Текст книги "Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства"

Автор книги: Алексей Бычков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

В 1359 году умирает хан Бердибек. В Орде начинается политический кризис, который длится два десятилетия, серьезно отражаясь на авторитете ордынских ханов.

Воспользовавшись ситуацией, образовалось два новых сильных государства – Великое княжество Литовское и Великое княжество Владимирское (во главе с Москвой). Это создало предпосылки для возникновения нового государства – Московии.

В 1363 году Киев вошел в состав Литвы. В 1303 году уже появляется название Малая Русь (Микра Росиа, Руссиа Минор) для Галицкой, Волынской и Туровской земли. Юрий II именуется Dux Russiae Minoris.

В Литве складывалось аристократическое правление, в Московии – царское самодержавие.

Во время Великой Замятии в Орде появился лидер среди монгольских темников[51]51
  Темник – военачальник в монголо-татарском войске, командующий туменом (тьмой) – отрядом в 10 000 воинов.


[Закрыть] по имени Мамай. Не имея прав на трон, он вынужден был постоянно держать «марионеточного» хана. За считанные годы ему удалось восстановить порядок на территории западнее Волги, где его власть признавалась.

На правобережье Волги в 1373 году ханом Белой Орды объявил себя Урус-хан. Это был опасный противник для Мамая, но из-за предательства Тохтамыша и затем Едигея началась война между Урус-ханом и Тимуром.

Тимур родился в 1336 году. Свое прозвище (по-тюркски) Темир-Аксак (хромой) он получил из-за ранения в ногу. Персы по-своему называли его Темур-Ленг.

Война между Урус-ханом и Тимуром не выявила победителя, но в 1376 году Урус-хан скончался. Ему наследовал младший сын Тимур-Мелик.

Тохтамыш разбил войска нового хана и пожелал стать правителем всего Улуса Джучи.

Русско-литовские дела

С ослаблением Орды русские князья почувствовали себя более независимыми от монгольской опеки. Но тверские князья вскоре предприняли еще одну попытку перехватить у Москвы лидерство. Не полагаясь в данных обстоятельствах на монголов, они обратились за помощью к растущей державе Западной Руси – Великому княжеству Литовскому. Великий князь Ольгерд, напомним, еще в 1349 году предлагал монголам заключить союз против Москвы, но тогда его план сорвался. С тех пор силы Ольгерда многократно возросли, и теперь он контролировал часть понтийской степи, которую отнял у монголов в 1363 году. Это давало ему преимущества в ведении переговоров с монголами (к тому же некоторые из них поступили к нему на службу). Позже, при его преемнике Ягайло, была достигнута определенная договоренность о монголо-литовском взаимодействии против Москвы. Пока же Ольгерд обратил свое внимание на Тверь как на возможного союзника.

После 1363 года отношения между Ольгердом и Москвой осложнились. Правда, в течение ряда лет открытой войны между ними не было, частично потому что потенциальные союзники Ольгерда, тверские князья, были поглощены внутренними распрями. Серия междоусобных столкновений произошла между тверским великим князем Василием, князем Кашинским (сыном великого князя Михаила I, неудачливого соперника Юрия III Московского) и его племянником, князем Михаилом Микулинским. В 1368 году великий князь Дмитрий Московский предложил свое посредничество в этом конфликте. Однако когда Михаил Микулинский прибыл в Москву, то был немедленно схвачен, вероятно, по наущению его двоюродного брата Еремея Дорогобужского. Освободили его только после того, как он пошел на некоторые уступки Еремею. Из Москвы Михаил Микулинский уехал, затаив обиду, и обратился за поддержкой к Ольгерду.

В период тверского кризиса правителей Москвы беспокоила возможность интервенции Литвы. Они сочли разумным принять некоторые меры предосторожности, самой важной из которых – и оказавшейся весьма своевременной – была замена в 1367 году деревянных укреплений Кремля на каменные. Ольгерд, судя по всему, был готов напасть на Москву, когда князь Михаил появился при его дворе. Уже вскоре он повел на запад объединенную литовско-русскую армию. Московское войско было застигнуто врасплох, когда Ольгерд, разбив по дороге несколько небольших московских передовых отрядов, появился у новых кремлевских стен (ноябрь 1368). Хотя он не смог взять Кремль штурмом, его войска безжалостно разграбили селения вокруг Москвы. Это было первое вражеское нашествие, которое испытала Москва с 1293 года. Князь Михаил Микулинский, поддерживаемый Ольгердом, был признан великим князем тверским (Михаил II) – зловещее событие с точки зрения московских политиков. Удар для Москвы не был, однако, смертельным, и в 1370 году, пользуясь тем, что Ольгерд и его брат Кейстут сражались тогда с тевтонцами в Пруссии, московские войска опустошили тверское княжество. Великий князь тверской бежал в Литву и еще раз обратился к Ольгерду с мольбой о помощи.

Ольгерд снова появился у стен Москвы в декабре 1370 года, и опять попытка штурмовать Кремль ни к чему не привела. Тогда он предложил подписать мирный договор; Дмитрий, однако, согласился только на перемирие до дня св. Петра и Павла (29 июня 1371 г.). Разочарованный в своих надеждах, Михаил Тверской теперь отправился к Мамаю и получил от нового марионеточного хана Мухаммед-Булака ярлык на великое княжение владимирское. Специальный посол Мамая Сары-Хоя был уполномочен возвести Михаила на владимирский престол. Однако жители Владимира, действуя по инструкциям Дмитрия, отказались принять Михаила и Сары-Хоя. Вместо этого посла пригласили в Москву, обласкали, одарили и отправили к Мамаю. По совету Сары-Хоя Мамай предложил Дмитрию прибыть в Орду. Дмитрий явился ко двору Мамая с богатыми дарами и хану, и его женам, и мурзам. В результате Мамай согласился устроить отмену ярлыка Михаила, и Дмитрий был утвержден великим князем Владимирским. По этому случаю Дмитрий предложил выплатить 10 000 рублей кредиторам сына Михаила, молодого князя Ивана, пребывавшего в Орде. Предложение было принято, деньги выплачены, Дмитрий забрал молодого князя в Москву, где его и держали, пока отец не вернул деньги полностью. Этот эпизод, как справедливо отмечает Соловьев, ясно показывает, насколько большими финансовыми средствами располагали московские князья по сравнению с тверскими.

Тогда как тверские проблемы, казалось, разрешились в пользу Москвы, новый вызов Москве бросили из Рязани. Мотивы оппозиции Дмитрию со стороны великого князя Олега Рязанского неясны. Между Москвой и Рязанью началась война. Московской армией руководил литовский князь Дмитрий Боброк-Волынский, сын Кориаты, муж московской княжны Любови. Судя по всему, он был одаренным стратегом. Войска Олега потерпели жестокое поражение. Его двоюродный брат князь Владимир Пронский воспользовался ситуацией и объявил себя великим князем рязанским (1371). В следующем году, однако, он был свергнут Олегом. Это столкновение между Москвой и Рязанью было несчастьем для русского союза, поскольку в последующей войне Москвы с монголами Олег выступил на стороне монголов.

В 1372 году великий князь Михаил Тверской заключил еще один союз с Ольгердом и напал на уделы некоторых своих родственников, второстепенных тверских князей, которые, как он считал, были в союзе с Москвой. Дмитрию Московскому ничего не оставалось, как защищать их. Этот новый конфликт в Тверском княжестве, поддерживаемый Литвой, с одной стороны, и Москвой – с другой, продолжался три года.

Однако Дмитрий вышел победителем и стал номинальным (на бумаге, по крайней мере) сюзереном всей Восточной Руси.

Дальнейшие события 1374 года явились еще одним свидетельством полного пренебрежения князя Дмитрия Ивановича к монгольской власти. Тогда Мамай отправил своих послов и отряд из 1500 воинов в город Нижний Новгород. Прибытие посольства стало сигналом к городскому восстанию против монголов. Большинство посланников и воинов Мамая было убито, а посол и его личная охрана захвачены в плен. До сих пор русские князья всегда подавляли народные бунты и помогали монголам в восстановлении их власти. На этот раз великий князь Дмитрий Суздальский – вне всякого сомнения действуя по указанию своего сюзерена Дмитрия Московского – одобрил поступок горожан. Всех захваченных татар доставили в Нижний Новгород. В следующем году князь Василий (сын Дмитрия Суздальского) приказал разделить пленников на небольшие группы и заключить в тюрьмы разных городов. Когда они отказались подчиниться и попытались оказать сопротивление, их всех умертвили.

Узнав о происшедшем, Мамай послал другой отряд разорить южные районы Нижегородского княжества, ограничивая пока свои действия этим карательным набегом. Он понимал, что было бы бессмысленно пытаться подавлять местные бунты по отдельности, когда перед ним более серьезная опасность – надвигающееся наступление великого князя Московского. Чтобы победить, монголам требовались разнообразные приготовления, военные и дипломатические. Что же касается потенциальных союзников, то Тверь была потеряна, по крайней мере, на время. Можно было использовать против Москвы Рязань, но ее силы были невелики. Именно поэтому Мамай стал искать поддержку в Великом княжестве Литовском. Требовалось время, чтобы склонить осмотрительного Ольгерда к возобновлению его дорогостоящей борьбы против Москвы; а когда он в 1377 году умер, в самой Литве началось беспокойное время. Только после 1380 года сын и преемник Ольгерда Ягайло почувствовал себя готовым к союзу с монголами.

Но возникло новое осложнение: Тохтамыш захватил Сарай и, вне всякого сомнения, готовился продолжить свое продвижение на запад (1378). Теперь Мамай стоял перед дилеммой. Он мог или начать кампанию против Тохтамыша и позволить Москве копить силы, или попытаться разбить Москву, а затем, используя русские ресурсы, обратиться против Тохтамыша. Он выбрал второе.

Великий князь Дмитрий Московский тоже спешил подготовиться к надвигавшейся опасности. Победа над Тверью сделала его более, чем когда-либо, уверенным в успехе. Он мог рассчитывать на поддержку своей политики со стороны русских людей. В крупных русских городах оппозиция монголам никогда не была подавлена полностью. Теперь же большинство бояр выступало за смелые действия, и некоторые церковные иерархи теперь желали объявить «священную войну».

Нельзя думать, однако, что у русских существовало полное единство мнений. Его не было даже в Москве. Некоторые бояре сомневались в мудрости политики князя Дмитрия Ивановича.

Не обращая внимания на все предупреждения, великий князь Дмитрий Иванович начал осуществление своих смелых планов. Его первым шагом было закрепление его левого фланга на Средней Волге, с тем чтобы распространить контроль за землями вниз по течению, насколько это возможно. Для этого он послал своего лучшего военачальника князя Дмитрия Боброка с мощным отрядом в булгарский регион, на восток от Средней Волги. Главный город региона – Булгар – оказал ему сильное сопротивление. Стоит заметить, что татары использовали огнестрельное оружие: согласно летописцу, они «посылали громы с крепостных стен». Но русские все же захватили город, и местные татарские мурзы вынуждены были стать вассалами московского князя. Русские взяли с города военную контрибуцию 5000 рублей и назначили своих чиновников.

Булгарский регион принадлежал не Мамаю, а сарайскому хану Араб-шаху (сыну Булат-Темира). Его сильно обеспокоило наступление русских, и в следующем году он повел свои войска на южную часть Нижегородского княжества. Окружив объединенную армию Москвы и удельных русских князей, он разбил ее на берегах реки Пьяны, после чего поспешил в Нижний Новгород и разграбил его. Однако Араб-шах не имел возможности развить свой успех, поскольку в это время его столицу, Сарай, захватил Тохтамыш. Теперь в борьбу вступил Мамай. Вдохновленный известиями о несчастье русских, он послал против Москвы сильную армию под командованием Бегича. Сражение на реке Воже (притоке Оки) окончилось разгромом татарского войска.

В 1380 году Мамай договорился с Ягайло о совместных действиях против Москвы и выдвинул Дмитрию ультиматум, требуя восстановления вассальной зависимости и уплаты дани. Митрополит Киприан посоветовал начать переговоры с татарами. Но Мамай уже подходил к границам Москвы.

Произошла так называемая Куликовская битва, которой мы посвятим отдельную главу.

А теперь мы прекратим повествование о событиях в Орде и расскажем лишь об одном городе этого государства – Москве.

Итак, Москва и Московия.

^{Гпавное божество восточных славян – Перун – у княжеского трона. Рисунок из Радзивилловской летописи}

Москва и Московия

О городе Москве

На древнем гербе Москвы изображался обнаженный Перун[52]52
  Перун – бог войны, повелитель грома и молний, ему подвластны грозы и дожди, град и снег. Перун почитался всеми славянскими и балтскими племенами. Перед его идолом разжигали неугасимый огонь из дубовых бревен. Перуну посвящались дубовые рощи, где под страхом смерти запрещено было рубить деревья.


[Закрыть] на коне, поражающий копьем дракона. Впоследствии его одели и стали называть «Ездец», т. е. просто «всадник», ныне все чаще звучит из уст малознающих – «Святой Георгий».

Перун под воздействием библейских представлений был переосмыслен как изображение потомка Адама: «Близ рая живяху Адамови внуци: безгрешние же суть всии человецы, а не носят одеяние, то яко родишися тако и хождаху…»

 ^{Древний герб Москвы – обнаженный Перун, сидя верхом на коне, поражает дракона}

Москва

Почему было бы на Москве царству быти, И кто то знал, что Москве государством слыти.

Исконное население Московской земли, как уже было сказано, финноязычное племя меря и балтоязычное племя голядь (галинды).

В Коломенском (от мерянского слова «колм» – «могилы предков», «кладбище») меря жили много веков, оставив нам памятники дьяковской культуры. Именно меря называли реку «Маска-ава», т. е. «Медведица».

Племя голядь занимало территорию от Москвы до Смоленска. На территории Москвы их села были в Чертанове (Чартона) и в Битцах (Айбица). Река Яуза (Ауза) названа так именно голядью, что на их языке означало «Камышовая, поросшая камышом».

С востока соседями меря были потомки булгар – чуваши и камские булгары – потомки половцев и булгар-чувашей. К югу проживали угрофинские племена – мурома, мещера и мордва (мокша и эрзя). В верховьях Дона – северяне – потомки ираноязычного племени, к этому времени уже ославянившиеся. Но славян пока еще в Москве нет.

Когда же происходит славянизация Московско-Владимирско-Суздальской земли?

К. А. Аверьянов («Московское княжество Ивана Калиты», М., 1993) указывает, что в XII веке большое число селян с украинских (северских) земель заселяет Владимиро-Суздальскую Русь, где их расселяют по границам княжества. Одним из таких пограничных пунктов является Москва. Появление большого количества рабочих рук и скопление этих поселенцев на землях Подмосковья приводит к усилению роли этих земель. А пограничная торговля еще больше способствует росту влияния Москвы.

Благодаря монголам еще больше народу потекло с юга – и Москва стала великим государством.

Московия и ее князья

Обычно, начиная разговор о Москве и Московии, прежде всего вспоминают князя Юрия Долгорукого, называя его, и притом совершенно безосновательно, основателем Москвы.

Не будем отступать от традиции и тоже расскажем о князе Юрии и о Москве.

Как видим, южная граница Московской земли проходила ненамного южнее реки Пахры.

^{Московская земля в XII – начале XIII века (на карте современной Московской области)}

И вот в этих малонаселенных местах довелось охотиться сыну киевского князя Владимира Мономаха Юрию, по прозвищу Долгорукий.

Будет нелишним привести здесь исследование Якова Рейтенфельса о Владимире Мономахе и его сыне Юрии.

И хотя писал Яков Рейтенфельс на основании рассказов русских летописцев, но, видимо, летописи за последние 300 лет слегка изменились.

Исследование русской истории Яковом Рейтенфельсом[53]53
  См. русский перевод издания 1905 года: Рейтенфельс Яков. Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме III о Московии. Падуя, 1680.


[Закрыть]

«В 1005 году Владимир преставился и впоследствии был причислен к лику святых.

После смерти Владимира между братьями началась борьба. И в это же время некий русский (по имени Хризохир), по свидетельству Кедрина, подошел со многими тысячами своих к Константинополю и, переплыв Пропонтиду, разбил римский флот, но потом был побежден у Лемноса и понес достойное за свою дерзость наказание.

Ярослав Владимирович, уже правя один уделами, первым стал называться монархом.

В 1026 году он выступил против Константина, императора Востока, победил в единоборстве Редедю, вождя корсунян, хотя перед тем был разбит императором, метавшим в него огонь. В этот же промежуток времени прибыл в Россию святой Олаф, при помощи русских пытавшийся вернуть себе отчий престол, но был убит своими в самом начале этой попытки.

В 1041 г. Ярослав разделил царство между сыновьями:

Изяславу – Киев, снова ставший столицей государства.

Святославу – Чернигов.

Всеволоду – Переяславль.

Игорю (Григорию) – Смоленск и Владимир.

Вячеславу – Псков и Новгород.

Вновь начинается междоусобица, пока Владимир Всеволодович (Мономах) не присвоил себе всей власти по смерти остальных претендентов.

В 1043 г. Мономах отправил громадное войско против императора Константина Мономаха, но, будучи отбит, причинил своему народу весьма большие убытки.

В 1053 г. Владимир завоевал Каффу (Феодосию), свалив в единоборстве с коня Германа, правителя этого города. Снял с него тяжелую золотую цепь, унизанную жемчугом и драгоценными камнями. Позднее он завещал, чтобы этот символ его доблести русские цари при вступлении на царство торжественно надевали бы на себя, и присоединил к ней еще пояс и венец, унизанные золотыми бляхами и драгоценными камнями.

В 1075 г. Димитрий, один из русских князей, принял римскую веру.

В 1097 г. Коломанн, король венгерский, объявил русским войну, но был побежден Митсодемом, предводителем гуннов. Тогда же, кажется, и Владимир вторично отобрал город Владимир у дяди своего Святополка, когда тот с помощью Коломанна вторгся туда и избил там более 12 князей половецких с бесчисленными их воинами. Долгое время испытывал он изменчивость счастья в войне и с Инго, королем шведским. У этого Владимира, рассказывают русские, был конь, ведший свой род, через длинный ряд поколений, от Александрова Буцефала, который обыкновенно двигался опустив голову и развесив уши, когда же чувствовал, что на нем сидит его господин, то на глазах всех он, воспрянув духом, несся во весь опор, потрясая землю топотом своих копыт, и отважно стремился навстречу врагу. Кроме того, он, занимая почетное место в конюшне, выгонял других лошадей, кусая их и брыкая. Умирая, Владимир разделил царство между сыновьями Мечиславом, Ярополком и Георгием, причем, однако, одному принадлежала высшая власть над другими.

Мечислав сел было в Киеве в 1116 году, но, похищенный вскоре смертью, оставил все наследство своему брату.

Правление Ярополка Владимировича, унаследовавшего престол от брата, было омрачено необычайными кровопролитными происшествиями, так как русские князья, преследуя в душе различные цели, раздирали братоубийственными руками внутренность государства наподобие гибельного и неожиданного татарского погрома, так что власть как бы по воле слепого рока произвольно находилась то у одного из князей, то у другого. В 1122 году, однако, скифы, опустошившие с громадным войском Фракию, были побеждены Иоанном Комненом. Историк Никет замечает о них, что они разделялись на несколько племен и повиновались не одному вождю, из чего явствует, что то были татары в соединении, несомненно, с некоторыми русскими племенами. За сим Ярополк вместе с другими русскими князьями повел воинов против поляков, своим игом обременявших русских, но был захвачен в плен Влостовичем, польским сенатором, изгнанным королем Болеславом и просившим у Ярополка защиты и убежища в то время, когда ехал как-то по деревне с небольшим отрядом телохранителей, и отвезен живым к Болеславу. Освобожденный за громадный выкуп из плена и клятвенно обещав хранить мир, он (Ярополк), желая отплатить тою же монетой, ибо желание отплатить взяло верх в душе его, послал некоего венгерца или, вернее, московита, отлично знавшего венгерский язык, который притворился также навлекшим на себя гнев своего государя и из-за этого изгнанным, и получил от Болеслава для прокормления своего город Вислицу. Когда король отправился в город Бамберг на свидание с Лотарем, первым императором римским, то этот венгерец, распустив слух о предстоящем нападении русских на Польшу, убедил знатнейших граждан, что Болеслав велит им как можно скорее свозить свои богатства в Вислицу как в безопасное место. А между тем он тайно известил Ярополка, который, явившись с дружиною, захватил город и громадные в нем богатства, причем произошло кровопролитнейшее избиение знатнейших поляков. Болеслав, прославившийся до сего времени 47 победами, желая отомстить за столь возмутительное дело, потерпел около 1139 года в сражении близ Галича такое поражение, что едва спасся сам при помощи одного воина на его лошади. Сколь справедливо поистине воздал Господь каждому за его гнусные торгашеские приемы при военных действиях. Ведь и Ярополк вместо награды лишил своего венгерца зрения и языка, дабы показать, что начальники любят предательство, но ненавидят самих предателей. В это время, и особенно после смерти Ярополка, происходили те страшные междоусобицы меж русскими князьями, о которых я выше упомянул. В 1140 году московиты, став немного более дружелюбными к польскому народу, помогали Владиславу II, собирающемуся вести войну с тревожащими его братьями. В 1150 году в царствование Эриха Святого в Швеции московиты с ливонцами занимались морским грабежом вдоль шведских берегов. Вскоре после сего они даже проникли до столичного города Упсалы, ибо Гольм в то время еще не был выстроен.

Между тем некий Всеволод, а вскоре за ним Игорь были, правда, на короткое время, царями в столичном городе Киеве. После их изгнания им обладали последовательно иные братья – Изяслав и Георгий. В 1158 году Ростислав, князь Смоленский, занял это место. Его свергнул Изяслав Давидович, который сам вскоре был прогнан Георгием, хотя по смерти Георгия он, Изяслав, снова захватил власть в свои руки. После них прославились по России Владимир, а за ним Мстислав Изяславович, а равно и Глеб, князь переяславский, и Роман Смоленский, между тем как Ярослав и Святослав Черниговский вели упорную войну друг против друга из-за престола.

Правда, ныне принято считать годом смерти Владимира не 1005-й, а 1015 год.

О Хризохире вовсе ничего нет в наших летописях.

Редедю, по современным сведениям, зарезал Мстислав, а не Ярослав. Мстислав Владимирович же, по нашим источникам, был князем Тмутаракани, а не Корсуни.

Огонь метали вроде бы в Игоря, а не в Ярослава. Хотя есть сведения, что метали огонь и во Владимира.

О том, что Юрий был когда-то в Москве, да и вообще о Москве при Юрии, Рейтенфельсу ничего неизвестно.

А что же летописи сообщают нам о Юрии и о построении им града Москвы?

С повестями о начале Москвы впервые познакомил читателей В. Н. Татищев. В летописях Голицинской и Никоновской, говорит он, основание Москвы показано в 1151 г. Старинные объяснения возникновения города различны. Одни, согласно польскому историку Стрыйковскому, производят имя Москвы от библейского Mocoxa, но это не доказательно, другие предлагают «особое сказание» об убийстве Кучковичами Андрея Боголюбского, третьи приписывают строение Москвы князю Даниилу Александровичу, но, «не справясь с историями, басню сложили».

Основателем Москвы считается, по традиции, сын Владимира Мономаха – Юрий Долгорукий.

Основатель Москвы – Юрий Долгорукий[54]54
  Георгий Даниилович Московский (1090–1157).


[Закрыть]

Официальная версия

В ответ на вопрос: «Кто такой Юрий Долгорукий?» – большинство наших соотечественников ответит: «Основатель Москвы». Действительно, обвинив в предательстве и казнив Степана Ивановича Кучку, мужа своей любовницы, князь отобрал в казну «села красные», находящиеся в районе Москвы-реки. Летопись впервые упоминает «Москов» в связи со встречей Юрия с союзниками: черниговским князем Святославом Ольговичем и рязанским князем Владимиром Святославичем, состоявшейся 4 апреля 1147 г.

Села были. А являлся ли Долгорукий основателем города Москвы, в то время княжеской «усадьбы», или только ее владельцем, сказать однозначно трудно. Но хотя нигде не сказано, что на месте сел князем был построен город, именно первое письменное упоминание и принято считать датой основания города.

По предположению В. Н. Татищева, Юрий (крестное имя Георгий) родился в 1090 или 1091 году. Он был четвертым (по другим данным – седьмым) сыном Владимира Мономаха. По-видимому, его матерью была не английская принцесса Гита, а вторая жена Владимира, умершая 7 мая 1107 года в Переяславле в дни половецкого набега.

В 1095–1096 годах Юрий княжил в Ростове. С ним туда отправился его воспитатель, варяг Георгий Симонович, который стал тысяцким Ростово-Суздальской земли. Он замещал князя во время его отсутствия, а после смерти Юрия оставался регентом при его младших детях. В 1108 году князь женился на дочери половецкого хана Аепы. После ее гибели на охоте, примерно в 1125 г., вступил в брак с дочерью византийского императора Иоанна Комнина – Еленой. Ее брат Мануил Комнин занимал византийский престол с 1143 по 1180 год. От двух браков у Юрия было 11 сыновей: Ростислав, Андрей, Иван, Борис, Глеб, Мстислав, Василий, Ярослав, Михаил, Святослав, Всеволод (позже получивший прозвище Большое Гнездо). Дочь Ольга вышла замуж за князя Ярослава Владимировича Галицкого, другая дочь – за князя Олега Святославича Северского.

Неизвестно, участвовал ли Юрий в походах своего отца, в летописи упоминается лишь о его походе на волжско-камских болгар в 1120 году. Зато точно известно, что он основал города Юрьев-Польский, Переяславль-Залесский, Дмитров, строил церкви и монастыри.

После смерти в 1132 году старшего брата, великого князя киевского Мстислава Владимировича, начинается новый этап жизни Юрия Долгорукого.

Он изгнал своего племянника Всеволода Мстиславича из Переяславля, но через 8 дней вынужден был уступить город другому племяннику – Изяславу Мстиславичу. Наконец, в 1135 году, по соглашению со старшим братом, великим князем Киевским Ярополком Владимировичем, Юрий получает Переяславль, отдав взамен большую часть Ростово-Суздальской земли. Против братьев выступают новгородцы, Изяслав и черниговский князь Всеволод Ольгович, призвавший на помощь половцев. После нескольких сражений противники заключают мирный договор. Переяславль получает Андрей Владимирович Добрый, а Юрий возвращается на север. Но вскоре боевые действия возобновляются, а после смерти в 1139 году Ярополка Всеволод захватывает Киев. В этом же году сын Юрия Ростислав стал новгородским князем, но вскоре был изгнан горожанами. В отместку его отец занял город Торжок. Но на юге его теснили великокняжеские войска, захватившие Городец Остерский и другие города.

В 1146 году Всеволод умирает. У его младшего брата Игоря киевский престол отнял Изяслав Мстиславич. Вновь разгорелась междоусобная война. Юрий отклонил предложение Изяслава о мире, арестовав его послов. Ростислав Юрьевич, перешедший на сторону киевского князя и даже остававшийся в Киеве во время неудачного похода на Суздаль, был обвинен в попытке склонить киевлян на сторону отца. Изяслав не решился его казнить, а отослал вместе с дружиной к Юрию. Ростислав доложил отцу, что все южнорусские земли готовы перейти под власть ростово-суздальского властителя. В 1149 году Долгорукий с союзниками подступил к Переяславлю. Во время переговоров Изяслав отверг предложение отдать город сыну Юрия, дабы сохранить киевский престол. 23 августа 1149 года состоялось решающее сражение. Переяславцы перешли на сторону сына Мономаха, а остальные войска бежали. Юрий въехал в Киев.

После боевых действий на Волыни в 1150 году удалось заключить мир. Изяслав отказался от Киева в пользу старшего брата Юрия – Вячеслава, князя Туровского. Но бояре отговорили Юрия отдавать престол брату. Вновь началась война. Долгорукий дважды бежал в Городец Остерский, вновь возвращался, но потерпел поражение у реки Рута. Он вынужден был целовать крест, поклявшись, что не будет бороться за киевский престол, а вернется в Суздаль.

В 1152 году Изяслав и черниговцы сожгли Городок вместе с Михайловской церковью. Юрий пытался отомстить, но взять Чернигов не смог. В 1154 году умирает Изяслав, на следующий год преставился Вячеслав. Захвативший Киев Изяслав Давыдович Черниговский вынужден был уступить столицу Юрию. Но и после этой победы Долгорукому пришлось воевать с сыном Изяслава Мстиславом на Волыни. В 1157 году Мстислав Юрьевич бежал из Новгорода. Изяслав Черниговский, Мстислав Изяславич и Ростислав Мстиславич Смоленский стали готовиться к походу на Киев. Но в ночь на 11 мая Юрий заболел, а 15 мая умер. Погребен он был в церкви монастыря Спаса на Берестове. В тот же день киевляне, ранее с почетом встречавшие князя, разграбили его дома и усадьбы суздальцев, убив при этом многих дружинников.

«Заболел и умер». Нечволодов уточняет: «заболев после знатного пира у боярина Петрилы», то есть умер с перепою. Увы! «Для нас веселие пити!»

В основе рассказа о казни боярина Кучки положен широко распространенный мотив о поставлении больших и славных городов «на-крови», т. е. ценою чьей-то гибели. Так основался Рим, Константинополь, так должна была возникнуть и Москва, считавшаяся третьим Римом.

Пересказ легенды по В. Н. Татищеву:

«Великий князь Юрий Владимирович, хотя имел жену, достойную любви, часто навещал жен своих подданных. Среди таких возлюбленных владела им всего сильнее жена суздальского тысяцкого Кучка. Последний узнал о связи жены своей и, подстрекаемый Юрьевой женою, посадил жену свою в заточенье, а сам вознамерился уйти к Изяславу в Киев. Юрий, собравшийся в поход на Торжок, проведал об участи любовницы, оставил войско и в сильном гневе помчался к Москве-реке, на берегу которой жил Кучка. Тут он предал его скорой смерти. Местоположение Кучкова поселка столь пленило Юрия, что он заложил здесь город и прожил некоторое время. Здесь же решил он женить своего сына Андрея на Кучковне; на свадьбу был позван северский князь Святослав (отец Игоря, героя известной поэмы) со своим сыном Олегом. Брачное торжество длилось пять дней. Одарив гостей, великий князь отпустил их, а сам вернулся с молодыми в Суздаль».

Этот рассказ позднего происхождения, по словам Татищева, точно воспроизведен им «по раскольничьему манускрипту» – летописи, взятой у одного раскольника в Сибири в 1721 году.

Итак, прочтя официальные сведения об основателе Москвы, попробуем разобраться в том, кто же основал наш город.

Князь Юрий имел любовницу, жену боярина Кучки, который владел землями по реке Москве. Здесь находились принадлежащие ему «села красные».

Город же, находившийся здесь, на Москва-реке, назывался Кучьков. Возможно, имя «Кучка» – вполне реально. Подтверждением этому служит найденная в Новгороде берестяная грамота.

Текст гласит: «Покланяние от Тодушиль ко Нясть. Шьль ти есмъ Кучькъву. А жь тихъ тя жьдати а а и ти нь хътя жьдати а оу Фьдокь обручь де ево дадя свое възьму».