Текст книги "Тропа в Огнеморье(СИ)"

Автор книги: Александр Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 28 страниц)

– А я для чего? Шлепнешься – подниму...

– Привал! – Объявила Изабелла дойдя до середины аллеи, и плюхнулась на скамейку.

Акула села рядом.

Изабелла согнулась, уперлась локтями в колени, взгляд ее устремился в землю.

– Скажи мне, – спросила она тихо, – им там, в "Орхиене", сильно досталось, когда я ...

– Ребята назвали это "Волчье Побоище". – Отозвалась Акула.

– Я никого не...

– Убитых нет. – Угадала ее вопрос Акула. – Но это просто везение. Судя по разгрому в вашей комнате, в тебя вселилась просто чудовищная сила!

– "Битва чудовищ была неминуема", – пробормотала Изабелла.

– Чего?

– Да так – цитирую одну общую знакомую.

– Тут никакие цитаты разобраться не помогут. Скажи лучше – ты дверь в комнате с одного удара выбила?

– С одного, насколько я помню. Вообще-то, я и бить не старалась – хлопнула по ней ногой, она и рассыпалась.

– Потрясающе! А ведь Дейл в прошлом году в общаге особо крепкие двери поставил – чтобы часто менять не пришлось.

– Да ну их – эти двери! Ты про людей расскажи – я никого не покалечила?

– Нет. То есть – не навсегда. Переломы, сотрясения – этого добра навалом! Но врачи обещают – никто не останется инвалидом. К осени всех приведут в порядок. Со Знатоком, правда, придется повозиться. У него не один перелом, а целый букетище.

Изабелла вздохнула:

– Надо же. Он давно меня раздражал – одним своим видом. Я очень на себя злилась: нельзя раздражаться на людей без серьезных причин. Пыталась себя воспитывать. Всегда была с ним особенно внимательна и вежлива. Довоспитывалась!

– Да уж! – Засмеялась Акула. – Великая вещь – самовоспитание!

12. "Разделение"

("Сага о фаэтане")

"Обсуждение «фаэтанового проекта» саламандр состоялось в Гобите спустя неделю после демонстрации опытов, проведенной Олеко. И проходило это обсуждение более, чем бурно.

– В докладе о стратегии войны с вампирами, господин маршал, – начал свое выступление Вилли Куме, – я уделил достаточно много места так называемым "истребителям вампиров". И сделано это было отнюдь не случайно. Когда появляются вампиры, появляются и охотники на них.

Но нам не нужны ни те, и ни другие – если цель наша – возродить нормальное, цивилизованное общество. Общество, которое базируется на общепринятых стандартах. И ядерное оружие производится на базе этих общепринятых стандартов тоже. Но для обычного лемарионца, воспитанного на этих стандартах, фаэтановый меч, как заметил сам господин Олеко, "окажется бесполезным куском металла". Эти мечи действуют лишь в руках рыцарей-саламандр...

– Лемарионцам вовсе не закрыт путь в саламандры! – Возразил Олеко. – Более того – мы нуждаемся в новых рыцарях. Лемарионцы, которые пройдут обучение у нас...

– Лемарионцы, которые до конца пройдут ваши тренинги и медитации, уже перестанут быть обычными лемарионцами!

– Понимаю ваши опасения, – не уступал инициативы Олеко, – но давайте взглянем на ситуацию немного шире. На создание атомных бомб, насколько мне известно, вы затребовали не менее пяти лет. Наш же проект позволяет уже через год нанести мощный удар по Альянсу.

– Пять лет или один год – это не имеет особого значения. Мы тщательно проанализировали возможности вампиров – им не добраться сюда и за десяток лет.

– Нет, – не согласился Олеко, – вы не проанализировали их возможности. Вы только лишь изучили те возможности, которые имелись у них в недавнем прошлом. Другие способности им пока и не требовались – они выигрывали войну и так! Вы ведь тоже не спешили хвататься за "Семь Печатей".

– Но мы проиграли войну, – сказал Йован Хорст, – а они-то выиграли – им не о чем беспокоиться.

– Я знаю Эржбету гораздо лучше вас. – Стоял на своем Олеко, – Она настоящий параноик, и скорее переоценит опасность, чем недооценит ее. Надеюсь, вы хорошо скрыли координаты Гобита. Но сам факт эвакуации значительной части людей куда-то на восток скрыть будет очень сложно.

– Даже если и так, – запальчиво начал Куме, – огромное расстояние...

– Огромное, – перебил его Олеко, – для тех, кто ходит пешком. А вам не попадались легенды, о вампирах, способных превращаться в летучую мышь.

– Детские сказки! – Расхохотался Куме.

– Еще недавно и сами вампиры считались у вас сказкой. Кроме того, ваше внимание приковано только к вампирам. Но вампиры – лишь орудие в руках магов. Альянсом правят дельпару – заклинатели вампиров...

Когда я создал Орден Саламандр, то был единственным в нем магом. Маги не штампуются так быстро, как вампиры. Но прошло достаточно времени. Теперь все мои рыцари, а их несколько десятков способны работать с Силой. Дельпару – гораздо более многочисленный орден. Делайте выводы, господа! Неужели кто-то из вас способен ручаться головой за свои прогнозы, когда речь идет об организации из сотен магов?

– Господин Олеко привел очень серьезные аргументы, – сказал Веццарн, – и мы не можем их игнорировать! И еще, господа: как комендант Гобита я не намерен больше терпеть склоки на его территории. Пусть соперничество между вами будет конструктивным. Ваши главные аргументы – ваши достижения, а не недостатки альтернативных проектов! Надеюсь, это понятно всем?

– Разумеется. – Сказал Олеко.

Веццарн перевел взгляд на Куме.

– Обещаю серьезно подумать над вашими словами. – Отреагировал главный "семипечатник". – Возможно, некоторые наши взгляды стоит пересмотреть. Это касается и степени угрозы со стороны Альянса. Если мы признаем, что она выше, чем предполагалось прежде, мы форсируем работу над своим проектом. При максимальном напряжении сил, и мы сможем получить через год весомый результат – первую атомную бомбу.

– Но это же безумие! – Вскипел вдруг Йован Хорст. – Я не физик, но как министр обороны имел допуск к "Семи Печатям". И достаточно моих минимальных познаний, чтобы понять: атомная энергия – опаснейшая вещь! С ней не экспериментируют в лихорадочной спешке! С таким подходом вы запросто угробите Гобит и последних лемарионцев, так и не добравшись до Альянса!

– Возможно, это огромный риск. – Задумчиво произнес Веццарн. – Но проект "Гобит" был задуман не для того, чтобы отсиживаться в безопасности. Мы все еще на войне. А войн без риска не существует...

Вечером в дом к Веццарну пришел Йован Хорст.

– Говоря откровенно, – сказал он, – оба ваших проекта – и ядерный, и фаэтановый – внушают мне серьезные опасения. Мне кажется, риск, на который вы идете, чрезмерен. Но не хочу навязывать вам свое мнение.

Я говорил со своими офицерами, мы все согласились, что наилучший выход разделиться. Гобит, безусловно, ваш. Мы же найдем себе иное место. Вдали, и от Альянса, и от Гобита.

Если через год вы и впрямь готовы будете к операции возмездия – дайте нам знать – мы подключимся к атаке на Альянс..."

13. "Готовясь к звездному часу"

("Сага о фаэтане")

"Даже рождение дочери не смогло полностью отвлечь Эржбету от государственных дел. Ежедневно она уделяла им, как минимум, несколько часов.

Маноле же все больше убеждался, что как политик Эржбета попросту гениальна. Никто другой не в состоянии был решать с таким блеском труднейшие из проблем. Когда за дело бралась Эржбета, проблемы, вообще, переставали существовать, а недостатки превращались в достоинства.

Томирис, столица Шарпианы, во время вторжения дарханцев была разрушена почти полностью.

– Великолепно! – Прокомментировала Эржбета. – Нам ведь все равно нужна новая Томирис – столица не только Шарпианы, но и всего Великого Альянса.

– Но Томирис Расположена не совсем удачно для управления Великим Альянсом. – Робко возразил Секлер, ставший уже маршалом.

– Отчего же? – Поинтересовалась она.

– Ну, Томирис находится в стороне от крупных экономических центров и главных торговых путей...

– Ах, это... Хорошо, что вы напомнили маршал. Тут тоже есть над чем задуматься.

В прежней Гондванелле были две самые влиятельные страны – Лемарион и Эльфлория. И одна очень отсталая, хотя и большая – Дархания.

Мне всегда не нравился такой порядок. Особенно, если учесть, что Дархания у нас под боком, а Эльфлория и уж, тем более, Лемарион – далеко.

Так и вышло, что мы оказались в одном месте, а эти гребаные центры и пути – в другом. Но теперь-то кое-что изменилось, не правда ли?

Мы никогда не позволим Лемариону встать рядом с остальными. Сейчас мы захватили в Империи много ценных вещей и огромное число пленных. И пленные, в качестве рабочей силы, и ценности будут направлены на Юг. С их помощью мы компенсируем потери в войне.

Но компенсации не будут распределены равномерно. Разумеется, в первую очередь, мы поможем Шарпиане и Томирису. Но и Дарханию серьезно поддержим. Забудем прежние распри: нам нужен не голодный и озлобленный сосед, а сытый и процветающий.

Тавиана и Вальхиана – наши главные союзники – их тоже необходимо поддержать. Эльфлории не будем мешать, но и помогать не станем. Пусть эльфлорийцы сами зализывают свои раны, а их пока достаточно.

Теперь же, господин маршал, объясните слабой женщине: что при такой политике случится с путями и центрами?

– При такой перестановке сил, ваше величество, Томирис и впрямь наилучшее место для столицы. Эльфлория и Лемарион окажутся на задворках. Вальхиана и Дархания значительно окрепнут. Мы же, находясь между Дарханией и Вальхианой, окажемся в выгоднейшем положении...

Маноле молча слушал и восхищался. В высших кругах новой грандиозной сверхдержавы – Великого Альянса – высказывали схожие мысли в отношении большинства стран. Кроме Дархании – с ней, как и с Эльфлорией, не собирались серьезно делиться трофеями.

В одобренный победителями план Эржбета добавила лишь один штрих. Мало кто этого от нее ждал: наибольший ущерб дарханцы нанесли именно Шарпиане. Но теперь, с помощью единственного штриха, Эржбета полностью изменила расстановку сил.

Между тем новая Гондванелла и новая Томирис обретали все большую реальность. А в центре Томирис возводился небывало грандиозный Храм Арайены. Этой гигантской башне предстояло стать самым грандиозным сооружением Гондванеллы.

Новый храм Рая Героев должен был отличаться от прежнего, разрушенного дарханцами, не только размерами, но и содержанием. Главными героями всех времен и народов стали дельпару, заклинатели вампиров, победители Лемариона. И, разумеется, их вожди – Эржбета и Маноле – им и посвящалось большинство храмовых фресок и скульптур...

А в стане победителей Лемариона, тем временем, все популярнее становилась мысль: Альянс следует объявить империей, а Эржбету – императрицей.

– Мы придем и к этому, – сказала Эржбета, – но не сейчас. Через год – когда главные строительные работы в Томирис будут завершены. Тысячелетняя Империя, ее вечная столица, и новая властительница мира явлены будут подданным в один день!.."

14. "Власть дельпару"

("Сага о фаэтане")

"Тем не менее, некоторые проблемы оставались.

Если Лемарион после сокрушительного поражения легко было отодвинуть на второй план, то в отношении эльфов все оказывалось не так просто. Влияние Светозарных на Юге было велико уже многие века.

И отнюдь не только эльфийские песни пользовались популярностью. Изделия ремесленников из Эльфлории продавались (а главное – покупались!) за большие деньги. И, безусловно, подогревали интерес ко всему этому храмы Эльфийского Учения, имевшиеся во многих крупных городах Юга.

Жрецы Светозарных не стремились к безудержному росту числа приверженцев. Но среди людей влиятельных имелось немало принявших эльфийскую веру.

Другой ситуацией, ускользающей из-под контроля, было подполье регрессоров. Власти Альянса уже знали о его существовании, но раскрыть сеть давно и глубоко внедренных агентов оказалось непросто. Попытки поставить себе на службу хоть что-то из захваченной у Лемариона техники неизменно заканчивались провалом.

Третьей неприятной головоломкой стали саламандры. Точнее – их отсутствие. Разведка Альянса установила точно, что саламандры пересекли границу северной империи, и вступили в переговоры с кем-то из высокопоставленных лемарионских военных.

Куда они исчезли потом? Исчезли сами, или с кем-то из лемарионцев?

Эти вопросы сильно беспокоили Маноле.

Эржбета же смотрела на все по-другому:

– Регрессоры и саламандры сделали нам замечательный подарок! Худшее, что могли сделать наши враги – это окончательно прекратить борьбу. Для консолидации Альянса нам очень нужен удобный враг – как раз именно такой – который нигде и всюду.

Орден Дельпару – наша главная опора в будущей империи. И мы должны расширять его, невзирая на окончание войны. Пусть открываются все новые храмы и отделения организации дельпару – по всему Альянсу. Заодно, таким образом, мы потесним и эльфов.

Но главное – поиски скрытых врагов. Поиски и ликвидация, а заодно – и конфискация их имущества...

Стать дельпару – это было престижно и прежде, но теперь к этому добавились деньги и власть. Могущество Заклинателей Вампиров становилось все большим. Их противники, реальные и мнимые, во все больших количествах наполняли тюрьмы и лагеря.

В тюрьмах их ждали пытки, в лагерях – непрерывный труд. Некоторые из арестантов и впрямь кое-что знали. Постепенно к Эржбете стекалась информация – и о регрессорах, и о саламандрах. Сведения приходилось собирать по крупицам. Но и по этим крупицам кое-что уже можно было сказать.

– Саламандры и группа лемарионцев спрятались где-то далеко на востоке. – Уведомил Эржбету Маноле. – Найти их почти невозможно – территория возможных поисков грандиозна. Но найти их необходимо. Олеко не из тех, кто сдается – там явно готовят какой-то неприятный сюрприз.

– Это самая трудная из проблем. – Признала Эржбета. – Они хорошо подготовили свой уход. Сожгли все мосты для нас. Но, наверняка, оставили их для себя. И все же, мы справились с множеством проблем, попробуем совладать и с этой..."

15."Тройная медитация"

("Сага о фаэтане")

"По давней традиции в конце недели полагался отдых от повседневной суеты. В этот раз на День Седьмой Олеко и Кей Летописец отправились на озеро неподалеку от Гобита. Отдыхая от мировых проблем, они купались, загорали и ловили рыбу.

Аромат почти готовой ухи заполнил поляну, в это время они услышали вдруг шум автомобильного мотора. У поляны машина остановилась, из нее вышел Веццарн. Водитель передал маршалу какой-то сверток, а затем, развернувшись, уехал.

Веццарн подошел к костру:

– В мистике вы разбираетесь намного лучше меня – наверняка вам знакомо древнее выражение "тройная медитация".

– В буквальном переводе с вальхианского, – уточнил Кей, – оно означает "тройное размышление".

– Вальхианские пастухи называют это "соображать на троих", – добавил Олеко.

– Именно этим я и предлагаю заняться, – сказал Веццарн.

Он развернул свой сверток – в нем находилась бутылка водки...

– Люди Йована Хорста сегодня покинули Гобит. – Сообщил маршал.

– Печальное событие. – Вздохнул Олеко.

– Но вкус ухи на фоне печальных событий жизни особенно чудесен, – не отрываясь от ложки сообщил Кей.

– Уха закончится быстро, – продолжил свою пессимистическую линию Веццарн, – а жизненные проблемы – это всерьез и надолго.

Тем не менее, уха завладевала их вниманием все больше...

Лишь после четвертой стопки Веццарн возобновил беседу:

– Порою мне кажется, что вся наша война – это полный абсурд. Ужасающе длинная, ужасающе бессмысленная эскалация взаимных ударов.

Одна сторона пускает в ход дирижабли, другая – управляемые магией молнии. Одна сторона переходит к массированным бомбардировкам, другая – создает армию вампиров.

Что ж, скоро у нас будет атомная бомба. Вилли Куме уверяет, что и одна такая бомба может снести целый город.

Но будет ли и это точкой? Или точку мы поставим, когда полностью уничтожим жизнь на планете?

История – жуткий маятник, который раскачивается со все большей амплитудой, чтобы развалиться с грохотом, когда достигнута будет какая-то предельная величина. И мы близки к ней, как никогда раньше.

– Да, мы приближаемся к какому-то пределу, – согласился Олеко, – но не думаю, что за ним – конец жизни. И наша эпоха – это не бессмысленный и повторяющийся обмен ударами. Она уникальна.

– В чем ее уникальность? – Недоверчиво спросил Веццарн. – Вся история – это череда бессмысленных войн.

– История Человечества, – сказал Олеко, – делится на огромные эпохи. И каждая была своим неповторимым миром.

Но при этом эпохи-миры четко делились на две категории.

Если говорить языком вашей лемарионской науки, в разные эпохи у людей преобладала активность разных полушарий мозга. Каждое из наших полушарий обладает грандиозным потенциалом. Но у них есть большая проблема – им трудно работать вместе – они начинают друг другу мешать.

Каждая эпоха – это медленное "засыпание" одного полушария, и пробуждение другого. Процесс этот согласованно охватывает огромные массы людей, и длится сотни лет.

Века активизации правого полушария дают эпоху мистики и магии. Века активизации левого – эпоху науки, техники и технократии.

Так было и в истории прежней Земли. Мистическое Средневековье длиною в тысячу лет – то были времена воплощенных легенд. А до него была Эпоха Античности и самая яркая цивилизация тех времен – Римская Империя.

Римляне были настолько бездарны, как мистики, что мифологию и религию заимствовали у завоеванных соседей. Но водопровод и канализацию строили очень добротно.

– Но как вы до этого докопались? – Удивился Веццарн. – Книги по Истории Земли хранились лишь в Комитете Закрытых Технологий. Наши регрессоры утверждали, что уничтожили всю литературу подобного рода за пределами Лемариона.

– Разумеется, уничтожили. – Подтвердил Олеко. – Тем более, что в этом славном деле им помогли регрессоры-коллеги.

– Какие еще коллеги?

– Регрессоры из Невидимого Сообщества вампиров.

– Как?! У них тоже были регрессоры?

– Да, только регрессоры-маги. Но уничтожая литературу у других, они, как и вы, сохраняли ее для себя. А, следовательно, как выяснилось позже – и для меня.

– Вся наша История – это дешевый театр. Но вы, тем не менее, видите во всем этом смысл, и в нашей эпохе – особенно?

– Первые эпохи Огнеморья, как и последние эпохи Земли, – продолжил Олеко, – это чередование магических и технократических времен. Благодаря этой периодичности маги и ученые были "разделены во времени" и почти не сталкивались друг с другом. Во времена расцвета науки от магов оставались жалкие шарлатаны. А во времена мистического подъема – от ученых – зашоренные догматики. Эпохи-миры магов и технократов закрыты друг для друга.

С точки зрения технократа Средневековье – просто времена упадка. А вот Возрождение, которое пришло следом – это период расцвета во всем, особенно, в живописи.

Но для мистической души, души открытой к самопознанию – Средневековье – это подлинный расцвет Духа. А Возрождение – времена поверхностных, самодовольных дегенератов. Особенно – среди художников. Тогда-то и началось их превращение в эти приборы, которые в небольшом количестве сохранились и у вас.

– В "фотоаппараты", – подсказал Кей.

– Именно, – кивнул Олеко, – в эти самые аппараты.

– Оставим седую древность, – слегка заплетающимся языком предложил маршал, – водка-то уже кончается. Переходите к нашим временам. Почему они уникальны?

– Но это же совершенно небывалая ситуация: две волны – магическая и техническая встретились друг с другом. Современное Огнеморье – это два противоположных мира вдруг оказавшихся вместе!

– И к чему же это приведет?

– Трудно сказать наверняка – такого не случалось прежде. А если и случалось – следы исчезли.

– Но у вас, без сомнения, есть свои соображения на этот счет.

– Некоторые предположения, безусловно, есть...

Тут снова послышался шум мотора. Машина возвращалась за комендантом Гобита. Веццарн поднялся.

– Это был интересный разговор. – Сказал он. – Надеюсь, не последний..."

16. "Двойная медитация"

("Сага о фаэтане")

"– Самое печальное, – пробормотал Кей, когда машина с маршалом скрылась из виду, – что мне гораздо легче понять его, чем тебя. Разве все происходящее не жестокий абсурд?! Что мы, вообще, здесь делаем? Объединяемся с бывшими противниками, чтобы атаковать невиданным оружием бывших союзников?

– Разве я или Сильвиу объявляли войну дельпару? – Ответил вопросом на вопрос Олеко. – Это Эржбета и Маноле начали воевать с нами.

– Но в эту войну теперь вовлечены миллионы людей! Миллионы людей оказались в положении марионеток в кукольном спектакле "Всемирная Бойня"!!!

– Вот ты и докричался до сути, – в отличие от внезапно ударившегося в пафос собеседника, Олеко оставался спокоен, – "оказались в положении марионеток". Только марионетка и может попасть в бессмысленную бойню! Хочешь избежать этого – просто перестань быть марионеткой.

– Такое просто лишь для тебя, мастер Олеко! Тебе открыты Дух и Огонь, энергии и поля. Но мы – маленькие люди, мы зрим лишь материю и плоть. И таких как мы большинство. А для тех, кто живет одной лишь плотью война невыносима – она несет непрерывные страдания!

– Маленький человек, маленький человек, – покачал головой Олеко, – как много страданий в его жизни. Но смерть страшит его еще больше. Его заветная мечта – наполнить своими мелкими страданиями Вечность...

Когда таких становится большинство – тогда и начинается Всемирная Бойня..."

17. В поисках сути

Вечером Акула ушла по своим делам. Но Изабелла недолго оставалась одна – ее навестил Дрив.

– Как самочувствие? – Спросил он.

– Постепенно прихожу в норму. Во всяком случае, физически. Утром была на прогулке. Во второй половине дня, даже, ходила в спортзал. Немного попрыгала со скакалкой. Позанималась с гантелями – правда – с самыми легкими... А вот меч в руки взять не смогла. Даже деревянный... А ведь не так давно грезила стальными и фаэтановыми...

Стоит только взглянуть на меч – и мне становится страшно. Был бы у меня в руках настоящий клинок в ту ночь, когда я набросилась на всех... Я изрубила бы с десяток ни в чем не повинных людей!

– В ту ночь ты и впрямь сорвалась. Но ведь и ситуация была запутанная и трудная. В таких условиях и величайший из людей мог ошибиться.

– Ошибиться?! То, что я сделала не ошибка – это преступление. Не знаю – как там у величайших людей, но обычные нормальные люди не набрасываются на окружающих, и не крушат всех подряд.

– Обычные люди ничего не крушат не потому, что не хотят, а потому, что не могут. У них нет ни Силы, ни искушения ею.

– В общем, они мудаки и церемониться с ними не стоит – к этому ты хочешь подвести?

– Вовсе нет, Изабелла. Я просто пытаюсь объяснить, что вы разные. И одними мерками вас мерить нельзя.

Вы разные, и, в то же время, между вами нет непроходимой границы.

Любой "обычный человек" может вступить на Путь Силы. Но отваживаются на это немногие из них.

Любой отдавшийся поискам Силы может отказаться от них, вернуться к "обычной жизни". Так и поступает большинство искателей.

Изабелла тяжело вздохнула:

– Ты говорил об этом, и не раз. Но я ничего не понимала тогда. Все это казалось красивыми и загадочными словами – не более. Только теперь я вижу: в этих словах ни тумана, ни украшательства нет ни на гран. В них просто голая суть.

– Только сейчас ты и можешь решать осознанно: оставаться на Пути Силы или же покинуть его?

– Могу, но пока не буду. Время этого решения еще не пришло. Сила сейчас очень нужна мне. Я должна найти тех, кто убил Феличию. И должна выяснить: что же случилось с Ровеной на самом деле?..

Когда Дрив ушел, Изабелла обнаружила, что после разговора с ним нечто очень важное встало на свое место в душе. И не только в душе: тело, которое еще недавно казалось грудой не особо связанных между собой осколков, вновь обрело целостность и энергичность.

Странно: говорили о вещах общих и абстрактных, а в результате созрело очень конкретное решение.

Стало ясно: все вопросы и сомнения, как бы они не были важны, должны отойти на второй план.

Есть дело – долг перед погибшей подругой. Все остальное в сравнении с этим – ерунда.

От апатии и разбитости не осталось и следа. Ее тело было просто продолжением воли – могучей и несокрушимой...

– Арсен у себя? – Спросила она вернувшуюся Акулу.

– Да, он в номере.

– Схожу к нему. Нужна кое-какая информация.

– Хороший выбор. – Одобрила Акула. – Не знаю, как у нашего графа с огнем или эфиром, но информация – это точно его стихия...

18. Новое чаепитие

– Тебе понравилось пить со мной чай? – Спросила Изабелла у открывшего дверь Арсена.

– Последнее чаепитие было просто незабываемым! Особенно трюк с разбитым вдребезги столом.

– Как насчет "Чаепития-2"?

– Интереснейшее предложение. Готов организовать чай немедленно!

Изабелла полагала, что они отправятся в бар, но Арсен этот вариант отверг:

– В баре тесно и слишком много народу. В ресторане мы сможем поговорить гораздо спокойнее.

– Ладно! – Махнула она рукой. – Кутить – так кутить! Пошли в ресторан. Напьемся чаю как следует!..

Хорошо, что они пошли именно в ресторан! В Большой Волчице внезапно и резко проснулся соответствующий – большой и волчий аппетит. И пока Изабелла уминала жареную картошку и перепелиные яйца, Арсен вводил ее в курс дела:

– Полиция, естественно, объявила грабителей в розыск. На троих из них существует лишь приблизительное описание. Это "кусачий псих" и две псевдостудентки. Одна из них, кстати, по словам свидетелей, была сильно ранена. Но личности половины из банды, по мнению полиции, определены полностью – это Илона, Сайрон и Ровена – им-то скрываться будет сложнее всего...

А Дрив считает, что вся компания отсиживается где-то на востоке Вальхианы – в районе Равнины Змей.

– Почему именно там?

– Ну, так или иначе, Илоне (а она, без сомнения, в банде главная) необходимо удрать из Федерации. Хотя бы, на несколько лет. Но куда? В Норийской Империи преступникам живется не очень вольготно – там крепкий порядок и сильная полиция. А вот Дархания – страна нищая и полудикая. К тому же драконопоклонники – главные союзники дельпару.

– Тогда им нужно на юг – к морю.

– Конечно, но и полиция это понимает. Почти сразу после ограбления на юг были срочно отправлены почтовые голуби с приказом перекрыть все пути к побережью. Илона должна была это предвидеть. Равнина Змей – самый малонаселенный район Вальхианы. На ее пространствах легче всего спрятаться. И тянется она до самого Моря Гроз. Конечно, такой путь к побережью – это большой крюк. Но он позволит обойти полицейские кордоны.

– А что планирует сам Дрив?

– Завтра мы отправимся в путь к Равнине. Дрив, Хлодвиг, Акула и я. Тебе, я думаю, лучше пока остаться. Ты должна придти в себя. Хотя Дрив и полагает, что у тебя есть особые возможности для поиска убийц Феличии, но и он не рвется брать тебя с нами.

– Послушай, Арсен, в моей жизни сейчас нет ничего более важного: я должна найти убийц Феличии. А это означает, что вместе с вами завтра поеду и я...

19. "Свет"

("Сага о фаэтане")

"До начала торжеств в Томирисе оставалось совсем немного. Через три дня в ходе грандиозной церемонии Эржбета должна была стать императрицей. Цвет всей Гондванеллы стекался в только что отстроенную столицу новой сверхдержавы.

Главная виновница этого события отправилась в Томирис одной из последних. Карету Эржбеты сопровождала длинная вереница других карет и огромный эскорт всадников.

Путь из Чоары в Томирис долог и утомителен. Но Эржбета была оживлена всю дорогу. Цели, которые она перед собой ставила представлялись многим гигантскими и неосуществимыми. И, тем не менее, она добилась своего.

Теперь, накануне полного триумфа, она уже обдумывала новое масштабное предприятие – Великий Поход на Восток. Поиски новых земель для освоения. И, конечно же, поиски затаившихся где-то среди глухих лесов саламандр и лемарионцев...

Ночевать они остановились в гостинице на последнем перевале перед Томирис. Погода стояла пасмурная. Тусклое багровое Солнце закатывалось за горизонт на западе.

Внезапно полумрак наполнился светом. Другое солнце стремительно взошло на востоке. В его нестерпимо ярких лучах первое, закатывающееся светило померкло окончательно.

Небывало мощный грохот сотряс землю, и вновь наступила тишина...

Первые беженцы, жители прилегающих к Томирис деревень, добрались к перевалу в средине ночи.

"Невиданный взрыв уничтожил Томирис, – рассказывали они, – город разрушен до самого основания. Величественнейшие из зданий – Храм Арайены, Императорский Дворец, Сенат Альянса – повержены в прах. Одни руины остались от Томирис, и руины эти пожирает ужасающе жаркий огонь..."

20. "Великая Фаэтановая Война"

("Сага о фаэтане")

"Вместе со сведениями о поверженной в считанные мгновения столице по всему Альянсу стремительно распространялся парализующий шок.

К десяткам тысяч погибших в Томирис (а среди них были и главные вельможи объединившихся в Альянс государств), прибавились и десятки тысяч заболевших жуткими и неизвестными болезнями в последующие дни. Сам пепел Томирис нес на себе проклятье.

Сильный ветер гнал тучи пепла на запад в течение нескольких дней. И вместе с ним распространялись все дальше – к западным окраинам Шарпианы и граничащим с ней районам Вальхианы – и беженцы, и порожденные чудо-бомбой болезни.

Никто не взялся бы утверждать наверняка – кто главный разносчик диковинных недугов – пепел или беженцы?

Беженцы полагали, что пепел. Но те, в чьи владения они вторгались, опасались, что болезнь распространяется и через людей.

На берегах реки Дану, разделяющей два народа, вспыхнули стычки между бегущими шарпианцами, и вальхианцами, не желающими пропускать беженцев в свой край.

Впрочем, и многие вальхианцы из крупных городов сами пустились в бега. Если неведомые враги сумели сделать одну чудо-бомбу, что помешает им сотворить и вторую, и кто знает – какой город окажется следующей мишенью?

Величайшая из сверхдержав на глазах расползалась на куски...

Спрятав свою маленькую дочь Лауру и Эржбету в надежном месте, Маноле попытался восстановить порядок в Альянсе. Не так уж и давно отмененное Чрезвычайное Положение введено было снова. Власть перешла к военным, и их костяку – Армии Семисот. Некоторый порядок восстановить удалось.

Проблема, однако, заключалась в том, что восстанавливался он не надолго. Противник возникал ниоткуда. Как правило, все силы противника состояли из одного-единственного самолета. Он не сбрасывал ни чудо-бомбы, ни бомбы обычные – просто пролетал над каким-нибудь городом.

Одного этого хватало для превращения горожан в стадо обезумевших животных. И это было не удивительно – только лишь упоминания сожженной Томирис хватало, чтобы у людей волосы дыбом вставали на голове. А уж гул самолета полностью лишал горожан рассудка. Паника, давка, и схватки друг с другом наносили колоссальный ущерб. А между тем, самолет за один рейс мог пролететь над десятком городов, полностью прекращая в них нормальную жизнь.