Текст книги "Евангелие от космонавта (СИ)"

Автор книги: Александр Владимиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Но, кроме пейзажей Игорь Семенович любил рисовать и портреты, вот и сейчас он трудился над одним из них. Заказал его Вадик Перчиков, для своей подруги, которая из-за стечения обстоятельств вынуждена была работать на "Солнечной".

– Ты меня похожим нарисуй, – попросил тогда Вадим.

– Обижаешь, – сказал Молодцов.

Вообще-то Игорь Семенович предпочитал в творчестве своем подражать то Рафаэлю, то Шишкину. Честно сказать, он не любил абстракционизм. Попробуй, пойми, что на картине изобразил художник. А про квадрат Малевича говорил:

– Квадрат любой дурак нарисует, а уж тем более черный. А ты вот человека или природу нарисуй, да так чтобы увидевший изображение восхитился.

Как и продукты для станции, краски для творца прекрасного привозили на том же межпланетном челноке. Последний раз доставил их новый пилот американец Роберс. Оказалось, когда тот вручал посылку Игорю Сергеевичу, что Майкл был любителем живописи. Поэтому увидев картины художника, тоже, как и все пришел в восхищение.

– Да вы, талант, – проговорил тогда пилот, около часа рассматривал картины, что хранились в каюте Молодцова, и лишь только потом спросил, – А почему, Вы, не рисуете Венерианские пейзажи, Игорь?

Тогда Молодцов улыбнулся и ответил:

– Майкл я бы с удовольствием стал рисовать Венеру. Вот только кому это интересно. Живущие на станции предпочитают смотреть на пейзажи родной планеты, пусть и нарисованные. Мы же тут, ее даже на небосклоне не видим. Постоянные тучи, знаете ли, утомляют.

И это была истинная правда. Бывали, правда, дни, когда солнечные лучи пробивались сквозь плотные облака Венеры, образуя в немее кровавый просвет. Стоит отметить, а об этом говорили все ученные на Земле: человек страдающий клаустрофобией ни когда бы, ни смог выжить здесь.

Лишь только один кот не обращал внимания на картины художника. Он никогда не покидавший станции, и рожденный в космосе, ни когда не видел, ни Венеры, ни тем более Земли. Те знания, которые имел Барсик, были скорее генетически приобретенные. Поэтому появись у него возможность покинуть стены теплых корпусов станции, то он точно бы отказался. Коту нравилось носиться по территории "Туманной", залезать в такие укромные уголки, о которых люди просто забыли. И он не сколько не переживал о том, что не знает, что творится там за этими металлопластиковыми стенами.

Здесь на станции Барсик был сам себе хозяин. Об этом догадывался, а может, и знал, Игорь Семенович.

Кот допил молоко и довольный замурлыкал. Молодцов посмотрел на часы, замотал головой и проговорил:

– Придется Барсик тебе немного погулять, видишь ли, мне пора делать обход станции, проконтролировать сбор новенького венеролета.

Игорь Семенович тихонечко вынес кота за дверь, и закрыл ее.

– Может ты со мной? – спросил он вдруг кота.

Но Барсик словно обидевшись, бросился бегом в противоположную от механика сторону, к выходу с "Туманной". Кот, конечно же, и не думал убегать. Ему вдруг стало обидно, что Молодцов не дал ему вздремнуть на таком просторном и мягком диване.

Прежде чем идти к венеролету Игорь Семенович отправился к генератору, поддерживавшему в рабочем состоянии все станцию. Кроме техники, для перемещения по планете, Молодцов отвечал за подобающим состоянием и резервной установки.

Его ежедневные обходы позволяли следить за ее работоспособностью. Раз в полгода генераторы менялись ролями. После чего отработавший свой срок отправлялся на капитальном ремонте.

Уже на подходе к помещению, Молодцову захотелось, что бы Барсик составил компанию. Здесь на планете Игорь Семенович чувствовал себя одиноко. Ведь за свои сорок шесть лет, он так и не обзавелся семье. Все некогда было. А теперь ему хотелось, чтобы кто-то оказался рядом, и не важно, что им был обычный черный кот. И если раньше он сыграл бы с Валентином Петровичем, то сегодня партия в шахматы откладывалась.

Бережанов, прихватив с собой молодого американца, уехал на венероходе к реке.

* * *

На этот раз дождь прекратился неожиданно.

– Будем надеяться, что надолго, – проговорил Валентин Бережанов, доставая с полки шлем. – Эх, жаль, что ветер гуляет.

На счет ветра, исследователь не ошибся, тот действительно разыгрался не на шутку. Даже сидя в машине и разглядывая окрестности сквозь стекло, можно было видеть, как покачивал он из стороны в сторону верхушки деревьев, которые так не походили на привычные для землян растения.

– Того и гляди еще одно свалится, – сказал Валентин Петрович, уже в микрофон шлема.

Роберс в подтверждение кивнул.

– Ну, выбираемся наружу? – спросил русский.

– Выбираемся, – подтвердил Майкл.

Первое, что сделали астронавты, так это разбили на берегу реки небольшую базу. Палатку ставить не стали, да и зачем, когда в случае чего спрятаться с успехом можно было в венероходе. Зато установили радиомаяк и специальный зонд для отслеживания параметров окружающей среды, который в случае изменения погоды должен был сигнализировать. Затем Валентин Петрович стал скрупулезно собирать пробу почвы, "воды" и воздуха. Хотя, отметил про себя Бережанов, жидкость, что текла в нескольких метрах от их машины водой-то пока называть нельзя. Еще не известно из каких компонентов она состоит и есть ли в ней оба элемента таблицы Менделеева: водород и кислород?

Майкл же взял ружье, сейчас Бережной не возражал, понимая, что американцу с этой игрушкой как-то поспокойней. Он только предупредил Роберса, чтобы тот вначале думал, а лишь потом стрелял направо и налево. Тот конечно возражать не стал, понимая, что Валентин Петрович как-никак сейчас на Венере его непосредственный начальник. Взял оружие и направился осматривать окрестности.

Американец не спешил. Медленно брел по извилистой тропе тянувшейся куда-то вглубь леса. Неизвестно кем и когда протоптанной в этой дикой и как казалось необитаемой планете. Он оглядывался по сторонам, иногда останавливался в надежде, что ему удастся разглядеть в этом сумраке что-нибудь неожиданное и неведомое.

Иногда Майклу казалось, что роща, росшая вдоль реки, чем-то напоминала те пейзажи, что видел он в каюте механика Молодцова. Высокие как сосны, но напоминавшие скорее пальмы, что росли в родной для него Калифорнии, устремлялись куда-то вверх, пытаясь зацепиться своей листвой за облака. Выхватывая таким способом, какие-никакие солнечные лучи.

Вот только погода здесь на Венере, ни как не походила на ту, что постоянно стояла на побережье США.

Роберс вдруг понял, что его вдруг потянуло в меланхолию. Ему вдруг вспомнилась последняя встреча с Барбарой. Женщина, с которой он встречался, когда обучался в летной школе НАСА. В тот раз они отдыхали в Сан-Хосе. Чтобы как-то незабываемо провести последний вечер их совместной жизни, Майкл предложил подруге посетить хоккейный матч, слава богу, в тот вечер встречались "Шаркс"(6) и Питсбург "Пингвинс". Должна была состояться финальная игра за Кубок Стэнли(7). Девушка согласилась. Эх, лучше бы она это не делала. Пошли бы на бейсбольный матч, или в ресторан, где поглощали бы мидий под какое-нибудь изысканное французское вино, но, увы, все сложилось совершенно по-иному.

Он болел за Акул, она за Пингвинов. В результате, когда игра приближалась к завершению, а на табло вот уже час, как замерли две единички… Рок Лонги, игрок Акул, выходит один на один с вратарем Пингвинов. Обманное движение, и за пять секунд третьего периода, от мощного броска шайба залетает в ворота. В итоге голкипер Жан Парен, сломал клюшку, Барбара психанула и убежала, а Майкл остался сидеть на трибуне, переполненный противоречивыми чувствами.

Роберс пытался ей звонить, даже ходил к дому, где жила девушка, но все было бесполезно. Последнее свидание, перед отлетом на Венеру, оставила в душе неприятный след.

И вот на Венере, об его страсти к хоккею узнал Молодцов. Он подарил ему свою картину, где шла хоккейная баталия. Правда, на картине играли только русские. Как объяснил Игорь Сергеевич – финальная игра за Кубок Гагарина(8). Слава богу, кто такой Юрий Гагарин Майклу объяснять не надо было, но вот только какое отношение первый космонавт имел к хоккею, американец никак в толк взять не мог.

Хлопок прозвучал неожиданно и сзади. Было такое ощущение, что сомкнулись челюсти. Роберс вернулся в реальность и оглянулся. Он даже не заметил, как забрел в заросли венерианских растений. В метре от него, прямо ему в глаза смотрело хищное лицо, но это не было мордой животного. Пасть, которая замкнулась минуту назад, позади него, принадлежали растению. Челюсти, из которых текли слюни, принадлежали кроваво-красному цветку, которое смотрело на него и скалилось. Других определений сейчас увиденному американец просто не мог подобрать.

Растение действительно скалилось. И вот тут Майкл не выдержал. Роберс резко скинул ружье и выстрелил. Только сейчас до него дошло, что еще несколько минут назад он мог стать завтраком, а может и ужином, этого растения.

Майкл тут же окрестил его "Flower-predator"(9).

Теперь, когда опасность миновала, американец осмотрел растение. Пуля, выпущенная им из старой доброй винтовки М-16, разорвала цветок в клочья. Из лохмотьев, что когда-то были стеблем растения, текла зеленая жидкость.

– Черт, – выругался Майкл, отстегнул от пояса скафандра тесак и ткнул им в растение.

Челюсти, валявшиеся сейчас на "земле" распахнулись и тут же захлопнулись. Роберс вновь повторил укол, но на этот раз ничего не произошло. Цветок явно был мертв. Американец огляделся, стараясь убедиться, что рядом нет еще одного такого хищника.

Выругал себя последними словами. Задумался о своей прошлой жизни и чуть не стал закуской. Несколько дюймов спасли его от зубов растения. Оказаться в качестве ужина, завтрака или как там это у венерианцев называлось, не очень-то хотелось. Вряд ли растение раскололо бы экран шлема, а вот перекусить шланг, подавший из резервуаров воздух, вполне могло.

К счастью "Flower-predator" был здесь только один. Больше его сородичей рядом, по крайней мере, на расстоянии выстрела не было. Угроза отсутствовала, по крайней мере, на первый взгляд.

Еще раз, оглядевшись, Роберс осторожно приблизился к мертвому цветку. Присел, потрогал рукой.

– Мертв! – прошептал он.

Будь у него автомат, американец точно бы разнес эти кусты в клочья, но сейчас у него только старенька М-16. Майкл снял ранец и поставил его перед собой. Открыл крышку, затем рассек несколько лепестков тесаком и сложил их в специальное отделение. Достал пробирку и наполнил ее той самой зеленой жидкостью, что вытекала из стебля. Посмотрел на часы. Пора уже было возвращаться. Майкл встал, закинул ранец за спину. Медленно побрел к венероходу, держа ружье наготове. Его первое посещение лесов планеты едва не закончилось для него плачевно. Оттого и шел теперь американец, медленно постоянно озираясь по сторонам.

– Температура на Венере плюс четыреста, – проворчал он, вспоминая запись из учебника, хмыкнул, – еще бы. Опустил зонт в кратер вулкана, а потом и утверждают, что планета к жизни не пригодна. Жара не выносимая… Дышать не возможно. А если бы зонд наткнулся на цветок. Планета заселена разумными цветами… М-да-да…

Страшно было подумать, какое впечатление сложилось бы о Венере в тысяча девятьсот семидесятом году, если бы такое произошло. Но, зонд приземлился совершенно в другом месте. Хотя в одном ученые не ошибались. Дышать действительно было не возможно.

Оказалось, что он от венерохода удалился почти на километр. Хорошо, что у него феноменальная память, думал Майкл. Завтра он вернется туда с Бережановым, и они обследуют участок основательно.

Валентин стоял около машины, и собирал робота охранника. Небольшую мыслящую машину, способную реагировать на приближение существ. Причем в программу того входила способность определять степень опасности, и подавать сигнал только в том случае, когда она зашкаливала за допустимый параметр, и исследователи лишний раз не тревожились из-за ерунды.

– Ну, как дела? – спросил Валентин Петрович.

Майкл снял ранец, опустил его на землю. Открыл и достал цветок, после чего проговорил:

– Меня чуть не сожрало это мерзкое растение.

Русский подошел к Роберсу. Взял растение в руки и осмотрел его со всех сторон.

– Растение, питающееся живыми организмами, я имею в виду мух, пауков и прочих насекомых, не такая уж редкость на Земле. Но это растение крупнее, и, по всей видимости, пожирает более крупных особей. Ты точно мог погибнуть, – вывел заключение Валентин, – есть предположение, что оно имеет одни "корни" с земными растениями. Ты видел в окрестностях еще подобные цветочки?

– Я осмотрел место, где оно росло, было поздно, и я не стал углубляться вглубь.

– Ты правильно поступил, лучше сделаем это завтра вдвоем, могло так случиться, что тебя бы съело другое такое же растение. И мы бы сейчас не беседовали. Нужно вдвоем, и только вдвоем, исследовать тот участок. Сегодня я уже взял пробы жидкости, так что до места можно будет проехаться на венероходе.

– Валентин, давай прокатимся завтра.

– Хорошо, завтра так завтра.

* * *

Кот медленно брел по отсекам станции. Вся эта огромная площадь комплекса была им исследована вдоль и поперек. Он интуитивно знал, где что можно было отыскать. Сейчас кот был голоден, и этот противное чувство заставляло его заняться той работой, ради которой его люди привезли на "Туманную". Барсик просеменил мимо каюты Вадика Перчикова. Заглянул в нее в надежде, что электронщик вдруг соизволит да и угостит чем-нибудь вкусненьким. Но паренек в это время ковырялся в микросхеме и в его сторону даже не взглянул. Пробежав несколько метров и свернув в соседний коридор, залетел к Ванессе Феликс, врачу станции. От той всегда пахло чем-то неприятным. Один раз она расщедрилась и плеснула в блюдечко какую-то пахучую жидкость, от запаха которой у Барсика даже крышу снесло. Потом на следующий день, а кот это помнил, ее ругали Молодцов с Бережанов. Но женщина даже в его сторону не посмотрела, возясь с какими-то пробирками. Кот хотел было промурлыкать, но передумал. Чем тратить время на бесполезные уговоры, уж лучше сбегать в один дальний отсек. В тот самый, куда редко заглядывали люди. Именно там, прогуливаясь вчера, он почувствовал незнакомый неприятный запах. Барсик всеми фибрами души ощутил исходящую от того места угрозу, словно какое-то странное и незнакомое людям существо собирается поселиться в том отсеке. Кроме всего прочего от этого чужого исходила агрессия, пробуждая потаенные, дремавшие до этого в подсознании кота, воспоминания связанные с жизнью его предков.

Решение пришло сразу – он обязан мерзкую тварь уничтожить. Об этом шептали настойчиво его инстинкты охотника.

Кот несколько раз свернул в коридоре и остановился у дверей склада. В помещении люди хранили какие-то вещи, причем, по всей видимости, для них не самые и важные, и поэтому здесь почти, никогда не бывали, иначе бы их запах летал в воздухе.

Дверь, как и положено, была закрыта. Этот факт нисколечко не смутил Барсика, ему для попадания в закрытые помещения ключ не требовался. Кот просто вскочил на стоявший около двери металлический шкаф и прошмыгнул в вентиляционную шахту. Стоит отметить именно с появлением кота, было принято решение снять решетки, чем способствовать свободному доступу кота.

Барсик полз по узкой шахте. У противоположного отверстия остановился и высунул голову наружу. Что-то ему в кошачьей душе подсказывало, что существо сюда обязательно придет. И почему-то именно сегодня, а не завтра, или скажем через неделю.

Вот поэтому, высунув голову из вентиляционной камеры, он лежал, наблюдая за происходящим внизу в помещении склада. Оставаясь незамеченным, кот все прекрасно видел в этой темноте. Пробежала мышь, но охотник на нее не прореагировал, зная что позже он всегда сможет за ней вернуться, и даже если ее в этом складе не найдет то все равно в итоге выследит и съест. Сейчас маленький грызун, по сравненью с неизвестной тварью было меньшим злом. Кот на секунду прикрыл глаза и подумал, что так он мог бы пролежать всю ночь. Что это за штука такая Барсик не знал, но от того же Молодцова был наслышан. Для него существовали два понятия свет и тьма, и как считал кот, этого вполне было достаточно. Но здесь на станции, где постоянно царствовала бы тьма, мест было очень и очень мало. Были помещения, в которых свет горел всегда, были такие, как например каюты тех же людей, где свет и тьма чередовались.

Спать же, как думал кот, можно в любой обстановке, будь то кромешная тьма, как сейчас, или свет. Вот только один раз Барсик оказался недоволен. Шипел и даже когти выпустил, а все из-за того, что Вадик взял да и включил неоновое освещение. Бывало, коту хотелось побыть одному, тогда он уходил в дальние помещения, где, как и сейчас возлежал в полной темноте.

Сегодня же утром он хотел было поваляться на диванчике Молодцова, но тот вдруг решил куда-то уйти, предварительно выдворив его в коридор. Кот, было, обиделся, но вдруг вспомнил о запахе.

На этот склад Барсик забрел в первые дни своего пребывания на "Туманной". Ему, если честно признаться тут даже понравилось. Здесь даже пахло как-то знакомо, словно и не человеческое помещение это было, а его родной дом. Но вчера все изменилось.

Сейчас было тихо.

Кот лежал и ждал. Его чуткие уши пытались уловить любые шорохи, глаза малейшие движения. Усы медленно колыхались, и нос улавливал запахи. Но пока, пока все было спокойно, запах, конечно же, был, но это был тот, вчерашний. Вытяжка на складе почему-то не работала.

Шорох раздался неожиданно, когда Барсик, подумал, что чувства его подводят. В дальнем углу склада, кто-то завозился. Потом что-то упало, может инструменты, а может и приборы. До носа долетел неуловимый терпкий запах. Новый, словно на станцию проникла атмосфера планеты. Кот понял, существо пришло. Чувства его не подвели, вот только одно ли оно явилось? Этого Барсик взять в толк не как не мог. Кот напрягся, закрыл глаза и резко открыл их вновь. Теперь в зеленых глазах охотника горел огонек. У беды, как говорили, глаза зеленые, вот и он кот, нес существу эту самую беду. Нет вроде, темная тень была в дальнем углу одна. Барсик приподнялся, так что его не было слышно, и приготовился к прыжку. Противник выскочил, не известно почему, на середину помещения, и только тут впервые "землянин" разглядел его. Это был явно не грызун, скорее всего хищник, который за дорого продаст свою жизнь. Шерсть существа белая блестящая, стояла дыбом, при этом кот был уверен, что она испускала непонятное свечение. И лишь только темное пятно на морде. Большие кривые, белые клыки торчали из маленькой пасти на этом черном фоне. Дрожь пробежала по телу Барсика, и будь у него блохи, подумал вдруг кот, то, скорее всего они стали бы молиться, чтобы он уходил.

Существо – сама смерть. Вдруг коту стало страшно и ему показалось, что из схватки он может живым и не выйти. Другой бы дрогнул, отступил, но Барсик был не таким. Смерть ему претила. Он зарычал, и тут его тварь услышала, и прыгнул. В нем проснулась кровь его предков.

Кот приземлился точно на спину хищника, как рысь на свою жертву. Впился зубами в шею врага и стал сжимать челюсти. Тварь замотала головой, пытаясь скинуть, завыла от боли. Все было бесполезно, кот вложил в захват, всю свою силу. Вой перешел в болезненный стон. И тут враг вырвался. Чужой схватил кота и швырнул в ближайшую стену. Барсик на секунду отключился, но не будь он котом, как-никак девять жизней, пришел в себя. Они встали друг напротив друга, не пытаясь, напасть. Их глаза, зеленые кота и большие оранжевые, с черными веками твари, смотрели, не мигая друг на друга. И в этих оранжевых глазах Барсик вновь увидел смерть. Теперь они готовились напасть друг на друга, и это у них вышло неожиданно для обоих. Синхронно прыгнули, и бой произошел в воздухе. Кот оказался проворнее. Его прыжок был лучше и выше, так что хищник пролетел ниже, а Барсик упал на тварь сверху. И вновь сжал челюсти на шее врага. Что-то хрупнуло, кот прокусил позвоночник твари. Существо стало падать вниз. Лишь только глухой звук раздался в помещении. Сверху уже на мертвого хищника свалился кот, но тут, же вскочил и обнюхал чужого. Прыжок был точен, а зубы прочны. Может быть, шея самое чувствительное место у существа? Кот огляделся, посмотрел на дверь, на врага и туда, откуда тот пришел.

Тварь явно была одна. С двумя бы он не справился.

Кот вновь обнюхал хищника, тронул лапой. Убедился, наконец, в смерти чужого, сам упал на поверженного противника. Силы временно покинули его.

Примерно минут через десять, как ему показалось, он очнулся. Тварь по-прежнему лежала под ним. Кот прислушался и принюхался, в помещении, если не считать мышь, что притаилась в углу, он был один. Силы к нему вернулись. Барсик запрыгнул в вентиляционную шахту и побежал к Молодцову. Надо было спешить, за этой тварью могли прийти другие, а он один вряд ли смог с ними не справится.

* * *

Молодцов лежал на стареньком кожаном диванчике, и вот уже который раз перечитывал "Мастера и Маргариту". Всегда, открывая томик Михаила Булгакова, он находил в тексте все новые и новые детали, на которые Игорь Семенович раньше и внимания не обращал. Механик полчаса назад вернулся из генераторной станции и теперь просто наслаждался представившимся отдыхом.

Кот свалился на него из люка вентиляционной шахты неожиданно. Обычно, когда Молодцов с ним сорился из-за пустяков умное животное днями не появлялся в каюте, пока голод или какой-то другой инстинкт, не понятный для человека, не заставлял того вернуться. Вот и сегодня, как помнил Игорь Семенович, они с котом вроде поссорились.

Механик взглянул искоса на кота и лишь только, потом отложил книгу на тумбочку.

– Знаешь Барсик, – проговорил он, – сегодня утром я был не прав. Позволь мне загладить ту обиду, которую я тебе нанес.

Молодцов поднялся с дивана и подошел к холодильнику. Открыл дверцу несколько минут рылся, пока не нашел пакет со свежим молоком. Старое уж лучше он сам допьет, чем будет предлагать коту. Наполнил фарфоровое блюдечко и посмотрел на Барсика. Тот был взъерошен, словно только что вернулся с поля боя, где сражался не иначе со стаей голодных и бешеных крыс, и всем своим видом показывал, что пить молоко ни за какие коврижки не будет. Игорь Семенович вдруг улыбнулся, представив, как его приятель сражается с грызунами.

– Кис, кис, кис, – подозвал механик кота.

Но тот, словно не замечая поставленного перед дверцей холодильника блюдечка, подбежал к Молодцову. Взглянул пристально в глаза человека и замурлыкал, косясь изредка на дверь каюты.

– Барсик я не понимаю, что ты хочешь, – прошептал Молодцов, присел на корточки и провел рукой по спине кота, стараясь его погладить. – Я не захватил с собой переводчик с кошачьего языка, и боюсь, на станции его не у кого нет, – добавил он.

Шерсть в области шей у животного была влажная и липкая. Игорь Семенович отдернул руку и поднес пальцы поближе к своим маленьким глазкам. Минуту вглядывался, пока не сообразил, что на них была кровь.

"Вряд ли крысы, а уж тем более мыши смогли бы нанести Барсику такие раны, – подумал механик, – нет, тут явно что-то другое. Да и поведение у кота сейчас какое-то странное. Я бы даже сказал – неадекватное и не логичное. Может что-то серьезное произошло?"

Котяра тревожно завыл, именно завыл, а не замурлыкал и даже не заскулил, и тут же бросился к двери. Зразу же после чего стал царапать металлическую обшивку.

– Ладно, я пойду с тобой, – пробормотал Молодцов и встал с корточек, – теперь уж и я заинтересован, что с тобой стряслось, и я надеюсь, что ты не потащишь меня куда-то по пустякам. Хотя твои раны вряд ли это мелочь.

Кот замурлыкал. Резко взглянул на Игоря Семеновича, так что у того аж холодок пробежал по спине.

– Хорошо, – проговорил механик и открыл дверь каюты.

Кот выскочил в коридор и бросился бежать в направлении складских помещении. Молодцов проследовал за ним, что при его весе было делать тягостно.

– Барсик, ну, нельзя ли помедленней! – прокричал он, останавливаясь и переводя дыхание.

Кот словно понял старого друга, остановился и посмотрел на человека. Он неожиданно для себя осознал, что это двуногое существо, неповоротливое, вряд ли способно угнаться за ним.

– Чуть по медленнее, прошу тебя, – прохрипел Молодцов, когда приблизился к своему питомцу, – чуть помедленнее.

Кот притормозил и медленно пошел впереди, устойчиво скуля на весь коридор.

– Игорь, что случилось? – послышался внезапно позади обеспокоенный голос Перчикова, – чего так скулит наш кот?

Вадик приоткрыл дверь и теперь разглядывал странную парочку. Только что он занимался своей любимой штангой, но шум, раздавшийся за стеной, заставил его прерваться и выглянуть в коридор.

– Вадик с котом, что-то стряслось, он в крови, и так и стремится в сторону складских помещений, – прокричал уже исчезающий за поворотом Молодцов, – его поведение стало каким-то ненормальным.

Вскоре Перчиков догнал их.

– Не спеши, – прокричал он, обгоняя Игоря, – я посмотрю, куда так рвется кот, а потом там тебя дождусь. Так что, иди нормальным шагом….

Молодцов кивнул, так по инерции, и остановился. Отдышался и медленно пошел туда, куда пару минут назад скрылся Вадик и кот.

Он нашел их у дверей дальнего склада, куда обычно редко кто заглядывает, минут через пять.

Электрик пытался с помощью своего компьютерного пропуска открыть дверь. Видя, что это у того не получается, Игорь Семенович, тактично отвел руку паренька в сторону, и достал из кармана курточки свои. Вставил тонкую карточку в замок и ввел индивидуальный код, позволявший ему проникать в любые помещения.

Дверь дернулась и медленно отъехала в сторону. В помещении автоматически вспыхнул свет.

То, что увидели космоисследователи, привело их в шок, который тут же прошел.

На полу, в изумрудной лужи, по всей видимости, крови, лежало незнакомое животное, причем явно не земного происхождения. Его белая, лохматая шерсть была перепачкана красным и зеленым. Из открытой пасти торчали здоровенные клыки.

И это существо уже было мертво, к тому же, по всей видимости, очень давно.

– Его убил кот, – прошептал Вадик, еще раз взглянул на тварь и принюхался, – Игорь Семенович нужно немедленно отсюда уходить. Кажется, сюда проникла атмосфера Венеры. Наверное, существо прогрызло отверстие в корпусе станции. Следовательно, первое, что мы должны сделать, это изолировать помещение. Пока ядовитый воздух планеты не распространился по станции.

Молодцов схватил кота на руки, который теперь терся у его ног. И попятился к выходу. Уже закрыв дверь, космоисследователи перевели дыхание. Вадик дотянулся до кнопки сигнализации.

Вои сирены разнесся по станции.

– Я опасаюсь, что часть воздуха с микроорганизмами, через вентиляционную шахту, все же проникла во внутренние отсеки станции, – проговорил Молодцов, сквозь вои сирены, – отнесите кота к мадам Феликс, введите ее в курс дела. Пусть она объявит на станции карантин. Потом возвращайтесь сюда, захватите с собой Эрика. Боюсь нам, сейчас не помешает неплохой сварщик. На все про все десять минут. Я же пойду за противогазами.

Он замолчал, передал кота Вадику и продолжил говорить:

– И скажите спасибо любимцу. Смерть от удушья или от зубов этой твари, что он убил, не очень-то приятна. Да и еще захватите фон Штейна, пусть он будет вооружен, кто знает одно ли то существо….

Игорь Семенович дотронулся до закрытой двери и договорил:

– Что лежит сейчас, мертвым там.

Если бы ни кот, никто бы и не догадался, отчего могла бы произойти трагедия на первой венерианской станции.

* * *

Утром, когда Роберс мирно спал на заднем сидении венерохода, А Бережанов уже заканчивал исследования цветочка, на главной панели машины мигнула лампочка, и прозвучал сигнал связи. Валентин Петрович на момент связи отключил внешние камеры, доверившись роботу, что контролировал ситуацию за корпусом венерохода и переключил мониторы на визуальный прием сообщения с "Туманной".

На экране вначале были белые полосы, но вскоре они сменились четкой картинкой.

– Рад вас видеть, – приветствовал Валентин Петрович, своего заместителя на станции – Яузу Михаила Егоровича. – Что-то вы братец бледны?

И действительно огромные глаза Михаила Егоровича бегали, щеки немного подергивались, к тому же он постоянно, пока молчал, теребил свои большие, почти как у Буденного, усы. По всему видно было, что Яуза нервничал.

– Что там, у тебя произошло, Миша? – поинтересовался Валентин Петрович, смотря на то, как его заместитель просто не может найти слов, чтобы начать разговор.

– У нас ЧП, Валь. Мне пришлось ввести карантин.

– Причина?

– На станцию, путем "прогрызания", я не могу подобрать другого слова Валентин, – произнес Михаил Егорович, – путем "прогрызания" обшивки проникло неизвестное ранее существо. В результате разгерметизация помещения склада. Существует вероятность, что вместе с воздухом Венеры, на станцию проникли микроорганизмы.

– Миш, пока ты все делаешь правильно, – проговорил Бережанов, и тут же спросил – надеюсь, никто не пострадал?

Валентин понимал, что если существо и было обнаружено, то скорее это произошло не в дружеской обстановке. Скорее всего, а в этом исследователь был уверен, оно на кого-нибудь накинулось.

– Вы, его поймали? – тут же уточнил он.

– Поймали, – ответил Яуза. – Пострадал, совсем немного наш кот.

– Кот? – переспросил Бережанов.

– Наш Барсик. Он и привел Перчикова с Молодцовым на место проникновения. А уж те нашли на складе эту тварь мертвой. Есть предположение, что всеобщий любимец случайно набрел на него во время своей охоты.

Новость нельзя было внести не в одну из известных категорий. Вроде и карантин, вроде и агрессия. Но с другой стороны нападение на станцию было предотвращено в зародыше. "Удивительно, – подумал Валентин Петрович, – а почему это не произошло раньше? В самом начале".

Предположение, что это не в первый раз, развеялось в пух и прах. Какая бы ни была вентиляция, станция уже давно погибла.

– Да у вас не так все и плохо, – попытался пошутить Валентин, – вон и герои свои есть. Пусть и кот…..

На экране Яуза заулыбался.

– Ну, вот… – проговорил Бережанов, – а то я гляжу, ты уже нос повесил. И не из таких передряг выбирались. Кстати, в двух словах, что представляет это существо?

– Это хищник, причем такой, что мы удивляемся, как это наш кот умудрился с ним справиться.

– Понятно, мы тут тоже не на курорте. Я и Роберс кое-что обнаружили и хотели, было везти на базу, но, по-видимому, пока придется отложить. Пока у вас карантин, мы вынуждены направиться на "Солнечную". Кстати, там есть тоже специалисты по внеземной жизни.