Текст книги "Наследники Лои (СИ)"

Автор книги: Александр Белоткач

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

Наконец последний болт был выкручен, и тяжелая решетка с грохотом полетела вниз. Луч фонаря высветил металлические скобы. По всему, сделаны они были для техников, обслуживающих вентиляторы. "Но как они сюда влезали?" И тогда осмотревшись получше, юноша выругал себя за невнимательность. За одним из щитов, прислоненная к стене, стояла раздвижная стремянка.

Наверху дело обстояло гораздо хуже. Для того, чтобы добраться к решеткам, необходимо было снять хотя бы один двигатель. Коррозия под влиянием влаги зашла тут еще дальше. Но несмотря на это, Тим справился. Интересно, чтобы он делал без своей сумки с инструментами? Не зря отец говорил:

– Помни, отвертка и гаечный ключ могут быть сильнее любого динамита.

Поднатужившись, он оттащил в сторону тяжелый электродвигатель, и выглянул сквозь ржавую решетку. Однако увидеть ничего не удалось. Все скрывали плотные заросли. Повозившись еще немного, он, наконец, выбрался наружу.

Был полдень. В лесу стоял птичий гомон, в кронах шумел ветер, сквозь молодую листву пробивались яркие лучи. После стольких часов в подземелье, приходилось жмуриться. Оглушающей волной накатили звуки. Свежий воздух пьянил, как хороший бокал вина. Закружилась голова. Хотелось лечь тут же, в высокую траву, и больше не вставать. Но Тим знал, если сейчас не выйти к какому-то жилью, его ждет печальная участь. Он взвалил на спину тяжелый мешок и медленно поковылял на запад, опираясь все на тот же багор.

Преследователей Тим заметил только спустя час. Скорее всего, они шли по его следу от самого подземелья. За спиной уже несколько раз отчетливо слышались какие-то шорохи и тихое поскуливание. За ним шли как минимум двое. Юноша отлично знал их повадки. Много раз они с отцом охотились на этих грозных тварей. Если бы сейчас был с ним его верный арбалет. Бесшумное, убойное оружие, самое эффективное здесь в лесу. Хотя возможно охотничье ружье было бы лучше, но в его семье не признавали ничего огнестрельного. Поэтому, и дед, и отец, сами охотились, и его учили, только по старинке. И вот теперь, он сам стал дичью. Волкодилы, гигантские твари, походившие на волков, но с отвратительной голой кожей, редкой клочковатой шерстью и челюстями крокодила, были свирепыми хищниками. В диких лесах центральной Америки их водилось огромное множество. Это была настоящая беда для местных фермеров. Тим знал, если эти твари напали на чей-то след, жертва обречена.

Почувствовав слежку, поначалу он решил, что это агенты. Но осторожно осматриваясь, на одном из привалов, ясно увидел мелькнувшие в зарослях три серо-коричневых спины. Одну большую и две поменьше. Скорее всего, самка вывела на охоту двух щенят. И это было еще опаснее. Что ж, значит придется драться. Нужно было немного подготовиться к предстоящему сражению. Тим выбрав поляну побольше, уселся в траву. Эти хищники, почему-то никогда не нападали на открытом месте. Но положения дел это не меняло. Вокруг был совершенно дикий лес, и поляны подобные этой, встречались тут не часто. Можно было конечно попытаться уйти от погони, но с распухшей ногой, иссушающим жаром, и наваливающейся с каждой минутой слабостью, убежать от быстроногих хозяев местных лесов, было нереально.

Он достал из мешка заветную сумку. При помощи большой отвертки выковырял гвоздь, удерживающий наконечник багра. Затем прикрутил проволокой на его место один из найденных ножей. То же самое он проделал и с другой стороны, превратив свой костыль в обоюдоострое копье.

Юноша знал, если удастся первой убить самку, щенки могут испугаться и убежать. Но если случайно ранить кого-то из них пока будет жива мамаша, отбиться будет трудно. За своих детенышей эти грозные твари порвут кого угодно.

Теперь оставалось найти удобное место для предстоящей битвы. Было бы желательно выманить их на открытое место. В зарослях этой палкой особо не помашешь. Оглядев поляну, он увидел несколько подходящих деревьев. Ярдах в 50-ти, одиноко стоял большой кедр. Тим, кое-как доковылял к нему, и опершись спиной о шершавый ствол, принялся ждать.

Как он и предполагал, терпения у самки не хватило. Обойдя поляну по дуге, она атаковала прямо в лоб. Надо признать, зрелище это было не для слабонервных. Разинув пасть, огромная тварь, изрыгая страшный рев, неслась гигантскими прыжками, в одно мгновенье, покрыв расстояние в 30 ярдов. Юноша, впервые так близко наблюдал, как атакует самка волкодила. В животе возникла предательская слабость, сердце пропустило удар. Время словно замедлилось. И как на старой кинопленке, Тим увидел взвившуюся в последнем прыжке тварь, за которой неслись еще две. Те хоть уступали размерами, но были не менее убийственны. Юноша, оттолкнувшись спиной, шагнул навстречу летящей смерти. И когда разогнавшийся монстр, почти коснулся огромными когтями его груди, резко повалился вбок. Падая, он воткнул зажатое в руке копье одним лезвием в землю, а другим, спорол живот твари. Брызнула горячая кровь, лицо залило какой-то мерзостью. В последний момент тварь изогнулась, пытаясь схватить ускользающую жертву. Клацнула гигантская челюсть. Пахнуло гнилью. В следующий миг, зверь, коротко взвизгнув, впечатался своей уродливой головой в дерево. Раздался глухой удар, характерный хруст ломающихся костей, и огромная туша рухнула у ног парня. Тим кувыркнулся, высвободил застрявшее лезвие, и едва не промахнувшись, в последний момент всадил его прямо в разинутую пасть следующей твари. Инерция броска была такой, что копье, которое вновь уперлось другим острием в землю, проткнув пасть насквозь, вышло из спины разгоряченного зверя. Юноша видел, что освободить свое оружие уже не успеет, поэтому, откатившись далеко в сторону, выхватил последний аргумент. И когда оставшийся волкодил, сообразив, что атака его мамаши не удалась, удивленно остановился в нескольких ярдах, обнюхивая бьющегося в агонии братца, Тим нажал на спуск.

Там в подземелье, собирая рюкзак, он увидел оставленный на прикроватном столике револьвер. В голове мелькнула мысль: "Этот предмет может еще здорово пригодиться". Нужно было только убедиться в его работоспособности. Он предполагал, что это рискованно, однако все же, вышел в коридор, и наплевав на возможные последствия, произвел три выстрела. Как ни странно, смертоубийственная машинка работала. И патроны к ней были в норме. Тогда, долго не размышляя, Тим кинул кобуру в мешок, заодно прихватив и несколько коробок с патронами.

И вот теперь, этот слабенький, в общем-то, револьвер, остался последним рубежом его обороны. Легкие пули, одна за другой ударяли в уродливую голову растерянно топчущегося монстра. Тот не понимая, что это так больно жалит его, завертелся на месте, затем, присел на задние лапы, и обижено рявкнув, прыгнул далеко в сторону, после чего, не оглядываясь больше на странного двуногого, потрусил в заросли.

Тиму повезло трижды. Вначале, когда он догадался прихватить с собой найденный в подземелье арсенал. Во второй раз, когда выбирал место для схватки. И в третий, когда глупая самка волкодила, разогнавшись, врезалась головой в огромный кедр. Скорее всего, она свернула себе шею. Иначе, эта сверх– живучая тварь, даже со вспоротым животом, прежде чем издохнуть, порвала бы его в клочья. И наконец, его спасло то, что последний монстр был еще незрелым щенком. Громкие звуки выстрелов, а также несколько болезненных попаданий в голову, спугнули его. Хотя пожелай он, одним ударом страшной когтистой лапы, мог бы разорвать пополам беспомощно барахтающуюся на земле жертву.

Тим перевернулся на живот, последними усилиями протащил свое непослушное тело далеко вглубь колючих зарослей, где и потерял сознание.

3

Острый лучик света, пробившийся сквозь занавески, шаловливым зайчиком скользнул по щеке. Осторожно касаясь веснушек золотыми коготками, пробрался дальше, и весь подрагивая, замер в ожидании. Но вот, время пришло. Тихонько спрыгнув со светлой прядки над ухом, он начал свою любимую игру. Он щекотал сонные ресницы, теребил их колючим носом, перебирал их своими горячими лапками. Настойчиво пытался пробраться под крепко сомкнутые веки. Тормошил, будоражил, звал поиграть. Ему было скучно. День уже давно начался, за окном в саду о чем-то спорили птицы, слышались какие-то непонятные звуки, а в комнате он был по-прежнему один.

Тим, зажмурился, и недовольно промычав что-то, потер глаза. Очень хотелось спать. Он повернулся на другой бок, но тут в дверь осторожно постучали, и тихий голос позвал:

– Вставай соня, завтрак проспишь! Понимая, что дальше спать ему не дадут, он сладко потянулся, и нехотя сел на постели. В комнате было светло. Несмотря на задернутые занавески, было очевидно, он проспал, чуть ли не до обеда. Нога сегодня почти не болела. Но встать на нее Тим пока не решался, хватило и той неудачной попытки. Опираясь о спинку стула, он поднялся, сделал несколько упражнений, и принялся одеваться. Взял свой костыль, вышел во двор к стоящему у дверей рукомойнику, и с наслаждением, фыркая и отдуваясь, умылся холодной водой. Ссадины на лице и руках давно уже зажили, оставив лишь розовые шрамы. Особенно длинный и широкий на правом предплечье. Здесь его зацепила своим страшным когтем самка волкодила. О той схватке, у Тима остались лишь смутные воспоминания. Словно память не желала сохранять такие невероятные кадры. Он хорошо помнил, как стоял у дерева с копьем наперевес, помнил, как прямо перед ним из зарослей выскочила гигантская тварь, а дальше кто-то выключил запись. Очнулся он только через несколько дней в этом доме. И вот уже почти месяц живет здесь, у этих замечательных людей.

– Ты еще долго? – раздался за спиной девичий голос, – Завтрак совсем остынет!

Это была Хильда. Десятилетняя девочка, младший ребенок в семье, и его новый друг. Сегодня она снова осталась на хозяйстве. Мать ее как обычно ушла на рынок продавать фрукты, а брат, наверное, еще не вернулся со смены.

Тим проковылял в небольшую кухню, и улыбнувшись, поздоровался с юной хозяйкой. Сейчас, спустя все эти дни, он свободно мог смотреть на нее. Не отводя глаз, и не ежась. А вот вначале, когда они только познакомились, ему было нелегко. Лицо этой замечательной девочки было сильно обезображено. За всю свою жизнь он повидал всякие изменения, но с таким он еще не сталкивался. Хильда родилась с серьезными дефектами. По какой-то причине, у нее совершенно не развились лицевые хрящи. Поэтому, в место носа у этой бедняжки была лишь небольшая пуговка с двумя дырочками, а вместо ушей свисали два розовых лоскутка кожи. К тому же, ее нижняя челюсть была сильно недоразвита, от этого, лицо Хильды еще больше казалось неправильным. Девочка немного шепелявила, но в целом, речь ее была понятной. Маленькая, с большой головой, редкими прозрачными волосами, с тонкими ручками и ножками, она выглядела странно. Единственное, что выделялось в ее облике, это глаза. Большие, светло-карие, с густыми длинными ресницами. Тим часто, вот так за завтраком, когда ее оставляли на хозяйстве, подолгу смотрел в эти глаза, и ему чудилось, что перед ним не изуродованная страшными изменениями девочка, а умудренная жизненным опытом женщина, знающая и понимающая больше его – Тима во много раз. И снова он завтракал, а Хильда сидела перед ним, молча глядя прямо ему в лицо. Юноша давно привык к такой ее манере, и уже совершенно не смущался. Иногда Хильда спрашивала о чем-то, чаще всего это касалось жизни в городе, где она ни разу не бывала. Тим подробно отвечал, но в основном, они просто молча играли в гляделки. Юноша не мог объяснить, почему, когда она вот так смотрела на него, на сердце становилось тепло и уютно, так, словно в далеком детстве. Он очень любил семейные вечера в их гостиной. На улице зима. Холодный ветер пригоршнями бросает в окно колючие снежинки, а здесь, в камине, жарко пылают дрова. Пахнет еловым дымом, свежезаваренным кофе, корицей, витает легкий аромат маминых духов. За большим столом вся его семья. Дед с бабушкой, мать и, конечно, отец. Здесь часто затевались серьезные разговоры. Он приходил сюда из своей комнаты, взбирался на руки к матери, и слушал, о чем говорят взрослые. Вот и сейчас, казалось, что он снова сидит у пылающего камина в их доме, а на душе, как в детстве, вновь легко и радостно. Да, Хильда была не простым ребенком. Что-то в ней притягивало. И Тим вполне осознавал, если бы не изменения, эта девчонка без труда могла бы завоевать сердце любого мужчины.

Хлопнула калитка. Пришел с работы Вилли. Крепкий парень, который с двенадцати лет работал на руднике. Именно этот здоровяк и нашел беглеца. Он с друзьями возвращался с охоты, когда далеко в лесу послышался рык волкодила, а затем, раздались пистолетные выстрелы. Взволнованные парни пробовали уговорить его не соваться. Но Вилли чувствовал, там происходит что-то важное. Охотники в лес с револьверами не ходят. Против волкодила, это все равно, что мухобойка против носорога. А придя на место схватки, парень обнаружил два мертвых зверя. Осмотрев еще горячие тела, он подивился смелости охотника. Все в их поселке знали, убить самку волкодила со щенками, нереально. Эти грозные твари немыслимо живучи, а уж если рядом находится детеныш, лучше бросить все, и бежать без оглядки. А тут, обычным копьем, кто-то убил и самку и щенка, да к тому же, судя по следам, ранил второго из легкого револьвера. Эту офицерскую игрушку, и самого охотника они нашли тут же в зарослях. Он пребывал без сознания, хотя и ранен был легко. Куртка на рукаве оказалась вспорота чем-то острым, и из раны натекло довольно много крови. Еще у него была сломана нога, причем, судя по грязным бинтам, задолго до схватки. Это привело охотников в еще большее недоумение. Как можно со сломанной ногой, с обычным копьем, противостоять такой страшной твари? Они-то, соорудив носилки, и притащили его в поселок. С тех пор, целый месяц, герой жил у Вилли в комнате. Прослышав о таком удивительном случае, их посещали соседи. Пару раз заходил доктор. Выписывал какие-то мази и примочки, затем, уходил, сокрушенно качая головой. Никто до конца не верил, что этот юноша мог в одиночку справиться с таким грозным противником, перед которым пасовали даже бывалые охотники.

Хильда увидев брата в распахнутое окно, поставила разогревать большую сковороду, а Тим, подтер куском лепешки остатки соуса, и поблагодарив за завтрак, вышел на крыльцо. Здесь вернувшийся с рудника Вилли, раздевшись по пояс, с наслаждением смывал трудовой пот. Он был всего на год старше Тима, но выглядел уже настоящим мужчиной. Торс и руки его бугрились стальными мускулами. Тим и сам не был хиляком. Но этот здоровяк, гнущий в руках железные прутья, словно те были сделаны из глины, играючи завязал бы в узел любого из его прежних знакомых.

– Привет Вилли! – поздоровался он.

– Здравствуй Тим! Как самочувствие? – пробасил, поливая себя прямо из большей кадки, крепыш – Вилли.

– Вроде порядок! Еще немного и буду бегать быстрее Хильды.

– Ну? Это хорошо. Уф-ф! А где мать?

– Не знаю. Скорее всего, на рынке еще.

На порог выскочила Хильда и подала брату большую кружку холодного квасу.

– Спасибо, родная! – прогудел довольно Вилли, окуная нос в ароматную пену. Он осушил в два глотка солидную емкость, и утирая свои роскошные усы, глянул на собеседника:

– Видал, какая у меня сестренка! У нас ее все любят!

Тим кивнул, соглашаясь, и дождавшись, когда Хильда скроется в доме, тихо проговорил:

– Она у вас особенная. – И поймав вопросительный взгляд Вилли, пояснил: – Мне кажется, Создатель взамен, ну ..., наделил ее каким-то особым даром.

– Так я тебе об этом и говорю. У нас все ее любят. Хотя бывает поначалу, и ругают, и стороной обходят. Мы ведь почему из деревни уехали. Хильда родилась, отца уже не было. Мать на сносях была, когда его убили на приисках. Так наш пастор сказал, что эта малышка от лукавого. И что родилась она такой за грехи родителей. А какие грехи? Мать у меня честный человек. Да и отец, всю жизнь проработал старателем на реке. Там платили крохи, нам и так этого едва хватало, а вот, как его убили, есть стало совсем нечего. Да еще этот пастор. Он ведь постоянно натравливал на нас деревенских бездельников. Вот и пришлось перебираться суда к дяде. Его, правда, тоже уже нет. Погиб два года назад на шахте. Тут часто обрушение бывают. Много, помню, тогда семей без своих кормильцев осталось. Работы здесь хватает, а вот приезжают сюда только нелегалы да отбросы всякие. Весь поселок изгадили. Вчера снова старую Нану ограбили. Забрали все, даже посуду и ту унесли. Сейчас вот разбираемся. – Вилли заметно погрустнел, и глядя куда-то поверх слабо дымившей кухонной трубы, задумчиво произнес: – Как только Создатель терпит все это?

– Послушай Вилли, а для меня на руднике найдется работа? – спросил, тоже задумавшись о своем Тим.

– Найдется. Для всех найдется. Только примут тебя еще не скоро.

– Почему? Нога? Так она уже почти не болит. Думаю, через недельку ходить начну.

– Ну что ж, когда начнешь, тогда и поговорим.

Вилли отлично помнил, в каком состоянии находился этот парень еще совсем недавно. Почти две недели он провалялся без сознания, бредил, все время звал кого-то, кричал по ночам. А теперь, бледный и тощий, собрался на рудник. Да там его больше чем на день не хватит. Здоровые мужики, и те долго не выдерживают. Только говорить этому смелому малому, что он пока даже в подносчики не годится, не хотелось. Зачем зря обижать.

– Тим, я все забываю спросить, – решил он сменить тему, – Хильда показала где твой мешок?

– Нет. – Ответил растерянно юноша, который совершенно забыл о набившей ему столько синяков ноше.

– Ясно, не хочет, чтобы ты уходил. Нравишься ты ей. Только что тут говорить. Пойдем, покажу.

Они спустились в подвал, и на одной из полок Тим увидел свой мешок. Грязный, рваный, весь в каких-то потеках.

– Мать не велела его в дом вносить. Очень уж он грязный с виду. Вот я суда его и спрятал подальше от любопытных глаз. Ты не волнуйся, все в целости. Как мы тебя нашли, так там все и остается. Я даже внутрь не заглядывал. Не принято это у нас.

Тим, осторожно стащил с полки неожиданно тяжелый баул, едва не уронив его на пол.

– Пойдем на свет, я кое-чего покажу.

На улице, под большим навесом, Тим развязал мешок, и немного покопавшись в нем, принялся доставать банки с тушенкой. Глаза у наблюдающего за ним Вилли, расширились от удивления. Он прекрасно знал, что это за банки. На местном рынке, одна такая стоила целое состояние. Тим выложил перед изумленным парнем больше двадцати штук, затем, совершенно уже добив, извлек на свет несколько банок с яркими фруктовыми этикетками, и большую жестянку с сахаром. Но и этого ему показалось мало. Покопавшись еще немного, юноша достал маленький сверток, развернул его на лавке, и спросил:

– Вилли, такие монеты у вас в ходу?

На тряпице перед раскрывшим рот здоровяком, лежала целая горсть имперских монет, среди которых он сразу узнал серебряные реалы. Монеты такого номинала он видел лишь однажды, когда покойный дядя получил премию на всю свою бригаду в 120 человек. Вилли тогда был еще подростком. Впервые в жизни ему довелось подержать в руках целый реал. А тут их было не меньше сотни. И это означало, что найденный им в лесу охотник, самый настоящий миллионер.

Тим глядел в широко распахнутые глаза своего спасителя, и никак не мог понять, что так поразило парня. То ли это много, то ли это приняли за насмешку. Но вот, наконец, Вилли справился с удивлением, оглянулся по сторонам, и тихо произнес:

– Ты не говорил, что из богатой семьи. Таких денег здесь нет, наверное, и у мистера Кроусфилда, владельца шахты. Лучше спрячь это от глаз подальше. Иначе можно нарваться на серьезные неприятности.

Тим знал, что после первой войны правители победивших стран, договорились использовать во всем мире единую валюту. С тех пор денежные операции проводились в основном в кредитах. Но он не знал, что по тому же договору, страны могли использовать прежнюю валюту еще 50 лет. Тим так же совершенно не представлял себе соотношение старых и новых денег. В их городе серебро имперского образца давно уже вышло из оборота. Но в некоторых штатах, в том числе и здесь в Оклахоме, Старые монеты были гораздо выше новых всемирных денег. Курс, правда, сильно колебался от штата к штату, но, в общем, имперские реалы были в цене.

Все это Тим выяснил гораздо позже. Ну а в тот момент, ему пришлось послушно завязать узел с серебром, и запихнуть его в мешок. Однако он все же выловил несколько самых больших кругляшей, и насильно всучил их ошарашенному Вилли.

– Ты чего Тим! Не могу я взять такие деньжищи! – воскликнул здоровяк, глядя на протянутые монеты, – Я на руднике зарабатываю десять кредитов в день. И редко, когда за месяц набегает больше двухсот. Ты что не знаешь, сколько стоит здесь один реал?

– Вилли, я здесь впервые, и ваших порядков не знаю. Но если ты не возьмешь эти монеты, я на тебя обижусь!

– Тим, да это же целое состояние! Эти монеты у нас идут по тысячу кредитов за один реал. Ты понимаешь? То есть, Ты предлагаешь мне просто так, взять зарплату за десять лет работы на шахте!

– Перестань! Меня совершенно не интересуют деньги! Поверь, я отдал бы все кредиты и реалы на свете, чтобы вернуть своих родителей! Думаю, ты меня отлично понимаешь!

Сообразив, наконец, что перед ним не скряга Кроусфилд, а простой и искренний парень, здоровяк Вилли перестал упрямиться. Достав платок, и бережно завернув в него монеты, он спрятал их в карман.

– Вот мать обрадуется! Ты, не поверишь. Мы собирались на днях в город ехать. Ведь за этот домик, где мы сейчас живем, мать так и не смогла рассчитаться. А моей зарплаты едва на жизнь хватает, не то, что на выплату долга. Вот мы и решили кредит в банке брать. А теперь, можно и за дом рассчитаться, и дядюшкин Форд в порядок привести. Я уж думал продавать его, если в городе откажут. – Он хлопнул Тима по плечу, и широко улыбнулся: – А ты, оказывается миллионер. Да с такими деньжищами, ты станешь самым завидным женихом в поселке. Оставайся у нас, здесь за тебя любая пойдет. Девушек у нас много. Есть и настоящие красотки. Если хочешь, познакомлю?

Они прошли на кухню, и пока Вилли ел свою гигантскую, под стать едоку, яичницу, Тим расспрашивал его о местных порядках. Выходило, что Тиму придется пока пожить у них. На шахту его примут не скоро. Да и с его-то деньгами лезть под землю. Единственное, что настораживало, это местный сброд. По словам парня, сюда съехалась вся уголовщина штата. Оказывается, мистер Кроусфилд, при приеме на работу не спрашивает никаких документов.

– Так что, будь ты трижды беглый каторжник, тебя здесь обязательно примут. – Рассказывал Вилли, двигая крепкой челюстью, – Правда и работать приходится за гроши. Местным нелегалам это не нравится. На жизнь еще как-то можно заработать, а вот на кабак уже не хватает. Вот и таскаются по ночам, ищут, где что плохо лежит. Из этих слов, Тим понял, не стоит пока болтать ни о чем. Даже Вилли. Парень он конечно неплохой, но все может быть. А вот, нагрянут агенты, начнут потрошить здесь все? Что же касается таких облав, то последняя проходила несколько недель назад. Искали какого-то беглого. Тим сначала подумал, что его. Но оказалось, искали сбежавшего из тюрьмы грабителя. Сдали этого беднягу агентам его же дружки. Им просто пообещали награду в десять тысяч кредитов. Вот в тот же день, его связанного и привезли к полицейскому участку. И все же Тим был уверен в порядочности своего спасителя. Будь это не так, его мешок давно бы уже распотрошили.

Спустя час, пришла Элен, девушка Вилли, и утащила его на праздник. Сегодня, по словам Хильды, отмечали день поселка. Так что вечером в центре будут танцы, и большое угощение.

Вернулась с рынка мать Хильды. Добрая женщина с изможденным лицом. Устало улыбнувшись Тиму, поинтересовалась его самочувствием, после чего, вновь собрала две большие корзины фруктов, и ушла, сгибаясь под их тяжестью. Сегодня на празднике можно будет еще немного поторговать.

Неожиданно разболелась нога. Тим долго лежал на кровати в своей комнате, пока малышка Хильда не позвала его обедать. Сидя за столом, они снова играли в гляделки. Похоже, им обоим это очень нравилось. После обеда, Тим поблагодарил кухарку, и вышел на крыльцо. Здесь, вдыхая запах весенней листвы, он вспомнил разговор с Вилли.

"А парень ведь с трудом скрывал радость, когда я всучил ему те монеты. Что ж, отлично! Нужно обязательно подарить что-то и этой девчонке".

Спустившись в подвал, он стащил с полки изрядно полегчавший мешок. Развернул узел с найденными в подземелье монетами, и достал из кучки серебра еще один, прихваченный там же небольшой сверток. В нем оказалось с десяток золотых колец, в основном мужские толстые перстни со старинной гравировкой, примерно столько же цепочек с красивыми кулонами, два браслета тонкой работы, и маленький, явно золотой ларчик. На тоненькой цепочке к нему был прикреплен ключик. Тим аккуратно вставил его в едва видимую щель замка и провернул. Раздался тихий щелчок, крышка ларчика медленно открылась, и в тишине подвала зазвучала удивительная мелодия. Юноша заворожено слушал, пока у шкатулки не кончился завод. Внутри, на бархате лежало маленькое колечко, украшенное тремя камнями, зеленым, красным, и небесно-голубым. Тим плохо разбирался в ювелирных изделиях, но это бесспорно была дорогая вещица. Повертев колечко и так и эдак, юноша решил, что такой подарок будет в самый раз. И размер вроде тоже подходящий.

Он собрал все назад в мешок, и вернулся в дом. Хильду он отыскал в их с матерью комнате. Девчонка, сидя у окна, штопала свое старое платьице. Маленькие пальчики, привычно и ловко управлялись с иголкой. Тим немного постоял рядом, глядя как она работает, а затем, почему-то сильно волнуясь, произнес:

– Хильда, я хочу сделать тебе подарок! Только ты, пожалуйста, не отказывайся!

Девочка подняла на него удивленный взгляд. Ей никто никогда не дарил подарков, естественно кроме мамы и брата. А этот парень, который ей так нравится, еще и просит не отказывать. Тим протянул на ладони золотой ларец.

– Открой! – попросил он почему-то шепотом.

Девочка, отложила шитье, и осторожно, двумя пальчиками взяла сверкающую вещицу. Глаза ее удивленно расширились. Никогда в жизни, она не видела ничего подобного. Маленький ларчик, весь был изукрашенный искусной резьбой. На крышке его красовался великолепный камень, который сиял миллионами разноцветных брызг. Она провернула маленький ключик. Крышка медленно открылась, и зазвучала такая красивая мелодия, что на глазах бедной девчонки появились слезы. Она знала из сказок, которые ей рассказывала на ночь мама, что такие подарки делают лишь сказочные принцы, своим сказочным принцессам. Но за десять лет в этом ужасном теле, Хильда убедила себя, что в ее жизни таких историй быть не может.

– Примерь, пожалуйста! – также шепотом попросил Тим.

Девочка, осторожно взяла с бархатной подстилки маленькое колечко, и восхищенно ахнула. Тим сам, увидев подарок, поразился. Там в подвале оно выглядело красивым, и все же, вполне обычным колечком с камешками. Но здесь в солнечных лучах, это оказался настоящий шедевр ювелирного искусства. Неизвестный гений, рассчитал все так, что три удивительных камня, создавали непередаваемую феерию красок. Три цвета, слившись в одно сияние, словно вобрав в себя весь возможный спектр, сплелись в великолепный, немыслимый узор, от которого вся комната засияла, будто некая сокровищница. Девочка медленно поворачивала колечко, озаряя темные углы их убогого жилища, бриллиантовыми искрами. Да, поистине сказочный подарок, такого и не всякая принцесса достойна.

Хильда с трудом оторвавшись от этого великолепия, взглянула Тиму в глаза:

– Это мне?

– Да, – улыбнувшись, ответил юноша, – Пусть это будет памятью о нашей дружбе.

На следующий день, в доме собралось много народу. Тим знал почти всех. Это были обычные трудяги с севера. Многие из них приехали сюда в поисках лучшей доли. Кто-то в попытке избежать наказания, а некоторые просто за компанию. Его тоже позвали за стол. Он сидел рядом с довольно улыбающимся Вилли, и слушал разговоры. В основном речь шла о руднике. Денег там платили мало, а работать приходилось по 16 часов. Некоторые из присутствующих собирались ехать дальше на юг, в поисках легких денег.

Тим посидел немного с гостями и извинившись, вышел на улицу. Сегодня был выходной. Погода была великолепная. Ярко светило солнце, пели какие-то пичуги. Недавний дождь смыл прошлогоднюю пыль, и деревья перед домом сияли свежей листвой, создавая приятную тень. Во всем поселке слышались громкие голоса, смех, хрипели на подоконниках граммофоны, лаяли собаки.

– Что, скучно с нашими работягами? – спросила неслышно подошедшая Хильда, – Я сама не могу слушать эти разговоры, где кредит жирнее, да где виски крепче. Это они еще не выпивали. Вилли дома не угощает. Было несколько историй, так он теперь опасается.

– Послушай Хильда, – после долгой паузы спросил Тим, – А телефон у вас в поселке есть?

– Есть, конечно! – вскинула редкие брови девочка, – А зачем тебе?

– Да так, позвонить хотел. Друзьям.

– У старого Пита есть. Если хочешь, пойдем прямо сейчас?

– А он разрешит? – засомневался юноша.

– Разрешит, конечно! Я попрошу.

Она заскочила в дом, и тут же вернулась в тоненькой курточке. Мать вчера принесла обновку с рынка. Сердце Тима сжималось, когда он видел, как эта девочка радовалась обычной дешевой курточке. Тим не знал, что такое бедность, пока не познакомился с ребятами из трущоб. Сколько раз он под предлогом, что брюки или рубашка ему не нравятся, тайком выносил их этим беднягам. Естественно, его скоро раскусили, и тогда родители предложили ему отбирать только старые вещи. Иначе, трущобных мальчишек могут и в краже обвинить. Поэтому, видя, как живет приютившая его семья, где покупка новой кофточки – целое событие, юноша сильно переживал.

Они шли с Хильдой по улице. Тим впервые вышел за ограду своего нового жилища. На встречу попадались редкие прохожие. Одни вежливо приветствовали Хильду. Некоторые молча проходили мимо, а кто-то подолгу пялился вслед странной парочке. Что и говорить, выглядели они живописно. Скачущий на одной ноге парень, и маленькая девочка, с очень необычной внешностью.

Дом старого Пита находился через две улицы от них. Но пока дошли, Тим весь взмок. Костыль здорово натирал подмышку, да к тому же, кругом была грязь, а в поселке все дороги больше походили на обычные лесные тропинки, где шире, где уже, но в дождливую погоду везде одинаково непролазные. Юноша успел уже несколько раз пожалеть о своем решении. Но вот, за одним из палисадников, появилась зеленая крыша. Хильда указывая на нее, сообщила, что они уже пришли. Хозяин встретил их довольно приветливо, и услышав просьбу, без лишних слов провел их в дом. Тима поразила гостиная. Он думал, что здесь в поселке обитают одни бедняки, но комната, где они оказались, свидетельствовала о другом. Дорогая мебель, шикарные кресла, большой резной стол, кадка с пальмой в углу. Правда, было тут все немного неухоженным, пыльным, и все же, чувствовалось, здесь живут люди очень небедные. Тим объяснил, что ему нужно позвонить в соседний штат. Старый Пит, стащил с полки большую книгу, и полистав, нашел код его родного Стэмфорда. Знать бы тогда, к чему приведет этот обычный телефонный звонок. Набрав знакомый наизусть номер, Тим услышал в трубке далекий голос своего школьного друга.