Текст книги "Журнал «Если», 2004 № 01"

Автор книги: Алексей Калугин

Соавторы: Владимир Михайлов,Ларри Нивен,Мария Галина,Олег Кулагин,Виталий Каплан,Стивен М. Бакстер,Элинор Арнасон,Бад Спархоук,Эми Бектел,Дон д'Аммасса
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)


РецензииЛОХМАТЫЙ СПЕЦНАЗ
(GOOD BOY!)

Производство компании Metro-Goldwin-Mayer, 2003.

Режиссер Джон Хоффман.

В ролях: Мэтью Бродерик, Лайам Айкен и собаки. 1 ч. 27 мин.

________________________________________________________________________

Общепринятое деление человечества на «собачников» и «кошатников» есть глубокое заблуждение. На самом деле мир делится на хозяев собак и тех, кто хотел бы стать таковым, но по разным причинам вынужден искать «заместителей».

Правда, с хозяевами не все так просто. По мысли создателей фильма (со странноватым названием, изобретенным отечественным прокатчиком), собаки разных пород и размеров лишь притворяются «службистами». В действительности Земля принадлежит им. Точнее, принадлежала бы, если бы эти в прошлом продвинутые инопланетяне потрудились ее завоевать. Но потенциальные руководители человечества предпочли формальному статусу неформальные отношения с людьми, постепенно забыв о своем предназначении.

Напомнить об их миссии берется посланник с материнской планеты, Хаббл. А если не получится, то хотя бы забрать соотечественников с Земли – то ли для «промывки мозгов», то ли чтобы не «роняли себя», подчиняясь этим зарвавшимся гуманоидам. Собственно, весь фильм – это непрерывное выяснение отношений представителя заносчивой собачьей цивилизации с мальчишкой, лишенным друзей и отдавшим всю свою привязанность собакам. Однако паренек отнюдь не желает становиться «хорошим мальчиком» при новых хозяевах и отстаивает свое человеческое достоинство, в чем ему помогают его друзья – земные собаки.

Подобный сюжет просто провоцирует банальности, и создатели фильма идут на них с охотой. Спасает картину блестящая игра четвероногих актеров, которой кое-где (но дозированно) помогает компьютер. А парень справляется и без него, выглядя вполне достойно среди более опытных, но очень доброжелательных мастеров, которые добросовестно пытаются следовать принципу «короля играет свита». И все же «свита» переигрывает «короля».

Финал понятен уже с середины фильма, однако в данном случае иначе, наверное, и быть не могло. Если собаки еще способны прожить без человека, то нам-то куда без них?

Сергей ВАЛЕНТИНОВ

МЕДАЛЬОН
(THE MEDALLION)

Производство компаний TriStar Piet., Screen Gems, EMG, Golden Port Prod., США – Гонконг, 2003.

Режиссер Гордон Чан.

В ролях: Джеки Чан, Клэр Форлани, Ли Эванс, Джулиан Сэндз, Джон Рис-Дэвис и др.

1 ч. 56 мин.

________________________________________________________________________

У Джеки Чана во всех фильмах одно амплуа. В очередной картине он – Эдди Янг, детектив из Гонконга, специалист по международной мафии. В результате несчастного случая, спасая ребенка, Эдди погибает. А спасенное дитя, оказавшееся юным воплощением бога, с помощью волшебного медальона не только воскрешает копа, но и превращает его в бессмертного воина со сверхчеловеческими способностями.

За медальоном, способным оживлять мертвых, охотятся мафиози во главе со Змеиной Головой («Чернокнижник» Джулиан Сэндз). А Джеки, как водится, в нелегкой борьбе противостоит злодеям.

Главное, что бросается в глаза – ничем не прикрытое заимствование сюжета из «Золотого ребенка» с Эдди Мерфи. Впрочем, в век римейков это кажется не таким уж и грехом. Удивляет лишь численность сценаристов ленты – пять человек! Столько народу могло бы придумать нечто более оригинальное.

Бесспорен факт, что Джеки Чан знает кунг-фу лучше Нео и Морфеуса вместе взятых. Еще он умеет (выполняя сам почти все трюки – за что мы его и любим) эквилибрировать на чем угодно и делать умопомрачительные сальто. А вышеперечисленного в ленте, снятой в духе добрых старых гонконгских «Доспехов бога», сверх меры. Плюс минимум спецэффектов. Фанаты Джеки будут в восторге. После «Матриц» смотреть фильмы с его участием просто необходимо. Дабы удостовериться, что не одной лишь «силикон графике» живы восточные единоборства.

А вот привычный зрителю «чановский» юмор в «Медальоне» практически отсутствует. Редкие потуги Ли Эванса («Мышиная охота») скрасить ужимками и хохмами зубодробительный экшн – на грани провала. Но отсутствие юмора несколько компенсирует неплохой подбор актеров. Очаровательна Клэр Форлани («Антитраст», «Знакомьтесь: Джо Блэк») в роли агента Николь – возлюбленной Эдди; хорош и Джулиан Сэндз, после «Варлока» переигравший столько злодеев и мерзавцев, что все подобные фильмы без его участия кажутся пресными.

Вячеслав ЯШИН

УИЛЛАРД
(WILLARD)

Производство компаний Hard Eight Pictures и New Line Cinema, 2003.

Режиссер Глен Морган.

В ролях: Криспин Гловер, Лора Элен Хэрринг, Р. Ли Эрми и др.

1 ч. 35 мин.

________________________________________________________________________

Говорят, что если мужчина к сорока годам не услышит в своем доме детский смех, он узрит в нем призраков. Что и произошло со спятившим Норманом Бейтсом в «Психо». На той же грани – персонаж уже второго фильма по книге Гилберта Ральстона «Записки крысовода».

У жалкого тихони и неудачника, психически неуравновешенного Уилларда, третируемого и сослуживцами, и беспардонным боссом, есть одна страсть – крысы. И любимчик – крысенок-альбинос Сократис. Но после того как зверюга-начальник забивает насмерть его любимого пушистого друга, Уиллард вынашивает план дьявольской мести всем своим обидчикам. И вот когорты, целые полчища натренированных серо-бурых грызунов во главе с огромным Беном («роль» которого исполняла гамбийская крыса размером с кокер-спаниеля) начинают жрать все подряд: покрышки автомобилей, дома, босса, старушку-мать…

Отвратительное зрелище сменяется несколько болезненными шутками. Кота, подаренного симпатизирующей Уилларду красоткой Кэтрин (Лора Хэрринг, «Малхолланд-Драйв») и тоже сожранного крысами, зовут Скалли – Глен Морган снимал несколько эпизодов «Х-files». Мелькнувший на экране портрет покойного отца Уилларда – фото Брюса Дэвисона, сыгравшего в оригинальной ленте 1971-го года, а музыкальная тема – сингл М. Джексона «Бен», навеянный просмотром сиквела той же ленты…

Тем не менее картина, аккуратно стилизованная под хоррор классических лент 50—60-х, Хичкока и Роджера Кормана, это редчайший пример римейка, полностью затмившего оригинал. Внушает почтение и работа умельцев компании «Centropolis Effects», создавших столь реальных компьютерных грызунов, что отличить их от биологических особей практически невозможно. Но все же главное достоинство ленты – выдающаяся, на уровне Энтони Перкинса и Винсента Прайса, актерская работа Криспена Гловера (известного ролью недотепы-отца юного Макфлая из «Назад в будуар»), как будто возвращающая нас к временам, когда элегантность актерской игры превалировала над спецэффектами.

Вячеслав ЯШИН

ПРИШЕЛЕЦ ИЗ КОСМОСА
(EL REY DE LA GRANJA)

Производство компании Bainet Zinema (Испания), 2002.

Режиссеры: Грегорио Муро и Карлос Забала.

В ролях: Франциско Ларраньяга, Карлос Аргуньяно и др.

1 ч. 35 мин.

________________________________________________________________________

Довольно редко удается посмотреть добротное (и доброе) семейное научно-фантастическое кино. В этом жанре монополистами являются американские компании во главе со студиями Диснея. Однако заокеанская продукция, ориентированная одновременно на детей и взрослых, как правило, чересчур моралистична и назидательна. Неплохим европейским «ответом Чемберлену» стал испанский фильм, в отечественном кинопрокате почему-то банально названный «Пришелец из космоса», хотя с испанского его оригинальное название переводится как «Король фермы». Лента снята на довольно высоком техническом уровне и сочетает компьютерную 3D-анимацию, игровое кино и анимацию рисованную. К тому же это веселый, добрый фильм с классическим детским научно-фантастическим сюжетом.

Не все ладно на астероиде Зондак. Тиран Рамакор, захвативший власть с помощью Невронии – артефакта древней космической расы, – заставляет обитателей строить смертоносный флот. Дело в том, что Неврония – небольших размеров сфера – позволяет своему владельцу подчинять разумных существ, превращая их в послушных рабов. Однако тройка отважных повстанцев сумела выкрасть у диктатора сферу, и один из них, Кирик, преследуемый киборгами, случайно оказывается на Земле.

Но есть одна закавыка. Стараясь принять вид аборигена, Кирик просчитался – задал метаморфозной машине программу из первой попавшейся телевизионной передачи. И превратился в точную копию мультяшного цыпленка. В таком виде а-ля Кролик Роджер он попадает на школьную ферму – там группа младшеклассников учится ухаживать за животными. А Неврония в результате веселых приключений оказывается в руках десятилетнего Микеля. Представляете, что начнет творить ребенок, когда получит возможность подчинить себе любого взрослого или ровесника? А как прореагируют дети на появление ожившего персонажа из мультфильма?

Это только начало интригующих приключений героев ленты. Добавлю лишь, что «космические» эпизоды картины сняты как объемный мультфильм, а все, что происходит на Земле, – нормальное игровое кино с рисованным Кириком.

Тимофей ОЗЕРОВ

НУ А ЗАВТРА – В КИНО!

________________________________________________________________________

Предлагаем поклонникам фантастики традиционный обзор кинопремьер, которые состоятся в этом полугодии.

Январьначнется с премьеры «Дня Хомячка»Виталия МУХАметзянова – российского ответа знаменитому «Дню Сурка». Главные роли в комедии, повествующей о группе людей, каждое утро просыпающихся c чемоданом долларов и полной потерей памяти в одном и том же номере провинциальной гостиницы, играют члены команды КВН «Дети лейтенанта Шмидта». Затем можно снова повеселиться – на этот раз вместе с Эдди Мерфи в «Доме с приколами» (The Haunted Mansion)Роба Минкоффа. Ну а 22 января, спустя месяц после мировой премьеры, начнет свое триумфальное шествие по российским экранам заключительная часть саги Толкина – Джексона «Властелин колец: Возвращение короля» (Lord of the Rings: the Return of the King).Под занавес первого месяца зимы до нашего кинозрителя наконец дойдет англо-франко-американская лента «28 дней спустя» (28 Days Later– см. рецензию в «Если» № 8, 2003 г.)

В февралеосновные фантастические премьеры состоятся во второй половине месяца. Как раз тогда и появится намечавшийся еще на конец 2003 года первый показ в России психологической драмы «Готика» (Gothika).Великий ковбой Клинт Иствуд в своей режиссерской работе «Таинственная река» (Mystic River)поведает зрителям историю друзей детства, чье прошлое в действительности оказывается не таким уж и простым. В фильме задействованы такие звезды, как Шон Пенн и Тим Роббинс. Одноименную экранизацию знаменитого рассказа Филипа Дика 1953 года «Час расплаты» (Paycheck– название можно перевести и как «Гонорар»)снял классик восточного боевика Джон By, а главные роли в фильме исполнят Бен Аффлек и Ума Турман.

Целый каскад мартовскихпремьер приурочен к началу школьных каникул. Практически в один и тот же день, 18 марта, стартуют несколько фантастических фильмов. Здесь и мистическая история о попытках героев вернуться в собственное прошлое «21 грамм» (21 Grams),и диснеевский полнометражный мультфильм «Братец медвежонок» (Brother Bear),и игровая экранизация популярной сказки Теодора Зеусса Гайзеля, известного, как Доктор Зеусс, «Кот в шляпе» (Dr. Seuss’ Cat in the Hat),и фэнтезийная комедия «Эльф» (Elf),и специально придерживаемый до каникул «Лохматый спецназ» (Good Boy! – см. рецензию в этом номере). Спустя квартал после всемирной рождественской премьеры до нашего кинозрителя наконец доберется самая масштабная, с бюджетом в сто миллионов, киноверсия классической сказки «Питер Пэн» (Peter Pan).Тогда-то мы и увидим, сможет ли Джейсон Айзекс переплюнуть в роли Капитана Крюка Дастина Хоффмана или нашего Александра Трофимова. Ожидается премьера «Ночного Дозора»(подробнее см. рубрику «Фантариум»).

Апрельначнется с крупной премьеры – экранизации известного романа Майкла Крайтона «В ловушке времени» (Timeline).В романе, выходившем на русском языке под названием «Стрела времени», повествуется о группе студентов-археологов, неожиданно перенесшихся во Францию XIV века. Режиссер фильма – знаменитый голливудский «спец» Ричард Доннер. Еще одна крупная апрельская премьера – киноверсия классического комикса Майка Миньолы «Хэллбой» (Hellboy),снятая испанцем Гильермо дель Торо («Блейд 2»), Роль молодого демона, борющегося с Темными силами, исполнит Рон Перлман. Патриарх хоррора Уэс Крейвен предложит зрителям очередную историю о современном оборотне-вервольфе «Проклятые» (Cursed).Джим Керри, Кейт Уинслет и Элайджа Вуд сыграют главные роли в НФ «ближнего прицела» – «Вечное сияние солнца»/«Негасимый свет безупречного ума» (Eternal Sunshine of the Spotless Mind), – в этом обществе можно стирать воспоминания, но нужно ли? А герой «Эффекта Бабочки» (The Butterfly Effect)сможет перемещаться в себя-ребенка и таким образом менять собственное настоящее. Под занавес месяца зрителей ждут франко-американский хоррор «Тупик» (Dead End)и две комедии: американский сиквел «Скуби Ду 2: Монстры на свободе» (Scooby-Doo 2: Monsters Unleashed)и французская лента «Миллион лет до нашей эры» (RRRrrrr!!!)с несравненным Депардье в главной роли.

Начало маяпо российской традиции – не время для премьер. Однако во второй половине будет на что посмотреть. Так, знаменитый в XIX веке охотник на монстров доктор «Ван Хелсинг». (Van Helsing)прибудет в Европу с целью сразиться с Дракулой, Франкенштейном и прочими врагами рода человеческого. Фэнтезийную историю современной Золушки мы узнаем из фильма «Заколдованная Элла» (Ella Enchanted) – экранизации одноименной книги Гейл Карсон Левин. Целую обойму звезд предстоит увидеть поклонникам творчества Гомера – режиссер Вольфганг Петерсен в масштабной постановке «Троя» (Troy)по-своему взглянет на происходившие в древности события. А еще один «голливудский немец» Роланд Эммерих выступит с крупнобюджетным фильмом-посткатастрофой «Послезавтра» (The Day After Tomorrow),повествующим о человечестве после изменения климата.

В начале июняпрактически одновременно с заокеанскими сверстниками наши дети получат двойной подарок: начало летних каникул и уже дважды переносившуюся премьеру столь ожидаемой третьей части «Гарри Поттер и узник Азкабана» (Harry Potter and the Prisoner of Azkaban)режиссера Альфонсо Гуарона. Кроме приключений мага-подростка мы сможем узнать историю загадочной пишущей машинки, позволяющей перемещаться из 2025 года в разные времена и эпохи – из французского фильма «Ловушка» (Immortel (ad vitam)/Trilogy).

Дмитрий БАЙКАЛОВ

Стивен Бакстер
ОХОТНИКИ ПАНГЕИ

_{Иллюстрация Алексея ФИЛИППОВА}

Орнитолесты, вышедшие на охоту за диплодоком, пробирались сквозь густой лес юрского периода.

Этот орнит был деятельным плотоядным динозавром. Самка достигала высоты взрослого человека, но вес ее маленького тельца составлял менее половины от общего веса. Она обладала мощными задними ногами, длинным хвостом-балансиром и острыми коническими зубами. И была покрыта коричневыми пушистыми перьями: неплохая маскировка для тех, кто обитает обычно на опушках леса, где ее собратья промышляют яйцами и падалью. Чем-то она была похожа на большую птицу с редким оперением.

Зато лоб казался почти человеческим, высокий, лысый, нависающий над острой, похожей на крокодилью, мордой.

Талию обвивал пояс, вокруг которого закручивался кнут. В длинных цепких лапах она держала нечто вроде копья.

Она носила имя, которое переводилось как Та-Что-Слышит-Все, ибо не вызывало сомнений, что, несмотря на молодость, слух у нее исключительный. Она была динозавром, динозавром с большим мозгом. Ни один человек не узнает о том, что она когда-то существовала.

Та-Что-Слышит-Все первой уловила звуки приближения стада диплодоков, отозвавшиеся мягким гулом в костях. Она немедленно бросилась на землю, разгребла листья папоротника и кипарисовые иглы и прижала голову к утоптанной почве.

Шум, скорее, казался глубоким рокотом, чем-то вроде отдаленного землетрясения. Это и был шум, производимый диплодоками, которые Та называла про себя «утробным голосом»: низкочастотный гул общения, иногда разносившийся на много километров.

Стадо диплодоков, скорее всего, покинуло рощу, где провело холодную ночь: эти долгие часы перемирия, в течение которых и охотники, и добыча впадали в лишенную сновидений неподвижность. Только когда диплодоки вновь пускались в путь, появлялась возможность преследовать стадо и даже отбить беззащитных малышей или больных ящеров.

Самец Той-Что-Слышит-Все наблюдал за ней. Его звали Стего, потому что он был упрям и сбить его с раз принятого курса было так же невозможно, как могучего, но печально известного своим крохотным мозгом стегозавра.

– Они идут? – спросил он.

– Да. Идут, – ответила она.

Плотоядные охотники привыкли действовать молча, поэтому их язык состоял из последовательности негромких щелчков, жестов и определенных поз: никакой смены выражений, поскольку морды орнитов были такими же застывшими, как у всех динозавров.

Та и Стего молча скользили сквозь зеленую тень лесной опушки, двигаясь в безмолвной согласованности, и со стороны выглядели половинками единого организма. На протяжении многих поколений, начиная от лишенных мозга предков, эти виды плотоядных охотились парами. Совсем как сейчас.

В лесу преобладали высокие араукарии и гингко. На полянах рос плотный ковер из папоротников и похожих на листья ананаса цикадеоидов. Но цветущих растений не имелось. Это был унылый, казавшийся незавершенным мир, мир серо-зеленых и коричневых тонов, мир без ярких красок. Мир, через который пробирались охотники.

По мере приближения к стаду шум утробных голосов огромных животных становился все отчетливее. Он сотрясал саму землю: вялые стебли папоротников подрагивали, в воздухе танцевали пылинки, словно предчувствуя появление гигантов. И скоро орниты смогли услышать шаги могучих животных, оглушительный отдаленный топот, словно грохот камнепада с горного склона.

Орниты добрались до самого края леса. И там перед ними возникли диплодоки.

Когда диплодоки шагали, казалось, сдвигается сама земля и громадные холмы, тронувшись с места, лениво шествуют по равнине. Вероятно, человек не смог бы в полной мере осознать все, увиденное Той. Масштаб явно не совпадал: эти величаво скользящие колоссы просто обязаны были оказаться чем-то геологическим, но уж никак не частью животного мира.

Самой большой из сорока диплодоков была поистине необъятная корова: матриарх, которая уже свыше века считалась маткой этого стада. В длину она достигала тридцати метров, в высоту – пяти и весила двадцать тонн. Впрочем, даже самые молодые десятилетки выглядели куда массивнее самых больших африканских слонов.

Матриарх вышагивала, держа длиннющие шею и хвост почти горизонтально, параллельно земле. Тяжесть невероятного брюха поддерживалась мощными ляжками и широкими слоновьими ногами. Толстые, похожие на канаты, жилы вздувались на шее, спине, вдоль хвоста и лежали в специальных каналах, проложенных по верху позвоночника. Масса шеи и хвоста напрягала шейные сухожилия, уравновешивая тем самым вес торса. Вся она напоминала ожившую конструкцию подвесного моста.

Голова ее выглядела смехотворно маленькой, словно принадлежащей совершенно иному животному. Тем не менее именно через эту небольшую пасть проходила вся еда. Она жевала постоянно. Мощные челюсти могли отхватывать куски от древесных стволов, и вся эта грубая пища быстро переваривалась. Она даже во сне ощипывала кусты. В щедром мире конца юрского периода найти питание не составляло труда.

Такое большое животное могло двигаться только с величавой медлительностью. Но ей нечего было бояться. Защитой служили невероятные размеры, а также ряд острых, похожих на зубы, шипов и толстых, смахивающих на латы, пластин на спине. Она не нуждалась в уме, ловкости, гибкости и быстроте реакции. Маленький мозг в основном занимался биомеханическими процессами тела, равновесием, осанкой и движением. Несмотря на поразительную массивность, самка казалась странно-грациозной, словно двадцатитонная балерина.

Стадо продолжало двигаться вперед. Травоядные фыркали и сопели, раздраженно мыча, когда одно неуклюжее тело сталкивалось с другим. И над всем этим висело негромкое, какое-то механическое урчание в брюхах диплодоков. То и дело из-под хвостов вырывались облака газов. Внутри этих толстых туш постоянно перекатывались и скрежетали камешки, перетиравшие пищу, превращавшие внутренности диплодоков в высокоэффективные механизмы обработки разнообразного грубого корма, который почти непрожеванным попадал в желудки. Все это походило на работу заводских станков.

За величественной процессией следовали подпевалы, подголоски и паразиты. Над самими животными и оставленными ими навозными лепешками кружили насекомые. Мошек подхватывали на лету различные виды насекомоядных птерозавров. Некоторые из птерозавров даже ехали на бесчувственных широких спинах диплодоков. Нашлась и пара неуклюжих первобытных птиц с почти неразвитыми крыльями, суетившаяся у ног ящеров и энергично клевавшая личинки, клещей и пчел. Были и плотоядные динозавры, которые охотились за самими охотниками. Та услышала гогот молодых силурозавров, скрадывавших добычу между древоподобных лап диплодоков, рискуя при этом быть раздавленными любым неосторожным шагом.

Вся эта компания отличалась не только громадными размерами, но и подвижностью: целый город, упорно пробиравшийся через мир-лес. И Та была частью этого города, города, где провела всю свою жизнь и останется до самой смерти.

Наконец матриарх набрела на заросли гингко, высоких, поросших сочной зеленью, и, подняв голову, несколько минут присматривалась к новому блюду. Потом сунула голову в листья и принялась перетирать их тупыми зубами. Остальные взрослые особи последовали ее примеру. Животные просто валили деревья, отламывая огромные куски от стволов и даже вырывая из земли корни. Вскоре роща была сметена с лица земли: потребуются десятилетия, чтобы гинкго оправились после короткого визита диплодоков.

Таким образом эти неуклюжие животные изменяли пейзаж.

Позади себя они оставили уродливый пролом, коридор зеленой саванны в мире, где царили первобытные леса, ибо стадо так вытаптывало растительность, что было вынуждено непрерывно передвигаться дальше и дальше, словно разгульное буйствующее войско.

Это беспорядочное на вид стадо держалось вместе и неустанно шло на восток. Менялись его члены, умирали старые, появлялись новые, но структура оставалась прежней – на протяжении десяти тысяч лет.

Однако в ту эпоху для таких грандиозных путешествий было сколько угодно места и времени.

На земле юрского периода господствовал один необозримый по размерам континент – Пангея, что означало «земля всей Земли». Это и в самом деле была могучая страна. Южная Америка и Африка, тогда еще неразрывно соединенные, образовали часть мощной скалистой платформы, а в сердце континента протекала полноводная река, чьими притоками были Амазонка и Конго. Всего лишь притоками.

В глубочайшем прошлом, пока сливались континенты и рождалась Пангея, смерть собирала обильную жатву. Устранение таких препятствий, как горы и океаны, привело к смешению многих видов растений и животных: естественно, менее приспособленные просто не смогли выжить. Кроме того, первоначально пересохшая поверхность континента превратилась в безводную и бесплодную пустыню, и безжалостное биение палящей жары свело к минимуму возможность выживания различных видов флоры и фауны.

Очень немногие животные вынесли великое объединение: насекомые, амфибии, рептилии и первобытные млекопитающие, похожие на рептилий, но со свойствами млекопитающих, уродливые, во многом незавершенные создания, маргиналы среди животных. Но, с точки зрения вечности, этого оказалось достаточно. Жалкая горстка видов открыла дорогу к появлению всех млекопитающих, включая человека, а также к большому разнообразию птиц, крокодилов и динозавров.

Но все же в течение долгих веков простые геометрические очертания суперконтинента диктовали развитие жизни на Земле. Во времена Той-Что-Слышит-Все единообразие флоры и фауны распространилось по всей Пангее, от океана до океана, от полюса до полюса, – единообразие длительное и устойчивое, хотя грандиозные тектонические силы уже готовились разорвать необъятную массу Земли.

И словно в полной гармонии с просторами материка диплодоки росли и росли, пока не достигли невероятной величины. Впрочем, их размеры были вполне уместны для смешанной, непредсказуемо развивающейся растительности того времени. Диплодоки, со своими длинными шеями, могли, оставаясь на месте, методически очищать дерево за деревом, даже самые нижние ветки. Для этого им не приходилось делать лишнего шага.

Но даже они не были самыми большими гигантами среди травоядных: эта честь принадлежала настоящим колоссам – брахиозаврам, чей вес достигал семидесяти тонн. Правда, брахиозавры были животными-одиночками или передвигались малыми группами. А вот огромные стада диплодоков, насчитывавшие иногда до сотни голов, меняли лик земли, как ни одно животное ни до, ни после них.

В лице разумных орнитов диплодокам грозила новая опасность, к которой эволюция их не подготовила. Тем не менее после векового существования матриарх впитала в себя некую глубинную мудрость, и в ее покрасневших от старости глазах светилось понимание неумолимых ужасов, уже постигших и постигавших ее сородичей.

И вот теперь терпеливые орниты дождались своего часа.

Диплодоки по-прежнему толпились вокруг погибшей рощи. Неповоротливые тела все еще не давали себе труда пошевелиться. Головы на длинных шеях колебались над раскиданными ветками, как механические лапы сборщика вишни. Молодняк жался друг к другу, но сейчас особей поменьше отгоняли взрослые, с которыми справиться было трудно.

Исключенные из общего круга, забытые, беззащитные.

Стего показал головой на одного из самых маленьких, на малютку-самку размером с африканского слона – настоящий карлик. Диплодок никак не мог протиснуться в гущу кормящегося стада и бродил за спинами взрослых, клюя остатки, подобно некоей массивной птице.

Похоже, этой низкорослой особе придется расплачиваться за всех остальных.

Среди диплодоков не наблюдалось истинных привязанностей. Стадо было просто подходящей для существования формацией, а не единой семьей. Диплодоки откладывали яйца на опушке и оставляли их там. Выжившие младенцы прятались в лесу, пока не вырастали настолько, что без опаски могли выйти из укрытия и поискать стадо.

Стада имели стратегическое значение: диплодоки своим совместным присутствием помогали уберечь друг друга. Кроме того, любое стадо нуждалось в притоке новой крови для собственного пополнения. Но если хищник убивал кого-то из молодых – ничего не поделаешь, так тому и быть: в бескрайних пангейских лесах всегда найдется другой, готовый занять место погибшего. Этими потерями стадо словно оплачивало пошлину за бесконечное путешествие сквозь древние рощи.

Та и Стего отвязали кнуты из кожи диплодока и, подняв их, взяв копья на изготовку, стали пробираться сквозь неровную поросль побегов и папоротников, заполнившую опушку леса. Даже если диплодоки увидят их, вряд ли всполошатся: их «программа» не содержала сигналов тревоги на приближение таких небольших хищников.

Между орнитами снова завязалась безмолвная беседа: знаки, жесты, кивки. Многозначительные взгляды.

– Эта, – сказал Стего.

– Да. Молодая. Слабая.

– Я побегу к стаду и пущу в ход кнут. Попытайся вспугнуть их. Отдели недоростка.

– Согласен. Я первым на нее наброшусь…

Их атака не должна была привлечь внимания. Но стоило орнитам приблизиться, как силурозавры умчались, а птерозавры, неуклюже хлопая крыльями, поднялись в воздух.

Стего зашипел. Та-Что-Слышит-Все повернулась.

И взглянула в глаза другого орнита.

Их оказалось трое. Они были немного больше и, следовательно, старше ее и Стего. Ничего не скажешь, красивые животные, каждое украшено отчетливым крестом из декоративных шипастых пластин, сбегавшим от затылка по спине. Та, повинуясь непонятному древнему инстинкту, ощетинила свои шипы.

Но эти орниты были голыми: ни пояса, сплетенного из коры, ни кнутов, ни копий. И ничего не держали в длинных лапах. Они не принадлежали к охотничьему племени Той, но были ее дальними родственниками – дикими орнитами, особями с малым объемом мозга.

Та зашипела, широко разевая пасть, и вышла вперед.

– Проваливайте! Вон отсюда!

Но дикие орниты не отступали, они отвечали Той яростными взглядами, в свою очередь, щеря пасти и поводя головами.

Той-Что-Слышит-Все вдруг стало не по себе. Еще совсем недавно эти твари удрали бы при виде нее, они давно привыкли опасаться укуса оружия, которым действовали их куда более разумные родичи. Но сейчас голод перевесил страх. Скорее всего, звери долгое время не набредали на стадо диплодоков – их основной источник пищи. И вот теперь все их усилия оказались напрасны, и Та вместе со Стего готовились украсть вкусную еду у них из-под носа.

Похоже, мир-лес становился слишком перенаселенным.

Та, стоя лицом к лицу с нежеланным напоминанием о своем звероподобном прошлом, сознавала, однако, что ни в коем случае нельзя выказать боязни. И поэтому медленно направилась к диким орнитам, кивая головой и бешено жестикулируя.

– Если воображаете, что можете утащить мою добычу, не надейтесь. Убирайтесь, грязные животные. У-би-рай-тесь.

Но безмозглые твари отвечали шипением и плевками.

Диплодоки уже заметили нечто необычное. Маленькая самка успела протиснуться в середину стада, подальше от охотников. Матриарх оторвалась от еды и оглядывалась. Голова ее вертелась, в точности как операторская платформа на специальном кране. Наконец она глухо зарычала, раздраженная бессмысленными выходками ссорившихся орнитов.

Именно такого шанса и ждали аллозавры.

До этой минуты они стояли в зеленой тени леса, подобно статуям, на огромных задних лапах. Тонкие передние лапы с трехпалыми кистями были сложены под грудью. Стая состояла из пяти не совсем еще взрослых самок. Тем не менее длина каждой доходила до десяти метров, а вес – до десяти тонн.

Аллозавров не интересовали молодые ящеры небольших размеров. Они высмотрели жирного самца диплодока, немного не достигшего зрелости. Пока стадо переминалось, отвлеченное перепалкой орнитов, жирный самец отделился от общей группы, которая до сих пор служила ему защитой и охраной.

Пятеро аллозавров атаковали немедленно, на земле и в воздухе. Задними лапами, с их мощными, похожими на стальные крюки когтями, они наносили глубокие рваные раны, а головами с исключительно толстыми черепами пользовались как дубинками, нещадно колотя диплодока. Заостренные зубы впивались в его плоть острыми кинжалами. В отличие от тиранозавров, они обладали большими кистями и длинными сильными лапами, которыми и придерживали диплодока, пока терзали заживо. До того наконец дошла вся степень опасности. Неуклюже повернувшись, он пошатнулся, но все же попытался бежать.