Текст книги " Советский ас Александр Клубов "

Автор книги: Алексей Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

По рассказу К. Сухова, два из атаковавших Клу-бова «Мессершмитта» были выкрашены в необычный белый цвет, с красной змейкой на коке винта.

Судя по всему, это были настоящие асы. В схватке с ними летчику пришлось применить высшее пилотажное мастерство, перенести адские перегрузки. Все очевидцы с изумлением разглядывали самолет Александра: фюзеляж деформирован, передатчик сместился со своего места, крепежные болты срезаны. «Слабовата техника для наших пилотов! Клубов вон какую перегрузку выдержал. Железо и то в штопор свернулось!» – сказал один из техников.

Требовательный Покрышкин указывает Клубову на допущенную ошибку: «Понял теперь, что такое «свободная охота»? Тут надо действовать всегда хитро: обмануть противника, внезапно нанести удар и уходить, пока сам не превратился в дичь...» Но и командир отдает должное летному искусству, самообладанию, физической мощи Александра. Такого даже ему видеть не доводилось.

Энергия Клубова была редкостной даже среди гвардейцев. Он почти не устает после нескольких боевых вылетов. Вместо отдыха помогает механикам заправить самолет горючим и боеприпасами, стремясь быстрее вновь подняться в воздух.

16 августа он открывает счет сбитым на Южном фронте. Ведет шестерку «кобр», в группе – Николай Карпов, Виктор Жердев, Андрей Труд, Александр Ивашко и Константин Сухов. На высоте 4000 метров обнаружена на белом фоне облаков пара самолетов «Фокке-Вульф-189». Это двухфюзеляжный самолет-разведчик, который наши солдаты называли «рамой». С ее появлением ожидали бомбежки или артобстрела. Действительно, взаимодействие по радио разведчиков с ударными силами было отлажено у немцев четко. В кабине ФВ-189 продуманно размещалось связное, навигационное и фотооборудование. Высокоманевренный самолет с отличным обзором для экипажа имел на вооружении четыре пулемета. Как правило, разведчик прикрывался парой или четверкой истребителей. И на этот раз рядом замечены два Me-109. Группа, несомненно, выполняла важное разведывательное задание.

Клубов командует:

– Жердев, смотри за мессами, не снижайся! Труд, прикрой: атакую!

Затем передает ведомому:

– Карпов, ты – правую, я – левую!

Атака оказалась для немцев внезапной. Падение горящих «рам» подтвердили на земле.

А с 26 августа начинается знаменитый «залп Клу-бова», о котором долго говорили в полку. За семь дней он сбил девять самолетов!

Сначала – один «Мессершмитт» из четверки, атаковавшей Клубова и Карпова со стороны солнца. Бой был принят, контратака неожиданна для противника и точна.

30 августа шестерка под командованием Григория Речкалова рассеяла строй из 50 Ю-88, летевших бомбить наши войска. Клубов сбивает два «Юнкерса».

В тот же день, в еще одном вылете – бой с 50 Ю-87. Клубовым сбит один из них. Эти пикировщики был своего рода символом немецкого блицкрига. 1 сентября 1939 года ими были сброшены первые бомбы Второй мировой войны. Характерный излом крыльев типа «обратная чайка», неубирающиеся шасси в обтекателях, похожие на хищные когти. Угловатый силуэт этого самолета остается зловещим в памяти многих народов Европы, на города и дороги которых заходил он в пике под сатанинский вой сирен, установленных в обтекателях. Бомбы ложились точно, в круг диаметром примерно 30 метров.

31 августа – в одном вылете сбит Me-109, в другом два «Хеншеля-129». Этот бронированный штурмовик с мощным вооружением применялся немцами для борьбы с нашими танками. Когда «Хеншель» стрелял из своих пушек, летчики видели впереди него огромный сноп огня.

2 сентября Александр в тяжелом групповом бою (в люфтваффе их называли «волчьми свалками») шестерки «кобр» с восьмеркой Me-109 сбил еще один мессер.

Как уже говорилось, 4 сентября А.Ф. Клубов был представлен к званию Героя Советского Союза за 310 боевых вылетов и сбитые лично 14 самолетов противника. В этом наградном листе указывались и 19 сбитых в группе (еще на Кавказе и Кубани).

С 23 сентября по 12 октября 16-й гвардейский полк базируется в селе Розовка Запорожской области. Здесь, как пишет А.И. Покрышкин, «в сложной воздушной обстановке я посылал на боевые задания по восемь-десять самолетов в группе. Они успешно отражали налеты крупных сил противника и не имели потерь. Такой метод потребовал частых вылетов и назначения командирами групп лучших летчиков из кубанского пополнения. Среди них выделялся А. Клубов. Решительный, смелый, он разумно строил бой, и его группа всегда добивалась успеха.

Так получилось и в одном из вылетов. При подходе его восьмерки к Молочной летчики услышали голос «Тигра» (позывной станции наведения 9-й гвардейской дивизии. – А. Т.)

– Группа бомбардировщиков идет на Большой Токмак! Скорее атакуйте!

– Поняли! Выполняем! – доложил ведущий и приказал: – Сомкнуться! Атакуем в лоб!

Лобовая атака плотно сомкнутого звена последовательно по трем идущим девяткам, и три бомбардировщика горящими пошли к земле. За первым атакует второе звено. Еще два Ю-88 сбиты. Затем восьмерка, проскочив атакованных и энергично развернувшись, устремилась на бомбардировщики с задней полусферы.

Группу Клубова сменяет подошедшая восьмерка Лукьянова».

Герой Советского Союза К.В. Сухов оставил нам зрелищное описание боя группы Клубова, проведенного 26 сентября:

«Впереди, прямо перед собой, видим рассыпанные по небу в строгом порядке маковые зернышки. Они темнеют, становятся все больше, крупнее. Сколько же их? Сосчитать пока что трудно, да ясно одно: много!

А майор Бычков торопливо передает:

– С юго-запада на Эристовку, Бурчак идет более ста «Хейнкелей» и «Юнкерсов» под прикрытием шестнадцати «Мессершмиттов». Всем «маленьким» (так называли истребители. – А. Т.) идти на Бурчак!.. Всем «маленьким» идти на Бурчак!..

– Понял! – ответил Лукьянов, приняв команду. Ему со своими ребятами надо лететь еще минуть пять. А мы уже на боевом курсе.

Секунды бегут. Скорость сближения огромная, и армада вражеских машин словно надвигается на нас сверху. Быть бою! Жестокому бою.

– Сомкнуться. Атакуем в лоб! – передал Клубов.

Мы хорошо знаем проверенный практикой наш

излюбленный прием внезапно атаковать численно

превосходящего противника стремительным ударом в лоб, ошеломить его дерзостью, неожиданно складывающейся ситуацией. Расчет простой и верный: выбить из девяток, особенно из головной, несколько машин, лучше всего – сбить флагмана, внести замешательство в ряды противника, посеять среди него панику – и снова бить из наиболее выгодного положения.

Вот и сейчас мы с Жердевым, идя правее командира, стараемся поймать в прицел врага. Еще только собираемся открыть огонь, а впереди, чуть выше и левее, в небе словно вздулся шар из яркого пламени. Хорошо видно отвалившуюся от «Хейнкеля» плоскость с мотором. Она странно кувыркнулась и, падая, пронеслась совсем близко от самолета Жердева.

Один есть!..

Открываем огонь тоже – бьем по самолетам второй группы. И два «Хейнкеля», будто по мановению волшебной палочки, сразу же загораются.

Успевает провести атаку второе наше звено – звено Павла Еремина. Николай Чистов и Александр Ивашко подбили по бомбардировщику.

Сразу же ринулись в очередную атаку. Объект ее – следующая группа бомбардировщиков. Снизу как бы «прочесываем» всю вражескую колонну.

«Мессершмитты», прикрывающие ее сверху, вначале не поняли, что происходит. А когда увидели горящие «Юнкерсы», заметались.

В эфире – разноголосица на все лады, на любые тона: команды, советы, порою и ругань. Не слышно даже, что передают с земли...

Мы уже проскочили всю колонну, разворачиваемся на сто восемьдесят градусов и атакуем снова, на до-гоне, опять-таки снизу: не «вылазим» наверх, к мессерам, и продолжаем бить врага. Жердев сбивает еще одного.

После боевого вылета

Боевые товарищи поздравляют А. Покрышкина с успешным боевым вылетом. Второй слева – А. Клубов

Герой Советского Союза Георгий Виктор Жердев. Лично сбил Голубев 17 немецких самолетов.

Погиб 12 января 1945 г.

Герой Советского Союза Иван Бабак

Летчица и комсомольский вожак Ирина Дрягина

Заместитель командира эскадрильи Виктор Никитин

Герой Советского Союза Константин Сухов

На командном пункте 16-го гвардейского авиационного истребительного полка. Слева направо: начальник связи Г. Масленников, начальник штаба Я. Датский, помощник командира по воздушно-стрелковой службе А. Клубов

Б. Глинка поздравляет Г. Речкалова с успехом. Справа на крыле – А. Клубов

А. Клубов, Г. Речкалов, А. Труд, Б. Глинка

А. Ивашко, К. Сухов, Н. Трофимов, А. Клубов, Г. Речкалов, Б. Глинка, А. Покрышкин

Группа техников 16-го гвардейского полка. Сидит второй слева – Юрий Храповицкий

Подготовка «Аэрокобры» к вылету

Андрей Иванков – ведомый А. Клубова

Фото из центральной прессы

Покрышкинцы у разбитого немецкого самолета

Асы 9-й гвардейской истребительной авиадивизии. Слева направо:

А. Клубов, Г. Речкалов, А. Труд, Б. Глинка, А. Федоров, А. Покрышкин, Д. Глинка. 1944 г.

На месте катастрофы Ла-7

Одна из последних фотографий

Летчики-покрышкинцы – участники Парада Победы в Москве.

Слева направо: Александр Вильямсон, Алексей Закалюк, Николай Трофимов

Брат дважды Героя – Алексей Федорович Клубов (сидит справа на верхней ступеньке крыльца своего дома) со студентами одного из вологодских техникумов. 1960-е гг.

Губернатор Вологодской области В.Е. Позгалев во время церемонии перезахоронения А.Ф. Клубова. Слева – племянницы летчика Нина, Елена и Фаина. Вологда, 22 июня 2001 г.

У могилы дважды Героя Советского Союза А.Ф. Клубова

Красный берег. На месте деревни Окороково, где родился Александр Клубов. Слева направо: стоят – Виктор Алексеевич Клубов, помощник губернатора Вологодской области В.М. Бабкин, Н.А. Клубова, писатель и кинорежиссер А.К. Ехалов, Е.А. Бирюкова (Клубова) с мужем Валерием Игоревичем. Сидят – Владимир Алексеевич Клубов и автор книги, писатель А.В. Тимофеев. Июнь 2007 г.

Ветераны 101-го гвардейского истребительного авиационного полка Виктор Васильевич Маслов и Валентин Родионович Занин. Москва, 2008 г.

Боевой путь 16-го гвардейского истребительного авиационного полка

PGe* рещ/нс-

1(3

По страницам документов 16-го гвардейского истребительного авиационного полка. Из фондов Центрального архива Министерства обороны РФ

секретно эк). м2

(JC-ЭС

оЗ/⁴*

V/

■ wtesuo-poeKid полготоыш

ПЫкМ

10Г

30492 3335

47379

Схемы результативных боев, проведенных группами под командованием А. Клубова. Из фондов Центрального архива Министерства обороны РФ

CNO

^– CxEiifi

Воздушного боя группы Напитана Кпубовй 30'5¥< г.

Ip-14®

N

Тем временем группа Лукьянова подоспела в район боя. Ведущий видит, что девятки уже рассеяны и со снижением разворачиваются, уходят. Объектом его атак становится третья девятка противника. Удар наносится с такой же стремительностью, в лоб.

В этом бою наши летчики сбили восемь вражеских бомбардировщиков и два подбили. Но есть и потери: огнем с «Юнкерса» сбили самого молодого летчика – Николая Попова. Очень уж близко он подошел к бомбардировщику, зажег его, но стрелок успел огрызнуться огнем – и чуть ли не в упор разрядил крупнокалиберный пулемет в истребитель. Тот загорелся.

Два самолета так и упали горящими в днепровские плавни – наш и вражеский.

Когда возвратились домой, обратили внимание, что истребители наши сплошь забрызганы маслом. А самолет Клубова – так тот весь, даже остекление кабины, – покрыт плотной жирной пленкой грязножелтого цвета.

Оказывается, выпущенная Клубовым трасса вспорола маслобаки, и масло брызнуло из бомбардировщика фонтаном. Распыляясь в воздухе, оно и обдало проносящийся близко истребитель».

Воистину надо было быть Героем, чтобы на суммарной скорости сближения более тысячи километров в час точно нажать пушечную гашетку на расстоянии пистолетного выстрела... А «Хейнкелю» было, как мы видим, чем огрызнуться. Этот немецкий бомбардировщик, состоявший в люфтваффе с первого до последнего дня войны, с экипажем из пяти человек имел на вооружении 20-миллиметровую пушку и семь крупнокалиберных пулеметов.

Длина сигарообразного фюзеляжа составляла 16,4 метра; размах крыльев – 22,6 метра. Немецкие пилоты ценили Хе-111 за надежность и отличный обзор из кабины. Сбить его было не так-то просто, далеко не все наши асы могут этим гордиться.

О таких атаках Г.Г. Голубев писал: «Лобовая атака, как и таран, требует от истребителя исключительных моральных качеств, огромного нервного напряжения, полной уверенности летчика в своих силах. Сближение на лобовых занимает буквально считаные секунды. Почти мгновенно образуется дистанция действительного огня. Одно неверное движение – и ты можешь врезаться своим самолетом во вражескую машину. Опоздаешь на мгновение нажать на гашетку – и тебя сразит трасса врага. В лобовой атаке победит тот, кто обладает холодной расчетливой смелостью, основанной на уверенности в успехе и правоте своего дела, у кого крепче нервы». Действия 9-й гвардейской дивизии – самоотверженные, мастерские и вдохновенные – изменили ситуацию в небе Донбасса. В отчете штаба 8-й воздушной армии подведен итог боевых действий за сентябрь: «В целом же в течение всего месяца воздушная обстановка над полем боя была благоприятная, преимущество в соотношении сил явно было на нашей стороне. В ответственные моменты наступательной операции воздушному противнику не удалось воспрепятствовать наступлению войск ЮФ. Противник терял уверенность в воздухе, при появлении наших истребителей часто сбрасывал бомбы не на цели, а по своим войскам или в поле не прицельно и быстро уходил на свою территорию». Покрышкин во второй половине 1943 года начинает особенно удивлять высокие штабы соотношением побед и потерь в своем полку. Так, за октябрь гвардейцы, имея в наличии 17 самолетов и 24 летчика, сбили 22 самолета, потеряв два своих и одного летчика. В ноябре сбито 33 самолета, потери – один самолет.

Покрышкину везет – продолжают настаивать некоторые. Но кто, как не он, перед каждым боевым вылетом стремится предугадать действия противника, обязательно проигрывает с летчиками своей группы несколько возможных вариантов, учитывая маневры, свойственные той или иной эскадре немцев? Кто разбирает ошибки, учит молодых летчиков у самолетов сразу после возвращения из боя?

– Все вроде делал правильно, а фоккера упустил!

– «Вроде правильно» воевать нельзя...

Ученики Покрышкина становились асами. Группы

слажены и слетаны, перетасовки в парах, звеньях, эскадрильях практически исключены.

Всегда продуман численный состав группы. Покрышкин стремится избежать распыления сил, вследствие которого погибло столько летчиков.

За август—декабрь 16-й гвардейский полк потерял в воздушных боях лишь четырех истребителей – младших лейтенантов. Двое из них были те, с кем Клубов прибыл в 16-й гвардейский. 11 сентября погиб Сергей Никитин, 22 октября Павел Клейменов. Еще на Кубани пал Владимир Метелев.

С 26 сентября по 5 ноября 1943 года Южный фронт провел Мелитопольскую наступательную операцию. У рубежа немецкой обороны на реке Молочной (линия «Вотан»), как пишут военные историки, «с первого дня бои приняли упорный и затяжной характер». После перегруппировки войск 23 октября был взят Мелитополь, немецкий фронт прорван. Освободив почти всю Северную Таврию, Южный (с 20 октября – 4-й Украинский) фронт блокировал с суши противника в Крыму. В северной части Крыма был захвачен плацдарм, через Сиваш наведены к нему переправы.

В полк в Аскания-Нова прибыл сам командующий 8-й воздушной армией, генерал-лейтенант Т.Т. Хрю-кин. Он был молод – 33 года, умен и по характеру крут. Звездой Героя Советского Союза награжден в 1939 году. Участвовал в боях в Испании и Китае, летчик-бомбардировщик, потопивший японский авианосец. Ряд специалистов считают его лучшим из командующих советскими воздушными армиями в годы Великой Отечественной. При изучении архивных документов штаба 8-й воздушной армии обращает на себя внимание углубленный анализ боевых действий – своих и противника.

Генерал Хрюкин поставил Покрышкину задачу прикрыть плацдарм и переправы:

– Условия там очень сложные. Мостовых переправ мало. Многие стрелковые части переправляются вброд, а вода сейчас страшно холодная. Надо сделать все, чтобы не допустить бомбежку наших войск. Подумайте, как успешно решить эту задачу, доложите мне.

Покрышкин предвидел такое развитие событий:

– Товарищ командующий, я уже над этим вопросом думал и готов сейчас вам доложить.

– Да?.. Докладывайте.

Александр Иванович первым в воздушной армии предлагает решить задачу прикрытия с помощью локатора РУС-2, который только начал появляться в наших ВВС. Командарма Покрышкин просит выделить РУС-2 и «обеспечить невмешательство в мои действия штаба дивизии».

Хрюкин внимательно смотрит в глаза гвардии майору. Обещает содействие и заключает:

– Учтите, что вы взяли на себя большую ответственность. Желаю успеха!

Вскоре локатор был доставлен в полк Покрышкина и освоен. План прикрытия был прост и ясен. Эскадрилья Аркадия Федорова поставлена на дежурство на полевом аэродроме у самого Сиваша, она будет перехватывать бомбардировщики «по-зрячему». Две другие эскадрильи дежурят в первой и второй степени готовности в Аскания-Нова, ожидая команды на взлет по данным РУС-2.

Вскоре эскадрилья Федорова в бою с тремя девятками Ю-87 и «Мессершмиттами» сопровождения сбивает семь бомбардировщиков и один истребитель, без потерь со своей стороны. Бомбы немцы сбросили, не долетев до цели.

1 ноября особенно отличились Александр Клубов и Виктор Жердев, сбившие по два самолета.

Когда покрышкинцы на своих «кобрах» с красным коком винта на бреющем полете уходят на аэродром после боя, они видят, как на земле «матушка-пехота» в их честь бросает вверх шапки.

Блестящее выполнение задания зарегистрировано в документах 8-й воздушной армии:

«9 гв. МИАД (Мариупольская истребительная авиадивизия. – А. Т.), прикрывая войска 51-й армии, по данным РУС-2 с 19.11.43 показала, что этот способ экономит горючее и моторесурс до 50%. Прикрывая войска 51-й армии, она добилась, что противник отказался от налетов большими группами и перешел на действия малых групп в составе 6—8 самолетов».

Немцы явно сникли: «Характерно, что если истребителям противника не удавалось сковать наши истребители и оттянуть их из района прикрытия, то бомбардировщики или выжидали в определенном районе момента ухода наших истребителей, или уходили на запасную цель.

В воздушных боях летный состав, даже несмотря на численное превосходство, активности не проявлял. В основном отбивал атаки наших истребителей от бомбардировщиков, и даже отмечены случаи, когда активные действия наших прикрывающих групп приводили к тому, что истребители противника оставляли своих бомбардировщиков и выходили из боя».

22 декабря 1943 года комдив Дзусов подписал наградной лист – представление А.И. Покрышкина к званию трижды Героя Советского Союза. По приказу наркома обороны СССР от 8 октября 1943 года летчики истребительной авиации представлялись к званию дважды Героя за 30 лично сбитых самолетов, трижды Героя – за 50.

Командарм Хрюкин 24 декабря 1943 года дал в наградном листе такое заключение о Покрышкине: «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас. За лично сбитые 50 самолетов противника достоин присвоения высшей правительственной награды «трижды Героя СССР».

Александр Клубов 4 ноября был награжден вторым орденом Красного Знамени. После представления к званию Героя сбил еще пять самолетов.

Главным для него всегда остается не личный счет сбитых, а общий успех. Часто он прикрывает сверху от мессеров ударные группы Покрышкина или своего комэска Речкалова. В том наградном листе, например, пишется: «1.10.43 года, вылетая на прикрытие мехгруппы в р-не Показной, Червонный, Ровное, в составе 8-ми самолетов «Аэрокобра», ведущий – Герой Советского Союза, гвардии капитан Речкалов, встретили группу бомбардировщиков до 50-ти Ю-87, под прикрытием 6-ти Me-109. Гвардии ст. лейтенант Клубов, являясь ведущим 4-х самолетов «Аэрокобра», надежным прикрытием обеспечил группе тов. Речкалова сбить пять самолетов противника – 4 Ю-87 и 1 Me-109. Все сбитые самолеты подтверждены радиостанцией противника «Тигр».

Покрышкинцы прикрывают десанты Азовской военной флотилии, успешно штурмуют приморские дороги, колонны бензовозов и легковых машин с немецким начальством. В одной из таких штурмовок, описанных Покрышкиным, «звено Клубова своим огнем подавило пытавшиеся открыть огонь зенитки, а затем также занялось автомашинами».

К декабрю «Аэрокобры» полка сильно поизносились в непрерывных боях, для получения двенадцати новых самолетов в Азербайджан, куда они поступали по ленд-лизу, была командирована группа летчиков и техников во главе с инженером части Г. Копыловым. Александр оказался в их числе. К. Сухов вспоминает: «Сборы короткие: приказано завтра убыть, накануне вечером все уже уложено. Да что фронтовикуукладывать? Бритвенный прибор, мыло и полотенце... Добирались не без трудностей. «На перекладных», главным образом – поездами. Насмотрелись всякого, да и испытали немало сами. Что же он натворил, враг проклятый! Сколько бед, сколько горя причинил он нашим людям!

– Ну, вернемся в полк, – говорили ребята, – сочтемся с фашистами и по этому счету!..»

После получения техники – обратный перелет с посадками в Махачкале, Армавире, Новочеркасске. Здесь из-за нелетной погоды пришлось задержаться. Побывали в гостях в родном доме Сухова, потом навестили его брата Николая в госпитале. Здесь Клубов, старший среди летчиков, предложил забрать шедшего на выписку брата оружейником в 16-й гвардейский. Что и было, после переговоров с начальником госпиталя, осуществлено. Правда, Николаю пришлось лететь за сиденьем в самолете брата.

В Новочеркасске гвардейцев попросили выступить в школе перед открытием первого после освобождения от оккупации учебного года. Спустя много лет К.В. Сухов встретил одного из тех школьников, после войны он стал военным летчиком. Так запала ему в душу та встреча с героями-истребителями.

С 12 декабря полк по-прежнему базировался в заказнике Аскания-Нова. Погода стояла нелетная, полеты были редкими.

31 декабря Клубов был представлен к третьему ордену Красного Знамени, однако где-то наверху награждение заменили на орден Александра Невского, который также высоко котировался среди летчиков: им награждали тех, кто водил в бой группы самолетов.

Орден был учрежден 29 июля 1942 года, вместе с орденами Суворова и Кутузова. По статуту им награждались офицеры от командира взвода до командира дивизии «за проявление в соответствии с боевым заданием инициативы по выбору удачного момента для внезапного, смелого и стремительного нападения на врага и нанесения ему крупного поражения с малыми потерями для своих войск. За выполнение боевого задания, настойчивую и четкую организацию взаимодействия родов войск».

То есть за сходное с тем, что совершил в 1240 году святой князь Александр Невский. В житии повествуется: «Князь же, выйдя из церкви, осушил слезы и начал ободрять дружину свою, говоря: «Не в силе Бог, но в правде. Вспомним песнотворца, который сказал: «Одни с оружием, а другие на конях, мы же имя Господа Бога нашего призовем; они, поверженные, пали, мы же устояли и стоим прямо». Сказав это, пошел на врагов с малою дружиной... И была сеча великая. И перебил их князь бесчисленное множество, а на лице самого короля оставил след острого копья своего».

Знак ордена Александра Невского изготовлялся из серебра, пятиконечная звезда с золотыми ободками покрывалась рубиново-красной эмалью. На круглом окованном щите – рельефное изображение Александра Невского. Щит окаймлен лавровым позолоченным венком. Расходящиеся лучи скрещены позади щита позолоченными бердышами. Внизу – меч, копье, лук, колчан со стрелами. По мнению многих, это самый красивый советский военный орден.

Не раз водил гвардии капитан Александр Клубов свои группы на немецкие воздушные армады. «Боевые порядки бомбардировщиков – «клин» 6—8 самолетов в группе, между группами по 2 Me-109. Атаку производили в лоб. Весь строй бомбардировщиков был рассеян».

Как созвучны эпохи в русской истории! Вновь немецкий рыцарский клин, теперь уже в строе пикирующих бомбардировщиков, и советский орден, названный именем благоверного князя.

В январе 1944-го 9-я гвардейская дивизия была отведена в резерв Ставки Верховного главнокомандования – на доформирование и отдых в село Черни-говка Запорожской области.

Глава 7

ДУША ИСТРЕБИТЕЛЯ

Я теперь скупее стал в желаньях, Жизнь моя? иль ты приснилась мне? Словно я весенней гулкой ранью Проскакал на розовом коне.

Сергей Есенин

«Петухи возвещают рассвет.

Детские голоса и следы по снежку заставляют вспомнить детство, школу.

Вчера были вылеты, бои, под крыльями бурное море. Сегодня вокруг тихое степное село, спокойствие обыкновенной, трудовой жизни.

Переночевав, мы рано утром выехали на аэродром, расположенный на западной окраине. В первый день оборудовали комнаты для занятий», – вспоминал А.И. Покрышкин первый день пребывания полка в резерве. 9-я гвардейская дивизия, в которую входили 16-й, 100-й и 104-й гвардейские полки, расположилась в большом селе, которое раскинулось на целых 12 километров в запорожской степи.

В документах сообщается, что, «находясь в селе Чер-ниговка, полк перешел на новый штат 40-самолетного состава, занимался тренировочными полетами по вводу в строй молодого летного состава, проводил командирскую учебу». В силу ряда причин, в первую очередь из-за задержки с поставкой новых «Аэрокобр» и нелетной погоды, эта задача растянулась на четыре месяца, до мая.

Конечно, и летчикам, и техникам надо было прийти в себя после нескольких месяцев боевого напряжения. Возможность такая в то время была.

Покрышкин был утвержден в должности командира полка, шли на повышение и другие отличившиеся летчики. Александр Клубов стал командиром эскадрильи. Ветераны отмечают в своих воспоминаниях, что именно командир эскадрильи – «это главная фигура на войне», у него, как правило, наибольшее число боевых вылетов. К.В. Сухов писал о работе ком-эска: «Это он водит в бой группы самолетов, и вся тяжесть управления групповой воздушной схваткой лежит на нем. От него, его выучки, его воли зависит результат сражения, а значит, и жизни летчиков доверены ему. В третью эскадрилью назначен Александр Клубов. Он ли не мастер сверхточных атак и меткого огня? Но этого мало: надо обладать умением руководить людьми, заражать их примером, вести за собой».

Герой Советского Союза В.Е. Бондаренко рассказывал, что Клубов всегда четко и толково ставил задачу своей группе. Летчики верили в его мастерство, опыт, человеческие качества.

Началась учеба. Большая группа летчиков и техников вновь отправлялась в Азербайджан за новыми «кобрами». В эту группу был включен и Клубов.

Но был и отдых. Однополчане отметили скромную фронтовую свадьбу Александра Ивановича Покрышкина, который на У-2 сам доставил в Черниговку свою молодую жену. С 1941 года Мария была участником войны, медсестрой. Талантливая и обаятельная, она, пожертвовав мечтой о профессии хирурга, посвятила жизнь мужу. Это была счастливая, удивительно гармоничная пара. На закате жизни Мария Кузьминична писала в книге «Взойди, звезда воспоминаний...»: «Встреча с таким человеком, как Александр Иванович,

озарила мою жизнь... Мне выпало редкое счастье... Я никогда не пожалела о том, что смыслом моей жизни стала его далеко не простая жизнь». _

В этой книге она, конечно, вспоминает и друзей мужа. Вот что она пишет о Клубове: «Саша был очень красив: атлетического сложения блондин с огромными карими глазами. Летом на его лице ожоги были почти не видны, а зимой становились заметнее. Клубов показал себя блестящим командиром групп, умело перенимавшим и внедрявшим новую тактику, Александр Иванович очень ему доверял. И Клубов это доверие оправдывал сполна».

Когда друзья узнали о том, что Мария ждет ребенка, они начали всячески ее опекать, снабжать мочеными яблоками и соленьями, причем в таком количестве, что большую часть из них пришлось отправить в полковую столовую.

Автору этих строк довелось много раз беседовать с Марией Кузьминичной в 1990-х годах. Я помню: когда она говорила «Сашенька Клубов», то неизменно улыбалась, и как будто падал на ее лицо теплый грустный отсвет из далекого фронтового прошлого.

Отмечала она и обостренное чувство справедливости, импульсивность, что, бывало, ставило Александра в непростое положение. М.К. Покрышкина вспоминала, как Клубов на базаре перевернул лоток спекулянтов арбузами. Рассказывала о том, как в Черниговке он с товарищами однажды зашел в церковь. После службы подошел к священнику, резко сказав ему, что тот отсиживается в тылу, когда другие воюют на фронте. И вдруг на рясе батюшки летчики увидели орден боевого Красного Знамени. Оказывается, священник был награжден за участие в партизанском движении. После этого летчики подружились с батюшкой и не раз вели беседы у него дома. Кстати говоря, по воспоминаниям Марии Кузьминичны, после войны на кремлевских приемах Покрышкин часто подводил к их столу Патриарха Московского и всея Руси Алексия I и о чем-то с ним разговаривал.

...Добрым словом Мария Кузьминична поминала всегда и еще одного боевого товарища Клубова – Виктора Жердева, умницу и весельчака. К январю 1945-го командир первой эскадрильи, гвардии капитан Жердев имел на своем счету 17 сбитых немецких самолетов. 12 января, в первый день стратегической Висло-Одерской операции, он был подбит зенитным огнем, тяжелораненым на горящем самолете приземлился в расположении противника. Немцы сорвали с него гимнастерку с орденами и закололи штыками.

В начале февраля 1944-го Покрышкина неожиданно вызвали из Черниговки в Москву, в Главный штаб ВВС. «Отвоевался ты, Александр Иванович. Тебя отзывает Москва. Едешь на выдвижение. Поздравляю!» – объявил ему комдив И.М. Дзусов. Командующий ВВС А.А. Новиков, лично наблюдавший бои Покрышкина на Кубани, планировал назначить его начальником отдела боевой подготовки истребительной авиации с присвоением генеральского звания. Беспокоила командование и информация о том, что немцы прилагают большие усилия для того, чтобы заманить лучшего советского аса в воздушную «засаду» и сбить, как его друга Вадима Фадеева.

Но Покрышкин заявил, что с фронта до конца войны он не уйдет. А жене, которая приехала с ним в столицу, сказал: «Хожу по кабинетам, а сам все время думаю: как там в полку без меня? Если моих ребят посбивают, пока я здесь интервью даю, потом до конца жизни не смогу жить со спокойной совестью».

Командующий вскоре предложил Александру Ивановичу возглавить знаменитый 9-й гвардейский полк после гибели его командира Льва Шестакова. Покрышкин соглашается, но с условием – взять с собой свою слетанную восьмерку. В итоге Новиков в апреле назначает его командиром 9-й гвардейской дивизии. И.М. Дзусов направлен с повышением командовать авиакорпусом.