Текст книги "Тропа в Огнеморье(СИ)"

Автор книги: Александр Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

– Разговор произвел на меня впечатление. – Дорабатывала на ходу легенду Селена. – И я захотела сделать тебя менеджером своего магазина в Майастре. Но филиал в Майастре откроется не раньше, чем через полгода. К тому же, тебе не помешает немного подучиться, чтобы стать хорошим менеджером. Вот я и вызову тебя на учебу в Чоару.

– Устроит твоего мужа такая история? – Спросил Агастан.

– Мое отсутствие его не слишком обрадует. Но поскольку это временно, и, к тому же, мне светит хорошо оплачиваемая работа – эти факторы перевесят.

– Ну что ж, квартиру в Чоаре мы тебе обеспечим. Учиться на менеджера тоже будешь. И не только для отвода глаз. Тебя ждет серьезная карьера в Черной Сети. Если хорошо справишься с последним заданием – с Ровеной...

15. Сайрон – сложной души человек

«Ах, Сайрон, я так по тебе скучала!» – говорит голубоглазая русоволосая красавица со снежно-нежной кожей.

И как чудесно она выглядит в своей серебристо-серо-голубой куртке, длинном черном платье и элегантных сапожках...

Роза ди Тирс – напоминание о безмятежной юности...

Многое изменилось в жизни Сайрона за последний год. Остроумный, но не злой, обаятельный, но не слащавый, он был душой своей компании. Компании парней и девушек весьма далеких от дельпару и им подобных.

И он был в замечательных отношениях со своим отцом – Троем Зонгом. С отца-то собственно зловещие перемены и начались.

Однажды отец открыл ему тщательно оберегаемую тайну – его капиталы стремительно таяли. Вопреки отчаянным усилиям Троя, полное разорение приближалось. Еще немного – и должен был наступить день, когда банк "Диадема" в счет погашения долга конфискует имущество Троя, в том числе и принадлежащий семье дом.

Перспектива перехода из богачей в бродяги не могла не выбивать из колеи. Мысли об этом не позволяли сосредоточиться ни на чем другом...

Они идут по коридору общежития. Какую гордую дробь выбивают каблуки Розы! Дверь комнаты – они заходят вовнутрь.

"Никто не помешает нам сегодня. – Сообщает юная графиня. – Акула на тренировке допоздна, Ягата не придет, пока я не позову".

Она снимает куртку и кидает ее куда-то в сторону. Длинное черное платье. Глубокое декольте. Как изящна и тонка Роза – там, где положено быть тонкой. Но груди ее такие полные, такие налившиеся...

Прежний Сайрон никому не желал зла. Никому и никогда. Но когда отец попал в беду – оказалось – помощи ждать неоткуда. В этом мире каждый – сам за себя.

В те дни он и познакомился с Илоной. Как-то так получилось, что ей он доверил, то, что скрывалось от остальных.

"Выгода для людей важнее морали. – Сказала она. – Они не станут помогать, но ты в состоянии помочь себе сам. Отбрось моральные иллюзии, стань жестоким и беспощадным, и я подскажу тебе – как вернуть утраченное богатство".

Сайрон согласился. Или притворился, что согласен? Какое-то время он считал, что притворяется, чтобы отыскать способ помочь отцу. Потом полагал, что таким образом обманул не Илону, а самого себя. Ведь разорение отца стало бы и разорением Сайрона – он просто спасал свою шкуру. К тому же, Илона все больше привлекала его.

Чем ближе они знакомились, тем больше открывалась ему ее потрясающая жестокость, но это лишь еще сильнее возбуждало Сайрона.

С другой стороны – что-то благородное все же оставалось в нем. Откуда еще брались эти постоянные метания из стороны в сторону, внезапные угрызения совести и самокопание?

Два образа воцарились в его душе: Демон и Ангел.

Демона звали Илона. Она была наглой, грубой, развязной и коварной.

Ангела звали Роза. Утонченная и невинная. Их так тянуло друг к другу, но их отношения никогда не заходили дальше поцелуев.

Но во внешнем мире царили одни лишь демоны. И дружба с Ангелом серьезно помешает выживанию здесь.

И все же с Ангелом надо расстаться красиво. Для того и приехал в "Орхиену" Сайрон: сказать "прощай" и Розе, и своей стремительно удаляющейся безмятежной юности.

Роза прильнула к нему с пылким поцелуем. Она еще никогда не целовала его так.

Разумеется, он не воспользуется ее порывом. Сейчас он остановит ее и объяснит, что суровая жизнь не позволяет им быть вместе и дальше.

Она что-то шепчет ему. О своей любви. О том, как она его ждала. О том, как ей было здесь одиноко. И как обнаглели и подняли головы ее враги.

Но теперь-то все изменится! Теперь они будут вместе. И вместе отомстят.

При слове "месть" в ее глазах вспыхнул зловещий огонь, огонь, столь часто полыхавший и в глазах Илоны.

Сайрон с удивлением обнаружил, что отвечает горячим поцелуем на поцелуй, а руки его стаскивают платье Розы вниз. Роза отстраняется и медленно снимает платье сама. Вот полностью обнажились ее высокие, вздымающиеся в волнении груди...

Руки Сайрона торопливо переключились на сбрасывание собственной одежды. Стоп! Но это же безумие! Нужно немедленно остановиться.

А собственно, почему?

Какую цену запрашивает эта роскошная красотка? Месть ее врагам? Почему бы и нет?

Никогда не была она такой пылкой прежде. Что так сильно возбудило и завело ее? Желание отомстить!

Сайрон мысленно расхохотался, небывалая легкость охватила его. Ангелы – это всего лишь недозревшие демоны!

Даже жрецы это признают: демоны происходят от падших ангелов. Ангелы созревают – и падают. Как налившиеся яблоки. Яблоки, налившиеся, как груди Розы ди Тирс.

Сайрон впился губами в ее упругую, пахнущую яблоками левую грудь...

Кстати, кому же именно придется за все это мстить?

Ровене?! Ровене!

Ровена – еще одна сучка, еще один созревший Ангелок. И как удачно, что и Илоне живая Ровена уже не нужна.

Да он просто может купить два траха по цене одного!

Они уже разделись полностью. Сайрон ложится на раздвигающую ноги Розу. Его упругий член погружается в ее нежное лоно.

– Как ты хочешь ей отомстить? – Тихо шепчет он. – Исхлестать ее кнутом? Прибить гвоздями к столбу? Искромсать ее тело щипцами?

Роза в блаженстве закатывает глаза.

– Да. – Сладострастно стонет она. – Да! Да!!!

16. "Война"

("Сага о фаэтане")

"Война началась с ультиматума, который Лемарион предъявил Эльфлории. Империя требовала срочно рассекретить все сведения об экспериментах с вампирами и магами, и их последствиях для народов Гондванеллы.

Форму ультиматума подсказал советник Ференц. Императору Эльзенвангеру особенно понравилась идея увязать теперешних магов, угрожающих лемарионской армии с давно исчезнувшими вампирами и их "художествами" в Дархании. Получалось, что Империя печется не столько о себе, сколько о благе всей Гондванеллы...

Ференц поднялся в результате на невиданную высоту. Его назначили главой Имперской Разведки.

Причем, прежде это ведомство действовало с меньшим размахом, чем Отдел Технической Разведки, подчиненный Клариваусу. Теперь полномочия Имперской Разведки были значительно расширены...

Эльфлория немедленно откликнулась на ультиматум, гневно отвергнув его. Причем, в совместном с Вальхианой и Тавианой заявлении.

Шарпиана промолчала, пытаясь сохранить нейтралитет. Дархания отнеслась к требованиям Лемариона с пониманием и одобрением...

Все актеры выбрали себе роли по душе. Спектакль под названием "Большая Война" начался...

План начала военной кампании был также разработан на основе предложений Ференца. И начало оказалось на удивление успешным.

Анализируя агентурные донесения, отрывочные, а порой и противоречивые, Ференц все же рискнул предположить, что реальных магов совсем немного. И забавы с молниями, подобные тем, что были продемонстрированы под Развилково требуют от них колоссального напряжения сил. А затем и довольно значительного времени для их восстановления.

На этом и строились его советы: избегать крупной концентрации своих войск, не позволяя магам добиться победы с помощью одного, двух мощных ударов; атаковать с разных и неожиданных направлений...

Боевые действия начались с бомбардировок вальхианских и тавианских городов. На Эльфлорию с ее труднопроходимыми горами, и ловкими и непонятными эльфами и флорианцами решили пока не отвлекаться.

"На первых порах нам необходимы бесспорные успехи. – Рекомендовал Ференц. – Все сомнительные операции следует отложить на "потом".

Шоком для тавианцев, да и для всех Волкан стало появление у города Деста огромного флота Лемарионских кораблей.

Империя была так далека от Моря Гроз, ее корабли никогда не появлялись там. Флот прошел через Океан Туманов, сделав большой крюк, и обогнув западную часть Гондванеллы.

Дест был обстрелян одновременно корабельными пушками с моря и с воздуха – дирижаблями и самолетами. Тавианские войска, вместе с большинством жителей, в панике бежали из города. Над городом водрузили флаг Империи Лемарион...

Затем королю Шарпианы было в настойчивой форме предложено вступить в недавно созданный союз Лемариона и Дархании. Король отказался – он все еще надеялся усидеть между двух стульев. Желание, уже никак не связанное с реальностью...

После трех дней лемарионских бомбардировок в страну вторглись дарханские войска.

Захватчики быстро продвигались в глубь Шарпианы. Сопротивлявшихся дарханцы убивали или обращали в рабство. Сдавшихся грабили. В боях погиб и сам шарпианский король...

Время шло, время бежало, отсчитывая поражения Волкан. Но в бой все еще не вступали Три Бриза, могучий Южный Молот не поднимался, чтобы нанести сокрушительный ответный удар..."

17. "Иная магия"

("Сага о фаэтане")

"Три Бриза все не могли найти себе достойную мишень. Стратегия лемарионцев застала их врасплох.

Но вот получено было сообщение о вражеском флоте, пришвартовавшемся в Десте. С группой из восьми кораблей Три Бриза отправились из Майастры к Дарханскому проливу.

Однако, лемарионцы вовсе не собирались отступать от своей выигрышной стратегии. Их парусники передвигались компактно лишь до тех пор, пока передвижение это было скрыто от противника. Сразу после штурма Деста Флот вторжения был разделен на несколько групп.

Одна из них, состоящая из тридцати кораблей, была отправлена к Майастре... Далеко, в открытом море, где-то между Майастрой и Дестом, противники обнаружили друг друга...

Сражение не особо отличалось от учений "Южный Молот". Еще до того, как корабли лемарионцев приблизились на расстояние пушечного выстрела, они полностью были уничтожены низвергнувшимся с неба огнем.

Правда, в этот раз огонь уничтожал не манекены – людей. Сотни человек за считанные минуты.

– Успех просто потрясающий! – Прокомментировал вальхианский адмирал. – Теперь еще такой же бой у Деста...

– Вы так и не смогли понять, – потерявший уйму энергии Олеко не имел сил сдерживать раздражение, – боя у Деста теперь уже не будет. Нам нужны, как минимум, две недели на восстановление своих способностей.

– В таком случае мы могли бы нанести удар и самостоятельно.

– Это уж полная бессмыслица. У их парусников есть пушки, у ваших – нет. Вы получите такой же полный разгром, что и сегодня. Только разгромленной стороной будете уже вы! Разворачивайте корабли, адмирал...

В Майастре их встретили с осторожной и сдержанной радостью... На причале Маноле увидел вдруг ту, кого вспоминал все эти годы, каждый день и каждую ночь.

– Моя принцесса...

– Уже не принцесса. – Поправила Эржбета. – Меня короновали. Правда, королевство мое теперь состоит из толпы беженцев...

Они отошли в сторону от шумной толпы встречающих и прибывающих.

– Я верна своей клятве, – тихо сказала Эржбета.

– Я тоже, – отозвался Маноле...

Поздно вечером, когда Три Бриза остались одни (разумеется, уже не на чердаке, а в роскошном доме), Маноле сказал:

– Давайте смотреть правде в глаза – выигранный нами бой хода войны не изменит.

– Ты что сдаться предлагаешь? – Нахмурился Олеко.

– Нет – произвести переоценку сил. Нашей самодельной магии явно не достаточно. Нам не хватает подлинного мастерства.

– Но что поделаешь? – Развел руками Сильвиу. – Мы же вместе перерыли всю Гондванеллу в поисках великих мастеров – и не нашли ни одного.

– На Гондванелле их и нет! – Мрачно усмехнулся Маноле.

– Ты думаешь об острове Зари? – Спросил Олеко.

– Не совсем. Эльфы знают дорогу туда, но ушедшие не возвращаются. Герои не покидают свой рай, и не участвуют в делах людей...

Но есть неподалеку еще один остров. И корабли оайеистов плывут не только туда, но и оттуда..."

18. "Чей корабль исчез в тумане?"

("Сага о фаэтане")

"Виоара была маленькой рыбацкой деревушкой на океанском побережье Тигины. Маленькая деревушка, маленькие суденышки, маленький причал.

В последние недели, правда, людей в Виоаре прибавилось: несколько десятков беженцев с юго-востока Тавианы остановилось здесь. Настроение было тревожным и у местных и у прибывших.

И все же, сегодня они решили устроить праздник...

– Мой господин! – Голос первого министра Юлиана дрожал. – Вам экстренное послание!

– От кого же? – Спросил эльфийский король.

– От... от... от руководителя Имперской Разведки Лемариона господина Ференца...

Люди в нарядных одеждах собрались у ветхой рыбацкой пристани. Тут же раздавали простое, но бесплатное угощение – пирожки с картошкой, пирожки с капустой, жареную мелкую рыбу, и, конечно, красное домашнее вино.

Метрах в пятистах от причала, бросив якоря, стояли в море три больших парусника. Подойти ближе столь крупные корабли не могли. Над черными парусами развевались флаги оайеистов с изображением девушки, распятой на звезде...

Чем больше читал король Эйэт, тем мрачнее он становился.

– Чего они требуют? – Не выдержал, наконец, Юлиан.

– Не требуют – просят.

– Просят?!

– Да, представь себе. Господин Ференц просит срочно остановить трех наших доблестных магов.

– Он что – сошел с ума?!

– Боюсь, что с ума сошли они...

Когда Три Бриза появились перед толпой, их встретили восторженными криками, и тут же подхватили на руки. Так, на руках и донесли их до самых шлюпок.

В разных шлюпках плыли Три Бриза, и к разным кораблям, но на флагах, которые каждый из них держал над головой, изображено было одно и то же: меч в обрамлении молний.

Когда добрались они до кораблей, их флаги водружены были рядом с флагами оайеистов. С берега откликнулись многократным "ура", а затем зазвучала и наспех слепленная песня:

Чей корабль исчез в тумане,

Чтоб найти далекий край,

Кто в огромном океане

Ищет позабытый рай?

То волшебники уплыли,

Паруса подняв фрегата,

И волшебники те были,

Как три друга, как три брата...

Шарпианский Маг,

Вальхианский Маг,

Тавианский Маг,

У троих – единый флаг!

Король Эйэт потребовал срочно запрячь карету. Через несколько минут она уже мчалась по дороге в сопровождении конного эскорта.

– Что происходит, мой господин? – Спросил Юлиан, сидевший напротив короля. Его трясло не только из-за быстрой езды.

– Три Бриза хотят отправиться в Вурхиену, и просить вампиров о помощи.

– Но это будет означать...

– Это будет означать, что пророчество дайаны Эктории начинает воплощаться...

Они прибыли поздно, слишком поздно...

Корабли с черными парусами уже удалялись к горизонту.

Толпа ликовала, плясала и пела, заводя вновь и вновь:

Кто вернется из тумана,

Чтоб свободу принести,

И чтоб псам лемарионским

За все беды отомстить?

То волшебники вернутся,

И вернется их фрегат,

Высоко их флаг взовьется,

Пой же вместе с нами, брат!

Шарпианский Маг,

Вальхианский Маг,

Тавианский Маг,

У троих – единый флаг!

Но в голове короля эльфов вертелись совсем иные слова:

"Велик грех, и велика расплата за него.

Переплелись теперь судьбы вампиров, эльфов и людей, и нити эти уже никто не расплетет.

Придут времена, и сами люди призовут вампиров в Гондванеллу вновь!

И не прольется кровь, ибо будет выпита. И не обрадует победа, и взмолятся о поражении"...

19. Пробуждение талисманов

Глубокой ночью в дилижансе, по дороге из Майастры в Чоару... Вопреки холоду, царящему вокруг, она почувствовала разгорающийся в груди огонь...

Еще никогда Илона не чувствовала Искрящуюся Тьму так хорошо. Немногочисленные пассажиры вокруг спали. Она расстегнула цепочку, зажала талисман в кулак, и опустила на колени.

Потом осторожно разжала ладонь: талисман уже не просто светился – он ярко сиял...

В то же время, в открытом море, на палубе корабля, плывущего из Аведарха в Майастру...

– Вы чувствуете, генерал?

– Талисман, Фатум, – он пульсирует, он как будто становится живым.

– Не только он. Все младшие талисманы просыпаются. Но это лишь отражение Главного Процесса: пробудился старший талисман – Искрящаяся Тьма. Искрящаяся Тьма и Избранница – они входят в глубокий резонанс...

В Чоаре, в гостинице при фехтовальном комплексе «Фальконе», в номере гроссмейстера Дрива...

Он снял со стены картину, и вставил ключ в спрятанную за ней дверцу сейфа...

Два фаэтановых меча лежали внутри. Первый был мечом Дрива, с которым он тренировался каждые два-три дня. Второй – меч с рунной надписью из "Притчи Трех Путей" висел прежде на стене его дома в Майастре.

Второй меч не имел хозяина уже несколько веков, Дрив лишь стал одним из его хранителей. Таков был завет саламандр: только Избранница может владеть мечом, имя которого – Встречающий Море...

Дрив вынул из ножен свое оружие – его клинок мягко сиял. Он обнажил и второй меч – Встречающий Море словно полыхал пламенем...

В недавно арендованном особняке в Чоаре, на диване в спальне...

Проснувшийся Агастан сел. Оставив спящую Селену, он прошел в другую комнату, и, опустившись на стул, положил перед собой на столике свой Младший Секрет.

В камешках талисмана, все ускоряясь, пульсировал свет...

Где-то через час голос графини раздался за его спиной:

– Из-за такого зрелища и впрямь стоит не спать пол ночи!

– Это зрелище ничто, – тихо отозвался Агастан, – в сравнении с тем, что я сумел увидеть сквозь него.

Графиня перевела взгляд с камней на мужа. На ее обычно надменном лице проступал всевозрастающий интерес.

– Я понял это только теперь. – Продолжил Агастан. – Старший талисман был не один. Два других Бриза тоже создали свои старшие талисманы. Один вложил свою Силу в меч. Другой...

Никак не могу увидеть – во что вложил ее Сильвиу...

Он умудрился сотворить нечто труднопостижимое – упаковал Силу то ли в грустную песню, то ли в грустный рассказ. На Волканах такие называют "дойна"...

Но это не так важно...

– А что же важно, Агастан?

– Есть три старших талисмана. И все они пробудились теперь. А значит – три Избранницы уже получают их Силы... Получают, чтобы...

– Чтобы?

– Нет, этого не может быть... Я догадываюсь, но это слишком невероятно даже для такого изощренного мистика, как я...

Часть 7. Карнавал Лунатиков

1. "Проклятый Цветочек"

(начало)

"... Давным-давно в далеких краях, где уходила счастливая жизнь и наступали смутные времена...

Жила в одном глухом селении девочка. Очень красивая девочка. Ее голубые глаза были так чисты и невинны, а золотые пушистые волосы казались пушистым ореолом света или лепестками чудесного цветка. Люди так и прозвали ее – Цветочек.

И появилась в тех краях ужасная, неведомая болезнь. Нет – заболевшие не умирали – это было хуже, чем смерть. Они превращались в монстров – сильных и злобных уродов, и уходили в лес.

Не все подряд были сражены этой болезнью. Но уцелевшим все труднее становилось ездить по дорогам между селениями – монстры нападали на людей и убивали их.

В селении, где жила Цветочек, погибли почти все – ее семья, родственники, знакомые, друзья. Одни стали монстрами, другие были ими убиты.

И тогда Цветочек отправилась к скалам у реки. Там, в глубокой пещере жила мудрая колдунья.

– Возьми меня в ученицы, – попросила Цветочек. – Посвяти меня в тайны колдовства.

– Зачем тебе это? – спросила колдунья.

– Если есть силы, способные делать из людей монстров, должны быть и другие, которые чудовище могут превратить в человека.

– Мне это представляется наивным и недостижимым, – Сказала колдунья. – Но с другой стороны – нет предела могуществу колдуна, конечно, если он без остатка отдается своему искусству.

– Я именно так и сделаю. – Сказала девочка.

И колдунья приняла ее.

Шли годы. Цветочек постигала Искусство, и, как обещала, отдавалась ему целиком. Когда ей исполнилось шестнадцать, она стала высокой и стройной, она стала еще прекраснее, чем была.

Однажды, в первое полнолуние мая, когда ночь вокруг была наполнена зыбким волшебным светом, Цветочек вдруг ощутила, что ее колдовская сила стала мощной и полной, как никогда. Она вышла в лес и направилась в самое сердце глухой чащи – это были места, которые монстры обожали более всего...

Там, в сплетении толстых ветвей, куда с трудом проникал не только лунный свет, но и солнечный, вышло ей навстречу отвратительное, ухмыляющееся существо.

Цветочек не произносила заклинаний, не совершала магических движений руками, она просто поцеловала злобного монстра, и ее могучая колдовская сила хлынула в чудовище и преобразила его.

Он не просто вернул человеческий облик – он приобрел красоту, какой не обладал никогда прежде. Он вспомнил обычаи людей и родной язык, и смог вернуться в свой дом...

А Цветочек сделала так еще и еще. Она искала заколдованных чудовищ, и возвращала им облик людей. И не только возвращала – они все приобретали по-особому притягательный облик.

Родные и друзья спасенных просто боготворили молодую колдунью, да и остальные считали ее героиней или святой.

Правда выяснилась лишь спустя время. Чудовища, ставшие прекрасными, стали ими только снаружи. Они получили ум и красоту, но души их остались душами монстров. За чудной внешностью скрывались низменные страсти и безжалостный расчет.

Они обманывали и плели интриги, они предавали, нанося удары в спину лучшим друзьям, и оставляли за собой длинный кровавый след..."

2. Гепард приближается

С «Кузнецами» Торъун Ош сотрудничал уже много лет. Из лучших фехтовальщиков этого клуба набирались охранники для банка «Диадема», виллы «Шеша» и других серьезных объектов.

Накануне "Лунного Рыцаря" Торъун наведывался к "Кузнецам" чаще обычного. В этом сезоне дела в клубе складывались как нельзя хорошо. Мельник, чемпион прошлого турнира находился в отличной форме. Но самая главная новость – клуб вывел на орбиту новую суперзвезду – Гепарда. И этому семнадцатилетнему спортсмену удалось затмить даже Мельника.

"Кузнецы" твердо рассчитывали на этот раз прибрать к рукам и "золото", и "серебро"...

Гепард вырос в Тихой Малине – квартале на юго-востоке Чоары, заселенном беднотой, профессиональными безработными и жульем. У матери его был краткосрочный роман с заезжим флорианским богачом, который испарился задолго до рождения сына. Гепард с детства понял, что жизнь – это борьба, и стал настоящим фанатом борьбы.

Он был прирожденный спортсмен, и благодаря своим физическим данным сумел выбраться из Тихой Малины. С девяти лет он уже жил в одном из лучших спортивных интернатов Вальхианы.

Но в Тихой Малине взрослеют гораздо раньше девяти лет. В интернат он попал с уже сложившимся характером. Характером Гепарда.

Он начал с легкой атлетики, и стал в этом виде спорта одним из лучших в своей возрастной категории. Потом переключился на боевые искусства без оружия. И благодаря им превратил свое и без того великолепное тело в идеальную машину для поединков.

Но воин без меча, что птица без крыльев... Гепард, как и многие, считал вальхианское фехтование вершиной боевых искусств.

К штурму этой вершины он приступил в пятнадцать лет. И приступил подготовленный, как никто другой.

Высокий, пластичный, он демонстрировал потрясающую реакцию и быстроту. При этом, его ноги в гибкости и ловкости не уступали рукам. А чутье всегда безошибочно подсказывало самые слабые места противника.

Тренировка, на которую пришел Торъун, была одной из последних перед турниром. За разминкой последовали тренировочные бои. И Мельник, и Гепард оказались на порядок лучше остальных. В последнем бою они вышли друг против друга...

Соперники медленно кружились по площадке. Затем последовал осторожный обмен ударами. И резким подбивающим ударом ноги Гепард выбил меч из рук Мельника. И тут же, почти без паузы, его правая нога, оставаясь в воздухе нанесла второй удар – уже по горизонтали – в корпус противника. Удар буквально снес Мельника на пол.

Тренер Барбарош остановил поединок:

– На сегодня – все. К турниру мне нужны два живых медалиста.

После тренировки Торъун и Барбарош пили кофе в кабинете тренера.

– Ваш Гепард великолепен. – Сказал Торъун. – Но действует очень жестко – на грани правил.

– Гепард – фехтовальщик завтрашнего дня. Он инстинктивно уловил главную тенденцию в нашем виде спорта. Многие спортсмены и даже тренеры еще не поняли ее. Хотя организаторы соревнований и их судьи уже движутся новым курсом.

– Поскольку я не судья и не организатор – просветите и меня.

– Бои на мечах стали большим бизнесом. И в нем два главных конкурента: вальхианские фехтовальщики и вотанские гладиаторы. Главный турнир первых проходит весной, а вторые устраивают осенью "Героев Ада". И "Рыцарь" и "Герои" – это огромное число туристов и бешеные деньги. Но многие из этих туристов могут позволить себе посетить лишь один турнир в году.

Чьи фехтовальные школы лучше – вотанские или вальхианские – однозначно и не решишь. Но то, что в боях гладиаторов больше драматизма и острых ощущений – это факт. Мы можем конкурировать лишь делая правила все более либеральными.

– То есть, снимая ограничения, и увеличивая возможность травм.

– Именно это и происходит. Многие прежде запрещенные удары теперь уже разрешены. Хотя некоторые тренера протестуют, и не спешат перестраиваться на новый лад.

– Какие-то резоны для протестов у них есть. Разве не так?

– Зависит от точки зрения. Вальхианское фехтование никогда не было чистой хореографией. Прежде мы готовили бойцов для войн, которые бушевали одна за другой. Мы берегли фехтовальщика от травм на соревнованиях, чтобы не помешать ему стать славным инвалидом или героическим трупом в очередной из войн.

Но теперь уже больше десяти лет царит мир. Как бы. На самом деле, акулы бизнеса – те же завоеватели, только теперь они расширяют свои владения более скрытыми методами.

Я не против – исключительно за! Процветание маршалов нашего бизнеса – это процветание всей страны. Они командуют строем, а я – простой офицер в этом строю. Спортсмены же теперь и есть солдаты. И их война без всяких скидок – это турнир "Лунный Рыцарь"...

3. "Праздник Побеждающей Жизни"

(Наина Райс, Ассоциация Волканского фольклора)

"Карнавал Лунатиков пришел к нам из глубины веков. Древние баллады и дойны, сказки и мифы, оживают на этом празднике.

Конечно, мы современные люди уже не верим в чудеса и волшебство. И понимаем, что миром правят строгие законы, познаваемые наукой.

Но поэтические фантазии древних все же обладают определенной ценностью. Они помогают нам лучше понять внутренний мир наших далеких предков. Увидеть, что и они, по-своему, стремились к гармонии и красоте.

Да и нам так приятно на десять дней, что длится карнавал, сбросить с себя груз проблем, и окунуться в мир фантазии, мечты, и беззаботного веселья. Безудержный полет фантазии правит Карнавалом Лунатиков! И не даром королем или королевой Карнавала выбирают автора, продолжающего традиции древних легенд и сказок...

Многие из песен, традиционно звучащих на Карнавале Лунатиков, помогают нам лучше понять – каким виделся древнему человеку мир.

Вот, к примеру, одна из них – "Цыган и НЛО".

Цыгане – это мифические предки современных тиган.

Слово НЛО сегодня встречается только в древних легендах и песнях. Оно – неотъемлемая часть мифопоэтической Вселенной наших предков, и их сказочной трактовки небесных тел.

Небо виделось первобытным людям как некое продолжение Океана. А звезды представлялись чем-то вроде островов в нем. На этих небесных "островах" даже жили диковинные сказочные существа – "инопланетяне". Более того – "инопланетяне" могли и "приплывать" в Гондванеллу на своих кораблях. Вот эти-то корабли и именовались "НЛО"...

Сегодня мы хорошо знаем – что такое звезды.

Великий профессор Дурвин дал исчерпывающее определение их природе: "Звезды – это форма существования субстанции огня в безвоздушном пространстве".

И, разумеется, в этих сгустках субстанции огня гипотетические "инопланетяне" не смогли бы выжить никак.

Но древний человек не знал этого. И пытался объяснить строение мира опираясь на безудержный полет фантазии. Полученные в результате "теории", безусловно, с точки зрения науки, поверхностны и наивны.

Но как поэтична эта картина мира, в которой даже к звездам можно добраться на кораблях...

Карнавал Лунатиков...

Это и выступления знаменитых певцов. И зажигательные танцы на площадях. И конкурс авторов удивительных историй. И турнир "Лунный Рыцарь", где встретятся лучшие фехтовальщики Волкан. И маскарад, в котором оживут самые знаменитые герои. И многое другое...

Да, чудес в нашем суровом мире нет. За исключением одного.

Зато длится оно целых десять дней!"

4. Между сном и рассветом...

В последнюю ночь накануне Карнавальных Каникул Изабелле снились набухшие почки на деревьях, и она слышала странный, протяжный и низкий гул.

"Наверное, древние самолеты в полете издавали именно такой звук", – подумала во сне Изабелла.

– Да. – Подтвердил вдруг Голос из ниоткуда. – Самолеты гудели почти так. Но гудение почек весной еще ниже, и люди даже не могут услышать такой звук.

– Но я-то слышу. – Сказала она.

– Этой ночью ты пересекла Порог. – Пояснил Голос.

Переход от сна к пробуждению оказался необычайно плавным и легким. В мягких лучах рассвета она увидела дерево за окном их комнаты. Почки на нем распустились этим утром.

Скрипнула раскрывающаяся дверь, и в комнату вошла волшебница в длинном черном плаще, расшитом сверкающими синими звездами. Такие же звезды сверкали и на ее конусообразной шляпе с широкими полями внизу. Но самыми сияющими звездами были ее пронзительно-синие глаза в ореоле золотых волос.

– Феличия! – Ахнула Изабелла. – Предупреждать надо – с такими метаморфозами можно и свихнуться!

– Не только можно, но и нужно. – Отозвалась волшебница, усаживаясь на стол, и демонстрируя эффектное сочетание длинного плаща, короткой юбки и стройных ног.

– Я и вправду проснулась? – Засомневалась Изабелла.

Она подошла к Феличии и тщательно пощупала ее. Феличия не только хорошо прощупывалась, но и удивительно приятно пахла.

– Ты пахнешь как звон серебряных колокольчиков. – Сказала Большая Волчица.

– С каких это пор ты стала поэтом? – Теперь Феличии пришла очередь удивляться.

Впрочем, Изабелла и сама не могла понять – откуда у нее взялись такие слова? Она вдруг отчетливо вспомнила недавний сон с гудящими почками и Голосом Ниоткуда.

– Веселый денечек намечается. Еще сюрпризы есть?

– Ага. – Подтвердила Феличия и помахала журналами, которые были у нее в левой руке.

Изабелла взяла журналы у подруги. Это были скромные и симпатичные "Истории Полуночников" с рассказами орхиенских школьников, и шикарный и симпатичный "Альманах Лунатиков" – издание, знаменитое на все Волканы.