Текст книги "Выше только звезды"
Автор книги: Алина Феоктистова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)
– Да, она сделала это ради меня, – признался Даниил. – Власта, я сделал это лишь потому, что люблю тебя, – Даниил так нервничал, что боялся разрыдаться, если она сделает еще хоть шаг к двери.
– В самом деле? – усмехнулась она, но вернулась в гостиную и села в кресло.
Даниил понял, что у него есть шанс расположить ее к себе, и впервые поймал себя на мысли, что завидует Берту, который так умело общается с девушками.
– Ты мне не веришь, я вполне понимаю тебя, другой на моем месте повел бы себя иначе, не так глупо. – Он от смятения стал подряд лепить все, что думает, зная, что лишь ухудшает мнение девушки о себе. – Но я… у меня еще никого не было. Я знаю, что это смешно, мне уже восемнадцать, но я не хотел встречаться без любви, а любить никого не мог, в моей душе всегда жил твой образ. – Он опустился в другое кресло и выжидательно посмотрел на нее, словно в суде ждал оправдания или смертного приговора.
– В самом деле? – В ее голосе было уже меньше иронии, она несколько минут сидела молча, словно о чем-то раздумывая.
– Ты не веришь мне? – тихо спросил Даниил.
– Верю. – Она встала и, подойдя к нему, села на колени и обняла его за шею.
Он видел, как она наклонилась к нему, и ее лицо оказалось настолько близко, что он мог различить нежный пушок у нее на щеках, и все не мог прийти в себя. Настолько не совпадало теперь ее поведение с тем образом, который он себе нарисовал. Она целовала его очень умело, и ему было стыдно, что он сам целоваться не умеет, и досадно, что Берт и Дина были правы на ее счет. У него как-то сразу не осталось к ней ни любви, ни той восторженной нежности, которую она в нем вызывала, и своим профессионализмом она будила в нем только первобытную страсть, желание взять ее, не вкладывая в это ни душу, ни сердце. Он сразу почувствовал себя уверенным, потому что ему стало безразлично, что она о нем подумает. Она была его мечтой, а оказалась девочкой на одну ночь. Он, конечно, не стал делать так, как мечтал, когда думал о ней. Он не сказал ей ни единого ласкового слова. Даже не поднял на руки. Просто поставил на пол, сняв с колен, и почти сорвал с нее одежду, а потом, суетливо раздеваясь на ходу, подвел к кровати. Она не сопротивлялась и не проронила ни звука. Он досадовал на себя за свою неопытность – у него не сразу получилось то, что в рассказах друзей и в литературе представлялось таким простым, а когда, наконец, он почувствовал, что сделал так, как надо, он достаточно быстро завершил процедуру, о которой столько грезил и которая оказалась совсем другой. Он сразу поднялся и стал одеваться с видом полководца, выигравшего битву, а одевшись, сел в кресло и, вынув сигарету, закурил. «И это называется стать мужчиной, – разочарованно подумал он. – Впрочем, от шлюхи из стриптиза можно было, наверное, ожидать большего».
Она все время их непродолжительной близости лишь смотрела на него широко раскрытыми глазами, в которых был чуть ли не ужас, и даже не шевельнулась. Ее губа была закушена, и он мог бы поклясться, что ни капли страсти в ее лице не увидел, хотя он мог и ошибаться…
– Поехали, я все же отвезу тебя. – Он наконец соизволил взглянуть на нее и был поражен.
Она не только еще не оделась, она вообще не встала и сейчас лежала, отвернувшись к стене и свернувшись калачиком. Ее голые плечи вздрагивали.
– Ты что? – Он повернул ее к себе.
Она поднялась, не глядя на него, и стала одеваться, смахивая слезы. Он выронил сигарету и даже не сразу заметил, что она прожигает дыру в ковре гостиной, а лишь почувствовав запах горелого, на ощупь нашел ее, обжигая пальцы, и положил в пепельницу. Его взгляд был прикован к светло-розовой обивке дивана, на которой появились два бурых пятна. Он почувствовал, что пот выступил у него на лбу, и он, пятясь, отошел обратно к креслу и бессильно опустился в него. Она оделась, и ее лицо приняло прежнее отрешенно-замкнутое выражение.
– Я сама доберусь, – глухо сказала она.
– Милая, любимая, прости. – Он обнял ее, но она на его объятия не отвечала. – Я действительно люблю тебя. Прости меня, что я усомнился в тебе, ты чистое, невинное существо, а я…
Она только усмехнулась:
– Я пойду?
– Нет, подожди, что мне сделать, чтобы ты меня простила? – Он заглядывал в ее глаза.
– За что? – удивилась она и попыталась обойти его, как неодушевленный предмет, зачем-то оказавшийся на пути к выходу.
– Власта, не уходи! – взмолился он, опять загораживая ей дорогу.
Она смотрела на него с терпеливой выжидательностью.
– Я прошу тебя, выходи за меня замуж. – Он опустился перед ней на колени и опять почувствовал, что вот-вот заплачет.
– Нет, – опять с каким-то страхом отказалась она.
– Все будет по-другому, вот увидишь, – умолял он ее. – Не отказывайся.
– Я подумаю. – Он видел, что надоел ей и что она так сказала лишь для того, чтобы он отстал. – И не спускайся со мной. Я доеду одна на такси.
Он понял, что она не хочет, чтобы он узнал, где она живет, и открыл ей дверь. По ступенькам застучали каблучки ее изящных туфелек.
Диана, проснувшись, никак не могла понять, где находится, и лишь увидев рядом Берта, засмеялась. Ее смех разбудил и его.
– Ты – мое счастье, – сказал он ей. – Счастье на всю жизнь.
– А как на меня посмотрит твоя мама, когда я отсюда выйду? – поинтересовалась Диана.
– Как на свою будущую невестку, – улыбнулся Берт. – Гораздо сильнее удивится господин Горшков. Дан вчера его ввел в заблуждение, пообещав, что ты пробудешь здесь недолго.
Берт проводил ее до дверей своей квартиры.
– Жду тебя внизу через час. Может быть, посетим хотя бы последнюю лекцию, – сказал он. – И поздравь от меня нашего героя, если он еще жив от счастья.
Диана вошла в квартиру, там было тихо. Она решила, что Даниил ушел в университет. Она приняла душ, позавтракала на кухне и, взглянув на часы, побежала к выходу.
– Диана, мне нужно с тобой поговорить. – Из гостиной вышел брат.
Диана ужаснулась, посмотрев на него.
– Она никогда меня не простит, – наконец разрыдался Даниил, все рассказав сестре и уткнувшись лицом в ее колени.
Под окнами сигналила машина. Потом раздался звонок в дверь.
– Опаздываешь, любимая, ты всегда была собранной девушкой. Неужели моя любовь так плохо на тебя влияет? – Диана открыла дверь сияющему Берту и лишь указала бровями в сторону гостиной.
– Это все ты виноват, – запальчиво крикнул Даниил, увидев Берта. – Такие, как ты, привыкшие к шлюхам, вы обо всех пренебрежительно судите. А я был у нее первый.
– Вот как? Неужели? – съязвил Берт. – Так много ложной информации в такой короткой фразе. Эта девочка умеет морочить мозги.
Данила вскочил, но Диана, как обычно, быстро оказалась между ними.
– А мне на чьей стороне драться? – спросила она Берта.
– Не собираюсь я с ним драться, – махнул рукой Берт. – Послушай, беби, успокойся. Тебе просто повезло, что она ушла. И не был ты у нее первым, эти опытные девочки умеют все подстроить. Она лишь хотела тебя женить, ты ведь выгодный жених, мальчик мой.
– Она мне отказала, – крикнул ему Даниил.
– Вот как? Неужели? – пробормотал Берт. – Чего-то я в этой жизни не понимаю. Ну отказала, и замечательно, поверь мне, друг, она дерьмо.
– Берт, – Диана опять бросилась их разнимать. – Даня, прекрати.
– Я… я без нее не смогу, – сообщил Даниил. – Я отравлюсь, я жить без нее не буду. – Он ничком лег на диван.
– Купить для тебя крысиного яду? – ласково спросил Берт. – Готов помочь, чем смогу.
– Какой ты жестокий, Романовский! – воскликнула Диана.
– Я лишь желаю ему добра, – пожал плечами Берт.
– Я поговорю с ней сегодня же, я ей все объясню, я встречу ее после номера и буду говорить до тех пор, пока она не поверит. Как ты думаешь, она меня простит? – Его глаза с надеждой устремились на сестру.
– Конечно, – Диана гладила его растрепанные кудри.
– Смотреть противно, – сказал Берт. – Лучше займитесь чисткой покрывала, чтобы быстрее забыть эту историю. По-моему, так легче отравиться, чем жениться на такой. – Он повернулся и ушел.
– Даня, может, он прав? – нерешительно спросила Диана. – И не стоит с ней связываться?
– Она любила меня тоже, если согласилась, она ведь всем отказывала. – В его голубых глазах опять появились слезы.
Даниил вернулся в зал.
– Ну что? – чуть ли не одновременно спросили сестра и двое сидящих за столиком друзей, Берт и Лолита.
Даниил даже не ответил.
– В конце концов, на ней свет клином не сошелся. – Берт положил руку ему на плечо.
– Данила, мне нужно поговорить с тобой, – со стула решительно поднялась Лолита.
– Ладно, – Даниил последовал за ней к выходу. – Говори, здесь тихо, музыка не мешает. – Он остановился в стеклянном тамбуре.
– Поехали к тебе, – Лолита указала на толпящуюся у входа шумную молодежь, которую удерживала охрана, не допускающая в клуб наркоманов, личностей с сомнительной репутацией и просто не подходящих по рангу.
– Это еще зачем, что ты задумала? – Даниил пристально посмотрел на девушку, но она уже пробиралась между улюлюкающими металлистами к стоянке автомобилей, где стояли его «жигули».
«Впрочем, это ее дело», – равнодушно подумал он.
– …Говори, – Даниил провел Лолиту в гостиную. – Только я не понял, почему мы не могли разговаривать в машине.
– Я люблю тебя, – Лолита подошла к нему и положила руки ему на плечи. Она так смущалась, и ему было жаль ее от души.
– Я не отвечаю тебе взаимностью, Ло. – Он закрыл ладонями ее руки.
– Любовь придет потом. – Она неправильно истолковала его дружеский жест и потянулась к его губам.
– Я не могу, Лолита, я люблю другую. – Он оторвал от своих плеч ее руки и сел на диван.
– Но она не любит тебя, – Лолита села рядом. – Алик правильно сказал, свет клином на ней не сошелся. Чтобы забыть ее, тебе просто нужно начать встречаться с другой.
– С тобой, например, – Даниил даже улыбнулся – наверное, впервые за последние несколько дней, прошедшие с тех пор, как Власта вышла из этой комнаты.
– Да. – Обычно бледное личико Лолиты раскраснелось от волнения, и она даже стала казаться хорошенькой. – А любовь придет постепенно, так всегда бывает, ты меня полюбишь после того, как… – Ее щеки вспыхнули огнями, и во взгляде, всегда тусклом и неподвижном, появился огонек.
– Ты в этом уверена? – Даниил все еще улыбался. Ему казалась нелепой даже сама такая мысль. Он всегда видел в ней лишь одноклассницу, потом однокурсницу, стараясь не обращать внимания на ее стихи, посвященные ему.
– Это точно, можешь мне поверить, я знаю это наверняка. – Она вынула заколки и шпильки из своей грандиозной прически и с распущенными волосами стала менее нелепой, чем была. Теперь она напоминала обычную девочку лет четырнадцати, особенно когда сняла свое подчеркнуто взрослое, длинное, совершенно не идущее ей платье и осталась обнаженной. Теперь она даже была красивой.
– Я не хочу, чтобы тебе было плохо потом, – Даниил отвернулся, стараясь не смотреть на нее. – Я брошу тебя, я вряд ли смогу тебя любить.
– Все будет хорошо, вот увидишь, любимый мой. – Она обняла его и повернула к себе его голову. – Я знаю, что говорю, я в этом понимаю.
Он удивленно посмотрел на нее. Что, в общем-то, он знал о ее жизни? Может быть, такие же стихи о любви она писала и другим, а другие были не столь равнодушными, как он, и он лишь очередной? Она целовалась слишком сумбурно, а ее пальцы умело развязывали узел галстука, а потом расстегивали застежку пиджака. Рубашку он снял сам. Она аккуратно и деловито повесила все в шкаф, потрясая его все больше. Потом она ушла и принесла из его спальни халат. – Потом тебе понадобится, – улыбаясь, сказала она.
Он лишь смотрел на нее во все глаза. Сколько же раз она бывала в таких ситуациях, если так ведет себя! Он думал о том, как же все теории Берта рассыпаются в прах. Ее тело вздрагивало, когда он прикасался к нему, она была очень страстной женщиной.
– Любимый мой, единственный, – шептала она, когда они лежали на диване в гостиной.
Лучше бы она молчала, ведь он в этот момент представлял себе другую девушку, и весь нерастраченный пыл нежности, предназначенный для другой, мог бы излить на эту. Но она постоянно возвращала его в реальность.
– Молчи, – шепнул он. Так стало гораздо лучше.
Когда все кончилось и она прижалась к нему, приникла всем телом, он ужаснулся тому, что сделал. К ней самой он по-прежнему ничего не испытывал и понял, что оказался глупцом. Ему даже не хотелось обнимать ее, просто хотелось одного: чтобы она ушла.
– Скоро Диана вернется, – сказал он. – Да и тебе, наверное, пора домой.
– Поцелуй меня, и я уйду, – сказала она. – Встретимся в институте, а завтра мама уезжает на неделю, и ты можешь даже жить у меня. Нам будет вместе так хорошо.
– Ладно, посмотрим. Но у нас, кажется, намечается курсовая, и в редакции мне заказали несколько рассказов, – бормотал он. Но все-таки нашел в себе силы ее поцеловать, и она оделась, бесшумно двигаясь в темноте.
– Я люблю тебя, до завтра. – Он слышал, как хлопнула дверь. Не зажигая света, он надел халат и лег на диван, чувствуя себя опустошенным и несчастным.
– Беби, ты не отравился? – Щелкнул выключатель в гостиной, разбудив его, и появились Диана и Берт. – Нет, еще моргает, – констатировал Берт, присев в кресло.
– Я пошел спать, – Даниил встал с дивана. – Твоя теория, Берт, не оправдала себя. Если любишь, то любимый человек для тебя – единственный. Я проверил это на практике. Только что.
– Кто спорит, – согласился Берт. – Но любить нужно… – Он не договорил, оборвав фразу, и присвистнул от удивления, глядя на покрывало дивана.
– Однако, беби, ты разошелся не на шутку. Скоро в нашем городе благодаря тебе не останется ни одной девственницы. А скажи, ты сделал предложение и на этот раз?
– Я не знал, я, честное слово, ничего не понял, она так вела себя, – Даниил хлопнул себя рукой по лбу.
– Даня, у меня нет комментариев, – развела руками Диана.
– Так беги, чего же ты медлишь, – насмешливо сказал Берт. – Я не спрашиваю, кто это был, и так догадываюсь. Иди, разбуди ее, предложи руку и сердце, ты ведь был первым и на этот раз.
– Она не нужна мне, – твердо сказал Даниил. – Теперь я точно знаю, что мне никто не нужен, кроме Власты, и я ее добьюсь, чего бы мне это ни стоило. – Он перевел взгляд на диван. – Конечно, мерзко получилось, но я ей сразу сказал, что не люблю ее, она сама настояла.
– Когда ты повзрослеешь, беби? – спросил Берт.
– Я все понимаю, но это опять кончится тем, что его изобьют, – сказала Диана Берту, кивнув в сторону служебного входа в ночной бар, около которого дежурил высоченный плотный охранник, не сводящий настороженного взгляда с прислонившегося к киоску Даниила. В руках у Даниила был букет роз, одет он был, как и обычно, в костюм-тройку. – Вот, смотри, это продолжается уже неделю, – развела руками Диана.
Из служебного входа вышла Власта и легкой походкой направилась к стоянке такси. Данила оторвался от киоска и подошел к ней, но она шла, даже не повернувшись в его сторону. От порога оторвался охранник.
– Все, я больше не могу, – Диана вырвала руку из руки Берта и подбежала к Власте. – Останови своего защитника, – крикнула она.
Власта сделала знак рукой. Охранник выпустил борта пиджака Даниила.
– Я хочу с тобой поговорить, Власта, не отказывайся, – взмолилась Диана.
Власта подозвала такси и пригласила жестом Диану.
– Поехали, поговорим у меня, – сказала она. – К нам я больше не поеду, а в клубе сейчас дискотека. – Голос у нее звучал дружелюбно.
Диана помахала рукой брату и Берту и села в машину. Берт направился к ним.
– Скажи своим друзьям, что позвонишь от меня, пусть не волнуются, – засмеялась Власта. – В моем доме нет назойливых мужчин. Так что тебе ничего не грозит.
…Даниил с Альбертом сидели в гостиной у Дегтяревых около телефона. Раздался звонок. Даниил схватил трубку.
– Привет. – Голос у Дианы был усталый. – Все в порядке, Даня, она тебя просто не поняла и обиделась.
– Дай мне ее! – нетерпеливо воскликнул Даниил.
– Привет! – услышал он голос любимой. По телефону он звучал, как нежная музыка.
– Ты простила меня? – спросил он.
– Да, теперь простила. – Он чувствовал по интонации, что она улыбается.
– Ты согласна стать моей женой? – Он побледнел, услышав, как за спиной недовольно выругался Берт.
– Кто же женится так сразу? – спросила она.
– Я, – сказал он. – Власта, ты согласна?
– Да, – ответила она.
– Дай мне Диану, – Берт вырвал у него трубку и заговорил мягче, обращаясь к Диане: – Ты понимаешь, что делаешь, дорогая?
– Ты о чем? – спросила Диана. – Она отличная девушка. Даня был прав. Ты, Берт, заблуждаешься на ее счет. Придется тебе пересмотреть свои взгляды и постараться ее полюбить. Стриптиз для нее случайная работа, просто другой не было. Но об этом не по телефону.
– Я встречу тебя, – забеспокоился Берт. – У тебя очень странный голос.
– Не волнуйся, Власта заказала такси, – возразила Диана. – Мы скоро приедем вместе, нужно отметить помолвку моего брата. Хорошо, что все так закончилось, а то я безумно устала от бессонных ночей. – Она повесила трубку.
– Черт знает что происходит, – сказал Берт. – Поздравляю с великолепным приобретением, беби. Я и не ожидал, что твоя сестра ничуть не умнее тебя.
– Сколько вы можете цепляться друг к другу? – Даниил радостно смотрел в потолок. – Да и какое тебе, собственно, до нас дело?
– Знаешь, Дан, мы с Дианой поженимся, – Берт присел рядом с ним.
– Господи! Кто бы мог подумать? – невыразительно удивился Даниил, все еще поглощенный своими мыслями, но вдруг радостно сел. – Значит, будем дружить семьями. Вот бы еще Лолиту выдать за кого-нибудь…
Власта и Диана появились минут через двадцать. Счастливый Даниил обнял свою невесту одной рукой, а сестру другой.
– Мы купили по дороге шампанское! – объявила улыбающаяся, чуть смущенная Власта, казавшаяся не менее счастливой, чем ее жених. Берт, скрестив руки, со скептической усмешкой смотрел на нее.
– Берт, – подошла к нему Диана, – Власта теперь член нашей компании. Она невеста моего брата и моя подруга.
– То есть или я принимаю ее, или ухожу, – заключил Берт. – О’кей, я остаюсь. Придется же кому-то вытаскивать его из петли, в которую он полезет от счастливой семейной жизни. Так что мне нельзя уходить. – Он изобразил на лице приветливую улыбку. – Добро пожаловать, Власта!
– Тебе придется поменять работу, – сказала Диана немного погодя, когда они сидели и пили шампанское, отмечая помолвку Даниила и Власты. – Наши родители жуткие снобы, они и так будут в шоке. Нам-то с Даней все равно, любая работа есть работа.
– Я сама думала об этом, – согласилась Власта. – Я умею фотографировать. У меня был один знакомый, – она смутилась, – он меня научил, когда я была еще ребенком.
– Можно обратиться к Лолитиному отцу, Роберту, – предложила Диана. – Он возглавляет фотоотдел в журнале «Жизнь». Он мог бы взять тебя корреспондентом. Я не знаю, где он живет, но можно спросить у Ло.
– Я заеду к нему на работу и поговорю, – сказал Даниил. – Поедем вместе, Власта. Я вас заодно познакомлю.
– Я с ним знакома, – Власта залилась краской.
– Мне пора, – поднялся Берт. – И так загостился у родителей. И ехать сейчас через весь город Вас подвезти, мадемуазель? – Он поклонился Власте.
– Она останется с нами, – возразил Даниил.
Звонок в дверь помешал ему уйти.
Диана побежала открывать. В коридор зашла Лолита.
– Я увидела у вас в окнах свет, – сказала она, – и поняла, что вы еще не спите. Могу я зайти? Я к Даниле.
– Мы уже ложимся, – хотела остановить ее Диана.
– Что случилось? – В коридор вышел Даниил.
– Я к тебе, – сказала Лолита.
– Оставь нас, Дина, иди в гостиную, – попросил Даниил.
– Пойдем ко мне, у тебя неудобно, а моя мама уже уехала, – сказала Лолита.
– Уже поздно, я устал, – попытался возражать Даниил. – Иди домой, поговорим завтра в университете. Я хочу спать.
– Я понимаю. – В голосе Лолиты зазвучала истерическая нотка. – Когда ты игнорируешь меня в университете, то не хочешь, чтобы о нас с тобой ходили сплетни, но почему ты не приходишь? Прошла уже неделя. Ты не можешь так поступать со мной.
– Пожалуйста, иди домой и успокойся. Уже ночь, ты перебудишь всех соседей, – уговаривал ее Даниил. – Поговорим завтра.
– Нет, сегодня, сейчас. – Она сорвалась на крик и разрыдалась. – Объясни, почему ты так себя ведешь?
– Ло, дорогая, я не виноват, я тебе сразу все сказал, – Данила обнял ее, как ребенка. – Я не любил тебя и не люблю и встречаться с тобой не буду.
– Это неправда, этого не может быть. – Она вцепилась в его плечи.
– Это правда, я был просто дурак, что поверил твоим выдумкам, – Данила старался оторвать от себя ее пальцы. – Прости меня, Ло, и уходи.
– Нет, это неправда, – настойчиво кричала она.
– Нужно дать ей успокоительного. – Из гостиной вышел Берт. – Ты что, не видишь, сердцеед, что она ничего не соображает? Диана, у вас в доме есть что-нибудь успокоительное? У Лолиты любовная истерика.
Диана появилась с каким-то пузырьком. Лолита выхватила у нее из рук пузырек, и, прежде чем ей успели помешать, высыпала содержимое в рот и, давясь, стала глотать.
– Пятьдесят таблеток, – прочитал Берт надпись на пузырьке, подняв его с полу. – Конечно, их было там меньше, но все равно опасно.
– Я вызову «скорую». – Диана направилась к телефону.
– Тогда ее поставят на учет к психиатру, – сказала Власта. – И вообще, попытка самоубийства. Будут неприятности у всех.
– Нужно промыть желудок, – Берт впервые растерялся. – Но как? Все-таки нужно звонить. – Он провел Лолиту в гостиную и хотел усадить в кресло.
– Не нужно никуда звонить, – орала она. – Я хочу умереть.
– Зря ты не хочешь жениться на ней, – сказал Даниле Берт. – Вот была бы семья, травились бы вместе. – Он посмотрел на часы. – Дина, вызывай «скорую», а ты, Дан, иди за ее матерью.
– Она уехала, и наших нет, все в отъезде. – Даниил, да и все остальные почувствовали себя впервые за последние три года детьми и впервые хотели, чтобы старшие оказались рядом. – Я позову дядю Витю.
Даже Берт не возражал.
– Вот, она выпила эти таблетки, – Берт протянул Виктору Горшкову пузырек. – Мы вызвали «скорую».
– Отмените вызов, никаких «скорых», – быстро сказал Виктор. – Она пойдет со мной, я знаю, что делать. Все будет в порядке.
Он подошел к телефону и набрал номер.
– Срочно приезжай, – сказал он кому-то и повесил трубку.
Берт помог отвести упирающуюся, рыдающую Лолиту к выходу.
– Надеюсь, это не из-за вас, господин Романовский, – не сдержался Виктор. – Девушки часто лишают себя жизни из-за красивых бездушных подонков.
– Моя девушка любит жизнь, господин Горшков, – ответил Берт.
– Это я виноват, – Даниил стоял в коридоре с обескураженным видом. – Дядя Витя, с ней все будет в порядке? Она не умрет?
– Не волнуйся, малыш, послезавтра она уже придет на лекции, – сказал Виктор. – Но чтобы ты… – Он перевел взгляд на Власту. – Вероятно, это вы виновница трагедии, мадемуазель? Эх, еще не одно сердце разобьется из-за вас. – Они втроем, он, Берт и Лолита, вышли.
– Замечательный человек, – восхищенно сказал Даниил, обращаясь к Власте. – Это отец Берта, вернее, еще неизвестно, отец он ему на самом деле или нет. Я ему могу доверить даже то, о чем не могу сказать своему отцу, хотя мой предок тоже ничего. – Даниил развеселился после пережитого испытания. – Я тебя и с ним, и с моим предком познакомлю поближе.
– Я знаю и его, и твоего отца, – сказала Власта.
– Откуда? – спросил Даниил.
– Я часто бывала в ресторане с тетей, – Власта залилась краской, вспоминая, что только сегодня виделась с отцом Даниила и Дианы, Владимиром Дегтяревым, когда заходила к тете Тане, и он, как всегда, шутил с ней, подарил ей коробку конфет, а когда тетя вышла на кухню, обнял ее и хотел поцеловать, но отшатнулся, услышав шаги. Но теперь это не имело значения, как и вся прошлая грязь, липшая к ее жизни. Она наконец обрела свое счастье и свою любовь и надеялась, что навсегда.
Праздник нечистой силы, «Хэлловин», традиционный для Запада, отмечался молодежью в ночном клубе «Элита» второй раз и при строгом соблюдении всех правил и условностей. Только теперь, во избежание беспорядков, связанных с тем, что в прошлом году под карнавальными масками в клуб проникла посторонняя публика, устроившая небольшой пьяный разгул, было решено сделать вечер закрытым. Члены клуба, тридцать обладателей флаера – постоянного пропуска, получили по пригласительному билету, по которому могли провести на свое усмотрение одного человека. Но поскольку почти все придерживались понятия «свой» и дружили в основном между собой, то билеты были тут же разорваны. Оставила билет только Власта, не так давно вошедшая в тесный круг элитарной молодежи в качестве жены Даниила Дегтярева, принадлежащего к одной из самых известных семей бомонда. Как ни старался Даниил узнать секрет, она так и не сказала, кому предназначен билет, и лишь неопределенно усмехалась. Она больше не работала стриптизершей, и друзья из уважения к Даниилу делали вид, что забыли о ее прошлом, а если кто и говорил о ней «Маленькая принцесса», то не в его присутствии.
Праздник приближался к кульминационному моменту – до полуночи оставалось около сорока минут, а, как известно, полночь – час нечисти Вампир в черном плаще с красной подкладкой, на лице которого была ужасающая картонная маска с огромными клыками, потягивал через трубочку коктейль, вставив ее в прорезь маски, между двух клыков. Темноволосый черт с двумя картонными рожками на голове, с черным, разукрашенным гримом лицом и синими ясными глазами потешался над ним.
– Скажи мне, беби, а что ты будешь делать, если тебе захочется выпить коньяку? Тоже будешь тянуть через трубочку? – спрашивал он.
– А если тебе захочется зайти в ресторан? Мы ведь договорились не обретать человеческих лиц до рассвета, пока не прокричит петух. Надо было взять пример с меня и загримироваться.
– Привет! – К столику подошла невысокая девушка в белом воздушном платье и кружевной маске, закрывающей глаза.
– Ло, сегодня праздник нечисти, откуда белое платье? – удивился черт. – Я что-то не припомню такого персонажа.
– Да, но я-то никогда не имела отношения к силам зла, – ответила девушка. – И я не Ло, а фея добра, ненавидящая то, что нравится вам. – Она села за столик и повернулась к вампиру. – Я борюсь с мерзостью.
– Пойду позову наших ведьмочек. – Вампир поднялся со стула. – Скоро двенадцать, и моя жена уйдет исполнять ритуальный танец ведьм, к которому потом присоединится вся нечисть. Хочу, чтобы перед этим мы все вместе выпили.
– Да, а я, кстати, хотел бы объявить одну новость, – улыбнулся черт.
– Догадываюсь, какую, – засмеялся вампир. – Но все равно буду рад ее, наконец, услышать. – Он повернулся к девушке. – Выпьешь с нечистью, Ло? Извините, обознался, фея добра.
– Да, – кивнула она.
Вампир неслышно подкрался к двум ведьмам, уединившимся на балконе клуба, несмотря на прохладную октябрьскую погоду.
– Ты не сделаешь этого, Диана, – сказала светловолосая ведьма с длинными всклокоченными волосами. – Ты не можешь это сделать.
– Пойми меня, я должна, ведь он приглашен на учебу в Италию, – возразила ведьма в черном рваном платке, из-под которого выбивались русые кудри.
– Я не допущу этого, – твердо сказала собеседница.
– Из-за чего спор? – Вампир обхватил их за плечи.
От неожиданности ведьмы вздрогнули и переглянулись.
– Что ты хочешь сделать, Диана, и чего ты, Власта, не допустишь? – спросил он.
– Не твое дело, – зло ответила светловолосая ведьма.
– Вы ведь никогда не ссорились. Это на вас так действует праздник нечисти? – улыбнулся вампир. – Диана, что случилось?
– Диана хочет отказаться от брака с Бертом, – ответила за нее Власта. – Она не хочет бросать нас и уезжать в Италию.
– Это несерьезно, Диана, ты шутишь? – допытывался вампир. – Пойдемте за столик, там и объяснишь. Скоро двенадцать.
– Я тебя предупредила, а ты поступай как знаешь, – сказала Власта Диане и пошла в зал.
– У нее плохое настроение, – как-то отрешенно объяснила брату Диана. – Она сказала, что пригласила гостя, но не может узнать его в карнавальном костюме. Тут оказалось целых три человека, похожих на него.
– Ничего не понял, – сказал Даниил. – Но сейчас не до разговоров.
– Я хочу объявить вам, что мы с этой ведьмой через неделю поженимся, а еще через день уезжаем в Москву. Там у меня два месяца будет стажировка в Академии художеств, а потом – Италия. Мы подали заявление в загс. Через два года после того, как я сделал предложение, моя невеста согласилась, наконец, стать моей женой. – Берт торжественно встал. – Приглашаем почтенную публику отметить это событие здесь же, через неделю.
Ведьма в черном платке встала рядом с ним.
Светловолосая ведьма от неожиданности уронила на пол бокал с коктейлем.
– Поздравляю. – Фея добра, привстав на цыпочки, поцеловала черта, вытерла испачканные губы и поцеловала ведьму. – Хоть одно светлое событие среди окружающей нас грязи.
– Я вас тоже поздравляю. – Светловолосая ведьма встала, посмотрев на часы. – У меня до выступления еще полчаса, но я хочу немного поправить костюм. Пойду в свою бывшую гримерную. – Она ушла.
– Так это была шутка? – облегченно рассмеялся вампир. – Представляешь, Берт, мне Власта сказала, что Диана решила тебе отказать.
– Ничего себе шуточки! – пожал плечами Берт.
Официантка в костюме скелета, поверх которого был надет белый фартучек, подошла к черту с подносом, на котором лежал конверт.
– Простите, что нарушаю правила сегодняшнего праздника, но чертей в зале много, а я хотела бы убедиться, что вы – тот, кто мне нужен, – сказала она. – Берт Романовский – это вы?
– Я, – сказал черт.
– Значит, это вам. – Она протянула конверт.
Черт с улыбкой вскрыл его.
– Берт, не сейчас, пожалуйста. – Ведьма схватила его за руку.
– Подождать до двенадцати? – Черт обнял ее. – Так это от тебя? Я только загляну, дорогая, мне не терпится.
Он увидел в конверте нечто такое, от чего вдруг вскочил и провел рукой по лицу, забыв, что стирает грим.
– Выйдем. – Он достаточно грубо схватил ведьму за руку. – Тебе придется это объяснить. Или это тоже шутка?
– Мне не до шуток. – Лицо ведьмы было бледным, словно на него наложили слои пудры.
– Боюсь, что произошла какая-то неприятность, – сказал вампир, когда они ушли.
– Разве может в такой день произойти что-то хорошее? – грустно заметила фея. – Вас ведь так много, сил зла, а я одна. Да и вообще, Данила, разве в жизни часто происходит что-то хорошее? Ведь даже ты…
– Прости, Лолита, но мне сейчас не до объяснений, я хочу выяснить, что происходит. – Вампир вскочил. – Не надо было отпускать их. И вообще, сколько можно напоминать мне о событиях двухлетней давности? Да, я поступил тогда как подонок, как мерзавец. Но я виноват только лишь в том, что, любя другую, уступил тебе. И виноват больше перед ней, чем перед тобой.
