Текст книги "Муниципальная ведьма - 2 (СИ)"
Автор книги: Александра Брагинская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)
– Юра, скажи мне без всяких выкрутасов: кого попытаются убить?
– Неужели ты не поняла? Они – мстители, невинных людей убивать не будут. Жертва должна быть связана с преступным миром, иначе их совесть остановит.
– Так кого? Меня, что ли? Я связана, мой отец сам знаешь кто, – и только сейчас я поняла, о ком он говорит. – Так, молчи. До меня, наконец, дошло. Если ты прав, мне его тоже жалко. Но это всего лишь догадка, её надо проверить.
***
Нежный совсем не обрадовался моему звонку. Явно хотел послать меня подальше, но сменил гнев на милость, когда я ему сообщила, что вчера обстоятельно поговорила с подполковником. Правда, не забыл заявить, что от дела отстранён и совершенно им не интересуется. Я ему вкратце изложила всё, что мы с Юрой узнали из ночной беседы, а в конце задала вопрос:
– Он прямо не сказал, что яд предназначен Пиротехнику, но ясно дал это понять. Юрий Николаевич, скажите, это так и есть, или федерал морочил мне голову?
– Не морочил. Яд – для Берендея, с одной поправкой – это санитар так думает. На самом деле, я уверен, травить будут только депутата. Что ж, интересные вещи вы рассказали. Конечно, я почти всё это уже знал, у меня есть свой источник в спецслужбе, но вот, к примеру, о том, что эксперт по манере исполнения второго муляжа приписал и его Берендею, впервые слышу от вас. Лично я в это не верю, считаю, что эксперт лажанулся.
– Я – тоже. А что ещё вы узнали, испив из своего источника?
– Да есть кое-что. Товарищ подполковник вечно сходит с ума из-за секретности, многое скрывает, причём там, где никакой необходимости скрывать нет. А узнал я вот что. Коллеги нашего товарища, которые из соседнего города, раздобыли ‘пальчики’ актрисы. Как вы понимаете, они совпали с ‘пальчиками’ нашей фигурантки. Её личность установлена окончательно. Но интереснее другое. В квартире, где держали Светлану, нашли коробку, в которой предположительно принесли бомбу. Так вот, на ней – те же отпечатки. Ваш юный родственник прав, курьер – очередная роль нашей актрисы.
– Вау! – заорал Юра и пустился в пляс с абсолютно счастливым выражением на лице.
– Что там за обезьяньи вопли? – поинтересовался Нежный.
– Это мой талантливый родственник немного вернулся назад по эволюционной лестнице.
– А, понял. Стал макакой. С подростками это бывает.
– Юрий Николаевич, так что будем делать с Берендеем? Жалко старика, если убьют.
– Если я правильно понимаю, убивать его незачем. Всё что мог, он уже разболтал. А показывать нам, что яд не для депутата – глупо. Всё равно не поверим.
– А если всё-таки главарь решит убрать Берендея?
– Тогда уберёт. Люди подполковника его не остановят.
– Почему? Разве спецслужба не умеет охранять?
– Умеет отдел охраны, а не борьбы с терроризмом. Вы всерьёз думаете, что эта экономка сможет защитить старика? Нет, она не по этой части.
– А почему подполковник не обратится в отдел охраны?
– Елена Михайловна, если Берендея будут охранять профессионалы, к нему даже комар не подлетит с враждебными намерениями. А нашему товарищу нужно совсем другое. Он хочет взять с поличным актрису, а может, и самого главаря. Но, как я уже говорил, у него нет ни единого шанса при любом варианте. Или покушения не будет, или будет удачное и нераскрытое.
Я попросила, чтобы Нежный защитил Берендея, но тот заявил, что против федералов не попрёт. Это, по его словам, иногда вредно для здоровья, а для карьеры вредно всегда. На том и распрощались. Юра продолжал самозабвенно танцевать под звучащую только в его голове музыку, и прерывать его вдохновенные телодвижения я сочла преступлением перед хореографическим искусством.
Немного поразмыслила над мелкой нестыковкой. Нежного отстранили от дела, да ещё и в грубой форме, но он продолжал если не вести расследование, то уж следить за ним – наверняка. То, что у полицейского майора есть осведомитель в федеральной спецслужбе, меня не удивило. Но вот представить, что этот ‘источник’, как называл его Нежный, по своей инициативе поделится новостями, удавалось с трудом. Нет, майор сам поинтересовался, и получил информацию. Но зачем ему это? Профессиональная гордость не позволяет бросить неоконченное расследование, или приказ о его отстранении отменён?
Так или иначе, но Берендея надо хотя бы предупредить. Я позвонила ему, но в трубке долго звучала только мелодия вызова. Я уже собиралась отключиться, как вдруг услышала ‘Алло!’, сказанное бархатным женским голосом, в котором сквозила растерянность. Я предположила, что это экономка, не то, чтобы я её узнала, но кто бы ещё это мог быть? Но почему она отвечает по телефону Берендея? Он что, уже мёртв?
– Доложите обстановку! – рявкнула я.
– Я уже докладывала, – почему-то обиделась экономка.
– Я из другого отдела! Хочешь, чтобы тобой занялся мой шеф?
Я понимала, что если эта девица – штатный сотрудник спецслужбы, она меня просто пошлёт, да ещё и обеспечит неприятностями. Но не верилось, что она в штате, слишком уж задание специфическое. Скорее всего, она – завербованная проститутка, причём завербована наверняка шантажом, а не деньгами, и запугана федералами сверх всякой меры. А раз так, доложит, как миленькая.
– От Пиротехника никаких вестей, так и не знаю, где он, – не разочаровала меня экономка.
– Когда он исчез?
– Я уже говорила…
– Другой отдел! – напомнила я. – Когда?
– Ночью. Ему кто-то позвонил, и он сразу ушёл, не сказал, куда. И телефон оставил, сказал, что по трубе легко выследить.
– Кто ему позвонил?
– Не знаю.
– На мобильный?
– Да.
– Посмотри в списке входящих.
– Как?
Я не очень хорошо разбиралась в мобильниках. Пришлось всё же вырвать Юру из объятий танца и дать трубку ему. Он не только не возражал, но даже был очень рад поработать под прикрытием.
– Так, сейчас соединю тебя с нашим экспертом по электронной технике, капитаном… впрочем, тебе не положено знать его фамилию, – я передала телефон Юре, неимоверно возгордившемуся от присвоения внеочередного звания.
Парень очень быстро разобрался с моделью телефона, которой пользовался Берендей, и даже смог толково объяснить экономке, как посмотреть, кто на этот мобильник звонил последним. Когда он попытался назначить девице свидание, я решительно прервала связь.
– Кто звонил Берендею? – поинтересовалась я, решительно игнорируя протесты парня из-за несостоявшейся интимной встречи.
– Нежный, – сообщил Юра. – Сегодня, в три часа одиннадцать минут. Тётя Лена, скажи, а она могла бы полюбить федерального капитана?
– Конечно, могла бы. Если бы поверила, что ты капитан. А если бы не поверила, всё равно бы полюбила, но за деньги.
– Она красивее тебя, ты ей завидуешь, вот и считаешь проституткой, – заявил паршивец.
– За эту фразу, капитан, ты разжалован до рядового невидимого фронта, – скорбно вздохнула я, изо всех сил сдерживая желание его убить, причём как можно более мучительным способом.
***
Берендей сбежал, по-видимому, предупреждённый Нежным. Скорее всего, он прятался у своего единственного друга, Серого. Хотя нет, там его легко найдут, раз друг единственный. А может, на то и расчёт, что все так решат, и у Серого никто его искать не будет. И я не буду, ни там, ни в других местах, потому что утратила интерес к его дальнейшей судьбе.
Юра тем временем продолжал радоваться, что угадал в бородатом курьере актрису. Я была бы не против разделить его радость, но парня тянуло на новые интеллектуальные подвиги. А совершить их он мог только при расследовании этого дурацкого дела, которое я собиралась бросить прямо сейчас. Юра, конечно, это знал, но ему на мои желания всегда было глубоко наплевать.
– Тётя Лена, я тут подумал, а зачем им вообще понадобился двойник Светланы? И, кажется, нашёл решение, – вкрадчиво заявил он, глядя на меня с вызовом.
– Расскажи об этом подполковнику, – посоветовала я. – Юрочка, пойми, наше идиотское расследование имело хоть какой-то смысл, когда этим никто другой не занимался. Или занимался, но не всерьёз. Как Нежный в Анапе. А сейчас над делом работают федералы, не меньше сотни человек, как я понимаю. И полиция в стороне не осталась. Зачем туда соваться ещё и нам? Есть идея? Сообщи о ней кому положено, запасись попкорном, и наблюдай за событиями. А мне надоело.
– Ты мне скажи, не глупость ли я какую-нибудь придумал. А то не хотелось бы позорить семью дебильными предположениями.
– Не переживай, этим ты опозоришь только себя. Вот если при регистрации введёшь номер паспорта отца, тогда…
– Тётя Лена, я уже осознал. Больше не буду.
– Вот и позвони отцу, скажи ‘я больше не буду смотреть порнуху так, чтобы все думали на тебя’. Или хочешь, чтобы я ему это сказала? Нет? Тогда не приставай ко мне со всякой ерундой.
– Это не ерунда. Я думаю, Светлана хорошо знакома с депутатом. Актриса под её видом позвонит, договорится о встрече, они выпьют по рюмочке, а может, по стаканчику газировки, повспоминают минувшие дни, и разойдутся каждый по своим делам. А через пару суток депутат тю-тю. И всё! Выглядит как естественная смерть, кому выгодно признать это убийством? Нежному? Товарищу подполковнику?
Мне бы промолчать, но я зачем-то втянулась в спор, бессмысленный и беспощадный.
– Юра, а что, по-твоему, должно было случиться с настоящей Светланой?
– Ничего. Подержали бы до конца операции, а потом отпустили.
– Она видела их лица. Они при ней не носили накладных бород. Нет, отпускать её не собирались.
– Тогда почему сразу не убили?
Мне вдруг стало понятно, и почему Светлану не убили раньше, и зачем её вообще потребовалось похищать. А заодно – почему именно её. И что актрисе понадобилось на рабочем месте Светланы.
– Тебе что-то подсказали Высшие Силы, – обрадовался Юра. – Я по глазам вижу!
– Нет, не они. Сама догадалась. Какая в этом деле может быть польза от трупа Светланы?
– Не знаю.
– Актриса подсунет яд депутату, и он помрёт через пару дней.
– Ну да, я же так и сказал!
– Но для остальных-то яд подсыпала сама Светлана! Искать будут её! А найдут труп, отравленный тем же ядом, и видео, на котором Светлана рассказывает, почему убила депутата. На самом деле, конечно, не она, а её двойник, но это никак не определить даже экспертам.
– Не выйдет. В Анапе Нежный снял у актрисы отпечатки.
– Значит, Светлана умрёт не от яда, а от чего-то другого. Например, разобьётся в машине, машина загорится, и пальцы обгорят. Или ещё что-нибудь такое придумают, с фантазией у главаря всё в порядке.
– Ты это расскажешь товарищу подполковнику?
– Юра, они до этого сами давно додумались. Если не федерал, то Нежный уж точно.
– Ты говоришь о встрече актрисы с депутатом?
– Нет, только о том, что они готовили Светлане, когда сделают главное. А встречи не будет. Они не знакомы.
– Она же работала на него!
– Клерком в далёком филиале. Они, может, пару раз и виделись, но вряд ли он помнит всех рядовых сотрудников своих фирм. Нет, всё будет по-другому. Актриса не зря полезла подменить Светлану на работе. Ей нужно было уволиться и получить на руки трудовую.
– А что это?
– Трудовая книжка? Вроде школьного дневника, туда пишут, где и кем ты работал и почему уволился. Ещё – награды и благодарности, но это редко. Меня, например, никто ни разу официально не поблагодарил, даже твой отец.
– А было за что?
– Конечно. Я спасла город от ужасного наводнения. Скажешь, здесь не бывает наводнений? Так это и есть результат моей работы.
– Так что там с этой книжкой?
– За ней актриса и пришла на фирму Светланы. Ей нужно было уволиться и получить трудовую на руки. Без книжки устроиться на хорошую работу почти невозможно.
– А я думаю, она боялась, что если Светлана исчезнет, её начнут искать.
– И это тоже, – признала я. – Но если бы только это, она бы уволилась сразу, а не брала отпуск. Нет, она ушла в отпуск, договорилась о новой работе, и поехала отдыхать. Потом она, наверно, уволилась бы, и сразу – работать на новом месте.
– На каком?
– Юра, завтра вечером наш дорогой депутат будет на банкете. Там, знаешь ли, пьют и закусывают. А подают всё это официантки. Так вот, для официантки подсыпать яд конкретному клиенту, не зацепив остальных – пара пустяков. Это и было бы новое рабочее место актрисы.
– Всё равно не понял. Зачем отпуск? Почему не уволиться сразу? Ведь на той фирме Светлану знали, какая бы актриса ни была, могла и проколоться. Из-за денег? Как их там называют, отпускных?
– Нет, отпускные выплачиваются в любом случае. Хотя, если часть зарплаты у них в конвертах, то…
– В каких конвертах?
– Долго объяснять, – отмахнулась я. – Короче, всё это не из-за денег. Понимаешь, некоторые фирмы неохотно нанимают безработных. Такая у них кадровая политика, по Карнеги, или как там того чёрта зовут.
– Хлипкое объяснение, – поморщился Юра. – Могло быть так, а могло и по-другому.
– Ладно, давай проверим, – предложила я.
Проверить было несложно. Я позвонила Карине, и угадала – сёстры как раз отмечали воссоединение семьи. Обе были слегка навеселе, но вполне вменяемы. Светлана сообщила мне, что депутата никогда в глаза не видела, он ни разу не посетил филиал своего фонда в нашем городе. Да и зачем? Деньги исправно перечислялись на основной счёт, а может, ещё и куда-нибудь на Кипр, а если вдруг возникали какие-то проблемы, высшее начальство решало их по телефону. В конце она добавила, что уже отвечала на эти вопросы товарищу подполковнику.
Юра заявил, что Светлана врёт. Он меня уже так достал, что я была готова на что угодно, лишь бы хоть немного сбить ему спесь. Пришлось позвонить отцу и уточнить, уж не с нашим ли депутатом он недавно вёл в Москве переговоры? Оказалось, именно с ним. Я ничуть не удивилась – с кем же ещё? Очень немногим в столице есть дело до нашей дыры. Депутат, взамен на некоторое подношение, согласился поддержать назначение Каретникова мэром города. Формально, конечно, мэр избирается народом, но, как сказал папаша, ‘ты же понимаешь, где мы живём’.
Я вежливо поддакивала, дожидаясь, пока он выговорится, а потом попросила номер депутатского телефона. Получила же номер секретаря. По словам отца, чужой личный телефон – святое, и правильные пацаны не дают его даже дочерям. То ли он так пошутил, то ли прямого телефона не было и у него. Пришлось звонить секретарю.
Я знала, что у депутата есть какие-то, мягко говоря, разногласия с моим мужем, потому представилась секретарше как дочь Каретникова. Всего через пару минут женский чувственный голос сменился ещё более чувственным, но мужским. Мужчине, который так разговаривал, хотелось не только доверять, но и отдать всё: и деньги, и любовь, и голос на выборах. Но я уже полгода общалась с политиками, так что на меня его обаяние подействовало совсем чуть-чуть.
– Очень рад с вами познакомиться, Диана Михайловна, – сообщил депутат. – Чем могу быть полезен прекрасной девушке? Надеюсь, с вашим батюшкой ничего не случилось?
– С ним всё в порядке, – объяснять, что я не Диана, а Елена, не хотелось, слишком много времени это может занять, да и какая ему разница? – А вы в курсе, что на вас готовят покушение?
– Предположительно готовят, – поправил он. – Федералы все уши мне этим покушением прожужжали. И что?
– Понимаете, я неофициально участвую в их расследовании. В интересах, в том числе, и папы.
– Вот как! Боевая дочка, значит, подросла у Михаила Павловича! И чем я могу вам помочь?
– Я хотела спросить, знакомы ли вы с сотрудниками филиала своего фонда в нашем городе, ну, вы понимаете, какого фонда.
– Конечно, понимаю. Федералы меня уже спрашивали, знаком ли я с Новиковой Светланой Георгиевной. Вы её имеете в виду?
– Да. И что вы им ответили?
– Что если я с ней и встречался когда-то, то уже не помню.
– А это правда?
– Разумеется.
– В таком случае, если она с вами свяжется…
– Не дать ей меня отравить. Я уже в курсе дела. Большое вам спасибо, Диана Михайловна, только я уже много лет сам занимаюсь собственной безопасностью, и жив, как видите.
– Как слышу, – поправила я.
– Точно, – депутат расхохотался, пообещал мне не кушать и не пить яд, после чего мы распрощались.
– Понял? – победно поинтересовалась я у Юры.
– Он врёт, – снова заявил тот.
– С чего ты взял?
– Все депутаты врут. И в России, и в Англии. В других странах, наверно, тоже.
Меня он не убедил, но я всё же позвонила подполковнику и пересказала ему всё, что мы с Юрой узнали и до чего додумались. Подполковник, как всегда, выслушал меня внимательно.
– Спасибо, Елена Михайловна, – заговорил он после небольшой паузы. – О том, что Светлану Георгиевну собирались использовать как козла отпущения, я и сам догадался. Это, как в народе говорят, и ежу понятно. А вот насчёт официантки-отравительницы, это вы молодец. Я упустил такую возможность. Правда, товарищ Нежный не упустил. Кстати, по моей просьбе приказ о его отстранении отменён, и Юрий Николаевич продолжает работать над этим делом вместе со мной.
– Так что с официантками?
– Всё, как вы с товарищем Нежным предположили. Дублёрша от имени гражданки Новиковой договорилась с директором ресторана о приёме на работу. Поскольку её сестра – секретарша у высокого начальства, он не возражал. Однако новая официантка в оговорённое время в отдел кадров не явилась. Надо полагать, её спугнул в Анапе товарищ Нежный. На всякий случай мои люди негласно сняли отпечатки у всех официантов и поваров, но ничего интересного не нашли. И, конечно же, наши столичные коллеги предупредили депутата, чтобы он не тянул в рот что попало. Кстати, он вот-вот приземлится в нашем городе.
– Не может быть! Я с ним только что разговаривала. Разве в самолётах не запрещено говорить по мобильному?
– Вообще-то да, но некоторым людям и не такое разрешают. Так называемой элите общества. Он прилетит со своей охраной, но всё равно в аэропорту его встретят мои сотрудники. На всякий случай.
Поняв, что драгоценная депутатская жизнь в надёжных руках, я решила пару часов вздремнуть. Обычно я не против поговорить, но после почти бессонной ночи разговоры меня утомили. Увы, мой сладкий сон был грубо прерван мобильником. Звонил всё тот же подполковник.
– Елена Михайловна, срочно требуется ваша магическая помощь. Депутат пропал. Определите, пожалуйста, где он.
– Как пропал?
– В ВИП-зале аэропорта пошёл в туалет и не вернулся. Сбежал. Куда и зачем, не знаю.
– Обязательно нужна магия? Отследите по мобильному телефону, это же просто.
– Это не просто, а очень просто. Но таким способом мы отследим не депутата, а его телефон, который никуда не пропадал, и в данный момент находится у меня в руках. Нет, без магии не обойтись. Кстати, гражданка Новикова тоже сбежала, но это не так важно. И, если можно, Елена Михайловна, найдите депутата поскорее. Пока он ещё жив.
***
Подполковник сообщил мне массу подробностей исчезновения депутата и Светланы. Похоже, секретность его больше не волновала. Я узнала, что на домашний телефон Карины позвонила женщина, представившаяся секретаршей депутата, и попросила позвать Светлану. Та, поговорив около двух минут, рассказала сестре, что депутат, этот замечательный человек, сочувствует ей, его верной сотруднице в прошлом, и хочет материально скомпенсировать те неприятности, которые она испытала из-за него, хотя и не по его вине. Он готов передать ей некую сумму наличными, как только они смогут встретиться.
Сумму Светлана Карине не назвала, но судя по тому, что она сразу же помчалась на свидание, едва успев накраситься, пообещал депутат немало. Только на самом деле это звонил не депутат, потому что звонок был из нашего города, а депутат вместе со своей секретаршей в это время находился в самолёте.
Сам же депутат исчез из аэропорта вместе с одним из охранников, оставив свой мобильный телефон секретарше. Как именно им удалось улизнуть, пока определить не удалось, но это и не очень важно. Зато выяснили, что вчера депутату звонили из нашего города. Разговор продолжался около пятнадцати минут, можно предположить, что обсуждали что-то серьёзное.
Оба телефона, с которых звонили, якобы принадлежат двум бомжам из Краснодарского края, при этом один из них умер ещё в прошлом году. Похоже, запас незарегистрированных телефонов у этой террористической группы неисчерпаем.
Я поинтересовалась, почему не следили за Светланой. Полковник раздражённо ответил, что штат его отдела не резиновый, но я не поверила, и он признался, что поставил возле подъезда своего оперативника, но женщине удалось скрыться. Помогли соседи с первого этажа, их балкон выходит на другую сторону дома. Карина им объяснила, что сестру преследует муж, и ей нужно уйти незамеченной. Это, естественно, ложь, Светлана давно в разводе.
Чем помочь подполковнику, я не знала, поэтому на всякий обратилась к Высшим Силам за подсказкой и стала ждать. Раз уж выспаться не удалось, оделась и вышла в гостиную. Там за компьютером сидел Юра, как ни странно, ничем неприличным он не занимался, просто изучал конструкцию взрывных устройств небольшой мощности.
– Решил сам податься в террористы? – поинтересовалась я.
– Примерно так, тётя Лена. Смотрю, смог ли бы я по этим чертежам собрать муляж.
– И как?
– Наверно, смог бы. Настоящую бомбу – нет, конечно, а фальшивую, думаю, слепил бы. Тут же главное – внешнее сходство.
– Молодец! А теперь послушай последние новости, – я рассказала ему о звонке подполковника. – Видишь, двое пропали.
– Ошибаешься, не двое, а трое. Для бухгалтера непростительно ошибаться в полтора раза, – ухмыляясь, заявил Юра. – Ты забыла, что пропал ещё и Берендей.
– Снова молодец. Считать умеешь.
– Ну так! У тебя научился.
Я собралась съязвить в ответ, да так и застыла с открытым ртом. Вот оно, вмешательство Высших Сил!
– Юрик, ты дал решающую подсказку. Я теперь знаю, кто главарь.
– Что я такого сказал? – удивился он.
– Что у меня научился считать. Ну, и чертежи бомбы – тоже.
– Я не понимаю! Объясни нормально!
– Некогда! Депутат обречён, да и хрен с ним, если честно. Ни капельки не жалко. А вот Светлану ещё можно спасти. Но здесь торпеды отца не помогут, нужны или федералы, или полиция.
Нежный на вызов ответил, но особой радости не проявил. Когда я попросила его приехать, заявил, что очень занят, но если я объясню, что мне из-под него нужно (он выразился именно так), и он тоже сочтёт это важным, то выкроит полчаса и приедет. Такой подход к делу не устраивал меня, и мы договорились встретиться возле того кафе, где я позировала для городского интернет-портала (тоже его выражение).
Пришлось срочно переодеваться и отправляться в гараж за ‘Матиз’. Хотела поехать одна, но Юра почему-то не слышал, что он остаётся дома, а в машину влез чуть ли не силой. Драться с ним было бы глупо, да и поединок, скорее всего, сложился бы в его пользу. Обозвав его каким-то неприличным словом, я вывела машину на улицу. Юра не только не обиделся, но даже улыбался, демонстрируя полное довольство жизнью.
Возле кафе нас уже ждал майор, крайне возмущённый тем, что мы долго ехали. Не удержавшись, я невинным голосом поинтересовалась, что он тут делает, неужели ему нечем заняться? Но Нежный не был расположен к светской беседе.
– Почему нельзя было сказать по телефону? – рявкнул он.
– Потому что подполковник наверняка мой телефон прослушивает, и…
– А позвонить с другого телефона? У этого британского джентльмена нельзя было одолжить?
– Я не уверена, что он и ваш телефон не прослушивает. А бандиты каким-то образом узнают всё, что по этому делу известно полиции и федералам.
– Да, – поморщился Нежный. – Утечка информации жуткая. Раньше такого не было, особенно в спецслужбах. Ладно, признаю, что серьёзные вещи лучше по телефону не обсуждать. Что вы хотели мне сказать или у меня спросить?
– Мне кажется, я знаю, кто главарь.
– Точно?
– Нет. Я же сказала – ‘кажется’. Ключ ко всему – Берендей. Смотрите, он сделал муляж бомбы, который никому не нужен. Зачем? А кто-то другой сделал настолько похожий муляж, что эксперт по стилю исполнения этого кого-то спутал с Берендеем. Что, если одно связано с другим?
– Как они, по-вашему, связаны?
– Первый муляж сделан для того, чтобы второй, начинающий, пиротехник научился делать фальшивые бомбы. Образец, так сказать. Или наглядный пример. А раз пиротехник начинающий, это может быть только сам главарь. Нанимать неумеху никто не станет.
– Вот же… – Нежный выругался, одновременно хлопнув себя по лбу. – Очевидная же вещь, а я прошляпил!
– Не расстраивайтесь, Юрий Николаевич, – с ехидцей в голосе утешил его Юра. – Не так оно и очевидно. Тётя Лена и то не сразу догадалась, а до меня вообще только сейчас дошло.
– Поехали! – сквозь зубы процедил майор и с решительным видом уселся за руль ‘Матиз’.
Юра забрался на заднее сиденье, я устроилась рядом с водителем. Моя машина рванула вперёд со скоростью, какой никогда не знала раньше.
***
Поначалу я боялась, что мы с Нежным считаем главарём разных людей, но быстро убедилась, что он едет, куда надо. Майор молчал, сосредоточившись на дороге, а я зажмурилась, чтобы не так остро ощущать сумасшедшую скорость, от которой стонала ‘Матиз’. Мечтала если не заснуть, то хотя бы задремать, и проснуться только когда мы приедем и остановимся. Мне это чуть не удалось, но…
– Тётя Лена, а какой у него мотив убивать депутата? – поинтересовался Юра, тем самым напрочь прогоняя сон.
– Деньги, конечно, – ответила я, не открывая глаз.
– Исключено, – возразил Нежный. – Этот тип – не мокрушник. Такие, как он, за деньги не убивают. Даже за очень большие. Тут что-то другое, уж поверьте моему опыту. Но уверен, свой мотив он нам сам изложит. Я его расколю.
Втянувшись в разговор, майор снизил скорость. Ненамного, но дальше уже стало возможным ехать с открытыми глазами и не впадать в панику, ожидая аварии.
– Мы знаем, что он главарь, а доказательства есть? – уточнила я.
– Он – единственный уголовник, который раньше пересекался с депутатом. Он мог видеть, как Пиротехник делает из настоящего лифчика липовую бомбу, и почти наверняка видел. Для меня этого достаточно, не говоря уже о том, что больше некому.
– Мелентий такие доказательства разобьёт в пух и прах.
– Есть ещё кое-что, – заявил Юра. – Депутата предупредили, что его хотят убить. А он всё равно побежал на свидание со Светланой, то есть, с актрисой. Его можно было вытянуть из-под охраны только шантажом. И дядя Мелентий его уже разок шантажировал. Наверно, пустили в ход тот же самый компромат.
– Скорее всего, – согласился Нежный. – Но это неважно. Колоть я его буду по другому делу. Там ему ничего не светит даже с адвокатом, который лучше Мелентия в тысячу раз. Я тоже умею шантажировать, если того требуют оперативные соображения.
– А мне его жалко.
Я молча призналась сама себе, что и мне его жалко. Особенно если он затеял убийство не из-за денег. А ведь когда его арестуют, пострадает не только он.
– Пирата ещё жальче, – заявила я.
– Какого пирата? – не понял Нежный.
– Собаку дяди Серёжи, – пояснил Юра. – Хороший пёс.
Майор долго не отвечал, и я оцепенела от страшной догадки. Ведь только сейчас впервые прозвучало имя того, кого мы с Юрой считали главарём банды. Что, если Нежный подозревает кого-то другого?
– Нет, не думаю, что Серый натравит пса на нас, – наконец, высказался он, и я вздохнула с облегчением. – Говорю же, он – не мокрушник.
– Но депутата хочет убить, – напомнил Юра.
– Хочет. И скоро мы узнаем, почему. И ещё разберёмся, что он собирался делать со Светланой.
– Как что? Убить и свалить на неё смерть депутата. Как сказал товарищ подполковник, это и ежу понятно.
– Я – не ёж. Мне – непонятно. Я не верю, что Серый пойдёт на мокрое дело, пусть жертва хоть сто раз работала в том проклятом фонде.
Тут Нежный выругался и в сердцах назвал ‘Матиз’ долбанной бабской колымагой – нас обогнал какой-то микроавтобус. Майор пытался не отставать, но тот прибавил газу и умчался вперёд, будто мы стояли на месте.
– Моя машина – не гоночная, – напомнила я. – И зачем вам гоняться за маршруткой?
– Стёкла тонированные! – пояснил майор. – Вы много видели маршруток с тонированными стёклами?
– Разве это запрещено? – удивился Юра. – И даже если да, разве лично вы должны догнать и оштрафовать?
– Ну, тупые! – процитировал Нежный известного комика, и собирался развивать эту мысль, но тут зазвонил его телефон. – Алло! – рявкнул он в трубку, управляя теперь машиной на сумасшедшей скорости одной рукой. – Тоже их заметили? И даже номер записали? Молодцы! Теперь передайте запрос в справочный отдел… Уже? И ответ получили? Чья машина? Может, неправильно номер записали? Точно? Вот же… – майор отключил телефон и очень выразительно выругался.
– Номера фальшивые, – догадался Юра. – А кто это звонил?
– Наружка, кто же ещё? – уверенно заявила я.
– Я их не видел. И даже сейчас не вижу.
– Я – тоже. Но больше просто некому.
– Заткнитесь, оба! – потребовал Нежный. – Не отвлекайте водителя!
Минут через десять мы остановились возле шлагбаума, преграждавшего въезд в посёлок, в котором проживала элита местного общества, например, бывший губернатор и Серый. Майор показал охранникам служебное удостоверение, но оно путь нам не открыло.
– Товарищ майор, вы же из городского управления, а это территория области, – виноватым голосом пояснил один из стражей шлагбаума. – Да и всё равно, без ордера не положено. Свяжитесь с нашим начальством, если нам прикажут – пропустим, конечно. А так…
Нежный, разъярённый непредвиденной задержкой, выскочил из машины, уже достав пистолет. Побледневшие от страха охранники тоже потянулись за оружием. Я крикнула Юре, чтобы он лёг на пол и сама собралась сделать то же самое, но не успела. До стрельбы дело не дошло. Непонятно откуда взявшиеся двое мужчин в масках и камуфляже схватили охранников и легко заломили им руки за спину, хотя те вовсе не выглядели мальчиками для битья. Возникший так же ниоткуда третий боевик поднял шлагбаум и махнул рукой, предлагая проезжать. Майор прыгнул за руль, и мы помчались дальше.
– Спецназ федералов, – пояснил он. – Я так и думал, что та якобы маршрутка – их. Ещё бы понять, что они тут делают. Ох, как мне это не нравится!
Он остановил машину у входа во владения Серого. На знакомой нам с Юрой лавочке сидел подполковник и почёсывал грудь и брюхо Пирату. Тот лежал на спине, расставив задние лапы и поджав передние, и с гордостью поглядывал на нас, хотя я совершенно не понимала, чем гордится пёс.
– Добрый день! – поздоровался с нами подполковник. – Не теряйте времени, товарищ Нежный, принимайтесь сразу за дело. А вот женщине и юноше туда идти не следует, поскольку рискованно.
– Да, останьтесь, – согласился майор. – На моё разумение, риска никакого, но вдруг я ошибся?
– Да, согласна. Юра, останься с товарищем подполковником и Пиратом, а я рискну положиться на разумение Юрия Николаевича.
