Текст книги "Водная жила (СИ)"

Автор книги: Алим Тыналин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

Глава 23
Дождевальные машины

Я сидел в кабинете НИО за письменным столом, покрытым зеленым сукном, и изучал технические характеристики дождевальных машин, которые должны прибыть в наш совхоз по межхозяйственной программе.

На листах ватмана развернуты чертежи установок ДМ-100 «Фрегат». Детище отечественной мелиоративной промышленности, выпускаемое заводом «Кубаньсельмаш» в Краснодаре.

Кутузов сидел у противоположной стены, разбирая образцы почвы под микроскопом МБИ-6, но время от времени поглядывал на мои чертежи с плохо скрываемым любопытством. Петр Васильич носил очки в металлической оправе, которые постоянно сползали к кончику носа, заставляя его поправлять их указательным пальцем.

– Виктор Алексеевич, – не выдержал лаборант, отвлекаясь от препарата, – а правда, что эти машины могут поливать по кругу радиусом четыреста метров?

– Правда, Петр Васильич, – ответил я, показывая на схему. – Консольная система длиной до двухсот метров вращается вокруг центральной опоры. За двенадцать часов обрабатывает участок площадью пятьдесят гектаров.

– Ого! – восхитился Кутузов, снимая очки и протирая их носовым платком. – А сколько таких машин нам поставят?

– Четыре штуки по плану первого этапа, – ответил я, складывая чертежи. – Но есть одна проблема. Машины изготавливались по лицензии западногерманской фирмы «Рейн-Мейн», и техническая документация приложена только на немецком языке.

За окном НИО послышался рев дизельного двигателя. Это Семеныч подгонял экскаватор ЭО-4121 к котловану, где готовил фундамент под очередную насосную станцию. Александр Михайлович работал в ватной телогрейке темно-синего цвета и валенках с галошами, несмотря на апрельское тепло за окном.

Дверь НИО распахнулась, и вошел Громов в парадном костюме темно-синего цвета с орденскими планками на левом лацкане. Директор совхоза держал в руках желтую телеграмму, значит, принес важные новости.

– Виктор Алексеевич, – объявил он, размахивая бумагой, – срочная телеграмма из Барнаула! Спецпоезд с нашими дождевальными машинами прибывает завтра в восемь утра на товарную станцию Барнаул-Восточный!

Я поднялся с кресла, взволнованный новостью:

– Михаил Михайлович, а транспорт для перевозки готов?

– Семеныча уже предупредил, – кивнул Громов. – Он готовит тяжелую технику. Говорит, каждая машина весит пятнадцать тонн, обычным грузовиком не перевезешь.

Кутузов отложил микроскоп и присоединился к нашему разговору:

– А разгружать кто будет? Там же кран нужен грузоподъемностью не меньше двадцати тонн.

– На станции есть козловой кран КК-20, – ответил Громов, – но оператора нужно нашего. Чужие боятся ответственность брать за такой дорогой груз.

Я быстро прикинул логистику операции. Двести километров до Барнаула, четыре машины весом по пятнадцать тонн каждая, плюс запчасти и техническая документация. Потребуется целый день на разгрузку и еще день на транспортировку.

– Михаил Михайлович, – сказал я, надевая телогрейку цвета хаки, – собираю бригаду. Нужны Семеныч с экскаватором, Железняков с прорабской бригадой, электрик Светлов для проверки электрооборудования.

– А кто поедет за документацией? – спросил директор. – Там же приемка по актам, печати, подписи.

– Поеду сам, – решил я. – Кутузов останется следить за системой орошения, а Володя Семенов поможет с технической частью на станции.

Через час у здания конторы была готова внушительная колонна техники. Семеныч привел тягач МАЗ-537 военного образца с полуприцепом-тяжеловозом, способным перевозить грузы до сорока тонн. Мощная машина болотного цвета с восемью ведущими колесами выглядела как танк без башни.

– Виктор Алексеич, – доложил экскаваторщик, хлопая рукавицей по броневой кабине тягача, – эту технику в стройбате освоил. Что хотите, то и довезем!

За МАЗом выстроились два ЗИЛ-130 с бортовыми платформами, УАЗ-469 для перевозки людей и мой мотоцикл «Урал» с коляской для оперативных поездок по станции.

Володя Семенов появился с толстой папкой технических документов и инструментальной сумкой. Молодой инженер был в рабочем комбинезоне синего цвета и ботинках на толстой подошве. Лицо выражало смесь волнения и профессионального интереса.

– Виктор Алексеевич, – сказал он, укладывая папки в УАЗ, – изучил всю доступную документацию по машинам «Фрегат». Но есть проблема, схемы электрооборудования только на немецком языке.

– А переводчика где найти? – озадачился Железняков, подходя к нам в ватной куртке и каске желтого цвета. – В районе вроде никого такого нет.

Громов почесал затылок под каракулевой шапкой:

– А постойте… Дядя Миша же в войну был, в Германии. Говорил, что язык знает. Может, поможет?

Михаил Иванович Воронцов, которого все звали дядя Миша, работал сторожем на складе ГСМ и слыл человеком бывалым. Ветеран лет шестидесяти пяти с орденской планкой на выцветшей гимнастерке, прошедший войну от Сталинграда до Берлина и два года немецкого плена.

– Попробуем, – согласился я. – Володя, съездите за дядей Мишей. Объясните ситуацию.

Через полчаса к нашей колонне присоединился еще один участник экспедиции. Дядя Миша сидел в кабине УАЗа в гимнастерке с орденскими планками и пилотке военного образца. На коленях держал потертую кожаную папку с документами военного времени.

– Товарищ Корнилов, – отрапортовал он с военной выправкой, – к переводческой работе готов! На войне все документы переводил, опыт имеется!

– Отлично, Михаил Иванович, – поблагодарил я ветерана. – Ваши знания очень пригодятся.

В половине седьмого утра наша колонна выехала из совхоза по направлению к Барнаулу. Дорога шла через степные просторы, которые начинали зеленеть после схода снега. Тягач МАЗ-537 громыхал на неровностях асфальта, создавая облака дизельного дыма.

Я ехал в кабине УАЗа рядом с Железняковым за рулем, изучая по дороге технические характеристики ожидаемого груза. Дождевальная машина ДМ-100 «Фрегат» представляла собой многопролетную ферму на колесах, способную орошать круговой участок площадью до ста двадцати пяти гектаров за один оборот.

– Степан Кузьмич, – обратился я к прорабу, – а на наших полях места хватит для таких машин? Радиус работы четыреста метров, значит, нужен участок диаметром почти километр.

– Места предостаточно, – ответил Железняков, объезжая выбоину на дороге. – На освоенных «мертвых» землях как раз участки такого размера получились. Специально под дождевалки планировали.

К восьми утра мы прибыли на товарную станцию Барнаул-Восточный, крупный железнодорожный узел с десятками путей и складских помещений. На одном из путей стоял специальный поезд из платформ, накрытых брезентом защитного цвета.

Начальник станции Петр Семенович Кравчук, мужчина лет пятидесяти в железнодорожной форме и фуражке с кокардой, встретил нас у служебного вагона.

– Товарищ Корнилов? – уточнил он, сверяя мою фамилию с накладными. – Груз готов к выдаче. Четыре дождевальные машины ДМ-100, запчасти и техническая документация. Общий вес восемьдесят семь тонн.

Мы прошли к составу, где под брезентом скрывались контуры сложных технических конструкций. Железняков вместе с бригадой рабочих начал снимать укрытие с первой платформы.

– Ого! – воскликнул Володя Семенов, когда открылась консольная секция дождевальной машины. – Длина почти сорок метров! А сколько таких секций в одной машине?

– Пять секций по сорок метров, – ответил я, изучая маркировку на металлических конструкциях. – Плюс центральная опора высотой шесть метров.

Дядя Миша тем временем обнаружил ящик с технической документацией и принялся изучать содержимое. Ветеран надел очки в металлической оправе и сосредоточенно перелистывал толстые папки с немецкими текстами.

– Товарищ Корнилов, – обратился он ко мне через несколько минут, – документация серьезная! Инструкции по сборке, схемы электрооборудования, регламенты технического обслуживания. Все на немецком языке.

– А переводить сможете, Михаил Иванович? – поинтересовался я.

– Попробую, – неуверенно ответил дядя Миша, вглядываясь в текст. – Правда, лексика какая-то непривычная. Мы с немцами больше по-простому общались.

Он открыл первую инструкцию и начал медленно переводить, водя пальцем по строчкам готического шрифта:

– «Wasserspreizungsanlage…» это машина для разбрызгивания воды. «Aufstellung und Montage…» установка и монтаж. «Achtung! Gefahr!» внимание, опасность!

Пока дядя Миша осваивался с документацией, мы принялись за разгрузку первой машины. Козловой кран КК-20 под управлением опытного крановщика Ивана Григорьевича Полушкина аккуратно поднимал секции с платформы и укладывал на полуприцеп МАЗа.

– Осторожнее! – командовал Железняков, направляя операции разгрузки. – Каждая секция стоит как автомобиль!

Центральная опора весом в три тонны требовала особой аккуратности. Стальная башня высотой шесть метров с редуктором и электродвигателем наверху выглядела внушительно.

– А это что за коробка? – спросил Володя, указывая на металлический ящик с надписями на немецком языке.

Дядя Миша придвинулся ближе и прочитал:

– «Steuerungskasten…» это ящик управления. «Elektrische Ausrüstung…» электрическое оборудование. «Nur für Fachkräfte!» только для специалистов!

К полудню первая машина была полностью разгружена и уложена на транспорт. Дядя Миша продолжал штудировать инструкции, но его переводы вызывали все больше вопросов.

– Михаил Иванович, – обратился к нему Володя, – а что означает «Druckregulierung»?

Ветеран сосредоточенно изучил контекст:

– «Druckregulierung…» это регулировка давления. Но здесь написано странно. «Artilleristische Vorbereitung für Wasserangriff».

– Как это понимать? – удивился я.

– Артиллерийская подготовка для водной атаки, – растерянно перевел дядя Миша. – Может, немцы военные термины используют?

Железняков почесал затылок под каской:

– Странная формулировка для поливочной машины. Может, в переводе ошибка?

Володя Семенов взял инструкцию и попытался сам разобрать текст:

– А здесь что написано про скорость работы?

Дядя Миша перевел:

– «Bewegungsgeschwindigkeit…» скорость движения. «Marschgeschwindigkeit des Angriffs…» маршевая скорость наступления.

– Наступления? – переспросил Железняков. – Это же дождевальная машина, а не танк!

Ветеран смущенно поправил очки:

– Я же говорил, лексика непривычная. С немцами про технику мало разговаривали. Больше про еду да про дом.

Семеныч, который слушал наш разговор, хмыкнул:

– Дядя Миша, а может, вы военный немецкий переводите? А тут техническая документация, совсем другие слова.

– Может быть, – согласился ветеран. – Я больше команды запомнил. «Айнс, цвай, драй, марш!» А тут про краны, редукторы, электричество.

Я понял, что с переводом возникла серьезная проблема. Без правильного понимания инструкций смонтировать и запустить сложные машины будет крайне сложно.

– Товарищи, – сказал я, – нужен профессиональный переводчик. Дядя Миша знает разговорный немецкий, а нам нужен технический.

– А где такого найти? – поинтересовался Володя. – В нашем районе преподавателей немецкого языка нет.

Дядя Миша вдруг оживился:

– А постойте! В соседнем районе есть школа, где немецкий язык преподают. Учительница там работает, говорят, очень грамотная. Может, к ней обратиться?

– Как ее зовут? – спросил я.

– Елена Карловна Миллер, – ответил ветеран. – Я слышал, хорошо немецкий знает.

Железняков поддержал идею:

– Стоит попробовать. А то с такими переводами машины вместо полива поля атаковать начнут!

Мы продолжили разгрузку, а дядя Миша тем временем изучал остальную документацию. Его переводы становились все более фантастическими.

– Вот тут про форсунки написано, – сообщил он, указывая на схему. – «Geschützrohre für Wasserfeuer…» орудийные стволы для водного огня.

– Дядя Миша, – мягко сказал я, – может быть, просто «трубки для распыления воды»?

– Может быть, – смущенно согласился ветеран. – Я же не техник, простой солдат был.

К четырем часам дня все четыре машины были разгружены и уложены на транспорт. Документооборот оформлен, акты приемки подписаны, печати поставлены. Оставалось решить проблему с переводом технической документации.

– Володя, – обратился я к молодому инженеру, – поезжайте в соседний район, найдите эту Елену Карловну. Объясните ситуацию, попросите помочь.

– А если она откажется? – поинтересовался Володя.

– Не откажется, – уверенно сказал дядя Миша. – Она человек отзывчивый, всегда помогает, когда просят.

– Тогда завтра же съездим, – решил я. – А пока везем машины в совхоз, будем изучать конструкцию без инструкций. Принцип работы понятен, детали разберем по ходу дела.

Обратный путь занял весь остаток дня. Тяжелогруженые машины медленно тянулись по степной дороге, Семеныч осторожно вел МАЗ-537, объезжая каждую выбоину. К вечеру наша колонна прибыла в совхоз, где уже собрались любопытные зрители.

– Ну и техника! – восхищался дядя Вася, осматривая разгруженные секции первой машины. – Длинная как поезд!

– А как она работает? – поинтересовалась Галя, подошедшая к нам в рабочем комбинезоне синего цвета.

– Завтра разберемся, – ответил я. – Сначала нужно найти нормального переводчика для инструкций.

Дядя Миша тем временем продолжал изучать документацию, но уже без прежней уверенности:

– Виктор Алексеевич, – признался он, – я понимаю, что перевожу неправильно. Мы с немцами больше жестами объяснялись, а тут такие сложные слова.

– Ничего страшного, Михаил Иванович, – успокоил я ветерана. – Завтра найдем специалиста, а ваша помощь все равно пригодится. Хотя бы для общего понимания текста.

К концу дня импортные дождевальные машины лежали на площадке возле МТМ, ожидая сборки и настройки. Четыре комплекта сложной техники, которые должны были изменить лицо нашего орошения. Если, конечно, удастся разобраться с немецкими инструкциями.

На следующее утро я проснулся с твердым намерением решить проблему с переводом. После завтрака из гречневой каши с молоком и чая с вареньем, я надел рабочую телогрейку темно-синего цвета и направился к НИО, где меня уже ждала Галя с готовым планом действий.

– Витя, – сказала она, застегивая куртку цвета хаки, – я вчера вечером созвонилась с директором школы в Михайловском районе. Елена Карловна действительно там работает, преподает немецкий и английский языки.

– А что сказали про ее квалификацию? – поинтересовался я, заводя мотоцикл «Урал».

– Образование филологическое, Томский университет, – ответила Галя, садясь в коляску. – Немецкий язык знает с детства, родители были поволжскими немцами.

Мы поехали по весенней дороге через поля, где уже начались посевные работы. Трактора МТЗ-80 тащили сеялки СЗ-3,6, оставляя за собой ровные борозды. Воздух был свежим и чистым, пахло талой землей и молодой травой.

Михайловская средняя школа оказалась двухэтажным кирпичным зданием постройки конца пятидесятых годов, выкрашенным в желтый цвет с белыми наличниками. У входа росли молодые березы, посаженные в честь какого-то памятного события.

Директор школы Анна Петровна Кожевникова, женщина лет сорока пяти в строгом темно-синем костюме, встретила нас в учительской, где пахло мелом и чернилами.

– Товарищ Корнилов, – сказала она, поправляя очки в пластмассовой оправе, – Елена Карловна сейчас ведет урок в седьмом классе. Но я уже объяснила ей ситуацию, она согласна помочь.

Через несколько минут в учительскую вошла женщина лет сорока пяти, среднего роста, с аккуратно уложенными в пучок светлыми волосами. На ней было скромное платье серого цвета с белым воротничком, туфли на низком каблуке. Лицо интеллигентное, с внимательными голубыми глазами за очками в металлической оправе.

– Елена Карловна Миллер, – представилась она, протягивая руку для рукопожатия. – Анна Петровна рассказала о вашей проблеме с немецкой документацией.

– Виктор Алексеевич Корнилов, – ответил я. – Очень нуждаемся в вашей помощи. У нас четыре дождевальные машины немецкого производства, а инструкции понять не можем.

Глава 24
Трудности перевода

Елена Карловна улыбнулась:

– А кто пытался переводить?

– Ветеран войны, бывший военнопленный, – объяснила Галя. – Но у него получаются странные вещи. Поливочная машина превращается в боевую технику.

– Понятно, – кивнула учительница. – Военная лексика сильно отличается от технической. Это как пытаться математику объяснить через поэзию.

Я достал из сумки образец документации, которую привез для ознакомления:

– Елена Карловна, вот фрагмент инструкции. Можете посмотреть, насколько сложный текст?

Она взяла листы и принялась изучать готический шрифт. Через минуту на лице появилось понимание:

– Это стандартная техническая документация немецкого машиностроения, – сказала она. – Специфическая терминология, но ничего сверхсложного. «Beregnungsanlage» – оросительная установка, «Wasserdruck» – давление воды, «Steuerung» – управление.

– А наш переводчик говорил про «артиллерийскую подготовку» и «водную атаку», – рассмеялась Галя.

Елена Карловна тоже улыбнулась:

– Ваш ветеран, видимо, слово «Druck» перевел как военное давление, атаку. А это просто техническое давление в системе. И «Angriff» в контексте может означать не атаку, а подход, способ воздействия.

Я понял, что мы нашли именно того специалиста, который нам нужен:

– Елена Карловна, не могли бы вы съездить к нам в совхоз? Мы готовы оплатить работу и компенсировать время.

Учительница задумалась:

– Когда вам нужен перевод?

– Желательно сегодня, – ответил я. – Машины уже привезли, а без инструкций собирать страшно. Техника дорогая, ошибки недопустимы.

– У меня сегодня четыре урока, – посчитала Елена Карловна. – Но завтра суббота, свободный день. Если срочно, могу поехать после обеда.

Анна Петровна поддержала идею:

– Елена Карловна, это же государственное дело! Сельское хозяйство области развивать помогаете. Я вас от уроков освобожу, найдем замену.

– Тогда согласна, – решила учительница. – Только предупреждаю, полный перевод займет не один день. Документации, наверное, много?

– Четыре толстые папки, – признался я. – Но для начала хватит основных разделов. Сборка, настройка, запуск.

Через час мы ехали обратно в совхоз втроем. Елена Карловна сидела в коляске мотоцикла, крепко держась за поручни. На ней была теплая куртка темно-синего цвета, которую дала Анна Петровна, и шерстяной платок, повязанный под подбородком.

– Как давно изучаете немецкий язык? – спросила Галя, перекрикивая шум двигателя.

– С детства говорю, – ответила Елена Карловна. – Родители дома на немецком разговаривали. А в университете изучала уже как иностранный, с грамматикой и литературой.

– А техническими переводами занимались? – поинтересовался я.

– В институте переводила статьи из немецких научных журналов, – вспомнила учительница. – По химии и физике. Принцип тот же самый.

В совхозе нас уже ждали у площадки с разгруженными машинами. Дядя Миша стоял возле ящика с документацией в парадной гимнастерке, держа в руках толстую папку. Рядом суетился Володя Семенов с блокнотом, Железняков командовал рабочими, раскладывающими секции первой машины.

– Елена Карловна, – представил я учительницу, – знакомьтесь, это Михаил Иванович, наш военный переводчик.

Дядя Миша вытянулся по стойке смирно:

– Очень приятно, товарищ преподаватель! Извините за свои неудачные переводы, я же не специалист.

– Ничего страшного, Михаил Иванович, – мягко сказала Елена Карловна. – Вы хотя бы попытались помочь. А теперь давайте вместе разбираться.

Она взяла одну из инструкций и начала изучать титульный лист:

– «Beregnungsmaschine DM-100 „Fregatt“» – дождевальная машина ДМ-100 «Фрегат». «Montage– und Betriebsanleitung» – инструкция по монтажу и эксплуатации.

Дядя Миша внимательно слушал, записывая правильные переводы в блокнот:

– А я это читал как «боевая машина». «Betrieb» мне показалось похожим на «штурм».

– «Betrieb» означает работу, эксплуатацию, – объяснила Елена Карловна. – А «штурм» будет «Sturm». Созвучно, но смысл совершенно другой.

Володя Семенов подошел с конкретным вопросом:

– Елена Карловна, а вот эта схема электрооборудования? Что тут написано про подключение?

Учительница изучила чертеж с немецкими обозначениями:

– «Elektrischer Anschluss» – электрическое подключение. «Spannung 380 Volt» – напряжение 380 вольт. «Erdung erforderlich» – заземление обязательно.

– А дядя Миша переводил это как «электрическая атака напряжением», – рассмеялся Володя.

– Понятная ошибка, – улыбнулась Елена Карловна. – Слово «Anschluss» действительно может означать и подключение, и присоединение в военном смысле.

Мы провели остаток дня, изучая документацию под руководством Елены Карловны. Постепенно из хаоса военной терминологии дяди Миши складывалась стройная картина технического устройства.

– Вот раздел про регулировку расхода воды, – переводила учительница. – «Wassermengenregelung durch Düseneinstellung» – регулировка количества воды настройкой форсунок.

– А я это понял как «водное наступление через позиции огня», – смущенно признался дядя Миша.

– «Düse» это форсунка, сопло, а не огневая позиция, – терпеливо объяснила Елена Карловна. – И «Einstellung» не позиция, а настройка, регулировка.

К вечеру она перевела основную часть инструкции по сборке первой машины. Елена Карловна работала быстро и точно, объясняя не только перевод, но и техническую логику.

– А можете остаться на несколько дней? – спросил я. – Работы еще много, а без правильных инструкций машины не запустить.

– Могу остаться на выходные, – согласилась учительница. – В понедельник нужно вернуться к урокам. Но основное успеем перевести.

Галя предложила практичное решение:

– Елена Карловна, переночуйте у меня. Комната свободная есть, а завтра с утра продолжим работу.

– Спасибо, – поблагодарила учительница. – А то добираться домой далеко, время потеряем.

Дядя Миша подошел к Елене Карловне с блокнотом, исписанным правильными переводами:

– Товарищ преподаватель, а нельзя ли мне немного поучиться? А то стыдно перед людьми за свои ошибки.

– Конечно можно, – отозвалась Елена Карловна. – Технический немецкий не так сложен, если знать основные термины.

– А может, и другим желающим курсы организовать? – предложил Володя. – У нас еще импортного оборудования будет поступать.

– Отличная идея, – поддержал я. – Елена Карловна, не согласитесь ли вести заочные курсы технического немецкого? Приезжать по выходным, обучать наших специалистов.

Учительница задумалась:

– В принципе, можно попробовать. Это же полезное дело. И мне самой интересно поработать с технической документацией.

– Тогда решено, – объявил я. – Завтра начинаем сборку первой машины по правильно переведенной инструкции. А Елена Карловна становится нашим постоянным консультантом по немецкому языку.

Дядя Миша радостно потер руки:

– Вот это дело! Теперь я наконец немецкий как следует выучу. В войну не до учебы было, а теперь время есть.

– А я составлю словарь технических терминов, – добавила Елена Карловна. – Чтобы другие специалисты могли пользоваться.

К концу дня проблема с переводом была не только решена, но и превратилась в возможность для развития. Вместо хаотических военных терминологий у нас появился профессиональный переводчик и перспектива создания курсов технического немецкого языка.

Субботнее утро встретило нас ясной погодой и температурой плюс двенадцать градусов. Я проснулся с предвкушением важного дня,

Сегодня предстояла первая сборка импортной дождевальной машины по правильно переведенной документации.

После завтрака я направился к площадке возле МТМ, где была разложена первая машина. Володя Семенов уже стоял возле центральной опоры с папкой переведенных инструкций и набором слесарных инструментов в металлическом ящике.

– Виктор Алексеевич, – доложил молодой инженер, – изучил переводы Елены Карловны всю вечер. Теперь все понятно! Сборка начинается с установки центральной башни.

Рядом с ним суетился Железняков в рабочем комбинезоне и каске желтого цвета, распределяя задания бригаде монтажников. Четыре опытных слесаря в ватных куртках и резиновых сапогах изучали компоненты машины.

– Степан Кузьмич, – обратился я к прорабу, – фундамент готов?

– Готов, – кивнул Железняков, указывая на бетонное основание диаметром три метра и глубиной полтора метра. – Залили позавчера, бетон набрал прочность. Анкерные болты установлены по немецким чертежам.

К нам подошла Елена Карловна в рабочем комбинезоне темно-синего цвета, который ей дала Галя. Волосы убраны под косынку, в руках папка с переводами и немецко-русский словарь технических терминов.

– Доброе утро, – поздоровалась учительница. – Готова консультировать по любым вопросам перевода.

Дядя Миша появился с блокнотом, в котором аккуратно переписал все правильные переводы немецких терминов. Ветеран был в рабочей одежде, но с орденскими планками на груди, видимо, считал сегодняшний день особо торжественным.

– Товарищ преподаватель, – обратился он к Елене Карловне, – вчера вечером выучил тридцать технических слов! «Der Motor» – двигатель, «die Pumpe» – насос, «das Rohr» – труба.

– Молодец, Михаил Иванович, – похвалила учительница. – Видите, как быстро можно освоить правильную терминологию.

Семеныч подогнал к площадке экскаватор ЭО-4121 с грузовым крюком для подъема тяжелых деталей. Мощная машина желтого цвета могла поднимать грузы до пяти тонн, что было достаточно для монтажа центральной опоры.

– Начинаем с башни, – объявил я, открывая переведенную инструкцию. – Елена Карловна, что здесь написано про последовательность сборки?

Учительница изучила соответствующий раздел:

– «Montage der Zentralstütze» – монтаж центральной опоры. «Fundament vorbereiten» – подготовить фундамент. «Turm senkrecht aufstellen» – установить башню вертикально.

– А дядя Миша это переводил как «подготовить позицию для вертикального штурма», – усмехнулся Володя.

– Понятная ошибка, – улыбнулась Елена Карловна. – «Aufstellen» может означать и выставлять войска, и устанавливать оборудование.

Первым делом нужно было поднять центральную башню весом три тонны и установить ее строго вертикально на анкерные болты. Операция требовала точности и аккуратности.

– Семеныч, – скомандовал Железняков, – подцепляйте башню за верхние проушины! Володя, проверьте стропы!

Экскаватор медленно поднял стальную конструкцию высотой шесть метров. Башня представляла собой треугольную ферму из труб диаметром сто миллиметров, в верхней части которой располагался редуктор с электродвигателем.

– Осторожно опускайте! – направлял операцию Железняков. – Совмещайте отверстия с анкерными болтами!

Монтажники с помощью ломов и кувалд точно совместили крепежные отверстия башни с анкерами в фундаменте. Володя проверил вертикальность установки строительным уровнем.

– Отклонение не более двух миллиметров, – доложил он. – В пределах допуска.

Пока рабочие затягивали анкерные гайки ключами на тридцать, я изучал следующий этап инструкции:

– Елена Карловна, что написано дальше?

– «Konsolen montieren» – монтировать консоли, – перевела учительница. – «Reihenfolge beachten» – соблюдать последовательность. «Mit Turm verbinden» – соединить с башней.

Консоли представляли собой пять секций длиной по сорок метров каждая, которые должны были образовать единую ферму длиной двести метров. Каждая секция весила около тонны и требовала аккуратного обращения.

– Начинаем с первой секции, – решил Железняков. – Самая короткая, к башне крепится.

Монтажники подняли первую секцию длиной сорок метров и установили ее в горизонтальном положении, соединив с поворотным механизмом на вершине башни. Соединение было фланцевое, на болтах М20.

– А где схема электрических соединений? – спросил электрик Светлов, подошедший с сумкой инструментов.

Елена Карловна нашла нужный раздел:

– «Elektrische Verbindungen» – электрические соединения. «Motoranschluss» – подключение двигателя. «Schutzerdung» – защитное заземление.

– Дядя Миша переводил это как «электрическая атака с заземлением войск», – рассмеялся Светлов.

– «Erdung» действительно может ввести в заблуждение, – согласилась учительница. – В военном контексте это могло бы означать окопы, землянки. А здесь просто заземление электрооборудования.

К полудню первая секция была установлена и подключена. Электродвигатель АИР-90L мощностью два с половиной киловатта через редуктор вращал всю консольную конструкцию вокруг центральной оси.

– Пробуем поворот, – сказал Володя, нажимая кнопку пуска на временном пульте управления.

Секция медленно начала поворачиваться, делая один оборот за две минуты. Механизм работал плавно, без рывков и скрипов.

– Отлично! – обрадовался Железняков. – Переходим ко второй секции.

Вторая секция длиной сорок метров крепилась к концу первой шарнирным соединением. Здесь требовалась особая точность, чтобы обеспечить правильную геометрию всей фермы.

– Елена Карловна, – обратился Володя, – что написано про выравнивание секций?

– «Ausrichtung der Sektionen» – выравнивание секций, – перевела учительница. – «Winkel kontrollieren» – контролировать углы. «Nivellierung erforderlich» – нивелирование обязательно.

– А что такое «Nivellierung»? – поинтересовался дядя Миша, записывая новые слова.

– Нивелирование, проверка горизонтальности, – объяснила Елена Карловна. – От французского «niveau» – уровень.

Володя с помощью теодолита ТТ-5 проверил горизонтальность установленных секций. Отклонения оказались в пределах допуска, указанного в инструкции.

К вечеру были смонтированы три секции общей длиной сто двадцать метров. Конструкция выглядела внушительно, стальная ферма, способная поворачиваться вокруг центральной оси, как гигантская стрелка компаса.

– Завтра доделаем, – решил Железняков, осматривая результаты дневной работы. – Осталось две секции и система водоснабжения.

– А форсунки когда устанавливать? – спросил Светлов.

Елена Карловна нашла соответствующий раздел инструкции:

– «Düseninstallation» – установка форсунок. «Nach Montage der Struktur» – после монтажа конструкции. «Wasserdruck testen» – проверить давление воды.

– Логично, – согласился я. – Сначала механическая часть, потом гидравлика и электрика.

Дядя Миша подошел к Елене Карловне с блокнотом, исписанным новыми терминами:

– Товарищ преподаватель, а можете проверить мои записи? Не хочется снова ошибаться.

Учительница просмотрела записи ветерана:

– Все правильно, Михаил Иванович! «Die Düse» – форсунка, «der Druck» – давление, «die Leitung» – трубопровод. Видите, как быстро учитесь!

– А завтра будем продолжать? – поинтересовался дядя Миша.

– Конечно, – ответила Елена Карловна. – Нужно перевести разделы по настройке и обслуживанию.

К концу дня первая дождевальная машина была наполовину собрана. Три секции общей длиной сто двадцать метров вращались вокруг центральной башни, демонстрируя принцип кругового орошения.