Текст книги "Пробуждение Атлантиды (ЛП)"
Автор книги: Алисия Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
Глава 29
Пещера, логово Калигулы
Квинн неторопливо вошла в огромную пещеру, держа руки в карманах брюк, словно столкновение с преступно безумным мастером вампиром было всего лишь частью еще одного дня ее жизни.
К сожалению, с тех пор, как она начала работать с повстанцами, это и был всего лишь обычный день в жизни. Всего лишь шаг к искуплению, которое она никогда не сможет заслужить. Даже смерть не пугала ее так сильно, как мысль, что она больше никогда не увидит Райли.
Девушка старалась не обращать внимания на бешеный стук сердца и изучала окружающее ее пространство, освещенное факелами, стратегически размещенными на каменных стенах. Множество вампиров, прячась, скользили вдоль стен, скрываясь в тенях, издавая отвратительные шипящие звуки, которые она перевела бы как «Ням-ням, свеженькая кровь пожаловала».
Но главной достопримечательность комнаты, – можно побиться об заклад, что это было специально задумано, – был вампир, парящий примерно в пятнадцати футах от пола, медленно движущийся по кругу, за ним развевалась черная шелковая накидка. У него была стрижка «под Цезаря», которая, надо полагать, имела какой-то смысл, но выглядел он так, словно ему стоит носить тогу, а не плащ с капюшоном.
Итак, «кто не рискует, тот не пьет шампанского». Или что-то вроде этого. А может быть «откроешь рот, и он вырвет тебе кишки».
Так или иначе, кишок у нее было много, несмотря на то, что кислота бурлила и вздымалась сейчас вокруг них. Ощущение огромной, едва сдерживаемой силы, нахлынуло на нее, и ее эмоциональная эмпатия совершенно закрылась при виде чистого зла его намерений.
Она глубоко вздохнула и посмотрела прямо на него.
– Серьезно, чувак, плащ с капюшоном! Ты прикалываешься? Много фильмов Белы Лугоши? Или ты больше фанатеешь от Франка Ланджеллы и Гэри Олдмэна?
Прежде, чем он смог ответить, раздался мощный колокольный звон, словно Кинг-Конг бил в Колокол Свободы, созывая солдат или что-то еще, и быстро распространялся по пещере. А это означало, что этот гул начнет наполнять и ее череп, что явно было несчастливым развитием событий в мире Квинн.
Когда она сжала руками свою больную голову и застонала, то заметила, что ни одна она испытывала муки. Вампиры и оборотни также сжимали руками головы, издавая стоны, рыча, шипя: испуская звуки ужасных мучений. Было очевидно, что звон действует на них гораздо сильнее, чем на нее, а это означало, что сюда явно вовлечена белая магия.
Что могло означать присутствие Эрин. Умничка Эрин! Звон раздавался в пещере в течение нескольких минут, а затем прекратился одним оглушительно громким заключительным гонгом.
Она осторожно отняла руки от ушей, думая о том, что если бы череп человека мог взорваться от головной боли, то она была близка к тому, чтобы испытать это на себе.
Калигула тоже убрал руки от ушей и зарычал, потом опустился вниз к полу, к ней. Приближаясь сверху, он почти поймал ее взгляд, но она была осторожна и быстро опустила глаза. У нее, может, и была пара талантов в области повстанческой стратегии, но она никак не могла использовать свою эмоциональную эмпатию против умственного порабощения мастера вампиров и выйти победительницей.
Или вообще живой.
– Что это за звук? Плохой звук для вампиров, я догадываюсь, – сказала она, испытывая безрассудную гордость от своего почти спокойного голоса.
На его лице мелькнула неуверенность, как будто он также не знал, что это был за звук.
– Тебе не стоит беспокоиться об этом звуке, Квинн Доусон. Я многое слышал о тебе. Знаменитый лидер бунтовщиков, которая даже мастера вампиров выгоняет с его родной территории. И вот ты здесь, и ты лишь девчонка, – презрительно заметил он.
Квинн сжала кулак вокруг рукоятки деревянного кола, притороченного к ее ноге под брюками. В такие времена стоило делать прорези в карманах.
– Мне уже надоело, что меня называют девчонкой, – ответила она.
– К тому же, если ты пытаешься вывести меня из себя, Император Клыкастая Морда, то мог бы постараться получше, верно ведь? Готова поспорить, что твои бывшие враги в прежние времена сильно посмеялись бы, если бы увидели, что ты ютишься в сырой, темной пещере.
Она намеренно повернула голову слева направо, словно осматривая комнату. – Этому мерзкому месту даже не поможет хороший декоратор помещений.
Она напряглась, ожидая его нападения, но он лишь рассмеялся.
Каким-то образом его смех был намного более холодящим, чем рев. – Я вижу сквозь твою жалкую браваду, мисс Доусон. Ты хочешь вывести меня из себя, чтобы я тебя быстро убил.
– Правильно, потому что во многие мои успешные планы входило мое убийство кровососами, – сказала она, закатывая глаза. – Не так уж много мозгов осталось у тебя после двух тысячелетий, верно?
Она попыталась не дергаться, когда темная волна ненависти омыла ее, почти сокрушив.
– Ты знаешь так же, как и я, что быстрая смерть – бонус для того, чья возможная смерть будет полна боли и не скоро наступит, – заметил он.
Калигула пролетел последние несколько футов, его сапоги коснулись пола. Потом он улыбнулся ей, и ее спинномозговая жидкость обратилась в ледяную воду. В его улыбке содержалось обещание жестокостей, боли и пыток, которых она даже не могла себе представить.
Не то, чтобы она хотела их представлять.
Она буквально от страха лишилась дара речи, но попыталась вспомнить, что у него была власть вызвать ее страх и поднять его интенсивность. Она попыталась бороться с этим ужасом, парализовавшим ее и настойчиво шепчущим о ее собственном поражении и смерти.
Сокрушительное напряжение ударило в нее, заставив упасть на колени, парализовав ее конечности. Он мог подойти к ней и свободно укусить в шею, потому что она не могла пошевелить ни одной мышцей, чтобы остановить его. Ей оставалось только молиться, женщине, которая даже не была уверена, что верит в молитвы.
Я скоро умру тут, в этой дерьмовой пещере. Прошу. Господи, если ты существуешь, скажи Райли, что я люблю ее.
– Я собираюсь сделать из тебя пример, малышка-бунтовщица, – пробасил Калигула. – Я собираюсь обратить тебя в вампира, а потом сделать тебя одной из своих генералов. И любой, кто посмотрит в твои милые темные глазки, ставшие сияющими и красными, узнает мою силу.
В пещере раздался сильный голос. – Я прошу о милости, милорд. Я прошу, чтобы ты отдал эту женщину мне, чтобы я мог обратить ее в вампира для вашего пользования. Ниже вашего достоинства исполнить подобное самому и тратить некоторое усилие на этого жалкого человека.
Калигула развернулся лицом к вновь прибывшему, и напряжение, удерживающее Квинн на месте, ослабло, позволив ей поднять голову и увидеть, кто хотел поиграть в «иссуши бунтовщицу» на сей раз.
Вот только им оказался Дениэл. И его вид дал ей самое опасное оружие, – надежду.
Туннель
Благодаря Посейдона за то, что рубин поднял звон, Вэн шел впереди. Иногда натыкаясь на стены и жалея, что у него нет того ночного зрения, которым обладали оборотни. Не то, чтобы он желал покрываться шерстью, просто лучше видеть в темных местах, а не ударяться головой о чертовы стены каждую чертову минуту, было бы мило.
– Вэн? – Из темноты к нему донесся шепот Эрин. – Ты не хочешь немного света?
Он поругал себя за то, что не подумал об этом раньше.
– Это, это было бы чудесно. Небольшой ведьмовский огонек, чтобы осветить дорогу. Ты можешь создать шарик размером с карманный фонарик?
Она вздохнула. – Нам придется обсудить все твои неправильные представления о ведьмах, ты это понимаешь, верно?
– Добавь в список, – пробормотал он. Позади него появился свет, а потом шарик размером с кулак пролетел над его плечом и стал плыть перед ним на расстоянии около пяти шагов. – Спасибо, Эрин. Это очень помогло. Моя голова не выдержит больше случайных ударов.
– Как далеко мы продвинулись? – спросила она.
– На сто шестьдесят четыре шага, – автоматически ответил он.
– Ты считаешь шаги?
– Хорошо знать направление и продолжительность пути на выход.
На несколько шагов наступила тишина.
– Ладно, это хорошая задумка. Может, когда я буду давать тебе уроки по «ведьмовству», ты сможешь научить меня чему-то о «воине».
Он кивнул, испытав мрачное веселье. – Разумеется. Добавь…
– Это в список, – закончила она за него. – Ну и списочек получается.
– Для меня подходит, так как я планирую… – легкий царапающий звук привлек его внимание прежде, чем глазами он нашел источник. – Эрин, щит!
Вэн присел и принял боевую стойку, подняв свой меч. Царапанье превратилось в перебирание когтями по камню, и оно слышалось над головой.
– У нас компания, и я догадываюсь, что это вампир, – выкрикнул он. – Смотрит с крыши.
Раздалось шипение, и возник неприятный запах, словно спертый воздух выпустили из шины, что явилось предупреждением прежде, чем два вампира напали на него сверху. Он изогнулся и вонзил свой меч в шею одного из них, пока другой ударил кулаком по голове Вэна, заставив его бедный многострадальный череп снова удариться о стену.
Он цветасто выругался на атлантийском, вырвав меч в сторону и вниз, жестоко, но эффективно отрезав голову вампира номер один от его тела. Вампир номер два зашипел при этом зрелище, потом прыгнул на Вэна. Тот выставил меч кверху в боевой готовности, но до того, как вампир успел добраться до него, энергетический разряд ударил существо прямо в лоб. Серебристо-голубая энергия выстрелила из конечностей и попала прямо в череп вампира, осветив его изнутри, как странный, анатомически верный экспонат современного искусства. Кровососы от Дэмиана Херста.
Потом он взорвался в кучу дымящейся слизи, и воин едва успел отпрыгнуть с дороги, избежав брызг разлагающейся нечисти.
– Эй! Если ты собираешься использовать Дикую Магию, чтобы взрывать вампиров, я совершенно согласен с таким планом. Но дай мужчине возможность, скажем так, убраться с линии огня, – он повернулся лицом к Эрин.
Она стояла, раскрыв рот, с поднятыми руками. Пока он смотрел на нее, она медленно моргнула, потом, наконец, опустила руки. – Что? Это было… Ой. Ух ты. Ух ты. Что только что произошло? Я, правда, сделала это? Я и понятия не имела…
Когда ее голос затих, он посмотрел на нисходящий туннель, чтобы проверить, нет ли еще вампиров или оборотней на хвосте у своих приятелей. Ее ведьмовский свет на удивление все еще парил в воздухе. – Нам надо идти. У меня такое чувство, что эти вампиры могли отреагировать на твой прорыв через их защитное заклинание, что значит, что сюда направится еще больше кровососов, когда эти не вернутся отрапортовать.
Он осторожно осмотрел ее в поисках шока, но кроме слегка изумленного выражения лица, она казалась в порядке. Даже более того, принимая во внимание ту огромную радость, понемногу освещающую ее лицо.
– Я взорвала вампира, Вэн. Я призвала Дикую магию и взорвала вампира. Ты знаешь, что это значит?
– Я должен быть осторожным, чтобы не встретится с твоей темной стороной?
Она проигнорировала его слабую попытку пошутить и подняла руки, пока серебряное голубоватое прозрачное свечение не охватило всё ее тело. – Я могу уничтожить их, Вэн. Я могу уничтожить их всех.
Он схватил ее за руки, заметив и нейтрализовав легкий удар электрошока, прошедший по его рукам до плеч от прикосновения к ней. – Ты не являешься неуязвимой, Эрин, а у мастера вампиров есть защита и силы, о которых эти молоденькие вампиры и не мечтали. Также, если ты бросишь некую шоковую волну, ты рискуешь навредить своей сестре. Так что, да, великолепно, что ты теперь Супер Дикая ведьма. Но будь осторожна.
Она отдаленно и жестко посмотрела на него, снова напомнив ему Богиню, которой она стала в Храме Нереид. – Веди, Лорд Мститель, – сказала она голосом слегка глубже и мощнее ее собственного. – Твоя обеспокоенность принята к сведению.
Не зная, что еще предпринять, испытывая уверенность, что в этот самый момент по туннелю к ним идет армия оборотней и вампиров, Вэн сделал, как было велено, и пошел вперед. Его обеспокоенность, может, и была принята к сведению, подумал он. Но облегчения это не принесло. Он мог, наконец, признать, что влюбился в ведьму. Но он вовсе не был готов к любви к Богине.
Глава 30
Эрин проследовала за Вэном всё глубже и глубже в темное сердце горы, чувствуя себя странно, словно уже не была одна в своей собственной коже. Она была больше – она была другой. Чувствовала присутствие Богини Нереид, которая станет повивальной бабкой при рождении настоящего дара Эрин – Дара певчей драгоценных камней.
Она была не уверена, как узнала, что это правда, но не сомневалась в этом знании. Девушка следовала за Вэном, который стал бы защищать ее до девяти кругов ада. Прошла с Богиней, которая поможет ей полностью стать той, кем ей быть суждено.
Она летела на песне рубина, которая теперь пелась только для нее, а не для других, и посмотрела на каменные стены, ставшие красными из-за сияющей яркости Сердца Нереиды. Внезапно, она услышала эту песню с лиричными словами, которые были обращены прямо к ней:
– Приди ко мне, певчая драгоценных камней. Освободи меня песней из каменной темницы. Отнеси меня песней домой.
Часть ее, которая была чистой Эрин, испытывала веселье при этой мысли. Каким может быть по протоколу разговор с неживым куском камня?
Часть ее, наполненная Богиней, искренне ответила. – Мы придем, благословенный рубин. Веди нас. – Каким-то образом размер и форма Богини наполнила ее так, что не осталось места для страха и неуверенности.
Впереди нее Вэн нерешительно оглянулся, словно хотел задать ей вопрос. Или вбить в нее немного здравого смысла, что похоже на него. Но она предупредительно прищурилась и покачала головой, поэтому он проворчал что-то себе под нос и продолжил путь.
Пойманная между атлантийцем, который заботился о ней, и Богиней, которая хотела использовать ее, Эрин сосредоточилась на том единственном, что имело значение: она должна была найти Сердце Нереиды, ей нужно было спасти сестру, а также Райли и ее малыша, – каким-то образом пробиться через неизвестное количество вампиров и оборотней, чтобы сделать это.
Она воззвала к Дикой магии, и радовалась ее немедленному ответу. О да, у нее не будет никаких проблем.
Штаб-квартира Круга Света
Аларик наматывал круги вокруг подстилок всё еще невыздоровевших оборотней в главном зале здания. Джастис или Вэн должны были связаться с ним каким-то образом к настоящему моменту. Что-то пошло не так.
Квинн может быть в опасности.
Квинн может быть в опасности.
Приняв решение, он быстро прошел через комнаты, пока не нашел Кристофа, который пил на кухне кофе и разговаривал с одной из ведьм.
– Кристоф, есть разговор.
Воин извинился и немедленно вышел вслед за Алариком в коридор.
– Я должен сейчас уйти. Ты остаешься за главного и охраняешь обитателей этого здания до моего возвращения.
Кристоф наклонил голову. – Как пожелаешь, Аларик. Ты возвращаешься в Атлантиду?
Аларик мог сказать по осторожному лицу воина, что его собственные глаза излучали силу, передаваемую им. – Нет. Я отправляюсь на гору Рэньер.
Вэн учуял волков прежде, чем увидел их. Темный проход понемногу освещался каждые несколько шагов, и волчий запах смешался с чем-то более сильным и висел в воздухе. Он остановился и протянул руку Эрин, неуверенный, примет ли она его поддержку. Он испытал облегчение, когда она вложила свою маленькую ручку в его руку, но ее пальцы были ледяными. Он посмотрел на нее и увидел, что еще больше ее тепла исчезло, превратив цвет ее глаз в леденяще-серебряно-голубой, почти такой же цвет, как цвет той силы, которую она использовала, чтобы лечить Райли.
– Ты все еще здесь, Эрин?
Она медленно повернула свой взгляд к нему, но он не мог заметить ничего от Эрин в ее глазах. – Мы в порядке, Вэн. Рубин так сильно взывает ко мне. Мы теперь почти здесь, – ее голос всё еще был другим, неправильным. Но в этом голосе еще что-то осталось от его Эрин.
Вэн наблюдал, как Аларик становился темным и пугающим много, много раз за столетия, и священник всегда возвращался из этого состояния. Ему придется поверить, что Эрин тоже вернется.
– Мы пришли, – тихо сказал он. – Отсюда начнется игра. Ты готова?
Ее губы скривились в соблазнительной улыбке, настолько сексуальной, что он бы загорелся, если бы обстоятельства были иными, поэтому эта улыбка только усилила его беспокойство.
– Лучше спросите, Лорд Мститель, готовы ли они к нам.
Тигр кашлянул, и этот резкий звук испугал практически до чертиков двух оборотней, охраняющих их. Джастис посмеялся бы, увидев такое, если бы всё еще не притворялся потерявшим сознание. Ему нужно было отвлечь их чем-то, чтобы справиться с обоими, так как у него не было с собой своего меча или другого оружия, кроме кинжала, спрятанного в подошве его правого сапога. В его настоящем положении кинжал сложно было достать, когда он лежал лицом вниз на одурманенном лекарствами тигре, способного очнуться в любую минуту.
Зрелище тигра, пожирающего его ноги, было бы замечательным отвлечением, вот только делу Джастиса никак бы не помогло.
– Я полагаю, что тигр просыпается, – сказал один из охранников. Глупец. Джастис узнал его по голосу. – Как думаешь, он съест того парня? Могу поспорить, что он подавится этими волосами. Что за синий цвет для мужских волос? Могу поспорить, что он гей.
Другой фыркнул. – Ты идиот. К тому же, ты всегда видишь геев за каждым углом. Можно подумать, что ты неспроста гомофоб.
Глупец разозлился. – Что это значит? Я вовсе не гей! У меня есть пара. Женщина.
Это становилось интересным. Джастис надеялся, что они начнут избивать друг друга прежде, чем Джек очнется и превратит его в атлантийскую кошачью мяту.
– Ой, да я просто пошутил. Успокойся, идиот. Мне скучно. Я хочу пойти посмотреть, чем они здесь заняты, а не торчать здесь с этими двумя. Не может быть, чтобы доза специального кетамина вскорости испарилась. Ты не хочешь взглянуть одним глазком?
Джастис попытался использовать свои несуществующие психические способности по умственному контролю. Да, да, идите посмотреть на вампирское шоу. Оставьте человека и котика без сознания.
– Не, так не пойдет, чувак. Калгули сделает из наших яиц серьги, а мне они не безразличны, – отозвался глупец.
– Вот, ты снова завел речь о яйцах. Я говорю тебе… нет. Это слишком просто, – сказал тот, что имел немного больше ума. – Слушай, мы можем спрятаться за камнем, выпирающим прямо у входа. Мы будем достаточно близко, чтобы проверять, как тут дела каждые несколько секунд. Но мы увидим все действо.
– Ну…
Да, сделайте это, сделайте это, сделайте это.
– Ладно. Но только на несколько минут, или пока у них не проявятся признаки пробуждения. Я не думаю, что от вампира в плохом настроении можно спрятаться.
Она начали уходить, явно стараясь делать это незаметно. Для оборотней, они были такими же незаметными как водяной буйвол, что давало Джастису прекрасное преимущество. Он узнает, когда они начнут возвращаться.
– Вампиры всегда в плохом настроении. Хотел бы я, чтобы мы никогда… – Когда их голоса затихли в туннеле, Джастис резко передвинул голову в сторону, осознав, что даже, если они оставили какого-то молчаливого стража, который оставался совершенно неподвижным, чтобы заставить воина по глупости двинуться, он лучше встретится с ним, чем еще одну секунду проведет, впечатавшись лицом в бок мокрого тигра.
Он вскочил на ноги, поморщившись, когда его избитые колени заболели, потом снял волосы тигра с носа и рта. – Черт, лучше бы Мститель оценил это, – прорычал он.
Очень знакомый смешок тихонько послышался из входа в туннель позади него, и, развернувшись, он увидел Вэна, стоящего там с мечом наготове. – Я уверен, что я это оценю. Очень. Я уже много чего, черт побери, оценил. Особенно ту часть, где ты, покрытый кошачьими волосами, лежишь на тигриной подушке. Можешь объяснить?
Прежде, чем Джастис успел объяснить, гулкий звук невидимого колокола снова прозвучал в пещере, и он прижал руки к своим ушам. Позади Вэна он увидел вошедшую женщину, чьи руки и лицо были восторженно подняты к потолку. Она выглядела знакомой. Напоминала певчую драгоценных камней Вэна.
В этот момент звон колокола прекратился, и женщина опустила руки, посмотрела на него, из ее глаз лился сверхъестественный серебряно-голубоватый свет. Это была Эрин. Эрин и что-то еще, – или кто-то еще, – разделявший ее сознание.
Джастис застыл, почти парализованный внезапно нахлынувшей стремительной волной жажды ее, их, сущности Нереиды, женщины для его мужской половины Нереида. Безумие и воинственное желание раздирали его с режущей болью. Он согнулся и зарычал на Вэна. – Я заберу ее у тебя, Мститель. Мне уже надоело видеть, как ты правишь территорией, которая должна была принадлежать мне.
Вэн моргнул, на его лице появилась явная озадаченность. – Что они с тобой сделали? О чем, во имя девяти кругов ада, ты говоришь? – он поднял меч, но это был неуверенный жест. У королевского мстителя не хватало решимости убить друга-воина. Тем хуже, потому что у Джастиса этой решимости хватало.
Эрин заговорила, но из ее рта исходил не совсем ее голос. – Ты остановишься сейчас же, Нереид. Наркотики в твоем организме влияют на твое суждение и приводят тебя опасно близко к рассказам, которыми ты не можешь поделиться. – Она снова подняла руки, и на ее ладонях засияли сферы чистой силы.
Прежде, чем Джастис успел кинуться, без оружия, в убийственном прыжке, она бросила в него один из шаров, ударивший его в живот. Этот удар сбил его с ног на землю. Когда его голова ударилась о каменный пол, лечебный серебряно-голубой свет ее энергетического шара охватил его и скользнул в него. Под кожу, в кровь.
В то темное и пустое место его души, кратко увидевшее в ней видение дома. Свет омыл его красками и песней, и он очень недолго осознавал, что значит быть певчей драгоценных камней.
Потом все ушло.
Моргая, Джастис сел, осознав, что чувствовал себя сейчас в сотни раз лучше. Его головная боль исчезла, постоянная боль в ребрах, куда его ударил вампир, тоже ушла. Обе раны словно никогда и не существовали. Он не проверил под повязками. Не испытывал такой необходимости.
– Ты исцелила меня, – сказал он ей. Им, певчей и Богине.
– Мы это сделали, – она ответила все тем же глубоким музыкальным голосом. – А теперь мы обязаны найти Сердце Нереиды прежде, чем песнь рубина захватит меня.
Он вскочил на ноги и поклонился Вэну, стоявшему и все еще озадаченно смотревшему. – Мои извинения, Лорд Мститель. Меня… захватили.
Вэн просто смотрел на него, потом, наконец, пожал плечами. – Я не стану делать вид, что знаю, что только что произошло, но у нас нет сейчас на это времени. Нам нужно…
Но Джастис так и не услышал, что, по мнению Вэна, им следовало сделать. Потому что двое неохотных стражей снова вышли из-за угла к своим постам и замерли в тот момент, когда он услышал сердитый рык. Пятисотфунтовый тигр врезался ему в спину, как грузовой поезд, и он упал.
