Текст книги "Обретение (СИ)"
Автор книги: Александра Лисина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 30 страниц)
"Или же не знали, КЕМ я могу быть рядом с Кером, – вдруг подумала Айра. – Если все так, то молчание – всего лишь гарантия, что о метаморфе никто не узнает. Но почему он не сказал об этом прямо? Почему просто не объяснил?!"
Она снова почувствовала раздражение.
– Ладно, где моя комната?
– Где хочешь, – с готовностью сообщил юноша. – Те, что имеют защитные чары, заняты. Там, где их нет, свободно. Я твои вещи в самую дальнюю забросил, но если хочешь...
– Дальнюю, так дальнюю, – не стала спорить Айра и решительно зашагала вперед. – Мне совершенно все равно. Керу, я думаю, тоже. Главное, чтобы ему было, где свою Сеть сплести, а остальное нас не волнует.
Бриер озадаченно поскреб затылок и поспешил следом, нагнал, услужливо распахнул дверь и, оглядев просторную комнату с тщательно застеленной кроватью, ровный пол, на котором красовался такой же светлый ковер, как в холле. Сделал быстрое движение кистью, заставив мгновенно исчезнуть со стены небольшое окошко. Зажег показным жестом несколько дополнительных светильников, чтобы было не так темно. Наконец, указал на внушительную гору учебников, громоздящуюся на крепком письменном столе, и почти извиняюще пояснил:
– Это твое. С одеждой я не знал, что именно тебе нравится, поэтому натащил всего понемногу. Обувь потом примеришь и поменяешь размер, хотя, надеюсь, я угадал. За окно прости – учитель, кажется, не хочет, чтобы ты вечерами где-то гуляла, а защитное заклятие на дверь я уже наложил. Без твоего ведома и желания сюда никто не войдет. Даже он.
– А ты?
– И я тоже, – кивнул юноша. – Это же женский корпус.
– Есть еще что-нибудь, что ты должен мне сообщить? – довольно сухо осведомилась Айра.
– Вроде нет.
– Тогда иди: скоро время обеда, а тебе еще надо успеть на урок.
Бриер удивленно вскинулся, но она уже отвернулась и принялась деловито осматриваться в новой комнате, которая, стоит признать, выгодно отличалась от ее промозглой кладовки. Даже одеяло есть... Айра невесело усмехнулась и спустила Кера с собственной шеи, чтобы тоже привыкал.
Юноша помялся у входа, но потом решил, что ей лучше побыть одной, и бесшумно испарился, вежливо прикрыв за собой дверь, но твердо пообещав, что завтра встретит ее у арки и самолично проводит на первое занятие.
Глава 10
За то время, что пришлось идти до виднеющегося на горизонте леса, Вэйр сто раз проклял свою невезучесть и вопиющую непредусмотрительность – за то, что не удосужился, на пару с собой и Дастом, затащить в портал хотя бы одну пару сапог. Потому что импровизированные портянки, намотанные на ноги, совершенно не спасали ни от холода, ни от острых камней, по которым приходилось скакать, регулярно рискуя свернуть себе шею. В конце концов, он с досадой размотал длинные ленты, нарванные из собственных штанин (другого материала под рукой просто не было), и дальше пошел босиком, чтобы не поскользнуться на мокрой тряпке и не свалиться в какую-нибудь щель. И только когда череда скал осталась позади, облегченно вздохнул, с огорчением оглядел замерзшие и сбитые в кровь пальцы, со вздохом обмотал ноги снова и опять поднялся.
Даст, словно прочитал мысли юноши, тоже огорченно вздохнул: да, сапоги им бы сейчас здорово пригодились. Хорошо хоть, скалы закончились и дальше росла только трава, по которой идти гораздо легче. Однако там имелась другая опасность – змеи. А также многочисленные коряги и норки грызунов, куда от усталости можно запросто провалиться, повредив лодыжку.
Мира на его руках неловко пошевелилась, в очередной раз робко попросив спустить ее на землю, однако мужчины не отреагировали: из них троих она была самой слабой и ранимой, а ее детские ножки были совсем не приспособлены для прогулок по острым камням или жесткому дерну. Поскользнется, сломает себе что-нибудь, и все – о поиске деревни можно будет надолго забыть. Куда ее такую потащишь? К тому же, подвернутая нога у нее до сих пор болела, хотя девушка ни разу за день не пожаловалась. Но в подобной ситуации даже Вэйр не стал возражать, когда Даст вдруг подхватил все сильнее прихрамывающую спутницу и дальше понес на руках.
Мира, снова не получив ответа на свою просьбу, расстроено притихла: то, что южанин несет ее на себе, заставляло чувствовать себя слабой и никчемной. Но мужчины были непреклонны – сиди и все! Попробуй тут, возрази. Поэтому она лишь огорченно вздохнула и обхватила мощную шею Даста двумя руками, потому что ей показалось, что так она весит немного меньше.
Тот только покосился, но ничего не сказал, а, перехватив свою ношу поудобнее, уверенно принялся подниматься по склону.
– Куда дальше? – отдышавшись, спросил Вэйр, когда насыпь осталась позади, и активно завертел головой.
Даст последовал его примеру и ненадолго задумался: берег моря остался далеко позади. Незнакомый лес, отступив от скал, почти в точности повторял его очертания. Дороги отсюда никакой не видно, однако идти вдоль самой кромки, все время оставаясь на виду, не слишком разумно – кто знает, что за люди тут живут и как встретят потрепанных путников? В то же время людей найти нужно. Однако и напрямик через лес не пойдешь – ноги собьешь окончательно. Да и, не зная местности, можно забрести в такие дебри, что потом вовек не выйдешь.
– На юг пойдем, – наконец, решил он. – Почти по самому краю. Чтобы и море было видно, и чтобы мы в чаще могли скрыться, если вдруг что не так.
– А рядом с морем всяко люди должны найтись, – согласно кивнул Вэйр и перехватил найденную среди камней дубину поудобнее. – Идем. Все куда-нибудь да выйдем.
– А можно дальше я пойду сама? – снова робко подала голос девушка.
– Нет.
– Но я...
– Нет! – рыкнули мужчины почти одновременно, и она послушно притихла. – Сиди, пока можно. Будет нормальная дорога – пойдешь. А до того времени сиди! Понятно?!
– Да, – пискнула Мира, поспешно вжавшись в каменный торс южанина. – Я просто не хотела вас утруждать.
Даст неожиданно усмехнулся.
– Сиди, цыпленок. Ты такая маленькая, что это даже не чувствуется.
Мира смущенно опустила ресницы, а потом поспешно спрятала лицо, чтобы никто не увидел, как вспыхнули ее щеки. После чего замерла испуганной мышкой и страстно пожелала, чтобы вообще ничего не весить. Правда, Даст очень сильный, а Вэйр – еще и ловкий, потому что скакал по камням с поразительным проворством. Однако все равно неловко, что твои спасители не просто вытащили тебя с того света, но и сейчас возятся, как с маленьким ребенком.
Шли долго, до самого полудня, почти не останавливаясь на отдых. Несколько раз мужчины передавали девушку друг другу, словно драгоценную шкатулку, а затем, поглазев на окрестные кустики, двигались дальше.
Даст сперва с сомнением косился на Вэйра, но тот чувствовал себя в лесу весьма уверенно, наглядно доказывая, что не первый день на свет родился: знает, как отличить волчью ягоду от съедобной морошки и не провалится в кротовью нору по недосмотру. Сам южанин достаточно пожил и помотался по свету, чтобы чувствовать себя в холодных северных лесах, как дома. А убедившись, что нянчиться с юношей не надо, заметно повеселел и спокойно продолжил путь, уверенный в том, что Вэйру, хоть и юн он еще, вполне можно доверить спину.
Довольно скоро и у Миры посветлело лицо – отвлекшись от невеселых дум насчет своего зависимого положения, она уже с любопытством посматривала по сторонам, радовалась ласковому солнышку, которое с каждым часом становилось приветливее и теплее. Наслаждалась легким ветерком, развевающим ее золотистые волосы, и свято верила в то, что все будет хорошо. Что где-нибудь неподалеку найдутся добрые люди, помогут им добраться до первого крупного города, а оттуда она сможет вернуться домой.
Одолев немалое количество верст, даже Вэйр слегка расслабился – людей они, хоть и не встретили, но и на разбойников зато не нарвались. Хищные звери, если и водились тут, обходили путников стороной. Комары совершенно не надоедали. Сбитые ноги начали понемногу отходить. В конечном итоге, все они остались живы, избежали рабства и были полны стремления вернуться в родные края. Правда, мысль о погибших вместе с судном невольниках заставляла юношу то и дело мрачнеть, думая о том, что именно он стал причиной их смерти. Однако и тут Даст смог его немного утешить, напомнив о странном дыме, из-за которого люди почти потеряли разум, и добавив, что, скорее всего, вернуть их к прежнему состоянию уже не удалось бы. Так что, в определенном смысле, это был акт милосердия, и Вэйр, хоть и утопил проклятый корабль, во многом оказал этим несчастным большую услугу.
В общем, все выглядело не слишком плохо. А если еще учесть, что вокруг царила безмятежная тишина, Мира снова тихонько мурлыкала под нос какую-то нехитрую песенку, воздух был чист и восхитительно свеж, в траве стрекотали кузнечики и прыгали вездесущие лягушки... пережитое постепенно утрачивало свою яркость, подергивалось зыбкой дымкой, истаивало, как дурной сон, и вскоре прекратило мучить жуткими видениями. Так что спустя некоторое время не только Вэйр, но и Даст с Мирой начали поглядывать на окружающее великолепие вполне благодушно. Особенно, на пышные кусты, недозрелый орешник и вкусные ягоды, коих в округе оказалось удивительно много.
К слову, ягоды оказались правильными – малина, земляника... лес всегда был готов накормить незваных гостей. Так что все трое с жадностью накинулись на природные дары и, щедро перемазав пальцы соком, внезапно развеселились и даже попытались подправить один другому выражение лица. Победила, разумеется, Мира, потому что разохотившиеся мужчины очень быстро увлеклись друг другом, стараясь нагнать и побороть, попутно пачкая гогочущие физиономии, а потому не заметили, как от отпущенная ненадолго на свободу девушка ловко подкралась к ним со спины. В результате теперь у Вэйра красовался отпечаток красной ладошки на левой щеке, у Даста – на правой, и до первого ручья носить им теперь это "украшение" – не сносить. В отместку, правда, они злорадно нашлепали ей собственных отпечатков на платье, так что и раскрасневшаяся во всех смыслах девушка тоже пострадала. Однако они милосердно не тронули ее лица, так что теперь она одна могла похвастать чистой кожей, тогда как оставшиеся в проигрыше краснолицые чудовища были вынуждены поскорее искать какую-нибудь лужу и спешно отмываться, чтобы не стать объектами чужих насмешек.
Большую бухту они увидели издалека: широкий водяной язык настолько далеко вдавался в берег, что почти перегородил им путь, хотя трое невольных путников весьма отдалились от моря. Однако здесь, как ни странно, берег был совсем другой, нежели в том месте, где выплыли на сушу – ровный, посыпанный мягким песком, он почти идеальной дугой ограничивал спокойные волны, а затем постепенно поднимался все выше, зеленея мягкой травой, покрываясь сперва редкими кустами, но потом и полноценными деревьями, за чьими зелеными верхушками медленно вырастали высокие каменистые склоны. И была эта бухта настолько светлой, настолько уютно лежала в кольце скал, будто в заботливых ладонях, так хитро пряталась в глубине, что Даст, оглядев сверху открывшее великолепие, с огорчением вздохнул.
– Эх, Вэйр... почему ты не открыл портал сразу сюда? Всего пару десятков лердов в сторону... что для мага – сущий пустяк... и никаких тебе камней, никаких гротов, никаких порезанных ног...
Юноша смущенно кашлянул.
– Да я разве знал?
– И я не знал. Но от этого мне почему-то не легче. Как подумаю о том, что мы могли бы блаженно нежиться на этом песке, так и... ох, и жалко же, лер новоявленный маг, что ты так промахнулся!
Вэйр смутился еще больше.
– Я понятия не имел, что смогу сделать что-то подобное. Я просто испугался за Миру и разозлился.
– Да-да, – отмахнулся южанин, осторожно поставив девушку на землю. – Но только взгляни на это красоту! Мира, ну неужели ты не жалеешь, что мы не попали сразу сюда?!
Девушка слабо улыбнулась.
– Нет. Не жалею.
– Это еще почему?
– Потому что вы спасли мне жизнь, и мне все равно, в каком месте нас выбросило. Спасибо, Вэйр, за то, что ты оказался магом. Спасибо, Даст, за то, что вытащил меня оттуда. Спасибо вам обоим огромное. Честное слово, я ужасно рада, что встретила вас.
Мужчины неловко отвернулись.
– Ну? Пошли, что ль? – наконец, подал голос южанин. – Чего тут стоять? Кажется, там и ручеек какой-то виднеется среди деревьев. Может, я ошибаюсь, но что-то мне подсказывает, что мы сможем напиться и отмыться. Если, конечно, кто-то... не будем указывать пальцем... не постирает прежде свои грязные портянки.
– Это ты на что намекаешь? – возмущенно вскинулся Вэйр.
– Ни на что. А чего ты так дергаешься?
– Чем тебе не нравятся мои портянки?!
– Запахом, – подозрительно серьезно отозвался южанин. – И цветом. А еще тем, что от них наверняка передохнет вся рыба в том пруду, и мы останемся без ужина.
– Что?!
Даст, посмеиваясь, подхватил Миру на руки и двинулся вдоль кромки обрыва, старательно выискивая место, где можно было бы спуститься вниз. Вэйр за его спиной пару долгих секунд возмущенно сопел и фыркал, однако с разбегу пинка наглому приятелю давать не стал – он мог свалиться. Нет, то, что свалится, будет просто прекрасно – может, перестанет зубоскалить и очаровывать красивую девушку за чужой счет. Но вот то, что и она вместе с ним может ухнуть с такой дикой высоты, уже нехорошо: рисковать здоровьем Миры ему отчего-то не хотелось. Несмотря даже на сильное желание треснуть по чье-то бритой макушке.
– Вэйр, ты чего застрял? – донесся до него веселый голос. – Решил оставить пруд нам?
– Не дождетесь! – встрепенулся юноша и, мстительно прищурившись, побежал догонять. – Учти, наглый нахибский пришелец: как только доберемся, я тебя в этом пруду тут же и утоплю!
– У тебя силенок маловато!
– Зато магия есть! А еще – Вода, которая, я надеюсь, и на этот раз меня не подведет!
– Ой, – пискнула Мира, только сейчас подумав о том, что юноша действительно мог поднять нешуточную бурю даже в крохотной луже, и просяще обернулась. – Вэйр, ее надо его топить. Даст хороший. Он просто пошутил.
– Знаю, – фыркнул Вэйр, осторожно спускаясь следом за южанином. – Я с ним тоже пошучу... потом... как умею. И тогда он навсегда разучиться делать гнусные намеки в мою сторону, чтобы скрыть свои собственные пахучие грешки. Между прочим, у него ноги не чище моих. И если он это немедленно не признает, я ему страшно отомщу.
– Все-все, признаю, – негромко хохотнул Даст, крепко держа девушку. – Ты настолько грозен, что мне уже страшно.
Вэйр оскорблено всхрапнул.
– Погоди, как доберемся до пруда, вот тогда тебе и станет страшно!
– А что ты мне...? – южанин неожиданно споткнулся и едва не полетел с обрыва кувырком, утащив за собой, заодно, и Миру, но юноша вовремя метнулся следом, цапнул за рубаху, порвав тонкую ткань чуть не до самого низа, перехватил толстую руку за плечо и с трудом придержал. – Уф! Спасибо, парень. Мира, ты как?
Девушка запоздало ойкнула.
– Вот и ладно. Будем считать, что ничего и не было.
– Демон бы тебя побрал! – с досадой буркнул Вэйр, когда Даст выровнялся и перевел дух. – Смотри под ноги, балабол! А то развеселился некстати и совсем бдительность потерял! Что я буду делать с твоим хладным телом, если оно распластается внизу тонкой лепешкой? Любоваться на закате?! Аккуратнее ступай, увалень! Ты, между прочим, не один! И по сторонам смотри! Да не на меня, а под ноги! И Миру отдай. Я сам ее донесу, а ты за дорогой следи. Если что не так – скажешь.
Даст странно кашлянул, неожиданно почувствовав в голосе раздраженного парня незнакомые властные нотки, и удивленно вскинул голову. Но парнишка действительно вдруг преобразился – словно бы стал выше, шире в плечах, обзавелся хмурой складкой на лбу, жесткой полоской у поджатого рта. Глаза заблестели по-новому. Нос слегка заострился. Словно бы в парне неожиданно проснулось нечто иное. Нечто, что заставило его измениться. Нечто, отчего показалось, что он и сам внезапно переменился, словно неуклюжая гусеница, упорно забирающаяся в только что сплетенный кокон. Эти перемены еще только наклевывались, едва-едва намечались, однако уже сейчас чувствовалось – Вэйр стал другим за эти дни. Совсем не тем ершистым и строптивым пареньком, которого он то и дело уговаривал потерпеть. Кажется, это проснувшаяся сила так его изменила? А что же тогда будет, когда он научится ею пользоваться?
Даст неожиданно хмыкнул:
– Ладно. Извини.
– Шагай давай, – хмуро велел Вэйр, требовательно выхватывая у него из рук непонимающе округлившую глаза девушку. – Только помедленнее, а то мне не успеть.
Даст кашлянул снова, но заглянул в потемневшие глаза спутника, где снова всколыхнулось предгрозовое море, и отчего-то не стал протестовать. Просто кивнул. А затем отвернулся, мысленно покачал головой, гадая, во что выльются эти странные перемены, и уверенно заскользил по крутому склону.
Вэйр выждал некоторое время, а затем двинулся следом, осторожно ступая на коварную почву, пытаясь не наступить на острые камни и крепко держа настороженно притихшую Миру, у которой на этот раз не хватило смелости обхватить его за шею. Он нес ее и невольно думал о том, что она все же напоминает ему о доме. О матери, у которой были такие же мягкие волосы, о ее улыбке и о том, как вкусно пахли ее руки, когда она доставала из печи только что испеченный каравай. Еще – об отце, который решился даже выгнать его из дому, лишь бы не отдать проклятой магии. О брошенных друзьях, многие из которых в последний год подались в города. О мимолетных девичьих улыбках, которые начал неожиданно воспринимать совсем по-другому. И о том, что касательно Миры он почему-то вдруг не чувствует ничего, кроме искреннего желания ее уберечь и защитить. Точнее, не чувствует ничего необычного или волнительного. Совсем. Будто она была его сестренкой, которой ему порой так не хватало.
Покосившись на неподвижное лицо юноши, Мира тихонько вздохнула.
– Не сердись на Даста.
– Я не сержусь, – отозвался Вэйр, невольно подметив, как ее взгляд метнулся вниз, к удаляющемуся южанину.
– Он не хотел тебя обидеть.
– Знаю.
– Тогда почему у тебя такое лицо?
Юноша удивленно посмотрел.
– У тебя сердитое лицо, – пояснила Мира, бесстрашно глядя в его потемневшие, словно от гнева, глаза. – И зрачки совсем большие. Как тогда, на корабле.
Она смотрела прямо, неотрывно, с удивлением и легким беспокойством. Однако не боялась его, ничуть. Просто тревожилась, что он может снова сорваться, но даже сейчас не боялась, что он вдруг поранит ее. Доверяла. Сочувствовала. Хотя, конечно, и не понимала, чем вызвано его раздражение.
– Это... другое, – наконец, уронил он, неловко отвернувшись. – Даст напрасно рисковал, неоправданно бравировал. Вел себя, как мальчишка, одним словом. И он подверг тебя риску. А мне бы не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось. Ты так похожа на... одну девушку, что я постоянно думаю о том, что на твоем месте могла бы быть она. И мне совсем не хочется, чтобы ты пострадала.
– Эта девушка – твоя невеста?
– Нет, – Вэйр покачал головой. – Она давно умерла. Так давно, что я уже смирился. Однако оказалось, что это совсем не так, и это меня, признаться, сильно тревожит. У нас говорят: не тревожь память о мертвых, дай им шанс возродиться в ином теле и совсем с другой судьбой. А я, думая о ней, не даю ей такого шанса, привязываю к себе и своему горю. Так не должно быть. Так неправильно. Но я ничего не могу с собой поделать.
– Мне жаль, – вздохнула Мира.
– Ты не виновата.
– Все равно... наверное, это тяжело – постоянно видеть в другом человеке того, кто был тебе дорог.
– Да, – уронил Вэйр, и она огорченно шмыгнула носом.
– Прости.
– Вот глупая, – неожиданно улыбнулся юноша. – Если бы ты была ЕЮ, я бы не возражал. Правда. Ты такая же светлая, такая же чистая... клянусь, ты – замечательная! И я очень рад, что смог тебе помочь. А то, что ты на кого-то похожа... что ж, все мы, наверное, на кого-то похожи. Кто-то на мать, кто-то на отца, а кто-то – вообще на совершенно незнакомого человека. И что с того, что этого человека ты никогда не знал или же знал, но больше уже не встретишь? Главное, что ты есть, а все остальное уже не так важно. Как считаешь?
– Не знаю, – вздохнула Мира. – Я никогда об этом не думала.
– А ты подумай. И тогда поймешь, что никакой вины за тобой нет.
Девушка вяло кивнула, а затем снова затихла, старательно размышляя. Но при этом глаза ее ни на минуту не отрывались от скользящего по склону Даста, за которым оставалась широкая полоса примятой травы. Южанин двигался быстро и ловко, проворно уворачивался от выскакивающих навстречу стеблей, уверенно хватался на торчащие из земли корни, что-то отламывал, чтобы следующие за ним друзья не поранились, что-то просто пригибал. Где-то ненадолго задерживался, предупреждающе махая и крича насчет ям и больших камней. Иногда на мгновение останавливал взгляд на Мире, а потом быстро отворачивался и шел дальше, старательно не думая о том, что ему не слишком нравится, когда кто-то другой несет ее на руках.
– Откуда он родом? – неожиданно спросила Мира.
Вэйр удивленно покосился.
– Не знаю. Не спрашивал. С Нахиба, я думаю: только там у людей с рождения такая темная кожа.
– А бритая голова – это у них ритуал такой?
– Наверное. Спроси сама.
– Он... – Мира неожиданно смутилась. – Он такой большой...
– Ты что, боишься?
– Нет, – она поспешно замотала головой. – Просто... не знаю. Мне неловко рядом с ним. Но совсем-совсем не страшно.
Вэйр посмотрел острее и только вздохнул, правильно расценив румянец на ее щеках. Ну вот. Еще этого не хватало. Не зря этот могучанин ее из рук не выпускал даже тогда, когда в принципе можно было и дать ей пройтись немного пешком. Просто удивительно, что они вдруг встретились: он – темнокожий и мускулистый, она – светловолосая и хрупкая, как первый весенний цветок. Он грубоватый, с хриплым голосом и мощными ручищами, способными за раз согнуть сразу по две подковы. А она – слабая и беззащитная, однако умеющая каким-то чудесным образом освещать собой этот все еще темный, в сущности, мир.
Он мысленно покачал головой.
Конечно, тут виноват их общий плен, конечно, не могло не вмешаться ее чудесное спасение, неожиданно обретенная свобода. Конечно, в каждом из нас есть подспудное стремление защищать таких вот, невинных и слабых девчонок. Конечно, и он не мог не заметить ее необычной красоты. А она, разумеется, не могла не удивиться его поразительной силе. Они встретились. Это правда. Вот только выйдет ли из этого что-нибудь хорошее?
Вэйр не знал.
Однако, взглянув на смущенную девушку еще раз, вдруг твердо решил, что никому не позволит ее обидеть. Ни другу, ни, тем более, врагу. А уж если бы ему пришлось снова встать на той палубе между ней и плотоядной усмешкой Угря, он ни секунды бы не сомневался и сделал бы то же самое. Даже если бы знал, что на этот раз выплыть уже не сумеет.
