Текст книги "Посланник богини (СИ)"

Автор книги: Алексей Абвов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 30 страниц)

– Как ты считаешь, в чём состояла самая ценная твоя находка? – Спросила мать без нажима в голосе, но её укоризненный взгляд сохранился, заставляя быстрее пошевеливаться мыслям в голове.

'И всё же, что именно он упустил, раз мать задаёт такие вопросы?' – теперь уже вопрошал Аз Торн сам себя. Вроде бы он всё донёс в полной сохранности. Даже выданные ему редкие вещи вернул за исключением совсем уж малого. Информация из его дневников позволит завершить полноценную научную работу, и, судя по пришедшим после газетной публикации ему лично вороху телеграмм, к ней уже проявлен самый живой интерес общественности. Его хотят видеть с публичной лекцией в самых крупных городах и научных школах.

– Я не могу определить, мама, – Аз Торн опустил плечи и сгоравший от стыда взгляд.

– Эх, молодёжь, молодёжь... – мать открыто улыбнулась, сменяя укоризненный взгляд любящей теплотой. – Сколько учили вас подмечать все мелкие детали и принимать нестандартные решения, беря полную ответственность на себя. Сожалею, в отношении тебя произошла моя ошибка, нужно было отправить следом за братом в военный лагерь, где инструкторы подправили бы тебе строй мыслей и приучили к порядку. Но перевитые стальными мускулами тела и твёрдый уверенный взор – далеко не то, что хотят видеть рядом с собой видные Матроны. Ещё раз выражаю сожаление, – мать тоже опустила взгляд на несколько мгновений. – А теперь вернёмся к твоим находкам... – она снова побарабанила пальцами по его дневникам. – Ты до сих пор считаешь того странного парня горным дикарём? – Неожиданный вопрос застал Аз Торна врасплох.

– Но тело же... – тихо пролепетал он.

– Тело может и обмануть, – мать снова тепло улыбнулась. – Если поверить всему, что ты о нём написал и взглянуть на сделанные его рукой рисунки, то остаётся только один вывод. По уровню интеллектуального развития он уже превзойдёт большинство взрослых чистокровных. А ведь он ещё ребёнок. Я просто боюсь строить какие-либо прогнозы относительно его перспектив. Кем он станет, когда вырастет? Если он рискует бросить вызов самим Ра Су, – кивок в сторону черепа на столе, – то позже сможет потягаться и с более сильными соперниками. Да, про этих плотоядных тварей... – теперь череп удостоился лёгкого удара пальцами, – мы кое-что знаем. В древности они попытались проникнуть на наши земли, но все их великие силы здесь отказали. Нашим учёным удалось провести исследование их останков, определив, что они именно пришельцы из другого мира. Теперь ты принёс просто исчерпывающие знания о них. Вижу большой общественный резонанс и даже организацию масштабной карательной экспедиции на другую сторону Великого Хребта... – слушая тихий голос матери, Аз Торн даже забыл о необходимости дышать. – Тебя этот без малейших сомнений – героический поступок вознесёт в глазах общественности и возвысит наш дом сразу до Великого Дома. Я горжусь тобой сын, – в теплоте материнского взгляда можно просто утонуть. – Но я просто обязана указать тебе на твою непростительную ошибку, – взгляд Матроны снова стал укоризненным. – Во что бы то ни стало, тебе было нужно привести сюда того дикаря. Ты мог обещать ему что угодно, любую защиту и покровительство нашего дома.

– Но мама... – Аз Торн картинно вытаращил взгляд.

– Да, ты помнишь, что открыто лгать допустимо только низшим и грязнокровкам, – мать покачала головой. – Но с чего ты взял, что твои обещания останутся пустыми словами? Не наш ли дом отвечает за категориальные критерии оценки качества людей? Мне давно хочется показать общественности наглядный пример реального превосходства низкороженных над теми, кто кичится многовековой родословной и особенной чистотой собственной крови. Они давно забыли, что даже самое лучшее тело даёт лишь возможность возвыситься, но над личным возвышением требуется плодотворно работать всю жизнь с малых лет. И наглядный пример высокоинтеллектуального дикаря разбил бы вдребезги всю их непрошибаемую самооценку. Они захотели бы откупиться от нас и от того дикаря буквально всем, что мы у них бы попросили, лишь бы больше никогда не слышать о нём. Так наш дом мог сразу войти в крайне узкий круг Величайших Домов. Но ты, сынок, этот момент благополучно упустил.

– Благодарю за мудрость, мама, – Аз Торн просто боялся поднять взгляд, сгорая от сильного стыда.

Слишком уж рано он посчитал себя взрослым и достаточно мудрым, чтобы давать состоятельным Матронам какие-либо советы. И желание матери отдать его мужем в другой дом вполне понятно. Там бы он быстро осознал предел своего ограниченного развития, постепенно занимая подобающее место помимо одного любовного ложа. Это был бы действительно самый лёгкий путь возвышения. Теперь же ему придётся воплощать уже свой личный план в жизнь, навсегда оставшись в своём доме. А уж с кем ему придётся жить и разделять ложе, мать обязательно придумает.

***

Долго пытался выбраться из сонного забытья, то вспоминая о том, кто я есть на самом деле, то снова растворяясь в пучине блаженного беспамятства. И лишь на какой-то там раз сумел всё вспомнить и остаться наедине с этим воспоминанием. Только одна мысль мешала наслаждаться обретением себя – а где моё тело, почему его не чувствую. Вроде бы оно есть и даже лежит там же, где я его положил... так занятно говорить о себе в третьем лице. Но чего-то явно не хватает. Или же сон благополучно продолжается и нужно дальше просыпаться. Вопрос как. Ага, помню о внутренней силе. Источник там, где она скапливается. Ага, есть, он вполне доступен и очевидно переполнен. Нужно слить излишки в амулет Богини. Амулет был на моей шее. Проверка контакта, сила быстро потекла из источника, а затем и откуда-то ещё, быстро опустошая это ещё.

– Ааа... – сумел расслышать собственный сдавленный стон, наконец-то ощущая и остальное тело в слишком уж знакомом состоянии полного иссушения.

Через пару просто ужасных минут я наконец-то смог пошевелиться и открыть глаза. Сколько же я здесь проспал? Сутки? Двое? Неделю?! Месяц?!! Больше?!!! На уютный маленький карниз ветер успел нанести пыли, а прошедшие дожди скрепили её заметным слоем грязи. Невероятно! Тело постепенно пришло в норму, иссушение отступило. В рюкзаке на дне скопилось изрядно сырости, все тряпки промокли. Но ягоды силы вполне съедобны, впрочем, они и так идеально хранятся. Только на третьей ягоде ощутил приятное чувство насыщения и наполнения. Нужно спускаться с этой кручи в низину, всё равно хочется нормальной пищи. Сырое мясо вполне подойдёт. А из завершившегося путешествия нужно сделать один большой вывод: другая сторона Великого Хребта мне настоятельно противопоказана. С чего иначе я провалился в столь длительный сон без сновидений, практически впав в кому? И выпал из неё не иначе как чудом с помощью амулета Богини. Смог бы выкарабкаться без него – загадочный вопрос...

А спускаться здесь тяжеловато. Скала почти отвесная. Да и мастерство управления жгутами силы заметно пострадало, приходилось восстанавливать былые рефлексы на ходу, каждый миг рискуя сорваться вниз. Пока мне везло, так как скала оказалась относительно прочной. Редкий камень подло выкрашивался из-под ноги. Так без спешки я слез с отвесной кручи в то, что можно условно назвать 'плато'. По сути – это было огромное нагромождение камней над вечным ледником. Наступила темнота, я ужасно вымотался и едва понимал, что делаю и куда бреду. Хоть и оставалась тревога повторения анабиоза, но спать всё равно нужно.

Следующий день – действительно день, ибо проспал всего лишь несколько часов, вскочив с первыми рассветными лучами, ушел на штурм плато и переход через тающий ледник с обходом стороной целых озёр талой воды. Двигался следом за собиравшимися вместе ручьями, они ведь текут туда, куда и мне нужно. Шум огромного водопада хорошо слышался с очень большого расстояния. Снова стемнело, но ночевать на льду глупая затея. Только к следующему рассвету я вышел к скальному провалу, куда шумно извергались стекавшие с ледника потоки воды. Наверное, это водопад по размерам и мощи мог бы поспорить и с Ниагарой из моего мира. Ежесекундно вниз извергались бесчисленные талые воды – отдельные маленькие ручейки, бурные потоки и самые настоящие реки, далёкая низина целиком скрывалась в плотном тумане из водных брызг. Потрясающее зрелище природного величия. И лишь один ничтожный зритель, потрясённый до самой глубины души. Впрочем, любоваться зрелищем ему мешала ужасная усталость. Найдя среди водных потоков относительно сухой островок, он мгновенно провалился в сонное беспамятство.

На финальный спуск у меня ушло трое суток. Пришлось долго искать относительно проходимую поверхность склона в стороне от многочисленных водопадов. Пара попыток едва не обернулась трагически, рефлекторно освоил приём приклеивания себя жгутом силы к подходящей тверди. Иначе бы летел далеко и долго. Тут уже скала крошилась легко, трудно было находить устойчивые точки опоры. Сколько раз мысленно ругал себя за выбор столь опасного участка пути. Но, в конце концов, всё же спустился в заросшую разнотравьем пологую ложбину с множеством текущих по ней ручейков. Здесь было тепло и хватало беспечной живности, тех же сурикатов, потому принял решение временно задержаться и изучить дикую местность. Вдруг придётся где-то устраиваться на очередную зимовку?

Рай охотника и собирателя, просто настоящий рай. Съедобные корни вымахали за века до внушительных размеров с мою голову. Похожие на крупную земную клубнику сладкие ягоды, разве только цвет кожуры матово-чёрный. Низкие колючие кусты, все ветки обсыпаны голубыми кисло-сладкими плодами размером с мелкую сливу. Растёт из земли что-то внешне напоминающее черемшу с похожим запахом. Бегающее мясо нескольких видов. Кроме знакомых сурикатов здесь водилась пара видов крупных ящериц, чьё мясо мне понравилось больше, так как быстрее мариновалось и оставалось более сочным. И, главное – полнейшее отсутствие следов пребывания человека. За многие века я первым попал сюда. Хоть и подумывал здесь обосноваться ещё хотя бы на год, но проявившееся подспудное чувство надвигавшейся опасности заставляло идти дальше. То ли карлики снова взяли след, то ли просто обострилась мнительность. Хорошего понемногу.

Хм, а относительно приемлемого спуска к подножию гор здесь вообще нет. Край ложбины резкий и обрыв там с очевидным отрицательным уклоном из-за раскрошившейся скалы. Донизу метров... много. Трудно разглядеть в постоянно висящей туманной дымке. Благо хоть погода радовала, здесь ведь могут и дожди зарядить. Про ураганы вспоминать страшно, ибо тратить силы на постройку капитального укрытия лень. Походив по краю обрыва, стал забираться по склону и смещаться вбок по нему, разглядев в той стороне относительно проходимый спуск. И всё равно оказался у подножья горы только на третьи сутки мучений – иначе и не скажешь. Теперь мне эти сыпучие скалы будут сниться в кошмарах – налазился на всю оставшуюся жизнь.

Подножье встретило меня непроходимыми зарослями колючих кустов и едва ощутимым запахом дыма с отчётливыми нотками какой-то гадости. Вряд ли так пахнет лесной костерок. И это знак – здесь рядом живут люди, нужно быть осторожнее. Преодолевать кусты оказалось так же сложно, как и горную кручу, пока я не взялся за целенаправленное прокладывание пути, срезая упругие ветки с кривыми иголками чёрным стилетом. Боялся, что его быстро затуплю, однако он проявил самые лучшие качества чёрной бронзы. Чем ниже я пробирался – тем больше становилось высоких кустов, где мне удавалось пролезать под самыми корнями словно ящерица. За кустами росли и настоящие деревья. Кривые перекрученные стволы с растрескавшейся корой, длинные тонкие ветки с мелкими колючками и забиравшие буквально все лучи светила широкие листья. В лесу теперь можно нормально ходить, подлесок здесь откровенно жидковат. Серый пушистый мох покрывает камни сплошным ковром, из него изредка торчат пучки наполовину сухой травы. Выделяются пучки приземистых кустов, тёмные стебли лиан с плотной корой оплетают древесные стволы. Воздух здесь жаркий и влажный. Практически как в тропических горах, хорошо помню пару путешествий прошлой жизни.

Справа непонятное шуршание, скрежет, резко прыгаю вперёд, прикрываясь от стремительно промелькнувшей опасности древесным стволом, и только после оглядываюсь. Крупный прямоходящий ящер с меня размером промахнулся и теперь пытается выпутаться из перевитого тонкой лианой колючего куста, разрывая его передними мощными лапами с огромными чёрными когтями. Морда ящера треугольная, маленькие злые глазки злобно смотрят в мою сторону, внушительная пасть раскрыта, демонстрируя ряды острых треугольных зубов. Иной крокодил из моего мира запросто позавидует. Направив силу в мышцы руки, выстрелил в хищную тварь камнем, влепив его точно в раскрытую глотку. Надеялся переломать ящеру все позвонки и порвать все ткани, но тот сглотнул и стал сильнее рвать лапами кусты, пытаясь развернуться ко мне передом. В прямом столкновении он меня быстро порвёт, остаётся бежать или драться на собственных условиях. Рывок к твари, стилет с заметным трудом протыкает её шкуру в районе горла, ящер дёрнул головой, громко щёлкая зубами. Я вовремя отпрыгнул и снова ринулся в атаку, пробив чёрным клинком глазницу, утапливая лезвие до самой рукояти. Выдернуть его уже не судьба. Тварь оказалась чрезвычайно живучей, ловко откинув меня когтистой лапой и практически выпутавшись из кустов. Рывок, перекат, пытаюсь вскочить на ноги и отпрыгнуть дальше. Ящер тяжело хрипит, но стремится достать меня из последних сил. Снова резкий рывок, прикрываюсь от броска твари стволом дерева, падая на землю. У него остался только один глаз, благодаря чему страшные челюсти щёлкают в каком-то миллиметре от моего горла. Промахнулся. Ухватив за рукоять стилета, тяжело тяну её на себя, подавая туда силу из источника. Треск, скрип, металл наконец-то разрезает крепчайшую кость и достаёт до крохотного мозга. Ящер заваливается рядом со мной, в агонии дёргая всеми лапами и сильно мотая толстым хвостом. Мне крепко прилетает в грудной доспех. Силюсь вдохнуть и подняться, вдруг ему и этого было мало. Но вроде бы всё – тёмная тушка лишь мелко трясётся на остаточных рефлексах, из пробитой глазницы толчками вылетает тёмная кровь с каждым толчком всё меньше и меньше. Через пару минут тварь окончательно затихла. Долго стоял над нею, пытаясь восстановить дух. Короткая схватка выпила буквально все силы, да и в источнике подозрительно пустовато. И ведь это обычный одиночный лесной ящер, причём, не самый крупный экземпляр. Против этих хищников нужно совсем другое оружие. Простой рогатиной его вряд ли удержишь. И человек для него вполне рядовая закуска. Нужно учесть этот тонкий момент.

Спустившись ещё ниже на пологую террасу, заметил свежие следы человеческой деятельности. Где-то поблизости заготавливали дрова и волочили их по земле, срывая серый мох с камней. Направление волочения вполне понятное, осторожно двинулся прямо туда, применив все доступные методы маскировки собственного присутствия. Мало ли. Вот и грубо оборудованный спуск в ложбину с текущим по ней водным потоком. Теперь нужно всё внимательно рассмотреть в зрительную трубу, подмечая мелкие детали. Внизу множество примитивных построек из жердей за выстроенной кривым ромбом настоящей каменной стеной. Стена низкая, едва ли в три моих роста. Скорее для защиты от нападения лесных ящеров. Ворот у поселения нет, для прохода внутрь используются наклонные пандусы из относительно ровных древесных стволов. В случае опасности их легко сбросить на землю, а после поднять обратно. На стене вальяжно прохаживаются дикие горцы с короткими копьями в руках. Больше полутора дюжин точно, да и внизу под стеной ещё кто-то прячется, периодически переговариваясь с дежурными на стене. Одеты аборигены по местным меркам богато. У всех кожаные нагрудники из толстой шкуры ящера, штаны с кожаными нашивками на бёдрах и коленях, и ещё кожаные кепки с большим козырьком. Подобный наряд мог позволить себе только один вождь со старшими сыновьями из моего племени. Хоть шкура ящера и вполне доступный материал, качественная выделка кожи требует изрядного мастерства и множества редких ингредиентов. Наше племя выделывало много кож, но всё уходило в обмен на какие-то наркотики, которые опять же употреблял исключительно вождь, изредка балуя ими старших сыновей и приближенных жополизов. На рядовых же мужчинах племени сильно экономили, со вполне закономерным финалом. Хорошие ткани были тоже редкостью. А подобные кепки с козырьками я вообще впервые здесь вижу.

Осмотрев 'крепость', перекинул внимание за её пределы. Через текущий вдоль стены бурлящий поток с неё перекинут деревянный мосток и хорошо натоптанная дорога уходит в темнеющий зев большой пещеры. Хоть отсюда и плохо видно, но тонкую струйку дымка из неё я всё же разглядел. Рядом какие-то уродливые каменные строения, сильно напоминающие архаичные плавильные печи. Дрова стаскивали явно туда, складывая их в большие кучи для просушки. Вторая хорошо натоптанная дорога идёт параллельно реке дальше к узкому проходу между скал наружу из ложбины. Получается, что это место со всех сторон закрыто скалами, свободный поход только один и там наверняка обустроен ещё один заслон. А тут народ что-то добывает в пещере, после чего пережигает или переплавляет добытое в сложенных из дикого камня примитивных печах. Мне спешить пока некуда, запас еды достаточный, продолжу наблюдения. Вдруг кто-то в эту сторону случайно сунется, сойдёт в качестве языка. Нужно узнать, что там дальше творится. Идею открыто выйти к этим людям я отбросил изначально. Чужак для них в лучшем раскладе просто раб. Через пару часов наблюдений из пещеры потянулась вереница одетых в рваные тряпки людей с большими плетёными корзинами на головах. Они высыпали их содержимое рядом с печами и возвращались обратно. Мелкие детали с моей позиции было трудновато разглядеть, но это точно рабы. Уж больно жалко они все выглядели. Однако работали без присмотра надсмотрщиков, прекрасно понимая, что сбежать отсюда вряд ли удастся. Разве только рвануть по склону в лес и стать там добычей хищных ящеров. Такие перспективы вряд ли их радовали. До темноты рабы осуществили ещё шесть ходок с добытой рудой, после чего уныло поплелись к крепости. Только теперь заметил парочку вооруженных палками надсмотрщиков в простых кожаных доспехах с выделяющимися передними фартуками до колен. Может, это не надсмотрщики, а специалисты-горняки. Отсюда я вряд ли разгляжу детали. Процессию впустили в крепость, где рабы послушно заняли большие полукруглые бараки, а надсмотрщики пошли к маленьким домикам. Над крышами строений появились дымы, внутри запалили открытые очаги для приготовления пищи. Я тоже устроил себе перекус, заедая маринованное мясо ящеров ягодой силы. Вроде бы и место опасное, но интуиция молчит. Можно спокойно укладываться спать под ближайший колючий куст.

Уже третий день наблюдаю за однообразной человеческой суетой. И хоть бы кто почесался, пристально взглянув в мою сторону. Уже и про маскировку забыл, разве только воздержавшись открыто показываться из зарослей. Ждал очередного нападения ящеров, но лишь слышал их громкие посвистывания где-то с другой стороны ложбины. Рабы с рассвета до заката продолжали стаскивать руду из пещеры к плавильным печам, накидав рядом с ними приличные кучи. Вооруженный народ в крепости откровенно скучал, но благоразумно воздерживался от прогулок по окрестностям, дабы порадовать меня информацией об окружающем мире. Периодически они устраивали учебные поединки на копьях и обычных дубинах, когда один на один, а иногда и группами по пять-шесть бойцов. Демонстрируемая техника владения оружием откровенно слабая, даже отец моего тела махал дубиной более изящно. Впервые увидел и использование ростовых щитов. Ими владели всего три крепких воина, умело выстраивая защитную стенку, из-за которой остальные кидали в ростовые мишени из перевязанных верёвками веток острые палки. Техника тоже примитивная, но хоть что-то. Отметил, что аборигены весьма точно кидают свои пики. Опасно подходить к ним ближе двадцати метров. Даже крупного ящера быстро превратят в ёжика. Наблюдая за чужой ленивой суетой, и сам конкретно заскучал, подумывая свалить отсюда с наступлением темноты. Вряд ли меня смогут случайно перехватить, я ни разу не отметил использования приёмов силы. Если ей там и владеет кто, то старается это всячески скрывать. Можно рискнуть.

Ближе к вечеру рабы стали закидывать дрова и руду в печи, а я заметил нарушение окружающей гармонии пространства. Сюда явно кто-то приближался оттуда же, откуда я сам пришел. Бежать поздно, лучше спрятаться и подождать пока аборигены встретят гостей. Ага, крадутся. Четверо. Экипированы примерно так же, как и хозяева ложбины, разве только без кепок на головах. Или всё же победнее. Ну да, штаны дырявые и остальная одежда так себе, обуты, кто что нашел. Волосы у всех чёрные, носы с большой горбинкой, раскосый взгляд, лица в оспинах. Точно не красавцы, даже по меркам диких горцев. Возраст... около шестнадцати прожитых сезонов плюс минус год. Но это далеко не все прибывшие. Разведка, авангард, есть ещё кто-то. Разведчики устроились на той же точке, где и я провёл несколько дней, отправив одного назад. Вскоре тихо подошла пара дюжин вполне серьёзных по местным меркам бойцов, и стала чего-то терпеливо ждать. У этих одежда и доспехи явно лучше, прикрыта спина, плечи, на головах какое-то подобие закрывавших лицо кожаных шлемов. Большая часть вооружена короткими копьями с тёмным медным наконечником и обычными дубинками. У троих более солидно выглядящих на общем фоне бойцов наконечники копий имели другой тёмный оттенок, а вместо дубинок одинаковые восьмигранные бронзовые палицы на деревянной рукояти. Вот такой штукой удобно отоварить напавшего ящера по дурной черепушке, гарантированно проломив её острым ребром. И эта троица явно постарше остальных. Сезонов двадцать пять или около того. Хоть внутри и подмывало как-то привлечь внимание обитавших в долине аборигенов к потенциальной опасности, но разумная осторожность взяла верх. Вряд ли эта группа сможет наскоком захватить крепость. Там и народу больше, и стены обязательно помогут. Но они пришли сюда со вполне определённой целью чем-то поживиться, раз у всех пустые заплечные мешки. Ладно, я тоже подожду.

Пришедшие бойцы осторожно обследовали местность и стали обустраиваться на ночлег. В сторону моего куста поначалу периодически поглядывали, однако маскировка выдержала проверку, а то я уже приготовился к серьёзной драке, подобрав под себя кучку удобных для метания камней. В темноте всё затихло, и лишь далёкий посвист лесных ящеров мешал народу спать. Я тоже сумел перехватить сколько-то часов, пробудившись с как-то пробравшимися сквозь плотную листву деревьев первыми рассветными лучами. Проснулись и потенциальные захватчики, утоляя голод конкретно воняющим тухлятиной сырым мясом. Откуда только его приволокли. После еды они сбились в плотный кружок и долго совещались не понижая голосов. Их язык мне понятен, хотя по акценту прилично отличается от языка моего погибшего племени. Я всё равно мало чего понял из их разговора, они там больше обсуждали кто из них первый парень на деревне, а кому полагается лишь один намасленный хрен. То есть делили пока ещё чужое добро. Кое-кому особенно голосистому взрослые мужики прописали пару крепких затрещин, умеряя лишнюю жадность в назидание остальным. Вроде бы договорились и дружно с азартными криками ломанулись вниз по склону, забыв оставить хоть кого-то для охраны тыла. Зачем? Здесь ведь лишь лесные ящеры могут попасться, а внизу каждого героя ждёт богатая добыча. Защитники крепости тоже разорались на всю округу. Высунулся из кустов взглянуть на завязавшуюся драку.

Что сказать? Цирк, да и только. Троица взрослых мужиков вместе с пятёркой примкнувших к ним молодых бойцов банально отвлекала защитников крепости, закидывая их камнями из пращей. Те отвечали им взаимностью, предпочитая сидеть за каменными стенами и высовываться только для очередного броска. Нападавшим пока везло. Прямо на моих глазах сразу двум неудачно высунувшимся защитникам крепости проломили дурные черепушки. В ответ кто-то попытался кинуть копьё с приличным недолётом. Только рассмешил группу отвлечения. Остальной состав банды грабителей бросился разбирать остывшие за ночь печи, чего-то выковыривая оттуда и складывая добро в заплечные мешки. Один стоял с копьём в руке и вёл учёт, активно размахивая свободной рукой. Мне в целом, всё стало понятно. Пока одни добывали и перерабатывали ценные ископаемые, другие готовились вовремя экспроприировать результаты их труда. И у них это обязательно получится, причём без потерь. Если я не вмешаюсь. А мне оно надо? Сколько ещё ждать подходящего языка для допроса? Сейчас у меня просто идеальная позиция для неожиданного нападения, когда эти отягощённые добычей грабители полезут обратно на склон. Нужно лишь быстро выбить троицу опытных бойцов, а остальные станут лёгкой добычей. Моральные терзания? Ага, посмешите голодного лесного ящера. Доломав печи, заметно повеселевший народ двинулся в обратный путь, помахивая дубинками и показывая неприличные жесты защитникам крепости. В ответ те лишь бессистемно швырялись камнями, боясь выйти на честный бой при своём заметном численном перевесе. Трусы. Жалости к ним ноль, зато презрения хоть совковой лопатой откидывай.

Решил подпустить добычу поближе, а то собирай её после по всему открытому склону. Довольные и малость утомлённые горцы проскочили подъём и с шумом вылились в лес. Первый мой камень влетел в колено идущему первым 'элитному' бойцу с самым большим заплечным мешком. Тот падает как подкошенный, оглашая окрестности диким визгом. Второй камень прилетел в голову второго взрослого мужика, и, хоть и ударил в кожаный шлем, но однозначно вышиб ему все мозги. Третий же крепыш быстро сообразил, и громко закричав: 'Жусти! Жусти!!!' моментом избавившись от заплечного мешка и отягощавшей движения перевязи с оружием, ловко бросился наутёк обратно вниз по склону. Прилетевший в него камень лишь чиркнул по боковине шлема, придав дополнительного ускорения. Тут и остальной молодняк сообразил, что нужно делать, бросив поклажу и бросившись врассыпную, а дальше вниз. Я опешил от такой проворности, забыв кинуть очередной камень. Высунувшись из кустов, наблюдал, как народ стремительно несётся в сторону пещеры. Защитники крепости же тоже слышали громкие вопли и благоразумно спрятались за стены. 'За кого же меня приняли?' – стукнулась мысль искреннего изумления. И только после вспомнил, что 'Жусти' на языке горных племён означают 'карлики'. Не карлики в смысле их роста, а именно представители племени хищных карликов. И пошло это название, скорее всего от популярного ругательства тех же карликов – 'жуст', означающего живущего в прямой кишке толстого червя-паразита. У тех с руганью вообще бедновато. Сексуальная тема не табуирована, противоестественные близкие контакты отсутствуют как явление. Потому всё вертится вокруг скверной еды и ещё некоторых специфических особенностей физиологии. И вот так получилось, что местные горцы называют карликов, как те называют своих паразитов. Забавно. А меня приняли за карлика, мельком разглядев доспех. Сейчас уточню у тихо стонущего подранка.

– Быстро отвечай на мои вопросы, иначе я съем твою печень у тебя на глазах... – злобно прорычал пленнику с жутким акцентом на ломаном языке горцев.

И, кстати, медленное пожирание печени ещё живой жертвы одно из любимых блюд хищных карликов. Так сказать – элемент национальной культуры.

Пленник часто заморгал глазами, выражая полное согласие с предложенными условиями. Взглянул на его ногу – коленный сустав просто в хлам. С такими травмами выжить вообще проблематично и пленник уже это хорошо осознал. Дальше с моей стороны быстро посыпались вопросы. Пленник вот-вот мог потерять сознание от боли в ноге, приходилось спешить.

Что я узнал? Группа молодых воинов одного крупного племени пошла в набег на 'выгодную делянку' другого большого племени, где охраняют шахту и рабов самые знатные отпрыски из того племени. Набег организован под присмотром трёх ветеранов, ранее уже проворачивавших подобные грабежи, причём здесь же. Отпрыски знатных особ трусливы и дорожат исключительно собственной шкурой, в отличие от молодых воинов, для которых подобный набег становится экзаменом личной зрелости, шансом приобрети хорошее оружие и женское расположение по возвращению домой. Добычей же стал выплавляемый из очень редкой руды 'белый металл'. Он высоко ценится в предгорьях и дальше, из него где-то делают монеты. Набеги и грабежи популярное развлечение для местных племён. А племена-то весьма многочисленны. Хоть пленник и не умел считать, но тараторил имена бывалых воинов своего племени минуты три, пока я не приказал ему заткнуться. По местности меня тоже просветил. Дальше в низине делать абсолютно нечего, в лесах развелось слишком много ящеров. Нападают группами по несколько штук сразу. Пройти можно только большим хорошо вооруженным отрядом, да и то с потерями. Вдоль горного хребта натоптано множество тропинок от стоянок и делянок отдельных племён. Там тоже часто попадаются ящеры, пока больше одиночки, а ещё отряды местных охотников за мясом и рабами. Дальше... пленник смог подсказать примерное направление в сторону очень большого поселения, где выходит на поверхность подземный путь с другой стороны горного хребта. Оттуда иногда ходят торговые караваны к центру континента и куда самые знатные люди его племени относят добычу, меняя её на оружие, красивую одежду и другие статусные вещи. Когда я начал спрашивать про присутствие в этих краях хищных карликов, пленник сильно захрипел и потерял сознание. Привести его в чувство у меня не вышло, подарил ему лёгкую смерть, свернув шею.

Смеркалось, пора собирать трофеи и убираться отсюда подальше. К этой 'выгодной делянке' могут подойти подкрепления хозяев, те наверняка уже знают о совершенном нападении. Да и голодные ящеры могут пожаловать в любой момент. Из всей добычи грабителей я взял себе только шесть толстых полос выплавленного серебра общим весом примерно в двадцать килограммов. Набитый рюкзак сильно оттягивал плечи. Серебро вперемешку со шлаком пришлось оставить. Хрен унесу. Из оружия взял себе лишь одну бронзовую палицу и пару коротких копий с бронзовыми листовидными наконечниками. Металл в них качественной выделки и доброй обработки. Явно очень старые. Остальное оружие просто редкостный хлам, но для местных горцев оно настоящий предмет гордости. Ни ножей, ни топоров, как-то бедновато. Кожаные доспехи примитивные без каких-то внутренних секретов. Мусор. Тяжело нагрузившись, направился по следам пришлых налётчиков. К торговому городу нужно идти куда-то в ту сторону. Разберусь по ходу путешествия.