Текст книги "Герои зоны. Пенталогия (СИ)"

Автор книги: Александр Шакилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 88 страниц)

* * *

– Убейте его! – крикнула девица.

Тотчас карлик и одноглазый метнули в Заура ножи, а шестипалый расстался со своим топором. Остальные чуть замешкались.

Глупцы! От пуль палач не увернулся бы, но его особо тренированная после того случая реакция – спасибо Учителю и Господу! – позволяла проследить траекторию полета каждой заточенной железяки, перехватить ее и, не порезав пальцев, вернуть владельцу. Грешники не должны мучиться, освобождаясь от грядущих злодеяний и тем самым хоть немного спасая свои души. Все надо делать быстро и качественно.

Палач завалил бандитов их же оружием, они и пикнуть не успели. А тем, кто замешкался, Заур просто свернул шею. Только девицу пощадил пока – не любил убивать со спины. Лишь усевшись на скутер, она увидела, что ее подельники мертвы, да так и застыла с широко раскрытыми глазами. Палач терпеливо ждал: секунда, две… Но она не выказывала агрессивных намерений! Наоборот – ошарашенно глядя на трупы своих друзей, сползла со скутера и плюхнулась перед Зауром на колени. Куда только делась ее недавняя спесь?..

– Смирение – первый шаг к покаянию и небесам. – Заур осенил крестным знамением ее затылок. Не побрезговал уделить внимание и мертвецам.

По Закону палач имеет право конфисковать одежду и все, что было у грешника в момент казни, но на деле мало кто обирает трупы. И Заур бы до такого не опустился, кабы не суровая необходимость.

Подняв «ингрэм» и повесив на плечо, он обшарил труп «африканца», изъял запасные магазины. Карлику в коляске мотоцикла тоже «калашников» больше не пригодится. Что ж, палач добыл себе оружие. Но где теперь искать Края?

Надо догнать джип. Машина приметная, с нарисованной молнией. Легко, конечно, сказать, но… А разве есть другие варианты?

– Ты не против? – Заур сел на скутер.

Девица затрясла головой, выражая полную покорность.

Ну и отлично. Он завел двухколесный недомотоцикл и уже собрался уехать, как девица, вскочив с колен, метнулась к нему. Испытав чтото вроде легкой жалости, – вновь не сумел увести заблудшую душу из обители зла – он навел на нее АК, палец коснулся спуска.

Но прицельно выстрелить Заур не успел.

Предплечьем девушка отбила оружие в сторону, очередь ушла влево и вверх. После чего блудница вцепилась в руку Заура и затараторила, преданно глядя ему в глаза:

– Я в долгу перед тобой! Ты мог забрать мою жизнь, но не забрал. Я отплачу! Отслужу! Я!..

Кому как не палачу знать, что обещаниям грешников – грош цена?

– Иди с богом, – оттолкнул он девицу.

Только отъехал от дома, как на поле недавнего боя примчалась еще одна банда – на сей раз это были «африканцы». Их легко узнать по забавным хламидам и деревянным маскам. К тому же командовал ими нервный чернокожий, запричитавший над телом бывшего хозяина «ингрэма».

Притормозив в тени трансформаторной будки, Заур решил понаблюдать за «африканцами». Они ведь явились неспроста.

Выведя из дома с десяток полуголых мужчин и женщин, бандиты устроили допрос: что произошло, кто стрелял, где джип? Получив ответы на свои вопросы, чернокожий главарь банды сделал пару звонков с мобильника и рявкнул своим, что джип видели у югозападного блокпоста, на границе с «азиатами». После этого банда резво загрузилась в машины и унеслась прочь.

Пристроившись в хвосте колонны, – мол, я с ними – скоренько миновать стражей границ и проследовать за бандой не составило труда. Заура окликнули разок, но он лишь вяло отмахнулся – не до вас, служивые, спешу.

Вместе с «африканцами» палач вновь настиг Края с женушкой у пафосного обиталища разврата под названием «Азия».

Забравшись в небольшую пихтовую рощицу у парковки и сняв АК с предохранителя, он всерьез подумывал открыть огонь по закоренелому грешнику Краевому, но уж очень велика была вероятность, что и палача тогда не помилуют, а самоубийцей быть ему принципы не позволяли. Да и есть ему еще ради кого жить.

Когда Края и блондинкублудницу увели в пагоду, Заур, щелкнув предохранителем и повесив автомат на плечо, сунул руки в карманы. «Африканцы», выражая недовольство выстрелами в воздух, отбыли.

Палач остался.

Он умел ждать.

* * *

– Подонок! – Вырвавшись с моей помощью из заточения, Милена первым делом влепила мне пощечину. – Стоял и смотрел, как надо мной измывались! Сволочь!

Пока она – на всякий случай – приматывала Чингиза к креслу скотчем, найденным в столе, – у нее есть опыт в таких делах – я рыскал по кабинету в поисках потайного выхода. Метался даже, уповая на то, что датчик движения не сработает, окажись я у двери, что это хитрое устройство рассчитано лишь на биометрию Чингиза. Снаружи, в коридоре, наверняка мается в ожидании личная охрана начальничка, и мне очень не хотелось бы приглашать этих бравых парней в кабинет.

Ну где же этот выход запасной, а?!

Под столом нет, под креслом нет, в шкафу тоже. А ведь както друг мой разлюбезный сюда поднялся, опередив нас! Поспешил я накачать его до невменяемости. Надо было сначала допросить! Ну да что уж теперь…

Милена наблюдала за моей суетой, взгромоздившись на стол аки горная птица. Вот только где вы видели пташек, что закидывают лапу на лапу? Причем лапы эти – стройные и от ушей. Ее хитрая улыбка раздражала меня неимоверно. Нет, чтобы помочь… Ей ведь тоже угрожает смертельная опасность!

– Может, оторвешь свой милый задик от столешницы и хоть чтонибудь сделаешь? – прошипел я.

– Как скажешь, дорогой. – Она элегантно спрыгнула на пол, прошла к двери, слегка толкнула ее, дверь начала медленно открываться…

Что она творит?!

Ведь там охрана!

Мои опасения оказались не напрасными.

– Чингиз, бро, чё надо?! – В кабинет с энтузиазмом возбужденного буйвола ворвался здоровенный детина. Эдакий сумоист, севший на диету и безжалостно ее раздавивший. Тот самый «массажист» ягодиц, кстати.

Увидев перед собой отнюдь не бро Чингиза, он остолбенел, чем не преминула воспользоваться моя бывшая – острый мысок ее туфли врезался «азиату» в пах. Пискнув, сумоист осел на пол бесформенной оболочкой, из которой разом выпустили воздух. Я непроизвольно прикрыл свои причиндалы. Кулачок Милены врезался в висок охранника, милосердно лишив его сознания, а заодно и самойсамой мужской боли. После чего моя бывшая супруга – я все еще защищал «достоинство» – повесила на ручку снаружи кусок пластика с надписью «Не беспокоить». Дверь мягко закрылась.

– Ну и зачем? – спросил я, перенимая передовой опыт упаковывания скотчем, которого на охранника пошло вдвое больше, чем на его босса.

– А чтоб не беспокоили. – Милена покачала головой, якобы удивляясь моей тупости.

Проследовав к жалюзи во всю стену, она неспешно сложила створки в сжатую гармошку.

Моему взору открылось здоровенное окно, которое Милена без труда распахнула. В вымороженный кондиционером кабинет ворвались жар вавилонского лета и звуки большого города: рев клаксонов, ругань уличных торговцев, далекая сирена «скорой помощи»… Там, за окном, была свобода, до которой всегото четыре этажа вниз.

– Давай, Край, за мной. – Милена задрала ногу, каблук ее туфли скользнул по оконной раме, и моя благоверная, ойкнув, выпала из кабинета…

На площадку пожарной лестницы выпала.

Пока я метался в поисках потайного лаза, она нашла иной вариант. Воистину не стоит тратить время на сложные пути.

Тихотихо – не считая той ругани, когда я вляпался в голубиный помет – мы спустились на два пролета по ступенькам, сваренным из арматуры и листового металла. Надеюсь, табличка «Не беспокоить!» даст нам фору, и клубные «азиаты» не ринутся в погоню и не поднимут весь свой клан по тревоге, пока я не окажусь в самом их логове – на Барабане. Хочу попасть на аудиенцию к Ронину. Нам есть что обсудить…

Обнаружив, что последние два пролета лестницы отсутствуют, я не удивился. Привык уже, что тропу моей жизни судьба устилает вовсе не красными ковровыми дорожками, но битым стеклом, минами и рвами.

Пришлось прыгать. Асфальт больно приложил по стопам. Неужто сломал лодыжку? Но нет, все обошлось. Не утратив способности передвигаться, я так возрадовался, что забыл про Милену, все еще пребывающую наверху, – пригнувшись, побежал прочь от задворков клуба «Азия». Лишь ее обещание поднять крик заставило меня вернуться. Тяжесть тела, упавшего в мои объятья, едва не оборвала мне руки.

– Край, отпусти меня. Край, я сказала…

Пожалуй, я действительно замешкался с тем, чтобы поставить Милену на асфальт – метров двадцать ее пронес, попутно вырубив двух охранников, метнувшихся к нам от парковки. Это все изза выпивки, не иначе. Рефлексы притупляются, память сбоит, и кажется, что все в порядке, и вообще – любовьморковь. Я мотнул головой. К черту половые чувства! Надо Патрика отыскать.

Уже через минуту мы затесались в толпу, несмотря на поздний час текшую вдоль широкой проезжей части. Как известно, Вавилон никогда не спит. Чтобы поймать рикшу или такси, выбрались к самой дороге.

– Любимая, у тебя как с наличностью? Понимаешь, у меня все деньги в банке…

Милена криво улыбнулась с намеком, что да, очень даже понимает, и ладно уж, кинет подачку нищеброду. Я только собрался рассказать ей о глобальном экономическом кризисе и намекнуть, что деньги вообщето даю ей я, но все слова застряли у меня в глотке – по улице к нам катила кавалькада мотоциклов. Десятки разнообразных машин: от мощных чопперов, на которых разместили свои пивные животы солидные бородатые дядьки, до кроссовых уродцев и скутеров, управляемых молодежью в шлемах«горшках». Эти детишки еще не познали прелести бритья и толькотолько отведали байкерского чая – смеси из дорожной грязи, мочи и машинного масла. Именно таким напитком привечали новичков в той банде, с которой у меня когдато были деладелишки.

Как бы ничего особенного – ну мотоциклисты, и что? Мало ли в Вавилоне разного отребья? Много. Вот только на куртках тех ублюдков, что к нам мчались, было вышито: «Angels of Zone».

Так гордо величают себя парни из мотобанды Рыбачки Сони, моего старинного врага.

* * *

Палач едва не прозевал Краевого и его блудницу, тайком покинувших дом разврата.

Его отвлек звонок из больницы. Визгливый голос потребовал оплатить счета до конца недели, иначе… Палач вырубил планшет, прервав монолог, состоящий из угроз, на полуслове, и вскинул автомат. Опоздал. Парочка – оба юркие, как змеи! – проскочив через пихтовые заросли в какихто метрах от Заура, успела слиться с толпой.

Он едва не нажал на спуск, в последний момент заставив себя этого не делать. От напряжения глаза заволокло багровой пеленой. Его трясло. Правосудие едва не свершилось. Правосудие, о котором он мечтал столько лет… И все же чувство долга взяло верх, не дав открыть огонь. Ведь был риск зацепить мирное население, предлагавшее вкусную шаурму, теплые носки, погадать по ладони и просто топающее по своим делам.

– Они все грешники. Грешники! Надо было стрелять!.. – Заур провел ладонью по черепу. Обычно это успокаивало его. Но не сейчас. Слишком уж близко он подобрался к человеку, – нелюдю! – которого искал много лет.

Сунув АК под плащ, – «ингрэм» приятно оттягивал карман – он метнулся в погоню. Когото толкнул, ктото врезался в него, сзади раздался злой окрик… Заур не обращал на это внимания. Не отрывая взгляда от Края и его пассии, он ввинчивался в толпу.

И вот они рядом, доплюнуть можно, если сильно постараться. Стоят у самого бордюра, будто собрались ловить такси. А вот этого не надо, уехать им палач не позволит… Чтото неуловимо изменилось в их позах, будто они заметили опасность. Неужто засекли Заура?

Послышался рокот моторов – это на улицу, стремительно приближаясь, вырулила банда байкеров.

Самое время выхватить из кармана импортный пистолетпулемет, а «калаш» – изпод плаща, и разрядить сразу два магазина в Макса Края. И ничего, что Заур терпеть не может стрелять в спину, и пусть он наверняка уложит заодно жену преступника!.. На миг его взгляд остановился на блондинке. Она – самая развратная, но и самая прекрасная женщина на свете. Он это понял, когда впервые увидел ее волнующую, сбивающую с толку красоту.

Воистину сам дьявол искушал Заура, заставляя смотреть на эту блудницу. Палач ведь мог прямо сейчас узаконить Края, но медлил, медлил!.. Почему он медлил?!

Чтобы справиться с собой, отринуть искус, Заур сделал шаг перед. Чтобы наверняка, чтобы в упор! Еще шаг…

Сейчас он убьет Края.

Глава 4

Камикадзе

Вместо толпы – вакуум: воздуха и людей вокруг нас както разом не стало.

Мотоциклы все ближе, а мы открыты, на самом виду, и никого рядом.

Впереди колонны – главарь «Ангелов». Одной рукой он держал руль своего мощного матовочерного железного коня, а другую вместе с зажатой в ней армейской флягой то и дело подносил ко рту. Готов побиться об заклад, во фляге «Хиросима» – фирменная перцовка мотобанды.

Мерзкая рожа завсегдатая злачных заведений Гордея Юрьева не стала симпатичнее с тех пор, как я виделся с ним в последний раз. Его обросшее жиром тело стало еще больше, еще мясистей. Изза вечной и непримиримой битвы с трезвостью и собственной печенью – последнюю он, похоже, люто ненавидел – свернутый набок нос Гордея приобрел уже не красный и даже не вишневый, но глубоко фиолетовый цвет.

Я с удовольствием встретил бы байкеров не хлебомсолью, но парой пуль между глаз из «глока», любезно подаренного мне Чингизом. Стрелять первым – самое то, если поблизости Рыбачка Соня, как прозвали главаря «Ангелов». Да, прозвище у Юрьева несерьезное и даже подозрительное. Но я повидал немало народу, распятого у перекрестков за то, что они сочли его забавным.

– Ангелы! Ангелы летят! Разбегайтесь, суки! – заверещала молодежь в хвосте мотоколонны.

Не раздумывая, просто подчинившись инстинкту самосохранения, я дернул Милену к себе, обнял ее и впился губами в полкило алой помады. Когда только намазюкаться успела, ее ж «африканцы» буквально из постели вынули?..

Глаза моей бывшей округлились, она дернулась раз, другой, но не тутто было – держал я крепко, не давая возможности приласкать меня коленом в пах, что она сразу же, конечно, попыталась сделать. А пару секунд спустя она расслабилась и, зажмурившись, ответила на жалкое подобие моего поцелуя. Вот тут настал черед Максимки Краевого вырываться из объятий фурии – она обхватила меня, точно смирительная рубашка буйно помешанного!..

– Максим, что это было? – Наконец Милена разрешила мне вдохнуть немного воздуха.

Глаза ее при этом томно блестели.

Не «Край», не «лузер», не «сволочь бесхребетная», а Максим. От этой нежности меня передернуло.

– Маскировка, – честно ответил я, понимая, чем мне это грозит. – Мимо проехал враг, я не хотел, чтобы нас узнали.

И тут же на моей щеке отпечаталась ее пятерня.

– Вот это правильно, вот это понашему. – Глядя вслед мотоциклистам, я потер лицо. – А то я подумал, что ты до сих пор пылаешь ко мне страстью.

От следующей пощечины я увернулся.

– Ты знала, что в город перебралась банда Рыбачки? – Моя супруга обычно в курсе последних вавилонских сплетен, не хуже любой местной бабульки, целыми днями просиживающей на лавочке у подъезда.

– Что, Край, наследил по жизни, да? – Милена презрительно скривилась. – Друзей нет, лузер ты несчастный, одни враги?

Значит, знала, но мне не сказала. Иного от бывшей супруги и не стоило ожидать. Как была стервой, так и… Глобальная ошибка моей молодости. И что я в ней нашел?..

Только Гордея со товарищи мне сейчас не хватало. У нас с ним старые счеты. Он – точно призрак, явившийся из моей прежней жизни, чтобы потребовать давно забытый должок. Из той самой жизни, о которой я все пытаюсь забыть, и которая никак меня не отпускает. Сначала Чингиз, теперь Рыбачка… Такое впечатление, что судьба настойчиво обкладывает меня со всех сторон врагами.

Или дело вовсе не в судьбе?

Как бы то ни было, интуиция подсказывала мне, что Рыбачке и мне будет тесно в одном городе, комуто придется уйти. Точнее – уехать на своем двухколесном дырчике.

– Любимая, а что у тебя за телефон? Красивый, наверное? Покажика.

Внезапная смена темы насторожила Милену, а мои искренняя улыбка и слащавый тон подействовали на нее, точно удар кнутом по заднице.

– Зачем это?

– Да так, любимая, думал тебе новую модель купить, а не знаю, что у тебя за труба.

Она неуверенно протянула мне телефон, который я тут же, хорошенько размахнувшись, разбил об асфальт: корпус вдребезги, микросхемы ремонту не подлежат.

– Совсем с ума сошел, – печально констатировала Милена, когда со своим мобильником я поступил аналогично.

– Только тебя увидел впервые – и сразу рехнулся, – я подтвердил ее наихудшие подозрения. – Но лечусь помаленьку. И тебе рекомендую к доктору сходить. Но потом. А сейчас тебе надо спрятаться. Лучше бы в какомнибудь дешевом мотеле со шлюхами, там ты запросто сойдешь за свою.

Милена одарила меня леденящим взглядом.

– Любимая, очень прошу: купи новый смартфон и телефонную карточку, но никому из знакомых не звони, и вообще ни с кем на связь не выходи. Забейся в номер и носа оттуда не высовывай. Жратву заказывай по Инету. Свои новые координаты скинешь мне вот на это мыло. – Я по буквам и цифрам продиктовал ей только что выдуманный адрес, надеясь, что такое беспорядочное сочетание символов еще никем не занято. – Запомнила?

Моя бывшая посмотрела на меня оченьочень серьезно и кивнула:

– Да пошел ты!

Прозвучало неуверенно, без привычной искренности.

– Любимая, ты понимаешь, что меня ищут не только «азиаты» с «африканцами», но и Рыбачка?! Гордей сюда приехал не на пикник! И не пивком они хотят угостить Максимку Краевого при встрече. «Ангелы» сами пополам порвутся и всех вокруг порвут, чтобы меня найти. Телефоны, люди, имейлы – все будет известно очень скоро. Если не уже. Эти парни – не Интерпол, который ищет меня уже столько лет. И если ты попадешь к ним в лапы, то… Мысль ясна?

Судя по тому, как изменился цвет лица под многими слоями тонального крема и пудры, ее извилины сумелитаки оценить степень опасности. Хотя я, конечно, погорячился, почти что назвав содержимое черепа Милены мозгом.

Почувствовав, что за мной следят, я резко обернулся.

Толпа. Тысячи лиц, вдвое больше глаз. К остановке в считанных шагах от нас подкатил троллейбус, маршрут которого проходит мимо аэропорта. Чуть левее торговец шаурмой, на бедре которого болтался в кобуре здоровенный револьвер, громко расхваливал свой благоухающий специями товар. Гдето вдалеке стреляли. Какойто лысый очкарик с отрешенным видом пялился на Милену. Все как всегда, ничего особенного.

Я крепко зажмурился и вновь открыл глаза. Может, глюки уже от усталости? Побегал, пострелял, вот напряжение и сказывается?..

– Любимая, я сам тебя найду.

Неожиданно сорвавшись с места, я успел впрыгнуть в троллейбус за миг до того, как двери закрылись.

* * *

Ладонь, сжимающая в кармане «ингрэм», взмокла.

Заур зашел грешнику Краевому со спины. Он в любой момент мог его узаконить.

Но изза женщины, этой дьяволицы, которая смущала своей адской красотой, палач замешкался, и Край улизнул за секунду до того, как ствол автомата уткнулся бы ему в бок и продырявил почки с печенью. Стрелять с риском попасть в автомобили, проезжающие мимо, Заур не считал возможным. Пусть каждый житель в Вавилоне изза одной прописки уже является преступником, но всетаки…

– Чего уставился, урод?! – рявкнула на него белокурая дьяволица и, виляя бедрами, двинула прочь.

Заур осенил крестным знамением ее спину, осиную талию и упругие ягодицы. Затем, крепко зажмурившись, он пообещал себе помолиться за ее грехи, как только появится свободная минутка, и рванул обратно к скутеру, спрятанному в рощице пихт у стоянки.

Во что бы то ни стало, – пусть даже изза меня случится ДТП! – нельзя упускать из виду троллейбус, на котором уехал Край, думал Заур, выжимая максимум из четырехтактного движка.

Многие коллегипалачи терпеть не могут, когда их называют палачами. В официальных документах их профессия обозначена как «народные мстители». Новостные сайты правительства пестрят заголовками вроде этого: «Вчера народный мститель Иванов казнил троих расхитителей государственной собственности». На частных сайтах все иначе: не мстители, но наймиты Рады, кровососы, вурдалаки, маньяки… Плевать! Заура никогда не волновало то, что о нем думают. Он – палач, и этим все сказано.

– Давай же, давай!.. – уговаривал он скутер ехать быстрее.

Впереди по улице топали верблюды. Их сопровождали мужчины в халатах и тюрбанах. Справа на проезжую часть, чуть ли не бросаясь под колеса, выбегали босые китайцы, обвешанные от темечка до пят дешевыми электронными часами, никогда не показывающими правильное время, пластмассовыми будильниками, которые не будят, и прочей бесполезной ерундой, достойной отправиться на свалку сразу с конвейера.

Вся страна давно уже – один большой рынок, где все только тем и заняты, что продают друг дружке всякую хрень или же воруют эту хрень, или же ловят тех, кто ворует.

Троллейбус остановился, дверь открылась. Заур сунул руку в карман, где лежал компактный пистолетпулемет. Край сейчас выйдет и…

Край не вышел, троллейбус покатил дальше.

Скутер рванул следом. Внезапно перед ним выросла обнаженная по пояс мускулистая фигура, лепечущая чтото на родном наречии. Совсем свежий иммигрант, не выучил еще язык… Заур едва успел вывернуть, а то так бы и сбил идиота, только выбравшегося из пампасов.

Высокая смертность среди мужчин репродуктивного возраста – вот почему страну открыли для всех желающих. Обитатели третьего мира, где жить стало невозможно изза бесконечных войн, активно хлынули в Украину, превратив ее в мультикультурный бедлам. Мало кто из приезжих вникал в особенности местного законодательства, и потому для большинства новых украинцев стало неожиданностью то, что за гражданство им вменялось отслужить в войсках быстрого реагирования. Но даже это не остановило поток приезжих, мечтающих о мире хотя бы для своих детей, жен и матерей.

Скутер промчался мимо указателя «АЕРОПОРТ». Знакомое место. Край что, собрался улететь из города? Похоже, Заур угадал. На следующей остановке, рядом с которой большая заправка, грешник, одетый в армейскую куртку и пятнистые штаны, мягко спрыгнул с подножки на асфальт. Двигался он пружинисто, легко, точно хищник, в любой момент готовый атаковать и защищаться.

Не сбавляя скорости, Заур потянулся за АК, спрятанным под плащом.

Расстояние между ним и Краем стремительно сокращалось.

Впереди послышался рев десятков мощных клаксонов. По дороге, извещая о своем приближении, прямо на палача двигалась колонна грузовиков. В этом городе что, все только так и ездят – сбившись в стаю?..

«Всем транспортным средствам прижаться к обочине! Прижаться, мать вашу!» – заглушая рев двигателей, ругался мегафон на крыше первой машины.