Текст книги "Техномонстры"

Автор книги: Александр Рыжков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 47 страниц)

Глава 18
Властелин подземелья

В лагере горели костры, в свете которых Смертоптица казалась исполинским потусторонним монстром, застывшим в ожидании то ли битвы, то ли сытного обеда. И это не могло не внушать трепет.

Они все были там! Заказанные…

– Где ты раздобыла такую странную одежду? – вместо приветствия спросила бледнокожая черноволосая и черноглазая женщина, ревностно разглядывая стройную фигуру приведённой Бирюком командирши.

– Приветствую тебя, Ночная Бабочка, – холодно ответила Филика. Было неописуемо страшно оказаться в логове этих безжалостных убийц. Но держаться нужно уверено: ни на секунду не дать усомниться в себе. Играть задуманную роль, как тяжело бы это ни давалось. – Не твоё дело, где я взяла эту одежду. Но мало того, нет времени на глупые расспросы: ты видишь, у нас здесь раненные…

– Спишу твою грубость на пережитое. Но мы ещё поговорим с тобой и выясним, откуда ты знаешь имя моего прошлого… – фыркнула Джина и демонстративно зашагала прочь.

– Вы – устали. Вы – отдыхайте, – люртша с вплетёнными в смолянистые короткие косы и кисточку хвоста цветами выглядела вполне дружелюбно. – Мы скоро кушаем.

– Спасибо тебе, Тона, – поблагодарила Филика.

Люртша, кажется, не удивилась, услышав своё имя от незнакомки.

Остальные «падшие герои» не удостоили вновь прибывших вниманием. Они сидели у костров небольшими группами и о чём-то разговаривали. То ли из-за бликов огней, то ли сами по себе – их лица были задумчивыми и обременёнными.

Тона оставила гостей у пустовавшего на отшибе лагеря костра и скрылась в разверзнутом металлическими створками чреве Смертоптицы. Казалось, всем до вновь прибывших дела было не больше, чем горилле из Великого Леса – до популярной книги Закрамбо Тифилимбуса «Про градостроительство и туннелекопание». Даже Бирюк куда-то запропастился.

Вернулась Тона с горой одеял из медвежьих шкур в охапке и лечебными зельями за поясом. Сгрузив всё рядом с гревшимся у костра Тосом, она вновь исчезла. Вскоре опять появилась с полудюжиной тушек зайцев и большим бурдюком.

Тос самолично обработал своё плечо и как следует приложился к бутылочке целительного отвара. Моррот тоже не стал пренебрегать и смазал вспухший нос, а после – вылакал целых две бутылочки. Пусть вкус у зелья и отвратительный, но здоровье всё равно важнее.

– Вы – готовить сами. Он сказал. Вы – отдыхаете, берётесь сил. Я – ухожу, – сказала люртша и тут же выполнила обещание – зашагала прочь, к костру, за которым сидели громадный люрт и примкнувший пепельно-шерстный волк Бирюк.

Дрожь едва можно было сдерживать: тот люрт – никто иной, как Брок. Рядом с ним тускло поблескивал в свете костра двуручный пернач. Филика попыталась отогнать нахлынувшие образы того, что способно сотворить это магическое оружие с врагом, пусть хоть и искусным наёмником.

– Ты бы укрылась – холод собачий, – порекомендовал Моррот, во всю кутаясь в шкуры.

– Что? Ах да, холод… – вынырнула из озера размышлений Филика.

– И что это, Гирен ижорви, у тебя ш головой? – поинтересовался Тос, голод которого превозмог боль: он принялся нанизывать тушки кроликов на палки и ставить их на костёр.

– С головой? – Филика ощупала макушку: подаренный Арахком костюм незаметно окутал её голову плотным капюшоном. Хоть уши и скрывала материя – слышимость не ухудшилась. Наоборот, стала даже отчётливей, если такое возможно. Командирша вяло попыталась снять капюшон. Но, как она и предположила, ничего не получилось. Тонкая одежда окутывала тело второй кожей. Мягкой и удобной. Да, и очень тёплой, когда это было нужно. Ведь, не смотря на холод, Филика чувствовала себя превосходно.

– Твоё одеяние меня пугает… – высказался Моррот.

– Заткнись, тупой крот! – разозлилась Филика. Дальше она понизила голос, чтобы хозяева лагеря не смогли расслышать: – И ты, Тос, тоже помалкивай. Никогда больше не спрашивайте. Ни про Краспа, ни про Ара… вообще ничего не спрашивайте, тупцы. Одежды это в первую очередь касается.

Моррот с нескрываемым отвращением принялся за недожаренного зайца. Когда нет другого выбора, кроты едят и плоть животных. Но предпочитают в подавляющем большинстве случаев пищу вегетарианскую. Тос был в более хорошем расположении духа и уплетал своего зайца за обе щеки. Филика тоже проголодалась не на шутку, но ела нехотя. Зато пила (а в бурдюке было чёрное вино) за троих.

Наёмники для вида вели разговор обо всём и ни о чём, а на самом деле: присматривались к сидящим у соседних костров.

Бирюк, Брок и Тона сидели ближе всех. Волк ничего не ел, а только изредка поскуливал (не до конца затянувшаяся на шее рана от зубов Ворка давала о себе знать). Брок могучими ручищами разрывал кроликов и делился мясом с женой. Запивали еду они из такого же бурдюка, который Тона принесла наёмникам.

У костра, что был чуть дальше, сидел горбящийся щуп и металлическое чудовище, очертаниями похожее на громадного человека. Вопросов возникнуть не могло: то сидели Камоорн и Лароус. Камоорн ел что-то, отдалённо напоминающее рыбу. А вот Лароус, магомеханический сын Тризолуса, отправлял себе в раскрытую грудь антрацит. Да, именно антрацит, что же ещё может лежать в сером мешке с краснеющей в свете костра надписью «антрацит»?

Разглядеть сидящих у самого дальнего костра было трудно: угадывались две невзрачные фигуры людей и одного прима. Не иначе как к Дриму с его любовницей Джиной присоединился на трапезу Кич.

От мысли о том, что одна из невзрачных фигур – никто иной, как сам Дрим Плувер Младший, Филику бросило в ледяной пот. Словно прочитав её мысли, Моррот негромко фыркнул и выплюнул в костёр хрящ зайца.

Вино быстро вскружило голову. Набитый едой желудок ещё больше расслаблял. Вообще-то, настоящий наёмник в сложившейся ситуации должен был вести себя куда более осмотрительнее. Во-первых, вино и еда могли быть запросто отравлены: если не смертельным ядом, то уж точно – подрывающим силы или развязывающим язык. Во-вторых, даже если заказанные свято верят в благие намерения незваных гостей, то расслабляться отнюдь не стоит. Вино рассеивает внимание, полный желудок притупляет чувства. По большому счёту, сытая и хмельная трапеза – потерянное время. Время, которое вполне можно было использовать более толково: наблюдать, подслушивать, обдумывать план дальнейших действий.

Словно почуяв более чем благоприятную почву для разговора, к костру наёмников подсел трирукий прим. Когда он заговорил, Филика даже вздрогнула – так тихо и незамечено он подкрался.

– Я знаю, кто вы такие, – с ходу ошарашил Кич.

Моррот и Тос удивлённо поглядели на Филику, затем на собеседника. Оба молчали.

– Неужели? – поинтересовалась вмиг отрезвевшая командирша, словно её окатили холодной водой из ведра.

– Да, знаю, – Кич обвёл собеседников торжествующим взглядом, – вы – Смертельные Ищейки. По крайней мере, большая их часть.

– Вот как? – Филика, насколько хватило актёрского мастерства, скрыла дикое удивление. Лицо её ровным счётом не выказывало каких-либо эмоций, но внутри велась сильнейшая борьба. Их рассекретили. Значит, причина визита наёмников заказанным ясна, как весеннее утро на берегу мёртвого озера. Кто же это проболтался? Конечно же, Парфлай или один из его прихвостней-примов! Больше никто не мог знать об этом заказе! Зачем же тогда весь этот цирк? Зачем было спасать, лечить и кормить? Перевербовать? Уж очень маловероятно… Тогда, может, упиться реакцией наёмников, пойманных, словно застрявший в узком ущелье слопр? А потом – хладнокровно и болезненно убить. Вполне возможно…

– Осмелюсь предположить, что моё имя вам тоже известно, – улыбнулся прим и почесал культю.

– Ты осмелился правильно, нам известно твоё имя. Ровно как имена всех твоих соратников, – поверхностно холодно ответила Филика.

– Значит, в представлении друг перед другом мы не нуждаемся, – заключил Кич и мрачно ухмыльнулся.

– Верно говоришь, – согласилась Филика.

Часто задышавший Тос открыл было рот, но язык окаменел, стоило только поймать суровый взгляд командирши.

– Дрим послал меня поговорить с вами, – перешёл к делу Кич и хорошенько отхлебнул из бурдюка, выдернутого из рук Моррота.

– А что, твой хозяин считает низостью самому заговорить с нами? – фыркнула Филика. Выпитое вино придало её словам уверенности, а душе – наглости.

– Начнём с того, что он мне не хозяин… – Кич обречённо вздохнул, – да я и не надеялся, собственно, на приятный разговор. Ваша репутация бежит впереди вас. Было бы наивно ждать от «безжалостных головорезов» тактичности в разговоре…

– И правильно, – сердце Филики постепенно переставало бешено стучаться, дыхание становилось всё ровнее, – мы не любим болтунов. Разговор должен вестись с первого слова – по сути дела.

– По сути… – задумчиво произнёс Кич. – Значит, по сути, нам наплевать на то, как и почему вы оказались здесь, в Заколдованных Горах и какие у вас там счёты с Ворком. Это волнует нас меньше всего. А вот что нас действительно волнует, так это то, что недавно мы отыскали-таки логово Альчирона Третьего. И, так уж вышло, завтра на рассвете мы выступим против него боем. Но вышло ещё и так, что на нашем пути попались вы, профессиональные наёмники. Бой предстоит нелёгкий, и помощь воинов такого класса нам очень даже не помешала бы.

– Так, я услышал то же, что и все? – встрял в разговор Моррот, чей голос из-за распухшего носа звучал гнусаво. – Ты предлагаешь нам завтра вместе с вами двинуть боем в логово какого-то там Альчи… как там его…

– Совершенно верно, – глаза Кича зловеще блеснули в свете костра, – нам предстоит серьёзное сражение.

– А ш чего ты решил, брат-прим, что мы шоглащимщя на это предложение? – поинтересовался оторвавшийся от жареной тушки зайца Тос и тут же продолжил былое занятие.

– Слухи ходят о вас разные, – заговорил Кич и обвёл собеседников пронзающим взглядом. – Вы жестоки, сильны, хитры и всегда идёте до конца поставленной цели.

– Это про нас, – улыбнулась польщённая Филика.

– А ещё вы, – Кич перевёл дух, – не пренебрегаете такими понятиями, как «честь» и «справедливость». Для наёмников это уж слишком редкое свойство… Если это правда, то с нами вы пойдёте без лишних разговоров. Ведь, по большому счёту, если бы не Бирюк, вас и в живых-то не было…

«И кто говорит о «чести» и «справедливости»? Бездушный палач, спаливший дотла Диду?» – подумала Филика и ухмыльнулась.

– А вдруг мы откажемся? – прогнусавил Моррот.

– Тогда у нас не окажется другого выхода, – Кич сделал театральную паузу, – мы заплатим вам за услуги. Вы ведь наёмники, как-никак…

– Мы поможем вам! И ваши деньги нам ни к чему, – Филика удивилась твёрдости своего голоса, на который обернулись не только собеседники, но и сидящие за другими кострами «заказанные».

Тут вмешался Моррот:

– Не нам, конечно, перечить твоей воле, командирша, но, не зная сути дела, ты даёшь согласие… Откуда ты знаешь, вдруг нам суждено умереть в покоях этого Альчи… чтоб его, нерадивого, сожрала стая диких бобросов.

– То, что здесь без прихотливой дамы Судьбы не обошлось – понятное дело, – заговорил Кич. – Неспроста она вас в эти дебри забросила, ох неспроста, – у наёмников, всех как у одного, похолодело внутри, – и неспроста мы с вами встретились. Было бы глупо толковать эту встречу, как вашу погибель. Наоборот, Судьба свела нас, по мнению Дрима и многих остальных, как раз для того, чтобы избежать сильных потерь. Имея по нашу сторону таких союзников как вы – с Альчироном Третьим и его армией будет гораздо проще разобраться.

– Ах, – вскинул руки к ночному небу Моррот, – у этого Альчи… чтоб его изодрали шакалы, ещё и армия есть?

– А как же… – буркнул Кич.

– Я не верю и никогда не верила ни в Судьбу, ни в кого-либо из божеств… – Филика осеклась, явно прокручивая в голове что-то уж очень неприятное. – Нет, конечно же, они есть… Но дела им до нас, простых смертных, не больше, чем нам, к примеру, дела до, – она защёлкала пальцем и завертела головой, словно искала на земле оброненную вещь. – О! До муравьёв! – командирша подняла с пола толстопузого с ноготь муравья. Насекомое отчаянно завертелось в попытке вырваться и по возможности укусить мучительницу. – Вот видите, ползал себе и ползал. Стоило мне его поднять – как тут же засуетился. Мне он – маленькая букашка, которую я в любой момент могу раздавить пальцами. А я для него? Страшное возмездие с небес, пришедшее мстить за его грехи и ошибки, ну и в таком же духе. А мне, если честно, до этой козявки дела нет, – она отбросила муравья в сторону, – вот он сейчас побежит к себе в муравейник и начнёт собратьям трепаться, что божество его «помазало», сделало избранным. Но ведь мне было с самого начала наплевать на этого муравья, верно? И сейчас наплевать тоже. Я просто подняла его с пола, чтобы показать вам его беспомощность. А теперь представьте, какой бы переполох произошёл в муравейнике, вступи я в него ногой. Совершенно случайно прогуливаясь – раз, и наступила. Я бы даже не заметила, пошла бы себе дальше. А мелким обитателям муравейника – это целое стихийное бедствие…

– В твоих словах, Филика, конечно же, есть здравый корень, – заговорил Кич. – Но есть ведь мыслящие, которым, в отличие от тебя, муравьи не безразличны. Есть, к примеру, малолетние садисты, которым нравится палить насекомых заживо солнечным светом сквозь увеличительное стекло. Но есть и такие, кто, увидев этих садистов, друт им уши…

– Да, вот только это относится к мыслящим! – завелась Филика. – Только к мыслящим и ни к кому больше. Обитатели потустороннего мира чхали на нас… – глаза командирши заметно увлажнились, но она и не собиралась останавливаться. – Они плюют на наши проблемы. На все наши мольбы и надежды. Если мыслящие и замечают изредка муравейники, то боги нас в упор не видят. До тех пор, пока наши души не улетят в их мир. И то, после этого относятся к ним не больше, чем к закуске…

– Я не стану с тобой спорить, – развёл руками Кич. – Спорщик из меня, в последнее время, совсем никудышный. Пусть конечное слово за тобой, но моё отношение к богам и иным потусторонним силам останется прежним. И никогда не изменится.

– Эх, был бы ждешь Тартор, он бы пошпорил, – то ли с облегчением, то ли с досадой вздохнул Тос.

– И вправду, мы совсем про Тартора забыли, – подхватил Моррот. – Интересно, как он там, у подножья гор?

– Отшыпаетщя, ленитщя, но точно не по горам лажает и на «кожаных крыльях» летает, – предположил Тос и тут же виновато поглядел на командиршу: не ляпнул вдруг чего лишнего?

Лицо Филики не исказилось в гневе. Тос облегчённо выдохнул.

– Кич, у нас есть ещё один боец, но он у подножья гор охраняет кареты, – заговорила Филика. От её былой взвинченности не осталось и следа. – Думаю, ваша Смертоптица вполне способна до рассвета слетать туда и обратно…

«Вот тут мы с вами и разберёмся, – скрывался за словами командирши настоящий смысл, – прилетите к каретам, а там изготовленная Парфлаем бомба… Мы её незаметно вам в салон забросим, а сами скажем, что передумали и помогать не будем. Они взлетят, расстроенные, но гордые, а тут-то в небе фейерверк и вспыхнет… Вот ведь как легко всё! Контракт выполнен! Вторая половина несметного богатства в наших руках!»

– Увы, это невозможно, – вмиг развеял приятные мысли Кич. – Смертоптица не сдвинется с места, пока враг не будет повержен!

– Ну и новость! – хлопнул себя по бедру Моррот.

Тос жадно припал к бурдюку.

– Вот! А я думаю, что это меня так гложет… Почему мы вообще вам нужны? – спросила Филика. – У вас ведь есть столь мощное… эмм… что оно там, животное или машина?

– Смертоптица – ручной техномонстр, доставшийся нам как трофей в чудовищной и кровопролитной битве, – ответил Кич. – Увы, воспользоваться её мощью против Альчирона мы не можем. Мы, если начистоту, попали в его западню…

– Хм… – неслаженно хмыкнули наёмники.

– Думаю, мне давно бы уже следовало рассказать, против какого врага вы согласились выступить, – хлопнул себя по лбу Кич. – А то мы так до утра без дела толковать будем.

– Валяй, – чуть кивнула Филика.

И Кич вальнул:

– Мы не удивляемся тому, что вы знаете наши имена и даже название трофейного техномонстра. Ещё бы: хороший наёмник должен знать очень и очень многое. В нашу очередь, не слышать про вас – тоже было бы большой глупостью. Хотя, спрашивается, кто в центральной и западной части Главного Материка не слышал про Смертельных Ищеек? Да, ваша слава действительно впечатляет. Маленький отряд из пяти мыслящих, давший хорошую оплеуху многотысячной гильдии Наёмников Севера.

– Уже четырёх, – гнусавый голос Моррота звучал как никогда жалостливо, – бедняга Лирк…

– Простите, я не знал, – извинился Кич и после короткой паузы продолжил: – Раз вы слышали наши имена, значит, вы просто не могли не слышать о наших деяниях. По крайней мере, об одном. Около трёх лет назад на земли Объединённого Королевства Сарбонии и Западной Картурии легла тень ужасной напасти: техномагической армии Верховного Мага королевства Техмаг Тризолуса Первого. В общем, жертвами его полчищ стали города Новый Бур, ныне почти отстроившийся за репарации из Техмага, Тимпанус, новые власти которого только недавно принялись за восстановление города и Стальня, лежащая и по сей день в руинах.

Сикрофус Двадцать Восьмой – новый Верховный Маг Техмага – куда лучший, а главное – не воинственный правитель. Он мудр, его голова полна незаменимых знаний, а магическое существо в его крови мощно и многогранно. Выбранный им путь – применять свои знания во благо. Но не таков уж был его предшественник Тризолус, чьё чёрное, как антрацит, сердце жаждало лишь власти и подчинения своей воле любого ослушавшегося. Без ложной скромности скажу, что нам удалось перебить все его планы. Ну, почти все… Нам удалось убить Тризолуса, а вместе с ним – его самое страшное изобретение Форт Террора и дигровую долю армии техномонстров. На Смертоптице, которую нам удалось заполучить, находилась одна из главенствующих рубок управления армией. Её-то мы и использовали, чтобы натравить этих мерзостных магомеханических отродий друг на друга. Но всем техномонстрам не суждено было подохнуть в тот день. Благо, они хоть успели разорвать Форт Террора на части. Кто-то отдал приказ из перебивающей все иные приказы рубки, расположенной в столичном замке Тризолуса и остатки магомеханической армии, что те тараканы, разбежались по всему Главному Материку. Мало того, зачуяв Смертоптицу (а её магические волны механические паршивцы чуют за несколько километров), они прячутся. Но самое обидное, что приказания из нашей рубки они попросту игнорируют. Вы даже и представить себе не можете, в каких местах нам их приходилось обнаруживать…

В общем, мы уже три года летаем по свету и отлавливаем удирающих от нас техномонстров. Это, конечно, трудная и нудная в большинстве случаев работа, но ведь должен её кто-то делать? А раз взялись противостоять Тризолусу, то тут уж сами боги велели нам расхлёбывать его наследие.

Так вот, кто-то отдал приказание из замка. Нас это крайне заинтересовало: отдышавшись и набравшись сил, мы направились прямиком в Магарран, столицу Техмага. Там нас встретили со всеми геройскими почестями и тому подобной чепухой. А мы-то думали, что боем пробиваться придётся. В общем, виной радушному приёму – Сикрофус Двадцать Восьмой, который уже тогда был выбран Верховным Магом. Как они так быстро пронюхали о смерти прошлого Верховного и, главное, нашем в этом участии – ума не приложу. Хотя, удивляться не приходится – они ведь там, в Совете своём, маги одни… Есть подозрения (вполне даже обоснованные), что Сикрофус ещё до нашего вмешательства в планы Тризолуса готовил переворот. Так это или нет, а встретили нас как героев. Верховный Маг не отходил от нас ни на шаг, всё нахваливая «великий подвиг для всего Главного Материка». По первой же просьбе, он отвёл нас в рабочий зал Тризолуса, к рубке управления. Рубка была уничтожена (кем, неизвестно), и толку от неё было не больше, чем от зонта в ясный день.

Установить, кто же причастен к перебившим наши приказаниям так и не удалось. Зато удалось узнать, что через день после гибели Тризолуса, из Совета исчез один маг. Как вы уже догадались, звали его Альчирон Третий. Кстати, исчез он не просто так, а прихватив с собой часть секретных чертежей устройства техномонстров. Этот факт нас совсем не обрадовал. Рано или поздно, мы ожидали, что он проявит себя. И, совсем недавно, так и случилось. Мы наткнулись на рыщущего у подножья Заколдованных Гор четыренога. Техномонстр, учуяв Смертоптицу, совсем не собирался прятаться, как это делали выжившие техночудища Тризолуса. Но мало того, разглядев в подзорную трубу, мы обнаружили, что он был абсолютно новым и немного отличался от тех четыреногов, с которыми нам доводилось сталкиваться. Его панцирь был более скруглённый, а лапы короче. Но сомнений быть не могло, магический механизм построен по принципу четыренога. С некоторыми изменениями. Уж хотелось бы, чтоб в худшую сторону… Так вот, мы не стали его уничтожать, а пустились в погоню: это оказалось совсем не сложно, так как четыреног попросту не обращал на нас внимания. Или делал вид, что не обращал… В любом случае, он привёл нас к развалинам древнего города, ограждённого гребнями скал. Механизм скрылся в скальной пещере. А мы, по простоте душевной, посадили Смертоптицу невдалеке, за горным перевалом.

Вскоре мы поняли, что попались в самую простейшую западню: сев на землю, Смертоптица перестала реагировать на команды, словно погрузилась в непробудный сон. Тут гадать нечего, кто-то или что-то насылает на неё усыпляющие волны. В Заколдованных Горах хватает своих магических странностей. Может быть, в этом причина. Но уж слишком маловероятно, ведь в этих местах мы бывали достаточное количество раз, и ничего подобного не происходило. Скорее всего, это делается умышленно. А чтобы создать генератор подобных волн нужно, как минимум, обладать громадными знаниями об устройстве техномонстров. Чертежами, к примеру… В общем, мы сложили все «за» и «против» и пришли к выводу, что в ловушку нас поймал никто иной, как Альчирон. Пока что столкновений с его армией (а мы уверенны, что он уже успел создать достаточное количество техномонстров) не было. Но тучи сгущаются, в воздухе витает невидимая угроза, растущая с каждым днём пребывания здесь.

Нам остаются два выбора: либо сидеть здесь, как подсадные утки, и ждать нападения, либо напасть самим, застав неприятеля врасплох. Ну, хотелось бы верить, что врасплох… Как вы уже поняли, мы выбрали второе и назначили выступление на завтрашнее утро. Придётся лезть в скальные туннели и вести бой с поджидающей там неведомой опасностью. К счастью, вы оказались неподалёку. А с такими могучими соратниками нам – море по колено!

– Теперь вы понимаете на какой риск можете пойти, – Дрим Плувер Младший словно выплыл из темноты в свет костра. – Я слышал твоё решение, Филика, но оно было вынесено ещё до того, как вы обо всём узнали. Так что сейчас последнее слово за тобой.

«Высокий, стройный, молодой, хоть и с печатью бед и тягот всех мыслящих Материка на лице. Совсем не страшный и злобный, каким рисовало взбушевавшееся воображение…» – намётанным женским глазом оценила Филика.

– Я не привыкла менять своих решений, – отрезала командирша. – Вы спасли наши жизни. Достойная расплата за этот поступок – помочь вам побороть врага.

– А твои спутники с тобой согласны? – не унимался Дрим.

– Что ж, ваши лечебные желья и мажи творят чудеша – рана на плече уже почти не болит, – заговорил Тос. – Да и что, в шамом деле, мне эта рана? Левая верхняя рука плохо работает, ну и что? У меня ещё три в жапаще! Главное, её привяжать туго, чтобы оштальным дело делать не мешала! Я шоглащен ш командиршей. Но даже ешли бы и не был шоглащен, вщё равно подчинилщя бы её воле.

– А ты? – Дрим вопросительно посмотрел на Моррота.

– А что я? – прогнусавил крот. – У меня-то и раны особой нет – так, нос вспух немного. В бою это не помеха. К тому же, я наёмник подневольный. Что мне скажут, то и делаю. А если честно, то жизнью я вам обязан. А долги отдавать привык…

– Рад, что вы с нами, – на лице Дрима появилась уставшая улыбка, – завтра мы дадим славный бой Альчирону и его техномонстрам. А теперь нужно поспать, набраться сил.

Дрим зашагал к дальнему костру. Кич, пожелав всем спокойной ночи, отправился следом.

Наёмникам ничего не оставалось, как завернуться в медвежьи шкуры (кроме Филики, которую и без них тепло грел подаренный богом пауков костюм) и предаться в объятья сладостного сна.

«Нет, не похожи они на хладнокровных убийц, ни Кич, ни Дрим, ни рискнувший ради незнакомцев жизнью Бирюк. А Джина, так уж подавно непохожа! Ей больше к лицу роль торгашки вяленой рыбой на рынке Камбалирона» – подумала Филика и провалилась в крепкий младенческий сон.

Предрассветное зарево окутывало горы. Ночь лениво таяла под натиском вступавших в свои права солнечных лучей. Следом за темнотой, принялись таять звёзды: они растворялись в светлеющем небе, словно сахар в горячем чае. Истошно прокричала горная птица, явно приветствуя начало нового дня.

Из наёмников, Тос проснулся первым. Чувствовал себя он вполне бодро, хотя рана в левом плече не переставала о себе напоминать пульсирующей болью. К нему тут же подошёл Кич. Хозяева Смертоптицы давно проснулись и, кажется, ждали пробуждения новых союзников. Все уже были одеты в облегчённые латы.

– Как твоё плечо? – поинтересовался трирукий прим.

– Да прекрашно, – отмахнулся Тос.

– Ты, на всякий случай, обработай его ещё раз, да и настойки выпей, – Кич протянул ему две бутылочки. Тос не стал отказываться.

Шум голосов тут же разбудил Моррота и Филику. Кажется, они проснулись в один и тот же миг.

– Ваш завтрак в мешке, у кострища, – сказал наёмникам Кич. – Вяленая курятина.

– Гирен изорви сотню младенцев, меня уже воротит от этой курятины! – протирая глаза после дурного сна, выругался Моррот. – Клянусь детьми Тоса, которых у него никогда не было и, скорее всего, никогда уже не будет, как выйду на заслуженный отдых – всех курей в округе вырежу!

Кич поглядел на сварливого крота с сожалением, но говорить ничего не стал.

– Давайте, ребятушки, времени в обрез, – заговорила Джина, всё не переставая коситься на Филику. – На все утренние дела вместе с завтраком у вас не больше двадцати минут. Так что поторапливайтесь.

«На все утренние дела» у организованных наёмников ушло не больше пятнадцати минут. Шустрые, что тут скажешь…

– Значит так, – голос Дрима звучал строго и сосредоточенно. Обращался он к наёмникам, – вы, скорее всего, уже сталкивались с техномонстрами – старыми, проржавевшими железяками. И, возможно даже, уничтожили минимум одного из них. Так вот, те рухляди не идут ни в какое сравнение с теми порождениями злого гения магии и технологии, с которыми нам доведётся сегодня столкнуться. Дело усложняется тем, что механизм, который заманил нас сюда, хоть и похож на начальную модель четыренога, но всё же имеет заметные отличия. А значит, есть вероятность того, что его уязвимые места будут расположены не там, где мы привыкли их находить. Но вам, Смертельным Ищейкам, это и без разницы, собственно. Вот теперь растопырьте ушки и слушайте. Если перед вами возник техномонстр, и вы не знаете, где расположен его аметистовый кристалл – сердце, с заточённой душой свирепого животного – не впадайте в отчаяние, а наносите удар по глазным линзам. Надеюсь, что такое глазные линзы – объяснять не нужно? Вот и замечательно. Теперь вторая наружная болевая точка – выхлопная труба. Если её повредить так, что отработанный газ перестанет выходить из неё, паровой двигатель техномонстра быстро перегреется и взорвётся. Это тоже ясно? Ну, вроде бы главное вам сказал. А остальные точки уж сами находите, по ситуации. Ноги тонкие – рубить, дуло пушечной башни – выводить из строя… Справитесь?

– А то! – ухмыльнулась Филика. – Было бы оружие…

– Да и броня не помешала бы… – совсем невзначай подал голос Моррот. Как известно, кроту самая простая кольчуга милее клинка из Стальни. Острые когти на руках – для него лучшее оружие.

– Этого добра у нас навалом! – обрадовала Джина. – За мной, в оружейную. Мы там для вас кое-что приготовили.

Смертельные Ищейки проследовали за Джиной в металлическое чрево спящей Смертоптицы. Осматриваться по сторонам времени не было, но Филика успела вскользь пройтись взглядом по рубке управления: широкие смотровые окна со всех сторон, рычаги, кнопки… Как раз самое лучшее место, чтобы подложить бомбу… Жаль, что слишком уж заметное…

В оружейной наёмников поджидали облегчённые латы – слегка поношенные, но ещё в пригодном для боя состоянии. Это были запасные латы Джины, Кича и Дрима. С размером, правда, повезло не всем. Тосу латы пришлись впору. Филике тоже. А вот на низкорослого Моррота грудной панцирь Дрима был уж слишком громоздким. Пришлось отыскать старую кольчугу Джины. Кольчуга, по правде сказать, в рукавах была великовата, а в груди маловата, но в разумных пределах. Носить можно. С поножами проблем ни у кого не возникло. Шлемы сели на головы наёмников идеально. Выполненные из блестящего на солнце металла, спереди они золотились фигурой раскинувшего крылья орла: хвост защищал переносицу, в крыльях зияли прорези для глаз, голова орла была устремлена вверх, к небу. А ведь воспаривший ввысь золотой орёл издревле считался символом доблестного защитника страждущих и угнетённых…

Оружия хватало в достатке. Каждому наёмнику Джина выдала по рожку, наполненному взрывным порошком. Филике достался кремнёвый мушкет, четыре пистолета и короткий меч – как раз то, что хотела. О пулях и порохе тоже не забыли. Тос выбрал своё любимое оружие – кистень с длинной цепью с бугристым металлическим шаром на конце. Так же он попросил два кинжала и тут же подцепил их на пояс. Моррот решил обойтись без оружия.

Прибавивший в составе отряд был готов к бою.

Солнце уже полностью вылезло из-за горизонта и весело расплёскивало свой живительный свет по снежным макушкам Заколдованных Гор.

Дрим приказал отправляться в путь.

На преодоление перевала ушло не больше двух часов. Техномонстры на пути не попадались. Шли парной колонной: во главе Дрим с Броком, за ними следом Камоорн с Кичем, потом Джина с Тоной, Филике выпало идти с Лароусом, Тос шёл с Морротом, замыкал колонну вывернувший назад уши Бирюк, то и дело настороженно оглядывающийся. Вскоре открылся удивительный вид: руины древнего города плескались в солнечном свете. Серые, потускневшие обломки когда-то величественного города словно ожили, заиграли солнечными красками. Будто бы и не были никогда руинами, а всего лишь плодом древней архитекторской мысли. Мысли, неподвластной пониманию современности. Но это только так казалось. Чем ближе путешественники подходили к руинам, тем отчётливей открывалось их истинное лицо. Навеянный расстоянием глянец обретал унылые формы: поросшие мхом и травой развалины причудливых зданий, навалы камней, проржавевшие металлические балки, растущие из трещин в разбитых каменных дорогах пышные кусты красных и белых трествольников…