Текст книги "Стародум (СИ)"

Автор книги: Алексей Дроздовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Глава 6

Малыш мирно спал.

Воевода улыбался каждый раз, глядя на него.

Хотя сомневался, что сможет сделать следующий шаг.

Солнце почти спряталось за горизонт, передвигаться можно с большим трудом.

Сквозь лес пробираемся вчетвером: я, Никодим, Светозара и Волибор. Точнее впятером, если считать Веду, но девушка-дух невидима для окружающих, так что для других нас четверо. Для того, чтобы освободить отца не нужно много человек. Небольшой, подвижный отряд – самое то.

Я, два близких друга, и Волибор, поскольку он самый крепкий не только в нашем селе, но и вообще во всех окружающих землях.

– Спасибо, что пошёл с нами, – говорю, обращаясь к здоровяку.

– Ерунда! – отвечает Волибор. – Федот мне как брательник!

Очень повезло, что в Вещем есть такой человек как Волибор. Наш сельский великан весит как три человека, ноги такие мощные, что мог бы целую избу перевернуть, а двигается при этом мягко и плавно, будто по воде плывёт.

Хлопает меня ладонью по плечу. Я и сам парень не маленький, но его удар чуть не сбивает с ног.

Точно так же, как и он, бью его по плечу, но моё движение остаётся без реакции, точно по скале ударил. Внешне этот мужчина выглядит очень хмурым и жёстким, но это только до тех пор, пока не напьётся. В этом случае он принимается сначала горлопанить любовные песни, после чего ревёт и пускает слюни. Большего романтика на свете не сыскать.

– Надо поторапливаться, чтобы успеть, – шепчет Никодим. – Или не догоним.

– Расслабьтесь, – отвечает Волибор. – Будете переживать – всё псу под хвост полетит.

Крадёмся по лесу вслед за уезжающей телегой. Мы собираемся убить трёх стражников, посыльного, и коня Фому Сивовича. Но сделать мы это должны так, чтобы никто не заподозрил в убийстве крестьян из окружающих деревень. Если трупы этих людей обнаружат на дороге со следами от ножей на теле, в Вещее явятся дознаватели и будут пытать жителей, пока не выведают правду.

Убить похитителей отца мы должны так, чтобы никто не связал это с нами.

К счастью, у нас есть план. Простой и гениальный по своей природе.

– Слушай, Волибор, – произносит Никодим.

– Да?

– Я тут вот, что подумал. Это ведь ты тренировал нашего Тимофея обращаться с оружием.

– Верно.

– Почему его?

– В каком смысле? – спрашивает здоровяк.

У нашего громилы голос под стать телу: зычный, громогласный. Даже сейчас, когда он пытается говорить тихо, звук разносится далеко.

– Тимофей говорил, что это не он пришёл к тебе с просьбой научить драться. Это ты как-то предложил ему, и с тех пор учишь сражаться.

– Ну да…

– Но ты больше никого в селе не тренировал, только его.

– Ну… как бы…

– Это мне и показалось странным, – продолжает Никодим. – Ты пришёл к Тимофею и предложил ему научиться сражаться. Только ему и никому больше. Отче Игнатий научил Тимофея грамоте, и это он тоже сделал сам. Тимофей не приходил к нему с этим.

– Погоди, – возражает Волибор. – Игнатий же и тебя самого читать научил.

– Это да, но он же мой отец… приёмный. Если не считать меня, то он никого кроме Тимофея этому больше не обучал.

Только сейчас я понял, что это на самом деле странно. Когда мне было лет шесть, отче Игнатий сам подошёл ко мне и предложил научиться читать и писать. Я конечно же согласился, а через некоторое время то же самое предложил Волибор, но только с искусством ломать руки и ноги. Эти два мастера в своих областях передали свои знания только мне со всего села и никому больше.

Я бы понял, если бы в Вещем нашлось ещё с десяток таких же ребят, но нет. Я – единственный, на кого они тратили время.

Даже удивительно, что я сам об этом не подумал. Только Никодим заметил необычное.

– А ведь и правда, – говорю. – Волибор, почему ты никого другого не научил копьё держать?

– Э-э, – отвечает здоровяк.

Наши вопросы поставили его в тупик. Новая мысль мелькает в голове.

– Волибор, это ты попросил отче Игнатия грамоте меня обучить?

– Нет…

Мы знаем этого здоровяка очень много лет: он запросто может одной рукой сломать хребет взрослому человеку, а второй лопать суп. И даже не разольёт его. Но в плане вранья он – полнейший невежда. Дети врут лучше, чем он.

Даже в сумерках видно, как он разволновался.

– Почему ты так дёргаешься? – спрашиваю.

– Да я не дёргаюсь…

– Ещё как дёргаешься, – замечает Светозара. – Помнится, я тоже хотела научиться читать, чтобы с моими лучшими друзьями могла секретными посланиями общаться, к попу подходила с просьбой. А он мне несколько уроков дал и всё, достаточно. Поэтому Никодиму пришлось мне буквы показывать.

– Так ты же из волхвов, – отвечает Волибор. – Православие и старые боги не ладят. Вот поп и не захотел тебя обучать.

– А вот и нет! Отче Игнатий и слова плохого о старых богах не сказал.

– Ну попросил и попросил… чего прицепились? Увидел, что Тимофей молодцом растёт, вот и решил, что у нас в Вещем должен быть хоть один умный человек. Чтобы было кому за нас постоять! Что с того?

– Просто странно, – отвечает Никодим.

– Ничего странного в этом нет!

Волибор резко ускоряет шаг, отчего нам приходится чуть ли не бежать, чтобы нагнать его.

Наш здоровяк не местный – он раньше жил в Стародуме, крепости, что безумец с людоедом взяли в самом начале эпохи безумия. Даже каким-то крутым солдатом был, но всё потерял. И жену, и семью. Всё. Теперь живёт на окраине и почти всё свободное время рыбачит.

– Да погоди ты, – говорю. – Мы же тебя ни в чём не обвиняем.

– А звучит так, будто обвиняете.

– Тебе так показалось.

Двигаемся вдоль тихой лесной тропы: мы должны нагнать уезжающую телегу, но чтобы никто не заметил нашего передвижения. Вот и идём путём, которым ходят только грибники. В вечернее время здесь абсолютно безлюдно: все нормальные люди давно дома сидят.

Идём аккуратно, но быстро. По нашим примерным подсчётам, догнать телегу мы должны ещё до наступления ночи. Стражники с посыльным возвращаются в острог по прямой дороге, а мы петляем и делаем крюк, поэтому медлить нельзя. Наш темп должен быть вдвое выше, чем у них.

Идём, отбиваемся от комаров.

Ветки хлещут по лицу.

Пока ещё можно видеть окружающую местность, но чем темнее становится, тем опаснее.

Лето – не зима. Это зимой ночью ступишь за порог дома – сожрёт нечисть. Летом твари вялые, сонные: будешь вести себя тихо, пройдут мимо. Даже ночью можно путешествовать, если идёшь по большой дороге и есть с собой достаточно огня.

Вот почему люди удельного князя покинули наше село перед наступлением темноты. Их четверо, вооружены, с факелами – можно вполне спокойно добраться до дома, если говорить шёпотом и не привлекать внимания. Зимой бы такое не прошло. Будь их хоть целая ратная сотня на конях и с горящими мечами… наутро бы лишь разорванные трупы нашли.

Но лес коварен.

Даже летом может устроить подарок.

– Кажется, я что-то вижу, – произносит Никодим.

– Я тоже, – отвечает Светозара.

Когда вокруг сумерки, свет огня можно различить с большого расстояния. Кажется, мы всё-таки нагнали телегу с посыльным. Какие же они всё-таки тупицы, что не потребовали ночлега в Вещем. У нас есть подворье – приютили бы на ночь.

Но нет – захотели покинуть село сегодня, боясь гнева крестьян.

И сейчас они очень горько за это поплатятся.

– Молчим, – злобно произносит Волибор, так и не отойдя от нашего разговора. – Нельзя, чтобы они нас услышали.

– Мы не тупицы, Волибор, – отвечает Светозара. – Сами знаем.

– Все вы у нас умные, а как дело доходит – в штаны срёте и старших зовёте.

– Это ты про кого? – уточняет Никодим. – Я – единственный со всего села, кто отказался коню поклониться.

– И ты этим гордишься?

– Уж не тем, что на колени перед животным падал!

– Тише! – говорю.

Чем ближе мы подходим, тем отчётливее слышатся разговоры людей впереди. Сразу видно городских: нет у них страха перед природой. Деревенские никогда не будут повышать голоса среди деревьев, даже днём. А эти болтают несмотря на сгущающуюся тьму.

Вскоре мы выходим к небольшому холму, чья верхушка подкрашена огненными всполохами. Аккуратно взбираемся на самый верх и перед нами предстаёт широкая, утоптанная дорога, по которой двигаются семеро: посыльный удельного князя за поводьями, два стражника с факелом впереди, один сзади, а внутри, рядом с продуктами, сидят наши.

Девочки хнычут и прижимаются друг к другу.

Батя сидит рядом с ними и что-то очень тихо шепчет. Надеюсь, подбадривает малявок.

– Я полечу к малышкам и успокою их, – произносит Веда.

Девушка-дух устремляется к телеге, но через некоторое время возвращается с очень задумчивым выражением на её обаятельном красном лице.

– Как странно, я отлетела от тебя и тут же забыла, что вообще происходит. Оказывается, я не могу отдаляться от тебя достаточно далеко. По крайней мере сейчас.

Пожимаю плечами. Всё это странно, но этого следовало ожидать. Девушка – дух оружия, и она может существовать только пока привязана к владельцу. Она – не самостоятельное живое существо. Может быть, я смогу освободить её, и она сможет летать где угодно, но для этого нужны знания и умения.

– Сукины дети, – шепчет Никодим.

– Делаем, как договаривались, – произносит очень тихо Волибор. – Я вытаскиваю Федота, Тимофей одну из девочек, Светозара – вторую. Всем понятно?

Вопрос, предназначающийся Никодиму.

– Понятно, – бурчит парень.

– Точно понятно?

– Я просто хочу подсобить. Спасти наших из лап этих уродов!

– Ты не можешь бегать так же быстро, как Светозара, и руки у тебя не такие сильные. Так что двигайся на отдалении и не попадайся на глаза.

Во время обсуждения плана Никодим сильно рвался вперёд, чтобы спасти девочек, но Волибор отстранил его от участия, поскольку воин из него – хуже некуда. Если дойдёт до сражения, парень окажется обузой. Да и сражение нам не нужно.

– Светозара, – говорю. – Твоё время.

– Ох…

Девушка вздыхает и пристально всматривается в проезжающую неподалёку телегу. Она концентрируется на факеле заднего стража. Напрягает всю свою волю, отчего пламя на конце деревяшки начинает плясать, вздрагивать, но не погасает.

– Сосредоточься, – говорю.

– Пытаюсь…

– В Вещем это получалось, получится и здесь.

– Знаю.

Хорошо, что Светозары не было среди сельских жителей, когда носили жабу и проверяли местных. Девушка обладает жёлтым уровнем, поэтому её обязательно бы забрали. Сейчас она с нами и её сила как нельзя кстати.

– Устрой им тёмную, – говорю.

Девушка морщится, скалится, глядя на факел заднего стражника. Она легко может погасить огонь, находящийся на расстоянии сажени, но отнеси его подальше, как пламя отказывается слушаться.

Удивлённый мужчина с копьём смотрит на огонь, который держит и не может понять, что происходит. Ветра вроде бы нет, а пламя метается как во время сильных порывов. Светозара так сильно напрягается, что белки её глаз медленно краснеют, в них появляется паутина кровавых прожилок, как если бы она их натёрла.

Наконец, факел вздрагивает последний раз и гаснет.

– Молодец, – говорю. – Остался второй.

– Это что за херня? – удивлённо ворчит стражник в пустоту.

– Что такое? – спрашивает посыльный.

– Факел погас!

– Так зажги его снова, дурень!

Мужчина с деревяшкой, обмотанной промасленной тряпкой, ускоряется чтобы догнать стражников впереди. Хочет зажечь свой факел от уже горящего.

– Быстрее, – говорю.

Мы перебегаем через вершину небольшого холма и спускаемся ниже. Светозара тем временем акцентируется на переднем стражнике. Расстояние между нами сократилось, поэтому огонь гораздо быстрее принимается плясать и метаться. Он пытается закрыть его рукой от несуществующего ветра, но ничего не помогает – сила Светозары побеждает.

Девушка управляет огнём, она умеет зажигать предметы, и гасить их. Причём гасить намного легче. Само по себе это не очень впечатляет: любой человек с огнивом может зажечь костёр, и любой человек с ведром воды мгновенно его погасит. Но она может делать это на расстоянии и незаметно.

Прямо как сейчас.

Факел пляшет в смертельных судорогах, после чего вспыхивает, и огонь пропадает.

Вокруг становится почти непроглядная тьма. Лишь контуры деревьев и повозки выделяются в окружающей местности. Ещё чуть-чуть, и солнце полностью исчезнет, мы останемся в абсолютной мгле. Луна есть над головой, но она убывающая, и света даёт крохи.

– Что такое? – спрашивает посыльный.

Впервые мы слышим испуг в его голосе. Как же всё-таки приятно пугать таких мерзавцев! Но это ничего, скоро мы всех их заставим обгадиться.

– Наш факел тоже погас. Так странно… огонь болтало из стороны в сторону, хотя ветра никакого.

– Это всё Хорсовы проказни: любит над людьми пошутить. Сидит сейчас на небе и ухахатывается.

– Сейчас зажжём, не беда.

Один из стражников наклоняется и высекает сноп искр, ударив кремнем о кресало. Снова и снова он чиркает инструментами, пытаясь зажечь трут, но тот напрочь отказывается загораться. Светозара следит за этим и не даёт огню появиться.

Чем дольше мужчина пытается добыть пламя, тем больше нервничает, тем больше его руки трясутся в окружающей темноте.

А мы с ребятами подходим ближе.

– Не загорается! – чуть, не паникуя произносит стражник.

– Так отдай эти штуки другому. Пусть знающий человек зажжёт!

– Я сам знающий. У меня тут берёзовая кора, она должна была быстро схватиться, но нет. Не хочет.

Чиркает.

Чиркает.

Чиркает.

В какой-то момент он промахивается кремнем по кресалу и ударяет по собственной руке.

– Ай, сука! – вскрикивает и засовывает ладонь в рот.

– Тише! – шипит посыльный. – Хочешь, чтобы нас весь лес услышал?

Вот они и испытали почтение к лесу. Всего лишь надо было остаться без света на ночной дороге. Но они ещё не знают, что это только начало. Страх перед темнотой, который они сейчас испытывают, через несколько мгновений увеличится стократно.

– Давай, – говорю.

– А-а-а-а! – вопит Светозара на всю округу.

Пронзительно и ужасающе громко.

Её крик разносится по лесу на добрые полторы версты. Разговоры между стражниками мигом останавливаются. Мужчины вместе с посыльным стоят на отдалении, разинув рты. Боятся пошевелиться. Только наш конь-господин Фома Сивович фыркает и старается вырваться из хватки посыльного. Его попона блестит последним дневным светом.

Мгла всё больше накрывает нас.

– А-а-а-а! – снова кричит Светозара.

– У-а-у-а-у-а! – орёт Волибор громогласным басом.

Нет, стражники нас не боятся: они совершенно точно определили, что это кричат люди. Страшно другое: то, что придёт за этими криками. В лесу и днём не кричат, а ночью уж тем более! Будешь вопить – проснутся твари, что вылезают только зимой.

И группа людей перед нами отчётливо это осознаёт.

– Быстрее! – командует посыльный. – Зажигай факел!

Один из стражников снова принимается чиркать, но по сосредоточенному сопению Светозары становится ясно, что ничего у него не выйдет. Уехать они не могут – в темноте не видно дороги, а по бездорожью телега не проедет. Бежать некуда – в темноте сам на нечисть наткнёшься. У людей перед нами только и остаётся, что стоять спиной к спине с поднятым оружием.

Чтобы приманить ещё больше тварей, Волибор достаёт из-за пояса огромную булаву и со всего размаха бьёт ею по дереву. Ствол издаёт сдавленный треск, крона трясётся, несколько недовольных птиц взлетает в небо.

– Кто там? – кричит один из стражников. – Покажись!

– У-о-о-о! – орёт Волибор.

Мы с Никодимом присоединяемся к этим крикам. Даже Веда кричит, хотя её голос слышу только я.

Чувствую, как мурашки идут по коже: это происходит со всеми людьми, когда поблизости появляются отродья тьмы. Мы пока их не видим, не слышим, но по какой-то причине можем ощущать их прибытие. А ещё запах… мерзкий, отвратительный. Вонь разложения вперемешку с гарью от обугленной плоти.

– Чувствуете? – шепчет Никодим.

– Вонища, – произносит Светозара.

Вскоре тварей можно не только унюхать, но и услышать. Появляются сразу с нескольких сторон, тёмные силуэты, направляющиеся в нашу сторону.

– Светозара, – говорю. – Телега.

– Попытаюсь…

К этому моменту тьма окончательно накрыло происходящее. Мы больше ничего не видим, только чуть-чуть выделяющееся небо вверху. Вся земля слилась в единую непроглядную кашу.

Я сижу на корточках рядом с девушкой и чувствую, как она напряглась. Она может зажечь гриб-трутовик, ветошь, или сухую траву. Сейчас же ей нужно поджечь телегу. Это трудная задача, поскольку она сделана из толстого и плотного дерева. Но Светозара не сдаётся: глядит в сторону телеги, отчего от неё отлетают крохотные красные искры, как от костра.

– Сгруппируйтесь, – шепчет посыльный. – Защищайте господина.

– Там же твари, – отвечает один из стражников.

– И что ты предлагаешь? Бежать в ночь?

– Не знаю… Но оставаться тут нельзя.

– Коня защищайте, остолопы! Безумец с нас шкуру сдерёт, коли животное потеряем!

Вскоре Светозаре удаётся зажечь крохотный огонёк на борту телеги, постепенно расползающийся всё больше. Света сейчас ровно столько, чтобы твари знали, в какую сторону им идти. Но недостаточно, чтобы защититься от них. Один из стражников тут же пытается поджечь свой факел.

В редком свете видно, как стражники жмутся друг к другу. Посыльный пытается успокоить коня, но тот метается, то и дело становится на дыбы.

Чувствует приближение силы нечистой.

А она всё ближе.

Вскоре в свете разгорающейся телеги появляются три существа: уродливые, облезлые, со светящимися красными глазами. Когда-то это были волки, но смерть изменила их, превратила во что-то непонятное. Один из них размером с медведя, с двумя головами, с пятью ногами, последняя из которых торчит из спины и направлена вверх. От другого остался только скелет, кое-где прикрытый кусками плоти. Третий – передвигается на задних лапах, подобно человеку, пускает пузырящиеся слюни.

Такое происходит со всеми умершими животными: тёмная сила не даёт им просто исчезнуть в земле. Она их оживляет, изменяет, смешивает с другими умершими рядом существами. В итоге восстают не просто умершие, а совершенно новые виды животных, зачастую не похожих ни на кого другого.

Таких тварей в лесу навалом: они всегда приходят первыми. Если же кричать и издавать громкие звуки, обязательно придёт что-нибудь пострашнее.

Надеюсь, Федот догадается не вылезать из телеги. Нужно, чтобы стражники с оружием как можно больше отвлекли внимания. Только тогда у нас появится шанс вызволить своих.

– Спиной к Фоме, – командует посыльный. – Защищайте коня!

– Чёрт с ним, с конём! – отвечает один из стражников.

Его голос даёт петуха. Кажется, он всю жизнь прожил в городе и не встречался дикими тварями. Сейчас на него накатил первозданный ужас, и он может думать только о собственном спасении.

– Что ты сказал? – спрашивает посыльный и даёт ему пощёчину. – Коня защищай, идиот! Или мы все – не жильцы.

Удивительно, но этот удар по лицу даже помог мужчине. Сжимает оружие, поднимает повыше, чтобы в случае чего перебить хребет одной из тварей.

Хватаю с земли небольшой камень и со всех сил швыряю его в борт телеги. Он ударяется с громким стуком. Друзья замирают на некоторое время, после чего принимаются обшаривать землю в поисках других камней.

Нам нужно ещё больше тварей.

Приманить сюда что-то пострашнее обыкновенных трупоедов.

В данный момент у людей есть шанс отбиться, а нам нужна гарантированная смерть каждого из них. Нужно, чтобы от наших звуков проснулось нечто такое, что летом обычно не просыпается. Вот и стучим камнями по борту телеги. Лес очень не любит громкие звуки – и скоро он на это обязательно ответит.

– Р-р! – с рычанием бросается в атаку один из волков.

– Сдохни! – ревёт стражник, нанося удар копьём.

Идиот. Все местные знают, что отбиваться от ночных тварей нужно в молчании, чтобы не позвать новых. Это тебе не с людьми сражаться, где ты своим криком пугаешь врага. Здесь ты никого не напугаешь, кроме самого себя.

Стальное оружие застревает в теле огромного волка, в итоге человек и мёртвый зверь принимаются тягать друг друга за древко. Это продолжается несколько мгновений, пока другой стражник не разделяет животное на две части. Плоть у него настолько гнилая, что волк распадается. Голова и туловище продолжают злобно шипеть и двигаться вперёд на передних лапах. Задняя дёргается, словно пытается убежать.

Волк-скелет нападает на коня Фому Сивовича, но третий стражник мощным взмахом раскалывает ему череп.

Остаётся лишь прямоходящий.

Но это далеко не конец, все мы чувствуем, как к месту битвы стягиваются всё новые твари.

– Приготовьтесь, – шепчет Волибор. – Уже скоро. Берём наших и убегаем, делаем всё в тишине, ни единого звука. Пискнете – чудища на нас попрут.

– Назад отходим вместе, – говорю. – Защищаем друг друга.

Телега с провизией разгорается всё больше. Папаня с девочками пока ещё сидят внутри, не выходят. Двойка лошадей, запряжённых в телегу, паникует, но пока остаётся на месте. Совсем скоро они понесут и люди не смогут их остановить.

– Сейчас, – командует Волибор.

Вчетвером мы двигаемся вперёд, крадёмся, пригибаясь к земле как можно ниже. Фома Сивович не выдерживает напряжения и срывается с места. От резкого рывка посыльный удельного князя падает на землю. Он пытался удержать коня на месте, но не справился.

Золотая попона некоторое время виднеется в темноте, отражая свет горящей телеги, после чего что-то невидимое ударяет в Фому и тот подлетает высоко в воздух. С громким ржанием конь приземляется обратно на землю, после чего попона на наших глазах разрывается на несколько частей, как и сам её хозяин. Вот и оборвалась жизнь нашего господина. Даже жаль немного – хороший был конь, никому зла не сделал.

– Федот, сюда, – командует Волибор, добравшись до задней части телеги.

– Нас приковали, – отвечает папаня и поднимает руки с железяками.

Чертыхнувшись, Волибор хватает цепь и тянет её на себя. Толстый гвоздь, кажется, без усилий выходит из дна телеги, освобождая пленников.

– За мной, – говорю. – Убегаем, пока сюда весь лес не стянулся.

Волибор хватает Федота под мышку, точно тот не человек, а мешок картошки. Наш сельский здоровяк настолько силён, что мой папаня его даже не замедлил. Я в свою очередь хватаю Переславу, Светозара – Любицу. Никодим уже машет нам в сторону, куда нужно убегать.

Пока всё складывается как нельзя лучше: стражники и посыльный стоят впереди телеги, шумят, сражаются, отвлекают на себя всё внимание. Пока что все они живы, но это не надолго: сюда стягивается всё больше уродливых существ, и это уже не обыкновенные трупоеды.

Сбоку уже двигается гигантская тварь, размером с дерево, состоящее из двух десятков мёртвых животных, скреплённых вместе единой волей. И это даже не самое страшное, что можно повстречать. Зимой появляются воистину ужасающие твари.

– Бежим, – говорю.

Со спасёнными пленниками направляемся обратно в лес.

Ударом булавы Волибор направляет в полёт одного из волков, дёрнувшихся в нашу сторону. Светозара опускает на другого цеп для обмолота. Оружие слабое, но гнилой твари хватило и этого.

Мы бежим прочь, почти в полной темноте. Убегаем за холм, через который пришли.

На самой вершине я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на обстановку возле телеги. Один из стражников мёртв, двое других стоят на ногах и отбиваются. Раненый посыльный сидит на земле, держась за ногу. Вокруг собралось по меньшей мере пятнадцать трупоедов, дерущихся с ними, и между собой. Из-за горящей телеги тёмные твари не решаются подойти ближе, но это дело временное – она не будет гореть до самого утра.

Наконец, двойка лошадей не выдерживает.

Срывается с места и уносится по дороге к городу, оставив людей князя наедине в темноте. Ещё несколько мгновений они кричат в предсмертной агонии, после чего позади нас воцаряется абсолютная тишина. Только огонёк, стремящийся прочь в ночи.

«Мы спасены!» – мелькает мысль.

– Уф, – произносит Волибор.

Что-то в темноте сбивает здоровяка с ног. Мы слышим, как он, кувыркаясь, улетает в сторону. Кажется, мы натравили тварей не только на стражников, но и на самих себя.

До появления крепости Стародум из земли осталось 42 дня.