Текст книги "Неожиданная Россия. XX век (СИ)"

Автор книги: Алексей Волынец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 48 страниц)

Остров, русский граф, его рабы и гости, всё это навеяно не только русским впечатлениями, которых у Купера и Шодзака после 1920 г. осталось немало, но явно напоминает и сюжет одного из романов небезызвестного маркиза де Сада ("Жюльетта", 1797 г.) Граф, в качестве платы за спасение, предлагает супругам сыграть с ним в игру… Он отправляет их по тропе в глубь острова, а сам берёт в руки арбалет и устраивает охоту на влюбленных. В Европе фильм идет под названием "Собаки Царёва".

Эта картина приносит Куперу и Шодзаку мировую известность. В последующие десятилетия в мире появиться несколько кинокартин с подобным сюжетом.

В 1933 г. наступает звёздный час Мэриона Купера. Он пишет книгу и вместе с Шодзаком снимает одноимённый фильм – "Кинг-Конг". Фильм быстро завоевывает мировую популярность и становится настоящей классикой кинематографа. Тем самым Шодзак и Купер открывают путь новому жанру – fantasy-horor. Впоследствии "Кинг-Конг" выдержал семь экранизаций. Самого известного в России "Конга" снял в 1977 г. Джон Гуиллермин с Джессикой Ланж в главной роли.

Сюжет фильма общеизвестен. В конце янки привозят с далекого острова огромную обезьяну в Нью-Йорк, и хотят устроить шоу. Конечно, исполинскому зверю это не нравиться. Он вырывается из неволи, начинает носиться по городу небоскребов и планомерно сокрушать его. Кроме того, зверь ищет сексапильную блондинку, в которую влюблен. В конце концов, буйный самец находит её и вместе с добычей взбирается на знаменитый Эмпайр-стейт билдинг. Здесь его уже караулит стая боевых самолетов (в более поздних экранизациях – вертолетов). В неравном бою животное-великан гибнет.

Вся фишка в том, что если в этот момент в картине 1933 г. сделать стоп-кадр, то в одном из самолетов, которые убивают Конга, за штурвалом мы обнаружим Купера и Шодзака, с перекошенными от боевой злобы лицами. Здесь можно немного побыть конспирологом и догадаться, кого подразумевал бывший военный летчик и наемник Купер под огромным, диким и безумным животным, которое вместо того, чтобы плясать для толпы, начинает громить столицу "цивилизации". Убив Кинг-Конга в кино, Купер как бы отомстил за свое личное поражение в июле 1920 г. Видимо, его не научили в Бутырках русской пословице – после драки кулаками не машут.

Кинг-Конг, вместе с пресловутыми Рэмбо и Рокки стал одним из излюбленных контрштампов советских агитаторов. Впервые это отрефлексировал нечуждый сюрреализму советский кинорежиссер Григорий Александров, в т. ч. в его замалчиваемом «Русском сувенире». Именно Александров, начиная с «Цирка», через «Встречу на Эльбе» и кончая «Русским сувениром», последовательно отыгрывал тему строго противоположную Кинг-Конгу – дикое по силе (или коварству) вторжение женского развоплощения Конга с Запада на Восток – в погоне за мужской константой: «ай'лл стэй уиз Петрович».

Возможно, что эмблематику этого решения ему подсказал голливудец Джозеф фон Штернберг, у которого в "Белокурой Венере" Марлен Дитрих выступает в устрашающем костюме гориллы…

К середине 30-х годов творческий союз американских вояк распадется. Купер уходит из режиссуры и занимается продюссированием. В 1934 г. он успешно продюссирует фильм Джона Форда "Потерянный патруль". У этой картины тоже интересная "международная" история. В ней рассказывается о войне англичан и арабских племен в глубине Аравийского полуострова. Небольшой английский отряд в пустыне обороняет стратегически важный колодец, в котором, правда, уже давно нет воды. Многочисленные арабы этого не знают, и, в надежде прорваться к желанной воде, яростно атакуют англичан. Английские солдаты провокационно умываются песком, дразня арабов недоступной "водой", и гибнут по очереди от вражеских пуль, пока в последний момент не приходит подкрепление и делает из арабов бишбармак.

"Потерянный патруль" попадает в Советский Союз. Фильм в Кремле смотрит Сталин. Он приходит в тихий восторг и высказывает пожелание, что не плохо 6ы сделать что-либо подобное и в России. Творческий заказ могущественнейшего правителя поручают кинорежиссеру Михаилу Ромму, в будущем духовному батьке Тарковских и Тодоровских, известному своим претенциозным "Обыкновенным Фашизмом". Но в 1938 г. Ромм делает отличный "римэйк" куперовского фильма, под названием "Тринадцать". В нем участниками битвы за сухой колодец становятся красноармейцы и басмачи в Средней Азии. Сталину заказанный им римэйк тоже очень понравился, и фильм с успехом прошёл по Союзу. Уже после второй мировой войны на Западе вновь появилась картина с аналогичным сюжетом – в Ливийской пустыне за колодец сражаются англичане и немцы из африканского корпуса Роммеля (там засветился сам Хэмфри Богграт)…

В 1936 г. Мэрион Купер становиться вице-президентом известной голливудской кинокомпании R.K.O. (во многих голливудских студиях перед второй мировой на посты исполнительных продюссеров назначается обер-офицерский состав). С началом войн Купер, к тому времени уже полковник, возвращается в действующую армию. Его назначают начальником штаба генерала Чиннаулта – командующего американскими войсками в Китае. Страсть Купера к военному риску и азиатской экзотике проявляется и здесь.

После войны он уходит в отставку в чине бригадного генерала. Возвратившись в Голливуд Купер продолжает свое сотрудничество с Дж. Фордом. Они создают компанию "Argosy Pictures", специализирующуюся, в основном, на вестернах и. типичных для Форда проирландских эскападах. В 1952 г. Купер вновь встречается с Эрнстом Шодзаком и они снимают кинокартину "Пролог" – первый в истории фильм в формате синерама (три экрана, соединенных под углом 130 градусов). За эту работу в том же году они получают "Оскара", в номинации "За новаторство и вклад в искусство".

Несомненно, бывший военный летчик, "фальшивый пан", наемник и генерал Купер оказал значительное влияние на мировое киноискусство и определил стиль западного кино (так называемой "новой волны") после распада классического Голливуда в конце 50-х годов… В последние годы жизни Купер активно занимался литературным творчеством. Из под его пера вышло более десятка книг. Мерион Купер, навсегда оставшийся "отцом" Кинг-Конга, умер в 1973 году. А, как теперь вы уже знаете, Россия навсегда останется родиной Кинг-Конга, который когда-нибудь, разорвав цепи, обязательно заберётся на Эмпайр-стейт билдинг и разрушит "цивилизацию" острой будённовской саблей…

Глава 32. Первая блокада города на Неве

Во время гражданской войны Петроград понёс потери, сопоставимые с блокадой Ленинграда

Ленинградская блокада 1941-44 годов привела к тому, что из трёх миллионов населения в городе к концу войны, после массовой эвакуации и смертности, проживало не более 700 тысяч человек. Куда меньше известно, что из почти двух с половиной миллионов, проживавших в Петрограде накануне революции, к 1921 году в городе осталось около 700 тысяч. Таким образом, демографические потери «северной столицы» в годы гражданской войны вполне сопоставимы с блокадой.

«Хлебная монополия»

На второй год Первой мировой войны Российская империя столкнулась с продовольственным кризисом. Страна была крестьянской, но большинство её крестьян жило практически в средневековье. Основой сельского хозяйства, как и столетия назад, оставался ручной труд. В армию было призвано восемь миллионов крестьян самого трудоспособного возраста, и уже в 1915 году число пахотных площадей в России сократилось на четверть.

К появившемуся дефициту хлеба добавился товарный кризис – две трети промышленности перешли на выпуск военной продукции и дефицит гражданских товаров моментально породил всплеск цен, спекуляцию и начало инфляции. Проблемы усугубил неурожай 1916 года. Уже осенью того года правительство империи попыталось установить твёрдые цены на хлеб и начало рассматривать вопрос о введении карточной системы. Тогда же, задолго до большевистских «продотрядов», в Генштабе воющей армии впервые озвучили мысль о необходимости принудительного изъятия хлеба у крестьян.

Но установленные правительством «твёрдые цены» на хлеб повсеместно нарушались, а карточную систему Госсовет империи признали желательной, но невозможной к реализации из-за отсутствия «технических средств». В итоге продовольственный кризис нарастал. К нему добавился кризис транспортной системы – железные дороги едва кормили и снабжали огромную воюющую армию, но уже не справлялись с другими задачами.

При этом Петербург-Петроград, расположенный на северо-западе России, как никакой иной город империи, зависел от массовых и бесперебойных поставок всего – от зерна до угля и дров. Ранее в снабжении Петербурга решающую роль играл морской транспорт. Но с началом мировой войны Финский залив напрочь перекрыли минные заграждения, а Балтийское море закрыл флот кайзеровской Германии. С осени 1914 года вся тяжесть снабжения столицы легла на железные дороги.

В начале XX века Петербург был крупнейшим мегаполисом Российской империи, население которого за 20 лет увеличилось в два раза. Когда началась Первая мировая война в городе проживало два миллиона сто тысяч человек. Это был промышленный и чиновничий центр страны.

В первые два года мировой войны население Петрограда еще более увеличилось из-за роста военного производства на столичных заводах. К началу 1917 года население города превысило цифру в два миллиона четыреста тысяч человек. Не удивительно, что в таких условиях именно здесь впервые в России население почувствовало на себе продовольственный кризис, вылившийся в длинные «хвосты» хлебных очередей.

В феврале 1917 года бунт, начавшийся именно в бесконечных очередях у петроградских булочных, быстро перерос в революцию. Монархия пала, но снабжение Петрограда от этого не улучшилось. Уже в марте 1917 года ответственный за вопросы продовольственного снабжения член Временного правительства меньшевик Владимир Громан, понимая, что прежняя система частной торговли со снабжением города не справляется, предложил ввести хлебную монополию, как в Германии.

Воюющая на два фронта Германия первой столкнулась с нехваткой продовольствия и еще в 1915 году ввела «хлебную монополию», по которой фактически вся крестьянская продукция становилась собственностью государства и распределялась централизованно по карточкам. Дисциплинированным немцам удалось отладить эту систему и продержаться на голодном пайке еще три года войны.

Временное правительство в условиях нарастающего продовольственного кризиса (прежде всего в Петрограде) решило повторить немецкий опыт и 25 марта 1917 года принимает закон «О передаче хлеба в распоряжение государства». Любая частная торговля хлебом запрещается. Как видим, всё произошло задолго до появления у власти большевиков.

По всей стране были созданы Продовольственные комитеты, которые должны были скупать по фиксированным ценам зерно у крестьян, бороться с нелегальной частной торговлей и организовывать снабжение городов. Правда, в условиях инфляции и дефицита товаров крестьяне не спешили сдавать зерно по символическим ценам, а организация централизованного снабжения сталкивалась с массой технических трудностей. Так, для снабжения Петрограда требовалось 200 тысяч мешков для муки и зерна, но на складах нашлось всего 120 тысяч…

Страна без хлеба

В мае 1917 года Временное правительство даже утвердило решение о запрете выпечки и продажи белого хлеба, булок и печенья – в целях экономии дефицитного масла и сахара… Историческая память России напрочь забыла, что социалистическая революция случилась в стране, где уже полгода белый хлеб был под запретом!

Ценой больших организационных усилий Временному правительству и, как в те дни его называли современники, «продовольственному диктатору Петрограда» В.Громану удалось несколько стабилизировать снабжение мегаполиса на Неве. Но все и так небольшие успехи организации поставок хлеба для Питера упёрлись в нарастающий транспортный коллапс железных дорог бывшей империи.

В апреле 1917 года простаивало из-за неисправностей 22 % всех паровозов в стране. К осени того же года встала уже треть паровозов. По свидетельству современников, в сентябре 1917 года железнодорожные чиновники открыто брали взятку в размере 1000 рублей за отправку каждого вагона с зерном в Петроград.

Стремясь наладить государственную монополию на хлеб, Временное правительство и власти хлебопроизводящий губерний запретили частные посылки с продовольствием. В таких условиях на грани голода в больших городах Россия подошла к Октябрьскому перевороту.

Практически сразу после захвата Зимнего дворца в Петроград прибыл большой эшелон с зерном, собранным одним из лидеров уральских большевиков Александром Цурюпой, бывшим с лета 1917 года главой продовольственной управы в богатой хлебом Уфимской губернии. Именно этот эшелон позволил новому правительству Ленина стабилизировать ситуацию с хлебом в Петрограде в первые, самые критические дни после переворота.

Был ли это замысел большевиков или удачное для них стечение обстоятельств – сейчас не известно. Но именно с этого момента началась большая государственная карьера Цурюпы, который уже в 1918 году станет наркомом продовольствия РСФСР.

Большевикам достаточно быстро удалось распространить свою власть на большую часть территории России, столичный переворот стремительно превратился в новую революцию. Правительство Ленина энергично взялось за решение самых актуальных проблем. И первые несколько месяцев советской власти ситуация с продуктами в Петрограде, казалось, стабилизировалась. Но к весне 1918 года в экономику вновь резко вмешалась политика.

Весной Германия и Австрия оккупировали Украину, которая ранее производила половину хлеба в Российской империи. В мае того же 1918 года с мятежа чехословацкого корпуса началась гражданская война на Урале и в Поволжье. От центральной России были отрезаны хлебопроизводящие регионы Сибири, южного Урала и центральной Волги. Помимо Украины, немцы оккупировали Ростов-на-Дону и поддержали генерала Краснова, отбившего в мае 1918 года у большевиков казачьи области Дона. Так от советской России отпали и хлебные регионы Северного Кавказа.

В итоге, к лету 1918 года у большевиков остались под контролем территории, дававшие лишь 10 % от всего товарного хлеба, собираемого на территории бывшей Российской империи. При этом им надо было кормить нечернозёмную центральную России и два крупнейших мегаполиса страны, Москву и Петроград.

Если в марте 1918 года в город на Неве прибыло 800 вагонов с зерном и мукой, то в апреле уже в два раза меньше. С мая 1918 г. в Петрограде вводится нормированный хлебный паёк. Тогда же впервые петроградцы начали массово поедать городских лошадей – в доавтомобильную эпоху они массово заменяли автотранспорт, а теперь заменили еду.

В мае 1918 года попытались организовать эвакуацию питерских детей в более сытные районы страны. Несколько тысяч мальчиков и девочек в возрасте от 3 до 16 лет были отправлены на Урал, где в окрестностях Челябинска и Екатеринбурга были организованы так называемые «детские питательные колонии». Но уже через месяц эти районы стали полем боя гражданской войны.

Начало голода

Летом 1918 года из всех городов бывшей империи именно Петроград испытывал самые тяжкие проблемы с продовольствием. Председатель Петроградского совета Григорий Зиновьев, стремясь решить вопрос о хлебном снабжении города, в июне 1918 года даже начал переговоры о возможных поставках хлеба с эсеровским «Сибирским правительством» в Омске. «Сибирское правительство» (предшественник Колчака), опираясь на штыки чехословацкого легиона, вело тогда уже полномасштабную войну против большевиков на Урале. Но в условиях начавшегося голода глава Петрограда был готов платить за хлеб даже открытому врагу.

Переговоры с «белыми» о покупке хлеба для «красного» Питера успехов не увенчались. Ожесточение гражданской войны нарастало. Вместе с ней усиливался голод.

В июле 1918 года Петроградский комиссариат продовольствия вводит уже дифференцированный «классовый» паёк для различных групп населения. Так к 1-й категории (с наибольшим размером «проднормы») были отнесены рабочие тяжёлого физического труда, ко 2-й – остальные рабочие и служащие по найму, к 3-й – лица свободных профессий (журналисты, художники, артисты и др.), к 4-й – «нетрудовые элементы» (всяческая буржуазия, собственники крупной недвижимости и т. п.)

Гражданская война не только отрезала хлеб от Петрограда, но и отвлекла на военные перевозки и без того не справлявшийся железнодорожный транспорт. За весь август 1918 года в Питер доехало всего 40 вагонов с зерном – при этом для выдачи каждому жителю хотя бы 100 грамм хлеба в день требовалось ежесуточно 17 вагонов. В таких условиях крупнейший в городе Путиловский завод был закрыт на две недели – по решению Петроградского совета все рабочие направлялись в двухнедельный отпуск, чтобы самостоятельно могли подкормиться по окрестным деревням.

7 августа 1918 года в «Известиях Петроградского комиссариата по продовольствию» было опубликовано постановление, подписное Григорием Зиновьевым, о разрешении частным лицам провозить в Петроград до полутора пудов продуктов, в том числе, муки или хлеба «до 20 фунтов». Фактически, в условиях голода Петроград отменил у себя «хлебную монополию», существовавшую в стране с марта 1917 года.

После кризиса в августе, осенью, ценой титанических усилий по организации централизованных поставок хлеба и разрешения частной торговли, удалось несколько улучшить продовольственное снабжение Петрограда. Но к концу года из-за нового витка гражданской войны, когда Колчак захватил весь Урал и перешел в генеральное наступление, продуктовое снабжение Питера вновь свалилось в глубокий кризис…

Зимой с 1918-го на 1919-й год, когда поступление продовольствия в Петроград было минимальным, выдача продуктов по карточкам 4-й, а иногда и 3-й категории («нетрудовые элементы») периодически прекращалась. Обычно это подают как особое злодейство большевиков пред интеллигенцией и буржуазией, забывая, что данные слои населения – особенно бывшие собственники недвижимости – ещё с дореволюционных времен сохраняли накопления и имущество, которые могли обменять на хлеб у спекулянтов чёрного рынка. Большинство же пролетарского населения таких возможностей не имело.

На январь 1919 года население Питера составило около 1 миллиона 300 тысяч человек – то есть всего за полтора года сократилось более чем на миллион. Большинство уехало из голодного и холодного города. Началась массовая смертность. К началу 1919 года в Петрограде насчитывалось всего треть заводских рабочих от их числа годом ранее.

Вдобавок именно 1919 год стал временем двух больших наступлений белых на Петроград с запада, со стороны Эстонии. В июне и октябре войска генерала Юденича дважды подходили к дальним окраинам города. Балтийское море всё это время блокировал британский флот, какое-либо снабжение из Финляндии так же было невозможным – там после своей гражданской войны правили «местные» белые, активно враждебные советской России.

По сути Петроград оказался в настоящей блокаде. Всё снабжение города в тех условиях держалось, фактически, на одной железнодорожной ветке от Твери. Но во время боевых действий, которые шли на подступах к городу весь 1919 год, в первую очередь продовольствием снабжалась армия – например, в июне того года на довольствии Петроградского военного округа числилось 192529 человек и 25064 лошадей. Остальное городское население еле действующий транспорт снабжал в последнюю очередь.

Петроградский паёк

Нарастающий коллапс железных дорог приводил к тому, что в город с трудом доставлялось даже имеющееся продовольствие. Например, в 1919 году один из эшелонов с солёной рыбой из Астрахани продвигался в Петроград более двух с половиной месяцев и в пункт назначения продукт прибыл испорченным.

По статистике в Петрограде ежедневный паек в среднем на протяжении 1919 года составлял для рабочего 120 грамм и 40 грамм для иждивенца. То есть был чисто символическим. По повышенным нормам снабжались лишь некоторые военные производства, типа Путиловского завода.

В июле 1919 года Наркомат продовольствия разрешил возвращающимся из отпусков рабочим привозить с собой беспрепятственно до двух пудов продовольствия. В итоге за следующий месяц свыше 60 тысяч пролетариев Питера – почти половина от численности всех рабочих – покинули предприятия и отправились в отпуска в деревню за едой…

Рабочий петроградского завода «Сименс» Платонов, выступая 17 декабря 1919 года на заседании исполкома Петроградского совета, свидетельствовал: «…у нас в столовых несколько дней варили суп из очисток, а из гнилого картофеля делали котлеты». Снабжение госслужащих было не лучшим, а снабжение остальных слоёв населения в разгар гражданской войны зачастую просто отсутствовало.

К началу 1920 года население Петрограда сократилось еще на полмиллиона человек, снизившись до 800 тысяч. При этом нельзя сказать, что городская власть во главе с Зиновьевым бездействовала – наоборот, работала и очень активно. Помимо распределения хлеба по карточкам, власти занимались созданием системы столовых, организовывали бесплатное питание для детей, централизованную выпечку хлеба и т. п. Из питерских рабочих формировали продотряды, которые направлялись за продовольствием в хлебородные губернии.

Но всё это не решало вопрос снабжения. Во-первых, хлеба было мало. Во-вторых, транспортная и финансовая система, расшатанные революциями, мировой и гражданской войнами, не позволяли организовать бесперебойное снабжения даже тем недостаточным количеством хлеба, который был.

Частная торговля, в условиях разрухи, гражданской войны и дефицита продовольствия, со снабжением мегаполисов не справлялась. Теоретически решить проблему могло только тщательно налаженное централизованное распределение хлеба. Но чтобы сконцентрировать хлебные запасы в руках государства, необходимо было лишить крестьян возможности продавать дефицитный хлеб по спекулятивным ценам, то есть запретить частную торговлю. Однако, в условиях гражданской войны власть не смогла быстро организовать выполнение такого масштабного проекта. И население городов, ища спасения, бросалось к частной перепродаже, которая в свою очередь с массовым снабжением не справлялась, оборачиваясь спекуляцией и нежеланием крестьян отдавать хлеб государству. Что в свою очередь разрушало попытки государства построить централизованную систему хлебного снабжения и вынуждало его сильнее давить частную торговлю. Получался такой порочный круг, усугубляемый войной, гиперинфляцией, разрушением промышленности и транспорта.

Топливный голод

Но любой крупный город, даже вековой давности, зависит не только от снабжения продовольствием, но и от бесперебойных и достаточных поставок топлива. Петроград город совсем не южный, и для нормальной жизни он требовал внушительных объёмов топлива – угля, нефти, дров.

В 1914 году столица Российской империи потребила почти 110 миллионов пудов угля и почти 13 миллионов пудов нефти. Если в годы гражданской войны железные дороги не могли справиться с поставками хлеба, то тем более они не справлялись с транспортировкой топлива. К тому же качественный уголь в стране тогда давал в основном Донбасс, а нефть – Баку. В 1918–1920 годах эти источники энергии неоднократно отрезались фронтами. Поэтому не удивительно, что в разгар гражданской войны в Петроград поступало угля в 30 раз меньше чем в 1914 году.

Первый большой топливный кризис в городе разразился в январе 1919 года – не стало ни угля, ни дров, ни нефти. В тот месяц из-за отсутствия топлива были закрыты десятки предприятий. Петроградский совет, стремясь своими силами найти решение топливного кризиса, постановил отключить электрическое освещение в целях экономии энергии, свести к минимуму работу предприятий и организовать заготовку дров, торфа и сланцев в ближайших местностях вокруг Петрограда.

Когда в апреле 1919 года председатель Петроградского совета Григорий Зиновьев обратился в Совнарком, правительство Советской России с просьбой направить в город хотя бы немного мазута и нефти, ему ответили очень лаконичной телеграммой: «Нефти нет и не будет».

Ситуация с поставками, точнее с отсутствием поставок топлива в Петроград была такова, что не раз звучала мысль о всеобщей эвакуации питерской промышленности ближе к источникам хлеба и топлива. 15 сентября 1919 года председатель главного экономического органа Советской России, Высшего совета народного хозяйства Алексей Рыков предлагал в связи с отсутствием топлива эвакуировать важнейшие петроградские предприятия за Урал, а рабочих Петрограда направить в разные области страны для восстановления промышленности. Но даже большевики не отважились на столь радикальное решение.

Уже первый год гражданской войны существенно сократил промышленность Петрограда. Так численность рабочих крупнейшего в городе Путиловского завода упала в два раза, с 23 до 11 тысяч. Рабочих Петроградского сталелитейного завода стало в 3 раза меньше, Машиностроительного – в 4 раза, а Механического завода – в 10 раз.

Не надеясь на помощь центра, власти Петрограда пытались решить топливный кризис собственными силами. Ещё в декабре 1918 ода в Петрограде и окрестных областях был приостановлен призыв в армию всех работников топливной промышленности, в том числе лесорубов, лесовозов, торфяников и углекопов. В условиях гражданской войны топливо прежде всего требовалось для продолжения работы военных заводов Петрограда, поэтому в октябре 1919 года питерским заводам были переданы все запасы дров в радиусе 100 верст вокруг города. Одновременно шла мобилизация петроградских рабочих на заготовку дров и торфа в соседних губерниях.

Топливный кризис считался не менее опасным, чем военный. Поэтому сразу после разгрома «белых» войск Юденича, 20 января 1920 года Григорий Зиновьев предложил организовать из частей защищавшей город 7-й красной армии особую Трудовой армии со специальными задачами по добыче торфа и разработке горючих сланцев в окрестностях Петрограда.

Но топлива всё равно не хватало, и город стал поедать сам себя. За 1920 год работники коммунальных служб Петрограда разобрали на дрова более 1000 домов. Не меньшее число деревянных построек в черте города спасавшиеся от холода жители самостоятельно сожгли в печках-«буржуйках». Кустарная жестяная печь, устанавливавшаяся и топившаяся чем попало прямо в жилой комнате, стала символом гражданской войны в Петрограде…

Эпидемии и конец первой блокады

Разруха и топливный голод поразили даже городской водопровод. В 1920 году он подавал воды в полтора раза меньше, чем накануне революции. При этом из-за неисправности давно не ремонтированных труб до половины воды уходило в землю. Летом 1918 года временное прекращение хлорирования водопроводной воды вызвало в Петрограде вспышку эпидемии холеры.

Многочисленные эпидемии и заразные болезни сопровождали город все годы гражданской войны, усугубляя потери от голода и холода. Съеденные от голода городские лошади означали не только отсутствие извозчиков, но и прекращение вывоза нечистот и мусора. К этому добавилось отсутствие лекарств, дефицит мыла и топлива для бань. Если в 1914 году в городе было свыше двух тысяч докторов, то к концу 1920 года их оставалось меньше тысячи.

Поэтому годы гражданской войны в Петрограде обернулись почти непрерывной чредой эпидемий. Весной 1918 года город поразила первая эпидемия сыпного тифа. С июля её сменила эпидемия холеры, которая свирепствовала в городе по сентябрь 1918 года. А вслед за ней осенью началась эпидемия гриппа-испанки. Осенью 1919 года началась вторая эпидемия сыпного тифа и продолжалась все зиму, до весны 1920 года. Однако, уже в конце лета 1920 года Петроград пережил настоящую эпидемию дизентерии с кровавым поносом.

Не удивительно, что в 1920 году численность населения города достигла минимума за период гражданской войны – около 720 тысяч человек. В том же году стоимость всей валовой продукции петроградской промышленности составила лишь 13 % от уровня 1914 года.

В феврале 1921 года на особом заседании ВЦИК (Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета, правительства Советской России), отдельно обсуждался «Петроградский вопрос». Было официально признано, что вследствие гражданской войны Петроград разорен больше, чем любой другой город России, больше всех понес жертв и уже не может быть восстановлен собственными силами без помощи всей страны.

Окончание гражданской войны сразу позволило решить ряд городских проблем. В начале 1922 года продовольствие для Петрограда закупили за границей, а дрова в Финляндии – из-за разрухи на железных дорогах всё это было легче и быстрее доставить морем непосредственно в городской порт. Хлеб и дрова закупали за счет ценностей, конфискованных у церкви.

За лето 1922 года в порт Петрограда из-за границы поступило около миллиона пудов зерна и почти двести тысяч пудов сахара. За период навигации, с мая по октябрь того года, в городской порт, закрытый с 1914 года из-за военных действий, прибыло около 500 иностранных пароходов.

1922 год принёс богатый урожай, первые плоды НЭПа и первые результаты восстановления хозяйства и транспорта страны. К концу 1922 года кризис окончательно миновал – гражданская война, а вместе с ней и первая блокада города на Неве закончились…