Текст книги "Привет от Вещего Олега"
Автор книги: Алла Арбенина
Жанр:
Криминальные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Я затаила дыхание, подумав: «Вот это уже ближе к теме! Может, ты хоть что–то мне скажешь, мужик, а то все вокруг да около!» И тут он внезапно осекся и тихо сказал мне:
– Ну, мы потом договорим, если захотите. Здесь действительно кое–что происходило. Раньше.
– Но что?! – почти в отчаянии выдохнула я, чувствуя, что рыбка, которая сама так удачно поймалась, неожиданно слетела с крючка. А вы говорили об этом милиции?
– Нет, потом! – Он встал и собрался уходить. У меня пока нет доказательств. И прошу вас, не говорите никому о нашем разговоре, и милиционерам вашим не говорите – будьте милосердны! Придет время, все обо всем узнают, но сейчас пока нужна осторожность. А то я, знаете ли, тоже люблю в баньке попариться и совсем не хочу, чтобы мне дымоход заткнули чем–нибудь, или еще что–то в этом роде!
Эти слова он бросил уже на ходу. Я смотрела ему вслед в полном изумлении: стало быть, он тоже осматривал место недавнего происшествия? И пришел к тому же выводу, что и мы все? И вообще наблюдает за всем, что тут происходит? Нет, надо будет его еще порасспросить, тем более что он тут не первый год работает и, может быть, вся эта криминальная история берет начало гораздо раньше!
От размышлений, почему он так внезапно сбежал, меня отвлек звонок мобильника.
– Клава, привет! – С удовольствием услышала я голос Сони. – Так я встретилась с этой Нелли. Она сказала, что та змея, вроде бы, чем–то должна быть помечена, но как именно выглядит знак и где он на теле расположен, она пока не знает, обещала посмотреть в ближайшие дни. Но важно то, что у змеи не были удалены ядовитые зубы – этот коллекционер категорически против такой меры, и все змеи у него содержатся опасными, так что теоретический шанс есть» А еще она говорит, что вор стащил эфу в «родном» мешке, на котором еще была этикетка с маркировкой на двух языках, ее ведь не так давно привезли этому дядьке из Ташкента!
– Кто привез? – Машинально отреагировала я.
– Я тоже спросила. Она не знает, говорит, какой–то его знакомый, – сообщила Соня. – Так что ищите пока что аспида!
– Да уж тут вся деревня только этим и занимается, – усмехнулась я. – Все мужское население от мала до велика в полном составе добровольно мобилизовалось на борьбу с неведомой хищницей! – Я с отвращением подумала, что черт дернул ввязаться в эту авантюру и взрослых мужчин, включая моего мужа.
В задумчивости я вернулась домой, где встретила Милу, возившуюся с собакой: отправляясь на поиски эфы, Ванька возложил на мою сестрицу ответственную задачу присматривать за Веллой. И убил двух зайцев, выключив из рискованной игры обеих наиболее взбалмошных возмутительниц всеобщего спокойствия.
– Клава, я ее видела! – Победно выпалила Мила, едва завидев меня.
– Кого? – Не поняла я. – Корову, что ли?
– Да нет, эту, роковую женщину! Ингу! Она куда–то тайно отправилась! И что–то несла в руках! В пакетике!
Понятно! Теперь, когда Олега постигла такая в высшей степени загадочная кончина, все окружавшие его люди приобрели в Милиных глазах ореол таинственности, и самые обычные бытовые действия в их исполнении приобретали прямо–таки сакральный смысл! Тем более поход куда бы то ни было.
– Мила, и что в этом особенного? Я вот тоже пойду сейчас куда–нибудь с пакетом. Что в этом такого? Тебе надо меньше общаться с Машей, будешь здоровее смотреть на вещи.
– Так ведь она не в гастроном местный за колбасой пошла, а сначала вроде как просто гуляли, а потом побежала в ту сторону, где милиционер живет, мы с Ромой все это видели! – Не унималась Мила.
Господи! Они еще и с Ромой подружились! Вот парочка собралась! Теперь всех местных собак и котов выследят и выведут на чистую воду!
– И как же вы бросили такую ценную подозреваемую без присмотра? – Ехидно осведомилась я.
– А мы и не бросили! – Обиделась Мила. – Сейчас Рома за ней следит, он мне сообщения присылает, через час я его сменю на посту, а он будет с Веллой сидеть!
В подтверждение этих слов послышался противный писк, возвестивший о том, что на мобильник моей сестренки пришло новое сообщение. Мила схватила телефон, жадно пробежала глазами текст и торжествующе сунула экранчик мне в нос:
– Вот, читай!
Я увидела шпионский текст, набранный с ошибками транслитом: «Опа voshla k inspektoru, Biseduyut v sadu. О chom, slyscno ploho. Poprobuyu podobratsya». Я посмотрела на Милу:
– Это значит, Инга сидит у участкового?
– Да, – кивнула Мила, облизывая губы от волнения.
– Ладно, – сказала я. – Пойдем вместе к Шестопалову, посмотрим, что выявили результаты вашего наружного наблюдения. Ох, Мила, и напророчила же ты с этими змеями! – Вздохнула я, как будто сестренка и впрямь могла быть в чем–то виновата.
Я попросила Надю передать Ваньке, когда он появится, что я пошла гулять с Милой и Веллой, и мы направились к дому Шестопалова.
Приближаясь к милицейскому жилищу, Мила дернула меня за руку:
– Вон она, смотри! – И показала в сторону одного из соседних дворов: Инга спокойно шла вдоль забора. – Эх, упустили! – Огорчилась она.
Я сделала ей знак замолчать. Вместе мы нашли Рому в камуфляжной футболке и брюках, деловито стоявшего в кустах с блокнотом и ручкой. Поздоровавшись со мной и переглянувшись с Милой, парнишка показал свои записи: из его таинственных закорючек я поняла, что Инга беседовала с участковым о Ринате.
– А больше ничего, – вздохнул Рома. – Слышно плохо.
– Так! – Я взяла ситуацию под свой контроль, – Возлагаю на вас функции охраны, Я пошла к Шестопалову, а вы следите за обстановкой.
– На шухере, значит? – Обиделась Мила.
– Я вам расскажу, если будет что интересное, – отрезала я и направилась к шестопаловской калитке.
Участковый почти не удивился моему приходу. С озадаченным и немного смущенным видом он рассматривал нечто, лежавшее перед ним на деревянном столике, потом повернулся ко мне, заслонив столик, и вдруг спросил:
– Клавдия, а у тебя точно ничего не было с этим Олегом?
Смысл этого вопроса дошел до меня мгновенно: видимо, Инга принесла на хвосте романтические бредни прелестной Маши! Интересно, касались они только меня или еще и моего мужа?
Милиционер, скрестив коротенькие ручки на пояснице, раскачивался с пяток на носки, размышляя о чем–то и периодически посматривая на меня. Потом наконец решился:
– Видишь ли, тут сейчас у меня эта девочка была, Инга. Спрашивала, правда ли я подозреваю этого Рината и что при удобном случае его арестую. Потом сказала, что Олег сам вполне мог решиться на что угодно – характер у него был взбалмошный, и он легко мог вообразить себя хоть змееловом, хоть спасателем, поэтому ей вот совершенно неудивительно, что у него вдруг невесть откуда взялась змея, мол, он сам мог ее поймать. И еще добавила как бы между прочим, что у других лиц тоже были причины желать смерти Олега.
– В том числе и у меня? – Уточнила я.
– Ну, она так считает. И у твоего мужа тоже. Говорит, недаром вы вместе труп нашли. Глупо, конечно. Вы бы тогда милицию не стали вызывать. А кстати, – он посмотрел на меня как–то странно. – За что он под судом–то был?
– За убийство, – сказала я честно. – Но там все было иначе, и он под суд пошел сознательно, чтобы настоящего убийцу поймали. Вы в главке можете спросить. – Я прекрасно понимала, какую почву для размышлений порождала эта новость. И, скорее всего, Инга уже донесла до участкового эту информацию в том самом виде, как она мерещилась Олегу и Маше. Шестопалов успокоил меня:
– Да ты не убеждай меня, я сам этого человека видел и помню, что именно он первым указал, что тут не простая гадюка! Если он убийца, зачем ему это? И твоя кандидатура здесь тоже не подходит, – сказал он уверенно.
– Почему? – Поинтересовалась я.
– Если ты была его сообщницей, тогда зачем ему Олега убивать из ревности? – Резонно спросил милиционер. – Но подозрения у меня после разговора с ней появились.
Конечно, логика Шестопалова грешила некоторыми неточностями, но указывать на них и навлекать на себя подозрения как–то не хотелось. Ведь сама–то я прекрасно знала, что мы с Ванькой невиновны! Поэтому спросила просто:
– И какие, Иван Григорьевич?
– Не так она проста, эта Инга. Вот почему, спрашивается, она пришла спросить про Рината, если все считали ее девушкой Олега? К тому лее я не заметил, чтобы она очень уж печалилась из–за смерти Олега. Скорее она напугана, но никакого горя нет и в помине. И это тоже подозрительно, – поделился со мной Шестопалов.
– Может, у Олега с Ринатом были какие–то посторонние дела? – Спросила я.
Шестопалов уставился на меня озадаченно:
– А ведь точно! – Сказал он после некоторой паузы. Может, Ринат не наврал про ту встречу, и они сговаривались о чем–то, а потом поссорились, и?.. Нет, вздохнул он. – Змея эта все карты путает. – Он помолчал. – Знаешь, а вдруг выяснится, что не Олег, а Инга имеет с ним какие–то дела, я только сейчас об этом подумал?! Хотя… – Он как будто принимал некое судьбоносное решение… – Она еще один след мне принесла. Смотри! – Немного смущаясь, милиционер отошел, открыв моему обозрению столик и то, что на нем лежало.
Это был роскошный, расшитый бисером, стразами, перьями и бахромой серебристый бюстгальтер размера 86Д. Хмыкнув, я стала прикидывать, чего ради Инга приволокла этот аксессуар, достойный провинциального борделя где–нибудь в Южной Америке – уж больно расфуфыренный он какой–то… Не найдя достойного ответа, я обратила недоуменный взор на участкового.
– Она сказала, нашла эту… хм… штуку в вещах Олега, он некоторые вещи свои у нее хранил, – кашлянул Шестопалов. – Нравы, конечно, сейчас свободные… Но ты в эту… того… вовнутрь посмотри. – Он снова кашлянул.
Присмотревшись, я прочла в левой чашечке бюстгальтера накарябанную шариковой ручкой надпись: «Дорогому Олежке от Айшет. На память о волшебной ночи 21 января 200* (а именно текущего) года. Люблю навсегда и никому не отдам».
– А она не знает, что это за Айшет такая? – спросила я.
– Знает, – ответил участковый. – Циркачка. Ей лет тридцать или чуть побольше того. Выступает в номере с мужем, заклинателем змей. С Олегом у них был роман до прошлой весны, а потом он ее бросил ради Инги, так она мне сказала. Знаешь, мне показалось, она очень этим гордится! – Поделился впечатлением Шестопалов.
И тут я вспомнила, что от кого–то уже слышала об этой циркачке, с которой общался Олег. Точно! Да ведь реставратор Игорь как раз говорил мне, что до него дошли какие–то слухи на этот счет! Немедленно сообщив об этом Шестопалову, я ощутила просто лихорадочную жажду действий: надо срочно найти эту заклинательницу змей! Вдруг Ринат тут совершенно ни при чем, а она как минимум знает что–нибудь об этой истории?!
Расспросы студентов, к которым я приступила в тот же день, тоже подтвердили наличие в прошлом Олега некоей циркачки, однако никто не мог сказать, как долго они были знакомы, чем закончился этот роман и был ли посвящен в его подробности муж загадочной красавицы. Но многие ребята говорили, что им уже приходилось слышать об этом. Один студент, по имени Антон, темноволосый полноватый парень, пренебрежительно сказал:
– Мы вообще–то привыкли, что Кружкин вечно придумывал себе то папашу–миллионера, то любовницу–киноактрису, то друзей–бандитов, и все время прикалывались, мол, что у нас сегодня? Да он и про вас, Клавдия Петровна, прозрачно так намекал ох, и повеселились мы, когда к вам муж приехал! Но оказалось, что насчет женщины он вроде как и не врал…
– Олег, конечно, о ней не распространялся, – прибавила уже знакомая нам студентка Таня. – Это при том, что он был ужасно болтлив, но из всякого правила бывают исключения. Может, он мужа боялся. А если эта женщина была, так вы проверьте, может, ее номер в его мобильнике сохранился?
Антон быстро возразил ей:
– Тань, да у него и мобильник–то был не свой, а левый какой–то!
– То есть? – Спросила я.
– Да он был зарегистрирован на какую–то контору, типа, магазин, или еще нечто подобное, – пояснил парень. – Помнишь, Денис, мы с тобой видели, как он в туалете «симку» вставлял? В общем, выяснилось, что телефон ему не принадлежит, своих денег даже на это не было, а он берет мобилу у какой–то конторы напрокат! И модель была какая–то отстойная, и номер «кривой»! – Антон скривился в презрительной усмешке.
Слушая эти оценки, я вдруг вспомнила, что среди вещей Олега вообще никакого мобильника вроде как никто не обнаружил! Значит, в его памяти действительно мог быть какой–то нежелательный абонент? Я попросила у ребят номер Олега и, записав его, задала еще один вопрос:
– Ребята, а если бы кто–то сделал Олегу подарок и приписал, что это в память о ночи на 21 января этого года, что бы вы подумали?
– Что это дежурный из 27 отдела милиции, – вдруг сказал Денис.
Я в недоумении смотрела на него. А говорливый Антон, немного подумав, радостно подхватил эту мысль:
– Точно! 21 января у него день рождения был, мы над ним еще смеялись, родился в день смерти Ленина, дедушка умер, а дело живет! А в этом году он решил напиться, купил водки и пошел по Невскому гулять. А в ту ночь скины кого–то там опять побили и менты ловили всех ребят, которые были похожи на их фоторобота. Вот его и забрали, он еще экзамен тогда пропустил, а потом все в деканат справки из милиции таскал и за преподом носился недели две. Клоун!
Я пожала плечами: получалось» что незабываемую ночь с загадочной Айшет Олег провел в «обезьяннике» отдела милиции? Может, это ошибка? Но первый асе запрос в Питер подтвердил слова студентов – Олег Кружкин действительно был задержан как вероятный скинхед, но потом его отпустили с извинениями. А вот никакой Айшет среди задержанных в ту ночь не было.
– Ерунда это, – с уверенностью сказал Соне начальник штаба. – Вон, Петя Михайлов в ту ночь дежурил, их и держали отдельно, какие там ночи с восточными циркачками! Этого парня мы все помним, он сидел, стихи сочинял да трепался что–то, мол, через аресты и ссылки должен пройти любой выдающийся человек. Смешной такой, право слово!
Глава 15
Эфы нигде не было. Меня, впрочем, это не удивляло: столько народу ринулось на ее поиски, и среди них ни одного профессионала! Любого такая толпа напугает, тем более несчастную змею, к тому же, как я все увереннее предполагала, похищенную и неожиданно для самой себя попавшую в необычные условия! Вероятно, рептилия впала в депрессию, в ужасе заползла в какую–нибудь дырку и пьет там успокоительное, думалось мне.
Тем временем лагерь бурлил: его обитатели активно обсуждали случившееся, изобретая разнообразные и по преимуществу невероятные версии. Интересно, что смерть Олега заставила участников экспедиции пересмотреть взгляд на рассказы Малены, которую до этого все считали просто фантазеркой, к тому же плохо знающей русский язык. Теперь же я все чаще перехватывала обращенные к ней взгляды, полные удивления, уважения и даже некоторой опаски. И когда на еле–дующий после слежек за Ингой день мы с Меленой отправились купаться, обнаружили на берегу Машу.
Виновато оглядываясь на крепостную стену, «сарафанное радио» приблизилась к Малене и сказала:
– Фрекен Карлссон, я с самого начала подумали. что вы правы, но потом противная сторона представила не менее веские доказательства! Вы не должны быть ко мне в претензии!
Малена смотрела на нее, не скрывая своего удивления. А Маша продолжала:
– Я очень занята и просто не успела профессионально оценить важность вашего заявления о находках и кражах, и вот чем все это обернулось. Но между тем вы ведь не знаете, что на меня было оказано давление, и я тоже кое–что утаила?! То есть вынуждена была утаить, – призналась она, шумно вздохнув.
Я осмотрелась вокруг: неподалеку от нас загорала группа недавно приехавших студентов, на стене работали реставраторы. Услышав заявление Маши, все они с интересом повернулись в нашу сторону. Я попыталась подать ей какой–нибудь знак говорить потише, но она тоже заметила внимание публики и, наоборот, возвысила свой звонкий голос до предела:
– Я все расскажу, как только вернется профессор Мне просто нужно взять у него некоторые бумаги, там все записано! Вы увидите, что мои выводы окажутся самыми правильными! Все знают, какая я наблюдательная! – Ее голос звучал, как
Иерихонская труба; я ругалась про себя и надеялась, что никаких плачевных последствий это выступление не повлечет.
Всеобщее внимание от Маши отвлек какой–то мальчишка, влетевший на территорию крепости с диким криком: «Поймали!!!». Расспросив его, все с удовлетворением узнали, что группы добровольцев все–таки выискали возле Олеговой Могилы злополучную эфу. Толпа, до этого жадно внимавшая словам Маши, ринулась в сторону крепостных ворот, стремясь занять места в имевшихся транспортных средствах и немедленно отправиться к месту обнаружения преступницы. При этом народ совершенно не смущался проблемой вместимости транспорта. В Лизкину машину, например, ухитрились втиснуться еще три пассажира. На предельной скорости караван любопытствующих двинулся в сторону кургана, гадая по пути, убили мальчишки гадюку при поимке, или удастся все–таки взглянуть на нее живьем.
Змея была жива. Ее красивое, серо–коричневое в черных ромбах тело свернулось в большой корзине с крышкой, через просветы в которой и можно было разглядеть невиданное в этих краях пресмыкающееся. Это была она – песчаная эфа, один из признанных лидеров в мировой классификации опаснейших рептилий, номер седьмой в топе «Десять самых ядовитых змей планеты».
– Молодая еще, – улыбнулся мне Валентин Викторович, сидевший на корточках рядом с корзинкой. – Такая сердитая! Мы ее еле запихнули сюда.
– А… а как? – Спросила я, кивнув на змею: в щелку высунулся ее раздвоенный смертоносный язык; мне вдруг ужасно захотелось открыть крышку и увидеть ту самую знаменитую «птицу» на змеиной голове, послушать зловещий звон чешуи, говорят, он напоминает шипение масла на раскаленной сковороде… Бр–р, размечталась!
Валентин Викторович отвлекся на очередное шевеление в корзинке, потом показал на лежавшие в сторонке щипцы, вроде каминных или медицинских:
– Настоящие корсанги, которые змееловы используют. Изловили красавицу. – Оказалось, что профессионал в рядах этих искателей все–таки был: не доверяя собственным навыкам, генерал вызвал из питерского зоопарка сотрудника серпентария, неплохо знакомого с процессом отлова рептилий. Вот этот–то мужик и сумел поймать злодейку эфу. Против правил ее не сразу сунули в мешок – учитывая сенсационные события и большое количество сбежавшихся зрителей, змею было решено показать народу, в первую очередь, мальчишкам, которые с таким рвением участвовали в ее поисках. Конечно, это было где–то рискованно, но лишить ребят столь яркого впечатления казалось просто негуманным…
– Валентин Викторович, а знаков у нее на теле никаких не было? – Я приступила к идентификации личности убийцы.
– Что же это тебе, дочь змеиного царя, что ли? – Засмеялся милиционер. – Я, во всяком случае, не заметил.
– Да не совсем змеиного царя, – поддержала я его шутку. – Просто я узнала, что у того коллекционера, про которого Макс рассказывал, рептилии особым знаком на хвосте помечены. Неужели это не та эфа?
– Привезем к специалистам, посмотрим, – сказал подошедший к нам Иван, снимая грубые брезентовые рукавицы. – Нет, никак я не думал, что когда–нибудь придется заделаться в змееловы, да еще в Ленинградской области! В Африке я видел пару раз, как люди работают, но наблюдал с почтительного расстояния! Напишу тамошним знакомым, с ума сойдут от удивления! А каким знаком, Клава?
Да не знаю точно, но знак точно должен быть, пояснила я. – По крайней мере, так Нелли сказала. Обещала еще узнать подробнее.
– Ну, своей бывшей клиентке я полностью доверяю, улыбнулся он, видимо, припомнив, как слежка для бракоразводного процесса Нелли привела его самого на скамью подсудимых. Потом сложил рукавицы, вытащил белый полотняный мешочек и передал приезжему дядьке – тот ловко открыл корзинку и, ухватив щипцами злобно зашипевшую эфу, с почтительного расстояния показал любопытным, а потом сунул ее извивавшееся, упругое тело в мешок, который быстро затянул бечевкой. Я, как завороженная, следила за этим зрелищем и почувствовала странное возбуждение, встретившись на какую–то долю секунды взглядом с ее желтым, почти кошачьим глазом. Нет, красивые все–таки твари эти рептилии!
– Ну вот, демонстрация окончена, – улыбнулся Иван, весело оглядывая окружающих. – Теперь она в Питер поедет, надеюсь, хозяин найдется. Ну, и ученым неплохо бы ее показать. В таком мешке они, как я слышал, чуть ли не месяц могут без еды и питья сидеть. Впрочем, и кусаться тоже.
– Ты сам ее повезешь? – Уточнила я, чувствуя, как в душе закипает беспокойство и даже злость: бросить меня ради какой–то, прямо скажем, гадюки! И с радостью услышала ответ:
– Нет уж, я здесь останусь. Эту особу Валентин Викторович этапирует, вместе с нашим гостем, Эдуардом Юрьевичем – он кивнул на специалиста – у него и знакомые есть, которые окажут ей должный прием. Ей же теперь к доктору надо, – он с бравадой погладил упругое змеиное кольцо в мешке, уже положенном в ту же корзинку и почти готовом к погрузке в машину. И сразу отдернул руку – зато вот показал всем, какой он смелый!
К месту подкатил темно–синий «Мерседес» с сине–белым милицейским номером. Красивый смуглый водитель Валентина Викторовича открыл багажник, куда с величайшей аккуратностью была помещена накрепко закрытая корзинка со смертоносным содержимым: выдирать змее зубы в полевых условиях новоявленные охотники не отважились. Генерал спросил у меня телефон Сони и, пообещав вернуться через пару дней и обязательно держать нас в курсе, тепло простился с нами и уехал в сопровождении эфы и профессионального змеелова.
– Я все–таки думаю, это та самая эфа, – сказала стоявшая за моей спиной Лиза. – Не бывает таких идиотских совпадений.
– Я тоже на это искренне надеюсь, сказала я, рассматривая брезентовые рукавицы и примеряя одну из них. – Так хотя бы какой–то след можно будет нащупать. Та, по крайней мере, привезена определенным лицом из определенного Ташкента.
– В любом случае, Маше будет о чем поговорить, сказала со злорадством Лизка. – Кстати, странно, что она сюда не поехала.
Наверное, не смогла простить змее, которая отвлекла от нее сразу стольких слушателей, – доброжелательно предположила я. – Давайте вернемся в крепость, и пусть она узнает обо всем от Малены!
Маши в крепости не оказалось. Мы решили, что она спряталась в каком–нибудь укромном уголке и оплакивает нанесенную змеей обиду, но потом кто–то из мальчишек рассказал, что видел ее шедшей по направлению к шоссе. Немедленно родилась новая версия: Маша отправилась встречать профессора Северова и дядю Мишу – чтобы хоть здесь пожать лавры главного источника новостей. Согласившись с этим предположением, все временно забыли о болтливой толстушке–аспирантке.
Наутро мы с Лизкой отправились в крепость – заставить дядю Мишу выслушать рассказ Малены и оценить его по–новому в свете вновь открывшихся обстоятельств. Он очень взволновался, услышав о том, что милиция склонна верить шведской исследовательнице, и побежал за профессором Северовым, чтобы осмотреть источник сенсационных тайн вместе с ним. Однако когда оба руководителя экспедиции были готовы следовать за нами, появилась Тамара Семеновна и сообщила, что прибыла мать Олега. Извинившись, дядя Миша попросил нас подождать немного и пошел утешать несчастную женщину, в одиночестве воспитывавшую сына и теперь лишившуюся своей единственной опоры. Мы с Лизкой, предоставленные сами себе, принялись было в сотый раз обсуждать новости расследования, когда к нам подошел какой–то студент и уведомил:
– Клавдия Петровна, там у ворот вас спрашивает какая–то девушка.
Лизка моментально поднялась:
– Клава, пойдем вместе, не забывай, в этих краях объявился убийца!
Признав ее правоту, я согласилась. У крепостных ворот мы увидели новенькую серебристую «Тойоту», рядом с которой неспешно прохаживалась стройная загорелая блондинка в коротком легком костюмчике оливкового цвета в стиле «сафари» и шикарных босоножках со вставками из натуральных камней. Пышные белокурые волосы были повязаны шифоновым платком «под змею», а на шее болталось довольно массивное модное колье, последнее произведение французской модной индустрии. Красотка обернулась, сняла модные темные очки а’ля Одри Хепберн и приветливо помахала нам, и я узнала Нелли.
– Клава, привет! – Она весьма проворно подбежала к нам. Оглядев ее беглым взглядом, я пришла к выводу, что Неля явно не теряет времени со своим этим армяно–израильтянином: упакована она, что называется, самым настоящим образом! Просто картинка из глянцевого журнала! Но вот что ее привело сюда, такую гламурную?
Все эти практические мысли не помешали мне мило ей улыбнуться, отчего она даже приблизилась еще и обняла меня. Потом кивнула Лизке:
– Здравствуйте, Лиза. – И довольно бесцеремонно оттащила меня к своей иномарке для разговора тет–а–тет. Лизетта, приняв независимый вид, достала блокнот и углубилась в какие–то никому не ведомые записи.
– Клава, я хочу поговорить о важном деле, – сообщила Нелли, изящным движением нацепляя на нос очки и опасливо косясь на Лизку: видимо, еще не забыла, как та однажды предложила ей поработать у себя домработницей!
– О деле? – Изумилась я.
– Да, – сказала она, выразительно округлив глаза. – Есть возможность заработать неплохие деньги. На ровном месте.
– Не понимаю, – я говорила чистую правду.
Неля поправила платок:
– Сейчас поймешь. Я просто не знаю, как говорить об этом с Максимом. Но эта возможность открылась только вчера. Ведь вы нашли Роксану!
– Роксану? – Переспросила я, окончательно озадаченная ее словами.
– Ну да, я вчера видела ее у Макса. У Максима, – поправилась она. И, видя мое изумление, она засмеялась и пояснила:
– Это та змея, которую десять дней назад украли из коллекции моего Вазгена! Ну, это мой друг, я тебя как–нибудь познакомлю. Он жутко богатый, у него свой дом в Стрельне, и там он держит коллекцию рептилий! И эта ваша эфа – как раз и есть его драгоценная Роксана. Номер пятьдесят восемь. Так ее зовут. Ну, то есть номер отдельно.
Новость была достойна вечерних теленовостей. Интересно, а Максу она об этом сказала? И он, мерзавец, до сих пор молчит?! Я наконец решила уточнить:
– Неля, а ты уверена, что это та самая змея?
– Ну конечно! – Заявила моя собеседница. – Я ее сразу узнала, как увидела, гадюку этакую! – Мне было очень забавно услышать столь верную с биологической точки зрения оценку злополучной эфы. – У нее морда такая особая… Противная, – заключила Нелли весьма уверенно. – Да ты не сомневайся, Клава! У них же, как у кошек, у каждой своя башка, а я эту видела раз сто! И к тому же у нее на хвосте чешуйки выщипаны особым образом, Вазген так всех своих «питомцев» метит, я это уже после того разговора с Соней узнала!
Не доверять наблюдательности этого свидетеля не было никаких оснований: Нелли долгие годы работала секретарем и примечала порой такие вещи, что вся контора просто диву давалась. Тут у меня появился еще один вполне законный вопрос:
– Постой, а где это ты ее ухитрилась вчера увидеть?
– У вас дома, – спокойно ответила она. – Я как раз приходила к Максиму… Про кражу у Вазгена поговорить. – Она слегка запнулась. – И как раз ему позвонил этот дяденька, генерал. Макс и пригласил его заехать, и мне показать эту змею. Они поворчали, но приехали. И я сразу узнала Роксану.
– И что Макс?
– А я ему еще не сказала ничего. Я сначала с тобой решила посоветоваться.
– Что ж, и на том спасибо. Стоп! Это что, получается, Макс предоставил пойманной эфе убежище в нашей квартире? – Ужаснулась я.
Неля опять засмеялась:
– Да нет. Он хотел было, очень уж она ему понравилась. Даже в банку пятилитровую ее намеревался посадить на жительство, но коты очень шипели. Даже на корзину. Так что не беспокойся, ее уже в зоопарк увезли.
Ну, хорошо, хоть у кого–то в доме хватает здравого рассудка не пускать подобных квартирантов под нашу крышу! Интересно, и откуда она знает все эти подробности? Нет, что–то не нравятся мне ее эти визиты к Максу! И что ей надо? Вроде он не миллионер… Или красотка решила завести ценное знакомство в милиции – на случай нового уголовного преследования? Нелли прервала мои размышления:
– И вот, когда я узнала Роксану, я поняла, как тут можно легко заработать неплохие деньги!
– ?! – Я вопросительно посмотрела на нее.
– Смотри. Вазген, когда узнал, что я сообщила о пропаже змеи в милицию, страшно разозлился. Но потом поразмыслил и велел передать следователю, Максу то есть, что готов хорошо заплатить, если ему вернут Роксану без уголовного дела. Ну, и я подумала, все равно я с ним буду расставаться, скучно уже как–то стало, и мы просто друзья вообще–то, так вот и будет мне отступное, если я уговорю Макса, и он со мной поделится!
Я даже с некоторым восхищением разглядывала эту неутомимую авантюристку. Вспомнился ее муж, добрый, глуповатый и немного нелепый увалень Пашка – бедный–бедный, видимо, так и придется ему вносить за нее бесконечные залоги и тратить сбережения на адвокатов, не познав сладости семейного счастья…
Тем временем Нелли продолжала ковать железо:
– Клава, а эта змея действительно важна для следствия? В смысле ее непременное присутствие? Она же все равно не может свидетельских показаний дать! А я уговорю Вазгена, он все, что надо, подтвердит! Но ему эта змея дорога, он года четыре хотел заполучить именно эфу, в возрасте трех лет, и именно из этого региона!
– Почему? – Поинтересовалась я скорее машинально.
– А, дикость какая–то. – Отмахнулась Нелли. Он верит, видишь ли, что она умеет золото находить. Мол, где она устроится на ночлег, ищи непременно клад–Уж не знаю, откуда он такое вычитал… – Она вздохнула. – И представь, он совершенно поехал на этом! – Неожиданно оживилась рассказчица. – Он в ее террариум велел насыпать каких–то побрякушек, мне сказал, дешевка, да я–то вижу, что они золотые! Мне одна особенно понравилась, под старину такая, с бирюзой, кругленькая, необычная. Уж как я просила, чтобы он ее мне отдал!
Нелин рассказ опять начал меня интересовать. Кодовым оказалось слово «бирюза». Схватив ее за руку, я скомандовала:
– Пойдем. Посмотришь кое–что.
– А куда это? – Недоумевала Неля. Познакомлю тебя с иностранкой. – Я вела ее к Малене, по пути сделав знак Лизке, которая мгновенно поняла меня и побежала вперед – на поиски нашей шведской подруги.
Минут через десять Нелли уже вертела в руках мобильник Малены, увлеченно рассматривая изображение знакомой нам фибулы с бирюзой.
– Ну да, точно такая. Ой, девочки, а вы мне расскажете, где они продаются? – Защебетала Неля. Я с ехидцей подумала, что ей, пожалуй, нечего и пытаться когда–нибудь делать карьеру эксперта по антиквариату: археологическая редкость показалась ей обычной серийной побрякушкой. Впрочем, винить Нелли было трудно: когда–то так оно и было. Просто мы не видели тех каталогов. Но важнее было то, что она вроде как опознала здешнюю пропажу! Я сказала как можно мягче:
