Текст книги "Багряная радуга (СИ)"

Автор книги: Алексей Гришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 37

Ворота и впрямь открылись. Вышли четверо в когда-то богатой, а сейчас изорванной и опаленной одежде. Маги, но маги с истощившейся аурой. Едва видной, как, впрочем, и у их галлийских коллег.

Идут тяжелой походкой безмерно уставших людей. Не доходя пяти шагов останавливаются, опускаются на колено перед Делал и склоняют головы.

– Ваше величество, дворец сдается на вашу милость. Мы не смеем противиться воле владычицы Туниса. Все стражники сложили оружие и ждут ваших приказов.

Бам! Бах! Крах! – Вновь отстрелялись корабли.

– Виконт, прекратите это, в конце концов. – Делал сказала, почему-то уверенная в своем праве отдавать приказы.

Де Камбре бросил взгляд на рыжеволосого. Короткий жест, несколько слов, сказанных на ухо молодому вестовому. Несколько минут на доставку приказа капитанам. Больше в этот день пушки в Тунисе не стреляли.

– Дворец сдается, – повторил седой маг. – Войдите в него и правьте.

Делал степенно кивнула и сделала шаг вперед.

– Куда!

Де Камбре, нимало не смущаясь, вдребезги разбил торжественность момента. Под ошарашенными взглядами окружающих схватил местную владычицу за руку, заставил остановиться. Не сразу осознал несуразность поступка, смутился, но руки не отпустил. Наоборот, встал между Делал и тунисскими магами, словно прикрывал собой.

– С ума э-э… то есть… хм… да. Какого, в конце концов, демона! Какая сдача! Они все, – он указал вначале на магов, потом на дворец, – клялись в верности паше. Не Тунису, не султану, а лично этому человеку. И вдруг решили отказаться от клятвы? Вот так запросто и дружно? Сезар, выключи прекрасного принца, включи мозги! Вспомни, чему нас учили!

Д,Оффуа встряхнул головой, будто и впрямь сбрасывая наваждение. Подошел к жене, обнял ее за плечи.

– Жан прав, надо разобраться, что у них произошло. Пока отойди в укрытие, не стоит стоять здесь, на открытом месте. А мы сходим, посмотрим, с чего вдруг такая покорность.

– Паша мертв, – напомнил о себе седой маг. – Нам нет смысла защищать покойника.

Д,Оффуа, не оборачиваясь, кивнул.

– Возможно, и все же, прежде чем госпожа войдет в крепость, я должен в этом убедиться.

– Но…

Он не дал жене договорить. Наклонился к самому уху и прошептал:

– После Великого заклятья ты стала владычицей Туниса. Главой семьи остался я. Пожалуйста, отойди в укрытие и жди.

* * *

В открытые ворота крепости вошел небольшой отряд. Д,Оффуа, де Камбре и два десятка наемников, битых волков, готовых в любой момент броситься в самую безнадежную драку.

Но поводов для нее пока не было.

Сопровождавшие отряд тунисские маги не предпринимали ни малейшей попытки сотворить хоть какое-нибудь заклятье, стражники выстроились во дворе без оружия.

– Куда нам? – спросил д,Оффуа седого мага.

– Туда, пожалуйста, в главный вход дворца.

А им здесь досталось, подумал де Камбре. Рыжий полковник напрасно опасался, что первыми не выдержат его люди. Но и здесь держались из последних сил. У тунисских магов до предела истончились ауры, они уже исчерпали свои магические ресурсы, еще немного, и перешли бы за грань, откуда нет возврата. Тела защитников лежат повсюду. Раненые, убитые. В Сен-Беа мы такого не допускали, убирали немедленно. Безразличие? Не думаю, скорее, у живых и здоровых не осталось сил. Сколько они б еще продержались? Час? Два в лучшем случае, и никак не дольше.

Выходит, рассчитано все было точно, мы могли бы обойтись и без этой сдачи. Хотя, конечно, цену пришлось бы платить другую.

А что за дворец? Хм… роскошен? Пожалуй, скорее помпезен, как-то всего слишком. Позолоты, огромных чаньских ваз, строем стоящих во всех коридорах, ковров, сотканных из вырвиглазно яркой пряжи. В его украшение вложили очень много денег и очень мало вкуса. Нувориш. Да, это слово отлично подходит к хозяину.

Вверх по лестнице на второй этаж, пройти по широкому длинному коридору через анфиладу позолоченных арок, в конце которых огромные распашные двери. Позолоченные… ой, нет, судя по весу – золотые. Силен паша, если каждый день их открывал.

У дверей, прикрытые сорванными здесь же оконными шторами немыслимой цены, лежат четыре трупа. Тут же десяток вооруженных до зубов стражников судачат о чем-то своем, не обращая ни малейшего внимания на покойников. Увлеченные разговором, на прошедший мимо отряд бросили лишь мимолетный взгляд. Это дисциплина такая, или парням уже все по фигу?

Навались! Двери распахнулись плавно, без малейшего скрипа. А в огромной комнате…

Она и впрямь огромна. Раз в пять больше рабочего кабинета галлийского короля. И раз в десять ярче украшена. Вновь много золота, ковров и шелка, тех же чаньских ваз безумной ценности. Впрочем, сейчас многие или разбиты в крошку, или просто треснуты после молодецкого удара. Мечом? Алебардой? Уже и не разберешь.

В самой глубине на возвышении, покрытом белоснежным ковром, – трон. Именно трон, а не просто высокий стул местного вельможи, живущего по воле истинного правителя империи. Мощный, украшенный тончайшей резьбой и самоцветами, с выгравированным на спинке скипетром – символом абсолютной власти. Трон перенесли из старого дворца или сделали по приказу зарвавшегося узурпатора?

Почти у входа в луже крови лежит труп с перерезанным горлом и кинжалом в груди. В богато расшитом золотом и самоцветами халате. Рядом с лысой, как коленка, головой – огромный зеленый тюрбан, украшенный самоцветами и страусовыми перьями.

«А он и впрямь был наглецом, этот Шадид бен Рамзи аль-Малик. Зеленый тюрбан положен только султану». – Де Камбре усмехнулся и повнимательней присмотрелся к кинжалу, по самую рукоятку воткнутому в грудь бывшего правителя. Самый обычный, дешевый, совершенно немыслимый в этой помпезной роскоши. Но дело свое сделал надежно, убил без малейшего шанса на спасение.

Что еще? Кровь. Повсюду. И следы жестокой драки.

– Где убийца? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил де Камбре.

– Убийцы, – ответил седой маг. – Их было трое. Двое мужчин и женщина, дрались до конца. Тела в соседней комнате. Желаете видеть?

– Момент. – Де Камбре присел у трупа, завернул правый рукав одежды. Есть. Родимое пятно замысловатой формы, о нем рассказывали выкупленные пленники пирата Шадида. На своих кораблях тот любил расхаживать с засученными рукавами. Став пашой, от этой привычки избавился, но в памяти пленных пятно осталось.

Может быть, все же подмена? Наведенная личина? К счастью, следов магии на теле нет, значит, это не двойник.

– Идем, взглянем на убийц.

Де Камбре и д,Оффуа приходилось воевать, мертвецов они видели всяких. Простреленных, убитых заклятьями, зарубленных шпагами и разорванных ядрами, но, взглянув на три тела, аккуратно сложенных на мраморном полу соседней комнаты, оба побледнели. Этих рубили долго, наверняка уже мертвых, с яростью и наслаждением, срывая на трупах злость на собственное ротозейство.

Троих человек практически невозможно было опознать. Да, вот это, кажется, женщина. Эти двое – мужчины, но кто они?

– Что здесь произошло?

Де Камбре задал вопрос тому же магу, но ответил один из стоявших у дверей стражников, богаче прочих одетый. Даже густо заляпанный кровью, его голубой халат впечатлял мягкостью и благородным отливом парчи, изяществом золотого шитья.

– Вот этот, – он указал на одно из тел, – бывал во дворце у аль-Шорбана, но пару раз его принимал и сам Владыка. – Даже сейчас слово «Владыка» было произнесено с величайшим почтением. – Он же смог сделать поддельные пропуска для этих. – Кивок в сторону других тел. – На входе во дворец подделку проглядели, виновные уже наказаны.

Несомненно. Спрашивать этого цербера о виде наказания, очевидно, бессмысленно, хватит на сегодня сильных эмоций.

– Аль-Шорбан, кто он такой и где сейчас? Может быть, это его рук дело?

– Не думаю, господин. Аль-Шорбан возглавлял разведку Туниса, был доверенным человеком Владыки. И сейчас у себя в кабинете лежит с таким же кинжалом в сердце.

Де Камбре кивнул.

– Понятно. Дальше.

– Когда начался штурм, все внимание сосредоточилось на сражении, чем и воспользовались убийцы. Мужчины напали на охранников, связали их дракой, а женщина проникла в зал. Вы видите, она нанесла всего два удара, а ведь Владыка был опытным бойцом.

Что верно то верно. Подлец, мерзавец и скотина, но в храбрости ему не откажешь. Расслабился за годы правления или не ждал опасности от женщины? Теперь-то уже какая разница. Смерть сделала бессмысленными многие вопросы.

Д,Оффуа коснулся руки друга, предложил выйти в коридор и только там заговорил.

– Я их знаю. Двое, мужчина и женщина, мои слуги. Они были жертвующими. Третий, видимо, тоже. По крайней мере, именно он принес мне твою записку, что пора идти в старый дворец. Значит, Старец горы все же нанес свой удар первым, пусть и такой ценой. Одного не могу понять, зачем они решили предать нас?

– Ты о чем? – Де Камбре это было безразлично, он спросил только для того, чтобы отвлечься от жуткой картины.

– Когда утром мы с Делал вышли, ну… уже шли к старому дворцу, мы увидели, как в дом ворвались стражники. Задержись мы хоть на пару минут, ничего бы сегодня не вышло. А слуг в доме уже не было. Значит, они нас и сдали.

Ну вот, еще и об этом вспоминать. Да, дружище, дорого стоил трон для твоей супруги.

– Нет, вас сдал ювелир. Стражники заинтересовались голубем, прилетевшим в его голубятню, ворвались с обыском и обнаружили мое письмо. Бедняга держался сколько мог. Сегодня в тюрьме я видел его тело, оно не сильно отличалось от этих. – Он кивнул в сторону закрытой двери. – Рядом – протокол допроса.

«А еще там остались тела дознавателя и палача, совесть не позволила их пощадить». Впрочем, вслух это не прозвучало.

– Гарнизон, для встречи повелителя, становись!– раздалось с улицы.

И топот сотен ног, короткие окрики капралов. Обычный шум при срочном построении.

– Равнение на середину!

Но почему⁈

– Ваше величество, гарнизон приветствует вас в вашем дворце!

– Вольно, генерал. Оставим церемонии для парадов. Займитесь убитыми и ранеными, – прозвучал голос Делал. Громкий и уверенный. – Проводите меня в тронный зал.

Де Камбре и д,Оффуа недоуменно переглянулись, затем уставились в другой конец коридора, по которому шла новая правительница этой страны. В сопровождении рыжего командира наемников и какого-то магрибца, одетого в изорванный и опаленный огнем халат, когда-то, несомненно, яркий и роскошный.

Делал подошла к обоим галийцам, мельком взглянула на убитых и сказала, словно обращалась к самой себе:

– Значит, это здесь. Что же, пора, наконец, занять свое место.

Д,Оффуа осторожно взял ее за локоть.

– Подожди, пусть вначале уберут тела и отмоют кровь.

Она резко отдернула руку.

– Ничьи тела и никакая кровь не могут быть препятствием на пути к трону.

Перешагнув через бывшего уже пашу, Делал уверенно наступила в багровую лужу и пошла вперед. Поднялась на возвышение, села на свое действительно законное место. И из спинки трона ударил вверх ослепительно яркий луч.

Через несколько мгновений луч изогнулся, перекрутился, образовав над головой женщины сложный узор. Все присутствующие неотрывно смотрели на чудо. На то, как узор, постоянно меняясь и уплотняясь, превратился в золотую корону, плавно опустившуюся на голову новой правительницы Туниса.

Все, кроме де Камбре, вовсе не заинтересовавшегося этим прекрасным завершением обряда коронации. Виконт никак не мог отвести глаза от цепочки кровавых следов, особенно ярких на янтарном паркете и белоснежном ковре, покрывающем подножие трона.

* * *

Через пару часов, когда во дворец прежнего паши потянулись богато одетые люди, спешащие как можно скорее засвидетельствовать свое почтение и безусловную преданность новой правительнице, де Камбре взял друга за руку, легонько подтолкнул в сторону выхода.

– Пойдем. Здесь все ясно. Решать тебе, но я советую здешнюю стражу обезоружить и распустить по домам. Магов отправить пока на наши корабли, там, в море, они не решатся колдовать, чтобы самим не отправиться на дно. Да и сил на это в ближайшие пару дней у них не будет, а к тому времени твоя прекрасная супруга уверенно возьмет управление городом в свои нежные ручки.

Д,Оффуа кивнул.

– Согласен. Но жить мы отправимся в старый дворец. Пусть там и разруха, зато под охраной двух полков наемников спать будет куда как спокойней. И по крайней мере одна пригодная для этого комната там имеется.

Глава 38

«Все закончилось победой, цель, казавшаяся недостижимой, вот она, ваше величество. Берите, пользуйтесь. Ну и о скромном герое на забудьте, как это… Обеспечь, коль я достоин, и понять вы все должны, дело самое простое – человек пришел с войны». Фраза из Василия Теркина подняла и без того отличное настроение, вызвала улыбку, с которой виконт де Камбре барон де Безье гордо вступил, именно вступил, в рабочий кабинет короля.

С той же улыбкой он лихо сорвал с головы шляпу, витиевато взмахнул и склонился в безукоризненно вежливом поклоне, как положено устремив взгляд в пол.

А когда поднял голову… нет, не приуныл. Стало страшно, почти как в тунисской камере пыток.

Король был бледен и чуть не до крови кусал губы.

Чуть в стороне стоит дю Шилле, он-то… нет, не поможет, точно. Сдвинутые брови, суженные в щелочку глаза и сжатые кулаки, что у его преосвященства является признаком сильнейшего гнева. Де Камбре уже приходилось видеть. И признаки, и последствия для несчастных.

Господи, пронеси! Но что не так-то?

– Итак, ваше сиятельство, вы, кажется, считаете себя героем?

«Обратился по титулу! Год назад он также разговаривал с графом де Лукруа, после чего тот стал бароном. Перед казнью, ага. Меня кем сделают? Не до жиру, в живых бы оставили».

– Я что-то сделал не так? – А что еще сказать? Ничего умнее в голову не пришло.

– Что-то? Я не ослышался? Всего лишь что-то?

Король взял себя в руки. Улыбается, безукоризненно вежлив. Внешне. Но вот багровые всполохи в ауре сильнейшего волшебника, они говорят о другом. О желании сжечь негодяя прямо сейчас, на месте, не тратя время на ненужную болтовню.

И укрыться от этой атаки вряд ли удастся, слишком силен сюзерен, прямо как тунисские правители. Точно! Д,Оффуа и Делал, они теперь почти также сильны!

Господи, какие мелочи в голову лезут. Перед смертью, не дай бог.

Но и погибать надо достойно. В конце концов, когда ничего другого не остается.

– Ваше величество, я не понимаю, чем вызвал ваше неудовольствие. Вы дали приказ, я его исполнил. Полностью. И совершенно не ожидал подобного приема. Могу узнать хотя бы, в чем я виноват?

– В том, что вы нарушили прямой приказ короля! – вступил в разговор дю Шилле. – Здесь, в этой самой комнате, вам было категорически запрещено рисковать своей жизнью. Было такое?

– Да. – Де Камбре опустил взгляд. Ведь было же, действительно.

– Вам было объяснено почему, вы понимали последствия. И тем не менее не только полезли на корабль, идущий в бой, так еще и умудрились добровольно отправиться в тунисскую тюрьму, под пытки. Владея главной тайной Галлии, держа в руках, я не преувеличиваю, судьбу всей страны. – продолжил разнос дю Шилле. – Вы же не думали, что мы оставим вас без должного контроля? К сожалению, никто не ожидал такого отношения к воле короля. Извините, не успели вовремя дать по рукам.

По рукам, как нашкодившему мальчишке. Тому, кто старше их обоих вместе взятых.

– Это не поздно изменить, господа. Вот руки, вот шея. Рубите, если есть желание.

В конце концов, какого черта! Он что, развлекался, что ли? Риск был, не без этого, но разумный и обоснованный. А кто вообще не рискует, тот и шампанского не пьет, которое здесь еще не изобрели, кстати.

Только доказать разумность и обоснованность не получится без раскрытия своих магических знаний и умений. Уникальных, между прочим.

– Да он издевается! – обратился епископ к королю. Потом перевел взгляд на… подсудимого? Или уже приговоренного? – Вы хранитель! Забыли? На вас, лично на вас, завязано заклинание Защиты. Которое непосвященные считают защитой короля, но вам-то известно, что оно прежде всего защищает страну, да что там, весь мир!

Ну да, известно, возразить нечего. А все расчеты и комбинации можно спустить в самый вонючий сортир, при таких-то ставках. Этого сказано не было, но подразумевалось совершенно определенно.

Так что осталось лишь понуро повесить голову. Одно радует – казнить не будут, максимум на всю жизнь законопатят в местный вариант Бастилии. Здесь такая имеется, недалеко от дворца расположена.

– Вас даже заточить в тюрьму нельзя! – Его величество позволил себе плюнуть на натертый до янтарного блеска паркет.

Он что, мысли читает? С него станется, при такой-то ауре.

– Поскольку преемником пока не обзавелись, а у узников почему-то дети плохо получаются. У вас дочь, что для хранителя в общем не страшно, вспомните графиню де Ла Гер. Но ее-то зачал хранитель! А вашу, извините, самый обычный дворянин. Так что заменить вас у нее не получится, придется всем нам ждать следующего ребенка.

«Отлично. Выходит, я теперь вроде быка-производителя, только породу буду создавать не коров, а хранителей. Генетически чистую, как мушки-дрозофилы, – подумал де Камбре. – А вот фиг вам!»

– Если вас интересует наследник должности хранителя, то такой есть.

Ох как сверкнул взгляд дю Шилле! Не нравится? С чего бы вдруг? Все равно за этого мальчишку, пусть незаконнорожденного, но официально признанного сына, жизнь не проживет никто. Да, здесь и сейчас решится его судьба, так в этом мире разве бывает по-другому? Первый сын дворянина наследует имущество, остальные отправляются служить. Дворянином шпаги или мантии, но только туда, куда укажет заботливый папаша.

В данном случае место службы Лёне укажет король. Не худший вариант, надо признать.

– Ваше преосвященство, вы знаете, о ком идет речь? – Эдмонд IV даже не попытался скрыть удивление.

Епископ кинул.

– Барон Леон де Безье, шестилетний сын виконта и Марты Гурвиль, в девичестве ван Ставеле, владелицы нескольких таверн в Амьене и Кале. Признан официально при обряде приобщения. Истинный маг, амьенский епископ уже готовит документы для его направления в Магическую академию Морле.

Уже⁈ Боже, как летит время. И, кстати, мнением самого мальчишки и его родителей по поводу такого будущего вновь никто не поинтересовался. Традиционно, надо признать.

– Маг – сын простолюдинки? Как такое возможно?

– Ваше величество, этому нет объяснения, но это действительно так. – Дю Шилле закашлялся. Не хочет открывать тайну. Много лет назад Марта чудом выжила в войне самых влиятельных родов королевства. Если станет известно, что племянница епископа, законная наследница богатейших владений, жива, на нее и Лёню начнется беспощадная охота. – Будем считать это еще одной из тех случайностей, что и без того роем вьются вокруг виконта.

Эдмонд IV поднял руку, призывая всех к молчанию. Отошел к окну и долго стоял не двигаясь. Любовался летним, утопающим в зелени Парижем? Просчитывал сложнейшую, достойную его величия интригу поистине европейского масштаба? Или просто пытался отдохнуть, хоть ненадолго забыть обо всех этих придворных, магах, послах, императорах и прочих королях?

Кто знает.

Дю Шилле и де Камбре не решились спросить, как и просто хоть кашлем, хоть стуком упавшей книги напомнить о своем присутствии.

Наконец, он повернулся к посетителям.

– Этот мальчик не может учиться в Магической академии. Более того, он вообще не должен владеть магией.

– Но… – попытался возразить де Камбре. Отказаться от магии возможно, это даже дает огромные преимущества. Одна беда – в этом мире после такого обряда выжил лишь один человек. Сам де Камбре. И то лишь потому, что в теле средневекового дворянина жил выходец из другого мира, слышавший о колдунах и заклинаниях лишь в детстве от старенькой бабушки. Даже книжки и кино на эти темы принципиально игнорировавший, предпочитавший старику Хоттабычу героев Жюля Верна и Герберта Уэллса.

Ему отказ дался легко, но сыну каково будет?

– Это необходимо, виконт. Ваш преемник должен обладать теми же качествами, что и вы. Иначе ритуал закрытия придется проводить снова. Кого вы хотите видеть на своем месте, виконт?

Вспомнилась боль. Нет, лишь слабые отголоски той боли, иначе сердце бы не выдержало. Как ломало и корежило тело, как выворачивало наизнанку мозг. Пожелать еще кому-то пройти через это?

– Я все понял, ваше величество. Время есть, я успею подготовить Леона.

– Надеюсь, иначе, сами знаете, плохо будет не только нам с вами. Мне страшно подумать, что случится, если ваш сын не справится. И еще. Вы отказались от магии в Военной академии Клиссона. Не будем ничего менять и в будущем. Место в этой академии навсегда останется за вашими потомками.

– А если хранителем придется стать девочке?

Его величество король Галлии Эдмонд IV улыбнулся. Искры гнева в его ауре исчезли без следа.

– Когда придется, тогда и будем думать. Надеюсь, эта проблема достанется уже моему наследнику. Отправляйтесь к семье, виконт. Дом королевского интенданта Амьена навсегда закрепляется за вашей семьей, также как и предоставленная ранее охрана. Несомненно, все это вы заслужили.

Конечно, особенно телохранителей, которые костьми лягут, но не позволят охраняемому телу ввязаться хоть в какую-нибудь авантюру. Ну и ладно. Мечтал о мирной жизни? Получи и распишись.

Прошел год

– Жан, выберешься ты, наконец, из своих бумаг! – Сусанна, кажется, раздражена, а ей это сейчас вредно. Интересно, кто родится на этот раз?

– Нескоро, дорогая, потерпи, пожалуйста!

Виконт де Камбре отложил в сторону присланный недавно труд никому не известного выпускника скромного провинциального университета. Пока неизвестного. Этот мальчишка, наверняка, такой же гуляка и бабник, как и прочие студенты, не только выдвинул гениальную идею о волновой природе света, но и умудрился дать ее математическое описание.

Но, черт возьми, это же все применимо и для магии! Пусть не полностью, но для начала и этого более чем достаточно. Есть же проведенные еще в Клиссоне и Сен-Беа эксперименты, отлично укладывающиеся в эту гипотезу.

Вот бумага, вот чернила, перо. Вперед.

И на чистый белоснежный лист легла первая строка: «Размышления о волновой природе магии».