Текст книги "Э(п)рон-4 (СИ)"

Автор книги: Александр Быченин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 29 страниц)

Глава 1-2

—//-

– … ну, здравствуй, сестричка…

Я довольно долго не мог отвести взгляд от смотрового окна анабиозной капсулы. Слишком давно ждал этого момента, а тут ещё и две предыдущие попытки, отменно неудачные… как я могу такое о собственных родителях? Да, наверное, на нервах. Не осознал ещё толком величину потери. Плюс нечаянная радость… хоть какая-то. Вот и огрело по башке мешком с цементом, фигурально выражаясь. Самая натуральная прострация – и кэп, и Борисыч, и Лизка мне что-то говорили, и поодиночке, и хором, даже пытались докричаться, убедившись в безрезультатности спокойного тона, но я всё это пропускал мимо ушей. Вернее, сознание за слова не цеплялось, воспринимало, как фоновый шум. Ну и мыслей почти не было – просто тупо стоял и тупо смотрел, не веря глазам своим. Такого не было, даже когда меня подполковник юстиции Крамской метелил, а тот знатно оторвался. Ни в чём себе не отказывал…

– Алекс, мать твою! Отзовись, наконец!

Кто это?.. Зачем это?.. Рин?..

– Алекс! Алекс!! Алекс!!!

Упс, а вот это уже перебор. Не соображает, что ли, что может младшего напугать? Потом же хрен успокоишь…

– Здесь я, Лиз.

– Ф-фух! Гора с плеч… что там?! Есть надежда?!

– Да вроде бы… нет, точно живая.

– Запустить процедуру вывода объекта из анабиоза, капитан Заварзин? – «проснулся» Кумо.

– Ни в коем разе! – испуганно отпёрся я. – А вдруг тут тоже капсулы попорчены, будет, как с той су… с леди Рокуэлл!

– У тебя тоже ассоциации возникли? – зацепился за обмолвку Рин-сан. – На дыры от «картечи» среагировал, э?..

– Чёрт… а ведь и впрямь…

– Так что делаем-то? – вернул нас с кэпом в грубую реальность Борисыч. – Можно диагностику запустить…

– Не-не-не… нафиг. Борисыч, тащи резак. И пару «кракозябр» захвати. Сейчас выколупаем эту хрень из стенки да на «Спрут» переправим, поближе к ванной с «соплями». Кэп, озаботься, кстати.

– Сейчас Рин-тян попрошу.

– Добро. Всё, время не тянем…

– А… как же?..

– Родители потерпят, – излишне категорично отрезал я. – Не уверен, что их вообще из капсул доставать надо. Может, просто в космосе похоронить?

– Это ты уже лишканул, симатта! Это же не просто твой отец, это глава клана, э! Сам подумай, как Завьяловы – другие, я имею в виду – на такое посмотрят.

– Хм…

– Вражина прав, сударь, – проявился, наконец, и излишне деликатный Степаныч. – Я крайне рекомендую вам связаться с Германом Романовичем.

– Прямо сейчас?! – растерялся я.

– Нет, конечно. По возвращении на Картахену. Но я могу взять на себя предварительные консультации, сударь.

– Будьте так добры, герр Нойманн…

На том, собственно, разговор и заглох – каждый занялся делом, а я особенно старательно – надо же было как-то отогнать мысли о родителях? Вот я и сосредоточился на сестре, с которой, судя по всему, теперь мне нянчиться… если честно, не рассчитывал я как-то на подобный исход. Надеялся, что отец выживет и не только мне с Корпорацией подсобит, но и о женской части семьи позаботится. Но вот обломался, да.

Знал бы я в тот момент, к чему приведёт моя излишняя самонадеянность… и, один хрен, ничего бы не изменил. Потому что оставлять Машку в анабиозе не вариант от слова вообще. Какая-никакая, а сестра…

С первым этапом работ мы с Борисычем справились почти шутя: «кракозябры» выступили в роли высокотехнологичных домкратов и механизма для транспортировки, так что механику осталось лишь орудовать резаком, стараясь не задеть «щупальца» функциональных юнитов и мои излишне выступающие части тела, которые я от волнения совал, куда не надо. Но обошлось, и где-то через час мы приволокли Машкин кокон в до боли знакомое помещение с ванной, уже до краёв наполненной отборными гексаподовскими «соплями». Неунывающая Рин-тян ждала нас здесь же – насколько я понял, ей не терпелось увидеть спасённую. Скорее всего, хотела со мной сравнить: такая же она бака, как я, или чуточку лучше? Я, если честно, тоже этим вопросом задавался.

Впрочем, сразу приступить к процессу «пробуждения» Машки не получилось – Рин-тян, едва глянув на анабиозную капсулу, решительно запретила мне трогать пульт:

– Ставьте здесь! А ты, глупый, неужели не видишь, что капсула неправильная?!

– В смысле?! – изумился я. – Мы же диагностику провели, все в порядке!

– Совсем бака?! Нет, что глупый, это понятно, но не до такой же степени! Ставь здесь, говорю!

– Ладно, ладно, ставим… а ты что делать собираешься?

– Исправлять… лечить… да ну тебя, бака! Сам смотри!

На это я не нашёлся, что ответить, и удовольствовался предложенной ролью: рухнул на складную табуретку и принялся глазеть на капитанскую дочку. Борисыч, тоже оставшийся не у дел, последовал моему примеру.

К нашему удивлению, глазеть следовало вовсе не на Рин-тян – та всего лишь уселась прямо на полу в позе лотоса и прикрыла глаза – а на капсулу. Вернее, на её опору, из которой вскоре начали расти щупальца, тентакли и совсем уж мелкие реснички, очень быстро опутавшие кокон до такой степени, что теперь его можно было и саркофагом обозвать – до того солидный и мощный получился объект.

– Рин-тян? – обеспокоился я ещё минут через десять, когда нам с Борисычем надоело молча сидеть и ждать.

И ладно бы, хоть что-то интересное происходило, но ведь нет: Рин-тян неподвижна и безмолвна, саркофаг тоже, и только Борисыч сопит и, такое ощущение, ругается себе под нос.

Нет ответа. Ну ладно, ещё чуток погодим…

– Рин-тян? Эй, отзовись!..

Хм… а с ней-то что? Кэпа позвать? Тот занят, конечно, предпрыжковыми хлопотами, но не до такой степени, чтобы на кровиночку забить… нет, позже. Дадим ещё один шанс.

– Рин-тян! Сейчас кэпа позову!..

– Не вздумай, бака!!! – словно по волшебству ожила та. – И что за манеры?! Не видишь, я занята?! Совсем глупый?!

– Это ты у меня спрашиваешь? – с облегчением хмыкнул я.

– Нет, бака!

– А у кого, у Борисыча?

– Я не спрашиваю, я констатирую факт!

– Ух ты… Лизка научила, что ли?

– Она, вестимо, – прогудел впечатлённый Борисыч. – Сто раз говорил девке: не умничай! Ещё и окружающих научишь! Вот, научила. Скажу Рину, чтобы выпорол для профилактики.

– Кого выпорол?! Бетти-сан?! Боб-сан, ты тоже бака!

– Так, Рин-тян, успокойся, и ты, Борисыч, тоже! Что там вообще? Получилось?

– С этого нужно было начинать, бака! – показала мне язык девчонка. – Но ты слишком глупый… даже неправильность не видишь. Поэтому «Спрут» с тобой и не разговаривает.

– Хорошо, что у нас есть ты, – слегка подлизался я к капитанской дочке.

– Точно-точно! Ладно, расслабься, бака, я всё сделала. У неё в капсуле была хорошая слизь, правильная. А вот в дополнительных банках… что-то нехорошее. Кто-то что-то напутал в составе.

Угу, как это знакомо! Жаль, консервирующий состав из капсулы этой су… кхм, леди Аннабель мы не удосужились на анализ взять. Но и самого факта порчи компонентов достаточно, особенно вкупе с отверстиями от «картечи» и издохшего реактора. Один в один почерк. А это, как ни крути, след. И я не я буду, если не потяну за ниточку. Не прямо сейчас, конечно, но в обозримом будущем. Пока же есть дело поважнее. Я бы сказал, семейное.

– Так мы можем будить мою?..

– А это точно твоя сестра, бака?

– Сто процентов.

– Ну, тогда ладно. «Спрут» сейчас всё сделает… только сначала надо заменить неправильную слизь…

– Эй, ты что, хочешь в капсулу «сопли» залить?! – всполошился я.

– Конечно! – посмотрела на меня Рин-тян как на идиота. – Где я тебе другую правильную слизь возьму? А так ей ещё и лучше будет… а её как зовут?

– Машка… Мария, в смысле.

– Думаю, Марии-сан не повредит, если она хотя бы пару часов в правильной слизи поспит.

– Чёрт… а пораньше?

– Ты совсем бака?! Хочешь, чтобы ей совсем плохо стало?

– Ты же состав заменишь, не обожжётся…

– Точно бака! Глупый, она же родителей потеряла, и ты такой взрослый! Думаешь, ей хорошо будет?

– Девка права, Лёх, – поддержал Рин-тян Борисыч. – Лучше чуток подождать.

– Ладно, уговорили, – вздохнул я и заёрзал на табуретке, устраиваясь поудобнее.

– Эй, бака, ты тут ждать собрался?

– А что, не надо?

– Тебе видней, – пожала плечами Рин-тян. – Ладно, так уж и быть, вот тебе лежанка, жди. А мы пойдём. Да, Боб-сан?

– Надо Рину подсобить, – не стал спорить механик.

– Рин-тян, погоди! А ты когда вернёшься?

– Когда ты позовёшь.

– Э-э-э…

– «Спрут» всё сам сделает. Когда решит, что уже достаточно, и Мария-сан в порядке, он её разбудит. А я приду, когда уже будет можно.

Какая деликатная девочка… прямо как не кэпова дочка…

– Ты это, давай, держись, Лёх…

– Да идите уже!..

… два с лишним часа промелькнули, как одно мгновение. Видимо, я тоже поддался «колыбельной» «Спрута» и вырубился, прямо как Алекс-младший. Скорее всего, стрессовое состояние сказалось. Хорошо хоть, процесс «пробуждения» Машки не проспал – как толкнул кто-то, подскочил на лежаке и впился взглядом в саркофаг. Который к этому моменту, между прочим, уже почти освободился от остатков тентаклей и щупалец, представ во всей технологической красе. По пульту пробежались разноцветные огоньки, мелькнули какие-то строчки, потом крышка чуть приподнялась, высвободившись из уплотнителя, и съехала влево, открыв взгляду безмятежную гладь гексовской слизи – та отблескивала, как зеркало, и не шевелилась.

– Чёрт…

Не, надо поближе подойти. С лежака и видно не очень, и не поможешь в случае чего…

Когда до вскрытой капсулы осталась буквально пара шагов, я умудрился рассмотреть в толще «соплей» и саму Машку. Тело прорисовывалось нечётко, зато белая майка и такие же мини-шорты неплохо так контрастировали с тёмными поверхностями кокона. Потом вдруг видимость резко ухудшилась, я рванул вперёд… и едва успел сместиться в сторону, чтобы не вписаться в Машку – та, как и я когда-то, пришла в себя, осознала, что пребывает в толще… чего-то, да ещё и лёгкие этой гадостью наполнены, и, естественно, дернулась, мгновенно вынырнув из слизи. Ну а дальше всё по стандарту: попытка вдоха, судорожный кашель и мучительная рвота. Первый раз оно всегда так. Потом привыкаешь, и такой бардак уже не устраиваешь. Да и в целом полегче процедуру переносишь. Но Машке простительно. Главное, жива. Ещё бы для полного счастья умом не тронулась… и так разумом скорбна, как любая старшая сестра, а тут ещё стресс… не обращайте внимания, это я от радости. Ну и увернуться успел, говорю же.

Соответственно, за процессом я наблюдал со стороны, с безопасного расстояния. По этой же причине, кстати, остался вне поля зрения сестрички – та, закончив опорожнять лёгкие с желудком и прокашлявшись, с трудом разогнулась и уставилась куда-то вдаль, скорее всего, на противоположную стену помещения. И, что характерно, головой особо не крутила – видимо, пыталась взгляд сфокусировать.

– Маш?..

– Ай!!!

Чёрт, напугал… ладно хоть, из капсулы не выпрыгнула. Хотя ещё неизвестно, что хуже – на пол сверзиться, или снова в «сопли» нырнуть… пришлось повторно переждать процедуру откашливания и отплёвывания, и только потом тихо и спокойно (насколько это вообще возможно, когда голос от волнения срывается) позвать:

– Маш, это я, Алекс.

– Алекс?! – резко повернулась на голос девушка. – Ка-а-а… кой ещё… Алекс?! Сашка, ты что ли?!

– Я тоже рад тебя видеть.

– Нет, это не ты… точно не ты! И голос странный… а с собой ты чего сотворил?! Что предки скажут?! Совсем сдурел, что ли?! Где они, кстати? И где я? Эй, а ты чего это? В глаза смотреть!..

… нет, не могу. Воспоминания навалились – и вот этот вот «режим старшей сестры», и её голос, и все повадки, вплоть до манеры смотреть этак вот иронично-снисходительно…

– Сашка?! Ты чего?.. Скажи что-нибудь… где мама? Отец?..

Ну да, она же не в курсе…

– Когда нас нашли?! Где я, в конце концов?! Отвечай, мелкий!!! – сорвалась на крик сестра.

– Маш… ты… блин! Короче, ты крепись, – пересилил я себя. И как в ледяную воду ухнул: – Ты одна выжила. Родители… они…

– Нет!!! Ты врёшь!!! Врёшь!!! Нет…

Да как же хреново-то… с трудом слёзы сдержал. Зато облапил бьющуюся в истерике сестрицу и кое-как успокоил. Ну, как успокоил… обнял, прижал, чтобы «сопли» из капсулы не разбрызгивала, да по спине принялся гладить. С Лизкой такое прокатывало обычно, прокатило и с Машкой – та уткнулась лицом мне в грудь и в голос разрыдалась. Но это ничего, это хорошо, скоро легче станет…

… как показал опыт, насчет «легче» я поторопился. Машку пришлось долго и упорно приводить в норму, но до конца мы так и не справились, несмотря на массу общих усилий: в меру способностей поучаствовали и Рин с дочкой, и Лизка с Борисычем, и Степаныч. У последнего, кстати, лучше всего получилось – его она прекрасно помнила, а поскольку тот уже и во времена, предшествовавшие катастрофе яхты «Аделаида», выглядел благообразным стариканом, то и изменился не сильно. В общем, как пояснил мне Степаныч в приватной обстановке, Машкина психика вцепилась в него, как единственный сохранившийся неизменным знакомый объект. Всё остальное (и остальные, ага) за семь лет порядочно поменялись. Казалось бы, эластичная детская психика должна была приспособиться… но куда там! Семнадцатилетний подросток вовсе не чистый лист, это уже вполне сформировавшаяся личность, да ещё и упрямая, с юношеским максимализмом и бабскими тараканами. Тот ещё коктейльчик! Натерпелись мы всякого, особенно в первый месяц. И истерики со слезами, можно сказать, самое безобидное. Они хотя бы скоротечные, не то, что чёрная хандра, длившаяся неделями. И тут только успевай смотри, как бы чего с собой не сотворила. Суицидальные намерения у Машки на лице читались. Это даже я заметил, хотя спокойно смотреть на сестру не мог, эмоции душили. Но всё же справились. И уже испытанная на других «утопленниках» методика помогла, и почти семейная обстановка. Почти, потому что условно к кругу семьи принадлежали только мы со Степанычем. Но я повзрослевший и незнакомый, а потому пугающий. Впрочем, через неделю-другую Машка ко мне привыкла, смирилась с фактом, а там под шумок и Лизку с Алексом-младшим в семью приняла. Особенно племяша.

В общем, реабилитация шла полным ходом. С физическим состоянием у сестры был полный порядок (спасибо в том числе и «Спруту»), а психика дело такое, никогда не угадаешь, как быстро стабилизируется. Но где-то через месяц она уже вполне адекватно начала воспринимать реальность. Как и многие до неё, впитала, как губка, знания об изменившемся мире – доступ в сеть я ей не перекрывал, разве что следил одним глазом (при помощи Кумо, само собой). Смирилась с собственным бедственным положением и задумалась о будущем. Собственно, тогда-то и начались настоящие проблемы… какие? Да разные, сейчас расскажу…

– Алекс, Владу!

Упс, вызывают… ладно, позже.

– На связи. Что, уже пятнадцать минут прошли?

– Нет, но я решил не ждать, – отмахнулся Пахомов. – Короче, ты прав, это реально клоповник. Системы наблюдения в номерах нет.

– Как?! Совсем?!

– Угу. Физически отсутствует. Я сначала подумал, что какая-нибудь хитрая, на проводах, но и такой нет – мы нашли план мотеля, фотки и даже ролики обзорные, так вот, никаких признаков распределительных щитов или ещё чего-то такого нет.

– Чёрт…

– Вот именно, – подтвердил мои худшие опасения Влад. – Парней дождёшься?

– К дьяволу! Сам разберусь. Мне, если что, отмазаться проще будет.

– Аккуратней давай.

– Без сопливых гололед, – огрызнулся я.

– Ну, как знаешь, – и не подумал обидеться Пахомов. – Я, кстати, неправильно выразился. Я имел в виду, не зверствуй особо.

– Ничего не могу обещать.

– Ладно, тогда я на всякий случай с полковником Чугаевым свяжусь, пусть военные квартал оцепят.

– А вот это, пожалуй, не помешает, – одобрил я очередное рацпредложение Влада.

Что характерно, уже на ходу. Извращаться со скрытным проникновением я даже не собирался, попёр к главному входу – всё равно тут только грубую силу признают, всё остальное от лукавого. Разве что заранее проверил, насколько быстро до наплечной кобуры дотягиваюсь.

К чему такие страсти, спрашиваете? Да всё к тому же… физическое отсутствие системы наблюдения – первейший признак принадлежности объекта, скажем так, людям, которые с законом не совсем дружат. Или далеко не всегда… короче, мотель, в котором умудрилась укрыться Машка, «держала» какая-то ОПГ. Возможно, кто-то из наших, картахенских, но существовала вероятность и на «гастролеров» нарваться… которые, по сути, и не «гастролеры», а, кхм, законные представители сообщества оных на нашей прекрасной станции. Да, конкретно тут мог заправлять всем Синдикат. И если последнее верно, то Машка сильно влипла. И я вместе с ней, соответственно. Потому что люди Синдиката не привыкли расставаться с добычей без драки. Придётся убивать, чего бы очень не хотелось – всё-таки, основной род моей деятельности завязан на космосе, и молодчики из международной группировки могут много крови выпить. Иногда даже в прямом смысле слова.

Господи, сделай так, чтобы шалман «держали» местные! Ну, пожалуйста! Я же к тебе так редко обращаюсь… и не за себя прошу… будь человеком!..

Ф-фух, хоть в чём-то повезло… услышал Всевышний мою молитву.

Почему так решил? Да по реакции девицы на ресепшене, если это место можно так назвать. Хотя, надо отдать мотелю должное, изнутри он выглядел гораздо симпатичнее, чем снаружи: аккуратный небольшой холл с целой мебелью и необшарпанными стенами, пустой по случаю позднего времени. За исключением дежурной, естественно. Та, кстати, особо вульгарной не выглядела, скорее, серая мышка, дабы в постояльцах нездоровых наклонностей не будить. Не уродина, если вы об этом подумали, но… никакая, в общем. Глядя на неё, поневоле ограничишься делом. Или сразу же «податливых» из онлайн-каталога первого попавшегося сетевого борделя вспомнишь. А что, неплохой защитный механизм… как покровительственная окраска у насекомых, хе-хе…

И это, между прочим, первый хороший знак – владельцы заведения старались исключить возникновение сомнительных ситуаций, что не могло не радовать. В том же Порту в известном квартале можно в такие места попасть, что мама не горюй! А тут всё чинно-благородно.

– Вам помочь, э-э-э?.. Мистер? – подняла на меня вопросительный взгляд девица.

– Неважно, – барственно отмахнулся я. Типа, имя моё настолько известно, что не стоит лишний раз произносить его вслух.

Типа, проверка на вшивость. Недвусмысленный намек на доступные информационные ресурсы.

– Чем могу? – на автомате повторила свое предложение девица, взгляд которой стал каким-то потерянным – наверняка в «дополненной реальности» что-то рассматривала.

Даже догадываюсь, что именно.

– Меня интересует вот эта девушка. – Понятливый Кумо подключился к свободному каналу «нейра» дежурной и спроецировал Машкину фотку. – Она сняла у вас номер?

– Это конфиденциальная информация, мистер, – завела было извечную песню девица-портье, но осеклась и после небольшой паузы произнесла: – Д-да… сэр. Она остановилась у нас. Вы хотите её… позвать? Или предпочтёте нанести визит… лично?

– А это возможно? – с прищуром покосился я на девицу.

– Для вас – да, сэр.

Ну, вот всё и встало на свои места. Шалман «держали» местные. Причем из числа тех, кто каким-либо образом взаимодействовал либо с профсоюзами ИТР или Порта, либо с Корпорацией «Э(П)РОН» напрямую. Даже выяснять не буду, кто именно. Достаточно того, что меня опознали и не стали чинить препятствий. Мало того, ещё и помогать готовы.

– Спасибо, – кивнул я портье и неторопливо направился к лифту. – Она ведь на третьем этаже?

– Да, сэр. Номер тридцать семь. Извините, но больше ничем помочь не могу – постоялец забрал ключи.

Ну да, тут, как и везде, магнитные замки на «ключ-картах», позволяющих сменить кодировку запорного механизма. Одна из специфических услуг, исключавших легкий доступ обслуживающего персонала в номер. При желании, конечно, можно куда угодно проникнуть, но придётся заморочиться. Вот как мне сейчас. Вернее, не мне, а Кумо.

И лифт, и коридор третьего этажа оказались пусты. Впрочем, если бы и встретил кого, не расстроился. А так вообще хорошо: протопал прямиком к интересующей двери, приложил пятерню к окошку сканера, а дальше дело техники – Кумо «нащупал» частоты замка и очень быстро к нему подключился, за считанные мгновения расшифровав текущую кодировку. Вообще ничего сложного – четыре тройки и семерка. А Машка не заморачивалась…

Номер простором не поражал, но и совсем убогим его назвать при всём желании не получалось – тут тебе и кровать, и пара кресел, и холодильник, и… всякой мелочёвки полно, из той, что придаёт видимость уюта. И даже отдельный санузел с душем, судя по двери. Но всё это я отметил автоматически, мазнув взглядом по помещению и зафиксировав его на единственном интересном объекте – девице в одном из кресел. Сидела она чуть под углом ко мне, и из-за приглушенного света её лицо пряталось в тени. Но, судя по позе, девушка, как и давешняя портье, зависала в «дополненной реальности». Или по сети сёрфила, или вообще сериал смотрела. И порядочно этим делом увлеклась, поскольку на шорох двери не среагировала. Да и на меня ноль внимания… пришлось сместиться чуть в сторону, чтобы не оставлять спину открытой, и позвать:

– Маш?..

Ноль эмоций.

– Машка! – чуть повысил я голос. – Ты совсем охамела? Это перебор, вообще-то…

– Ой!..

Ну, надо же! Заметила, наконец. Вот только реакция совсем не та, на которую я рассчитывал: девица махнула рукой, явно сворачивая окна в «дополненной реальности», села прямо, как примерная ученица за партой, и дернула головой, откидывая челку. А ещё она же мысленной командой сделала свет ярче, чтобы мне было её лучше видно. Вот так вот. Вместо испуга и возмущения железное спокойствие.

Предчувствие меня не обмануло – мне хватило одного взгляда на лицо девицы при нормальном освещении, чтобы уже я рявкнул, заставив девчонку вздрогнуть:

– Влад, Алексу!

– На связи! Что там?

– Нас поимели, вот что там. Это не Машка.

– А кто?! И зачем?!

– А вот это, друг мой, сейчас и будем выяснять… картинку ловишь?

– Угу.

– Всё, работай. – И переключился на девицу: – Не соблаговолите ли объяснить, мисс, что тут происходит?..