355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Алеся Лис » Ангелы Эванжелины (СИ) » Текст книги (страница 12)
Ангелы Эванжелины (СИ)
  • Текст добавлен: 9 июня 2021, 09:02

Текст книги "Ангелы Эванжелины (СИ)"


Автор книги: Алеся Лис



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Глава 27

Завтрак, который приносит Лина, мы по-братски делим на троих. Оказывается, мальчишки снова проголодались, и не прочь отведать ароматного какао со сдобными булочками. Мне невольно вспоминается отрывок из “Карлсона”, когда они с Малышом сидели на крыше и наслаждались подобным лакомством, наблюдая свысока за вечерним Стокгольмом. У нас перед глазами совсем не Стокгольм и даже не Швеция и уж точно не Земля, но вид не менее восхитительный. Ровная, как зеркало, водная гладь Виниконского моря, суровые скалы, крики всполошенных вечно голодных чаек и яркое синее небо, без единого облачка.

– Как думаете, может нам сходить погулять? – задумчиво смотрю на солнечные блики, сверкающие на воде. – Погода обещает быть изумительной.

– Гуять! Гуять! – радостно хлопает в ладоши Гленн и нетерпеливо подскакивает на стульчике.

С ним все ясно, оборачиваюсь к Сету.

– А ты как на это смотришь?

Мальчик принимает уморительно серьезный вид совсем как у взрослого и откидывается на спинку стула, копируя манеру Теодора.

– Пожалуй, можно, – слегка кивает он, отпивая из чашки напиток. И если б не возникшие при этом у него под носом “молочные усы”, образ молодого лэрда был бы полностью оправдан.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не прыснуть от смеха, но не хочу ставить ребенка в неудобное положение, поэтому просто прикрываюсь чашкой и делаю большой глоток, чтобы ничем себя не выдать. Но есть Гленн, которому не свойственна подобная деликатность.

– Сет! Уси! У тебя уси! – хохочет он, тыкая в старшего брата пальцем.

Покрасневший Сет торопливо ставит на стол кружку и кидается в ванную комнату к зеркалу.

– Хихикаешь, – шутливо хмурю брови, наблюдая, как заливается смехом дитя.

– Усятый Сет, – веселится и дальше малыш.

– Значит, и ты сейчас будешь “усятый”, – фыркаю я.

А когда мальчик возвращается из уборной, он на минуту удивленно застывает посреди комнаты, ибо его преспокойно ожидают за столом, невозмутимо попивая свои напитки, “усятые” младший брат и будущая мачеха.

Комната наполняется звенящей тишиной, и я уже начинаю беспокоиться, не воспринял ли он это как насмешку над ним, а не попытка приободрить с нашей стороны. Но через минуту гнетущее молчание прерывает взрыв задорного звонкого смеха. Сет обхватывает живот руками и, согнувшись пополам, хохочет так заразительно, что и мы не выдерживаем и начинает подхихикивать, фыркая в чашки.

– Вы так гулять пойдете? – вытирает слезы Сет.

– Только в том случае, если и ты снова обзаведешься подобным украшением, – заявляю в ответ, переведя дух от смеха.

На прогулку мы идем, естественно, умывшись. Об “усях” на наших лицах больше ничто не напоминает.

До обеда мы проводим время возле моря, наслаждаясь свежим соленым воздухом, последними теплыми летними деньками и необычайно спокойной и безветренной погодой. Собрав целую коллекцию ракушек и красивых камешков, из которых мы придумали зимой делать подарки и поделки родным, возвращаемся в замок.

Сета тут же вылавливает мастер Дуги, и ставит в известность, что после обеда ждет своего ученика в классной комнате. А мы с Гленном идем встречать приехавшего Ригана и Илин.

Девушка выглядит отдохнувшей румяной и полной сил. От недавней болезни не осталось и следа. Она по очереди обнимается со всеми домочадцами и подхватывает на руки Гленна, принимаясь его тискать и целовать. Видно, что она соскучилась по ребенку, да и он по ней не меньше. Несмотря на рекомендации врача повременить с работой, она после недолгого отдыха и перекуса изъявляет желание сразу же приступить к своим обязанностям.

– Ты не представляешь, как я скучала в этой лечебнице, – делится она впечатлениями. Гленн утомленный прогулкой и впечатлениями спит в своей кроватке. А мы, устроившись за столом, тихо беседуем. Зоуи разливает чай по чашкам и расставляет тарелочки с пирожными.

– А у нас тут новость, – шепчет она. – Эва и Теодор собираются пожениться.

– Серьезно, – открывает рот от удивления Илин. Я коротко киваю в ответ, внимательно следя за реакцией няни.

– Ох, как это чудесно! – сияет она. – Мы все знали, что рано или поздно этим закончится.

– Так уж и все? – недоверчиво щурюсь, меряя взглядом своих собеседниц.

– А то, – фыркает Зоуи. – Тео с самого начала так на тебя смотрел… Словно готов был съесть.

– Скорее придушить, – бормочу себе под нос и откусываю кусок от пирожного, стараясь скрыть неловкость.

Женщины заговорщески переглядываются, но дальше развивать тему не решаются.

– А ты сама-то как? – Зоуи поворачивается к Илин и вопросительно смотрит на зарумянившуюся девушку.

– Никак, – вздыхает та, мигом утратив былую веселость.

Я удивленно разглядываю их, не понимая в чем дело.

– Илин, если гора не идет… – нравоучительно начинает экономка. – Он так за тебя испугался, целую ночь в больнице провел…

– Зоуи, – хмурится Илин в ответ. – Если я Ригану не интересна, то почему должна вешаться ему на шею. Я девушка, в конце концов, а он мужчина. Если у него не хватает смелости сделать первый шаг, то я… найду кого-то посмелее, – обиженно заявляет она.

– Так-то оно так, – печально заключает экономка. – Но ведь жизнь это не сводка правил и инструкций.

Мы все втроем грустно вздыхаем и дружно берем еще по одной порции лакомства. А я в душе надеюсь, что и у Илин с Риганом наладится. Вот оно, оказывается, какие страсти бушуют совсем рядом.

– А что у меня есть, – внезапно заговорщеским голосом начинает Зоуи и весело мне подмигивает.

Я перевожу взгляд на нее, проглотив последний кусочек сладости, и изумленно наблюдаю, как она извлекает откуда-то из-под стола пухлую тетрадь.

– Не может быть?! – хлопает в ладоши Илин. – Свадебный каталог мадам Озонье!

– Он самый, – кивает Зоуи и, сдвинув посуду в сторону, водружает на ее место раскрытый журнал. – Мне Теодор поручил помочь тебе выбрать наряд на свадьбу. Завтра приедет модистка для снятия мерок.

Внутри все замирает от волнения. Мне только сейчас накрывает именно то самое понимание, что да, все на самом деле, и через неделю я выхожу замуж. Стану женой любимого человека, стану мамой его сыновьям и нашим будущим детям. Рука непроизвольно накрывает живот. А, возможно, я уже беременна.

О таком ли я мечтала? Теперь не знаю. Раньше мне казалось, что я совсем не создана для семьи, да и к детям относилась довольно-таки спокойно. Но новый мир не только изменил всю мою жизнь, он изменил меня, показал те стороны моей души, моего характера, о которых я не догадывалась, которые и не подозревала обнаружить в себе. И любовь, в которую не верила.

Биолог до мозга костей, я знала все о гормонах, феромонах, подсознательных реакциях и социальных потребностях, но о чувствах ничего. О чувствах, которые рождаются в душе, в сердце и живут не три года, как утверждает наука, а живут вечно, даже после смерти.

Наш мир утратил магию, утратил волшебство, но тут, тут все осталось прежним. И я ведь тоже не превратилась в Эву, я все та же самая Женя, но более многогранная, более открытая и намного более счастливая. И оглядываясь на свою прошлую жизнь, на свои мечты и чаяния я понимаю, что мое желание помогать людям, спасать жизни, изучать природу и есть желание любить и быть любимой.

Знаю, что стать образцовой женщиной-домоседкой и заниматься хозяйством я не смогу, зато однозначно смогу найти себе занятие по душе. У меня есть магия, возможности и знания другого мира, я точно не заскучаю тут. Тем более с такой любящей семьей, с человеком, который знает обо мне почти все и принимает такой, какая есть, а самое главное даже не пытается загнать в рамки привычного тут благоустройства.

Радостно улыбаюсь и тоже склоняюсь над иллюстрацией в журнале, которую мои собеседницы уже во всю обсуждают.

– Нет, – качаю головой, увидав платье, на котором остановился их выбор. – Оно бесспорно красивое, но больше тебе подходит, Илин. Мы тут оставим закладочку, ибо интуиция мне подсказывает, что к этой страничке мы еще обязательно вернемся, а я уже увидела, какое хочу.

Дамы отрываются от своего спора и удивленно смотрят на меня, пока я листаю страницы в поисках наряда, который заметила краем глаза еще в самом начале.

– Вот! Я хочу такое, – наконец найдя нужную иллюстрацию, показываю на выбранную модель.

– Но, Эва, на нем же почти нет кружев, – удивляется Илин. – И бантов, и лент, и узоров.

– И рукава длинные. Может, хотя бы предплечья открыть? – поддакивает Зоуи.

– Над открытыми предплечьями я подумаю, но все остальное оставим, – мягко заявляю, закладывая и эту страничку, чтоб не потерять.

Глава 28

Платье мне нравится очень, как и приглашенная модистка, которая будет им заниматься. Несмотря на то, что меня ежедневно гоняют на примерки и приходится стоять довольно-таки долго в неподвижной и неудобной позе, пока мадам Райе со своими помощницами подгоняют по фигуре наряд, я результатом более чем довольна. Хорошо хоть для туфель понадобилось лишь единожды снять мерку, а потом я уже получила готовую потрясающе красивую обувь. Снежно-белые, украшенные жемчугом лодочки сверкают не хуже, чем хрустальные башмачки у Золушки. Да я себе сама напоминаю эту Золушку, особенно, когда на последней примерке меня уже облачают в почти готовый наряд и обувь.

Большое зеркало отражает сказочную принцессу, а не обычную девушку. Я настолько довольна своим образом, что, не сдержавшись, на радостях обнимаю всех, кто работал над моим платьем. И не только им. Для свадебного наряда отдельно еще шилось белье, чулки и подбирались украшения.

– Ой, – качает головой мадам Райе. – Лэрд Эмерей будет в восторге. Вы как куколка в этом наряде. Фея!

Удовлетворено улыбаюсь, но в последнее время мы так мало видимся с Теодором, что упоминание о нем невольно навевает легкую грусть. Я безумно скучаю, и теперь даже представить не могу, как жила до этого без него. Но что поделать, подготовка к свадьбе лично у меня забирает прорву времени, а у него кроме этих хлопот еще есть дела, не терпящие отлагательств. Тут уж, положа руку на сердце, могу с уверенностью сказать, что мой муж отчаянный трудоголик и экспериментатор. А еще и скрытый… романтик. Ибо разве не романтично от него получить в подарок собственноручно вырезанную им деревянную игрушку в форме кареты.

Воспоминания об этом событии даже сейчас заставляют меня улыбаться.

– Карета? – скрыть удивление у меня не получается ну никак. Озадаченно верчу в руках резную игрушку, невольно восхищаясь мастерством, с которым вырезанные мелкие детали, изящные украшения на крыше и дверце, до мельчайших подробностей повторен графский герб.

– Карета, – целует меня в нос, улыбающийся Эмерей. – Я просто не могу забыть выражение твоего лица, когда ты ее впервые увидела. – У тебя был такой потешный вид, словно ты не знаешь, что лучше сделать – упасть в обморок или прибить меня на месте.

– О, да, – принимаюсь хихикать, прижимая к груди поделку. – Я тогда решила, что ты извращенец, который находит удовольствие похищение людей и переодевание их в одежду прошлого века. А тут еще и транспорт такой. Я тогда первое, что подумала, ну, кроме того, что тебе тоже не помешает помощь врача, что из кареты выпрыгнуть будет легче и сбежать от тебя.

– Не сбежала… – зарывается носом мне в волосы Теодор и целует в макушку, крепко прижимая к себе.

– Не сбежала, – безропотно соглашаюсь, наслаждаясь минутами близости.

– А теперь и подавно не сбежишь, – удовлетворенно говорит этот собственник.

– А теперь и не нужно. Я ведь дома…

***

Утро выдалось солнечным и теплым. Последний день лета радует прекрасной погодой и как нельзя лучше подходит для такого знаменательного события, как свадьба. Только вот Зоуи тревожно ворчит, сетуя, что лучше бы дождь. Говорят, непогода в день свадьбы на счастье. Я верить в это не хочу и беззаботно отмахиваюсь от подобных заявлений. Ну, честное слово, зачем омрачать праздник глупыми предрассудками?

Меня наряжают всем скопом и по традиции вручают все необходимые атрибуты для удачной семейной жизни: Лина прикалывает булавкой к рукаву маленькую веточку синих колокольчиков, Илин вручает новый кружевной платочек, а Зоуи со слезами на глазах закалывает волосы старинным ажурным гребнем, украшенным россыпью прозрачных камешков. Я в драгоценностях не разбираюсь от слова совсем, но что-то мне подсказывает, что эта вещь безумно дорога.

– Какая же ты красавица, – утирает слезы экономка и легонько, чтоб не помять уже прикрепленную шпильками длинную фату обнимает. – Принцесса.

Мы дружно берем со стола хрустальные бокалы с игристым легким вином и осушаем их, после, разбив на мелкие осколки, как гласит традиция. А потом выходим из моих покоев.

Теодор уже должен ждать меня в церкви, и я отчаянно волнуюсь перед предстоящей церемонией. Внезапно приходит в голову мысль, что я сплю, и это все мне снится. Настолько все хорошо и радужно, что разум отказывается верить. А вдруг я все еще там, в том страшном лесу перед капищем, Тео по-прежнему сражается с жуткими тенями, а я лежу в беспамятстве на земле, свалившись с лошади.

От подобных мыслей по коже пробегают мурашки, и я встряхиваю головой, чтоб их отогнать. Нет, такого просто не может быть. Не могла я это все себе придумать, слишком много деталей, слишком много подробностей для бессознательного бреда.

Спустившись по ступенькам, мельком заглядываю в зал, где уже все подготовлено к праздничному обеду.

Приглашенных гостей у нас не так уж и много: ближайшие соседи, несколько знакомых Теодора еще со времен учебы, с моей стороны никого. Может это не очень правильно ─ не звать родную сестру с мужем на собственную свадьбу, но мне даже в голову не приходит отослать им приглашения. Ведь по правде эти двое мне никто. А уж после того, что Лейтон сделал с бедняжкой Эвой, то бишь продал ее пожилому сластолюбцу, чтоб выкупить свои долги, и подавно не возникает желание видеть сих людей в день, который должен быть самым счастливым в моей жизни.

У подъездной дорожки меня уже ждет графская карета, украшенная лентами и бантами, запряженная двойкой белоснежных лошадей. И где только таких взяли? В нашей конюшне я не видела подобных скакунов.

До церкви ехать не больше десяти минут, и всю дорогу я не могу отделаться от ощущения непонятной тревоги и нереальности происходящего. Словно это все декорации в какой-то непонятной игре.

На моем лице счастливая улыбка, от которой уже болят скулы, рядом расчувствовавшаяся Зоуи, Илин, исполняющая роль подружки невесты, и Лина, которая все время что-то на мне поправляет и разглаживает, дабы ее хозяйка была безупречной на церемонии. А у меня на сердце лежит скрученная в клубок гремучая змея, которая время от времени поднимает голову, задумываясь, не укусить ли побольнее эту слишком счастливую особу.

– Дорогая, что случилось? – берет мою руку в свои ладони проницательная Зоуи. – Я же вижу, что тебя что-то тревожит.

– Не знаю, – задумчиво прикусываю губу, забыв о краске не ней. – У меня такое чувство, что все это не со мной творится…

Беспомощно смотрю на экономку, не зная как понятливее объяснить собственные ощущения.

– О, знакомое чувство, – улыбается женщина. – Я тоже до последнего не верила, что замуж выхожу. Пока клятвы не произнесла. Это нормально. А когда увидишь Тео, всю неуверенность как рукой снимет. Он такой потрясающий жених. Я в первый раз не видела свадьбу своего мальчика, да и какая там свадьбы во время боевых действий, но теперь то уж полюбуюсь всласть.

Женщина снова принимается вытирать платочком слезы счастья, а я выглянув в окно, замечаю, что мы уже подъезжаем к храму.

На ступеньках церкви беспокойно переминается с ноги на ногу Эмерей, одетый в красивый черный костюм, а по обе стороны от него стоят мальчики, облаченные в точные копии папиного одеяния. Они такие потрясающе красивые, что у меня сердце замирает от восторга. Мои мужчины, все трое мои. Сердце наполняется любовью и нежностью, а глупая тревога исчезает бесследно. Права была Зоуи. Вот он, мой жених, мой муж, мой единственный. Мои дети. Моя семья.

Экипаж останавливается. Решительно открываю дверцу и выхожу из кареты на встречу своему счастью и своей судьбе.

Ко мне подходит Риган, исполняющий обязанности шафера, и подает руку, чтобы подвести к неподвижно стоящему жениху. Но я ничего и никого сейчас перед собой не вижу, кроме моего дорогого Тео. Восхищение в его глазах, любовь и нежность – все, что сейчас имеет значение.

Когда его пальцы смыкаются вокруг моей ладони, по коже словно пробегает электрический разряд, и замирает где-то в груди, легким щекочущим чувством.

– Ты потрясающе красива, – шепчут его губы, почти дотрагиваясь до чувствительной кожи возле уха. – Я так скучал, Жени.

Мои щеки заливает краской, и я, застеснявшись, опускаю ресницы, но все же нахожу в себе смелость прошептать в ответ.

– Я тоже безумно скучала.

– Мне кажется я больше, – качает головой мой будущий муж, и меряет меня таким взглядом, что я краснею еще больше, хотя казалось бы куда.

– Я тебя люблю, – внезапно подняв голову, тихо говорю. Почему-то в этот момент мне кажется очень важным сказать ему эти слова. Именно перед тем, как мы переступим порог храма, чтобы дать брачные обеты.

– И я тебя, – не сдержавшись, легонько целует меня в губы Теодор.

А в следующую секунду громкий крик, словно острым ножом разрезает окружающую нас тишину.

– Именем короля! – гаркает одетый в гербовые доспехи стражник, заставив всех замереть каменными изваяниями. – Лорд Эмерей вы обвиняетесь в похищении Леди Эванжелины Хендрик, урожденной Реглей. И королевским приказом мне поручено добровольно либо силой забрать вышеупомянутую леди в лечебное заведение по просьбе ее официальных опекунов, лэрда Лейтона и леди Даниэллы Гланвил.

Глава 29

Я не сразу понимаю, что тут делает этот представительный господин, облеченный властью, о какой такой лечебнице он говорит, и почему моими опекунами вдруг оказались Лейтон и Даниэлла.

– Тео? – непонимающе оборачиваюсь к жениху, но все его внимание приковано к говорящему и стоящим за его спиной вооруженным стражникам.

– Крев, ты что-то путаешь, – качает головой Эмерей, крепко сжав мою руку. Судя по всему этот грозный военачальник ему довольно-таки близко знаком. – Лейтон официально отказался от опекунства в мою пользу. У меня даже документы есть, правда в Айнвернисе. К тому же Эванжелина полностью вменяемая совершеннолетняя особа, которая сама за себя отвечает. Доктор Куинкей это подтвердил соответствующей выпиской из лечебницы. Мы закон не нарушаем.

Мужчина напротив мрачнеет, переглядывается с остальными стражниками.

– Теодор, – опускает он оружие. – Я тебе верю. Но Лейтон подал жалобу королю, что ты угрозами и шантажом у него потребовал отказ. Куинкей подтвердил и отметил, что леди Эванжелина страдает глубоким психологическим расстройством и полностью невменяема.

От несправедливых обвинений в груди поднимается возмущение. А еще становится до боли обидно. Что обо мне подумают люди, которые стали моими друзьями, которые меня поддерживали и помогали? Я чувствую, как жар стыда заливает щеки

– Его величество Яков решил разобраться, – между там продолжает страж. – Он помнит твои заслуги перед короной, но на первом месте интересы девушки. Мы должны ее забрать до выяснения обстоятельств.

Рядом сдавленно охает Лина, Зоуи хватается за сердце, а Риган, как будто невзначай становится с другой стороны от меня. Ошеломленно хлопаю глазами, переваривая информацию. Вот же гады эти родственнички. И если Эва испытывала к сестре какие-то теплые родственные чувства, то у меня они отсутствуют напрочь.

– Я лично обследовал Эву, – подает голос доктор Эшли. – Нет у нее никакого расстройства.

С благодарностью смотрю на своего нового защитника.

– Док, вот лично и засвидетельствуешь это его величеству, – разводит руками Крев, по-видимому, с ним он так же близко знаком, как и с Теодором. – Мое дело маленькое – доставить девушку туда, где ей необходимо быть.

Я уже открываю рот, чтобы возразить, но Теодор легонько пожимает мою ладонь, прося помолчать. Кидаю на него осторожный взгляд и замечаю легкий кивок, подтверждающий мою догадку. Ладно, помолчим.

– Крев, ты же понимаешь, что она никуда не поедет, – с нажимом произносить граф, и я непонятно как оказываюсь у него за спиной.

Только сейчас позволив себе оглядеться, с изумлением понимаю, что большинство гостей и уличных зевак расступились, поспешив убраться подальше. Детей с подачи Зоуи забрала Илин, скрывшись в помещении церкви. На ступенях остались только я, Теодор, Риган и Лина вместе с экономкой.

– Тео, будь благоразумен. Мы забираем Эванжелину не дольше чем на несколько дней. Пока ты подашь прошение королю, – увещевает его мужчина. – Ты же знаешь Якова, он быстро во всем разберется. Девушке ничего не угрожает.

Я нервно сглатываю, вспоминая стены лечебницы, фанатичный блеск в глазах Куинкея, и смутную тревогу, которая на задворках сознания криком кричит, что живой и здоровой я оттуда не выйду. Иначе, зачем Ловару, которому до недавнего времени было наплевать на сестру собственной жены, теперь требовать меня обратно? Подозрения о том, что он что-то пронюхал о камне, слишком очевидны.

Испуганно смотрю на побледневшее лицо Эмерея, на его плотно сжатые губы, и на секунду мне кажется, что он меня отдаст, отправит с этим грозными воинами, ведь, все, что от меня требовалось, я выполнила.

Сердце сжимается в тревоге, я прижимаю ладонь к груди, прямо к тому месту, где оно испуганно бьется под тонкой кожей прикрытой белоснежным атласом свадебного одеяния. Нет, мой Тео не такой, не может он так поступить. Он меня любит. А еще он, так же как и я догадывается, зачем я нужна Лейтону.

– Нет, Крев, она останется, – твердо произносит граф. – Ты даже и не представляешь, о чем просишь. То, что видно на поверхности, это лишь вершина айсберга. Я благоразумен, и мое благоразумие подсказывает мне защищать свою семью.

– Пойдешь против воли короля? – поднимает брови старый вояка.

– С Яковом я как-нибудь разберусь, – дернув плечом, отвечает Теодор. – А семья это то, что не предается.

Два стражника, стоящие по бокам от Крева, как подкошенные падают на землю со спутанными зелеными лозами ногами. Я уже видела эти лозы. Там, на опушке перед древним храмом драодов. А еще два кидаются к нам, обнажая оружие.

Я невольно вскидываю ладони в привычном уже жесте и с мрачным удовлетворением ощущаю бегущие по пальцам мурашки. Думаю этих двоих я вполне могу замедлить, нужно только, чтоб они поближе подобрались. Я ведь до сих пор не знаю, каков радиус действия моих способностей. Вот-вот, еще совсем чуть-чуть и я смогу, я их достану. Зуд в ладонях становится нестерпимым, я уже чувствую свою силу и чувством облегчения, освобождаю рвущийся дар. Но… ничего не происходит. Совсем. Глухое разочарование и недоумение проступает на моем лице. А наперерез стражникам кидаются Теодор и Риган. Полностью безоружные.

Нет, я точно не могу допустить, чтоб кто-то из них пострадал! Но мужчины и не думают приносить себя в жертву. Они действую настолько синхронно, словно братья-близнецы и ловко обезоруживают двоих стражников, которые, лежа на земле, с умильным изумлением взирают на своих противников. Но если бы было все так просто.

Подмога не заставляет себя долго ждать, и спустя несколько секунд стоя спиной к спине, Риган и Тео оказываются окруженными еще пятеркой воинов.

– Не слишком много ли стражи для транспортировки одной маленькой девушки, а Крев? – издевательски поднимает брови Эмерей.

– Зная тебя, не слишком, – хмуро отвечает пожилой вояка.

Смотреть на эту мясорубку выше моих сил.

– Нет, остановитесь, – кричу я. – Не трогайте его. Их… Я пойду…

Мой голос слишком громко звучит в наступившей тишине и я вижу как после моих слов вздрагивает Теодор.

– Зоуи, забери отсюда Эванжелину, – отрывисто рычит он, даже не взглянув на меня, а Зоуи и Лина хватают меня за руки.

Я врываюсь, плачу, кричу, но они держат крепко, не прекращая попыток завести меня в храм. Окружившие мужчин стражники кидаются в атаку.

Это только в фильмах нападают поодиночке, в реальности все происходит именно так. Нечестно, некрасиво, неблагородно. А лежащих не просто не бьют, их добивают…

Я не могу ничего различить в этой схватке – мелькают острые сабли, руки, черные пятна костюмов смешиваются с красными мундирами стражников, слышатся хриплые возгласы и глухие удары. А я даже рук поднять не могу, чтобы им помочь. Стараюсь раз за разом остановить время, пока не выбиваюсь из сил, но ничего не получается. Безвольно обвиснув на руках у крепко держащих меня женщин, сквозь застилающие глаза слезы с ужасом смотрю на бой. Сознание словно уплывает куда-то, в голове туман, который даже громкий ох Лины не может разорвать и сдавленный возглас Зоуи. А потом мой рот закрывает мужская ладонь. Второй рукой неизвестный крепко обхватывает меня поперек тела.

Сдавленно мычу и брыкаюсь, пытаясь вырваться, даже кусаю руку на своих губах, на секунду дав себе возможность освободиться и позвать на помощь.

Мой крик всего лишь на миг отвлекает Тео, но этого оказывается достаточно, чтоб волокущий меня куда-то похититель споткнулся об неизвестно как вылезший из-под земли корень и упал, увлекая меня за собой.

Больно ударившись бедром о землю, выскальзываю из рук мужчины и поднимаюсь на ноги. Кидаю взгляд на место битвы и замираю от ужаса, потому как, сосредоточившись на моем спасении, Эмерей пропускает удар и как подкошенный падает на землю.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю