Текст книги "Свет погасших отражений (СИ)"

Автор книги: Александр Нетылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

В ответ Амброус рассмеялся. Предатели… Предатели и заговорщики показали свое истинное лицо. Они думают, что победили. Думают, что он одинок и бессилен. Думают, что под угрозой меча он пойдет на их условия. Но они не знают о последнем, величайшем, прекраснейшем даре, которым наделила его Ильмадика.

Они не знают!

– Господа, вы предали меня, – сказал он, – Вы предали не только мое королевское величие, но и священную власть Первого Адепта Ильмадики. И если первое еще можно было простить, то за второе наказание может быть лишь одно.

Почувствовав неладное, Тибальт попытался нанести удар, но тело не повиновалось ему. Магия Амброуса буквально разрывала его на части, разрывала каждую частичку, слишком мелкую, чтобы ее можно было различить человеческим глазом. Вспыхнул красный свет, озаривший королевские покои. Дворянин закричал, пока остальные с ужасом наблюдали, как его тело обращается в полуорганический суп. Они не сделали ничего, древний, устоявшийся веками страх перед магией Владык парализовал их, позволив только наблюдать. Только трепетать и молиться.

А Амброус смотрел на них свысока, чувствуя, как его тело наполняется силой. В то же мгновение все стало понятно. Все стало просто.

Владычица возвысила его до равного себе. Если и были у него когда-либо сомнения в собственной избранности, то теперь они отпали окончательно, сгорев в пламени древнего волшебства.

Отныне он – Бог.

– Господа, – провозгласил он, – Властью, данной мне Владычицей Ильмадикой, я объявляю вас виновными в заговоре с целью захвата власти, и приговариваю к смерти.

Величайшее и самое запретное заклинание Владык прогремело вновь. Еще двух тел попросту не стало.

Ему ведь понадобится энергия, чтобы сокрушить своего брата-предателя. Некогда Килиан был равен ему как колдун. Посмотрим же, как он сразится с Богом!

Слуга, явившийся по зову своего короля, чуть не поскользнулся на том, что осталось от цвета идаволльского дворянства. И глядя на это нелепое зрелище, Амброус искренне рассмеялся.

На душе было легко, как никогда прежде. Как никогда прежде, он был уверен в собственной непобедимости. В собственном величии. В собственной избранности.

– Передай мой приказ, – сказал он, – Время настало. Подожгите город.

Ибо предавшие Бога своего несомненно заслуживают быть повергнутыми в озеро огненное.

Тэрл прекрасно понимал, что радоваться рано. Будучи опытным солдатом, он обладал развитым инстинктом, позволявшим чувствовать опасность, – и сейчас этот инстинкт практически вопил, что из города нужно убираться. Что если Амброус так легко позволил им выиграть сражение на городских улицах, то лишь потому что с самого начала не планировал удержать их.

Но сейчас последовать инстинкту – значило бы проиграть стратегически. Вся ставка была на быстрый захват королевского дворца. Если эта ставка не сыграет, то операцию можно считать проваленной.

Поэтому чего бы это им ни стоило, они ДОЛЖНЫ захватить его!

Дворцовая площадь была отвоевана. Немногочисленные гражданские, уцелевшие в этой бойне, разбегались кто куда. Остатки легионеров отступили к дворцовым воротам.

– В атаку! – командовал Тэрл, поднимая боевой дух солдат, – Размажем их!

Легионеры сопротивлялись отчаянно, но безнадежно. Снова и снова конница повстанцев отступала назад – и обрушивалась на их ряды, как кузнечный молот обрушивается на лежащую на наковальне заготовку. Отряд нес потери, но продолжал наносить удары. И с каждым новым ударом защитников дворца оставалось все меньше.

Отстреливались дворцовые стражники, засевшие в надвратных башнях. Укрепления дворца давали им неплохую защиту, но их было слишком мало. Даже с автоматическими винтовками они не могли создать достаточную плотность огня, чтобы заставить нападавших отступить. Да и высовывались все реже: словить шальную пулю не хотелось никому, и боевой дух защитников неумолимо падал.

И все-таки, расслабляться было рано. Тэрл не привык праздновать победу раньше времени. Даже подстреленный заяц, если брать его неаккуратно, может проломить грудную клетку самонадеянному охотнику.

Король же зайцем точно не был. Скорее он походил на умирающего льва, из последних сил пытающегося ухватить могучими челюстями кого-то из окруживших его хищников. Когда ему было нечего терять, он становился лишь еще опаснее.

– Корбейн, – приказал Тэрл, поднимая забрало, чтобы смахнуть с лица лезущий в глаза пот, – Возьми нескольких человек и прочешите окрестности. Я должен знать, что никакой скрытый резерв не ударит нам в спину.

Верный соратник не стал задавать уточняющих вопросов. Молча кивнул и двинулся прочь. Снова опустив забрало, командир повстанцев приготовился к последнему и решительному удару. Сейчас нужно окончательно выбить легионеров с их позиции, освободив дорогу к воротам. Затем Килиан заложит заряд взрывчатки, и битва переместится внутрь дворца.

А это – полшага до победы.

– Чувствуете?! – спросил вдруг Килиан, принюхиваясь.

Со всех сторон доносился запах дыма. Не просто запах дыма от отдаленного костра, не остаточный запах от разряженных мушкетов или взорвавшихся пороховых зарядов: слишком сильным он был, слишком насыщенным. Что-то подобное Тэрл чувствовал один раз в жизни: когда ему пришлось штурмовать иллирийскую крепость в осадной башне, а враг приказал обстрелять их зажженными стрелами.

– Сукин сын… – пробормотал он, осознавая, что происходит.

Ответом ему был язвительный смех откуда-то сверху.

Король Амброус Идаволльский, Первый своего имени, парил над собственным дворцом. Два роскошных белоснежных крыла отбрасывали тень на сражающиеся армии. Он был без доспехов, и белые одежды и золотистые волосы развевались на ветру.

– Вы пришли бросить вызов божественному величию? – осведомился король, и хотя парил он довольно-таки высоко, Тэрл отчетливо слышал каждое слово.

От этого голоса, от этого вида, от этого запаха (да, даже так, каким-то образом сквозь дым все равно угадывался запах) хотелось немедля пасть на колени и просить прощения за свою дерзость. Хотелось всячески выразить свое преклонение перед тем самым божественным величием, о котором он говорил. И тогда, быть может, единственный истинный Король, Наместник Божий, смилостивится над неразумными и дарует быструю смерть…

Все это отчетливо осознавала какая-то иррациональная часть сознания. Но холодным разумом опытного воина Тэрл видел и кое-что другое. Он видел дурака, который приперся на поле боя без доспехов.

– Сейчас увидишь, зачем мы пришли, – откликнулся он, не зная, слышит ли его Амброус, – Всем стрелкам – сосредоточить прицел на предводителе. Огонь.

– Не стрелять! – крикнул в тот же момент Килиан, с ужасом глядя на что-то невидимое вокруг короля.

Но было поздно. Очереди выстрелов обрушились на одну-единственную крылатую фигуру. Тэрл знал, что даже адепт не сможет отразить столько пуль за раз…

Амброус – смог.

– Узрите! – он повел рукой, и огромное множество зависших в воздухе пуль, как рой насекомых, закружились вокруг него, – Узрите истинную мощь великой Владычицы Ильмадики!

Килиан выбросил обе руки ему навстречу, и в какой-то момент Тэрлу показалось, что он может невооруженным глазом увидеть, как сталкиваются между собой два колдовских поля, когда два чародея пытаются перехватить друг у друга контроль над пулями.

А также то, что поле Килиана было на порядок слабее.

Физически Тэрл ощутил, как волна магии проходит сквозь его тело, склоняя его вниз, к земле. Рухнул с лошади Килиан, проигравший колдовской поединок. Кто-то из всадников последовал его примеру, другие удерживались в седле, силясь успокоить запаниковавших лошадей.

А затем пули достигли цели. Какие-то из них чародею удавалось отводить в стороны, но мало, жалкую горстку в сравнении с теми, что обрушивал на них Первый Адепт. Получив три пули в кирасу, Тэрл все-таки рухнул на землю. Заржала от боли его лошадь, получая еще пять пуль, предназначенных ему. Зазвенело в ушах, когда очередная пуля пробила шлем, чиркнув по виску и лишь чудом не задев глаз.

Свинцовый дождь длился всего три секунды, но за это время армия повстанцев поредела на добрую треть. Темный, удушливый дым, нависавший над городом, уже можно было не только почувствовать, но и увидеть.

Как и зарево пожаров над крышами.

– Чувствуете?! – закричал Амброус, – Видите?! Это заря новой эры! Эра Владык наступила! Этот город станет погребальным костром старого мира!

Издалека послышался условный сигнал от Корбейна. Это означало, что он столкнулся с подкреплением противника где-то на городских улицах. Причем численно превосходящим его отряд.

Кто мог продолжать сражаться, зная, что скорее всего, сгорит вместе с врагом?

А король продолжал разоряться, и отсветы пожаров в его голубых глазах сверкали огнем безумия:

– Мы с Владычицей Ильмадикой построим новый мир! Новый мир на руинах старого! Новый мир, что будет идеален! То, чего не смог сделать мой отец, сделаю я! Мое королевство будет идеальным, а власть – вечной!

– Пока он тут болтает, мы задохнемся, – прокомментировал Килиан, торопливо отрывая от своего плаща кусок ткани и смачивая водой из фляжки.

– Нужно соединиться с Корбейном, – ответил Тэрл.

Пока что это было все, что он мог предложить. Воин понятия не имел, чем можно достать противника, в одиночку сражавшегося с целой армией. Та же самая омерзительная беспомощность, что он некогда испытывал, сражаясь с Ильмадикой, охватила его вновь.

Будь проклято колдовство.

Адепты, эжени – все они. Это кошмар, которого не должно было существовать.

Следуя примеру ученого, солдаты закрывали лица мокрыми тряпками, чтобы хоть как-то спастись от удушливого дыма. Издалека доносился грохот выстрелов, но с кем именно сражался Корбейн, рассмотреть было невозможно.

– Нужно отвлечь его хоть ненадолго, – сказал Килиан, прислушиваясь к чему-то неслышимому, – Я попробую сделать это, а ты бери его на прицел и стреляй строго по команде!

В иной ситуации Тэрл ни за что не стал бы следовать приказу гражданского, опираясь на какие-то галлюцинации. Но сейчас других вариантов у него не было: если не сделать хоть что-то, их просто перебьют, как свиней на бойне. Сразу заодно и прожарив хорошенько, до хрустящей корочки.

– Отступаем к центру площади, – приказал Тэрл.

Фонтан посередине дворцовой площади когда-то был украшен величественной статуей основателя Идаволла. Сейчас, после боевых действий, от нее остался лишь постамент: саму статую разбили в каменную крошку сотни пуль Железного Легиона.

Именно на этот постамент и взгромоздился Килиан, на ходу превращая брусок меди в подобие конуса, в импровизированный громкоговоритель.

– Амброус! – крикнул он, и усиленный этим громкоговорителем, голос разносился над площадью, – Ты слышишь меня… брат?!

Никто из присутствующих, кроме Тэрла и самого Амброуса, не знал о родстве мага с королем, но кажется, политические последствия этого заявления были последним, что волновало Килиана в данный момент.

– Я пришел за тем, что принадлежит мне по праву!

Амброусу не требовалось никаких инструментов, чтобы его ответ был слышен всем. Глубокая, неприкрытая ненависть звучала в его голосе столь ярко, что почти перекрывала всякое величие:

– У тебя нет здесь никаких прав, БАСТАРД!

– Вот как? – откликнулся Килиан, – А отец считал иначе. Ты знал, что он написал в своем завещании? Ты вообще знал, что он написал завещание? Ты знал, что он счел тебя… недостойным трона?

Амброус старался сохранить уверенный вид. Но слишком уж точно попали слова бастарда в его собственные потаенные страхи. Слишком желал король одобрения отца.

– Я его наследник! – заявил он, – Я единственный истинный король!

– Слуга Владык не может править Идаволлом, – ответил Килиан, – Слуга Владык – уже не человек. Он лишь инструмент в чужих руках. Слепое орудие.

– Я истинный король! – закричал в ответ Амброус, – А все, кто сомневается в этом, изменники и заслуживают смерти!

Он взмахнул обеими руками, и воздух вокруг него сгустился и заискрил. Вновь на секунду показалось, что магическую энергию можно различить невооруженным взглядом, так велика она была. Десятки разрядов молний обрушились на ученого, стремясь уничтожить, стереть с лица земли глупца, осмелившегося бросить вызов воле Небес.

Однако Килиан был к этому готов. Сведя руки вместе, чародей притянул к себе мечи погибших воинов. По его слову клинки выстроились перед ним, соединились, сплавились в высокую железную колонну, подобно корням дерева прорастающую в камень.

Именно в эту колонну и ударили молнии Амброуса. Одна за другой они попадали в ее вершину, проходя по линии железа в постамент основателя города. В считанные секунды колонна раскалилась добела, жар ощущался даже снизу. Килиан закрылся руками, защищая единственный глаз, но ни колонна не рушилась, лишая его защиты, ни король не переставал поддерживать разрушительное заклятье.

Первым не выдержал постамент. Очередная молния ушла в него, и камень попросту раскололся. Не устояв на ногах, ученый рухнул среди каменных обломков. Амброус рассмеялся, занося руку для последнего, смертельного заклинания:

– Что ты такое против воли Ильмадики? – задал риторический вопрос он.

Однако Тэрл видел то, чего король, сосредоточившись на расправе над братом, не замечал. Он видел, как над шпилями дворца из облаков спустился «Искренний». Это была вторая часть плана: от Иоланты не было толку в кавалерийской атаке, но она могла оказать магическую поддержку с воздуха.

В ту же секунду план ученого стал ясен. Тэрл едва дождался сигнала к атаке.

Он выстрелил за секунду до того, как Амброус выпустил бы последнюю молнию. Одна-единственная пуля не смогла бы пробить защитные чары, некогда отразившие залп целой армии. Амброус мгновенно среагировал, с легкостью перехватывая ее на лету, перенаправляя в ненавистного брата…

…и ничего не произошло. Не раз спасавшее ситуацию за время войны, заклятье Ланы, рассеивающее чары, помогло и на этот раз. Магическое поле рассеялось, будто выскользнул кусок свинца из невидимых рук. В последнее мгновение король крутанулся, пытаясь уйти от выстрела на собственных крыльях.

Попал ли он и насколько удачно, Тэрл рассмотреть не сумел: слишком далекой была дистанция и слишком быстрым движение. Он лишь видел, как крылатая фигура скрылась за краем крыши. Кажется, на белых одеждах виднелись следы крови, но даже в этом он не мог быть уверен.

Он не мог знать, мертв король, ранен, или же сейчас вернется и наподдаст им всем. Но жизненный опыт подсказывал, что исходить нужно из последнего.

А между тем, дирижабль снижался. И по мере его снижения, все шире становилась зона, где огонь гас, а дым рассеивался. Вскоре в кольце огня, окружавшем армию повстанцев, наметился коридор.

– Соединитесь с Корбейном, – выдохнул Килиан, поднимаясь на ноги. Он двигался неловко, явно повредил себе что-то при падении, да и ожоги на руках от близости раскаленного металла Тэрл заметить успел.

– Лана говорит, Амброус бросил в бой зомби и Тварей. Ансарры помогут огнем, но их слишком мало. Соединись с Корбейном и выводите гражданских.

– Подожди, что ты собрался делать?! – Тэрла кольнуло нехорошее предчувствие. Нет, указания-то были правильными. С учетом информации от Иоланты, он и сам так поступил бы, – может быть, за исключением акцента на спасении гражданских, но и то, не факт: хоть и будучи военным, Тэрл все же оставался человеком. Но вот то, как именно ученый давал эти указания…

– Я за Амброусом, – криво усмехнулся Килиан.

Раскинув руки, он приподнялся над землей, взмывая в воздух.

– С ума сошел?!

Слов «тебя в одиночку просто сомнут, идиот!» Тэрл добавить не успел. На ходу принимая боевую трансформацию, Килиан стремительно бросил себя в сторону крыши дворца. Спорить он не собирался, слушать приказов тоже. Лишь криво усмехнулся:

– А ты сомневался?..

Чертовы гражданские!

– Это было тупо, – зачем-то сказал Тэрл, – Ладно, за дело! Поможем Корбейну.

Ну, как говорится, держись за воздух и постарайся не упасть. Делай свою работу и надейся, что этого будет достаточно.

Что Истинный Бог не оставит тебя.

Глава 12. Секунды Вечности

Две шпаги в руках Килиана вызывали безотчетные ассоциации с лыжными палками. Поддерживая их магнитокинезом, он «балансировал» свой полет. За прошедшее время он неплохо так привык к столь странному и неестественному способу передвижения, некогда придуманному от отчаяния, неспособности иным способом спасти себя и Лану с тонущего корабля. И все равно, на твердой земле ученый чувствовал себя гораздо увереннее, поэтому при первой же возможности поспешил опуститься на крышу.

Это его и спасло. В следующую же секунду Амброус атаковал откуда-то справа. Лишь благодаря ускоренной реакции боевой формы Килиан в последний момент успел развернуться, выставляя шпагу навстречу его мечу. Магнитное поле сцепило клинки, соединяя их воедино.

– Ты не смеешь использовать Её дары! – выкрикнул «ангел».

Вслед за этим он выпалил заклятье, и магнитное поле той же полярности окружило его меч. Килиан почувствовал, как огромная сила отшвыривает его назад.

Перекатившись к краю крыши, ученый вслепую отмахнулся шпагой, лишь по ощущению отталкивания понимая, что меч Амброуса был где-то близко. Пользуясь своим преимуществом, брат держался вне поля зрения его единственного глаза. Правда, при этом он не замолкал.

– Я не дам тебе забрать Её у меня! – кричал Амброус, обрушивая новые и новые удары. Благодаря ли силам своей боевой трансформации или переполнявшей его энергии, но Первый Адепт, казалось, не чувствовал отдачи от столкновения полей.

– Это – МОЁ! Я – Её Избранный!

Вот Килиан не удержал клинок в левой руке, и тот немедленно отлетел в сторону. К счастью, вторая шпага была еще при нем, и веерная защита позволила избежать смертельного удара. Наконец-то ему удалось развернуться в сторону врага. В сторону нестерпимо-яркой фигуры «ангела».

В тот же миг удар крыла опрокинул его навзничь. В оглушенном мозгу ученого мелькнула до крайности неуместная мысль о том, что лебедь способен забить человека крыльями до смерти.

– Ты и твоя шлюха-мать забрали у меня отца! – воскликнул Амброус, на несколько секунд зависая в воздухе, – Но ты не заберешь у меня Ильмадику! Ты не заберешь Её!

С этими словами он вложил весь свой вес в добивающий удар мечом сверху вниз, целясь в грудь брату. Сила удара оказалась столь велика, что даже намагниченная кольчуга не остановила его.

Триггер вероятности среагировал на смертельную угрозу – и рассыпался в бессилии. Вероятности того, что Килиан защитился бы от этого удара, просто не существовало в природе. Пропоров кольчугу, меч короля скользнул по ребру и глубоко вонзился в бок. С губ бывшего адепта сорвался крик боли, в следующее мгновение сменившийся предсмертным хрипом. Конвульсивно дернувшись, дарованное Ильмадикой демоническое тело сменилось слабой плотью обычного человека.

– Во имя Владычицы, – торжествующе провозгласил Амброус, поворачивая клинок в ране.

После чего решительно вырвал его, отворяя кровь. Сквозь боль и агонию Килиан бессмысленно-ясно диагностировал у себя повреждение селезенки и стремительно ускорявшуюся кровопотерю.

– Ты слышишь меня, Ильмадика?! – кричал в небеса король, – Я победил! Я расправился с предателем! И скоро все, кто пошел против Тебя, сгорят в очистительном пламени!!!

Безумие в его голосе сменялось отчаянием по мере того, как его крик не получал ответа.

– Я достоин Твоей любви!!!

Волны боли, ужаса, агонии захлестывали Лану, когда повинуясь ее жесту, Джамиль аккуратно опускал дирижабль над горящим городом. Казалось немыслимым, что Амброус… Нет, даже не так: Первый Адепт опустился до подобного.

Люди умирали. Страшно, мучительно умирали в огне. Отчаянно, самозабвенно, вкладывая в это все свой «я», чародейка пыталась помочь им. Она не могла спасти всех: это было не под силу даже богам. Но еще немного… И еще… Хотя бы на одного больше! И еще на одного…

Волны мира и безопасности расходились от дирижабля. Там, куда они доходили, пламя гасло, дым рассеивался, а боль людей хоть немного смягчалась. Но как же мало этого было!

На каждого спасенного ею приходились сотни тех, кого спасти не удавалось.

Где-то там Килиан полетел в бой. Какая-то часть её подумала, что ей следует отправиться с ним. Что вместе они могут победить кого угодно, хоть саму Владычицу. Что она должна быть рядом с ним.

Эта мысль мелькнула – и пропала. Она перестала бы быть собой, если бы не пыталась помочь людям. И где-то в дальнем закоулке сердца крепла убежденность, что Килиан понимал это. Он не рассчитывал на ее помощь, – сверх той, что она уже оказала ему.

Потому что он слишком любил ее, такую, какой она была на самом деле, чтобы вынуждать ее отказываться от своего «я».

Внизу шло сражение. Амброус бросил в бой толпу зомби, привезенных из Земель Порчи. Они не боялись смерти в огне.

И от их бесстрашия было жутко.

– Держись над отрядом Тэрла! – приказала Лана, – Когда они вырвутся из окружения, двигаем на северо-восток: нужно перекрыть распространение пожара!

Хади принялся переводить указание для Джамиля, пока Нагма, перегнувшись через борт, выпустила короткую очередь из винтовки. Толку от этого было немного: зомби не залегали под беспокоящим огнем, а пуль, достигавших цели, оказалось ничтожно мало.

– Осторожно!

Резко бросившись на Лану и Нагму, Хади сбил обеих девушек с ног, прикрыв своим телом. Впрочем, не нужно было быть большим специалистом в военном деле, чтобы понять, что попади ядро, запущенное с одной из дворцовых башен, в борт дирижабля, и погибли бы все.

Ощущение рассеивающейся энергии контроля вероятностей как нельзя более четко подсказало, кого следует благодарить за то, что этого не случилось. Разумеется, Килиан не мог не позаботиться о том, чтобы заранее навесить несколько «триггеров», защищающих ее.

– Больше не сбивай меня! – прошипела Лана, чувствуя, как из-за потери концентрации сужается радиус действия ее собственных чар.

– Знаешь ведь, что толку никакого!

Гигант смущенно потупился. Наверное, до войны Лана продолжила бы распекать его. Но сейчас… Слишком давили на нее долг и страх.

Долг перед жителями города и страх, что она не сумеет их спасти.

– Воздух!

Тварь Порчи, напоминавшая огромную багряно-красную летучую мышь с щупальцами, атаковала дирижабль сбоку. К счастью, благодаря оклику Нагмы, ансарры успели залечь на палубе, и бросок Твари не причинил никому вреда. Вслед ей ударили очереди из трех винтовок, но заложив крутой вираж, крылатое существо ушло от выстрелов вверх.

– Нужно подняться выше! – крикнул Хади, – Если оно додумается ударить в баллон, мы погибли!

На какие-то секунды Лана заметалась, не зная, что ей делать: продолжать гасить пламя или же переключиться на защиту «Искреннего». На этом фоне практически одновременные импульсы боли от связанных с ней друзей застали ее врасплох.

Килиан и Терл. Их достали одновременно. И в данный момент она не могла помочь никому из них.

Их судьба была в их собственных руках.

– Пригнись!

Будучи опытным солдатом, Корбейн выполнил приказ не задумываясь, не тратя времени на то, чтобы обернуться. Кавалерист прильнул к спине лошади, и Тэрл выпустил короткую очередь в обступивших его зомби. Человекоподобные Твари Порчи, они не были грозными противниками. Но как же их было много!

Расстреляв все патроны, Тэрл перехватил винтовку за ствол, обрушивая на обступивших его Тварей удары приклада. В другой руке он сжимал верный полуторник. Каждый его удар настигал свою цель, – но на вид врагов меньше не становилось.

Тем не менее, очень скоро его отряду удалось соединиться с конницей Корбейна. Паривший в вышине «Искренний» оказывал им поддержку, а главное – не позволял сгореть в пламени городского пожара или задохнуться в дыму.

Срубая зомби, пытавшихся заступить дорогу, соединенный отряд вырвался из окружения. Они почти не понесли потерь, но битва только начиналась. Тэрл припомнил картинку с воздуха, которую эжени Иоланта передала ему в голову за минуту до того, как ее корабль был атакован. Сейчас направо. Разворот. И удар во фланг. Если все пройдет удачно, зомби вынуждены будут отступить прочь от созданного чародейкой коридора для выведения мирных жителей. Отсутствие страха перед огнем сыграет с Тварями Порчи злую шутку.

Секунды передышки между боями командующий гвардией употребил на то, чтобы перезарядить оружие. И новое столкновение началось с очереди пуль, сносящих первые ряды врага. Жаль, что гранаты давно закончились: против толпы Тварей они были бы в самый раз.

Столкновение. Белесый гной, заменяющий зомби кровь, обильно покрывает лезвие меча. Еще больше Тварей гибнут под копытами лошадей, – даже в предсмертной агонии пытаясь достать добычу когтями и зубами.

Но вот, орда Тварей подается прочь. Отступая под натиском тяжелой кавалерии, зомби сгорают в пламени, охватившем город.

– Сюда, скорее! Здесь безопасно!

Тэрл не стал тратить время на подсчет количества спасшихся горожан. Удалось спасти кого-то – и хорошо. Некогда думать. Нужно сражаться. Упало рядом с его отрядом тело крылатой Твари, – что с ней случилось? Некогда разбираться!

Дальнейший маршрут дирижабля был устремлен на северо-восток. Вместе с ним должен был сместиться и «круг безопасности», гасящий городской пожар. Но вперед него должен был ударить отряд конницы. Сейчас, пока пламя еще не погасло, самое время было отправить в него врага.

Отправить Тварей назад в Преисподнюю.

– С нами Истинный Бог! – крикнул Тэрл, – Господа… В атаку!

Трижды отряд Тэрла обрушивался на зомби, и трижды те отступали прочь. Сгорая в огне, падая под мечами и пулями, Твари гибли сотнями и тысячами. Бежавшие через образующиеся коридоры гражданские поскальзывались не текшем по улицам гное; кого-то вполне могли затоптать в толпе, – но об этом думать было некогда.

Видимо, их действия были успешны, – или же королю просто надоело ждать. Тэрл добивал очередной отряд зомби, когда ворота дворца распахнулись во всю ширь. Два десятка всадников в белых мундирах и золотых доспехах устремились в атаку. И ни пламя пожаров, ни толпы зомби, ни даже залп последних пуль не уменьшали их решимости.

– Прорывайтесь навстречу! – приказал Тэрл.

Поздно. Слишком поздно. Отряд смог кое-как пробиться через обступившие его ряды Тварей, но перестроиться в атакующую формацию и набрать скорость, необходимую для кавалерийской сшибки, уже не успевал.

– Не отступать! Держать строй! Биться до последнего!

Взмах меча – за секунду до столкновения. Длинный клинок верного полуторника оказался там, где мгновением позже будет голова врага. Звон металла о металл. Отблеск огня на лезвии кавалерийской сабли. Отвратительный, чавкающий звук, издаваемый сталью, рассекающей плоть.

Острая боль.

И пустота.

Крылатая тварь вышла на третий заход, но на этот раз Нагме удалось ее достать. Экипаж дирижабля прильнул к полу, пропуская противника над собой, и уверенным, выверенным движением воительница вскинула винтовку. Из семи пуль, выпущенных вослед Твари Порчи, цели достигли лишь две, – но этого хватило.

С пробитым крылом существо рухнуло на камни мостовой, и вряд ли хоть кто-нибудь смог бы пережить падение с такой высоты. Но ни торжества победы, ни жалости к умирающему врагу Лана не испытала. Боль и агония ее друзей захлестывали ее, заставляя воспринимать происходящее вокруг как будто через толстый слой ваты.

И все-таки, она знала, что должна делать.

– Продолжаем придерживаться плана, – твердо приказала чародейка, – На северо-восток!

Дирижабль пронесся над городом на низком, бреющем полете, расширяя коридор безопасности. Всадники Тэрла медлили, остановленные зомби и остатками Железного Легиона, но все-таки как-то продвигались.

– Нужно поддержать их с воздуха, – сказал Хади, – Снимем хотя бы нескольких легионеров, уже дело проще пойдет.

Лана уже готова была дать добро, когда один из ансарров закричал, привлекая ее внимание к чему-то.

– Что это? – нахмурился Хади, вглядываясь в даль.

Еще пять летающих фигур медленно, грузно приближались в «Искреннему». И по мере того, как их очертания становились видны все лучше, Лану охватывал страх.

– Регенераторы! Этот ублюдок… использует регенераторов!

Она не была удивлена, что Амброусу удалось их заполучить: у него были пленные из числа черных, и наверняка он исследовал то, что адепты Лефевра встраивали в своих солдат. Но то, что он решился на подобное…

Неужели столь велика была власть Ильмадики над своими адептами? Неужели она могла заставить их полностью убить в себе честь и совесть?

Ведь Амброус никогда не был чудовищем.

А это все совершить могло только чудовище.

– Мушкетоны к бою! – приказала Лана, – Без команды не стрелять! Винтовки уберите: они тут бесполезны.

Опасно это – использовать огонь на дирижабле, наполненном гелием. Но другого средства против регенераторов она не знала. Чудовища, созданные для охоты на магов; она не сомневалась, что именно ее они выберут своей целью.

В следующую секунду ей пришла идея.

– Стравите газ и спуститесь как можно ниже! – приказала Лана, – Нам нужно пролететь вон над той церковью! Как можно ближе!

Говоря это, она прекратила поддерживать заклинание, гасившее огонь, ограничившись рассеиванием дыма. Жар от пылающей церкви ощущался даже здесь, на палубе.

– Спустимся ниже – и загоримся сами, – предупредил Хади.

– Этого достаточно, – напряженно ответила Лана, следя за преследователями.

Близость губительного пламени заставила искусственных Тварей промедлить. В отличие от зомби и легионеров, они боялись смерти в огне. Но слишком сильно влекли их вперед неутолимый голод и неиссякаемая ненависть. И вот, превозмогая жар пожаров, пять регенераторов пронеслись над церковью следом за дирижаблем.

– Стравливайте газ! – приказала Лана, и Хади исправно переводил каждую команду для остальных, – Стравливайте его СИЛЬНЕЕ!

Гелия едва-едва хватало на то, чтобы удерживаться в воздухе. Малейшее повреждение, малейшая утечка, и «Искренний» рухнул бы с небес на землю.

С огромным трудом Лана дождалась, пока заклинание вероятностей, наложенное Кили, чтобы избежать пожара на борту, перестанет подрагивать в напряжении, ожидая возможности сработать.

– Огонь!

Шесть мушкетонов выплюнули залпы магниевой дроби, неуловимо напоминая выдохи шести драконов. Расстояние было слишком большим, чтобы надеяться всерьез задеть регенераторов, но этого и не требовалось.

От пылающего магния воспламенился рассеянный в воздухе гелий. Искусственные Твари оказались в пылающей ловушке.

Они ревели от боли и бестолково метались, сталкиваясь между собой. Кто-то так и погибал, окруженный пылающим гелием. Кто-то, пытаясь спастись, попадал в буквальном смысле из огня да в полымя, – вырывался прямиком к охваченной пожаром церкви. Куцые крылышки регенераторов не давали ни скорости, ни маневренности, а неутолимый голод мешал мыслить ясно. Лишь двум Тварям удалось, хоть и получив страшные ожоги, все же выбраться на свободу.