Текст книги "Предательство Атлантиды (ЛП)"

Автор книги: Алисия Дэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 24

Атлантида

Только лишь воспитание, такт и знаменитая английская сдержанность, которыми обладала Фиона, позволили ей не смотреть вокруг, разинув рот, как рыба. Например, как та, в тридцать футов длинной, что проплывала рядом с куполом, который, без сомнения, находился на дне океана.

Купол Атлантиды.

Кристоф ухмыльнулся и обнял Фиону, что было весьма кстати, ведь ее колени подкашивались после путешествия по магическому порталу.

– Так ведь Алиса и кроличья нора ничто по сравнению с этим. Ты когда-нибудь переносил Льюиса Кэррола [19]19
  Льюис Кэрролл – английский писатель, математик, логик, философ, диакон и фотограф. Наиболее известные произведения – «Алиса в стране чудес» и «Алиса в Зазеркалье», а также юмористическая поэма «Охота на Снарка».


[Закрыть]сюда?

– Я точно не знаю, хотя это многое бы объяснило? – рассмеялся он. – Кто из охранников – Труляля? [20]20
  Близнецы Труляля (Tweedledum,Твидлдам) и Траляля (Tweedledee,Твидлди) – одни из главных героев произведения «Алиса в Зазеркалье».


[Закрыть]

Один из стражей, стоящих у мерцающего портала, немыслимо огромного с этой стороны, положил руку на свой меч. На вид ему было где-то лет тридцать-сорок, так что скорее всего его возраст приближался к пятистам:

– Осторожней, друг мой. Ты мне еще должен за «волосатого увальня».

– Я называю вещи своими именами. К тому же я выпил пару пинт пива. Не уверен, что несу ответственность за сказанное, – Кристоф пожал плечами.

Второй страж, в летах, с седеющими волосами и бородой, откинув голову, рассмеялся:

– Насколько я помню, Кристоф, ты вызывал каждого мужчину во дворце на партию в дартс и преспокойно победил всех.

– Кроме меня, – ухмыльнулся молодой страж.

– Неужели? – Сухо вставила Фиона. – В чем-то ты не самый-самый?

– О, прошу вас, моя леди, не раздувайте его эго больше, чем оно уже есть, – прокряхтел пожилой страж. – Оно не поместится под куполом.

Кристоф играл энергетической сферой в левой руке:

– Ты знаешь, Маркус, что я могу раздавить тебя, как жука.

– Не сможешь, пока не примешь предложение Аларика и не станешь жрецом, – невозмутимо парировал тот. – А до этого времени я могу легко отхлестать тебя, как сосунка.

– Жрецом? – Фиона уставилась на Кристофа. – И когда ты собирался мне рассказать?

– Хм, смотри какая рыба! – Кристоф указал на уже виденную Фионой обитательницу океана или одну из ее товарок.

Неожиданно он стал очень похож на Деклана, когда того ловили на краже печенья перед чаем. Она укоризненно посмотрела на него, как рассерженная старшая сестра, и Кристофа слегка передернуло.

– Сейчас не время это обсуждать, – ушел он от темы, взяв ее за руку. – Нужно пойти во дворец и доложить обстановку.

Он двинулся, таща Фиону за собой, и бросил мрачный взгляд через плечо:

– Маркус, я этого не забуду.

В ответ тот нарочито зевнул, и Фиона подавила смех.

– Мне показалось, будто Маркус не очень-то испугался.

– Ага. Так сложно найти хорошего помощника в наши дни, – Кристоф пнул отполированный белый камушек на тропинке и ухмыльнулся.

– Мы в Атлантиде.

– Я знаю.

– Нет, ты не понял, мы в Атлантиде, – она наконец опомнилась и, оглянувшись, запрокинула голову как можно дальше назад, чтобы насладиться солнечным безоблачным небом.

– Солнечно.

– Как обычно.

– Нет, ты, похоже, не понимаешь, что я имею в виду, – Фиона схватила его за руки и остановилась. – Мы в Атлантиде, под куполом, на дне океана, и здесь солнечно.

Кристоф наклонился и начал целовать Фиону так самозабвенно, что когда остановился, ее пальцы каким-то образом запутались в его волосах.

– Это было чудесно, но я не получила ответа на свой вопрос, – прошептала она, пытаясь восстановить дыхание.

– Какой вопрос? Разве ты о чем-то спросила?

Она взмахнула рукой, указывая на окрестности.

– Все здесь вызывает вопросы. Я готова расспрашивать тебя часами. Нет – днями. А может и годами. Это потрясающе.

– Не пора ли мне сейчас заявить «я же тебе говорил», а ты бы согласилась, что я самый потрясающий мужчина из всех, кого ты когда либо встречала? – Он опять ее поцеловал.

– Конечно же, нет. Никаких «я же тебе говорил» как с твоей стороны, так и с моей, – решительно сказала она. – Однако, ты довольно мил. Ну, где этот дворец?

Фиона пошла дальше и, лишь пройдя с десяток шагов заметила, что Кристофа нет рядом. Повернувшись, она увидела, что тот стоит как вкопанный, уставившись на нее со страннейшим выражением на лице.

– Ты идешь?

– Да, – он догнал ее и они пошли по тропе в сказочную страну.

Все, куда ни взгляни, было невероятным. Слишком нереальным, чего просто не могло быть в действительности. Даже деревья и цветы в саду не походили ни на что, когда-либо виденное Фионой. Будто она ступила в святая святых садовода-искусника или возможно попала в книгу доктора Сьюза [21]21
  Доктор Сьюз – американский детский писатель и мультипликатор.


[Закрыть]. Мазки ярко-фиолетового из немыслимой цветовой гаммы дополнял полный спектр оттенков зеленого. Все цвета, которые ей доводилось видеть, и многие, в естественной природе которых она сомневалась, были представлены в великолепной палитре и каким-то невероятным, немыслимым образом прекрасно сочетались вместе.

А ароматы, какие запахи. Человеческие парфюмеры сошли бы с ума, пытаясь воспроизвести нечто похожее. Каждому уголку сада был присущ уникальный букет ароматов, от легкого до насыщенного. Когда они дошли до дворца, Фиона почти опьянела от чистоты ощущений. Зрение, обоняние, осязание, – разумеется, она не смогла не прикоснуться и почувствовать лепестки цветов, грубую или гладкую кору у многочисленных деревьев, – все это ошеломляло. И Фиона нисколько бы не удивилась, если бы за углом стоял белый кролик, проверяющий время по карманным часам.

– Как же ты вообще можешь отсюда уходить? Я бы все свое время проводила на воздухе, если бы жила здесь, – прошептала девушка, боясь даже звуком собственного голоса разрушить момент. – Я должна написать книгу об этом месте. Руки чешутся, как хочется порисовать. О, детям это понравится. Если бы только было возможно перенести этот аромат на страницы книги.

Кристоф огляделся, будто впервые видя все вокруг:

– Здесь мило.

– Мило? Ты шутишь? Это самый роскошный сад, из всех, которые я когда-либо видела, а я повидала их множество. Даже королевский сад в Букингемском дворце.

– Ну, если подумать, то это тоже королевский сад. Точнее, верховной принцессы, которая вскоре станет королевой, – рассмеялся он. – Атлантида к тому же намного старше Англии.

– Я не хочу встречаться с ней, Кристоф. Я одета как… как…

– Практически, как я, – раздался дружелюбный женский голос позади них.

Повернувшись, Фиона увидела улыбающуюся женщину с яркими золотисто-рыжими волосами, идущую к ним. Как и Фиона, она была одета в брюки и топ. Женщина протянула руку, и Фиона пожала ее.

– Привет, Кристоф, я думала ты в Лондоне. Что, как я догадываюсь, и объясняет британский акцент твоей подруги.

– Принцесса Райли, это леди Фиона Кемпбелл из Шотландии, прибывшая из Лондона, – поклонился Кристоф, представляя спутницу.

Фиона хотела провалиться сквозь землю.

– О, Ваше Высочество, прощу прощения. Я очень рада познакомиться с вами, – она слегка склонила голову, полагая, что реверанс будет выглядеть нелепо.

– Никаких поклонов и «ваших высочеств», прошу вас. Просто Райли. Истинное удовольствие познакомиться с вами, – рассмеялась принцесса, ее синие глаза светились искренней радостью, а не магией. – Подлинное удовольствие. Добро пожаловать, – продолжила она, говоря все медленнее, и повернулась к Кристофу. – Неужели? Наконец! О, я так рада за тебя!

Фиона смотрела с изумлением, как верховная принцесса Атлантиды прыжком преодолев расстояние, отделяющее ее от Кристофа, заключила того в объятья:

– Я знала, знала, знала. Я сознавала, что под этой суровой внешностью бьется сердце.

– Да, – ответил Кристоф, и, слегка похлопав принцессу по спине, вскинул бровь. – Мое сердце выросло на три размера сегодня [22]22
  Предположительно цитата из фильма «Гринч Похититель Рождества». Скорее всего Кристоф и изображал Гринча, произнося эту фразу.


[Закрыть].

Райли отпрянула и шутливо ударила его.

– Шутник. Мне надо запретить Вэну посягать на мою рождественскую коллекцию видео. Вы все крадете мои лучшие реплики.

Она взяла Фиону под руку:

– Пойдем, найдем что-нибудь поесть, и власть побеседуем?

Фиона оглянулась на Кристофа, но он только ухмыльнулся и поднял руки, признавая свою беспомощность перед ураганом «Райли». Так что Фиона сделала то, чего меньше всего ожидала. Она пошла обедать с принцессой Атлантиды.

Кристоф наблюдал, как Райли оттеснила Фиону на террасу, возможно чтобы накормить, а заодно и выудить информацию. Райли была анэшей, а ее дар эмоциональной эмпатии позволял четко определить его чувства к Фионе. Может теперь принцесса объяснит их ему. Воин чувствовал, будто его внутренности перемотаны колючей проволокой вперемешку с цветущими виноградными лозами. Каждая минут, проведенная с Фионой, усиливала его желание проводить с ней все больше времени. Если бы только за ним по пятам не следовала опасность. И еще насилие. Она уже достаточно этого всего насмотрелась. Ему казалось, что сердце взорвется в груди, когда увидел, что случилось с тем вампом, и понял, что только у Фионы была святая вода.

«Не могу быть с ней. Не могу ее оставить. Что со мной?»

Кристоф почувствовал присутствие Аларика еще до появления жреца и, взвесив все, пришел к выводу, что шансы на побег у него от «почти равных нулю» до, черт побери, «никаких».

– Ты не достал «Сирену», – произнес жрец, еще до того как полностью материализовался. – Но не смотря на это вернулся. С человеком. Может нам открыть заповедник для людей?

– Ты почти переступил грань, мой друг, – объявил принц Конлан, появляясь вслед за Алариком.

Оба удивительно хорошо овладели техникой внезапных появлений и исчезновений. Так недолго развить и манию преследования. Кристоф не сдвинулся с места, но поклонился своему принцу.

– Неужели? Ты кланяешься мне, когда никто не видит? Ты в порядке? – Конлан протянул руку, будто собрался проверить лоб Кристофа.

– Должно быть, я обзавелся вредными привычками, – уклончиво пробормотал Кристоф.

– Вредными привычками? Новыми? Ты же просто ходячий рог изобилия дурных привычек. Еще одна, и ты, крича, упадешь в бездну, – съязвил Аларик.

– Хочешь сказать, что я – рог козы, вскормившей Зевса [23]23
  Амалфея – легендарная коза, вскормившая своим молоком младенца Зевса на острове Крит в пещере Козьей горы в то время, когда богиня Рея прятала юного бога от его отца Кроноса. Когда родился Зевс, произвела на свет двух козлят. Шкуру этой козы (Эгиду) Зевс использовал для щита во время войны с титанами.


[Закрыть]? – склонил голову Кристоф. – Ну, меня еще и не так обзывали.

– Мило. Десять баллов за греческую мифологию. Продано, – воскликнул Конлан. – Следующий лот – сексуальная красотка-человек за двадцать.

– Твоя жена вряд ли обрадуется, что ты называешь другую женщину сексуальной, Ваше Высочество, – заметил Кристоф.

– Еще раз так меня назовешь, и я надеру тебе задницу. Между прочим, на прошлой неделе она сказала мне не науськивать Лайама на ничего не подозревающих женщин, потому что он, я цитирую: «Настолько сексуален, аж краска плавится». Не беспокойся о нас с Райли, Кристоф. У нас все отлично, – невеселая усмешка принца поставила под сомнение это заявление.

Но все это к делу не относится.

– Не то чтобы поболтать о женщинах не весело, парни, но у меня плохие новости.

– «Сирена»? – глаза Аларика сверкнули как расплавленный металл изумрудного цвета. – Только не говори мне, что этот камень в лапах вампиров.

– Я бы с радостью, но не могу. Я не знаю, где эта драгоценность. И что еще хуже: Дэнал добровольно отправился в Летние Земли с принцессой фэйри.

– Что? – Конлан впечатал кулак в ствол дерева. – Наш союз с Рисом нэ Гэранвином не допускает этого. Я расплющу его высокомерную задницу за это.

– Избавь меня от этого ужасного зрелища, Рис здесь не при чем. Это проделки Мейв нэ Фэранзель из Неблагого двора.

Повисла мертвая тишина. Аларик смотрел на Конлана. Конлан – на Аларика. Они оба глазели на Кристофа. Только когда тот начал потеть, принц, наконец, заговорил.

– Я думаю, лучше пойти внутрь и позвать Вэна. Нам нужно разработать план.

– Фиона обязана участвовать в обсуждении, – сказал Кристоф. – Ее это тоже касается.

– О чем ты говоришь? Как эта смертная женщина может быть замешана в истории с одним из драгоценных камней Трезубца Посейдона? – Аларик не делал секрета из своей веры, что только жрец Атлантиды может претендовать на собственность бога морей.

– Все немного запутанно, – начал Кристоф. – Ее альтер-эго – ниндзя, а вампы и фэйри, возможно, хотят причинить ей вред. Принцесса Неблагого двора, пригласившая Дэнала поиграть, – лучшая подруга Фионы.

Жрец и принц уставились на него, замерев на несколько долгих секунд.

– Да, – в конце концов вымолвил Конлан. – Нам стоит побеседовать с твоей Фионой.

Будто ожидая, как Кристоф начнет отрицать, что Фиона «его», Аларик вскинул бровь. Когда возражений не последовало, жрец заметил:

– Итак, еще один, как говорит принцесса Райли, «склеил ласты».

Глава 25

Атлантида, дворцовая оружейная, полчаса спустя

Фиона сглотнула, пытаясь оправиться от изумления. Сначала она перекусила фруктами и выпила сока с принцессой Атлантиды, которая с радостью разрешила использовать дворцовые сады в следующей книге, при условии, что автор – Фиона, – подпишет экземпляр для принца Эйдана.

Затем за Фионой пришел Кристоф, сообщивший, что ее желают видеть на военном совете, и по пути девушка понемногу привыкала, что классические мифы об Атлантиде превратились в исторические сведения. Теперь она сидела за покореженным деревянным столом, который был, вероятно, древнее самой Шотландии. А вокруг нее собрались невероятно великолепные мужчины, родившиеся из того же генофонда, что и ее партнер Кристоф. Высокие, темноволосые и мускулистые. Тонко вылепленные скулы и чувственные рты. Мужчины, притягивающие женские взгляды.

Они были почти так же сногсшибательно привлекательны, как Кристоф. Оставалось лишь надеяться, что никто на самом деле не расшибется.

– Давай я тебя со всеми познакомлю, – Райли прикоснулась рукой к плечу Фионы, а затем села напротив. Не ожидая ответа, принцесса указывала на различных людей, называя их по имени. – Представляю вам леди Фиону Кэмпбелл, в настоящее время проживающую в поместье Кэмпбеллов, в Коггешелле. У нее есть также тайное Альтер-эго, о котором, полагаю, Фиона расскажет сама.

Та вспыхнула, задаваясь вопросом, зачем разболтала Райли все свои тайны. В принцессе было что-то располагающее к откровенности.

– Это мой муж, Конлан. – Высокий мужчина, с подлинной аурой властности, поклонился Фионе.

– Ваше Высочество.

Девушка попыталась встать с ее стула, что было не так уж легко, так как Кристоф держал ее за руку, но Конлан покачал головой.

– Прошу, не надо. Как вы вскоре убедитесь, мы собрались здесь неофициально. Пожалуйста, зовите меня Конлан, леди Фиона.

– А меня – Фионой пожалуйста.

– Это – Вэн, – продолжила Райли. – Он, как и я, неровно дышит к фильмам категории «Б». По совместительству брат Конлана.

– Очень рад с вами познакомиться, – отозвался Вэн, глаза которого заискрились весельем. – Тем более что вы прибыли вместе с Кристофом.

Последний сузил глаза, но не выпустил руку Фионы.

– Мы слишком много времени теряем здесь, – проворчал Вэн. – После встречи я отправлюсь в Сиэтл, чтобы сопровождать Эрин на сборище ведьм.

Фиона так округлила глаза, что боялась, что они просто вылезут из глазниц, пока слушала объяснения Вэна, чем именно Эрин занималась с ведьмами. Судя по всему, они старались помочь людям-бунтовщикам сильнейшей магией.

– Его жена – очень могущественная ведьма. И человек, – тихо пояснил Кристоф.

– Тут что, правило такое? Жениться только на людях?

Воин рассмеялся.

– Нет. Пока Конлан не познакомился с Райли, подобное нам было запрещено по закону.

Вэн закончил свой отчет, и Райли указала на человека, одетого во все черное и сидевшего на другом конце стола.

– Это – Аларик, верховный жрец и глава храма Посейдона.

Фиона разинула рот.

– Но… это место пустовало. Вы тоже фэйри?

– Разумеется, нет, – отозвался Аларик, демонстрируя зубы. – К вашему сведению, вы оскорбляете атлантийца, называя его фэйри.

– К вашему сведению шотландки ненавидят, когда им угрожают, – не осталась в долгу Фиона.

Аларик положил локти на стол, опустил голову на руки и простонал:

– Опять одно и тоже. Так и знал. Яйца Посейдона, одно и то же.

– Не хотелось бы делать замечание, но разве вы только что не произнесли богохульство? – Уточнила Фиона. – Возможно, уж не вам говорить мне об оскорблениях.

Вэн усмехнулся.

– Мне кажется, вы мне понравитесь.

Фиона вдруг поняла, что сидит за столом с наследными принцем и принцессой Атлантиды и оскорбляет верховного жреца. Она вдруг захотела стать маленькой и незаметной.

– Я прошу прощения у вас, Конлан. И у вас, Аларик. Я пока что не оправилась от потрясения, но мне не стоило забывать правила приличия в гостях, – извинилась она.

Аларик мельком улыбнулся так, что и акулы бы заплакали.

– Мне вы больше нравились, когда поставили меня на место.

Фиона рассмеялась:

– Заметано.

– Возможно, мы, наконец, перейдем к сути? – спросил Вэн. – Я рад, что Кристоф стал настоящим мужчиной и нашел подружку. Надеюсь, что вы сможете с ним справиться, леди Фиона. Но зачем по этому поводу собирать военный совет? – Он насмешливо посмотрел на гостью. – Шотландия собирается объявить войну Атлантиде?

Сперва она не знала, что ответить, а ее щеки заалели после замечания Вэна, что Кристоф «нашел себе подружку».

Кристоф избавил ее от необходимости что-то говорить:

– Моя личная жизнь не твое дело, королевский мститель. Но если ты хочешь встретиться на поле боя и обсудить…

– О, замолчи, – прервала его Фиона. – Разве у нас и так недостаточно проблем без междоусобных стычек?

Кристоф повернул голову и сердито посмотрел на нее. Затем его взгляд смягчился, и воин поднес руку Фионы к губам и поцеловал пальчики.

Когда она повернулась к столу, лица всех, кроме Райли, выражали крайнее изумление. Они все уставились на Кристофа так, будто у того выросла еще одна голова.

– Давайте сменим тему, – многозначительно предложила Фиона. – Наши дни были перенасыщены событиями с тех пор, как мы встретились в лондонском Тауэре, пытаясь украсть один и тот же драгоценный камень.

Еще несколько минут присутствующие сыпали вопросами и замечаниями, и, как только они угомонились, то Кристоф и Фиона по очереди рассказали обо всем, что произошло, опустив лишь свои… личные отношения. Во время их рассказа, принесли еду. Они стали совмещать обед и отчет.

– К сожалению, мы ничего не можем сделать, чтобы помочь Дэналу. Он пошел добровольно с этой фэйри, согласившись остаться с ней настолько, насколько она пожелает. Если мы в открытую нападем на Сильверглен, то, вероятно, найдем его, а это привело бы к войне с неблагими фэйри. А, возможно, и с двором благих, так как мы бы тогда вторглись в Летние земли, – заключил Аларик.

Кристоф ударил по столу.

– Нет. Я нес за него ответственность. Именно мне следует его вернуть.

Конлан покачал головой.

– Кристоф, правда в том, что Дэнал – взрослый мужчина и воин, несмотря на то, что мы все еще считаем его юнцом, с которым мы познакомились столько лет назад. Фэйри не может открыто солгать. Если принцесса сказала, что он согласился добровольно, то она его не зачаровывала. Он хотел пойти. Возможно, ему просто потребовалась передышка. Боги знают, что он и так через многое прошел в последнее время.

Фиона заметила, что щеки Райли порозовели, но глаза принцессы были печальны.

– Хотела бы я… сделать хоть что-то. Мне жаль, что я не знала, что Мейв – фэйри. Я даже понятия не имела ни о существовании подобных созданий, ни о… Я не знаю, чего хочу, – запинаясь, сказала Фиона. – Я сожалею, что моя подруга забрала вашего друга. Надеюсь, что она скоро возвратит его. Она, в самом деле, добрая. Я знаю ее больше десяти лет. Просто невозможно дурачить кого-то так долго.

– Если фэйри захочет, то сможет обманывать в течение ста десяти лет, а то и дольше, – сообщил Аларик.

– Правда и то, что фэйри вела себя по-другому с Фионой, – пояснил Кристоф. – Говорила, сколько для нее значила подруга, которая была с ней ради нее самой, а не ради ее положения. Если Мейв нэ Феранзель вообще заботится о ком-то, то только о Фионе.

– Лишь время рассудит, – подытожил Конлан. – Поговорим же о «Сирене». Похоже, что камень находится не в «тех руках». Вопрос в том в «чьих»?

– Готов поспорить, что у вампиров, – ответил Кристоф. – Они вовсю претворяют в жизнь план по зачарованию оборотней как в Европе, так и во всем мире. Нам доподлинно известно, что «Сирена» дарует своему владельцу полную власть над оборотнями и даже может заставить их обратиться как в животную, так и в человеческую ипостаси.

– Возможно, драгоценный камень украли именно оборотни, – предположила Райли. – Вы уже упоминали, что ограбление Тауэра могли провернуть свои, а в охране служат волки-оборотни. Что если они забрали «Сирену», чтобы та не попала в руки к вампирам?

Аларик забарабанил пальцами по столу, а затем щелкнул правой рукой и бросил на середину потрепанного стола вереницу крошечных, идеальных треугольником сине-зеленого пламени. Они прокатились по вазе с фруктами, а потом упав с другой стороны, просто исчезли. Кроме Фионы больше никто не обратил внимания на них, поэтому девушка решила, что жрец использует магию в процессе размышлений. Сама Фиона предпочитала постукивать карандашом.

– Мы должны найти камень, – заявил Конлан. – Кристоф, тебе, похоже, удалось «замутить воду». Поэтому продолжай в том же духе и даже приложи больше усилий. Кого отправить тебе в помощь?

– Дай мне сначала все самому разведать, а я уж потом позову подмогу, – ответил Кристоф.

Фиона откашлялась.

– Извините, что прерываю, но почему вам так надо заполучить этот драгоценный камень? Вы сами собираетесь использовать его против оборотней? Я сожалею, но я не могу вам с этим помочь.

– Помнишь, что я говорил о том, что без «Сирены», Атлантида никогда не сможет подняться на поверхность? Я не шутил, – напомнил Кристоф. – Больше одиннадцати тысяч лет назад старейшины Атлантиды опустили семь островов на дно океана. Но до этого они удалили семь драгоценных камней из Трезубца Посейдона и разбросали их в разных концах мира. Мы недавно узнали, что, только после того как мы поставим их на место, сможем выбраться из ловушки. Если мы попробуем поднять Атлантиду на поверхность с помощью волшебства, то мы будем уничтожены.

Фиона пристально посмотрела на лица воинов. Она поняла, что это не шутка.

– Настоящий Трезубец, принадлежащий богу морей Посейдону? Брату Зевса?

– Да. Скажем так: он выказывает интерес к судьбе Атлантиды и ее жителей, – саркастично ответил Кристоф, легонько похлопав себя по плечу. Фиона вспомнила его татуировку.

Тут заговорил Аларик:

– Вопрос же, как мне кажется, в том, зачем вам, леди Фиона, понадобился этот драгоценный камень. Вы сами признались, что промышляете воровством. Однако, Кристоф, похоже, безмерно уважает вас. Поэтому, пожалуйста, объясните, почему вы так хотите найти «Сирену».

Кристоф в ответ проворчал:

– Следи за языком, жрец. Мы никогда не боролись друг против друга, но если ты снова оскорбишь Фиону, то узнаешь, насколько сильным я стал.

Девушка положила ладонь на руку воина.

– Все в порядке. Он прав. Так уж случилось, что вам «Сирена» нужна, чтобы спасти целый континент, а мне, чтобы всего лишь заработать кругленькую сумму…

– …денег, которые ты отдашь бесчисленному множеству благотворительных учреждений, – уточнил он.

– Да, я внимательно выслушал отчет, – ответил Аларик. Фиона задумалась, существовало ли что-нибудь, чего жрец не слышал и не знал. Просто пугающая осведомленность.

– Я также знаю, что Алый Ниндзя обычно жертвует сумму равную половине ценности любого украденного предмета. А что вы делаете с остальными деньгами? Я подозреваю, что вы живете в красивом доме. – Аларик разжал пальцы, и в воздухе появилось изображение поместья Кэмпбеллов.

Кристоф вскочил со стула, но Фиона захватила его руку прежде, чем он успел наброситься на Аларика.

– Прекратите. Пожалуйста.

Атлантиец неспешно сел обратно.

– Ты можешь не отвечать, если не хочешь. Ты – гостья здесь – моя гостья, а не пленница на допросе.

Фиона наклонилась и поцеловала его.

– Нет, все хорошо. На их месте я бы тоже заинтересовалась.

Девушка повернулась лицом к Аларику и остальным.

– Вас верно проинформировали. В любом случае даже от своих доверенных скупщиков я могу получить не больше шестидесяти процентов рыночной стоимости экспоната. В воровстве, как в корпоративном мире, есть, к сожалению, очень много посредников.

– А остальное? Идет на ваш счет и на счет вашей семьи? – тихо спросил Конлан.

Она отрицательно покачала головой.

– Нет. Я никогда не взяла ни копейки из доходов от продажи награбленного Алым ниндзя. Есть множество благотворительных учреждений, отчаянно нуждающиеся в финансировании, но они не могут принять деньги сомнительного происхождения. Так что часть средств мы направляем через мои оффшорные счета, которые, как уверяют мой брат – компьютерный гений и мой очень изворотливый дворецкий, невозможно проследить. Конечно, есть некоторые, кто с радостью берут все, что может предложить Алый ниндзя, и наслаждаются таинственностью. Они записывают наши пожертвования, переданные через посредников, как сделанные анонимно, и со смехом относят их в банк.

– Я знала, что ты мне понравишься, – воскликнула Райли, улыбаясь ей со своего места. Принцесса перевела взгляд на Аларика. – Она говорит правду. Ее эмоции отражают только абсолютную искренность.

Фиона с изумлением моргнула.

– Мне казалось, что вы – человек.

– Вы же тоже человек, но обладаете скрытым даром, верно? Я – эмпат. Атлантийцы же называют меня анэшей. Я могу прочитать эмоции. Как и моя сестра, – тут улыбка Райли стала немного грустной. – Мне ее не хватает. Ей бы вы понравились.

– А вы бы понравились моему брату, – заверила принцессу Фиона. – Вообще-то, полагаю, он будет просто вне себя от изумления и волнения. Мне бы хотелось когда-нибудь привести сюда и Хопкинса.

– Вашего дворецкого?

– Он был мне как отец с тех пор, как скончался мой родной папа, – уточнила Фиона. – Хопкинс – удивительный человек.

– И все же не перестает угрожать пристрелить меня, – буркнул Кристоф.

– Мне он уже нравится, – заявил Аларик.

– Почему именно Алый ниндзя? – спросила Райли.

– Я не могу дать однозначного пояснения. Просто, мне кажется, мне еще ни разу не приходилось об этом говорить. – Фиона задумалась, глотнула воды и продолжила. – Я хочу – нет, я обязана – помочь вернуть жителям Великобритании надежду. Процветание, которым мы наслаждались, пока вампиры не заявили о своем существовании.

– Для одного человека это слишком трудная задача, – тихо отметил Конлан.

– Даже один человек способен что-то изменить, – ответила Фиона. – Особенно, если каждый из нас решает стать таким человеком.

– Аминь, – подвела черту Райли. – Я старалась верить в это, когда была социальным работником, иначе бы я сдалась и погрузилась в пучину полного разочарования.

– Оказывается, у большинства аристократических семей есть вампиры в родословной. В ретроспективе это логично. Насколько я знаю, у нас таких родичей нет, но не потому, что мой дедушка не пытался. Он все еще старался подкупить своих знакомых кровососов, чтобы те обратили его в себе подобного, когда его убили. Мне кажется, что вампиры вовсе не хотели терпеть общество моего деда целую вечность, – Фиона задрожала. – Он был ужасным человеком.

– Так что, когда вампиры вышли в свет, то все вдруг вернулось в те ужасные, былые времена, когда лорды и леди ели с золотой посуды и пили из украшенных драгоценными камнями кубков, в то время как крестьяне голодали и умирали на улицах? – помрачнев, спросил Аларик.

Девушка задумалась, не был ли жрец сам свидетелем тех ужасных событий, но не осмелилась спросить у него прямо.

– Да, так и есть, – согласилась она, держа в руке крепкий простой стакан с водой. Такие же стаканы стояли на столе возле принцев, Райли и жреца. Тарелки были сделаны из какой-то глины, но Фиона никогда не видела подобного материала и полировки.

Райли увидела, куда именно смотрела гостья и пояснила:

– Наша домоправительница действительно пытается настоять, чтобы мы иногда использовали специальную посуду, но мы предпочитаем простоту.

– Социальный работник? То есть ты не всегда была принцессой.

Райли рассмеялась.

– О, боже, нет. Я с трудом привыкла ко дворцу и слугам, да и последним пришлось ох как не сладко. Вы бы послушали, как ругалась повариха, когда застала меня за мытьем посуды после полуночной трапезы.

Фиона изумленно смотрела на принцессу, так как сама ни разу не мыла посуду.

– А вы перестали?

– Да, но я договорилась, что могу приготовить нам обед, по крайней мере, раз в неделю, и устраиваю праздники раз в месяц, на которые все, включая слуг и стражников, приходят в обязательном порядке. – Она улыбнулась в Фионе. – А уборку я обычно оставляю воинам.

– Это просто замечательно, – с тоской ответила гостья. – Наши слуги не едят вместе с нами. И не из-за каких-то классовых разногласий, а просто потому, что им некогда. Иногда я чувствую себя одинокой.

– Но не сейчас, – сказал Кристоф, сжав руку Фионы.

– Нет, в последнее время я не страдала от одиночества, – согласилась она, улыбаясь воину.

– Ваш дедушка работал с вампирами? Он тоже был вором?

– Да, хотя называл это деловым предпринимательством. Именно его нелегальные сделки с вампирами в Шотландии стали причиной смерти моего отца. И это случилось еще до того, как кровопийцы заявили о своем существовании на весь мир. Лишь много лет спустя Хопкинс, наконец, признался, что моего папу убили, чтобы отомстить деду. Только представьте: дедушка украл деньги у вампиров.

Кристоф выразительно посмотрел на Фиону.

– Да, я вижу, куда ты клонишь, но я совершаю свои преступления тайно, к тому же у меня есть помощники, – ответила она на невысказанный вопрос. – Теперь, когда вампиры объявили себя гражданами Европейского союза, они обязаны исполнять наши законы. Тогда, они убили безнаказанно, используя моего отца, чтобы досадить деду.

Она поняла, что ее голос дрожит, и выпила еще воды.

– Они повели себя глупо. Деду было наплевать на смерть моего отца. Его заботило лишь то, что он лишился всего. Вампиры все отобрали, а затем убили и дедушку. Они, наверное, прикончили бы и меня с Декланом, но Хопкинс спрятал нас. Я полагаю, что убив моего деда и присвоив себе его земли и деньги, их уже не так волновала парочка детей.

– Где была ваша мать? – невыносимо нежно спросил Кристоф.

– Она умерла, когда родился Деклан. – Фиона увидела отражение своего горя в его глазах и поняла, что воин сочувствует и сопереживает ей от всего сердца, так как Кристоф в прошлом пережил такую же ужасную трагедию. – Она оставила дом нам, назначив опекуном Хопкинса. До смерти она знала достаточно, чтобы понять: дедушка попытался бы найти способ украсть у нас этот дом, а так по закону он ничего не мог поделать.

– Значит ты стала Алым ниндзя и всю жизнь занимаешься тем, что возвращаешь себе то, что они у вас отобрали, подытожил Кристоф, касаясь ее щеки. – Но ты все отдаешь безвозмездно. Я с трудом сознаю, что ты настоящая.

Она пристально посмотрела ему в глаза, и все присутствующие словно исчезли. Остались только они, испытывающие мгновенное полное понимания.