Текст книги "Иной жизни для себя не представляю! (СИ)"

Автор книги: Александр Воронецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

Леонида я попросил, что бы в очередное воскресенье организовал

поездку в молодой поселок Пионерный, до которого от нас поближе, но

промолчал, для чего мне это нужно. А по вечерам со Светой уходили

от лагеря подальше, и до темноты гуляли, целовались, и…все

остальное.

96

В субботу я попросил ее приготовить паспорт – она догадалась

для чего. А в воскресенье, в Пионерном, вчетвером – я, Света, Лешка и

молодая женщина из хороших знакомых – зашли в Загс, и там нас

расписали, хотя и не без некоторых сложностей – прописан я был в

городе, а Света пока нигде.

Вечером по этому поводу был легкий сабантуй, после которого

Лешка домик покинул, и мы со Светой начали семейную жизнь.

На следующую субботу намечалась свадьба, и мне пришлось

подписать кучу именных открыток-приглашений, большую часть

которых Леонид увез в партию для вручения местным товарищам.

Потом решался вопрос со спиртным, необходимыми продуктами,

местом для ночлега приезжим, и… всего и не перечислишь. Я бы один

со всем этим точно не справился.

В субботу кухня с утра дымила без перерыва, женщины

суетились с продуктами, мужики были на подхвате. Рабочий день

сделали покороче, Свету женщины увели наводить красоту, меня туда

не пускали, и давали советы как встречать гостей.

После обеда подкатили две бортовые с гостями, я их, как и

положено по ритуалу встретил. И через час в большой палатке

столовой, с добавленными туда столами и скамейками, начали на

последних устраиваться.

Шумела свадьба до рассвета. Бесчисленные тосты-пожелания,

бесчисленные «ГОРЬКО!», бесчисленные просьбы выпить с ним лично,

общий подарок в виде громадного холодильника, который кстати и до

настоящего времени в рабочем состоянии – к концу я еле стоял на

ногах. Наконец удалось из палатки вырваться и добежать до домика.

Закрылись – пусть думают что хотят, только бы не рвались в дверь – и

рухнули на кровать.

Через пару часов, не больше, меня разбудил Лешка – поскребся в

ближний к кровати край окна. Тихонько поднялся, из домика вышел.

Лешка, покачиваясь и заплетаясь языком, довел до сведения:

«У ребят голова болит, надо бы похмелиться», – и икнул так, что

сам напугался.

«Ребят сколько?» – хотел узнать, где они скрываются и сколько

бутылок нужно для похмелки, потому что никого рядом не видел, по

случаю раннего утра в день не рабочий.

«Семеро», – Лешка долго страждущих считал, загибая пальцы.

С двумя бутылками пошли к столовой, с надеждой найти закуску,

и только сейчас передо мной открылась изумительная картина местного

пляжа, на котором, на чистом отмытом песочке, в живописных позах

валялись сраженные Бахусом мужики, как из приехавших гостей, так и

отрядники, решившие составить им компанию. Среди них валялся и

прибившийся к отряду пес, общий любимец, которого не только

накормили до отвала, но и напоили, и заставили страдать не меньше

других. Лешка, набрав на столах в столовой остатки закуски и получив

97

от меня бутылки, заплетаясь ногами побрел к бедолагам, а я – к домику

начальника. Потому что понял: спиртного из оставшихся запасов

маловато для поправки здоровья желающим, основная часть которых

просыпаться начнет через пару часов.

Леонида разбудил, объяснил ситуацию. И в Пионерный попылила

машина – один трезвый шофер нашелся. Через два с половиной часа,

когда проснувшиеся мужики допили остатки водки, а к женщинам

Света втихаря унесла последние бутылки вина, машина из Пионерного

вернулась. С бочкой пива! Тут же ее подкатили на пляж к воде поближе,

рядом расстелили брезент ставить кружки и закуски, и выбили затычку.

Конвейер заработал: из бочки налить ведро, из него ковшом разлить по

посуде страждущим. Солнце, мягкий песочек, рядом водичка – на

глазах народ оживал. И «оживал» до обеда, пока начальники гостей с

трудом не собрали, погрузили в машины, и повезли в ГРП-21 – завтра

рабочий день. Аборигены к вечеру остатки пива допили, уже спокойно,

в приятных разговорах, и лагерь как никогда рано затих.

Часть двадцать первая.

Несколько дней Света наводила в домике порядок, принимала

гостей женского пола, мучивших ее советами. Теперь по вечерам мы не

убегали подальше от лагеря, а наслаждались близостью в собственном

гнездышке. И все равно ее не хватало, хотя я каждый вечер засыпал,

прижавшись к дурманившему женскому телу. Утром не могли встать

без ласок и поцелуев. И так уже целую неделю!

В воскресенье набралась машина желающих прокатиться в

Пионерный, и Света вспомнила о списке покупок, без которых любая

женщина не может считать себя хозяйкой. Я в занавесках, клеенках,

обоях не очень разбирался, и попросил жену съездить одной, не забыть,

среди всего-прочего, привезти бутылочку вина.

«А ты что собираешься делать?» – получил естественный вопрос.

Немного помялся, потому что сейчас первый раз отказывался от

совместной с ней поездки, но страсть, пагубная в глазах многих

женщин, победила.

«Рогача добыть и сделать шашлык», – две фантазии сразу, никем в

отряде пока не осуществленные. И возражений не услышал – об этих

фантазиях Света от меня неоднократно слышала, и всегда улыбалась.

«Далеко не уходи», – в этот раз заволновалась, – «вдруг

заблудишься!» – ну это полная ерунда, геолог в принципе заблудиться

не может.

«Не беспокойся и про вино не забудь!» – поцеловал и проводил до

машины. И когда та из отряда уехала, полная желающих побегать в

Пионерном по магазинам, я в приготовленной для охоты робе, с

нашитыми из кусков старой телогрейки налокотниками и

98

наколенниками, и с одностволкой за плечами побежал к лощинке. В

которой не так давно пробовал к сайге подкрасться, но вышел облом.

Через час был в нужном месте, и сайга как меня ждала: лежала на

пологом ровном склоне сопки, в количестве более десятка. Как к ней

подберешься, если двадцать с лишним глаз фиксируют любое движение

за километр!

Под прикрытием рельефа часа за два ее обошел, убедился: везде

плохо, подползти не получится. За это время сайга один раз поднялась,

походила, пощипала сухую травку, и улеглась снова, метрах в ста от

старого места. Черт те что, наверное и правда добыть ее можно только

на роднике, или на машине гоном ночью. Но пустым возвращаться в

отряд, когда Света на шашлык надеется и привезет бутылку вина….

Что-то надо делать другое. И это другое сайга подсказала: поднялась

второй раз и не спеша пошла по лощинке, которая насколько хватало

глаз, тянулась в направлении на озеро. Неужели попить водички?

После сухой травки, которую недавно щипала? А на этот раз не

обращает на нее внимания, топает и топает за рогачом-вожаком как

привязанная?

Под прикрытием сопок рванул с надеждой сайгу обогнать,

найти место, где можно в лощину спуститься так, что бы животные не

заметили, в ней замаскироваться и дождаться, когда они на меня

выйдут.

Бежать пришлось быстро и долго – обогнать стадо нужно не

меньше, чем на пол километра. Хорошо, что лощинка тянулась в

направлении озера, выходить из нее в сопки сайга не пыталась. С

трудом стадо обогнал, но подходящего места незаметно спуститься

вниз, к середине лощины, не встретил.

На бегу заметил под ногами черную и более плотную породу –

это дайка, линейное тело. Проследил взглядом в сторону лощины -

протягивается поперек ее невысоким гребнем, за которым сайга видеть

меня вроде бы не должна. Из последних сил побежал вниз, в середине

лощины упал отдышаться. Неужели получилось? Через пару минут

подполз к верху гребня, осторожно поднял голову: сайга идет на меня,

уже в двухстах метрах. Перезарядил ружье с пули на картечь, устроил

его поудобнее для стрельбы.

Нет, все же от меня отворачивает влево, и гребень пересечет

метрах в пятидесяти. Еще лучше – сполз немного вниз, развернулся,

чтобы удобно стрелять в ее сторону, и… затих, чуть ли не перестал

дышать.

Минуты через три рогач-вожак вылез на гребень, остановился,

внимательно посмотрел вперед. Я от него в пятидесяти метрах,

прижался к щебенке и не дышу. Рогач пошел вниз, за ним гребень

начали переходить самки с сайгачатами, и несколько молодых рогачей.

Медленно оторвал от земли голову, поднял ружье и….вожак сразу

просек движение! Рванул галопом, стадо за ним. Последний рогач

99

сейчас напротив, стреляю по нему, как говорится влет. Не упал, но и

промазать я не мог, уверен!

Сайга уже далеко, потом скрывается из вида. Для очистки

совести пошел по ее следам, перезарядив ружье. Через триста метров

впереди на серой щебенке желтое пятно. Рассмотрел в бинокль: лежит

рогач, на боку – это не подранок, уже не убежит.

Через полтора часа с тяжеленным рюкзаком вышел к отряду со

стороны сопок, меня никто и не увидел – в это время народ обычно

либо отдыхает в домиках, либо валяется на пляже. Сбросив рюкзак и

попив водички, пошел к поварихе за кастрюлей и специями для

шашлыка. Ничуть ее не удивил – специи у нее частенько выпрашивали

для «хе», корейского блюда из сырой рыбы, только покачала головой,

когда узнала, что мне нужна большая кастрюля, а для «хе» обычно

хватает миски среднего размера.

Шашлык до настоящего момента я только ел и никогда не

готовил. Даже из баранины, а здесь мясо дикое, и никто из местных

добытчиков ни в прошлом году, ни в этом насчет шашлыка из нее не

упоминал. Рассказывали, как они сайгачатину варили в казане и жарили

на сковороде, но почему не на шампурах и на угле – никто не знал, и

если я об этом спрашивал, пожимали плечами: не делают из нее

шашлык, и все.

В силу своего противного характера, частенько я не принимал на

веру объяснения друзей, знакомых, признанных специалистов, и

норовил лично убедиться в их правдивости на деле. Как и сейчас:

получится ли нормальный шашлык из дикого мяса, или я просто Фома-

неверующий, над которым уже сегодня кое-кто посмеется?

Порезал мясо, лук; посолил, поперчил, добавил эссенции и все

перемешал в кастрюле. Остатки туши отнес на радость поварихе в

столовую. Когда ее строили, для печи привезли кирпич, причем с

запасом, и штук тридцать валялось без дела. Притащил десяток к

домику, выложил двумя рядами – на них будут держаться шампуры.

Нарезал и их из остатков алюминиевой проволоки, натянутой вокруг

отрядной заправки для защиты горючего непонятно от кого,

пробежался до ближайших кустов и набрал сухих веток.

Часам к пяти вернулась машина из Пионерного. В домике Света

начала принюхиваться – от кастрюли прорывались приятные ароматы.

С важным видом ее открыл – пахнуло одурманивающе.

«Это для шашлыка?» – женушка в кастрюлю заглянула, – «Вкусно

как пахнет!»

«Уже замариновалось!» – кастрюлю я закрыл, и не мог не

похвалиться, – «Завалил рогача, хотя никто раньше такого даже не

пытался делать!»

«Молодец!» – похвалила Светулечка, – «А я мелочи всякой

накупила, помогать будешь уют создавать!» – это она что бы нос

слишком не задирал, в домашнем хозяйстве тоже дел хватает. И начала

100

мне покупки демонстрировать. Больше всего понравился новый

купальник, который она по моей просьбе надела, и я смог проверить на

ощупь, хорошо ли он скрывает очень приятные части тела. Жалко, что

народ по лагерю шастал и в любой момент к нам могли зайти, а то бы…

ну да ладно.

И правильно сделали – через пару минут наведались трое.

Зашмыгали носами, Лешка как самый нахальный кастрюлю разглядел и

открыл:

«Сайгу завалил, шашлык собирается делать!» – это он гостям,

потом повернулся ко мне, – «вообще-то мяса много, надеюсь, и нам по

шампуру достанется!»

«Как ухитрился то?» – это уже Леонид Дмитрович, – «Не помню,

что бы кто– то летом, на ровнятине, смог к сайге подкрасться!»

«Опытом поделись, Юра!» – а это Виталий, охотник заядлый, но в

этом году, не в пример прошлого, до приличных такыров, где сайгу

можно на машине ночью догнать, было очень далеко. Здесь Света, как

хозяйка, вспомнила об обязанностях:

«А вы садитесь!» – предложила гостям, – «Вам же об охоте не

терпится поговорить! Заодно можете и мясо нанизать на проволоку», -

показала рукой на шампуры, – « А я закусить что-нибудь порежу, и стол

накрою».

«Я костер разжигать!» – проныра Лешка не растерялся, выбрал

работенку полегче, и из домика смылся. А остальные мужики, вымыв

руки, устроились поближе к двери вокруг кастрюли с мясом. Здесь я и

рассказал о перипетиях моего соревнования с сайгой в скорости, и как я

это соревнование выиграл. Даже Света слушала с вниманием!

Через час от шашлычницы пошли одуряющие ароматы, и к ней

потянулись ИТРовцы, кто без ничего, кто с бутылкой вина, кто с банкой

пива. Лешка уже командовал: откуда-то принесли пару скамеек, стол, и

теперь на нем к выставленным гостями бутылкам Света добавила

порезанную зелень.

Из первой жарки шампуры расхватали вмиг, к счастью, каждому

по одному досталось. Тут же был выдан тост:

«За охотничью удачу! За хозяйку!»

Дальше было еще два тоста, а потом все, шампуры кончились. И

хотя их оказалось только по три на человека, веселыми и довольными

остались все. Что может быть приятнее такого общения! И почин

сделан, надеюсь, мне еще не раз выпадет удача. Как другим – не знаю,

но могу сказать, что и сайгу можно перехитрить, только сделать это –

очень сложно. В смысле физическом: не каждый выдержит гонку в

жару. А может и не захочет выдерживать. Есть же в отряде и другие

развлечения, положим рыбалка, и для многих ее хватает.

Оказалось, это был первый шашлык из сайгачатины, не знаю как

в Мирном, но в ГРП-21 точно. Через пару лет он стал постоянным и

101

обязательным на любых праздниках, а у меня и моих друзей – так и

просто по воскресеньям.

Часть двадцать вторая.

:

Нами же проторенная к Пионерному дорога обернулась для

отряда нашествием машин с желающими порыбачить и покупаться. Не

потому, что места более привлекательные, просто появился подъезд к

воде, и почему бы им не пользоваться. Вот и пользовались, в основном

по воскресеньям, причем подкатывали на машинах прямо к домикам,

что сами мы никогда не делали, с интересом рассматривали их,

пытались заглянуть внутрь. По вкусным ароматам определив столовую,

кое-кто из незванных гостей приставал с просьбой покормить за плату,

продать сушеную рыбу, висевшую на лесках между домиками. Ну всем

надоели! Пришлось на въезде в отряд ставить шлагбаум с

устрашающей надписью: «Режимный объект, курируется службой

госбезопасности. Проезд строго запрещен!» Подействовало, простой

народ службы такой побаивался.

А на работе было…грустно. Все смирились, что в этом сезоне

ничего не найдем, потому что ничего на изучаемой площади и нет. Но и

это «нет» продолжали доказывать вскрытием канавами и БКМом,

отбором массы проб, геологическими съемками и геофизическими

исследованиями. А мне было грустно вдвойне: какую перспективную

структуру я раздолбанил в прошлом году будучи студентом! Какая

наметилась вторая, где я не все успел доделать из-за окончания

практики! Неудивительно, что тот если и не успех, то шажок к нему

утвердил в сознании крамольную мысль: если я студентом-

дипломником разобрался в геологии нормально, то став после

института инженером-геологом, рудный объект быстренько открою,

добьюсь признания. Ан нет, пол сезона прошло, и все вроде бы делаю

правильно, а рудишки нет, и точно не будет. Нет фарта – говорят в

таких случаях.

Еще через месяц, когда я на своей площади составлять карту

заканчивал, приехала комиссия, во главе с главным геологом

объединения из города. Сидели в отряде два дня, смотрели все

материалы и очень тщательно. Начальство городское прямо

распиналось, в желании найти в картах какие-либо огрехи. В итоге по

мелочам что-то нашли, но общая картина в главном не менялась –

рудного объекта нет и быть не должно.

«Пора заканчивать», – согласился с этим и главный геолог из

города, имея ввиду не тут же кончать работы, а не делать лишнего, -

«тем более, в партии появился объект, с которым нужно срочно

определиться».

102

«Какой объект и где?» – поинтересовался Леонид Дмитрович, от

имени всех отрядных геологов.

«Расскажи ребятам», – начальник из города кивнул Игорю

Георгиевичу, нашему главному геологу. Все на него внимание

переключили, потому что о появившемся объекте никто ничего не знал.

«Объект в общем то старый, – начал Игорь Георгиевич,

разворачивая на столе обзорную карту громадной площади всех работ

ГРП-21, – «но появились детали новые, требующие проверки. В

известной всем долине», – показал ее на карте, – «давно выявлены и

прослежены два горизонта углей, мощностью до метра. Причем угли

древние, во многих местах съедены более поздними дайками (это

образования магматические), либо превращены в кокс под их тепловым

воздействием, или просто выгорели. То-есть, промышленной ценности

не представляют. Но в северной части долины», – обвел на карте и мы

проследили за его пальцем, – «мы угли случайно зацепили, и они нас

заинтересовали. Расчистили один горизонт канавой – мощность

получилась более десяти метров. Причем угли нормальные, без всяких

даек. Это ситуация другая, требующая дополнительных работ. И начать

нужно в этом году обязательно».

«А каких работ?» – Леонид не замедлил со вторым вопросом.

«Долина с наносами до десяти метров, добраться до углей можно

лишь дудками БКМ, шнековыми и картировочными скважинами».

Все от карты отпрянули, ситуацию поняв.

«Только не думайте, что все просто», – главный геолог

объединения обратил внимание на себя, – «Нужен геолог толковый,

осадочные породы не менее сложны, чем вулканиты, с которыми вы

сталкиваетесь», – все сделали вид, что хорошо это понимают, – «Такого,

надеюсь, Игорь Георгиевич среди вас найдет. Времени для раздумий –

две недели».

На этом говорильня и закончилась. Начальство пожелало

прокатиться и посмотреть на местности, что у нас действительно с

рудой дело швах. Пришлось его сопровождать, показать интересные

места. Но каждого геолога уже напрягал вопрос: не он ли окажется

кандидатом на новое место. Отряд с пляжем, водичкой, наконец с

пивом и вином из Пионерного, покидать никто не хотел. В первую

очередь Лешка, из-за женского цветника, в котором он во всю правил

бал.

Начальство благополучно уехало, а вечером Леонид Дмитрович

зашел к нам со Светой. Рассмешил жену, каким-то приколом, потом на

меня серьезно посмотрел:

«Думаю, тебе пора собираться, на новое место. Углями

заниматься». Света начала к словам Леонида прислушиваться, а я

возмутился:

«Почему я? Лешка не хуже справится! И человек он свободный, а

у нас медовый месяц еще не кончился!»

103

«Месяц то кончился, только вам его не хватило», – Леонид с

улыбкой перевел взгляд на жену, – «вы все еще как после первой ночи,

друг от друга оторваться не можете!» Света скромно потупила глазки, а

я постарался добиться ответа:

« Ты все же объясни: почему я, а не Лешка!»

«Потому что не я решаю, а Игорь Георгиевич», – это Леонид мне

серьезно, – «И даже не он, а начальник из города», – теперь улыбнулся, -

«Нечего было перед ним выпендриваться, карты свои демонстрировать

и говорить складно! Он же мужик ушлый, сразу понял, кто в отряде

геолог лучший! Теперь поедешь углями заниматься, а Светочка», -

повернулся к ней, – «в отряде останется!»

«Не останусь!» – Светочка тут же отреагировала, – «Я тоже уеду!»

«Уедешь», – успокоил ее Леонид, – «только позже. Для вас в

партии еще нужно жилье найти, не в общежитии же жить будете. А

тебя», – повернулся ко мне, – «не я сдал, имей в виду. Но через недельку

приказ насчет твоего перевода получу точно. Так что дела заканчивай,

карты дорисовывай».

«Ой как не хочется!» – покачал я головой, а Леонид развел руки:

«А что делать? И я надеялся еще разок из сайги шашлычка

покушать – теперь не получится, никто кроме тебя ее не перехитрит и

не добудет. Но на открытие охоты на уток приезжай. Видел, сколько их

на озере появилось? Значит, на крыло молодняк поставился, уже жирок

нагуливает». Действительно, неожиданно рядом и прямо над отрядом

по утрам и вечерам начали носиться утки, и количество их обещало

хорошую охоту.

Леонид ушел, расстроив Свету дальше некуда.

«Зачем я все это делала?» – сидя на кровати, обвела взглядом

созданное ею уютное гнездышко, – «В отряде так хорошо! Здесь и

пляж, и покупаться можно! А как в партии будет?» – и посмотрела на

меня можно сказать с осуждением, как на виновника перемены места

жительства. Пришлось к ней на кровать присесть рядом и объяснить:

«Светулька, ты пойми: если меня действительно на угли

переведут, то как хорошего специалиста. Это можно считать

повышением по службе. И отказаться я не могу – другой раз уже не

предложат. Ты же не хочешь, что бы я всю жизнь был простым

геологом? Что бы мне оклад не повышали? Что бы не давали

перспективных участков? Что бы, наконец, я никогда ничего не

открыл?»

«Не хочу», – Света улыбнулась, прижалась ко мне и. …пришлось

закрывать дверь на крючок.

Как Леонид и предсказал, через неделю он получил

распоряжение отправить меня в партию. С припиской, что одного –

оглядеться, посмотреть комнату, которую мне предоставят, может быть

что-то купить из мебели.

104

«Видишь, как о тебе заботятся?» – это Леонид Свете, прочитав в

нашем домике полученную писулю, – «Что бы ты в партию переехала, а

там комната уже не пустая, Юра кровать двухместную приобрел!»

«Нам в одноместной лучше!» – не растерялась Света, – «И вообще

без нее можем на полу поспать! Так что я с Юрой поеду!»

«Эх любовь-морковь!» – Леонид покачал головой, – «Что с

девушками делает! Ради мужика готовы рай наш (это он имел ввиду

отряд) поменять на пыль, жару и воду привозную!» – заставил Свету

улыбнуться, – «Только с Юрой не получится. За ним бобик завтра

приедет, а тебя с вещами отправлю в воскресенье, когда машина

бортовая будет свободна! Что бы эту хламиду», – кивнул на подаренный

на свадьбе здоровенный холодильник, стоящий сейчас без дела, -

«можно было в нее загрузить!» – у Светы начало вытягиваться лицо, и

он погрозил ей пальцем, – «Ничего, переживешь. И привыкать пора –

муженька теперь частенько выдергивать будут, на всякие совещания и

простые говорильни. Он же у тебя умный, можешь гордиться!»

От судьбы, как говорится, не уйдешь – это я давно понял. А

потому с Леней в пререкания не пустился, достал бутылку вина из

загашника, и с ее помощью напор страстей быстро трансформировался

в приятные разговоры по жизни, не такой и плохой во всех

проявлениях.

На следующий день до обеда я передал Леониду – как старшему

геологу – все свои бумаги, после обеда приготовил спальник, спрятав в

него любимую одностволку, большой пробный мешок с сушеной

рыбой, рюкзак с принадлежностями охотничьими, в том числе с

котелком, миской, кружкой, ложкой, что-то в пакете в него положила

Света. Ближе к вечеру за мной прикатил Газончик, и попрощавшись со

всеми, расцеловавшись со Светой, я в него загрузил шмотки и залез

сам.

Часть двадцать третья.

В жильё мне определили половину дома из бруса – две

небольшие комнаты. Пару ночей спал на полу, на спальнике. Потом

обзавелся кроватью – выпросил на складе во временное пользование.

Ничего не готовил, бегал в столовую.

«Угольки у нас не простые», – сразу предупредил Игорь

Георгиевич, – «с повышенной радиоактивностью. Небольшой, но как

понимаешь, она ничего не говорит о количестве урана, из-за

смещенного равновесия».

Здесь требуется пояснение. Все знают, что уран распадается с

определенной скоростью, и в длинной цепочке новообразованных

элементов есть радиоактивный радий. В коренной породе или

изначальном рудном теле эти два элемента всегда в определенном и

строго точном равновесии. Обычным радиометром измеряется их

105

суммарная радиоактивность, более интенсивная для радия, и

определить точное содержание урана можно только в равновесных

рудах, в которых эти два элемента какими-либо процессами не

разъединены.

В нашем случае они разъединены: уран в угле только на выходе

пластов на поверхностью. Как в нем оказался? Надеюсь, принцип

действия противогаза известен каждому: вдыхаемый воздух проходит

через пластины угля, и им ядовитые примеси сорбируюся полностью. В

природе происходит подобный процес: при разрушении коренных

пород часть содержащегося в них урана в ничтожных количествах

попадает в поверхностные воды, и позже сорбируется на поверхности

угольных пластов. Процесс продолжается и в настоящее время, потому

равновесие между ураном и радием в углях не достигнуто. Значит, и

количество урана по радиоактивности определить невозможно без

дополнительных исследований, в том числе дорогущих химических

анализов специальных проб.

«У тебя сейчас задач две», – продолжил Игорь Георгиевич, – «Во-

первых, проследить два горизонта углей и определить, где мощность

каждого резко возрастает до десять метров, и почему такое происходит.

У нас они установлены в западной части долины, а есть ли в восточной

– пока не ясно. Хотя и там должны быть. Вторая задача – выявить, где

радиоактивность в углях начинается, и где кончается. А она точно не

везде – раньше в углях не фиксировалась. Прослеживать угли будешь

БКМом и шнеком, перепутать их с другой породой невозможно. А по

картировочным скважинам в первую очередь нужно выделить несущие

угли сероцветные песчаники, и более молодых перекрывающие их

красноцветные песчаники. Что бы сразу ограничить площадь

поисковых работ, выкинув из нее красноцветы».

«С этим разобраться не проблема, сероцветы и красноцветы тоже

не перепутаешь», – образцы их я успел посмотреть по древним и даже

не партией пройденным скважинам, керн из которых нашел недалеко от

теперь уже моего участка. Их давным-давно пробурили угольщики,

когда оценивали перспективы долины в целом, и угли нашли, два

горизонта, но мощностью всего по одному-два метра.

«И здесь не все просто», – Игорь Георгиевич погрозил мне

пальцем, – «уран может быть и в песчаниках – по границе зоны

окисления, то-есть зоны проникновения поверхностных вод и

кислорода воздуха. В красноцветах вряд ли, хотя бы потому, что

слагают центральную часть долины, и по физическим свойствам не

соответствуют. А сероцветы придется изучать, с ними ты попотеешь,

сам скоро убедишься».

Неделю и убеждался, пропадая в поле. С картировочным

бурением проблем не возникло – задал скважины по профилям, с

учетом выделенных объемов рассчитал возможное расстояние между

ними. Сложней оказалось с БКМом и шнеком – постоянно приходилось

106

присутствовать рядом, что бы наносы в виде суглинков, щебенки и

гальки перебуривали уверенно и до коренных добирались точно. И не

морочили мне голову, что все, шнек или бур во что то уперлись и

дальше не идут – а это всего-навсего большой валун в наносах. Но как и

должно быть, горизонты углей потихоньку прослеживались в западной

части долины, причем постоянной мощностью в десять метров. Затем

на юге они резко сместились в сторону, и после этого смещения

мощность их упала до двух метров. Понятно, есть мощный и – главное

– древний разлом, сыгравший ведущую роль в процессе

углеобразования.

А на севере угли разворачивались вправо, повторяя контур

долины, и описав полукруг, начали прослеживаться на юг, как второе –

восточное – крыло гигантской складки. Сейчас я приближался к

разлому, за которым мощность углей должна резко упасть до двух

метров.

«Пока все хорошо», – в пятницу успокоил мою душу Игорь

Георгиевич, посмотрев карту, – «Намечается отдельный блок, с двумя

мощными горизонтами углей плюс в них же уран. Причем угли на

крыльях складки везде выходят на поверхность, и не перекрыты более

молодыми красноцветами. Окажутся пригодными для

промышленности – добычу можно вести дешевым карьерным

способом».

Вернувшись в субботу с поля, увидел открытую в квартиру

дверь. Света при моем появлении выронила на пол тряпку, и с визгом

бросилась навстречу. Когда оторвались друг от друга после долгого

поцелуя, эта чистюла начала командовать:

«Пойдем во двор, там ведро воды греется. Я полью, ты грязный и

пахучий. А потом все остальное!» – улыбнулась лукаво. Пока умывался,

рассказывала, как каждый день надоедала Леониду Дмитровичу, что бы

отправил ее в партию, как наконец он машину выделил, а ребята

сегодня утром загрузили в нее вещи и подарочный холодильник, И что

от себя он затолкал в кузов несколько досок, плит ДСП и рулон

рубероида – на обустройство в пустой квартире, и сооружение душа,

без которого в нашем климате и при работе в поле не обойдешься.

В остаток дня мы ничего полезного в квартире не сделали –

неделя разлуки показалась очень долгой. Поэтому был ужин с вином и

разговорами, рано легли спать – не на узкой кровати, а на полу на

спальниках, долго шептались и дурачились, восполняя пропущенные

радости и наслаждения близкого общения.

В воскресенье смотались в Мирный, в хозяйственном магазине

купили минимум необходимого, в том числе нормальную кровать, и к

обеду я на попутной машине привез все домой, рассчитавшись с

шофером бутылкой. До вечера крутил шурупы и гайки, купленные

предметы собирая. Потом к Свете пришла девушка, с которой она

приехала в партию по окончанию техникума. По поводу встречи

107

подруг, на новенький стол были выставлены банка холодного пива из

новенького холодильника, и сухая рыбка, из привезенных мною из

отряда запасов.

Часть двадцать четвертая.

Главное для геолога – на участке осмотреться и понять, где и что

можно ожидать. Тогда работа сложностей не представляет. Но одно

мне не нравилось – каждый день я торчал при агрегатах: БКМе, шнеке,

картировке. И уже пару раз серьезно говорил с работягами – я

отлучался от шнека на десять минут, и в двух профилях угли не

вскрыли. Пришлось возвращать агрегат на старые скважины,

добуривать по паре метров, пока не шла черная муть – разрушенный

уголь. То-есть, я постоянно был в поле, а составлять разрезы, которые

от меня главный геолог вот-вот потребует, мог только в камералке.

Собрался просить у Игоря Георгиевича в помощь надежного техника-

геолога, что бы заменил меня возле агрегатов, но сложившуюся

ситуацию тот просек сам, и предложил зайти к нему в кабинет. Для

начала поинтересовался новостями с участка, посмотрел мою полевую

карту, с уже определившимися границами развития сероцветов и

красноцветов, с вынесенными выработками и проставленной на углях

радиоактивностью. С удовлетворением покивал головой:

«Все хорошо. Можно намечать оценочные скважины – нам нужно

изучить радиоактивность в углях от их выхода на поверхность и по

всей мощности пластов на глубину, сколь она будет следиться. Без

разрезов не обойтись, и составлять их придется тебе», – я открыл рот

сказать, что для этого нет времени, но главный геолог меня остановил

жестом, – «Погоди. Есть толковый техник, Дмитрий. Между нами

говоря, зануда жуткий, но дело знает, и буровикам спуску не даст. Будет

за ними присматривать, а ты в камералке посидишь», – помолчал

недолго, и продолжил, теперь стараясь не смотреть мне в глаза – «Я то

уверен, что со всем справишься, но в городе думают по другому», -