Текст книги "Свидание в морге (Сборник)"

Автор книги: Алистер Маклин

Соавторы: Росс Макдональд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)

– Это все?

Я кивнул головой, Лаворски посмотрел на Имри.

– Думаю, ему можно верить,– подтвердил капитан Имри.– Никто из наших не мог проболтаться. Впрочем, именно в этом мы и хотели убедиться... Что ж, начнем,

«Быстрота, четкость, результативность – прекрасная команда»,– подумал я.

– Еще два вопроса. Перед смертью я хотел бы узнать две вещи. Я уверен, что, как профессионалы, вы поймете меня.

– Ладно. Даю вам две минуты. Мы спешим.

– Где сэр Энтони Скаурас? Собственно, он должен быть здесь.

– Он действительно здесь. В замке, вместе с лордом Кирксайдом и лордом Чарнли. «Шангри-Ла» стоит на якоре в западной гавани.

– Благодарю. Второй вопрос. Согласны ли вы, мистер Лаворски, что это вы вместе с Доллманом придумали всю эту махинацию и заставили лорда Чарнли выдать тайны компании Ллойда? Подтвердите ли вы, что это Доллман выбрал капитана Имри для подбора команды? И что именно вы отвечаете за похищение и затопление судов, откуда потом и доставали ценный груз? А также, что одновременно вы ответственны, непосредственно и косвенно, за гибель наших людей?

– Сейчас уже слишком поздно отрицать факты,– смеясь, отвечал Лаворски.– Неплохо мы это все провернули, а, Джон?

– Очень хорошо, но мы зря тратим время,– с яростью рявкнул Доллман.

Я повернулся к Шарлотте, по-прежнему целящейся в меня из револьвера.

– Мне предстоит умереть,– сказал я ей.– Поскольку это произойдет по вашей вине, я бы хотел, чтобы вы довели свое дело до конца.

Я взял ее за руку и потянул к себе, так что оружие уперлось мне в грудь, и опустил руки.

– Поспеши,– сказал я ей.

Наступила такая тишина, что стал слышен приглушенный звук нашего мотора. Все глаза были направлены на меня, я. был уверен в этом, хотя стоял ко всём спиной. Впрочем, именно с этой целью я и решился на столь драматический жест.

Дядюшка Артур сделал шаг вперед от правой двери рубки.

– Вы с ума сошли, Калверт?! Она убьет вас! Она же с ними...

Темные глаза актрисы застыли – иначе это нельзя было назвать. Это были глаза женщины, которая чувствует, что земля уходит у нее из-под ног. Палец ее оторвался от курка, ладонь разжалась, и револьвер упал на палубу со стуком, который многократно отозвался эхом в ангаре и окружающих его галереях. Я взял Шарлотту за руку.

– Мне кажется,– сказал я,– что миссис Скаурас оказалась не на высоте. Придется подобрать кого-нибудь другого для столь ответственного задания...

Крик боли заглушил мои слова в тот момент, когда Шарлотта ударилась о высокий порог рубки, в которую я, действительно, может, слишком грубо, бросил ее. Но в этот момент я не мог рисковать. Бывший начеку Хатчинсон подхватил ее и вместе с ней исчез из поля зрения. В следующую же секунду я бросился за ними в открытую дверь рубки со скоростью профессионального игрока в регби, когда он чувствует, что двенадцать пар рук хватают его в двух метрах от ворот. И все-таки я был побежден дядюшкой Артуром, проявившим исключительный инстинкт самосохранения...

– Не стрелять! – голос гремел в пещере, отражаясь от стен.– Не стрелять, иначе вы все погибнете! Автоматы направлены на каждого из вас. Повторяю: одна пуля, и все погибнут! Медленно повернитесь и посмотрите.

Я поднялся на колени и глянул из окна рубки, а потом встал и вышел на палубу. Я наклонился поднять с палубы мой автомат, и это было самое смешное и бесполезное движение, какое я только в жизни сделал. Потому что если чего-то и было в избытке в ангаре, то это наверняка автоматов. Их было двенадцать. Двенадцать автоматов в двенадцати парах рук, самых сильных и самых решительных рук, какие только можно было себе вообразить. Рук коммандос. Двенадцать великолепных парней стояли полукругом в глубине ангара, мощные, спокойные, решительные, в шерстяных беретах, в маскировочных серо-черных комбинезонах, в резиновых сапогах... Их руки и лица были цвета угля, а глаза белели на черном фоне, как в плохом спектакле из негритянской жизни в исполнении белых людей.

– Руки вверх! Бросьте оружие! – приказал один из этих парней, ничем не отличающийся от других.– Никаких глупостей. Бросайте оружие и не двигайтесь! – гремели команды.– Мои люди – отборные стрелки, натренированные стрелять при малейшем движении. И поверьте, их никто не учил ранить, они умеют только убивать.

Они поверили ему. Я тоже. Оружие упало, все стояли не шевелясь. Наступила тишина.

– Руки за голову!

Они сделали и это. За исключением одного Лаворски, который больше не улыбался.

Черт побери, как были натренированны эти ребята! Не было произнесено ни одного слова, не сделано ни одного жеста, но стрелок, который стоял ближе других к Лаворски, бесшумно и мгновенно приблизился к нему и сделал почти незаметное движение прикладом автомата. Когда Лаворски поднялся с окровавленным лицом, на том месте, где у человека должны быть зубы, у него была дыра. Он сплел руки на шее.

– Мистер Калверт? —спросил командир группы коммандос.

– Это я.

– Я капитан Раули, сэр. Королевский флот.

– Замок?

– В наших руках, сэр.

– «Шангри-Ла»?

– Также, сэр.

– Узники?

– Двое моих людей, сэр, как раз пошли наверх, чтобы их освободить.

– Сколько у вас охраны наверху? – спросил я Имри.

Капитан молча сплюнул на палубу. Человек, который занимался Лаворски, поднял автомат.

– Двое,– поспешно ответил Имри.

– Двоих ваших ребят хватит, капитан Раули?

– Надеюсь, сэр, их часовые не окажутся настолько глупы, чтобы сопротивляться им.

Едва он кончил фразу, как сверху, с лестницы, донеслась короткая автоматная очередь. Раули пожал плечами.

– Теперь им уже поздно умнеть. Робинсон, поднимитесь наверх и откройте дверь. Сержант Эванс, расставьте этих людей вдоль стены в две шеренги: один сидит, один стоит – через одного.

Эванс выполнил приказ, и теперь мы могли спокойно сойти на причал. Я представил капитану Раули дядюшку Артура, соблюдая при этом, конечно, весь положенный ритуал. Честь, отданная капитаном адмиралу, была безукоризненна. Дядюшка Артур просто растаял от счастья.

– Великолепно, мой мальчик! – сказал он Раули.– Великолепно! Хорошенько просмотрите рождественский список награжденных. Вас он наверняка заинтересует. Но что это?! Я вижу еще несколько., наших друзей.

Группа, которая показалась на верху лестницы, не была монолитна. Впереди шли четверо незнакомцев с мрачными лицами – без сомнения, бандиты Имри. За ними спускались сэр Энтони Скаурас и лорд Чарнли, эскортируемые четырьмя парнями, уверенные руки которых свидетельствовали о их принадлежности к команде Раули. Процессию замыкали лорд Кирксайд и его дочь Сьюзен. -

Что думали эти четверо из сопровождения, не знаю, . но другие не скрывали своего изумления.

– Мой дорогой Кирксайд! Мой дорогой друг! – восклицал дядюшка Артур, поспешая пожать руку хозяина замка.– Я счастлив, что .вы живы и здоровы. Теперь все позади.

– Что происходит? – спросил лорд Кирксайд.– Вы что, их всех... схватили?.. Всех?.. Где мой сын? Где Роллинсон?.. Что это?

Наверху раздался приглушенный взрыв. Дядюшка Артур вопросительно посмотрел на Раули.

– Пластиковая взрывчатка, адмирал.

– Отлично, отлично! Через минуту, лорд, вы их сами увидите,– сказал дядюшка Артур и направился к стене, где в одной шеренге с бандитами, с руками, сплетенными за головой, стоял старый Скаурас.

Дядюшка Артур взял сэра Энтони за обе руки, опустил их вниз, а затем принялся трясти его правую руку с такой силой, будто хотел выдернуть ее из сустава.

– Вас поставили не по ту сторону, мой дорогой Тони; Идите за мной.

Дядюшка Артур явно переживал самую великую минуту в своей долгой жизни, подводя Скаураса к лорду Кирксайду.

– Это был страшный сон, мой дорогой. Что за ужас! Но теперь все уже кончилось.

– Зачем вы это сделали? – дрожащим голосом спросил Скаурас.– То зло, которое я вам...

– Вы имеете в виду миссис Скаурас? – прервал его дядюшка Артур, взглянув на часы.– Настоящую и единственную миссис Скаурас? Мадлен Скаурас? Уже больше трех часов назад она прилетела в Лондон из Ниццы и в настоящий момент находится в лондонской клинике.

– О Боже! Что вы этим хотите сказать? Вы сами не знаете, о чем говорите! Моя жена...

– Ваша супруга в Лондоне, Мой дорогой старый друг. Мы прекрасно осведомлены о том, что присутствующая здесь Шарлотта носит фамилию Мейнер и всегда ее носила.

Я приглядывался в этот момент к Шарлотте и видел на ее лице крайнее изумление – она ничего не понимала. И вдруг в ее глазах затеплился огонек надежды.

– Мы все знаем,– продолжал между тем дядюшка Артур.– В начале года, когда началось повальное исчезновение судов, Лаворски, и Доллман похитили и спрятали вашу жену, Мадлен Скаурас, чтобы таким образом принудить вас к сотрудничеству. Они завидовали вашим миллионам и вашему могуществу, Тони. Это они придумали всю эту пиратскую аферу и зашли в своей наглости так далеко, что даже инвестировали свою добычу в ваши предприятия. Но Мадлен удалось бежать, и их ситуация стала трагической. К несчастью, им было известно, какая глубокая и верная дружба соединяет Мадлен Скаурас с Шарлоттой Мейнер, и они пригрозили Мадлен Скаурас, что Шарлотта погибнет, если она снова не исчезнет. Мадлен сдалась и вернулась, после чего на Французской Ривьере было официально объявлено, о ее смерти. А им в это время пришла в голову великолепная мысль подвесить над вашей головой, Тони, два дамокловых меча и таким образом совершенно лишить вас воли. Они задержали и Шарлотту, распространив при этом слух о вашей женитьбе, что, с одной стороны, окончательно хоронило Мадлен, а с другой – облегчало им контроль над вами обоими.

Дядюшка Артур был слишком деликатным человеком, чтобы заодно сообщить, что психическое заболевание Мадлен, которым она страдала после мозговой травмы, полученной два года назад в автомобильной катастрофе, за время ее мнимой смерти приняло неизлечимые формы, и ей уже никогда не покинуть клиники.

– Боже всемогущий! Как вам удалось все это раскрыть?.– спросил лорд Кирксайд.

– Это не так уж сложно,– самодовольно ответил дядюшка Артур.—Следует при этом отдать должное моим сотрудникам,:– добавил он тут же таким тоном, что сразу же становилось ясно, что это он их всему научил.– Во вторник, в полночь, Ханслет передал мне по радио список лиц, которыми интересовался Калверт. Сведения нужны были подробные и как можно скорее. Этот разговор был перехвачен на «Шангри-Ла», но бандиты все равно не поняли, о чем идет речь, так как все ..имена были зашифрованы. Затем Калверт рассказал мне, что в этот вечер сэр Энтони разыграл перед ним явную комедию. И все-таки далеко не все было в этом игрой. Боль из-за утраты жены показалась Калверту истинной. И тут возникал серьезный вопрос. Человек, так любящий свою покойную жену, как правило, не женится через два-три месяца на другой без важного для этого повода. А повод Калверт видел только один: Мадлен Скаурас жива, она похищена бандитами, а сэр Энтони является объектом шантажа.

Я связался с французской полицией, они вскрыли захоронение на кладбище под Ниццей, рядом с клиникой, в которой якобы умерла Мадлен. Гроб был наполнен щепой. Вы ведь знали об этом, Тони?

Старый Скаурас медленно кивнул головой. Казалось, что он воспринимает все происходящее как сон.

– Уже через полчаса французская полиция нашла врача, который выдал свидетельство о смерти. Уже вечером он. был арестован и обвинен в убийстве. Во Франции отсутствие тела в гробу является достаточным поводом для предъявления такого обвинения. Естественно, врач тут же привел представителя власти в свою клинику и предъявил ему содержавшуюся там Мадлен Скаурас. Этот славный целитель, старшая сестра и еще несколько особ находятся сейчас в тюрьме в Ницце. Тони, дорогой, почему вы не обратились к нам?

– В их руках была Шарлотта. И... они говорили, что сразу убьют Мадлен. Что бы вы сделали на моем месте?

– Не знаю,– искренне ответил дядюшка Артур,– Ну, что бы там ни было, Мадлен Скаурас вполне прилично себя чувствует. Сегодня в пять утра это было сообщено Калверту по радио... Кстати, для этого Калверт воспользовался тем передатчиком, который Лаворски установил здесь, в замке.

Сэр Энтони Скаурас и лорд КирксайД, потрясенные, молчали. Лаворски продолжал выплевывать свои зубы, а у Долямана было такое выражение, как будто его вот-вот хватит удар. Шарлотта широко раскрыла свои и так огромные глаза и как-то странно смотрела на меня.

– Это правда,—заговорила Сьюзен,—я была вместе с ним. Но он просил меня никому ничего не говорить.

Она подошла ко мне и, очаровательно улыбаясь, взяла за руку.

– Простите меня за все, что я наговорила вам сегодня ночью. Вы самый великолепный, мужчина, какого я знаю. Конечно, за исключением Роллй.

На лестнице раздались шаги, она обернулась и сразу забыла о самом великолепном мужчине.

– Ролли! —вскричала она.– Ролли!

На лестнице были все: молодой Кирксайд, Роллинсон, близнята Макдональда, экипажи пропавших суденышек и, наконец, маленькая сморщенная старушка в длинном черном платье и черной шали на голове. Я подошел к ней и взял ее за руку.

Миссис Макишерн,– сказал я,– в самое ближайшее время я отвезу вас домой. Ваш муж ждет вас.

– Благодарю вас, молодой человек,– спокойно ответила она.– Это будет очень мило с вашей стороны.

Она освободила свою руку из моей и взяла меня за руку таким жестом, как будто это была ее собственность. То же самое сделала Шарлотта, правда, не так уверенно. Естественно, я позволил ей сделать это не без удовольствия.

– Так вы все обо мне знали, Филипп? Знали с самого начала?

– Да, он знал,'—пришел мне на помощь дядюшка Артур.– Но всего он мне так и не рассказал.

– Да тут и рассказывать особенно нечего. Все очень просто,– сказал я,– конечно, если знать определенные факты. Собственно, на некоторые мысли навел меня сам сэр Энтони. Когда во вторник вечером он прибыл на «Файркрэст», он изо всех сил старался меня убедить, что некто разбил его передатчик так же, как и мой, а потому он сам ни в чем не повинен. Я же сделал из этого совсем другой вывод. Настоящая жертва – сказал я себе – отправилась бы в Торбэй, чтобы заявить в полицию или позвонить в Глазго, а возможно, и в Лондон. Если же он явился сюда, значит, он имеет отношение к преступлению.

Сэр Энтони, пусть уж он меня извинит, тут же совершил еще одну ошибку, только усилившую мои подозрения. Мистер Скаурас заметил, что, наверное, тот же человек, который уничтожил наши передатчики, разбил и обе телефонные будки в Торбэе. Это было более чем странно, так как изолировать таким образом остров было невозможно, поскольку в домах жителей городка стоят свои телефоны. Вы, наверное, подумали, что будет слишком подозрительно, если вы заговорите о перерванном телефонном кабеле?.. Но я-то сделал из этого свои выводы.

Кроме того, Макдональд говорил о вас почта как о святом, в то время как на «Шангри-Ла» вы, сэр, вели себя ужасно. Что-то во всем этом не играло... Мелодрама, которую вы разыграли передо мной на «Шангри-Ла», могла меня убедить не более чем на пять секунд. Человек, который так трогательно говорит о своей первой жене, с которой он прожил тридцать лет, не может превратиться в палача своей второй жены, да еще через несколько недель после свадьбы. А уж тем более по отношению к такой очаровательной особе, как Шарлотта.

– О, благодарю, Филипп.

– И когда вы, сэр Энтони, послали Шарлотту за портретом миссис Скаурас, я уже знал, что вас заставили это сделать. Кто? Это я уже тоже знал – Лаворски и Доллман. И если гордая Шарлотта Мейнер согласилась выполнить просьбу, значит, и ее принудили к этому. И скорее всего, те же самые люди. Короче говоря, весь этот прием на «Шангри-Ла» был разыгранным вами обоими представлением. Каждый из вас играл свою, навязанную ему роль.

И тут возникал вопрос: зачем? А затем, что Лаворски хорошо понимал, что маленький передатчик, спрятанный в машинном отделении «Файркрэста», рано или поздно будет нами обнаружен, и они лишатся надежного источника информации о наших действиях. А значит, понадобится новый. Например, Шарлотта с передатчиком^ в пластиковом мешке. Но _как внедрить ее на «Файркрэст»? Очень просто. Надо превратить ее в жертву жестокого обращения со стороны изверга-мужа и подготовить нас таким образом к возможности ее бегства. А ей самой пригрозили, что в случае отказа Мадлен ждет немедленная смерть.

– 'Именно это они и сказали,—кивнула головой Шарлотта.

– В результате, когда мы нашли тело Ханслета, я стал ждать появления Шарлотты. И действительно, она появилась. С подбитым глазом для большего эффекта. Впрочем, краска уже начинает сходить, если хорошенько присмотреться... Кроме подбитого глаза, были еще ужасные полосы на спине от ударов бичом. В пластиковую сумку ей положили пистолет и маленький передатчик, а на прощание сказали: «Будьте послушны, Шарлотта, иначе Мадлен Скаурас будет очень страдать».

– Они употребили именно эти слова,– прошептала актриса.

– Еще со времен войны зрение сэра Артура оставляет желать лучшего, но у меня пока еще с этим все в порядке. И поэтому я увидел, что следы на спине Шарлотты вполне натуральны, но одновременно я увидел и следы обезболивающей блокады, которая предварительно была сделана Шарлотте. Что ни говори, но что-то человеческое еще в них осталось.

– Я мог вынести многое,– глухо сказал Скаурас,– но не это...

– Да, сэр Энтони, я знаю, что именно вы добились обезболивания. Так же как и то, что именно вы добивались гарантий сохранения жизни всем этим несчастным, которые по той или иной причине были похищены. Как я понимаю, вы добились своего, пригрозив передать дело полиции невзирая ни на какие последствия... Так вот, о шрамах Шарлотты. Тут я сразу все понял. Я незаметно провел ногтем по спине Шарлотты, а она даже не вздрогнула. И это после того, как она выкупалась в соленой воде! Сомнений у меня быть уже не могло.

Ну а раз уж, к счастью, мисс Мейнер была с нами, я решил использовать это обстоятельство. Я сказал ей, что после полуночи мы покинем гавань, и она сразу помчалась в свою каюту, чтобы предупредить об этом Лаворски. Он выслал к нам Квинна, Жака и Крамера на час раньше того срока, который вы, Шарлотта, по его приказу назвали нам. Они хотели застать нас врасплох. Что ж, Шарлотта, я могу подтвердить, что в вашем лицо Мадлен Скаурас имеет самого верного друга. Ведь у вас был один выбор: или жизнь Мадлен, или наша. Вы не колебались. Ну а я ожидал этих господ, и Жак с Крамером погибли.

Теперь я говорил уже только с Шарлоттой.

– Потом я сказал вам, что мы идем на Эйлен Оран и Крэйджмор, и вы снова– заторопились в свою каюту и передали это Лаворски. Впрочем, это не могло обеспокоить его...

Позднее я заговорил с вами о Дюб Сджэйре, и вы, конечно же, снова собрались идти к себе, но уж в этот раз я не мог позволить вам предупредить ваших друзей. Мне не нужна была в этой ситуации официальная встреча, и поэтому я угостил вас чашечкой кофе собственного приготовления... Вы заснули, едва войдя в каюту, прямо па ковре.

– На ковре? Значит, вы входили в мою каюту?

– Да, Дон Жуан невинный ребенок по сравнению со мной! В дамские спальни я только таким образом и попадаю. Спросите Сьюзен Кирксайд. Я действительно положил вас на койку и заодно воспользовался оказией, чтобы присмотреться к вашим рукам. Следы веревки уже стали исчезать к этому времени. Скорее всего,.они применили резиновые жгуты, причем сделали это перед самым прибытием нас с Ханслетом на «Шангри-Ла».

Она утвердительно кивнула головой.

– Возвращаясь же к моему визиту в вашу каюту, Шарлотта... Воспользовавшись случаем, я убедился, что у вас есть пистолет и передатчик. В Крэйджморе вы появились в моей комнате,– чтобы все из меня выудить, но именно в те минуты у вас начался кризис.– Я не солгал, говоря, что доверяю вам. Конечно, сказал я только то, что вы должны были передать Лаворски. И вы исполнили мою немую просьбу, как милая, послушная девочка. Вы рысцой помчались в свою светелку.

– Филипп Калверт,– сказала она сухо,– вы отвратительный лжец, обманщик, вы самый...

– На борту «Шангри-Ла» еще находятся люди Лаворски,– неожиданно вмешался Скаурас, который, видимо, начал приходить в себя.– Они могут....

– Заработать пожизненное заключение,– закончил я за него.– Они уже в наручниках, если люди капитана Раули применяют наручники.

– Значит, вы нашли «Шангри-Ла»? Но это невозможно... в таком тумане, ночью...

– Кстати,– прервал я его,– а как поживает ваш катер с «Шангри-Ла»?

– Катер? Он поврежден... Черт возьми, откуда вы знаете?

– Все знают, что сахарный песок плохо действует на бензиновые моторы. Правда, кусковой сахар действует так же, если его бросить в бензиновый бак, но в среду вечером у меня под рукой оказался только сахарный песок. Вентили наверняка вышли из строя. Заодно я пристроил на внутренней стороне якорного клюза этого катера маленький автоматический передатчик на сухих батареях. Это как раз то место, куда не заглядывают даже раз в году. С той минуты как вы втянули катер на палубу, мы знали каждый ваш шаг, если говорить о местонахождении «Шангри-Ла».

– Каким образом? Я не понимаю.

– А вы взгляните на господ Лаворски и. Доллмана. Или на капитана Имри. Сразу видно, что они все поняли. Достаточно было знать частоту, на которой работал этот передатчик, и сообщить ее нашему другу Хатчинсону. По его указанию один из принадлежащих ему катеров настроился на эту частоту – вот и весь секрет. Ошибиться они не могли. Они и не ошиблись.

– Катеры Хатчинсона? – удивленно переспросил Скаурас.

К счастью, я никогда не грешил излишней скромностью, иначе просто не представляю, что бы со мной стало в этой ситуации, когда на моей персоне сошлось столько восторженных глаз, да еще вдобавок на одном моем плече висела миссис Макишерн, а на другом – Шарлотта. Правда, если быть совсем честным, не все взгляды, устремленные ка меня, излучали дружеские чувства.

– У Тима Хатчинсона два .больших моторных баркаса, которыми он и его люди пользуются для ловли акул. Вчера вечером, перед тем ка,к отправиться на Дюб Сджэйр, я воспользовался радиостанцией одного из них, чтобы вызвать подкрепление. Речь шла как раз об этих вооруженных ребятах, которых вы сейчас перед собой видите. Лондон ответил мне, что при такой погоде и нулевой видимости они не могут выслать, ни корабля, ни вертолета. Я ответил, что если говорить о вертолетах, то меня в высшей мере устраивает неучастие этих слишком шумных машин в столь деликатной операции. Зато все; что связано с морским транспортом, я беру на себя, поскольку знаю ребят, для которых проблемы погоды и видимости не имеют никакого значения. Этими людьми были шкиперы Тима Хатчинсона. Именно они отправились в Клайд за командой Раули и привезли их сюда. Но поскольку я опасался, .что они могут прибыть слишком поздно, то всячески оттягивал последний акт этой драмы до полуночи. Кстати, когда вы прибыли сюда, капитан Раули?

.– В двадцать один тридцать, сэр,

– Значит, по моей вине вы потеряли два часа. Жаль, но, не имея передатчика, я ничего не мог изменить. И вы сразу высадились?

– Так точно, сэр, на надувных лодках. Мы заняли обозначенные позиции и... ждали.

Лорд Кирксайд кашлянул, видимо, размышляя о моих ночных приключениях с его дочерью.

– Однако, мистер Калверт... если вы могли пользоваться передатчиками на баркасах мистера Хатчинсона, то мне не совсем ясно, почему несколькими часами позже вы воспользовались тем, что был в моем замке?

Мое ночное пребывание в спальне. Сьюзен явно не давало ему покоя.

– Если бы я этого не сделал, вы, сэр, уже находились бы на том свете,– ответил я.– Я никак не мог составить план захвата замка, не побывав в нем... Капитан Раули, прошу приглядывать за пленными до рассвета. Под утро за ними придет специальный корабль.

Коммандос собрали своих подопечных на левой галерее и направили на них свет сразу трех прожекторов. Четверо заняли свои посты с автоматами в руках.

– Теперь я понимаю, почему сэр Артур остался со мной сегодня на Крэйджморе, когда вы с Хатчинсоном отправились на «Нантсвилл», —отозвалась вдруг Шарлотта.– Вы опасались, что я пойму правду из разговоров с матросами.

– Ничего нельзя скрыть от вас, мисс.

Она отпустила наконец мою руку и окинула меня. гневным взглядом.

– Вы с самого начала знали, мистер Калверт, кто я такая, и тридцать бесконечных часов позволили мне. страдать! В то время как одного вашего слова...

– Так уж оно сложилось, Шарлотта. Вы обманывали меня, я – вас.

– Другими словами, я должна быть вам благодарна! – горько сказала она.

– Очень надеюсь на это,– холодно заметил дядюшка Артур.– Вы должны быть ему благодарны! Да еще как!

О, это стоило запомнить – дядюшка Артур, сухо разговаривающий с представителем аристократии!

– Если' Калверт почему-то не хочет объяснять причин своих поступков,– продолжал между тем. адмирал,– то за него это сделаю я. У него были весьма веские поводы действовать так, а не иначе. Во-первых, если бы вы, мадам, прекратили передавать информацию с «Файркрэста», это очень насторожило бы Лаворски. Возможно, он даже предпочел бы оставить пару тонн золота на дне, лишь бы поскорее отсюда смыться. Такие, как он, имеют крайне обостренный нюх на все, что касается их безопасности. Во-вторых, ничто не заставило бы его признаться во всех совершенных преступлениях, если бы не абсолютная уверенность во все той же безопасности. В-третьих, Калверт должен был создать такую ситуацию, при которой внимание всех было бы сосредоточено на «Файркрэсте», что позволило капитану Раули прибыть сюда и предотвратить пролитие лишней крови. Возможно, именно вашей, дорогая Шарлотта. В-четвертых, и это особенно важно, если бы вы не информировали своих «друзей» буквально о каждом нашем шаге вплоть до прибытия сюда,– а мы даже оставляли двери рубки открытыми, для того чтобы вы могли нас лучше слышать,– здесь произошло бы поистине страшное сражение и многие из нас могли бы погибнуть. Благодаря вам, Шарлотта, бандиты были уверены, что все нити находятся в их руках, что капкан сработан безукоризненно и что Калверт влез в него с руками и ногами, поскольку вы уже целитесь ему в спину.

В-пятых, и это тоже весьма важно, люди Раули были укрыты на галереях и в глубине грота. Кто-то должен был дать им команду к атаке, чтобы они появились в нужный момент и, что еще важнее, одновременно. Так кто мог это сделать, если не вы, дорогая Шарлотта? У каждого из них было при себе принимающее устройство, настроенное на частоту вашего передатчика. Каждое ваше слово было им известно. А частота вашего передатчика была нам известна потому, что ведь он был украден именно у нас. Это был наш передатчик. Калверт, усыпив вас, проверил его и, убедившись, что это тот самый, украденный с «Файркрэста» прибор, передал его частоту коммандос вместе со всем планом операции.

– Вы низкий мошенник и не стоите никакого доверия,– сказала Шарлотта, отодвигаясь от меня.

Глаза ее блестели от слез, а может, от чего-то другого, чего я не умел понять. Я действительно чувствовал себя паршиво от того, как смотрели на меня ее прекрасные карие глаза.

– Боже, это же безумие! – заговорила она снова и снова взяла меня за руку.– Но ведь пистолет мог выстрелить! Я... я ведь могла убить вас, Филипп!

Я погладил ее по руке.

– Вы и сами этому не верите, Шарлотта...

В этой ситуации я счел лишним сообщить ей о том, что, если бы ее пистолет выстрелил, я бы потерял всякое доверие к трехгранному напильнику.

Туман потихоньку рассеивался, над спокойными черными водами вставал рассвет, когда Тим Хатчинсон взял курс на Эйлен Оран.

На палубе «Файркрэста» нас было четверо – Хатчинсон и я, миссис Макишерн и Шарлотта. Я советовал ей воспользоваться на ночь гостеприимством Кирксайда, но она проигнорировала мой совет. Она помогла старой шотландке подняться на борт «Файркрэста» и не проявила ни малейшего желания затем покинуть его. Я уже не сомневался, что упрямство этой женщины доставит мне в ближайшие годы очень много хлопот.

Дядюшка Артур не почтил нас своим присутствием. Даже табун мустангов был бы не в силах вытянуть его из замка. Он расположился в большом салоне Дюб Сджэйра перед камином, в котором потрескивали огромные поленья, и потягивал отличный виски из большого стакана. Он чувствовал себя на седьмом небе, рассказывая о своих подвигах слушателям аристократам, которые затаили дыхание от восторга. Если мне очень повезет, то, может быть, он даже разок-другой упомянет мое имя. Но я бы не стал биться об заклад по этому поводу.

Миссис Макишерн тоже уже чувствовала себя, как в раю. Спокойная пожилая дама со смуглым морщинистым лицом, она улыбалась всю дорогу на Эйлен Оран, где ее так заждались.

Только бы Дональд Макишерн догадался сменить рубашку,