Текст книги "Евангелие от космонавта (СИ)"

Автор книги: Александр Владимиров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Космобиологи.

– Во-во космобиологи Мы с вами свяжемся, когда вы снимете карантин, – продолжал Бережанов, – для дополнительного исследования тело существа отправим потом и на "Солнечную"

– А что вы с Роберсом обнаружили? – вдруг, вспомнив, поинтересовался Михаил Егорович.

– "Flower-predator".

– Цветок хищник? – уточнил Яуза, проверяя правильно ли он, понял название на английском языке.

– Да. Он чуть не убил Майкла. Плюс ко всему наш охотник пристрелил еще маленькое существо названое им "табарганом". Вот только Миш не спрашивай, у меня, что оно обозначает.

– Ладно, уговорил, – улыбнулся с экрана заместитель.

– Если у тебя нет больше ничего важного, – вдруг сказал Валентин Петрович, – Тогда давай закончим разговор. А то я сейчас сижу в венероходе, как шпрота в консервной банке и ничего не вижу. А там может, по ту сторону, кто-нибудь решил перевернуть нашу машину.

– Хорошо. Конец связи.

Экран погас. Валентин Петрович вновь подключил монитор к камерам наружного наблюдения. Затем нажал на панели кнопку, открывая тем самым защитные экраны окон венерохода. Бережанов посмотрел на часы, старенькие, но надежные. Пора было будить Роберса. Майкл спал, и тихо так посвистывая во сне.

– Спит как младенец, – прошептал Валентин, и вновь склонился над "Flower-predator".

Бережанову, как начальнику "Туманной" было в душе обидно, что у него на станции не было ни одного космобиолога, даже самой низкой категории. Существовал, конечно, врач (мадам Феликс), но и у нее космобиология была скорее хобби, чем обязанностью. Разрезать, вскрыть, сделать кое-какие анализы по структуре это – пожалуйста, но чтобы произвести что-то серьезное – увольте. Отсутствие таких специалистов на станции было упущением руководства Земли, по крайней мере, так считал Валентин Петрович.

– Вот вернемся на "Туманную", – проговорил он, подходя к спящему Майклу, – затребую, чтобы и к нам прислали.

Легонько растолкал Роберса. Тот заворочался, что-то промычал, и лишь только потом протер глаза.

– Даже во сне мне снился цветок, – сказал он.

– Ага, – хихикнул Бережанов, – так я тебе и поверю… Спал как младенец…

Майкл налил кофе. Надломил кусок печенья, и посмотрел на Бережанова, тот сегодня был какой-то не такой.

– Что-то случилось? – спросил американец.

Валентин посмотрел на пилота и тоже налил кофе, потом задумался на минуту и проговорил:

– Да! На "Туманной" – ЧП. Там объявлен карантин. Какое-то существо проникло в помещение склада. Есть предположение, что пострадали люди, и наш кот. Барсик его обнаружил и убил. На станции разгерметизация.

– Ясно, – спокойно произнес Майкл и откусил печение.

После того как он сделал глоток кофе, спросил Валентина:

– Что мы будем делать теперь?

Больше всего в жизни Валентин Петрович не любил, когда его спрашивали два вопроса: "Кто виноват?" и "Что делать?". С политикой, а уж тем более с литературой это не было ни чем не связано. Коммунистам Бережанов относился терпимо, а произведения Чернышевского, Герцена и Ленина читал только лишь бы как-то время в одиночестве убить.

Причина была чисто прозаическая и к высоким материям ни какого отношения. Ведь кто может дать категорический ответ на эти два вопроса. Нет, Валентин Петрович, как любой человек, мог только предполагать. Да вообще он не любил, что-то загадывать и планировать. Вечно все потом идет как-то не так. Вот и сейчас запланировали обычную экспедицию, а вышло совершенно по-другому. Неприятности, словно вошла планета в черную полосу, как из рога изобилия посыпались.

Валентин сделал несколько глотков терпкого кофе. Задумался. Долго смотрел куда-то в стену венерохода.

– Для начала мы осмотрим то место, – проговорил, наконец, он, – где на тебя напало растение. Затем, возможно, хотя… скорее всего нам придется ехать на "Солнечная". Ты я надеюсь в курсе об этой станции?

Майкл утвердительно кивнул. Он еще до посадки изучил, короткую пока еще историю освоения Венеры. Знал, что кроме "Туманной" существовало еще две: "Солнечная" и "Огненная", последняя правда находилась на завершающей стадии строительства. К тому же, по прибытии на планету, станцию в разговорах частенько упоминал Вадик Перчиков. Там, если память не изменяла Майклу, у того работала невеста электронщика. Имени, которой паренек, при ней так и ни разу и не назвал. Роберс один раз краем уха слышал их разговор, когда Вадим связывался с ней по рации. Перчиков утверждал, что его ненаглядная работала – космобиологом. Сейчас, когда путь лежал к "Солнечной", был шанс с ней познакомиться.

Вот только посетить станцию им придется чуть позже, а сперва Майклу хотелось показать Бережанову место, где на него напал цветок. Прежде чем отправиться в дорогу, Валентин затащил робота охранника внутрь венерохода. Отсоединил его питание и только после этого приказал Роберсу включит двигатели.

– Ну что поехали! – прошептал американец.

Венероход несколько раз тряхнуло, и он медленно поехал, по той дорожке, где вчера шел Майкл. По-прежнему вокруг было серо, а в воздухе витало небольшое марево, не похожее ни на один из туманов, которые видели в своей жизни космоисследователи.

– Как в Лондоне, – проговорил Роберс, чувствуя, что сравнение не подходящее.

Бережанов кивнул из вежливости. Валентину Петровичу повезло, он несколько раз бывал в столице Великобритании. В основном это были служебные командировки, но всегда, когда бы, он не приезжал в Лондон, над феерическим городом был туман.

– Я бывал в Лондоне несколько раз, – проговорил он.

Роберс улыбнулся и посмотрел на монитор наружного наблюдения. Венероход подпрыгивал то и дело на колдобинах. Даже как-то скучновато становилось. Однотипный пейзаж теперь навеивал скуку, но и вскоре он изменился. Появились, наконец, те заросли, куда так опрометчиво забрел Майкл. Красно-коричневая листва придавала такой не свойственный земному пейзажу вид.

– Ну, вот и приехали, – проговорил американец. Ехать всегда быстрей, на расстояние, на которое он вчера затратил целый час, сейчас ушло всего лишь несколько минут.

Роберс пододвинул к себе ружье и перезарядил. Посмотрел на Валентин Петрович и сказал:

– Возьмите на всякий случай оружие, босс! – попросил он, – А вдруг здесь, водится то существо, что напало на "Туманную".

– Вы правы молодой человек, – согласился Бережанов, – это не расходится с моими принципами.

Валентин пристигнул к своему скафандру кобуру, со стареньким пистолетом.

– Берета? – спросил Майкл, узнав знакомое ему оружие.

– Да, его мне подарил перед полетом на Венеру премьер-министр Англии.

Они вылезли из венерохода. Медленно вошли в заросли, держа наготове оружие. Сейчас нужно было быть начеку и постоянно оглядываться.

– Вот здесь рос этот цветок, – проговорил Роберс, показывая рукой на останки растения.

Валентин Петрович подошел поближе и присел. Медленно стал оглядывать почву вокруг останков растения.

– Ага, – проговорил он, – эти растения растут по одному. Но, они очень быстро размножаются, причем вегетативным способом(10). Слава богу, что его лепестки, нам с тобой хватил ума, положить в вакуумный отсек ранца. Иначе не знаю, чем бы сейчас наш отдых закончился. Вон взгляни.

Он провел рукой по траве и выдернул небольшое растение, высотой сантиметров пять. Это был тот самый цветок. Только сейчас он мал, и съесть мог только, пожалуй, муху.

– Сейчас это пока не хищник, – продолжал Бережанов, – у растения пока нет тех зубов, да и, пожалуй, не будет уже, что были у его родителя. По всей видимости, они появляются только у взрослой особи. Так, что нам пока нечего опасаться. Но стоит заметить Майкл, что восстановление биосферы, по крайней мере, растительной, здесь на планете происходит очень быстро.

Валентин встал. Подошел к соседним кустам и медленно стал осматривать их. Роберс, что бы не чувствовать себя неуютно, стал обследовать другие. Они потихоньку стали углубляться вглубь, но при этом постоянно находясь начеку, помня о вчерашней атаке. Шаги Майкла были бесшумны, всей своей деятельностью он пробовал, как можно меньше нанести урона биосфере Венеры. Американец осматривал кусты, брал на анализ "смолы". Кусочки завядшей травы.

Из-за приближавшихся сумерек Роберс включил фонарик. Его свет скользил по тропинке, что лежала правее от Майкла и на которую ни американец, ни русский не обратили внимания. Космоисследователь сделал несколько шагов в ее направлении. Когда же оставалось сделать всего лишь шаг, поскользнулся, упал. При этом Майкл не удержал фонарь. Тот взлетел вверх и, сделав несколько кульбитов, упал. Его луч осветил лежащий в кустах загадочный предмет.

* * *

– Ни когда не думала, что придется лечить животных, – проговорила Ванесса, открывая холодильник и доставая из него ампулу с вакциной от столбняка. – Но, видимо в жизни нужно все попробовать.

Резким движением, с помощью хорошо заточенной маленькой бритвы, девушка срезала горлышко пластмассовой ампулы. Достала из пакета одноразовый шприц (на станции использование их считалось, несмотря на большие поставки, все-таки роскошью) и заполнила его вакциной. Подошла к Игорю Семеновичу, который в крепких руках, держал кота. Наклонилась над животным, который испытывал боль в области шеи.

– Игорь, ты уверен, что ему надо вводить лекарство против столбняка? – спросила она.

– Конечно.

Девушка покачала головой. Все-таки прислушиваться к словам Молодцова, скорее всего в другой ситуации не стоило. Он ведь не врач, а уж тем более не ветеринар. Он конечно, как любой человек понимает, что после схватки кота с "Хундуром", так окрестили лохматого белого хищника на станции, могла закончиться для Барсика смертью. Неизвестно, какой яд мог попасть в тело животного через раны на шее. Поэтому из-за отсутствия противоядия, пока Ванесса исследует мертвое тело чужого и найдет противоядие (если все-таки оно понадобится), Игорь Семенович настоял сделать коту укол от столбняка. Пусть хоть он облегчит страдания любимца.

Но вдруг осознав, что врач может решить, что механик сейчас и царь и бог, он тихо прошептал:

– Знаешь, я не уверен, – задумался и добавил, – ну, на сто процентов конечно. Но мне кажется, что это единственное лекарство, которое вводят пострадавшим в данной ситуации.

Ванесса могла бы поспорить, но она лишь сказала:

– Хорошо, Игорек, я сделаю то, что ты просишь. Надеюсь, бедному коту это поможет.

Осторожно девушка проткнула кожу Барсика, и не спеша, стараясь не сделать тому еще больнее, влила вакцину. Кот мурлыкнул. Закрыл глаза, у девушки даже сердечко екнуло, но тут, же пришел в себя. Казалось, животное понимало, что ни доктор, ни механик не желали ему ничего плохого.

Ванесса положила шприц в пластиковую ванночку, открыла новую пачку бинтов, удивительно, но здесь на станции они требовались не так и часто. За все время пребывания ее на "Туманной" к перевязке девушка прибегала только два раза. Один раз Перчиков неудачно палец порезал, когда зачищал провода, а второй когда кто-то из десантников Ванесса, даже имя того не знала, вывихнул руку.

Велела Молодцову положить кота на стол, что тот сразу сделал. Прежде чем замотать шею осмотрела рану, дивясь следам зубов оставленных Хундуром.

– Ранки небольшие, сейчас мы обработаем спиртом, а потом перебинтуем, – проговорила она, – Игорек, скажи, какого размера было отверстие, прогрызенное хищником?

– Среднее такое, только оно и могло проникнуть вовнутрь станции через него, я знаешь Ванессочка одного не пойму, как эта тварь, прогрызла отверстие в металле, которое и автоген не возьмет, и при этом не смогло перекусить шею нашего кота.

– И об этом ты меня спрашиваешь? – переспросила она.

Девушка перебинтовала кота, посмотрела в окно, сделанное из непробиваемых стекол. Вздохнула. Она не понимала, для чего они здесь нужны, эти окна, когда там, на улице одна и та же погода, и иногда появляющийся туман. Потом перевела взгляд на стеклянную дверь соседнего кабинета, где на металлическом белом столе лежало тело хищника. Вновь посмотрела на кота, после чего почесала у него за ухом, и сказала:

– Может быть, Барсику повезло, видимо он напал на тварь неожиданно. По всей видимости, из-за этого и остался в живых.

– Счастливчик, – проговорил Молодцов и нежно провел рукой по шкуре кота, – а ведь он нам жизнь спас. Может ему имя поменять на Лакки.

– Мне кажется "счастливчик" хуже, чем Барсик, как не как БАРС.

– Возможно, ты и права.

Механик вздохнул, понимая, что переименовать кота ему не удастся.

– Ну, все можешь забирать своего кота, – проговорила под конец Ванесса, – дай мне заняться хищником, и если кот не умрет через час, то – жить будет.

Игорь Семенович взял руку девушки и поцеловал ее.

– Вы, волшебница. Я благодарен вам доктор, что вы позаботились о моем котике, – проговорил он, и покинул кабинет.

Теперь он нес спасителя к себе в каюту. По дороге, чтобы обрадовать друга, заглянули к Перчикову.

Тот сидел за какой-то микросхемой и паял. Оторвался от этого дела, когда в дверях возник Игорь. Улыбнулся, заметив Барсика, и сказал:

– Эрик неплохо справился с возникшей проблемой. По только что поступившим данным анализов воздуха – теперь все хорошо. Одно слово Эрик лучший в своем деле.

Сварщика, что заварил проход, созданный Хундуром, звали Эрик Эспада. Как и Молодцов с Перчиковым, он входил в обслуживающий персонал станции. И если Семен Игоревич следил за работой двигателей и генераторов, а второй занимался электроникой и электротехникой, то испанец участвовал в ремонтах венероходов и венеролетов, только тогда, когда требовалось что-то заварить. Кроме того, у Эрика Эспада было увлечение, он коллекционировал почтовые марки, и бывало, чтобы занять обслуживающий персонал чем-нибудь рассказывал истории той или иной марки.

Тем временем Вадик потрепал кота за ухом и, посмотрев на Игоря, спросил:

– Куда ты теперь его несешь?

– Да вот решил его немного у себя в каюте подержать, пока не кончится карантин.

– Ты просто скажи, что боишься, что в твою каюту проникнет такая вот Хундура, – пошутил Перчиков.

– Да что она мне сделает. Я ее сам, вот этими руками придушу…..

– Да кстати, на какой период установил карантин Яуза? – вдруг вспомнив, спросил Вадик.

– Не знаю, я вот думаю зайти к нему и спросить, то есть узнать, как там, у Бережанова с Роберсом, как ни как они вот уже второй день в экспедиции.

После этих слов Игорь Семенович прижал кота к себе, и поспешил в каюту. Уже в коридоре он столкнулся с Генрихом фон Штейном. Тот стоял у дверей каюты Молодцова, и ждал механика. Немец был главным в руководстве по охране "Туманной". Именно в его обязанности теперь входил и контроль над периметром станции.

– Проходи, – сказал ему Игорь Семенович, и пропустил в каюту.

Генрих сел на стул, около письменного стола и посмотрел на последнюю картину механика. На ней был изображен Перчиков в костюме космоисследователя.

Игорь положил в коробку кота. Плюхнулся на свой любимый диван.

– Что-то странное твориться на планете, – проговорил фон Штейн, – словно черная полоса наступила…

– Ты имеешь в виду инцидент на станции, – перебил его Молодцов.

– И его тоже, – кивнул тот, – видишь ли, во время экспедиции Роберс подвергся атаке растения-людоеда. Так что оно чуть не съело Майкла.

– Что-то серьезное?

– Слава богу, живы, – проговорил тот, – в связи с карантином сейчас они едут на "Солнечную".

Игорь Семенович развалился в кресле и задумался. В словах охранника было какое-то разумное зерно. Лишь бы эта идея не привела к панике на станции.

Молодцов помнил, как из-за паники гибли государства, цивилизации, и кто знает, может где-нибудь в космосе и планеты.

Раздавшийся неожиданно голос Михаила Яуза, по радиоприемнику, вывел их из зацепления.

– Всем срочно пройти в центральный холл!

Потом эта же фраза была произнесена на трех общепринятых в космосе языках: французском, английском и немецком.

* * *

Скальпель проник в тело, прорезав покрытую белой шерстью шкуру чужого. Из образовавшейся ранки, источая неприятный запах, заструилась зеленая жидкость. Ванесса, несмотря на то, что была в маске, поморщилась. Поправила на всякий случай металлический поддон, в надежде на то, что "кровь", а это, скорее всего, была имена она, не попадет на пол. Не спеша, отстригла большой клок шерсти, кинула в эмалированное блюдо. Из грудной клетки извлекла орган, большой весь опоясанный капиллярами – сердце. Положила его на алюминиевый поднос и накрыла стеклянной крышкой. Потом вынула из "Хундура" – печень, селезенку и пару органов, аналогов которых девушка у земных существ ни когда не встречала. Разложила все это в разные тазики и колбочки, и только после этого медленно и очень тщательно, стараясь ничего не упустить, осмотрела раны, которые нанес в порыве борьбы кот.

– Барсику, я погляжу, пришлось приложить большие усилия, чтобы убить эту тварь, – произнесла она, ни к кому не обращаясь. Попробовала скальпелем соскоблить хоть какой-нибудь кусочек с шейных позвонков, и разочарованно вздохнула, – непонятный биологический материал. Придется к ножовке прибегнуть.

Оглядела стол с инструментами. Взяла небольшую, той, которой обычно пользуются хирурги. Но сделав несколько запилов, отложила в сторону. Немного подумав, вспомнила, что в соседнем помещении Молодцов совсем недавно забыл ножовку по металлу. Он тут как-то отпиливал труб, но срочно был вызван Яузой. Весь инструмент взял, а вот ее оставил. Несколько раз заходил забрать, но начав разговор с девушкой, забывал, зачем приходил.

Ушла в соседнее помещение и тут же вернулась с "допотопной" ножовкой по металлу.

Несколько минут провозилась, но вскоре кусочек позвоночника уже лежал в стоящей рядом алюминиевым подносом стеклянной ванночке.

Стук в дверь прервал ее занятие. Она посмотрела на дверь и проговорила:

– Да, да…

Дверь приоткрылась, и в образовавшийся проход просунулся Вадик Перчиков.

– К вам можно Ванесса? – произнес он.

– Не к вам, а к тебе, – поправила доктор.

– Хорошо, – согласился Вадим, – к тебе можно? Не помешаю?

– Не помешаешь. Входи, раз пришел.

Последняя фраза, прозвучала из ее уст по-русски удивительно правильно, словно девушка была родом из России. Ванесса улыбнулась. Этот парнишка очень ей был симпатичен, хотя правильнее сказать – нравился, да вот только, увы, для нее недоступный. В отличие от сердца "Хундура", что сейчас лежало на столе, сердце Перчикова принадлежало другой. Можно было бы попытаться его у нее увести, если бы не одно "но". Как показали месяцы их совместного пребывания на "Туманной", у них не было общих интересов. Если Вадик увлекался в свободное время собиранием почтовых марок, то она предпочитала почитать книжку, которая к филателии не имела ни какого отношения.

– Проходи, проходи, – добавила она, видя, как тот топчется в дверях.

– Я надеюсь, не помешал? – вновь спросил электротехник.

– Скорее ты вовремя, – молвила Ванесса. – Я, как раз хотела передохнуть. Видишь, – вздохнула она, – тварь, проникшая на станцию очень – необычная. Мне пришлось тут с ножовкой повозиться…

– Так, что же ты не позвала меня, ну или Игоря Семеновича?

Девушка ничего не ответила. Честно сказать она даже об них не подумала, до такой степени была увлечена Хундуром.

– А ведь ножовка Молодцова, – вдруг проговорил Вадим.

– Вот все забываю отдать, – начала оправдываться Ванесса. – Но, ты бы знал, как она вовремя оказалась под рукой.

– А что так?

– Уж больно очень прочные кости у чужого. Я едва отрезала небольшой кусок. Таких прочных костей нет ни у одного земного существа. Можешь вот сам убедиться, – сказала врач, и показала рукой в сторону подносов и колб.

Вадик подошел, долго разглядывал сквозь прозрачные колпаки органы. Потом принюхался и спросил:

– А чем, это так неприятно пахнет?

– Запах крови Хундура.

– А!

– "Б" – тоже витамин, – пошутила девушка. Вспомнив любимую присказку Бережанова, – Знаешь, давай поговорим, о чем-нибудь другом. И не здесь….

– Я, не возражаю, – улыбнулся Вадим, – мне сейчас моя работа так опротивела, что хочется просто развеется.

– Тогда пошли в кабинет, – предложила доктор, и показала рукой на вторую дверь, что вела в соседнюю комнату.

Да вот только уединиться не удалось из приемника, что висел на стене операционной, прозвучал голос Михаила Яузы. Тот просил, чтобы все собрались в центральном холле.

* * *

Центральный холл, главная точка станции, вокруг которой располагались все основные жилые помещения персонала. Если от него прогуляться в сторону вахты, то можно пройти мимо еще одного зала. В нем, предполагалось в будущем, когда космический туризм выйдет на новый виток, и толстосумы рванут отдыхать на Венеру, чего Бережанов больше всего боялся, там откроют пресс-центр. Сейчас двери этого помещения обычно закрыты, для совещаний персонала станции обычно использовали второй холл. Он, во-первых, просторнее, как-никак штат составлял почти сотню человек, а во-вторых, располагался недалеко от кабинета Михаила Егоровича Яузы. А тот предпочитал, чтобы все необходимое находилось под рукой.

В зале вот уже минут десять стоял шум. Исследователи в ожидании руководителя, а тот не спешил появляться, обсуждали последние события, происшедшие на "Туманной". И вдруг все неожиданно прекратилось, нависла гробовая тишина. Игорь Семенович перестал гладить кота. Когда Вадик поинтересовался до этого, зачем тот его притащил на такое скучное мероприятие? Молодцов просто ответил, чем ввел в недоумение электронщика: – Он ведь член нашей команды. Ведь если бы не он… Дальше последовала канонада восхищений. Прекратилась она, только когда зал затих. Игорь вначале замолчал, потом прекратил гладить бедное животное и только после этого взглянул в сторону двери.

Спеша, так что за ним еле-еле поспевала секретарша Рита, вошел, вернее сказать влетел Яуза. Он прошествовал мимо исследователей к большому длинному, накрытому зеленым сукном столу. Взглянул в сторону доктора, и попросил ее присоединиться. Ванесса встала со стула, извинилась перед Перчиковым и пошла на свое новое место, что располагалось между руководителем и фон Штейном. Руководитель охраны, в защитном костюме, крутил в руке какой-то непонятный брелок и девушка поняла, что тот нервничает.

– Успокойтесь Генрих, – прошептала она, – вашей вины, в том, что периметр станции был прорван нет.

Видимо сказанное подействовало, так как фон Штерн убрал свою игрушку в карман.

Яуза поднялся. Налил в стакан холодненькой водички, и после того, как сделал глоток, произнес:

– Я рад приветствовать всех собравшихся, – тут он заметил на руках Молодцова Барсика, – а в первую очередь кота, который спас наши жизни, – сказал он в микрофон, отчего голос зазвучал еще более непринужденно.

В зале раздались аплодисменты, причем не какие-нибудь, а бурные. Так все попытались, выразили свою благодарность Барсику, но тот не обратил на это, ни какого внимание. Он просто уже посапывал в руках Молодцова.

– Вы уже в курсе, что на нашей станции объявлен карантин, – продолжал Михаил Егорович, – до сих пор не ясна причина нападение венерианского животного – Хундура, как его окрестила мадмуазель Феликс, но уже точно установлено, что проникшая на станцию атмосфера планеты, пока не оказала на персонал никакого влияния. Может выводы сделаны пока рано, но на данный момент обстановка стабилизируется.

Яуза долил в стакан водички и одним глотком выпил ее.

– К сожалению, отмены карантина пока не предвидится, – продолжил он, – я думаю, Ванесса объяснит причины этого, более подробно.

Он ушел в президиум, а его место заняла Ванесса Феликс. Ее рыжие волосы струились по плечам, из-за чего она казалась еще более привлекательной.

– Медицинской службой станции "Туманная" установлено, – с места в карьер начала девушка, – что Хундур теперь не представляет опасности. – Тут она немного слукавила, то, что чужой не представлял опасности, ведь хищник был мертв, зато вот в том, что атмосфера полностью стабилизировалась, она еще не была уверена. – К сожалению, – вздохнула она, – придется продлить карантин еще на неопределенное время. Так как в связи с проникновением на станцию воздуха с планеты, есть вероятность, присутствия в нем бактерии и других организмов, представляющих опасность для человека. Из-за чего, каждый присутствующий здесь космоисследователь, просто обязан обработать свое жилое помещение, место своей работы, а также свои вещи, специальным раствором. Раствором, который убивает микробов, но при этом не опасен для земных микро и макро организмов, а также вещей.

Она достала из кармана халата небольшой флакон дезодоранта и продолжила говорить:

– Данный флакон можно получить в моем кабинете, после собрания. Способ применения на этикетке, но я продемонстрирую.

Она открыла колпачок и опрыскала трибуну. По залу пронесся сладковатый запах.

– А как он влияет на человека? – раздалось из зала.

Молодцов не разглядел человека задавшего этот вопрос, а только добавил:

– И на кота?

– Я поняла вас, – проговорила Ванесса.

Она не стала ни чего объяснять, а просто опрыскала халат и руки.

– Данный ответ, я надеюсь, вас устроит? – спросила она.

По залу пронеслись одобрительные восклицания, так что у Молодцова, не хватило смелость еще раз уточнить на счет кота. Он лишь погладил Барсика и сказал шепотом:

– Умница, ты у меня.

Ванесса ушла с трибуны, и ее место вновь занял Яузе. По его лицу было видно, что за последние полтора дня он сильно устал.

– К счастью сейчас с нами нет Бережанова и Роберса, они вот-вот должны приехать на станцию "Солнечная". Еще утром они вышли со мной на связь, и, узнав, то карантин продолжается. Они попросили Молодцова и Перчикова обработать их каюты. Так же они просили передать….

Михаил Егорович замолчал, выдержал паузу. В воздухе повисло напряжение. Все знали, что еще вчера Роберс подвергся атаке растения-хищника, и эта пауза которую взял, как хороший артист, Яуза, заставила всех напряженно сосредоточиться.

– Космоисследователи Бережанов Валентин и Роберс Майкл, обнаружили на планете следы цивилизации! – выпалил неожиданно для всех Михаил Егорович, – Я повторяю, на планете найдены следы разумной жизни.

В зале наступила гробовая тишина. Даже кот, казалось, уловил смысл сказанного, он проснулся и посмотрел на Молодцова. Барсик вновь ощутил запах первобытного страха в атмосфере. Шерсть на спине вдруг взъерошилась.

– К сожалению, мы не сможем первыми ознакомиться с находкой космоисследователей, из-за возникшего карантина, – продолжил руководитель станции, – к нашему сожалению, эта почетная миссия упала на плечи персонала "Солнечной". Но Валентин Петрович просил, после окончания карантина снарядить экспедицию к месту находки. В точку с координатами…

Здесь Михаил Егорович назвал несколько цифр, после чего оглядел холл и сказал:

– Он просил, что бы экспедицию возглавили фон Штейн и Перчиков. Из-за того, что мы находимся ближе всех к точке находки, и из-за того, что именно в этом месте на Роберса напал цветок. На данный момент все. Все свободны. Попрошу только задержаться Перчикова, Молодцова и фон Штейна.

Космоисследователи медленно расходились. И только когда в зале остались четверо и кот, Яуза проговорил:

– Прошу вас господа подойти ближе к трибуне.

Когда они заняли первый ряд, Яуза выключил микрофон и сказал:

– Разговор будет длинный.

* * *

– При другом обстоятельстве, мы бы ни за что не обратили на этот предмет внимания, – проговорил Бережанов, вертя в руках загадочную вещицу, найденную в Венерианских кустах. Напоминала внешним видом она – старинную украинскую булаву или огромный фонарик. Роберс тут же предложил свой вариант – меч "джедаев".

"Эх, насмотрелся фильмов со спецэффектами, – вздохнул Валентин Петрович, – вряд ли какое-нибудь представление имеет об истории. Не говоря уже об истории России. Небось, до сих пор считает, что Вторую Мировую Войну выиграли не мы, а они – американцы".

Осматривая Бережанов, понимал, что найденная так называемая "Булава" – искусственного происхождения. Его металлическая, почти идеальная поверхность, отшлифованная до зеркального состояния, скорее всего, была обработана только на высокотехнологичном оборудовании. А значит и владельцем ее пребывало не иначе существо с высокоразвитым интеллектуальным потенциалом. Внизу у основания и вверху у так называемого шара письмена, чем-то напоминавшие древние алфавиты Земли.

– Так, что выходит, Венера обитаема? – вдруг спросил Майкл, до этого молчавший и наблюдавший за действиями товарища.

– По крайней мере, она была, обитаема, иначе они давно бы вступили с нами в контакт. Дружеский или враждебный, но контакт, – ответил ему Валентин и вздохнул, понимая, что не далек от истины.

– Вы ходит всем известный шарлатан Джордж Адамски, вовсе и не шарлатан…

– Да, он вполне мог вступить в контакт жителями Венеры. Все возможно. – Тут Бережанов задумался, взглянул на американца и добавил, – и не только он один. Хотя, скорее всего, было много фальсификаторов, что хотели или денег срубить, или просто войти в историю.

– Интересно, как они выглядят, – вдруг произнес Роберс, – может, как инсектоиды(11)?

– Вряд ли, – ответил Валентин, – Майкл, как ты представляешь, они будут держать в руках эту штуку?

Действительно вряд ли "булава" быть удержана на весу длинными тонкими конечностями, на которых даже пальцев нет.

– А если… начал, было, американец, но русский его перебил:

– Не будем гадать на кофейной гуще. Отдадим булаву ученым, пусть они голову ломают. Это их работа. А твоя, как и моя вести сейчас венероход к "Солнечной". Будь оно не ладное, – проворчал Валентин Петрович, – но я несу ответственность за тебя. А ты меня отвлекаешь.

Он еще минут пять покрутил загадочный предмет в руках, и лишь только потом положил в ранец.

– Разберемся с артефактом на базе, на всякий случай поставим здесь маячок, Майкл!

Роберс вытащил из ранца прибор в виде трубы с длиной, почти с метр иголкой. Воткнул ее в почву на полметра. С помощью кнопочек на одной из сторон, включил его.

– Вот и славненько, а теперь вернемся на венероход, – предложил Бережанов, – нам срочно нужно сообщить о находке на "Туманную".

Валентин сделал несколько снимков местности цифровым фотоаппаратом, и они пошли на венероход.

После разговора с Михаилом Егоровичем, Бережанов завел двигатель и молвил:

– Я поведу, а ты пока вздремни.

Майкл кивнул и закрыл глаза. Его голова коснулась спинки кресла, и он тут же заснул, сном, как тогда подумал Валентин Петрович, праведника.

Сон

Вечернее калифорнийское солнце медленно опускалось за горизонт. Дневная жара постепенно стала спадать, а прохладный океанический воздух устремился в укромные районы Лос-Анджелеса. Сам же город начал погружаться в непривычную для этих мест дрему. Лишь только где-то вдалеке слышался стук уезжающего трамвая.