Текст книги "Пробуждение Атлантиды (ЛП)"
Автор книги: Алисия Дэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 27
Хижина
Эрин внезапно проснулась, борясь со снами, пестрившими клыками, когтями и красными, сияющими глазами. Она закричала и начала бороться с тяжестью, которая душила и сдавливала ее.
– Эй, это я, mi amara. Это Вэн. Успокойся.
Она заставила себя открыть глаза и посмотрела ему в лицо. Он нахмурился от беспокойства. – Вэн? – Она посмотрела вниз и поняла, что тяжесть, давящая на нее была просто его рукой на ее животе, и они так спали.
– Да, у тебя был плохой сон. Всё нормально… – он вдруг запнулся посреди успокаивающей речи. – Нет, ненормально. Ведь солнечный свет уже вовсю сияет сквозь щели в западной стене. Квинн и Джек уже давно должны были нас разбудить.
Вэн спрыгнул с постели и потянулся к своему оружию, которое всегда держал рядом, а Эрин поспешно села и натянула сапоги.
– Может, они где-то спят? – и как только произнесла это, то поняла, что это не имело смысла, это чувство подтвердилось быстрым, решительным отрицательным кивком головы.
– Такого быть не может. Они профессионалы и знали бы, что мы ожидаем их прихода в обозначенное время, и если этого не произойдет, то мы предположим худшее, – он рассовал по ножнам все свои кинжалы и закрепил меч на своем теле, а потом надел длинный кожаный плащ, чтобы скрыть всё это.
– Поэтому мы ожидаем худшего, – мрачно ответила она. – Но это ничего не меняет. Нам всё еще необходимо отправиться за Сердцем Нереиды сейчас, пока солнце высоко, а вампиры слабее всего.
Он прошел к окну и посмотрел через щели между досками, прикрывавшими его, а потом повторил свое действие там, где была щель или трещина, достаточно большие, чтобы увидеть что-нибудь. – Я никого не вижу, но это ничего не значит. Любой оборотень, достойный своего меха, будет прятаться среди деревьев, а не сидеть на открытом пространстве. Он остановился спиной к стене и долго смотрел на нее, потом разразился резким, ворчливым потоком слов. Она, может, и не знала этого языка, но легко догадалась о его значении.
– Вэн, перестань ругаться, как раненый медведь, и скажи мне, что происходит в твоей пятисотлетней голове, – сказала, пытаясь улыбнуться.
– Мне еще не пятьсот лет, и вряд ли исполнится при таком раскладе, – пробормотал он.
– Слушай, Эрин. Я не уверен, что способен на это.
– На что?
– Позволить тебе рискнуть своей жизнью. Почему бы тебе не сказать мне, где найти этот рубин, а твоя голова и прелестная попка отправятся обратно в Сиэтл к твоим людям?
Челюсть у нее отпала при словах «позволить тебе». – Прости?
Он моргнул. – Почему ты просишь прощения? Тебе не за что извиняться.
– Я знаю, что мне не за что извиняться, ты…ты… властный атлантийский олух! Прости – это то же, что и «прошу прощения». А – еще лучше – о чем ты, черт побери толкуешь?
– Я так понимаю, что ты злишься на меня, но…
Она завязала шнурки и поднялась. – Да, слова. «Позволить тебе». Подумай об этом.
И пока она резко надевала пальто, он перешел через комнату и поймал ее за талию, оторвал от пола, пока она не оказалась с ним на одном уровне. – У меня такой выбор, певчая драгоценных камней, – сказал он, чеканя слова. – Я могу тебя проводить туда, где мы, вероятно, совершим самоубийственную попытку обнаружить бесценный, волшебный рубин, который, по всем расчетам, спрятан где-то среди жилищной базы Калигулы.
– Поставь. Меня. Сейчас. Же.
– Ладно, – он посмотрел на нее, но снова поставил ее на ноги, потом стал наступать, пока она не уперлась в стену.
– Второй вариант, – продолжал он, и на его челюсти задергалась мышца. – Я могу убрать тебя отсюда невредимой и попытаться найти рубин без тебя.
– Что будет безумием, Вэн. Мари сказала мне, что чтобы найти Рубин, нужна певчая. Ты же не думаешь, что рядом с ним на полу указатель лежит «Сюда идти за Бесценным рубином Атлантиды»? – она положила руки ему на грудь и толкнула, но это оказалось, словно толкнуть стену.
– Правильно. Поэтому еще один вариант: защитить тебя и забыть про рубин, а Райли и ребенок, вероятно, умрут.
Безрадостные слова на несколько секунд повисли в воздухе между ними. Потом она взяла его лицо в свои руки. – Такой выбор не должен делать ни один мужчина, Вэн. Особенно воин, живущий, чтобы защитить других. Но ты должен выслушать меня. Это не твой выбор. Мне принимать такое решение, и я его уже приняла. Я надеюсь, что Джек и Квинн где-нибудь в безопасности, но мы не можем прямо сейчас о них беспокоиться. Нам нужно найти рубин, и если мы сможем вдобавок уничтожить Калигулу, тем лучше. Если нет, мы можем позже вернуться за ним.
Она подняла голову и нежно поцеловала его в губы.
– Это мой выбор, Вэн. Я могу только попросить уважать мое решение, помочь мне.
Он обнял ее рукой за шею и наклонился, чтобы поцеловать ее так пылко, что она могла только повиснуть на его плечах и ответить на поцелуй.
Когда Эрин совсем лишилась дыхания и задрожала, он, наконец, остановился и прижался к ее лбу своим, и тихонько застонал.
– Безмозглая и забываемая, – пробормотал он. – Какой дурак.
– Эй! Лучше бы эти слова не относились ко мне, – пригрозила она ему.
Он отступил и низко поклонился. – О, нет, миледи. Поверь мне, никто не примет тебя ни за безмозглую, ни за забываемую. Вообще-то, ты наихрабрейшая, наипрекраснейшая и самая незабываемая женщина, которую я когда-либо встречал.
Ей пришлось минутку подождать, пока ее сердце успокоилось, и она смогла ответить. – Спасибо тебе. Спасибо. Я то же самое испытываю по отношению к тебе. Ну, за исключением «женской» части.
Он улыбнулся. – Мне нравятся твои женские части.
Она посмотрела на него, внезапно осознав, чем воин занимался. – Это не сработает, Вэн. Ты не сможешь отвлечь меня от этого. Нам нужно идти и идти нужно прямо сейчас.
С его лица пропало всё веселье, а твердость в глазах могла бы ее напугать, если бы она его не знала. Не смотрела внутрь его души. Не увидев в нем того мрака, который, по его мнению, определял его, а только настоящую смелость.
Она смотрела, как он закончил те приготовления, которые им были необходимы, осторожно залив оставшуюся от огня золу водой, которую просто вытащил из воздуха. Предвкушение и тревога боролись внутри нее, пока ее желудок не закружился от тошноты.
– Скажи мне, что мы справимся, Вэн. Даже если не веришь в это, скажи мне, что мы справимся.
Он перестал заниматься своими делами и встретился с ней взглядом, в его глазах сквозила решительность и настойчивая искренность. – Мы справимся, Эрин. Рассчитывай на это.
Он направился к двери, она следовала за ним по пятам, узлы в ее животе несколько ослабли. Это не имело смысла, – тут логикой и не пахло, – но каким-то образом испытала воодушевление. – Ну, так как у тебя пятьсот лет опыта, так что полагаю, я должна поверить тебе на слово, – сказала она, пытаясь пошутить.
– Знаешь, я полагаю, что говорила это прежде, но ты же понимаешь, что слишком стар для меня, верно? Вероятно, нам стоит поговорить когда-нибудь обо всей этой романтике с мая по декабрь.
Он кратко улыбнулся, потом его лицо снова стало мрачным. – Добавь и это в список.
Когда они вышли из хижины на холодное солнечное утро, Вэн вынул свое оружие и держал его наготове. Эрин последний раз посмотрела на комнату. – Прошу, Богиня, пусть у нас хватит времени написать этот список, – она прошептала, не зная даже, произнесла ли эти слова как безнадежное желание или молитву.
Джастис почувствовал первые проблески сознания и понял, что его несут за руки и ноги, лицом вниз, над неровной землей по нисходящей тропинке. Его захватчики только резко дышали, да еще слышался звенящий стук каблуков по камню.
Сдержав порыв открыть глаза, он не показал, что очнулся от какого-то наркотика, которым были пропитаны дротики, оказавшиеся в его организме. Яд был сильным, но его иммунная система могла выдержать все, кроме самых опасных ядов, и без сомнения, атаковала молекулы чужеродной субстанции, пока его кровоток не оправился от ее эффектов. Но возможности атлантийского здоровья и восстановительных сил не были широко известны, и он рассчитывал на то, что нападавшие посчитают, что он будет еще какое-то время без сознания.
Он медленно поднял веко на волосок прежде, чем открыть глаз еще немного, но не увидел ничего кроме темноты. Он мысленно сосчитал до тридцати секунд прежде, чем еще немного приоткрыть глаза, но снова не увидел ничего, кроме темноты. У вампиров и оборотней было ночное зрение, сильнее его собственного, так что без сомнения, им не нужен свет.
И пока они спускались, он обдумывал варианты. Он не был уверен, испарились ли эффекты от яда настолько, чтобы он сумел обратиться в туман, или, по крайней мере, обратиться в него до того, как они попадут в него еще одним дротиком.
Очнувшись и изображая бессознательное состояние, он временно застыл. Решил оставаться в одном положении, пока не смог бы определить, что случилось с Квинн и Джеком. Тщательно стараясь не показать, что он очнулся, он начал считать шаги. Всегда хорошей тактикой выживания было знать направление и протяженность любой дороги к выходу.
Точно триста тридцать семь шагов спустя качество света на его закрытых веках изменилось. Вместо постоянного черного появилось красноватое сияние. Джастис снова осторожно поднял веко достаточно, чтобы увидеть, что больше они не идут в полной темноте. Из своего положения лицом вниз, он смог увидеть мерцающее красновато-желтое сияние, отражавшееся от небольших луж воды на земле. Куда бы они не направлялись, там находился костер или факелы. В любом случае, он, наконец, смог увидеть, во что ввязался. Джастис не мог поднять вверх глаза достаточно для того, чтобы рассмотреть, не несут ли мужчины, следующие за его тюремщиками, Квинн, но заметил только ноги нескольких из них, собравшихся в небольшую группу. Когда один из них споткнулся, вырвался длинный полосатый оранжево-черный хвост и ударил мужчину прямо в пах, вызвав грубый рев.
Так держать, Джек.
– Держи его вместе, ты олух, – рявкнул мужчина слева от Джастиса, явно оборотень. – Я хочу, чтобы мы были образцовыми волками, пока не узнаем точно, что этот ублюдок планирует делать с пузырьками специального кетамина.
Тот, кого ударили по хозяйству, зарычал, но заткнулся, а потом тот, кто нес правую руку Джастиса, тихонько заговорил. – Мне не нравится, как это звучит. Болтливая маленькая женщина была права. Что наши предполагаемые союзники делают, вот так упаковывая кетамин? Репутация у этого чувака Калгули далека от репутации помощника.
– Его зовут Калигула, ты, неграмотный идиот. Был раньше римским Императором, верно? В любом случае, он говорит, что специальный кетамин предназначался для тигра, хотя зачем кому-либо играть с живым тигром, древнему ли вампиру или кому-либо еще, вне моего понимания. Ну и об этом Джеке. Он один из самых злопамятных оборотней в округе. Вампиры убили весь его прайд.
– Так называют группу львов. Тигры называют себя иначе, я полагаю. Полосатики?
– Мне, черт побери, наплевать, как их зовут! Как бы их ни называли, результат один и тот же. Убили весь его прайд, или полосатиков, или чего-либо еще, и с тех пор он распылял вампиров.
– Не могу сказать, что виню его за это. Если кто-то напал бы на нашу стаю, – его голос перешел в горловой рык, и Джастиса охватило настолько сильное желание схватить меч, что ему пришлось пережить ментальную борьбу с самим собой, чтобы оставаться неподвижным в их руках.
– Я понимаю тебя. Но это не наше дело. Мы делаем это, нам платят, мы идем дальше. Во-первых, нам нужно самим пережить встречу с главным, и мы почти пришли.
Они неловко, резко завернули за угол, ударив уже и так раненую голову Джастиса о каменную стену, затем остановились. Оранжевый свет засиял в этом месте ярче, чем в туннеле. Джастис прикрыл глаза на случай, если в комнате находились охранники, более подозрительные, чем те двое, что несли его.
Воин зафиксировал информацию в своей памяти. По крайней мере, триста шестьдесят шагов, потом поворот направо.
– Убирайтесь с дороги, вы двое. Нам нужно сбросить чертового тигра прежде, чем наши руки вырвались из суставов. – Группа с Джеком должно быть столпилась за ними, потому что сильный запах тигра из джунглей усилился, а потом уменьшился, когда они прошли.
Он осторожно снова открыл глаза, вовремя заметив, как оборотни резко сбрасывают Джека на землю. Большой тигр лежал без движения, его грудная клетка едва поднималась и опадала от неглубокого дыхания. Джастис всё еще не видел Квинн. Когда один из тех, кто нес Джека, повернул голову к людям, держащим его, воин поспешно прикрыл глаза.
– Зачем вы всё еще держите этот кусок дерьма? Бросьте его сверху на тигра. Может, нам повезет, кот очнется в ярости под наркотой и съест его.
Идиот «Калгули» рассмеялся. – Прекрасная идея. По крайней мере, это будет небольшим развлечением. Мне не очень нравятся ледяные, влажные помещения.
Они сделали пару шагов и бросили Джастиса. Он изображал полную бессознательность, даже когда лицом ударился о грудную клетку Джека и коленями о каменный пол настолько сильно, что мог только надеяться, что их не сломал.
Хотя он испытал облегчение, заметив, что грудь Джека всё еще поднималась и опадала от дыхания, а мерное сердцебиение грохотало под его головой, он обнаружил еще кое-что неприятное.
Джек пах мокрым котом.
Прежде, чем смог понять, как незаметно повернуть голову на бок, чтобы рассмотреть окрестности, он услышал шум от шагов. Эти шаги раздавались с противоположной стороны, чем та, откуда их с Джеком принесли.
– Вы вовремя сюда добрались, – с угрозой прошипел голос, и Джастис тут же узнал лидера с той самой короткой схватки наверху.
– Да, но вы же не несли несколько сотен футов пахучего тигра. Чертов тигр был просто мертвым грузом, – ответил один из оборотней.
– Я бы хотел провести минут пять наедине с тем идиотом, который решил, что мы должны тащить его, вместо того, чтобы убить на месте.
Джастис вынужден был согласиться с частью насчет пахучего тигра, пока он лежал лицом на его боку. А также со словами насчет убийства, вот только это он планировал убить некую группу оборотней и вампиров.
Ради его клятвы Посейдону, будет намного больше трупов. И он собирался насладиться каждой кровавой подробностью, срезая головы с тел, как только он сможет понять, как обезопасить Квинн и Джека.
– Дракос понес женщину Калигуле, поэтому, почему бы вам не пройти со мной и не высказать свои жалобы прямо в лицо императору? – голос вампира сочился весельем. – Я уверен, что он найдет какой-то способ… удовлетворить ваши требования.
Оборотни зарычали и немного потопали ногами, потом тот, кто говорил о «пахучем тигре», наконец высказался. – Не, мы просто выпустили немного пара. Мы останемся здесь и будем охранять этих двоих. Идите и занимайтесь своими вампирскими делами.
Вампир рассмеялся. – Нет, нашими вампирскими делами, как вы изволили красноречиво выразиться, именно ими Калигула на сей раз желает поделиться, так что двое из вас останутся здесь, чтобы охранять этих, пока они не очнуться. Остальные пойдут со мной. Эта женщина каким-то образом важна для человеческого бунта, поэтому он хочет сделать из нее пример. Это будет интересное зрелище, – он снова рассмеялся, и холодок, шепчущий о пытках и смерти, прокатился по позвоночнику Джастиса.
Почти одновременно, мышцы тигра сжались. Движение было настолько незаметным, что ни один из нападавших не заметил его, но Джастису это дало особенную информацию и волнения:
Первое: Джек просыпался.
Второе: в зависимости от того, какую реакцию оказали наркотики на его организм, Джастис мог быть вынужден защищаться от пятисот фунтового тигра в любую минуту.
Без своего меча.
День становится всё лучше и лучше.
Глава 28
Вэн смотрел, как Эрин шла, почти пошатываясь, через лес за хижиной, выставив руки перед собой ладонями вниз. – Что такое?
– Тут недавно были вампиры. По крайней мере, один из них призывал Смертельную магию, – ответила она. – Нам нужно…
– Что такое? – он поднял меч и прошел мимо нее, разглядывая окрестности на предмет опасности.
– Бой, – ответила она, ее глаза потемнели. – Я не знаю как, но я чувствую излучение того, что здесь случилось не так давно. Дикая магия проходит сквозь меня, взывает ко мне, но нет…. Я не знаю, как это описать.
Она указала на скопление деревьев. – Вот тут. Смерть, но не совсем. Извращенная радость… зло. Зло.
Вэн побежал вперед, высоко держа меч, рассматривая землю, деревья, небо в поисках возможного нападения. Он резко остановился при виде вытоптанного снега размером восемь на десять футов.
Ярко-красные брызги крови резко выделялись на абсолютно белом фоне. – Что-то здесь случилось, ладно. Похоже, что мы знаем, что произошло с Квинн и Джеком.
Лицо Эрин побелело и стало цвета снега, окружающего ее. – Но, вероятно, они всё еще живы. Если они их убили, здесь бы валялись тела?
– Возможно. Если только они не пожелали не оставлять никаких улик. Пройдет снег и укроет признаки борьбы, – ответил Вэн. – Подожди! Что…
Бриз потревожил нижние ветки кружевных сосен, а солнце заискрилось на чем-то голубом. Он поспешно прошел по вытоптанному снегу под свисающей веткой и стал на колени. Увидев знакомые голубые пряди, вырванные из своего источника, Вэн просто лишился воздуха в легких.
Это волосы Джастиса.
Эрин подбежала к нему и упала на колени в снег рядом с ним. – Что это такое? Что… о, нет. Это волосы твоего друга? Это кровь?
Она коснулась его рукой. – Что происходит? Почему он тут был? Если они и его поймали. Что мы можем сделать…
– Перестань. Прекрати, Эрин. Нам ничего не остается, как идти вперед, – ответил он. Если бы у Джастиса появилась возможность защитить Квинн и Джека и надрать немного вампирских задниц, он с радостью бы ухватился за нее. Мы можем только надеяться, что наш поиск Сердца Нереиды приведет нас к этим троим.
– Черт побери, когда это закончится? С каждым шагом мы, кажется, всё сильнее запутываемся в ловушке Калигулы, – она ударила руками о землю, потом впилась ногтями в снег, согнув пальцы. – Я не знаю, сколько еще…. Подожди. Что это?
Она подняла что-то белое и стряхнула снег, потом протянула эту вещь ему. – Это листок бумаги, вероятно, мусор, но слишком большое совпадение, что волосы Джастиса были прямо тут, а я не очень-то верю в совпадения. Открой его.
Он осторожно раскатал шарик бумаги и прочел слова, написанные темным, резким почерком, потом посмотрел на Эрин и триумфально вскрикнул. – Наконец-то! Один гол в пользу хороших парней! Это записка от Джастиса с инструкциями и картой. В ней сказано, что есть магически скрытый вход на Поинт Саксес. Это тебе о чем-нибудь говорит?
Она взяла у него бумагу и изучила ее. – Да, это значит, что нам нужно забраться на высоту в четырнадцать тысяч футов и понять, как пройти через ведьмовские чары.
Встретившись своими ярко-голубыми глазами с его взглядом, она обнажила зубы в дикой усмешке, которая бы оказала честь любому воину. И Вэн определенно испытывал гордость, даже, когда страх за нее рвал его на части. – Значит, мы сможем присоединиться к Джастису в вечеринке под названием «надери вампиру зад».
Квинн неподвижно лежала в темноте, медленно возвращаясь в сознание, и подумала, запомнил ли кто-то номер того грузовика, который переехал ее. В мозгу мелькнула картинка вампирского кулака, приближающегося к ее лицу, и она резко села.
Большая ошибка. Огромная.
Из-за сотрясения, которое она, вероятно, получила, ее тошнило. И она перегнулась и ее вырвало остатками вчерашнего ужина на каменный пол. Когда ее больной желудок избавился от всего, что в нем было, она дрожащей рукой вытерла рот и пожалела, что тут нет воды. Вообще-то ей не хватало также зубной щетки и полоскания для рта. Почему бы не пойти до конца и не пожелать большего?
При этой мысли она принужденно резко рассмеялась слегка потрескавшимися губами, и словно в ответ на звук, резкий, яркий свет хлынул в ее глаза.
– Если бы ты не отвернула голову в последнюю секунду, мой кулак определенно впечатал бы твой нос в череп, – сказал неприятно знакомый голос из-за вызывающего головную боль света.
– Ну, никто же этого не хочет, не так ли? Как бы я тогда могла дышать носом так, чтобы мозги не повылазили? – Она обрадовалась, когда услышала слабую насмешку в своем голосе, вместе легкого испуга. Что, если честно, было более правдивым описанием того, как она себя чувствовала, принимая во внимание, что они забрали ее оружие, могли убить ее напарника, а ее силы убывали.
Наверно, Джек прав. Иногда лидер бунта была девчонкой.
Свет опустили, теперь он не светил в ее глаза, и она с облегчением вздохнула. Сухая тошнота была неизбежной, и это ощущение определенно не числилось в списке ее десяти способов хорошо провести свободное время.
Но теперь она видела лицо вампира, что было не лучше. Он выглядел несколько сердитым.
– Если бы Калигула не хотел тебя для своей маленькой демонстрации, я бы сам о тебе позаботился, – прошипел тот. – Но не волнуйся, сука. Ты можешь еще попасть ко мне в руки, когда он закончит. И ты точно будешь еще долго кричать.
При упоминании имени Калигулы Квинн подумала о стратегиях, рассматривая и быстро отбрасывая большинство из них. Она почти ничего не могла сделать, не найдя выход. Теперь ей придется ждать и смотреть. Если они ей дадут хоть малейшую возможность, она потанцует на посыпанной солью могиле одного очень древнего бывшего римского императора.
– Давай, выкладывай, клыкастая морда, – сказала она, с трудом поднимаясь на ноги. – Вперед, встретимся с великим и ужасным.
– Отважные слова, принимая во внимание, что они могут послужить твоей эпитафией, – рявкнул вампир.
Она пожала плечами, потом поморщилась. Верно. Никакого пожимания плечами, пока она не найдет и не выпьет большую бутылку ацетаминофена. – Это лучше, чем «Здесь лежит Фред. Мертв он, привет». – Она снова рассмеялась, изображая веселье, которого вовсе не испытывала. – Или как насчет: «Вот старик Джон. Скончался он».
Он прорычал по-настоящему резкое проклятие и ударил ее между лопаток, отпихнув в сторону. Ее головная боль поднялась до барабанной дроби и начала выдавать какие-то сильные удары прямо между глаз. Вероятно, Аэросмит.
– Тс. Никто из вас, мертвых, не имеет чувства юмора, – сумела она произнести, потом потащилась по направлению, которое он указал, высоко подняв подбородок и расправив плечи, молясь, чтобы Эрин каким-то образом нашла способ спасти Райли и ребенка. Если Квинн сможет помочь ей, играя в кошки-мышки с двухтысячелетним вампиром, именно этим она и займется, даже, если сама мысль об этом леденила ее вены.
Она оглянулась на мистера Немертвого и Недружелюбного. – Эй, уродец. Как думаешь, есть ли у Калигулы Тайленол?
Поинт Саксес
После того, как Вэн перенес их на гору с головокружительной скоростью, он обратился обратно в свою форму и теперь молча стоял и смотрел на нее. Эрин нашла защищенный магией проход с легкостью, но распутывание магии оказалось чем-то посложнее. Она бродила туда-сюда перед площадкой земли, невидимой для остальных неволшебников. Кроме магии, только легкое падение температуры отмечало это место, как иное. Ее янтарь пел предупреждение, когда она подходила слишком близко к магически защищенной области, и жар опалил ее кожу, когда она потянулась своей магией.
Вэн попытался приложить грубую силу, несмотря на ее предупреждение, и отскочил от края прозрачного магического щита. – Разве это немного не странно? Разве среднестатистический альпинист не заметит, когда его собьет на задницу невидимая стена?
Она вздохнула и протянула руку, чтобы помочь ему встать. Он покачал головой и поднялся с земли, бормоча что-то о воине, мечах и чудаковатых ведьмах. Она поняла, что ей лучше не просить его повторить.
– Это так не работает, Вэн. Он мог быть просто направлен подсознанием слегка в сторону от этой сферы. Это место, вероятно, не больше трех квадратных футов, поэтому это прошло бы незаметно. Особенно потому что к этой магической защите добавлено заклинание отворота, так что буквально это место невидимо, и люди даже не осознают, что их отвели от него.
– Верно. Без обид, но мне плевать, как работает заклинание, – сказал он, пронзая мечом щит, и чертыхнувшись, когда электрический разряд прошел через меч в его руку. – Я хочу знать только, сможешь ли ты его разбить?
Она сконцентрировалась на хитроумных образцах магии и послала собственную магию навстречу, распутывая спутанный моток силы. Каждый шаг вперед, который она делала в процессе, превращался в полшага. Так как магия отбрасывала ее немного назад. Наконец, она отпрянула и посмотрела на Вэна.
– Мне придется призвать Дикую Магию. Я не могу пройти через эту защиту другим способом.
– Так сделай это. Ты уже показала, что можешь контролировать ее, – ответил он. – Я буду там, с тобой.
– Не в этом дело, Вэн. Просто вампиры и любой, имеющий в себе частичку темного, кажется, способен почувствовать Дикую магию. Вызвав ее, я выдам наше местоположение.
Она посмотрел на нее своими темными глазами воина. – Полагаю, нам уже не следует беспокоиться об этом. Разобьем защитное заклинание, и, может, приведем в действие какую-то машинную сигнализацию. И если есть только один путь внутрь, то обязательно он охраняется. Я уже некоторое время не надеюсь на возможность пробраться украдкой.
Он наклонился, чтобы положить меч на землю, потом поднял ее на руки и пылко поцеловал. – Что бы ни случилось, помни, что твоя душа соединилась с моей, Эрин Коннорс. Я не намерен позволить тебе легко сбежать.
– То же самое в отношении тебя. Лорд Мститель, – прошептала. – То же самое.
Потом она нежно отодвинулась от него и открыла разум и душу, и силу драгоценных камней Дикой магии, и насыщалась ее энергией, которая немедленно явилась на зов, спиралью пройдя по телу. Она за несколько секунд разбила магическую защиту, теперь это оказалось до умилительного просто. Когда разорвалась последняя нить магии, полностью уничтожив защиту, под ее ногами затряслась земля. Сильный звук колокола или, вероятно, зов рубина, обращенный к своей певчей, прозвучал из-под земли, стремясь наверх в воздух из темного прохода, который медленно появился в снегу.
На сей раз, даже Вэн его услышал, принимая во внимание ошеломленный взгляд, которым он посмотрел на нее. – Это Сердце Нереиды?
– Полагаю, что должно быть так, – ответила Эрин, ей тяжело было говорить сквозь песни драгоценного камня, рубина, и сердца, затопляющих ее чувства. – Это красивее, чем я когда-либо представляла.
Он забрал и поднял меч, потом посмотрел вниз в темноту прохода. – В камне вырезаны ступеньки, наподобие каменной лестницы, и, похоже, там проходит туннель, – сообщил он.
Эрин просто улыбнулась ему, чувствуя себя опьяненной чудом этой чистой, неразбавленной энергии, которая разливалась в ней, кружилась вокруг нее и обернула ее в свой жар.
Он прищурился, наблюдал за ней, но ничего не сказал, просто протянул руку. Она вложила свою руку в его, и он быстро сжал ее, а потом начал спускаться в дыру. Рубин продолжал звенеть ей своим трубным зовом, взывать только к ней.
Сила. Сила. О, что это за сила. Она могла потеряться в ней. Она хотела потеряться в ней. Спрятаться от боли и опустошения прошедших десяти лет.
– Эрин, – голос был далеким, едва проникая сквозь музыку, но, продолжая ворчать на нее. – Эрин! Вырвись оттуда! Мне нужна ты, если я собираюсь это сделать.
Вэн. Это был Вэн, он выбрался из дыры и что-то говорил. С трудом она сосредоточила свой взгляд на нем. – Ты слышишь этот рубин, Вэн? Он поет мне и искушает меня такой большой силой. Искушение силой, – сказала она, поднимая руки и кружась, ее голос звучал немного ниже по тональности, чем песня рубина.
– Эрин, мне нужно, чтобы ты сосредоточилась, – он схватил ее за плечи, посмотрел ей в глаза и сказал одно слово. – Калигула.
Имя оказалось потоком холодной воды в тумане, который окутал ее мозг. Ясное, трезвое сознание сразу же вернулось, пока она весь свой контроль направила на подавление Дикой магии.
– Прости. Мне так жаль. Это на мгновение захватило меня, – она дрожала, прижимаясь к нему. – Это так искушает, Вэн. Рубин хочет, чтобы я звала его и владела им, и легко было бы упасть в водоворот его силы и никогда не вернуться.
– Ты должна бороться с ним. Ты должна это контролировать, или мы не победим, – сине-зеленое пламя вернулось в его глаза. И на мгновение она увидела его душу вплоть до сильнейшего волнения о ее безопасности.
Она зарылась руками в его шелковистые темные волосы и закрыла глаза, не говоря, не думая, просто позволяя чистому ощущению прикосновения к его густым волосам, скользящим по ее пальцам, занять всё ее настоящее.
Она так стояла, по меньшей мере, минуту, а потом отпустила его и кивнула. – Я вернулась. Я взяла это под контроль. Всё в порядке.
– Ты уверена? Я не поведу тебя во тьму, если нет надежды на возвращение, миледи, – тихо сказал он, возвращаясь к официальной речи, которая подчеркивала настойчивость его слов.
– Я уверена. Вперед во чрево зверя, Вэн, – сказала она, пытаясь улыбнуться. – Ну, я выражаюсь фигурально, разумеется.
– Я – единственный зверь, к которому ты когда-либо приблизишься, – прорычал он, ухмыльнувшись, что выдало его воображаемую жестокость.
– Значит, веди нас, зверь. Чем скорее мы отправимся, тем скорее закончим с этим, – сказала она. А потом последовала за ним вниз по каменной лестнице во тьму.
