Текст книги "Великий и Чёрный Инквизитор (СИ)"

Автор книги: Алексей Завальнюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 58 страниц)

– Наставник, а давно у вас так? – ошарашено осведомился я, лихорадочно вспоминая, о чём мать мне рассказывала. Такого там явно не было.

– Относительно недавно. Орден раньше был консервативен, но даже внушения со стороны церкви не меняло ситуацию. Лет пятнадцать назад, когда Амиладжар Джемал вошла в Конклав она быстро решила проблему. Зачем ограничивать то, что определенно природой? Весь молодняк Ордена поддержал её, были подписаны приказы, и вот уже пятнадцать лет в Ордене узаконены сексуальные взаимоотношения. Единственное условие, соблюдение которого обязательно – это предохранение. Если хоть кто-то из вас станет Папашей-Мамашей во время обучения, он не только вылетит из ордена, но ещё и заплатит штраф за нарушение устава пункт 18 параграф 34. Всем всё понятно? – он бросил острый взгляд в сторону Литы.

– Да, наставник, Керин, – невозмутимо кивнула она.

– Хорошо. Девушки – мыться, а вы парни по комнатам, заправите постели. Бельё под покрывалом.

Ученики разбрелись исполнять распоряжение Керина, а мы с ним остались наедине. Какое-то время он наблюдал за тем, как я заправляю постель, но как только я закончил, он заговорил.

– Ну что ж, Экзель, я доволен тобой. Ты хорошо воспитан и умён. Признаюсь, я ожидал от Амиладжар меньшего. Однако у тебе хромает дисциплина, поэтому я сделаю тебе первое неофициальное предупреждение. Никогда не смей лезть в мысли наставников, даже если тебя заинтересовало то, что ты увидел. Такие вещи наказуемы даже для тебя.

– Простите меня, наставник, но как я уже говорил, это произошло случайно. Вы сидели с таким видом, словно вас по раскалённым углям тащат, при этом ваши эмоции лились прямо на меня. Это было больно.

– Ты очень необычный ребёнок. В твоих документах стоит третий уровень, но то о чём ты говоришь, проявляется у некоторых магов ближе к пятому. Умеешь ещё что-нибудь?

– Я умею воспламенять предметы взглядом, ускоряться и замедлять падение.

– Экзель, а ты у нас, часом, не потенциальный кудесник? Я не могу удивляться талантам воспламенителя, твоя мать в своё время была самой могущественной ведьмой из ордена Эмиссаров огня, но вот талант левитации… Будь осторожнее, а то, кто его знает. Тобой могут заинтересоваться… определённые люди. – Уже тогда Керин намекнул на моих недоброжелателей, хотя, разумеется он ещё не знал кто они.

– Я учту ваше предупреждение, наставник. Мне будет трудно освоиться, но я думаю, что справлюсь.

– Хорошо. На всякий случай, я хочу тебя кое о чём предупредить. Может быть ты неплохо знаешь эльфийский язык, но ты не знаком с Нольондскими эльфами так, как знаком с ними я. Лита, похоже жаждет тебя, но на твоём месте я бы хорошенько подумал о том, как тебе поступить. Эльфийки очень раскованные существа, но порой они влюбляются сильнее чем могут себе позволить. Постарайся думать головой, а не… другими местами, если тебе придётся делать тяжкий выбор.

– Меня обучали хорошие учителя, наставник. Я умею думать головой, а не яйцами, если вы это имели в виду. Более того, я не хочу первый раз спать с незнакомой девушкой, которую даже не знаю.

Керин явно хотел что-то сказать, но дверь заскрипела и в комнату вошла Лита обмотанная огромным полотенцем с эльфийской вышивкой по краям. Я невольно улыбнулся ей, она смотрелась очень мило. Эльфийка улыбнулась мне в ответ.

– Экзель, давай, зови ребят и бегом мыться. А я подожду.

– Хорошо, наставник. – Я поклонился ему и вышел за дверь.

* * *

Керин смерил Литу оценивающим взглядом.

«Странно, она так безумно на неё похожа… очень странно».

– Простите, наставник, вы не могли бы отвернуться, я хотела переодеться. – Керин послушно развернулся к стене и уже оттуда начал задавать вопросы.

– Послушай меня, Лита. Я хочу задать тебе только два вопроса, но ты не обязана на них отвечать. Эти вопросы довольно интимного характера.

– Спрашивайте, наставник, кивнула Лита, начав переодеваться

– Хорошо. Ты девственница, Лита? – эльфийка возмущенно уставилась наставнику в спину. – Не прожигай во мне дыры взглядом, а просто ответь, да или нет?

– Да, наставник, я девственница. А это имеет большое значение в моём дальнейшем обучении?

– Возможно что и так. Я долгое время жил среди эльфов Нольонда, и достаточно хорошо изучил ваш уклад и образ жизни. Твоё желание было бы естественно будь ты чистокровна, но, уж извини, ты полуэльфийка – девственница, и, вдруг, селишься в одной комнате с юношей которого совсем не знаешь. Ты ведь его хочешь, я прав?

– Да, наставник, вы правы. Во мне действительно течёт кровь людей по отцовской линии, но всё же – я эльфийка. Как вы и говорили для нас такие позывы естественны. Хотя, говоря по правде, я и сама немного смущена, – Лита покраснела.

– Я не вправе вам запрещать спать друг с другом, просто я хочу чтобы ты была уверена в том, что ты не совершаешь ошибку. Твой избранник сын Великого Инквизитора и у него очень непростая судьба. Может тебе стоит лучше узнать его?

– Наставник, я не из тех ко по первому зову прыгает в чужую постель. Но в тот момент как я его увидела, я ощутила зов, сладкий и манящий, до ужаса похожий на зов предназначения. Я точно знаю, что он часть моей судьбы.

– Ты почувствовала? – Керин выглядел озадаченным. – Я уже очень давно не сталкивался ни чем похожим. Есть у меня одно подозрение, что это может означать… – Керин тряхнул головой. – В любом случае, будь предельно осторожна и хорошенько подумай, прежде чем что-либо сделать.

– Спасибо за понимание, наставник. – Глядя на то, какой радостью озаряется лицо эльфийки, Керин болезненно скривился. Однажды он сам любил эльфийку, которая смотрела на него с такой же радостью, и закончился этот роман весьма трагично.

– Лита, если всё получится так как ты этого хочешь, помни о защите. Красная таблетка исключительно для Женщин. И… приятного времяпрепровождения. Керин вышел за дверь оставляя девушку в недоумении.

* * *

В душевой помимо меня находились Нильс и его братец, Диамонд.

– О, Экзель! – Ко мне подбежал Нильсен и, обхватив меня за шею, перешёл на заговорщицкий шёпот. – Чем это ты собираешься заниматься сегодняшней ночью, маленький развратник?

– Говоря по правде – спать. – Ответил я вырвавшись из его захвата и встав под душ. Вода была горячей, хорошей, система разогрева была отлажена на совесть.

– Спать? В одной комнате с красавицей эльфийкой, СПАТЬ?! Мне почему-то кажется, что ты будешь очень даже бодрствовать. – Меня немного позабавило ехидство Нильса, и я решил отплатить ему той же монетой.

– Неужели маленький Нильсен завидует скромному мне? Если ты так хочешь провести ночь с красоткой, пройдись по соседним комнатам, глядишь, кто-нибудь ответит взаимностью. Например, Селена. – Нильсен отступил на шаг и отчаянно покраснел.

– Неплохо, Экзель. – Диамонд подключился к нашей беседе. – Нильсен, не лезь в чужие дела, я уже много раз тебе об этом говорил. Я приношу извинения за моего брата, он такой ребёнок. Хотя мне очень интересно узнать, как ты догадался

– Догадался о чём? – ничего не понимая переспросил я.

– Моему брату очень понравилась Селена. Уж я то это заметил сразу. Не правда ли, Нильс?

Нильсен отчаянно покраснел и выбежал вон, а Диамонд расхохотался.

– По правде говоря, я назвал имя наугад. Я и сам не ожидал, что окажусь прав. Мне просто очень не нравится, когда кто-то лезет в мою жизнь. Что касается сегодняшней ночи… я и сам не знаю, чем всё обернётся.

– Понимаю. В таких вопросах шутки действительно неуместны. Я снова прошу прощения за поведение Нильсена.

Диамонд Эгерейя родился на шестнадцать минут раньше своего брата, но эти шестнадцать минут можно было назвать шестнадцатилетней разницей. О нет, Диамонд был душой компании, был не прочь выпить или отправиться «по девочкам», но в нём всегда была какая-то нечеловеческая рассудительность. Диамонд был серьёзным тогда, когда нужно было быть серьёзным и в его душе крылась какая-то тайна.

Уже в тот день я взял его на заметку, моя интуиция подсказывала, что Диамонд не так прост, и он знает намного больше, чем говорит. Он вышел вслед за Нильсеном, позволив мне насладиться последними мгновениями моего одиночества.

Закончив вечернее умывание я одел предусмотрительно взятую мною ночную рубашку отправился к себе в комнату. Лита сидела на моей кровати и услышав шаги подняла голову, но прежде чем она что-то сказала, нас снова позвал наставник.

– Итак ученики, настало время сна. Как вы уже должно быть заметили, на стене в ваших комнатах висят часы. Они заряжены нашими магами и разбудят вас ровно в семь часов. Светильники тоже магические. Зажигаются словом «Шэлон», гаснут при слове «Нелион».

– Наставник, в наших комнатах нет окон, я не заметила следов вентиляции. Это в порядке вещей? – решила уточнить Пенелопа.

– Вентиляция есть, но скрытая, вам не угрожает смерть от удушья. Есть ещё какие-нибудь вопросы?

Больше вопросов ни у кого не возникло.

– Хорошо, ученики. Я разрешаю вам какое-то время провести за чтением и иными вещами, но прошу вас не заставляйте меня приходить и проверять вас.

– Так точно, наставник! – Нильсен шутливо вытянулся и встал по стойке смирно.

– Глупо, Нильсен. Ладно. Команда – отбой!

Мы разбежались по своим комнатам.

Войдя в комнату я присел на кровать погружаясь в раздумья. Со мной такое бывало от резкой перемены событий, я начинал думать, анализировать и делать выводы. Думалось плохо, хотелось спать, но как я уже говорил, судьба в этот день решила иначе.

– Нелион, – прошептала Лита, и свет в комнате погас. Не смотря на отсутствие окон, мы не провалились во тьму. Стены комнаты начали излучать мягкий серебристый свет, погружая помещение в этакий полумрак.

Лита крадучись приблизилась к моей постели и встала буквально в шаге от неё, позволяя мне насладиться своей красотой. И эти мгновения мне никогда не забыть, тогда моя кровь впервые дала о себе знать. Я смотрел на Литу не так как я смотрел на неё утром или днём. Нет! Утром я видел юную девушку, которая по непонятным мне причинам выбрала меня себе в соседи, в те минуты у меня не было ни одной мысли о том, что у нас может хоть что-то получится с этой девушкой, даже после ехидных комментариев Нильсена. Но теперь, она стояла в нескольких шагах от меня и смотрела странным взглядом, в котором я видел множество эмоций, потаённых желаний и самого себя.

С кончиков её восхитительных кудряшек стекали капельки воды, ночная рубашка плотно облегала абсолютно нагое тело эльфийки. Да-да, именно эльфийки, вот что меня в ней больше всего притягивало – нечеловеческая кровь.

Глядя на неё я восхищался, восхищался ею. По меркам эльфов она была совсем ещё ребёнком, но она сама говорила, что не унаследовала их бессмертия, так что, я отбросил в сторону мысли о её возрасте. Ещё я восхищался её желанием. О да, мои ноздри впервые ощутили женщину которая желает мужчину. Это был запах женщины, которая желает меня, что пьянило гораздо сильнее любого вина. Однако, я не хотел излишне торопиться, мой наставник очень доходчиво объяснил мне, почему, и я попробовал последовать его совету.

– Лита, почему ты не ложишься? – это был самый глупый вопрос, который можно задать девушке в первую ночь. Заклинаю вас богами, никогда, даже в шутку не делайте такого. Мне несказанно повезло, что Лита не была человеком и не усомнилась в моих умственных способностях.

– Я не хочу спать, Экзель… Я хочу, – Лита смутилась и вновь посмотрела на меня и под этим взглядом, я почувствовал, что бастионы моего самообладания рушатся.

Четырнадцать лет. Нам было только по четырнадцать лет, и мы были настолько безрассудны. Лита вообще была ребёнком в полном понимании этого слова, но я думаю, многие из вас знают, какая безумная страсть бывает в этом возрасте. У кого-то это начинается раньше, у кого-то позже…

Я встал с постели и приблизился к Лите. Я всё ещё пытался держать себя в руках, но допустил ошибку, посмотрев ей в глаза. Волшебство – это единственное описание того что произошло, иного я не могу подобрать. Глядя в эти прекрасные зелёные глаза я ощутил Желание. Наше с ней желание. Я пил его, наслаждался им, питался ощущением нашего общего страха, смущения и зарождающейся страсти.

– Ты хочешь Меня, Лита? – шёпотом спросил я со странным садистским удовольствием вкушая её смущение. Забавно было видеть краснеющую эльфийку, но ответила она на удивление смело.

– Да, я хочу тебя. – На миг в глазах промелькнул вызов.

– Почему, Лита? Мы знакомы менее суток, ты не знаешь меня, я не знаю тебя. Неужели малознакомый мальчишка Человек сумел заинтересовать столь прекрасную эльфийку?

– Никогда не упоминай о моём происхождении! – обиделась она. – Я полуэльфийка, если ты ещё не заметил.

– Прости меня, Лита. – Я действительно смутился. – Я никогда раньше не видел эльфов и мне трудно судить о количестве крови. Ты просто очень сильно отличаешься от всех виденных мною девушек. Ты очень красива, и мне действительно интересно, что ты во мне нашла.

– Ничего страшного, – Лита робко улыбнулась. – Во мне есть многое от моих эльфийских собратьев, но нет самого главного, – в голосе её скользнула лёгкая горечь. – Что же касается твоего вопроса, я и сама не знаю ответа. Просто, когда я тебя увидела, во мне что-то словно взорвалось и я услышала – ОН. Я сама не могу понять, что же это я делаю.

Сказав это, Лита протянула руку и нежно погладила меня по щеке. Затем её пальцы пошли дальше, она нежно провела ими возле самого уха, потом вдоль загривка. Было необыкновенно сладко. Я перехватил её руку и пронзил Литу взглядом. Сам не понимая что я делаю, я начал осыпать её руку нежными поцелуями, одновременно притянув Литу к себе и обняв другой рукой. Лита закрыла глаза блаженствуя в моих объятиях. Однако в какой-то момент я резко остановился и она удивлённо посмотрела на меня.

– Почему ты остановился?

– Извини, но меня мучает ощущение, что кое-что идёт не совсем так как должно идти.

– Правда? – Лита улыбнулась и от этой улыбки по моему телу пробежала жаркая волна. – Тогда позволь мне, я думаю, моя интуиция подскажет, как исправить некоторые наши просчёты.

Лита неспешно расстегнула пуговицы сначала на моей рубашке, затем на своей и они бесполезным хламом полетели в угол. Мгновение я любовался ею, а затем Лита обняла меня и прошептала на ухо: – Поцелуй меня, пожалуйста.

А что ещё мне оставалось? Я несмело коснулся её губ своим не ожидая того, что она ответит с такой страстью.

«Сколько лет прошло с того дня, а я никак не могу забыть того, как Лита вошла в мою жизнь. В ту ночь она научила меня целоваться, и скажу вам честно, её губы были для меня самыми сладкими губами на всём белом свете. Я помню как она целовала меня, а я её, помню как я начал ласкать её, помню как гибкое тело горело у меня под пальцами, горело от желания, как и моё. Четырнадцать лет, никакого опыта, никакой практики, одна лишь интуиция, но мы целую вечность вспоминали этот день. Он остался в наших душах.

Помню и то, как она в первый раз за вечер по настоящему испугалась того, что мы делаем. Я целовал грудь, спускаясь вниз, к животу, мои пальцы выписывали восьмёрки, что очень часто приводило Литу в восторг, и в порыве страсти я опустился на несколько миллиметров ниже, и ощутил как Лита напряглась».

– Что случилось, Лита? – я оторвался от своего занятия. – Тебе не нравится?

– Мне страшно, Экзель. Я очень хочу тебя, но мне страшно, – после этих слов всё встало на свои места и я трижды проклял себя за свою глупость и невнимательность.

– Лита, ты девственница? – она в очередной раз покраснела смущено потупив взор. Вот тебе и «раскованные» эльфийки.

– Да. Я не хотела тебе говорить.

– Если честно, то я тоже, – глаза Литы расширились. – У меня опыт по большей части теоретический. Но я не хочу чтобы ты становилась моим практическим пособием. Если ты не хочешь чтобы я продолжал, ты вправе в любой момент остановить меня.

– Не буду, – тихий шёпот Литы прозвучал с какими-то неведомыми мне интонациями. – Экзель, я – Эльфийка, пускай даже наполовину, но Эльфийка. Ты пленил меня, ты пленил Эльфийку, а это не даётся просто так. Я стану частью твоей судьбы, как и ты моей. Я хочу чтобы ты стал моим, а я твоей. Я слышала зов и я пришла. Меня испугала не боль, меня испугало то, что я могу, совершить ошибку переспав с тобой. Только ты сам дал мне ответ на мой вопрос. Я хочу тебя.

«Жестоко. Как жестоко ты со мной поступила, Лита. Я помню, что было дальше… гораздо дальше. Я помню то, как ты целовала меня, и я продолжил ласкать тебя. Помню я и то, как сладко было мне, когда я стянул с тебя штаны и начал ласкать тебя языком, а ты впилась когтями в мою спину. Ты стонала под моими прикосновениями, а я ощущал волны желания, одну за другой».

– Экзель, ты невозможен, – прошептала Лита. – Ты просто дьявол.

– Ну что ты, прелесть моя, я только учусь, – шепнул я на миг оторвавшись от своего занятия.

Хотите я дам вам добрый совет? Если вы не хотите охладеть к человеческим женщинам, никогда не занимайтесь сексом с эльфийкой. Они даруют не только единство души и тела, но и часть магии своего народа а это похоже на наркотик, от которого уже никогда не отвыкнешь.

– Экзель, сейчас, – шепнула она.

– Ты уверена, солнце моё? – спросил я ощутив лёгкий страх и смутное беспокойство.

– Да. Сейчас, только нужно выпить это, – Лита протянула руку и взяла с комода таблетку, про которую говорил Керин. – Это наш билет на небеса, любимый.

В ту ночь впервые проснулась моя сила, правда первые три дня мы с Литой считали, что очень не вовремя. Лита поднесла таблетку к губам и мне в глаза ударила яркая вспышка золотистого света. Тряхнув головой я сфокусировал взгляд на Лите и поразился тому что увидели мои глаза. Ещё в десять лет мне начали преподавать науку анатомии, но у нас она так и называлась: Физиология. Я хорошо знал строение организма людей и нелюдей, и мои глаза показали мне Литу так, словно я смотрел на неё со стороны. Я видел как бьётся её сердце, как кровь несётся по венам и я увидел, что таблетка – яд. Она могла нарушить неокрепшее строение эльфийки принеся губительные изменения.

– Лита, стой! – я вырвал таблетку у неё из рук.

– Что ты делаешь, Экзель?

– Лита, нельзя. Я не хотел… я просто посмотрел на тебя сквозь призму истинного зрения и увидел, что ты ещё, – я смутился. – Я увидел, что твой организм ещё не созрел для Этого.

– Неправда! – Лита иногда обижалась от одной фразы. – Заклятье истинного зрения доступно магам не ниже седьмого уровня. Ты просто не хочешь меня или боишься!

– Да, Лита, я боюсь! – покраснев от гнева и смущения крикнул я. – Только я боюсь не того, что у меня никого ещё не было, а того, чем тебе это грозит. Не веришь мне? Хорошо! Отдай мне приказ, и я подарю тебе ночь полную самой дикой страсти, но после этого у нас никогда и ничего не будет! – мой темперамент дал о себе знать. Я частенько говорил, прежде чем подумать, а брать слова назад было поздно.

Лита горящими глазами посмотрела на меня и открыла было рот чтобы приказать, но повинуясь слепому наитию, я попытался показать Лите то, что я увидел. Никогда ещё я не использовал такую магию, передать Видение – это очень сложное искусство, но у меня получилось. Лита вздрогнула и посмотрела на меня.

– Так это правда? Прости меня, любимый. – Лита обняла меня и заплакала. – Я не хотела тебя обидеть. Я такая глупая.

– Ничего страшного, солнце. Я не в обиде. – На душе сразу же стало легко и спокойно, хотя лёгкий червячок неудовлетворённости свербел изнутри.

– Ты мог провести прекрасную ночь, почему ты остановился? – Лита подняла свои заплаканные глаза.

– Не мог, La'Ilaynose. Во-первых это было бы нечестно по отношению к тебе. А во вторых, – я почувствовал это тогда, когда она подошла ко мне и сказала привет, просто я боялся признаться в этом самому себе. – Лита, ты принесла мне свободу, ты подарила мне свою любовь и сделала так, что я забыл про своё одиночество, а его за четырнадцать лет у меня было больше чем достаточно. Я слишком благодарен тебе за это, чтобы поступать столь подло.

– Спасибо, – прошептала Лита и сладко потянувшись она устроилась у меня на плече.

– Спи, любимая. Завтра будет очень тяжёлый день.

Лита уснула быстро, почти моментально, а я ещё долгое время не мог уснуть.

«Лита, ты стала для меня смыслом существования. Я четырнадцать лет жил в постоянной войне с самим собой. Меня презирали за отсутствие отца и ненавидели за заслуги моей матери. Те девчонки которых я знал до тебя, презирали меня и смеялись надо мной. Я не ведал любви, как впрочем не ведал и ненависти, была лишь обыденность и скука. Я пришёл в Орден ради матери и встретил тебя. Ты подарила мне новый мир, и понял я это в тот момент, когда ты уснула у меня на плече. Я вдруг ощутил, что уже не смогу жить без тебя, если не буду чувствовать тебя рядом со мной. Как же жестоко ты со мной поступила. Как же жестоко поступил с тобой я, любимая»

А в ту ночь, засыпая, я вдруг подумал: Вот и закончилось моё детство.