Текст книги "Я вернусь (СИ)"

Автор книги: Александр Курзанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

   – Приезжай, Паш...

   Я приехал через год. Марита уже ждала меня в аэропорту. Похорошевшая и повзрослевшая, она бросилась мне на шею, я подхватил, закружил, крепко поцеловал, не отпуская с рук. Моя испанка. И опять у нас ничего не было дальше поцелуев и бесконечных прогулок по городу и набережной. Улетал я с лёгким сердцем и твёрдым намерением. Думать о проблемах, которые возникнут в моём родном Управлении не хотелось категорически. А потом меня занесло сюда...

   Я смотрел на Эшли и понимал, что в ней, с каждым разом, вижу всё больше черт Мариты.

   – Ладно, иди. Времени остаётся немного, потом отдыхать будет некогда.

   Она убежала, оставляя меня в глубокой задумчивости, слишком сильные нахлынули воспоминания, которые всеми силами старался, нет, не забыть, такое не забудешь, просто загнать в самый отдалённый угол. Решительно тряхнув головой, я отбросил посторонние мысли. Сейчас надо было чётко сосредоточиться на предстоящей операции флота.

   Поднявшись на мостик, козырнул паре матросов на посту. Почти столкнулся с Прессли. Тот, вопреки обыкновению, приостановившись, поприветствовал:

   – Коммандер.

   Я аж дар речи потерял. Неужели чванливый англичанин признал меня полноправным членом команды, а не бесполезным временным балластом?! Чудеса. Оправившись от потрясения, кивнул в ответ. Андерсон, сменив старпома, был уже на посту. Поздоровавшись, я поинтересовался:

   – Как обстакановка?

   Улыбнувшись незамысловатому каламбуру, он махнул рукой в сторону развернувшейся голограммы:

   – Смотри сам.

   А посмотреть было на что. Концентрация ударной группировки уже была произведена. Чётко выделялись четыре соединения кораблей, крейсер и три фрегата в каждом. Во время "Ч", они нанесут одновременный удар по всем аванпостам гетов. Грозная сила. Целая эскадра: четыре крейсера и двенадцать фрегатов. Плюс тринадцатый – "Нормандия". Однако, если учесть, что командование не исключает вероятности встречи с линкором гетов, каким считают "Властелин", то количество сил отнюдь не избыточно. Не отрываясь от осмотра эскадры, спросил Андерсона:

   – Сколько ещё?

   – Примерно час, – бросил тот мимолётный взгляд на запястье.

   – Пора облачаться, – я стукнул по-дружески Дэвида по плечу. – Скоро наступит момент истины, – намекнул на свои предчувствия.

   Кэп суеверно постучал пульту и усмехнулся:

   – Не каркай.

   – А тут каркай, не каркай, – пробурчал я, уходя.

   Полностью экипированный в десантную броню, я вернулся на мостик. Дежурная смена, кэп, все были в лётных скафандрах. Бронешторки в боевом положении полностью закрывали иллюминаторы. Корабль был готов к бою.

   – Пятнадцатиминутная готовность! – это Андерсон.

   Боевые группы начинают разгон. На голограмме видно, как они постепенно отдаляются друг от друга, расходясь по векторам прыжков.

   – Пять минут! Полная боевая готовность!

   Взревают баззереты. Корабли синхронно исчезают, запустив ССД, через несколько минут они будут в системах. Напряжённое ожидание.

   – Группы в системах, переход штатный, сбоев и неполадок нет, – слышен доклад с БП-1.

   – Что дроны?

   – Тишина, сэр!

   Снова молчание, нарушаемое лишь шумом корабельной вентиляции и лёгкой дрожью прогретых двигателей.

   – Боевые группы вошли в огневой контакт с противником!

   – Сигнал от дронов?

   – Нет, сэр!

   Вдруг размеренный тон сменился, резко подскочив, оператор затараторил:

   – Есть! Есть сигнал. Регистрирую направленную передачу, вектор вне разведанных систем!

   Андерсон, на секунду, бросил на меня острый внимательный взгляд, но тут же переключился на диалог с постом РЭБ.

   – Систему определить можем?

   – Нет, сэр. Для точного позиционирования, нужны данные от трёх, лучше четырёх дронов. – тут оператор снова прервался. – Есть второй сигнал! Вывожу на схеме пересечение векторов.

   На голограмме высветилась часть туманности, в пересечение двух светящихся зеленоватым свечением коридоров – векторов сигнала с учётом погрешностей, в зеленоватую область, на пересечении, попадало несколько звёздных систем. Оценив схему, Андерсон резко бросил:

   – Если в течении пяти минут не будет сигнала от других дронов, прыгаем в систему с большей процентной вероятностью.

   – Есть, сэр! – откликнулся Джокер.

   Однако через пару минут, снова раздался радостный крик оператора:

   – Третий сигнал! Система Гриссом, сэр. Вероятность девяносто-девяносто пять процентов.

   – Джокер, прыжок!

   – Есть, сэр!

   Одновременно с этим, я выжал кнопку интеркома:

   – Сара, что у вас?

   – На месте, коммандер.

   – Всё. Мы в игре.

   Губа дёрнулась, по-волчьи, рефлекторно. Вот он, момент истины.

   Корабль вздрогнул, набирая скорость. Ощутимо повело назад, пришлось вцепиться в поручень БИЦа, чтобы не упасть. Джокер дал максимальный разгон, похоже, его собственным костям было сейчас ой как несладко. Прыжок, несколько минут, вспышка. Всё, мы в системе. Приглушённый свет мостика, напряжённая фигура капитана, словно восковая, в таком освещении.

   – Тихий ход! Посты, доклад!

   – БП-11 – переход норма, дрейф незначительный, сбоев в работе навигационного оборудования нет!

   – БП-10 – норма, система ПОИСК – активный режим.

   – БП-20 – норма, орудия приведены в боевую готовность.

   – БП-31 – норма, ядро стабильно, ресурс двигателей 92%.

   – Сэр! – вдруг завопил оператор радиотехнического поста. И столько всего было в этом вопле, что все невольно замерли. И удивление, и возбуждение, даже какая-то радость, пополам с недоверием! – Регистрирую передачу на аварийной частоте. По кодам это – "Эрестфер"!

   Буквально тут же всё на мостике пришло в движение, нет, никто не выражал бурный восторг, но взгляды были красноречивы, у людей появилась, пусть призрачная, но надежда.

   – Где они, связь с ними есть? – Андерсон сильнее сжал поручень.

   – Нет, сэр, это аварийный автоматический маяк. Сигнал идёт со спутника третьей планеты – Солкрума.

   – Джокер, самый полный! Мы должны там оказаться как можно быстрее!

   Дэвид обернулся ко мне.

   – Джон, эвакуация на тебе.

   Я кивнул, а кэп продолжил раздавать указания:

   – Полное сканирование системы, мне нужно точное местоположение базы гетов и кораблей в системе!

   – Сэр, противник на орбите Солкрума!

   – Класс?

   – Сэр, цель условно обозначена как основной корабль-гет.

   – Он один?

   – Да, сэр!

   – Джокер, выводи на дистанцию оптической наводки, к гету заходи с кормы!

   Андерсон вызвал артиллерийский пост:

   – Внимание, цель первая – корабль-гет, прицел оптический, заряд полный, по пять снарядов, первый залпом, остальные беглым, наводить по двигателям, огонь по команде!

   – Есть, сэр!

   А Андерсон молодец. Оптическая дистанция, это, по сути, дистанция кинжальной стрельбы, промахнуться невозможно, уклониться тоже. Гет на геостационарной, маршевые заглушены, вероятность попадания твёрдые сто процентов. Один минус, визуально нас засечь они могут, несмотря на всю нашу стелс-систему. Риск, однако возможность сразу вывести из игры опасного противника того стоила. Тут ожил радиотехнический:

   – Сэр, база гетов обнаружена. Меньше полутора тысяч миль от маяка "Эрестфера"!

   Кэп помрачнел. Я подошёл ближе.

   – Похоже, их сбили.

   В ответ Дэвид еле заметно кивнул, сделав такие же выводы. Бросил по связи:

   – Детальная съёмка поверхности, ориентиры маяк и база гетов.

   На экране Солкрум, тем временем, неуклонно вырастал в размерах. Заработала оптическая система, выводя снимки места, не оставалось уже никаких сомнений, крушения "Эрестфера", на экран. Невольный вздох прокатился по БИЦу, когда на снимке показались ломаные обводы фрегата. "Эрестфер" лежал, заваливаясь на правый бок, зарывшись носом в грунт. Словно оспины испещряли всю видимую поверхность, остатки лёгкого корпуса висели лохмотьями, открывая оплавленные борта, боковые пилоны были сорваны начисто, а один из двигателей взрывом раскрыло, разворотило лепестками диковинного цветка. Вне всякого сомнения, это было следствием атаки гетов. Скрипнули, сжимаясь, перчатки на руках. В гробовой тишине, Андерсон скомандовал:

   – Съёмку в круговую, по улитке, может кто-то выжил, они могли укрыться где-то.

   Доложился Джокер:

   – Сэр, тридцать минут до выхода на дистанцию стрельбы.

   Дэвид с трудом разжал ладони. Надежда на встречу с командой "Эрестфера" таяла с каждой минутой. Внешне, однако, он оставался, всё тем же, сдержанным и собранным офицером, что и всегда. Его внутренние переживания я замечал только в силу опыта и давнего общения.

   – Подключите резервную аппаратуру, мне нужны снимки базы гетов.

   Буквально пару минут ушло на развёртывание резервной системы, лёгкая калибровка и наведение на базу. Замелькал счётчик снимков.

   Один из снимков укрупнился, и сразу выяснилась первая неприятная новость. У гетов был ещё один корабль. Такой же как и на геостационарной, он лежал на грунте возле периметра.

   – БП-20, внимание, цель вторая, корабль гет, поверхность, прицел оптический, заряд полный, по три снаряда, по отработке первой цели перенос огня на вторую, стрельба по готовности.

   – Есть, сэр!

   Тут снова включился радиотехнический пост:

   – Сэр, обнаружена активность гетов, засечены крупные передвижные платформы, условно обозначены как "Колосс". Вывожу на экран!

   Участок местности укрупнился, стали заметны маленькие, похожие на паучков конструкты гетов.

   – Где их засекли?

   – Километров семьдесят, сэр, от места крушения.

   – Джон! – Андерсон развернулся ко мне. – Кто-то выжил, иначе гетов бы там не было. Приказывать я тебе не могу, но мы должны попытаться их спасти.

   – Дэйв, я офицер Альянса, командуй!

   Андерсон кивнул, дёрнув уголком губ в слабом подобии улыбки.

   – Тогда, коммандер Шепард, готовьтесь к высадке. После отработки целей один и два, сбросим вас как можно ближе к гетам, – кэп подошёл, внимательно взглянул в глаза. – Вытащи их оттуда, Джон.

   – Вытащу.

   – Спасибо, – серьёзно ответил Андерсон. – Прикрыть тебя не смогу, нужно безотлагательно раскатать базу гетов, чтобы без сюрпризов, но я знаю, что ты справишься.

   Я не стал ничего говорить, молча кивнул. Нас прервал Джокер:

   – Капитан, мы на дистанции стрельбы, активность систем противника на прежнем уровне.

   – Сэр, наведение произведено, орудия готовы к стрельбе.

   На экране крупным планом показался гет. На переднем плане была кормовая часть с тёмными овалами дюз. Никакой активности вокруг него замечено не было.

   – Приготовиться к стрельбе главным калибром!

   Все стоящие на мостике, включая меня, вцепились во что только можно. Залп батареи главного калибра, да ещё полным зарядом, никакие компенсаторы полностью отдачу не погасят, тряхнёт будь здоров.

   – Батарея, огонь!

   Данг!

   Бросило к стене, кто-то не удержался, падая на колени, казалось фрегат стал на дыбы, а я во все глаза смотрел на монитор, где с ярчайшей вспышкой, две маленькие звёдочки впились в корму гета, взрывом сминая и уродуя конструкции. Неактивные кинетические щиты, пришло понимание. Только этим можно было объяснить такой результат первого попадания. Корабль противника начало разворачивать боком, всё, он не жилец, двигательную группу разнесло, а это полная потеря хода и маневренности.

   Тридцать секунд. Данг, данг! И ещё две, разогнанных до огромной скорости, болванки впиваются в борт, разрывая и сминая корпус. Похоже Андерсон результатами стрельбы удовлетворён, на то что осталось от первой цели тратить оставшийся боекомплект смысла нет, командует:

   – Перенос огня на цель два!

   "Нормандия" разворачивается носом к поверхности спутника. Гет на земле всё ещё неподвижен. Ещё один сдвоенный выстрел, Солкрум почти лишён атмосферы, поэтому болванки не теряют убойной мощи. Попадание, и корабль просто разметает роем осколков. Детонация ядра. И снова кинетический щит не активен.

   – Джокер, к зоне сброса!

   Я быстро спускаюсь к своим. Группа в курсе событий, я специально держал открытый канал. Выбегаю из подъёмника. Моя команда уже возле "Мако" В полной боевой, на лицах решимость и готовность к бою.

   – Экипаж, десант, в машину!

   Махаю Саре:

   – Пока площадку не расчистим, не суйся, прижмись к рельефу, жди команды!

   Сам споро залезаю в БТР на место командира. Устраиваюсь удобнее в кресле, ремни плотно стягивают тело, пальцы на автомате уже бегут по переключателям подключая и тестируя оборудование. Справа, ниже, Уильямс, колдует над пультом управления огнём. Впереди мехвод. Он один не суетится, руки на рычагах, спокойно и как-то отрешённо косится на Эшли. Включаю связь. Тут же голос Джокера:

   – Группе высадки, через пять минут точка сброса.

   Откидываюсь, прикрыв глаза. Стараюсь, выкинуть все мысли из головы, расслабиться, делаю несколько ритмичных вдохов и выдохов, очищая сознание. Волнение, мандраж, адреналин, это всё сейчас мои враги, как никогда нужен холодный разум, ясность и чёткость мышления. Лампа над аппарелью загорается зелёным, включается удерживающий атмосферу кинетический щит, "Мако" он не помеха, продавить на раз.

   – Шепард, мы над целью!

   – Сброс!

   БТР трогается с места, короткий разбег и срываемся с аппарели. Под нами километр до поверхности. Руки мехвода порхают по клавишам, он сейчас отчасти пилот, "Мако" держит ровно, чуть приподняв нос машины. В трёхстах метрах над поверхностью включаются тормозные двигатели, тело наливается тяжестью, перегрузка вжимает в кресло, спасают только экзоскелет брони и масс-ядро БТРа. Дюзы оттормаживают почти до нуля вертикальную скорость, касание. Я теперь понимаю, почему мехвод держал нос машины чуть задранным, на спуске мы набрали некоторую горизонтальную скорость, и сейчас коснувшись поверхности избежали капотирования.

   Всё, есть приземление.

   Ставшим вдруг хриплым голосом, командую:

   – Экипаж, доклад!

   Мехвод, нахмурившись, наклонился над диагностом, лёгким нажатием переключаясь с системы на систему. Затем лоб его разгладился, он кивнул, чуть повернувшись:

   – Норма, коммандер!

   – Эшли?

   – К стрельбе готова! – Уильямс, поводив стволом слева на право, улыбнулась, поглядывая на меня снизу вверх.

   – Тогда двинулись помалу, – я, согласно данных разведки, вывел и отметил на карте приблизительное местонахождение "Колоссов", скинул мехводу и ткнул в точку. – Видишь? Давай туда, сильно не высовывайся, мили за две притормози, высадим разведку. Понял?

   – Да, – мехвод уверенно двинул рычаги от себя. Мощная машина плавно набрала ход, скользя между холмов, шины хорошо шли по жёсткому, спёкшемуся грунту, ни пыли, ни острых камней, только чуть покачивало на неровностях.

   Мимо проплывали безжизненные пейзажи иного мира. Тёмно-серые, сглаженные края кратеров и пологие горы, часто заканчивающиеся жерлом вулкана. Солкрум был ещё очень активен. Молодой, по сравнению с нашей старушкой Луной, почти затихшей, остывающей, он бурлил и кипел внутри, излучая массу тепла в космос. На экране постоянно светилась тревожная надпись, сигнализирующая о первой ступени температурной опасности. Поверхность спутника прогревалась до трёхсот пятидесяти одного градуса по шкале Цельсия – форменный режим гриль. Хорошо ещё, что на теневой стороне температура поверхности резко падала, градусов до тридцати-сорока, по Цельсию, а то долго даже в нашей броне не продержишься, пятки припечёт. Выжил ли кто с "Эрестфера" в таких условиях... Хотелось надеяться, что да.

   – Коммандер, подъезжаем, – прервал мои мысли мехвод. "Мако" затормозил, и упруго качнувшись, остановился у подножия холма. Поспешно отстегнувшись, я бросил:

   – Ноймер, Кравиц, за мной, – согнувшись, втиснулся в крохотную шлюзовую камеру. Щёлкнули замки и я шагнул на неприветливую и пышущую жаром как сковородка местную почву. Запищал зуммер, линия терминатора неспешно приближалась к нам, неся день и адское пекло. До неё было ещё далеко, но грунт понемногу накалялся, температура уже подбиралась к ста градусам. "Эрестферу" хоть немного повезло, рухнуть далеко на ночной стороне, на дневной они не выдержали бы и нескольких часов без спецоборудования и защитных модулей. Однако день наступал, следовало торопиться.

   Шлюз сработал ещё два раза. Всё, разведка в сборе. Махнув рукой, в понятном всем жесте: "За мной", я снял со спины винтовку, переводя в боевой режим, осторожно стал подниматься на холм. Спецы неровной цепочкой потянулись следом. Ноймер чуть правее, Кравиц левее. С вершины холма осторожно выглянул, окидывая раскинувшуюся пологую низменность, подтянул винтовку, приникая к окуляру. "А вот и они", – на удалении в пару километров топтались два матово-металлических паучка – "Колоссы". Мелькнули несколько вспышек, паучки приподнялись, выпуская заряд неизвестной природы.

   – В... мать! – я выругался, скатываясь вниз, и на всех парах бросился к БТРу. Точно, кто-то ещё из наших выжил, вспышки выстрелов не оставляли сомнений. Буквально впрыгнув в командирское кресло, рявкнул:

   – Вперёд, на полной. Уильямс. Основная цель "Колоссы", стрельба сходу, с максимальной дистанции, нужно отвлечь их на себя.

   Взрыкнув, "Мако" вылетел на холм. Пару секунд на захват мощной оптикой целей, ухнул первый выстрел, а мы уже скатываемся с холма. Небольшую каверну по пути мехвод просто перепрыгнул. Десять секунд – выстрел, десять секунд – выстрел. Эшли раз за разом посылала горячий привет в сторону танков гетов. То, что она ещё умудрялась с такой дистанции, на ходу, попадать в пятидесяти процентах случаев, было удивительно. Скрипнула амортизационная подушка: "Мако" подпрыгнул, пропуская под днищем ответный залп. Завалило на один борт, вильнув, машина выправилась, пошла зигзагом, сокращая расстояние до гетов. Метров с восьмисот, удачным попаданием, Уильямс пробила кинетический щит и оторвала ногу ближайшему "Колоссу".

   – Второй туда же! – не сдержавшись, заорал я.

   Есть! Изловчившись, Эшли засадила следующим выстрелом почти в ту же точку, подрубая, охромевшему противнику вторую опору. "Колосс", качнувшись, грузно завалился, выходя из боя. Стрелять он мог, но сама конструкция орудийной башенки не позволяла вести огонь в нашу сторону. На полном ходу мы влетели прямо в скопление гетов-солдат, не успевших убраться с дороги, снося и давя бронёй. "Мако" утюжил площадку, катком проходясь по малейшему шевелению. Вдруг резкий нырок в сторону, по борту мазнул, ссыпавшись искрами выстрел последнего "Колосса", просаживая кинетический щит почти на четверть.

   – Эшли, не спи. Пока сержант отводит душу, твоя задача разнести к хренам эту железяку!

   Мы кружили вокруг гадского танка, а он никак не хотел умирать. Окривевший, скособоченный, он продолжал поворачиваться за нами, пытаясь подловить выписывающего восьмёрки мехвода.

   – Сдохни, тварь! – Уильямс вдавила гашетку, посылая очередной снаряд, и то ли сработало проклятье, то ли удача к нам благоволила, однако попала она прямиком в энергетическое ядро "Колосса". Рвануло будь здоров. Ударная волна приподняла с одного боку, и рой осколков с визгом впился в щиты.

   Медленно остановились. В визоры мне был виден сам взрыв. Остов орудийной башенки летел далеко и красиво, перекорёженные опоры оторвало от туловища, разметав венцом, броню сорвало, оставив голый развороченный каркас. Вспомнились мне слова преподавателя с военной кафедры, офицера-артиллериста. Тот описывал, что происходит с БМП при попадании осколочно-фугасным боеприпасом: снаряд, пробивая броню, подрывался уже внутри, отлетали башня, катки, люки. Так вот, здесь было очень похоже.

   Затормозив, мехвод отпустил рычаги, откинулся. Всё. Больше гетов поблизости не было. Я огляделся. Жаркий был бой. И танков было не два. Нам, похоже, достались лишь остатки. Остовы: "Один, три, пять, шесть", – мысленно считал я, водя глазами по экранам. Шесть танков, которым противостоял малочисленный экипаж сбитого фрегата. В гробовой тишине, молча, мы подъехали к двум развороченным, едва узнаваемым "Гризли". Оба с "Эрестфера", они приняли на себя основной удар гетов. Грунт вокруг них был весь изрыт и перемешан, один БТР так и застыл, косо смотря в небо. Задняя часть, уходила в воронку, оканчиваясь перекрученными обрывками брони и рамы, колёсные оси снесло начисто. Второго просто переломило пополам, полностью уничтожив десантный отсек. Ещё что-то тлело, марево поднималось от воронки, похоже, прошло не больше нескольких часов.

   – Сара, давай к нам, – щёлкнув тангентой, отправил я короткое сообщение. А взгляд никак не мог оторваться от развороченных остовов. Мог ли кто-то выжить здесь? Из прострации меня вывел настойчивый удар по колену.

   – Шеп, да проснись ты! – Эшли вознамерилась ещё раз двинуть бронированным кулаком. Вскинув ладонь, я остановил десантницу:

   – Тут я, тут. Говори.

   – Джон, смотри как они стояли, оба "Гризли", – начала втолковывать мне Уильямс. – Углом, под сорок пять градусов. Они явно прикрывали, прикрывали кого-то, скорее всего остатки экипажа, когда поняли, что не могут оторваться от преследования. Здесь должно быть какое-то укрытие, неспроста же они выбрали именно это место!

   "А ведь Эшли права!", – быстро оценив обстановку, я понял, что такое вполне возможно. Пальцы забегали по тумблерам. Сначала, мощную радиостанцию "Мако" настроить на волну нашлемных раций. Зуммер, вслед за ним голосовое сообщение:

   – Внимание, экипажу фрегата "Эрестфер", говорит коммандер Шепард, есть кто живой?!

   Сначала тишина, потом треск в эфире. Добавил мощности, пробилось пару слов:

   – ...Шеп... ..ещере... – затем снова треск. Поняв, что большего не услышу, отключился. Лихорадочно начал переключать режимы сканирования, на аппаратуре.

   – Пещера, пещера... – не обращая внимания, на вопросительное выражение лица Уильямс, я ничего не пояснял. Оборудование "Мако" выводило звук прямо на мой шлемофон, и пробившийся сигнал экипажа "Эрестфера" никто кроме меня не слышал. Запустил сканирование ближайшего пространства на наличие полостей под поверхностью. С пульсирующим гулом пронёсся над головой "Кадьяк", сверкая синими сполохами маневровых дюз. Сделал разворот, дюзы засияли сильнее, гася горизонтальную скорость, и сел подле БТР на бронированное днище. Из открытых створов на землю посыпались десантники, разделились, рассредотачиваясь и беря на прицел окрестности. Голос Сары в шлемофоне присвистнул:

   – Ну, ты и намолотил, Шепард! – но тут же смолк, видимо она увидела остовы "Гризли".

   Запищал зуммер, сигнализируя окончание сканирования. Судя по карте, большая естественная полость находилась буквально в километре от нас в направлении возвышавшегося впереди потухшего вулкана. Я ответил Саре, одновременно скидывая маршрут на экран мехводу.

   – Не я. Давайте на броню, проскочим, тут недалеко. С фрегата кто-то живой отозвался.

   – Лейтанант, – бросил я пилоту "Кадьяка", – давай за нами, держи дистанцию метров пятьсот, чем ниже пойдёшь, тем лучше – нарвёмся на гетов, чёрт его знает какие у них средства ПВО есть.

   – А ну, ребятки, давай-давай! – подогнала своих Керриган, первой запрыгивая на броню "Мако", удобно устраиваясь сбоку башни. По металлу прогрохотали тяжёлые десантные ботинки.

   – Готовы, – доложила Сара, когда все десантники разместились наверху. Плавно тронулись, сначала в небольшой подъём, затем полого вниз, к основанию вулкана. Там я и увидел эту естественную полость. Боковой выход лавы, вот что это было. Извержение было давним, существенной разницы с температурой окружающей среды не наблюдалось. Видимо основное жерло вулкана когда-то основательно закупорило, и по трещинам лава пробила себе иные пути. Там, похоже, выжившие и укрылись. Неожиданно по лобовой броне сыпанула дробь попаданий, с характерным звуком впиваясь в кинетический щит, частицы металла ярко вспыхивали, сгорая.

   – Вввв, мать! – Мехвод резко тормознул, десантники как горох, с матом посыпались с "Мако", разбегаясь и залегая по сторонам. Бамм – плюнуло орудие в сторону засветившегося гета. БТР дёрнулся, срываясь с места, к входу в пещеру. Керриган, не стесняясь в выражениях, у меня чуть наушник не свернулся в трубочку, организовывала ответный огонь. Пространство около десантников начали прошивать плотные трассы очередей. Я заслушался, открывая старлея с новой для себя стороны, вот ещё один отголосок объединения стран и наций: русский мат прочно вошёл в армейский лексикон. Команды она пересыпала отборными ругательствами, почти без акцента. Слитно заработали штурмовые винтовки по позициям гетов, очереди били слева и справа от рвущегося на сближение БТРа. Подсвеченные компьютером цели я сортировал по приоритетности. Отдельный экран дублировал визор наводчика, поглядывая туда, я корректировал огонь, лаконичными командами, давая упреждения сразу по шкалам наводки:

   – Лево двадцать! Право пять, выше три! Право тридцать, ниже два, ещё один!

   Второй выстрел Уильямс положила в ту же точку, выковыривая окопавшегося гета. Подсветка цели моргнула и погасла. Использовалась артиллерийская шкала тысячных, бортовой вычислитель, по подсвеченным целям сразу выдавал значения доводки, относительно текущего положения ствола. Красота! Я вспомнил, как в прошлой жизни корректировал артогонь по биноклю, засекая количество делений между разрывом и целью. А здесь всё просто, хотя, конечно, отсутствие мозгов никакая самая умная техника не заменит – определять приоритеты целей компьютеры так до конца и не научились.

   Заслон гетов мы смели, танков и расчётов тяжёлого оружия у них не было. Раскатали в ноль, основательно перепахав площадку перед входом. Остановившись недалеко от чёрного зева, попытался просканировать пещеру вглубь, но дальше нескольких десятков метров сканер начинал серьёзно сбоить, видимо состав стенок экранировал сканирующее излучение.

   Подтянулась оставшаяся группа. Откинувшись, я отключил мониторы, отцепил ремни, притягивающие к креслу и развернул кресло боком к десантному отсеку, спускаясь. Остановил жестом дёрнувшуюся было за мной Уильямс:

   – Нет, Эшли, остаёшься в машине, твоя задача прикрывать нас, когда мы спустимся в пещеру.

   Она молча кивнула, хотя по выразительным глазам, я понял, что возражения рвутся у неё из груди. Но нет, смолчала, сдержалась. Тоже воспитание Керриган. Раньше, быть может, она и заспорила бы, но не после той муштры, которую, всем новичкам учиняла Сара. Открыв шлюз, спрыгнул в хрустнувший подо мной, спёкшийся грунт, подошёл к старлею внимательно разглядывающей вход. Она обернулась, чуть расслабленная, это было видно по позе, со снайперской винтовкой в руках, оружие чуть покачивалось стволом вниз. Занимавшаяся заря, окрасила кроваво красным литую броню, плечевые щитки, шлем. "Дева Битвы", – подумал я, и чуть улыбнулся этому сравнению. В моих руках разложилась такая же, как у Керриган, винтовка.

   – Шеп, с нами идёшь?

   Я кивнул:

   – Да. Первым кого поставишь?

   – Уиларда, он со щитом.

   Обернувшись, я действительно увидел квадратного лейтенанта, который из подлетевшего "Кадьяка" вытаскивал массивный ростовый металлический щит, с забранной стеклом прорезью. Щит был к тому же оборудован эффектором кинетического поля, подобно нашей броне.

   – Кто второй?

   – Саагхти, он с дробовиком.

   – Третий?

   – Я пойду.

   Обдумав слова Сары, я снова кивнул, одобряя:

   -Хорошо, за тобой я. Остальных сама определи, только Дженкинса поставь в арьергард, чтоб дров не наломал.

   – Лады. Уилард! – по общей связи гаркнула Керриган, выстраивая цепочку.

   Прикрываясь лейтенантом, взгромоздившим перед собой огромный щит, мы потянулись в тёмный зев. Включив ночное видение, Сара осматривала левую сторону, я правую. Саагхти был в полной готовности стрелять, если противник возникнет прямо по ходу движения.

   Сто метров, двести, мы углублялись внутрь вулкана по извилистому ходу. По связи начало пробиваться шипение, постепенно преобразовывающееся в слова:

   – Назад, все назад... – потом чей-то всхлип. – Братишка, держись... – и срывающийся голос. – Шепард, Шепард, слышишь меня, Шепард!

   Выкрутив сигнал на полную, почти кричу:

   – Слышу тебя, это Шепард, идём к вам!

   Шорох, треск, снова тот же голос:

   – Быстрее, быстрее, нас зажали, долго не продержимся! – и снова чей-то всхлип в эфире.

   Голос Сары:

   – Я их засекла, где-то километр по прямой.

   – Держитесь, мы на подходе, – снова бросаю в эфир.

   А в ответ:

   – Зажали, плотно зажали. Отойти не можем!

   Командую:

   – Темп!

   Срываемся почти на бег.

   – Роджерс, Дженкинс, Аленко, прикрытием, здесь! – это Керриган, оставляет арьергард, прикрывать нас с тыла. А там идёт бой. Крики, мат – бьют по нервам, заставляя сильнее сжиматься зубы. Поворот, ещё один. Выскакиваем на заслон гетов. Они нас уже ждут, с воем впиваются кусочки металла в щит, заставляя полыхать синим. Бухает дробовик, автоматные очереди, пару гетов подбрасывает к потолку один из наших биотиков. Снесли, ещё один поворот. Там основной отряд противника. Наши уже близко, буквально в сотне метров впереди, за изгибами прохода. Хорошо, что ход так извилист, огнём по гетам можно не бояться зацепить своих.

   Гранаты, бросок из-под прикрытия щита, перекатом уход за складку на другой стороне прохода. С "Эрестфера" тоже воспряли духом, услышав нас, усиливая огонь. Нас больше, уже больше, и геты зажаты на прямом участке, не имея шансов укрыться от нашего огня. Крик полный боли, с той стороны.

   – Вперёд! – подымаю группу, надо задавить врага, не до позиционных боев, когда любое промедление может стоить жизни остаткам экипажа фрегата. Всё, никаких укрытий, надежда лишь на броню. Впиваются пули, неприятно, но не смертельно, срывает наплечник, обжигая плечо раскалившимся металлом.

   Бой словно фрагментами перед глазами. Мат слева, кого-то зацепило. Граната, прямо перед собой, взрыв, волной толкает в грудь. Гета, прикрывшегося подбитыми собратьями, откидывает назад, из оторванной руки выбрызгивает синяя жидкость. Очередь справа почти отрывает ему голову. Стреляю в упор, ударом ноги отбрасывая другого гета. Краем глаза замечаю, как слева, от биотического удара гета просто разрывает, вминая грудную пластину. Ещё один взрыв, совсем рядом, оглушает, отбрасывая к стене.

   – Шепард, ты как?

   Мотаю головой, приходя в себя. Отлепляюсь от стенки, отмахиваясь от помощи подбежавшей Керриган. Нога чуть не поскальзывается на попавшейся на дороге оторванной конечности синтетика.

   Всё, бой окончен. С той стороны, пошатываясь, появляются выжившие с "Эрестфера". Окидываю взглядом проход. Кто-то сидит у стены, баюкая руку, кто-то из группы, в зелёном свечении визора не могу разобрать кто. Кого-то поддерживают товарищи. Меня хватает за плечо один из спасённых, безошибочно угадывая во мне командира.