Текст книги "Пробуждение Атлантиды (ЛП)"
Автор книги: Алисия Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 22
Атлантида, Храм Нереид
Конлан смотрел вниз на бледную, спящую Рилли и вынуждал себя поверить в чудо. Мерцающий свет свечей отражал призмы цвета от драгоценностей, окружающих низкую кровать в одной из многочисленных целебных комнат Храма.
Он выдавливал слова из сдавленного болью горла. – Стаз держится?
– Да, и я могу легко поддерживать его в течение целых сорока восьми часов, – сказала Мари.
Он тяжело вздохнул, оценивающе посмотрев на Первую Деву, отмечая серую бледность и напряженность ее лица. – Ты уверенна? Мари, я знаю, что не имею никакого права просить тебя рискнуть своей жизнью или здоровьем.
Она покачала головой. – Не заканчивайте эту мысль, Ваше Высочество. Это – мое право и моя привилегия Первой Девы оказывать помощь женщинам и нерожденным малышам нашего царства. Разве могу я для будущего наследника сделать меньше, чем я делаю для остальных?
– Почему? Почему это происходит? – Его голос был стоном муки скорее раненного животного, нежели человека. – Почему ее тело отвергает ребенка?
– Энергетика ее беременности – … несоответствующая. Никогда прежде я ничего такого не чувствовала. Это не просто невынашивание, а что-то глубоко противоречивое в энергиях матери и ребенка.
Он пристально поcмотрел на Райли, которая стала для него важнее, чем его собственная жизнь. Его возлюбленной, его душой, его будущей королевой. Наконец он задал вопрос, который она запретила ему произносить, или даже думать о нем, несмотря на то, что он оставил кровавые червоточины в его сердце, облекаясь в слова. – А если ты извлечешь ребенка?
Лицо Мэри побледнело еще больше, и она пошатнулась на ногах. – Я не могу, Конлан. Райли говорила со мной до того, как согласилась на стаз, и она заставила меня поклясться моей клятвой Первой Девы, что я не сделаю ничего, что навредило бы ее ребенку, если будет хоть малейшая надежда, что он выживет. Независимо от того, кто будет просить.
Он заставил себя спросить. "Есть ли надежда?"
Она коснулась лба Райли одной тонкой рукой, и подняла на него глаза, в них светилась тихая сила, в которую он отчаянно хотел верить. – Пока есть жизнь, есть надежда, мой принц. Теперь мы должны молиться Богине и Посейдону, чтобы Ваш брат и певчая драгоценных камней победили."
Хижина, высоко на горе Рейньер
Вэн закончил укреплять охранную магию, как учил его Аларик, затем устроился позади, чтобы наблюдать за Эрин. Больше чем два часа назад она выложила поперек стола драгоценные камни из бархатной сумки, которую дала ей Мэри, и с тех пор только то и делала, что всматривалась в них. Она не двигалась, кроме как для того, чтобы поднять сначала один, затем другой камень, пристально на них посмотреть, и бережно положить обратно на деревянную поверхность. Он воздержался от вопросов и умерил свое любопытство, но когда она уронила голову на руки c приглушенным возгласом отчаяния, тот резаннул его как самый острый кинжал.
Вэн притянул ее в свои объятья. – Скажи мне, – прошептал он, уткнувшись в ее волосы.
"Я не могу. Я точно не знаю. Мари ожидала, что я инстинктивно каким-то образом буду знать, как использовать эти драгоценные камни; как направить их силу. Я певчая драгоценных камней, это ого-го, – сказала она горько. – Но даже при том, что я слышу их песню, я не знаю, как использовать ее. Я не знаю, как петь их песню." Ее голос перешел во всхлипывания у его груди.
– Я могу услышать силу камня в горе, взывающую ко мне, Вэн. Это так громко, будто гром в моих костях и груди. Час за часом, это звучит и зовет меня.
– Если ты слышишь это, значит мы можем его найти, Эрин. Оно взывает к тебе, чтобы ты отыскала его, и мы обязательно найдем.
"Разве это имеет значение? Если я не могу понять, что поют эти маленькие целебные драгоценности, как я смогу спеть песнь исцеления драгоценного камня, настолько сильного, что он зовет меня через тысячи фунтов земли и камня? Я недостаточно сильна, Вэн. Что если я попробую и не удастся, и умрет ребенок Райли?
Его сердце сжалось в груди, как от слов, так и от боли в ее голосе. – Мы не потерпим неудачу. Я буду там, и я буду твоей силой.
Он напомнил ее слова. – Вместе, мы будем "высшим разрядом".
Еле слышный смех сорвался с ее губ, она подняла на него блестящие от непролитых слез глаза и коснулась его лица. – Спасибо. Я должна подавить жалость к себе и продолжить работать.
Он кивнул и коротко поцеловал ее губы. – Еще кофе?
– Да. Я надеюсь, что ты принес много.
Вэн мельком взглянул на неё, так как он взял термос и пакет кофе. Она закатала рукава и выбрала следующий драгоценный камень. "Пой мне, чёрт возьми," проворчала она, и язвительная усмешка скользнула по его губах.
Если бы кто-нибудь и мог поставить на место кусок камня, он поставил бы деньги на Эрин.
Эрин сидела наполовину укрытая спальным мешком, окруженная уникальным пряным запахом Вэна, и наблюдала, как он расхаживает по крошечному полу хижины.
– Тебе нелегко бездействовать, не так ли?
– Нет. Я думаю, что скорее бы согласился быть побитым, чем сидеть в ожидании без дела.
Она обхватила свои колени руками и вздохнула. – Я действительно сожалею, что удерживаю нас здесь. Но мне необходимо время для отдыха. Моя магия исчерпана. К тому же, я должна изучить свиток и книгу фэйри, которую Дженнэ дала мне. Может так я узнаю, есть ли какой-нибудь способ для подготовки к тому, чтобы найти и затем иметь дело с драгоценным камнем, столь сильным как Сердце Нереиды. Так как я не знаю, что делать, то беспокоюсь, что это поразит меня или случится еще что-то, и тогда ты с бессознательной ведьмой на руках будешь окружен атакующими вампирами.
Он передвинулся к ней и коснулся ее волос. – Я бы в любом случае не осуждал тебя, пожалуйста, знай это. Ты храбрее, чем любой из нас мог бы ожидать. – Он сжал руки в кулаки по обе стороны, а потом заставил свои пальцы разжаться, но не раньше, чем она заметила в его движении подавляемый гнев. – Если бы был какой-нибудь способ отыскать драгоценный камень без тебя -
– Так как ты не можешь этого сделать, забудь об этом. Мари сказала, что Сердце уничтожит любого, кто не является певчей драгоценных камней, если он попытается его коснуться. Ты действительно слышишь это? Я не схожу с ума?
Он кивнул. – Я действительно это слышу, но очень слабо. Скорее как тихое эхо под ногами, чем действительно звук.
– Я думаю, что это для певчей драгоценных камней. Я настроена на него, поэтому оно врывается в меня каждый раз, когда начинается. Теперь это участилось, ты заметил? Чаще, чем каждые сорок пять минут.
– Как будто оно распознало твое присутствие и захотело удостовериться, что ты его заметила?
Она заставила себя улыбнуться. – Да, и никаких забот. Было бы трудно его не заметить."
Он снова начал расхаживать, и Эрин попыталась придумать что-то, что отвлечет его прежде, чем он сойдет с ума от вынужденного безделья. Небольшая чувствительность между бедрами подбросила ей идею, о которой она действительно хотела сказать мужчине, не показав себя при этом какой-то управляемой жаждой проституткой. Эта мысль вызвала у нее смех. Если бы у какой-то ведьмы в истории Ремесла было бы меньше вероятности стать проституткой, управляемой жаждой или как-то иначе, то Эрин хотела бы встретить эту женщину. Они могли бы сформировать клуб: обращаться только при безысходной и определенной нужде.
– Это интересная улыбка. Ты не хочешь поделиться шуткой? – Вэн прекратил расхаживать и прислонился к стене возле двери, сложив руки у груди.
– Нет, это определенно была труднообъяснимая шутка, – сказала она, напоминая себе, что позже стоит поработать над непроницаемостью выражения своего лица. Если у нее было это "позже". – Расскажи мне о себе. Расскажи мне об Атлантиде. Что значит быть Королевским Мстителем? Правда ли, что Вэн – это прозвище, которое пошло от этого названия, или это твое настоящее имя? Сколько в точности тебе лет? – Вопросы возникали с той же скоростью, с какой она могла о них думать. Что-нибудь, чтобы продолжать вычисление вероятностей связанных с тем, что позже может поставить их в безвыходное положение.
– Королевский Мститель – имя, данное мне от рождения, как второму сыну принцу и наследнику. Но это только почетное звание, пока я не заработал его вызовом на сражение.
– Что это значит? Ты должен был вызвать на какой-то поединок прежнего носителя звания Королевского Мстителя?
Он улыбнулся. – Не совсем так, не как в ваших кинофильмах с мечами или пистолетами на рассвете. Но есть составляющая часть положения, котороя передается от дяди племяннику. Мой дядя служил Королевским Мстителем у моего отца, но после того, как… – Его улыбка исчезла очень быстро, и Эрин поняла, что его дядя не просто ушел с этой должности.
– Было что-то плохое? – Нерешительно спросила она. – Я видела кое-что из твоего прошлого когда мы … при объединении душ. Но я не хотела лезть в твою личную жизнь, особенно когда я знаю, как те воспоминания могут обжигать.
– Это было безнравственно, – резко сказал он, и вся теплота и человечность растворились в широкой, ледяной темноте, которая смотрела на нее его глазами. Она задрожала, и это движение, казалось, возвратило его из какого-то далекого места, но холод в глазах остался. – Моя мать – Анубиза замучила мою мать почти до смерти, в то же время заставив моего отца наблюдать за этим . Она имеет какое-то болезненное, извращенное понятие вендетты против моей семьи, особенно мужчин – и она держала моего отца пленником около года прежде, чем убить его.
– О, Вэн, мне так жаль. Пожалуйста, ты не обязан говорить мне это теперь -
– Нет. Нет, обязан. И ты должна знать, во что себя вовлекаешь, оставаясь со мной, – сказал он, и его голос стал тусклым и безжизненным, как будто Вэн оставил любую надежду, что Эрин захочет его после того, как он расскажет ей свою историю.
Он еще не очень хорошо ее знает, если считает так, подумала она. Видеть его боль и слушать о том, что он перенес, только заставило Эрин желать Вэна еще больше; хотеть успокоить и излечить его и спеть утешение его душе.
– Это был не первый раз, когда она захватила моего отца. Она недолго удерживала его, давно, тогда Конлан и я были еще очень молоды, а когда он вернулся, то был уже другим. Истощенным. Тихим. Как будто она сломала в нем что-то, что уже нельзя восстановить. Моя мать помогла ему, но в самом деле я никогда не верил, что он полностью стал прежним. – Вэн засмотрелся на огонь, и у нее было чувство, что он почти все время говорил с собой, выражая мысли, которые прежде никогда не произносил вслух.
– Он был таким, как мой отец после того, как были убиты моя мать и сестры, – пробормотала она. – Почти так, как будто они забрали его сердце и душу с собой, и все, что было оставлено для меня – это его тело, пустое, идущее по жизни без цели и смысла.
Вэн, казалось, пришел в себя от ее слов, и она снова увидела теплоту в его пристальном взгляде. – Мне жаль, что ты должна была вынести так много боли, будучи такой молодой. Я хотел бы иметь возможность взять часть твоих мучений.
– Я чувствую то же самое, но все мы должны нести нашу собственную ношу, не так ли? – Под этим она собиралась задать риторический вопрос, но почему-то вышло по-другому. Почти как просьба.
– Нет, я не верю в то, что мы должны так делать. Я сказал бы то же самое и перед тем, как увидел, чем являются Конлан и Рилли друг для друга. Но так или иначе они разделяют бремя трудностей друг друга и, таким образом, облегчают ношу обоих.
Она вспомнила неистово страстные взгляды, которыми обменивались эти двое, независимо от того, наблюдал кто-то за ними или нет, и почувствовала укол острой зависти …, что исчез под давлением беспокойства. Что случится с ним, если она … если она -"
– Он завершит свое существование, – ответил Вэн, и снова показался лед. – Если она и ее малыш умрут, то он тоже умрет, и я буду брошен, один, последний из своего рода.
Она отбросила спальный мешок и встала, затем стремительно прошла к нему через комнату. – Тогда мы должны удостовериться, что этого не случится, не так ли?
Он притянул Эрин в свои яростные объятия, и она почувствовала, как стучит его сердце у ее щеки. – Я не могу поверить, что Посейдон преподнес мне в дар тебя, независимо от того как надолго ты захочешь остаться.
Она шлепнула его по руке. – Эй! Я устала от этого разговора. Кажется, это ты пытаешся от меня избавиться, – пошутила она, пытаясь хоть немного поднять настроение. Он вознаградил ее быстрой усмешкой. – Неужели я дейсвительно являюсь настолько раздражающей, что ты уже пытаешся сбросить меня другому мужчине?
Усмешка исчезла, и сине-зеленый огонь снова вспыхнул в его глазах. – Просто, то что я предпочитаю не диктовать тебе рамки свободы, не означает, что я не хотел бы убить любого мужчину, которого ты допустила в свою кровать, Эрин. Я хищник и был один почти половину столетия. Я хотел бы попросить тебя больше не дразнить меня разговорами на эту тему.
У нее перехватило дыхание, и всепоглощающее желание вспыхнуло в его глазах. – Ты владеешь интересным приемом, Вэн, в одном предложении переходить от пещерного человека к вежливому джентльмену. Я не уверена, что являюсь достаточно сильной ведьмой, чтобы разобраться с твоими противоречиями.
Руки Вэна напряглись вокруг нее и краткая вспышка боли мелькнула в его глазах, но она бы не смогла сказать с увереностью, что видела это. – Ты полностью ведьма – и полностью женщина – все, о чем я когда-либо мог просить, моя маленькая певчая драгоценных камней. Никогда не сомневайся в этом."
Она приподнялась на носочки, чтобы чмокнуть его в нос, борясь с искушением сорвать с него рубашку и зацеловать до бесчувствия. Она знала, что вместе им безумно хорошо без одежды . Теперь она хотела знать, насколько хорошо им будет в одежде. На всякий случай.
На всякий случай.
Разомкнув объятия, она сделала два шага, чтобы стать возле огня. – Значит Вэн – твое настоящее имя?
Он глубоко вздохнул перед тем, как ответить, но она не взглянула на него, опасаясь, что, если это сделает, увидит отражение своего жара в его глазах и ее сердцебиение снова участится.
– Да, так и есть. Вэн, Королевский Мститель Дома Атлантиды. Атлантиду составляют семь островов, у каждого из которых есть собственный Дом, и самые большие и главные из них тоже называют Атлантидой. Там же живут и правители этих Семи Островов.
– Значит положение королевской семьи, как я понимаю, должно передаваться по наследству. А другие Дома? Правители там герцоги и графы или что-то на подобии этого?
Он засмеялся. – Нет, у нас нет таких титулов. Члены правящих семьй – просто Леди и Лорды, но атлантиец из неправящей семьи тоже может заслужить титул Лорда или Леди за доблестные и отличительные поступки. Мари, сестра моего друга и брата по оружию Бастиена, много раз получала титул Леди за великие заслуги в исцелении рожающих женщин и их младенцев.
Эрин прикусила свою губу. – Дерьмо. Я, должно быть, нарушила протокол дюжину раз за то краткое время, что была там. Я вообще никогда не называла Мари 'Леди Мари'. Никто не упоминал -
– Она не позволяет нам называть ее так, доказывая, что довольна быть просто Мари, или Первой Девой в услужении Богини Нереиды.
Она услышала восхищение в его голосе. – Ты очень хорошо относишся к ней, не так ли?
– Она всегда и везде следовала за мной, когда была маленькой. Самый любопытный и раздражающий ребенок, которого я когда-либо знал, – сказал он, теплым любящим тоном. – Кто бы мог предположить, что она вырастет такой настоящей красавицей?
Она почувствовала крошечный, мелкий укол ревности, услышав, как он назвал другую женщину настоящей красавицей. – Да, она существенно отличается от меня, – хмуро сказала Эрин. – Высокая, изящная и невозмутимая, не маленькая, толстая и усталая.
Прежде, чем она почувствовала его движение, он уже стоял позади нее, притянув ее к своей груди. – Толстая? У тебя случайно не приступ временного безумия от того, что ты слишком близко стояла к огню? Ты великолепна, и твое тело так прекрасно, что я не могу смотреть на него, не представляя тебя обнаженной.
Ее окатило жаркой волной, которая не имела ничего общего с усталостью, но тем не менее, она была женщиной, которая предпочитала смотреть правде в лицо. – Мой зад слишком округлый, – заявила она. – Это – семейная черта, и поэтому на самом деле я не могу ненавидеть это, но факты есть факты.
Он прижал ее к себе так, чтобы она почувствовала очень твердое, безошибочное свидетельство его желания. – Твой зад, как ты грубо называешь это округлое искушение, имеет такие же совершенные изгибы, как и остальные части твоего тела. – Он поднял свои руки, чтобы обхватить ее груди, и зарычал в ее волосы. – Разговор о твоем теле … возможно мы могли бы потратить несколько часов до рассвета, избавившись от части одежды?
Она повернула шею, подняла голову, и он оказался рядом, прижавшись своим ртом к ее губам, и любые сомнения, которые у нее были о прочности их союза были отметены жаром его прикосновений. Он глубоко и стремительно поцеловал ее. А она, продолжая его целовать, обняла его за шею.
Она услышала низкий стон, но не была уверена, что его издал он или она, потому что звук был бы подавлен их соединенными ртами. Их языки сначала затеяли дуэль превосходства, затем капитулировали перед вкусом друг друга, испытывая танец страсти. Вэн приподнял ее, и она обхватила его талию своими ногами, все еще целуя и сжимая его плечи так сильно,будто бы желая никогда не отпускать.
Внезапно он отпрянул от нее и дико осмотрелся вокруг них. – Ты это слышала?
– Слышала что? – спросила она, все еще ошеломленная их поцелуями.
– Волки – прошептал он ей на ухо, и больше ничего не сказав, опустил ее на пол. Он сделал резкое движение в сторону места, где было его оружие, но жуткие звуки наполнили хижину. Это были волки, издававшие вой, который должен был быть предупреждением или угрозой. По этому звуку можно было опредилить, что их было много.
И они окружили хижину.
Глава 23
Штаб, Круг Света
Аларик неожиданно вышел из полусонного состояния транса, в который погрузился, чтобы ускорить восстановление. Шум – что-то неожиданное. Он поискал глазами его источник и увидел, что в дверном проеме маленькой гостиной Дженнэ стоит Джастис с мечом в руке.
– Выйди отсюда, Аларик. Мы атакованы, и на этот раз нападение скоординированно, – мрачно сказал Джастис. Кровь все еще покрывала его волосы бурыми пятнами с жутким синеватым оттенком, а темные тени под глазами воина говорили о том, что боль от его ран сильнее, чем он хотел бы показать.
Конечно, он не признается ни в чем, следуя древнему кодексу воина "предоставь возможность целителю догадаться." Аларик часто ворчал по этому поводу. – Я не могу должным образом излечить то, о чем вы мне не рассказываете, Лорд Джастис.
Джастис, как всегда в своем роде, рявкнул в ответ, – Не трать свое время впустую на меня, жрец. Многим намного хуже, включая Бреннана и Алексиоса. Но сейчас мы должны выяснить, что здесь происходит и остановить это, потому что, черт побери все девять кругов ада, я не стану мириться с еженощными нападениями кровососов. – С этими словами он повернулся и направился через зал к двери. Пока Аларик следовал за ним, то мысленно проверил свою готовность вызвать такую силу, которая точно возвестит нежить о том, с чем и с кем именно они столкнутся.
Выйдя за дверь и увидев над собой множество вампиров, тучей укрывших темнеющее ночное небо, он обрел внезапную уверенность, что тот, кто руководит этими нападениями, точно знает, с кем он имеет дело – и именно из-за этого является за ними.
Дженнэ стояла на небольшом расстоянии от передней двери, держа щит по периметру всего здания. Даже в дюжине шагов от нее, он мог ощутить силу ее магии. Он обвел взглядом группу тяжело вооруженных оборотней, которая стояла на передних углах здания. – Квинн и ее люди стоят на всех углах? – спросил Аларик.
Джастис заколебался. – Да, люди Квинн там, и Кристоф с ними, прикрывает их со спины.
Аларик заметил его оговорку и набросился на него. – А Квинн?
– Не смотри на меня так, жрец, – проворчал Джастис. – Они с тигром сорвались с места несколько часов назад. И у меня такое чувство, что они направилися к горе Рейнъер, чтобы помочь Вэну и Эрин, но Квинн уклонилась от моих расспросов.
Аларику хотелось закричать от гнева и отчаяния, но он переборол себя и ни один звук не слетел с его губ. Он послал свои чувства в пространство, чтобы дотянуться до нее, но никого не нашел. Вблизи ее нигде не было.
– Если Калигула навредит ей, у него никогда больше не будет ни одной спокойной минуты до того, пока я сниму скальп с этого кровососа, – с силой сказал он.
– Я специалист по снятию скальпа, ты только сообщи мне время и место, – ответил Джастис, поглаживая лезвие своего меча. – Но пока, мы должны подготовиться. Та рыжеволосая ведьма выглядит так, как будто не сможет держать этот щит слишком долго.
Аларик кивнул, и начал было идти к ведьме, но затем остановился. – Где находится Семерка?
– Некоторое время назад Дэнал преодолел море, чтобы проинформировать Конлана. Алексиос попробовал было вытянуть свою покалеченную задницу с кровати, но мой кулак приложился к его голове достаточно сильно, так что я уверен: некоторое время он никуда не пойдет. А Бреннан все еще без сознания. – Джастис бросил на него выразительный, оценивающий взгляд. – Ты действительно уверен, что готов? Ты не очень хорошо выглядишь.
– Держи свою заботу при себе для своего же собственного блага, воин, – сказал Аларик, поднимая руки, чтобы призвать силу. – У меня есть несколько вампиров, которых надо сжечь.
Хижина
Вэн вглядывался сквозь щель в досках, прикрывавших одно из окон, в то время как Эрин делала то же самое у другого. – Здесь, по меньшей мере, семеро, – прошептала она.
– И еще полдюжины на этой стороне, – сказал он. – Они не могут быть обычными волками.
Она постояла с полузакрытыми глазами, затем на минуту протянув руки, покачала головой. – Нет. Они – оборотни. Более того, там присутствует магия. Или один из них может ее вызывать, или среди деревьев скрывается ведьма.
Именно тогда женский голос обратился к ним снаружи хижины. – Мы знаем, что ты находишся там, Эрин. Ты и твой Атлантиец должны выйти прежде, чем мы выкурим вас оттуда.
У Эрин перехватило дыхание и она схватилась за стену рукой. – Этот голос! Он не может принадлежать ей…
– Кому? – спросил он, бросая ей пальто.
– Лиллиан. Моей подруге. Которую, по нашим предположениям, захватили вместе с Беренайс …, иначе и быть не может. Они, должно быть, вынуждают ее это делать, – сказала она окрепшим голосом. Она набросила на плечи свой тяжелый плащ, и на ее бледное лицо вернулось немного краски. – Она не предала бы нас. Я знаю, что она не сделала бы этого.
Он снова выглянул. – Независимо от ее побуждений или от того добровольно ли она действует, нам лучше сделать так, как она говорит. Поскольку она стоит там с факелом, и пятью из тех волков, которые только что приняли свою звериную форму. Я готов к тому, чтобы потягаться с толпой восьмифутовых монстров самостоятельно, но я не собираюсь рисковать тобой, тем более, когда большинство из них окружают нас.
Она выпятила подбородок. – Мы узнаем, чего они хотят. Не забывай, что у меня тоже есть сила.
– Я ничего не забываю, но ты действительно такая же сильная, как и она? Честное слово? – Он продолжал говорить мягко, но должен был знать правду. – А точнее, какие у тебя шансы выстоять против нее?
– Это зависит от многого. Я сильнее, чем позволила им понять, но если она вызовет черную магию, я не смогу ей противостоять.
– Даже с твоими силами певчей драгоценных камней?
Она покачала головой. – Я не знаю. Все же, я многого не знаю о своих возможностях. Мне надо…
– Время вышло, Эрин, – крикнула Лиллиан. – Выходите сейчас или мы посмотрим, насколько быстро горит старый лес.
– Пойдем, – сказал Вэн. – Встань за мной.
– О, верно. У тебя что есть шанс выстоять против ведьмы одиннадцатого уровня? Я так не думаю. Может быть, это ты должен стоять за мной, – ответила она слегка дрожащим голосом. Он притянул ее к себе, крепко поцеловал ее, и, отбросив открытую дверь, вышел.
– Почему это кажется мне таким знакомым? – растягивая слова, сказал он, рассматривая растущую толпу оборотней, стоявших к нему лицом и седовласую ведьму, которая стояла в центре, держа факел. Должно быть, их было пятнадцать, а может и больше. И все оборотни уже приняли свою звериную форму.
И все указывало на то, что они были враждебно настроены. Очень враждебно.
– Подождите, я знаю. Разве не было какой-то там истории о большом, плохом волке, которого в конце постигла страшная смерть? – продолжал он.
Один из оборотней, огромный грязно-коричневый неповоротливый монстр, зарычал на него, показывая клыки, с которых капала слюна. – Это делает тебя ничтожной свиньей, человек, – прорычал он искаженным голосом, отличавшим оборотней.
Вэн вытянул свой меч. – У этой ничтожной свиньи зубы и дух гончей. Говорите, что надо и проваливайте.
Заговорила ведьма. – Ты нашла очень забавного телохранителя, моя дорогая. Но ты и твои сестры, как и ваша сука мать всегда были способны привлечь самых притягательных мужчин в округе, не так ли?
Эрин вздрогнула, как будто получила физический удар. – Лиллиан? Они как-то Вами управляю? Как вы могли … Почему вы…
Лиллиан засмеялась, и ее смех граничил с безумием. – Точно. У бедной, слабой Лиллиан должен быть кто-то, дергающий за ниточки, приказывающий ей выйти из тени Беренайс и Дженнэ, правильно? Или, десять лет назад, Гвендолин? Она увела твоего отца у меня, ты это знала? Притворялась моей подругой и затем украла его, переспала с ним, и вышла за него замуж прежде, чем я узнала, что случилось.
Эрин, дрожа, стояла рядом с Вэном. Он слегка обратил свое внимание на признаки ее шока, не осмеливаясь в то же время отходить от оборотней, которые продолжали придвигаться ближе.
– Вы должно быть безумны! Мой отец любил мою мать, и они оба никогда не были вам чем-то большим, чем друзья. Но независимо от того, что вы думаете, случилось, разве это оправдывает вас? Причинять вред людям, которые любят вас? Вы… Вы имеете какое-то отношение к тому нападению на нас?
Лиллиан насмехалась над ними. – Все еще немного тормозишь? Значит, правду говорят о блондинках. Я помогла спланировать то нападение, ты, идиотка. Так же, как я помогла спланировать большинство нападений на протяжении прошлых десяти лет. Калигула обещал мне место в его правящем совете, как только мы придем к власти. Когда-нибудь мы будем царствовать, поскольку были рождены для этого.
Вэн присвистнул, и издал долгий, низкий звук недоверия. – Вы действительно так глупы? Или просто много раз пропускали уроки истории? Если думаете, что можете доверять слову такого чудовища как Калигула, возможно, вы должны поболтать с Тиберием о том, кто держал подушку, которая задушила его в марте тридцать седьмого.
Приподняв брови, Эрин бросила на него взгляд.
– Эй, я – любитель истории, что я такого сказал, – сказал он, пожимая плечами. – Кроме того, мой прадед имел обыкновение иногда пить вино с этим человеком.
– Замолчи, замолчи, замолчи! – завизжала Лиллиан. – Мне до смерти надоело, что мною пренебрегают! Дженнэ и Беренайс все прошлое десятилетие не замечали и не давали мне принимать решения для нашего ковена. Твои родители не обращали на меня внимания, когда трахались в пути к супружескому блаженству. Но больше никто не проигнорирует меня! Сегодня вечером я захвачу власть в Круге Света! – Лиллиан подняла руки и на ее ладонях образовались огненные сферы.
Эрин сделала то же самое, вызывав собственный огонь, но Вэн остановил их. – Подождите! Как вы сможете захватить власть в ковене ведьм, если вы здесь? Не хотелось бы лишить Вас энтузиазма, но штаб-квартира Круга Света в паре часов к северу отсюда, в зависимости от того, как добираться. Конечно, я считаю, что вы могли бы полететь на своей метле, – сказал он.
Лицо Лиллиан побагровело, и она бросила в него один из магических огненных шаров. Эрин быстро выбросила щит, блокируя его, так что он, отскочив, попал в дерево, которое тотчас же взорвалось.
– Ты идиот! Я здесь занимаюсь вами, в то время как Калигула и Дракос находятся в Сиэтле! Я не знаю, почему ты его навязчивая идея, но я не собираюсь стоять в стороне и наблюдать, как он пускает слюни по тебе и твоей сестре так же, как я должна была наблюдать, как твой отец волочился за твоей матерью. Если ты умрешь, Калигула и я сможем сосредоточиться на более важных делах, например, таких, как наши планы.
Стоящий рядом с ней оборотень издал рев, который, по всей видимости, должен был вызвать пробирающий до костей ужас. – Я бы поставил этому шесть с половиной, – сказал Вэн. – Ну, может, добавил бы ещё один балл из чистого уродства.
Оборотень зарычал на него и присел, явно готовясь к нападению.
– Никакого чувства юмора, мальчики? – сказал Вэн, левой рукой вытаскивая кинжал с ножен и держа меч в правой. Затем посмотрел на Эрин, которая застыла возле него. – Почему они всегда разводят болтовню о своем стремлении к мировому господству, злой славе, и тому подобному? Если бы ты только знала, какую кучу этого эгоистичного дерьма я должен был выслушать за столетия, то смогла бы понять, сколько радости мне доставит проткнуть эти мешки с шерстью.
Эрин, наконец, выплыла из тумана боли и шока от предательства, которые парализовали ее, посмотрела на него, а потом повернулась к Лиллиан. – Один вопрос, изменничивая сука. Что ты сделала с Беренайс?
Губы Лиллиан изогнулись в такой ужасающей злобной усмешке, что даже Вэн почувствовал, как холодный пот струится по его спине. Тогда она снова подняла руки, и сферы магического огня воспарили в нескольких дюймах от ее ладоней, освещая руки, покрытые темно-красными пятнами. – Даже ты должна знать, что я нуждалась в жертве крови, чтобы вызвать черную магию. Только давайте не будем говорить о том, что это должна была быть добровольная жертва.
Эрин откинула назад свою голову и завыла, и это был звук такого чистого гнева и горя, что он мог бы составить конкуренцию вою волков. – Тогда я буду мстить, Лиллиан, – прорычала она.
– Постарайся изо всех сил, Эрин, – ответила Лиллиан. – Потому что я хочу, чтобы ты знала прежде, чем умрешь, что по крайней мере одна из твоих сестер погибла от моей руки.
После этой последней колкости Лиллиан скомандовала, – Вперед! – и оборотни напали. У Вэна было время, чтобы увидеть, как Эрин выпускает в Лиллиан наколдованную огненную стрелу прежде, чем первая уродливая громадина наскочила на него. Он направил воду и разбил их линию обороны приливной волной шести футов высотой, которую он смог вызвать, чтобы бросить в них, но это только сбило их с ног на несколько секунд, и затем они снова атаковали.
