Текст книги "Шторм судеб (СИ)"

Автор книги: Александр Спиридонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

В минутной тишине старый чародей и беспощадный пират смотрели друг на друга: один, пытаясь подобрать слово, другой, не имея способности это слово произнести.

– Сработало, – с облегчением сказал Алантир, падая на спину и восторженно хохоча, – сработало! Я уж думал, что сам умру скорее, чем ты увидишь все.

– Кто ты? – наконец смог произнести адмирал. – Кто я? – заикаясь и осматривая себя, проговорил он следом.

– А ты не помнишь?

Золотистая пыль сформировала стул, и чародей, опираясь на поручни, с трудом взобрался на него.

– Я помню…– Мелех говорил медленно и неуверенно, – я помню все и ничего. – Его лицо искривилось в болезненной и ужасной гримасе. – Столько смертей, столько боли. – Он закричал и схватил себя за голову, вцепляясь в длинные, засаленные потом, каштановые волосы. – Сколько боли, столько жизней и… столько смертей. Я помню их, помню каждую. – Адмирал Армады, человек по прозвищу Морской Дьявол, лежал на незримом пространстве, свернувшись в глубок, и искренне плакал, захлебываясь слезами. – Помню…я не могу так…

– Что ты помнишь? – сказал Алантир, наслаждаясь результатом своей работы.

– Смерть.

– Кто же ее причинил? Ты помнишь этого человека?

– Да.

– Кто он?

– Человек, высокий и с карими злыми глазами. Я помню огонь и помню его топор с острым мечом, что он доставал из-за спины. Он...он убил всех. Я ненавижу его, ненавижу всем сердцем!

– Прекрасно, ты начинаешь вспоминать. Он что-то говорил?

– Я, я не помню, помню лишь жалкие слова о цели, море и его взгляд, раз за разом убивающий меня и моих родных, а потом снова и снова. Я ненавижу его! – закричал Мелех из всех оставшихся сил.

– Прекрасно! – лицо Алантира улыбалось, а глаза с наслаждением наблюдали за лишенным разума пиратом.

– Прекрасно? Что тут прекрасного, кто я? Кто ты? Где я? Я умер, но кто я, почему я видел этих людей? Я они? Все они? Я ведь помню каждого. Я ничего не знаю, знаю лишь, что боль и ненависть к этому человеку переполняют меня и рвут мою душу.

Чародей рассмеялся и вскинул рукой, после чего то самое зеркало, стоявшее в темнице, появилось за его спиной.

– Я отвечу тебе, кто ты, ибо знаю ответ на этот вопрос. Знаю я, и для чего ты здесь, ибо я тебя привел.

– Скажи мне, скажи мне, кто я…

– Ну, я рад что ты спросил.

Алантир встал и отошел в сторону, открывая обзор на зеркало обезумевшему в своем желании человеку.

Тишина вновь воцарилась в небытие. Мелех молча таращился на свое отражение не в силах сделать даже вдох. Он недвижимо смотрел на себя несколько минут, отказываясь верить своим глазам.

– Нет, нет. Это он, – указывая на отражение пальцем, – сказал пират. Это он, он всех убил. Это он! – параноидально кричал в бесконечность увидевший правду адмирал Армады.

– Да, что-то тебя смущает? Ты прав.

Алантир постепенно приходил в себя. Мышцы и подкожная клетчатка вновь наполняли его тело, а кожа сменила мертвенно-бледный окрас на телесный.

– Но…

– Ты помнишь свое имя? – спросил чародей.

– Нет, имен я не помню. Все словно во сне… но нет, только не это, не может быть!

– Помнишь ли ты, как попал сюда?

– Нет, я ничего не помню! – в отчаянии кричал пират. – Это ведь зеркало, но отражение в нем, это он…

– Это ты, Мелех! Прими себя.

– Нет, ни за что, это не могу быть… – память стала постепенно наполнять его разум, будто давно забытые воспоминания из детства, пришедшие во сне, и теперь пробудившие давно забытые травмы. Слезы вновь покатились ручьем по его грязным щекам. – Нет! Нет! Нет! – Мелех сорвался с места и ринулся к ужасающему его отражению. Удар за ударом он разбивал кулаки в кровь о нерушимую действительность. Поверхность зеркала не сдюжила под натиском адмирала Армады и разбилась вдребезги под напором кулаков, разбиваясь на тысячи мелких осколков. Изображение человека, столь ненавистное ему, разделенное на множественные фрагменты, продолжало смотреть на него убитым от горя взглядом. Пират, каковым в своих мыслях он уже не являлся, продолжал молотить зеркальные фрагменты, превращая их в пыль, пока полностью не разбил кулаки, обнажая мясо и кости.

– Вижу, ты вспомнил…Теперь ты понимаешь, что натворил и сколько боли причинил, безжалостно убивая людей ради своей выдуманной цели.

– Воспоминания возвращаются, – проговорил Мелех, стоя на коленях над разбившимся зеркалом. – История прожитых жизней затухает, а вот боль и все чувства становятся все сильнее. – Мелех опустил голову, а каштановые длинные волосы скрыли его лицо, нависая над ним. Слезы продолжали стекать по лицу, капая на его ноги и руки. – Этот человек, причинил столько зла, убил столько дорогих мне людей. Я столько раз желал ему смерти, беспомощно пытаясь вырваться из его плена, рук, темницы. Он убивал моих детей, жену, родителей, сжигал поселения. Я ненавижу его всей душой, ненавижу каждой клеточкой, и хочу, чтобы он сдох самой жуткой смертью. Но это я. Я ненавижу себя…Я понял твой урок. Я все понял, Алантир. – Мелех обратил свой взор на чародея. – Нет пытки сильнее, чем та, что ты уготовил для этого человека. Я действительно пережил все зло, что причинил. Ретина был прав.

Алантир взмахнул рукой, и прямо у согнутых ног раскаявшегося и плачущего человека появился его меч. Знаменитый поатан, отнявший огромное количество жизней, величественно лежал перед своим хозяином. Большой красный рубин, пронзающий

рукоять, бликовал от света пролетающих в бесконечности звезд, а острое лезвие смотрело на Мелеха, будто напоминая ему, кто он такой.

– Ты заберешь последнюю жизнь, – прошептал Мелех и взял свой меч, подставив наконечник точно к сердцу. – Как долго я этого ждал, как сильно хотел! Столько ночей я прожил с желанием мести, и теперь я лишу этот мир истинного демона. Алантир, спасибо. Ты убил его, и душа его канула в лету. Я же закончу историю и уничтожу эту жалкую оболочку.

Мелех напряг свои сильные руки и проткнул тело, ощущая, как лезвие быстро входит в плоть, раздвигая и ломая ребра. Сердце пронзилось, и боль окутала его тело. Но боль принесла удовольствие, словно давнее дело, никак не поддающееся работе, наконец завершено. Но дальше…ничего не произошло. Тьма больше не сгущалась над ним, а все поглощающаяся тишина не топила его в своей глубине. Меч торчал из груди, а кровь капала на намокшую слезами ткань.

– Не понимаю, что такое?

– Ты же не думал, что все так просто, Мелех, – с ехидной улыбкой сказал Алантир. – Это, как бы тебе сказать, лишь начало, переходный этап. Кстати, да, ты теперь бессмертен, и жить тебе с этой болью до скончания веков.

– Что? Нет! – Мелех взял осколки зеркала, лежавшие у его ног, и яростно вонзал себе в шею, но каждая рана зарастала столь быстро, что через секунду от нее не оставалось и следа. – Прошу, убей меня! Убей!

– Мы ответили только на первый вопрос, – не обращая внимания на истерику сидящего перед ним человека, сказал чародей. – Теперь ты знаешь, кто ты. Но раз к тебе вернулась память, то ты должен помнить о моем обещании рассказать тебе все: зачем мне твоя помощь и зачем я все это сотворил.

– Я думал это возмездие, – сказал Мелех со все еще торчащим из груди мечем.

– Возмездие? Нет, конечно. За всю людскую историю было столько людей, которым то самое возмездие требовалось, что уж и нет такой цифры. Люди верят в рай и ад, но скажу тебе, как и прежде, я сотворил вас, но я не бог, и даже мне неведомы эти вопросы. Есть ли ад и есть ли возмездие, я понятия не имею, и потому таковыми вопросами не занимаюсь.

– Но, тогда…

– Зачем это все? Ну, что ж, Мелех, теперь ты готов выслушать, а я тебе – поведать эту удивительную историю. Ну а далее ты двинешься в путь. – Алантир щелкнул пальцами, и меч, пронзающий грудь пирата, испарился, как и рана, находящаяся под ним.

– В путь?

– Начнем. – Бесконечность заиграла в миллионе цветов, и каждое последующее слово Алантира отражалось в ней, словно в зеркале. – В начале времен из ничего возникло бытие, а в нем – семь сущностей, которые в последующем люди назовут «праймы», те самые сущности были я и мои шесть братьев и сестер. В бесконечной тьме и пустоте мы пребывали, казалось, вечность, хотя судить почти невозможно, ибо времени тогда еще не было.

Тьма озарилась семью прекрасными сущностями, переливающимися всеми цветами, что может представить человеческий разум, напоминавшими по форме стаю медуз, спокойно дрейфующих в океане.

– Словно зерно, взращённое в земле, в нашем разуме цвела идея и цель о создании идеальных существ, свободных от оков предписания, той самой судьбы, о которой ты говорил ранее. Наши создания должны иметь волю, свободную волю, жить своей жизнью, наслаждаясь каждым ее мгновеньем без нашего последующего участия. Мы должны были создать мир без греха, обид и разочарования, существ, что построят его и будут в нем жить. Такова наша высшая цель, переданная нам от Создателя. Мы не видели его, не знали, но каждому из нас была известна задача. Возникнув, мы будто существовали тысячи тысяч лет и будто не существовали вовсе.

Из тьмы вдруг начали зарождаться миллионы звезд и бескрайние космические галактики, что невообразимом числом заполонили Вселенную.

– Мы начали творить и творили без раздумий, будто делали это сотни раз. Мы создали время и пространство, тайны, что вам следовало изучить и, изучая, совершенствоваться. Создали сущее, а потом и планеты, на одной из которых в последующем вы станете жить.

Перед глазами Мелеха вдруг стала расти с удивительной скоростью наша Земля. Зарождаясь из искры, она разрасталась столь быстро, что достигла своего размера буквально за минуту. Горы и скалы распластались на ее поверхности, а бескрайние моря и океаны залили низины. Зеленые деревья прорывались из земли, формируя бесконечную зеленую поверхность. Вдруг одна из переливающихся сущностей словно махнула

сформировавшейся из зеленой пыли рукой, и по планете задули ветра. Рука хлопнула об руку, и земля ожила. Реки лились, впадая в моря, леса разрастались, питаясь водой, лавы забурлили в жерле вулкана, выбрасывая в только что сформированную атмосферу углекислый газ, что впитали деревья, и дым, уходящий в облака, из которых деревья поливали дожди. Земля ожила, и сердце ее забилось.

– Мы создали ваш мир, и оставался лишь последний этап, самый сложный и ответственный. Каждый из нас был измотан, а силы предательски покидали наши тела. Но основная проблема заключалась в самих существах. Кто же они? Вот чего мы не знали до конца. Что же это за идеальные существа? До этого момента мы знали все, но точно не это, поэтому мы взяли паузу. Наблюдали за планетой, решали и спорили, кто же должен ее населить.

Вдруг один из окружавших планету Праймов, преимущественно черного цвета, выпустил из своей медузообразной сущности огромное черное облако, что быстро охватило каждый сантиметр планеты.

– После долгого обсуждения мы решили, что взять на себя ответственность должен Праймарил, первый из созданных Праймов. Самый сильный и могущественный, он принял на себя главную роль и тяжелую ношу. Создание существ было не быстрым, и силы быстро покидали его тело. Мы видели, как он страдал, словно художник, наделенный талантом, но лишенный музы, он не знал, что должен сотворить. Земля облетела Солнце тридцать раз, прежде чем он, обессилив, закончил и мы смогли увидеть его результат.

Тьма рассеялась, и Мелех увидел Землю, наполненную самой разной живностью. Моря населили похожие на людей ящероподобные существа, благодаря перепонкам между пальцев, свободно резвящиеся в воде. Скалы и высокие горы, уходящие в небеса, оккупировали огромного размера тролли, коих Мелех видел лишь в детских вымышленных сказках. Леса, заполонили высокие, остроухие создания, ловко перепрыгивающие с дерева на дерево. Тундры и лесотундры оживились, благодаря наличию здесь небольшого роста существ, с огромными ушами и носами, а в толще гор поселились могучие и широкоплечие, правда, не вышедшие ростом, похожие на людей гномы, которых Мелех также видел в одной из детских сказок.

– Венцом творения стали титаны, существа исполинских размеров, что должны были стать центром силы для всех существ. Для нас же они были словно радар, через который мы могли уловить мольбы просящих о помощи детей Праймарила.

Птицы, насекомые и рыбы также отличались от привычно знакомой природы. Мир был другим, будто и не был их миром вовсе.

– Мы гордились Праймарилом, а он гордился своими детьми, в гармонии живущими друг с другом. Но прошел всего десяток тысяч лет их развития, как они начали развязывать войны.

Будто белая простыня накрыла Землю и прошлась по ее поверхности, каждой территории навевая хаос и войну.

– Постепенно осваивая свои территории, они стали посягать на соседние. Жажда власти и могущества приводила к смертям тысяч населяющих планету жизней. Год за годом и век за веком, чем больше они развивались, тем больше желали убить друг друга. Различные расы столь сильно презирали отличных от них, что оборвали все контакты с соседями.

Голос Алантира начинал дрожать.

– Мы понимали…у нас ничего не получилось. Идеальный мир для идеальных существ сгорал в огне их войн. Тем не менее мы сделали полезный вывод: внутри одной расы распрей гораздо меньше друг с другом, чем в разных, а значит, существа, что должны населить Землю, обязаны быть одной крови.

Праймы собрались на совет, наконец, приняв антропоморфные формы вокруг огромного алтаря, того самого, что видел Мелех, пребывая в первый раз во дворе чародея.

– Почему вы выглядите как люди? – спросил Мелех, удивившись отличающемуся внешнему виду первых созданий от внешнего облика Праймов.

– Первым, кто принял антропоморфную форму, стал я, и я создал ее так, как представлял себе, и так, как создам вас в будущем. Не отвлекайся.

Семь человек, одетых в тогу разного цвета, стояли вокруг алтаря и о чем то дискутировали, размахивая в стороны руками.

– Мы попытались сказать Праймарилу, что попытка провалилась и мы создали монстров, но он этого не принял. Наш брат озлобился на нас и решил, что мы ему завидуем. Тем не менее он все еще был нашим братом, поэтому со временем согласился сделать то, что мы потребовали. Он должен был стереть своих созданий с карты мироздания без боли и горя. Просто удалить, словно по щелчку пальцев, дабы обезопасить наших следующих созданий от предыдущих, желающих войны.

– Заставили убить его своих же детей? Не слишком это и милосердно.

– Он понимал эту возможность еще вначале. Все знали, что другие Праймы не способны влиять и воздействовать на создания другого Прайма, а потому, вследствие ошибок, проблему придется решать ему.

Землю вновь окутала темная пелена, застилая моря и высокие горы, земли и озера бесконечной вуалью.

– Но силы Праймарила были на исходе. Создания, которым он даровал жизнь, расплодились и, несмотря на бесконечные войны, плотно заселили планету. Мы видели, как наш брат угасает, и боялись, что его жизненный сосуд иссякнет раньше, чем созданные им жизни, потому решили помочь ему

Белые облака, плавающие на голубом небосклоне под взором оранжевого солнца, внезапно стали меняться. Черные грозовые тучи появились на небе, полностью закрывая доступ солнечного света. Море, что ласкал легкий ветер, вдруг пленил шторм, волны которого, казалось, стремились коснуться небес. Молнии сверкали, сражаясь друг с другом, паутиной пронзая черный небосклон.

– Это же…

– Да, Буйное море. Именно оно. Это рубеж. Магическая стена из стихии, подпитываемая моей силой и силой других Праймов, чтобы не выпустить тех, кто живет прямо за ней.

Вода забурлила и расступилась под натиском вплывающей из ее недр бескрайней земли.

– Я слышал, что цивилизации тонули в океанах, но никак не наоборот, – сказал удивленный Мелех.

– Праймарил не смог стереть всех существ из-за последнего титана, населявшего землю. Импир – владыка небес и повелитель морей, гигантский мореплавающий и летающий трехглавый ящер, что одним своим ледяным дыханием мог уничтожить целый город. Праймарил создал его с единственной целью, той самой, что занимался сейчас, – уничтожить возможную ошибку, стереть любую память о невыполненной цели отца. Но он так возлюбил своих детей, что предпочел сам испытать всю боль и отдать все силы, чтобы усыпить их, не прибегая к помощи Импира. Он наделил этого ящера половиной своей силы, а потому сразить его никак не мог. Лишь всеобщими усилиями нам удалось отправить его глубоко в недра земли, заточив в вечном сне в самом центре Буйного моря. А за его границей мы создали континент, столь большой, что он мог уместить в себе всех оставшихся детей Праймарила. Мы спасли брата, но и посадили в нем зерно вечной обиды. Я ощущал его злость, ощущал его ненависть, знал, что мука, легшая на него, выше даже нашего естества.

Черная пелена спала, и земля стала похожа на ту, что обычно изображают на картах. Сейчас, глядя сверху вниз, Мелех видел, сколь огромное на самом деле Буйное море, а та

часть, в которой плавал он сам, была лишь малой частью гигантской магической завесы, скрывающей целый континент, по размерам превосходящий весь квадросюз в десятки раз.

– Мы вновь стали обсуждать, кто должен создать существ. Праймарил был измотан, а вторым по старшинству и силе был я. Лишь приступив, я по-настоящему ощутил, сколь тяжелую ношу вынес мой брат. Сперва я думал, что все кончено, но, собравшись с силами, я создал вас, людей, тех самых идеальных существ, которые и заселили Землю и живут на ней сейчас.

– Люди…идеальные? Тогда почему рождаются такие, как я..он..Мелех? Почему мы ведем войны? Раса у нас действительно одна, но нам достаточно различия в цвете волос, чтобы убить друг друга.

– Верно подмечено. Слушай дальше, и ты все поймешь. Вы развивались, жили в гармонии, однако конфликты возникали все чаще и чаще, пока наконец не достигли больших войн. Праймарил поднял вопрос, не провалили ли мы попытку вновь, ведь все повторилось: и войны, и смерти, и даже людские пороки полностью совпадали с теми же у детей Праймарила. Но мы не были уверены в этом, ведь все же кое-что отличало людей, и это их милосердие. То, чем не обладал никто из его существ, проявилось в людях. Даже во время войн они находили место милосердию. Люди, несмотря на свои пороки, имели и качества, что возносили их и давали надежду на светлое будущее, любовь и добро, дружбу и благородство. Потому мы решили продолжить наблюдать за ними, что вывело Праймарила из себя. Он стал совращать людей и приумножил их пороки. Переманил на свою сторону несколько моих братьев и сестер, вмешиваясь в само бытие, которое до того момента не допускало влияния чужих Праймов на создание другого. Узнав об этом, я пришел в ярость и тогда…

Вселенная задрожала и покрылась разрезами. Первичная энергия, что существовала до всего созданного Праймами, стала проникать внутрь Вселенной из-за их безжалостного сражения. Планеты разлетались вдребезги, и целые галактики стирались в пыль. Защищенная магическим барьером, лишь Земля оставалась нетронутой, пребывая в центре вселенского сражения.

– Мы сумели одолеть взбунтовавшихся Праймов, убив двух из них, но даже ослабленного Праймарила мы убить не смогли, лишь заточили в самом центре континента, населенного его детьми. Сами же мы также понесли потери. Двое Праймов, из числа тех, что поддержали нас, были уничтожены, и потому на Земле осталось лишь двое: я и мой брат Торф, что создал планету. Двое из семи – это ничтожно мало, чтобы помочь всем людям, вдобавок

испорченным Праймарилом. Войн стало еще больше. Пороки, словно вирус, поглощали вас все быстрее и быстрее. Алчность, злость, мстительность процветали среди моих детей, причиняя мне боль. Однако милосердие не пропало, лишь проявилось сильнее, и это то, что дарило мне надежду. Со временем я заметил, что разрезы энергии, которые возникли на Земле, были обузданы пытливым умом людей. Используя прирученную ими энергию, они могут преображать ее в так называемые заклинания. Они научились их использовать, но не знали, что сделать этого физически не могут. Их тело слабо, а душа порочна. Потому при использовании их они причиняли себе смертельный урон, а их натура обнажала все свои пороки, гипертрофированные первым Праймом. Хватит даже единократного использования, чтобы создать жалкую искру для костра, как твое тело разрушится, а разум возжелает зла.

– Так вот почему чародеев так мало! Мрут почти сразу! – сделал заключение Мелех. – А как же гарды? Они вас слышат.

– Гарды – обычные люди, выбранные моим братом Торфом для связи. Они не могут говорить с нами, но могут слышать, как и все люди. Я не одобрял разговоры Торфа с ними, ибо люди должны сами изучать Землю и не знать о нашем существовании и надзоре. Потому мы даровали вам свободу воли и не вмешиваемся в ваши дела, лишь изредка отвечая на самые искренние мольбы, поэтому я запретил Торфу говорить с ними.

Алантир подошел ближе.

– Время шло, наши силы продолжали подпитывать Буйное море и темницу Праймарила. Ослабленный войной, спустя тысячи лет, Торфа не стало. Я остался один, последний, кто может за вами следить. Но сейчас и мое время приходит к концу. Мне осталось немного, а сил моих не хватает даже на тебя. Пока я показывал тебе прошлое, сам чуть не канул в лету. Именно поэтому я и привел тебя. Мелех.

Мелех изумленно слушал невероятную историю мироздания и войн Праймов. Его разум, обычно требующий знаний, сейчас был не в себе, не понимая, кто он: Мелех ли еще или уже кто-то новый – абсолютно новый человек, переживший боль сотен людей, но заточенный в оболочку столь ненавистного ему человека. Он не хотел признавать себя им, но понимал, что выхода нет.

– Так что ты хочешь от него…меня?

– Как уже сказал, я проживаю свои последние десятилетия и скоро, как и мой брат, испарюсь окончательно. Следовательно, барьер будет разрушен и Праймарил проснется,

доведя до конца то, что задумал. Его отпрыски пойдут на людей войной, а с помощью Импира у людей и вовсе не останется шансов. Я долго думал, как обезопасить вас после моего ухода, как спасти ваши бренные души. Наконец, я понял, что есть лишь один выход – поглощение.

– Что ты имеешь в виду?

– Я наблюдал за вами и понял: если люди могут поглощать первичную энергию, то и я смогу поглотить оставшуюся энергию Праймарила. Умру я или нет – вопрос вторичный и не столь важный. Главное, что не станет моего брата, а значит, и угрозы для вашей дальнейшей жизни. Твоя задача – добыть для меня посох Праймарила, заключивший остатки его силы, воткнуть его в алтарь, что расположен в склепе, и тогда он перенесется ко мне. Я поглощу его, а дальше будь что будет.

– Алантир, я все равно ничего не понимаю. Почему ты выбрал меня? Я не достоин такой миссии. Смерть – вот что должно быть уготовано таким, как я. Мы не созданы для геройств, спасающих от угрозы: мы и есть угроза.

– Ты еще не понял? Нет никакой уготованной судьбы, каждая секунда твоей жизни и есть новое, уготованное, выбранное тобой. Но в одном ты прав: почему именно ты. Как я уже сказал, любой человек, взаимодействующий с первичной энергией, получает колоссальное повреждение органов и тканей, а в перспективе – обнажение всех своих пороков. Чтобы отправиться на поиски посоха, я должен буду переправить тебя через барьер Буйного моря, а, чтобы ты не умер, я, как ты уже догадался…

– Сделал меня бессмертным, – сказал Мелех, осознавая причину своего «дара». – Так ты не хотел истязать мою душу до скончания времен?

– Вовсе нет. Впрочем, если ты не справишься, конец времен настанет крайне быстро.

– Почему сам не отправишься туда? Ведь ты можешь это сделать?

– Не могу. Когда Торф создавал дикие земли, он создал их таким образом, что любой Прайм, ступивший на их порог, мгновенно погибнет, стоит лишь сантиметру его тела оказаться там.

– Почему?

Алантир сделал глубокий вдох.

– Мы боялись, что Праймарил захочет их освободить. В глубине души это знали, но не хотели верить, что он способен на такое. Знали, что он может найти соратников, а потому

решили перестраховаться. Поэтому я могу отправить туда лишь своего помощника, надеясь, что он выполнит миссию.

– Тогда отправь Альдима Уоррела, я помню его. Он великий воин с честным сердцем…

– В этом и суть, Мелех. Великих воинов что я отправлял за границу Буйного моря, за последние столетия были десятки. Но хоть я и могу усилить их тело, душу я тронуть не могу. Свобода вашей воли защищает вас. Праймарил исказил ваше бытие благодаря силам, которые были в нем. Быть может, и я бы смог, будь чаша моей энергии полной, но сейчас, боюсь, сил осталось совсем немного. Скорее всего, ты последний человек, которого я смогу переправить, а дальше я лягу в коматозный сон, чтобы сберечь энергию для поглощения, и лишь посох, что появится в моем алтаре, разбудит меня. Доблестные воины, которых я перенаправлял, усиливались за счет дарованной им от меня первичной энергии. Я считал, что если человек жил по чести, то, какой бы ни была могущественной сила порока первичной энергии, она не тронет их. Но я ошибался. Раз за разом, получая силу, они желали большего. С каждым днем циркуляции в них первичной энергии они все больше и больше желали силы, власти и подчинения. Спустя годы, проведенные в диких землях за Буйным морем, они и вовсе забывали о своей миссии и хотели лишь власти над этими непокоренными территориями.

Мелех оглянулся на людей в диких землях, ведущих за собой армии различных рас в битве за моря, горы и пустоши. Столкновения огромного количества жизней раз за разом кончалось побоищем.

– Мне приходилось лишать их жизни и начинать все сначала. Когда я осознал, что попытка последняя, то понял, что герои, живущие здесь, с чистой душой и благими помыслами, всегда имеют в себе хотя бы частичку порока и именно она и взрастет как осенний урожай. В этот момент я вспомнил себя во время создания людей. Лишь сделав то же, что сделал Праймарил, я ощутил его боль и ответственность, осознавая в эти минуты, что лишь ощутивший боль, что причинил, убьет в себе порок. Мелех, я выбрал тебя и пытал этими воспоминаниями, чтобы лишить порока и вживить в тебя другое желание – желание, не требующее власти, богатств и силы. Желание, что не помешает, а лишь поможет твоей цели. Желание, что я выполню сам, как только ты спасешь людей и принесешь мне посох Праймарила.

Мелех слабо кивнул, а взор его с вершины Вселенной устремился прямо на дикие земли. Теперь он точно понимал, почему именно он выбран для этой миссии.

– Смерть, – констатировал Мелех.

– Смерть, – подтвердил Алантир. – В тот день, когда я вспомнил ощущения Праймарила, то понял: мне нужен не герой, мне нужен Дьявол, Морской Дьявол, человек, убивший сотни людей и проживший их жизни, возненавидевший себя и захотевший смерти. Ни богатств, ни власти, ни чего-либо еще – лишь смерть успокоит его грешную душу.

Окружающее Мелеха пространство вновь закружилось в золотом вихре, скрывая Вселенную. Рассыпавшись, он вновь стоял в той роще, в которой все началось. Стоял среди трупов пиратов, что некогда считал своей семьей, а сейчас наблюдал презренным взглядом.

– Помни: как только ты окажешься за границей Буйного моря, я впаду в сон и дальше уже никто не сможет тебе помочь. Там ты сможешь умереть, ибо бессмертен ты лишь здесь. Фактически ты лишишь себя мук и получишь то, что хочешь, но людей ты не спасешь.

– Как я узнаю, куда идти и где находится посох?

– Я дам тебе карту, что давным-давно нарисовал Торф, – Алантир передал в руки Мелеха сверток бумаги. – Здесь, в самом центре континента, ты найдешь его склеп и, приложив руку к ключу, откроешь его врата. Более того, я подарю тебе некоторые силы, которые использую я сам – контроль над стихией и живые цепи.

– Но как ими пользоваться?

– Ты все узнаешь, как только окажешься там. Времени совсем нет, поэтому на обучение тратить его не станем. Итак, ты согласен принести мне посох и получить смерть, хотя бы частично искупив жизни тех, кого погубил, спасая тех, что все еще живы?

Мелех еще раз огляделся: справа от опушки, на которой оказалась телепортирующаяся усадьба, в нескольких километрах от нее, в лучах взошедшего солнца и окутанный клубами дыма, стоял некогда знаменитый на весь Отан портовый город Ландау.

– Да, согласен.

Алантир улыбнулся, и его глаза вновь начали наливаться черным цветом, а золотые частицы в последний раз заиграли в танце.

– Тогда начнем.