Текст книги "Я вернусь (СИ)"

Автор книги: Александр Курзанцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Курзанцев Александр

Я вернусь

  Пролог

   2183 год. Человечество, объединённое в Земной Альянс*, давно вышло в космос. Раскопки на Марсе открыли доступ к инопланетным технологиям, изучение которых привело к громадному скачку вперёд и открытию "эффекта массы" – технологии преодоления светового барьера и выхода за пределы Солнечной системы. А открытие реликтовой ретрансляторной сети дало возможность путешествия по всей галактике. Однако наивно полагать, что галактика пуста и безопасна, прыжок и попытка активации ретранслятора 314 приводят к контакту, а затем и конфликту с инопланетной цивилизацией известной как турианцы. Конфликт, произошедший 26 лет назад в 2157 году, получил название Войны Первого контакта, и только вмешательство других видов, таких как азари и салариане, входящих в конклав Совета Цитадели, не дало перерасти конфликту в глобальную войну на уничтожение. Так человечество впервые встретилось с братьями по разуму и узнало о надвидовой галактической структуре – Совете Цитадели.

   Третий десяток лет Земной Альянс учится сосуществовать с многообразием галактических видов, постепенно, путём проб и ошибок вливаясь в, пусть не всегда дружную, галактическую семью.

   Так начинается игра "Масс Эффект", плод людской фантазии, ставший, вдруг, далеко не игрой, а пугающе реальной действительностью, пусть даже и для одного человека...

  Глава 1

   Фрегат SR-1 «Нормандия» ВКС Земного Альянса

   Орбита планеты Иден Прайм

   Возле шипевшего помехами экрана, в рубке связи, она же пост дальней связи БП-13, застыло трое. Высокий крепко сбитый негр, в полётном скафандре, со знаками различия капитана, не армейского, а флотского капитана, что равняется полковнику наземных подразделений флота, царь и бог на борту фрегата, Дэвид Андерсон. Рядом турианец в лёгком боевом скафандре, инопланетянин с птичьими чертами лица, чья эволюция хоть и привела к гуманоидному виду, но шла своим хитрым путём, сформировав вокруг жизненно важных органов внешний панцирь, крайне прочный из-за большого содержания металла в нём. Естественная защита любого турианца, да плюс мощные, пусть и короткие когти на пальцах, вызывали лёгкое чувство опаски при каждой встрече с ним – Найлус, СПЕКТР Совета, боевик с широчайшими полномочиями, ищейка Совета Цитадели, ну и карающая рука, в особых случаях. И я – коммандер космодесанта, в армейской десантной броне, многострадальный, в будущем, Джон Шепард.

   А ведь каких-то три месяца назад меня звали вовсе не Джоном, да и не Шепардом, и был я – Павел Кореев, двадцативосьмилетним офицером регионального управления ФСБ. Потом трах-бабах, как в том фильме: упал, очнулся, и я уже тридцатидвухлетний коммандер спецподразделения десанта Пятого флота ВКС Альянса с литерой N7 на рукаве, которая присваивается элите, офицерам диверсионных групп, и только за опыт боевых операций. В жизни Шепарда таким был Скиллианский блиц, после которого цифра 7 прочно и навсегда вписалась в шеврон.

   В Шепарда меня закинуло как раз в период подготовки к первому практическому походу "Нормандии": новейшего разведывательного фрегата совместной с турианцами постройки, оснащённого передовой системой маскировки и мощной двигательной установкой, каковые должны были пройти обкатку в реальных условиях, а посему, фрегат был включён в состав 63-й разведывательной флотилии Пятого флота.

   Затем кому-то пришла в голову "светлая" мысль, а почему бы практический поход не совместить с заданием особой важности, и вот сейчас фрегат висел на орбите Иден Прайм, в стелс-режиме, а мы, в который раз, наблюдали дрожащую запись нашлемного регистратора безымянного лейтенанта наземных сил, который запечатлел приземление на планету огромного чужого корабля. Запись оборвалась, когда позиции пехоты накрыла плотная серия разрывов.

   – Гоп-стоп, мы подошли из-за угла,

   Гоп-стоп, ты много на себя взяла...

   – Что, Шепард? – удивлённо повернулся ко мне Андерсон, естественно русску мову не разумеющий.

   – Да так, ничего, – на интерлингве ответил я.

   Всё это было мне знакомо, ещё бы, шедевр игровой индустрии, игра года, "Масс Эффект", мало кто прошёл мимо этой игры. В своё время и я посветил ей несколько десятков часов своего времени, хоть и не стал большим фанатом серии, но отдал должное качеству и идее игры. И вот теперь развивавшиеся передо мной события, навевали сильнейшее дежавю. Огромный корабль: древняя неорганическая форма жизни, искусственная вероятнее всего – известна как Жнец, сам называет себя "Властелином". Основная цель – организовать появление своих собратьев и уничтожить разумные цивилизации в галактике. И самое невесёлое, что практически может это провернуть. Да к тому же крайне тяжело уничтожим, насколько я помню, в битве за Цитадель, которая здесь ещё только должна произойти, Пятый флот потерял четверть кораблей.

   Вы спросите меня, почему же я, сукин сын, никого заранее не предупредил и про готовящееся нападение ничего не сказал? А оно мне надо? Какие выводы может сделать контрразведка в свете моих заявлений, я и сам могу вам в красках описать, как-никак чекист, да и учителя у меня из "тройки" были "матёрые волки". Трижды прав был Сикорски, когда говорил: "Нам разрешается прослыть невеждами, мистиками, суеверными дураками. Нам одного не простят: если мы недооценили опасность. И если в нашем доме вдруг завоняло серой, мы просто не имеем права пускаться в рассуждения о молекулярных флуктуациях – мы обязаны предположить, что где-то рядом объявился чёрт с рогами, и принять соответствующие меры, вплоть до организации производства святой воды в промышленных масштабах. И слава богу, если окажется, что это была всего лишь флуктуация, и над нами будет хохотать весь мировой совет и все школяры в придачу..."

   Поэтому решил я не гнать лошадей. Пусть будет, что должно, а я уж слегка подправлю ход вещей, ибо мне мало улыбалось то будущее, какое я знал.

   – Кадр на минута сороки три, – чётко произнёс Андерсон. Статичное, слегка размытое, изображение "Властелина" снова заполнило собой треть экрана.

   – Ну и кто знает, что это такое? – ни к кому конкретно не обращаясь, в тишине произнёс капитан.

   – Что бы это ни было, нашей задачи оно не меняет, – раскрыл скрипучую пасть Найлус. – А может даже и способствует, – и посмотрел, так оценивающе, на меня.

   – И какова же наша задача? – я вернул хмурый взгляд турианцу, акцентируя на слове "наша", как бы выражая толику сомнения, что присутствующий турианец может иметь с нами общие задачи. Тот чуть раскрыл мандибулы то ли в улыбке, то ли в оскале. Но ответил Андерсон.

   – Коммандер, наша задача доставить на Землю протеанский маяк, обнаруженный археологами на Иден Прайм, а офицер Найлус, присутствует на борту для оценки ваших качеств как кандидата в СПЕКТР. Предполагалось, что эта... процедура, будет проходить несколько в ином режиме, но, с появлением этого... корабля, – капитан кивнул на изображение чужака, – задача существенно усложнилась.

   – Надо полагать, – протянул я, собираясь с мыслями.

   – Смотрите не облажайтесь, коммандер, будет смешно, если вы провалите и вторую попытку, – снисходительность в голосе турианца меня взбесила, но я сдержался, если всё будет так, как в игре, то этому СПЕКТРу недолго осталось, каких-то несколько часов, и я увижу его труп с простреленной башкой. Его я уже списал со счетов, никакого желания помогать не было и в помине. Чуть скрипнули, сжавшись, кулаки Андерсона, но тот также сдержался и не сказал ни слова. А Найлус, полюбовавшись полученным эффектом, продолжил:

   – Готовьте десантную группу к выброске, ваша основная задача маяк, капитан, подберите точку высадки как можно ближе к месту раскопок, вторую точку подберите поближе к эпицентру, там высадите меня.

   – Одного? – хмуро поинтересовался Дэвид. Его тоже коробила слишком хозяйская манера разговора турианца.

   – Да. Один я двигаюсь быстрее.

   Мы невольно переглянулись с Андерсоном, сие претенциозное заявление навевало подозрения о слабом понимании турианцем обстановки внизу, ну да ему виднее.

   Посчитав, на этом, разговор законченным, Найлус круто развернулся, покидая пост связи, и оставляя нас с Андерсоном одних.

   – Ну, удачи, – пока всё шло по сценарию, а значит этого самодовольного типа я скоро не увижу, по крайней мере в живом состоянии.

   Глянул на капитана. Тот кивнул, подтверждая распоряжения СПЕКТРа, как-то устало бросил:

   – Готовь своих.

   – Есть, сэр! – я привычно вытянулся, ничем не выдавая своих эмоций, хотя внутри меня просто перекорёжило. Свои – это очень громко сказано. Из отделения десанта положенного по штату "Нормандии", в наличии у меня было только двое, да и те... Один – курсант старшего курса высшего командного училища десанта ВКС Дженкинс, второй – лейтенант-биотик Аленко. Вы спросите, что это за зверь такой – биотик? А это, такое недоразумение, которое может аки джедай, силой мысли, а в нашем случае, некой биотической силой, раскидывать противников без помощи рук. Есть в галактике виды, которые этой биотической силой умеют управлять с рождения, например азари, а вот людям воткнуть без костылей эти умения проблематично, вот и вживляют детям, чьи родители попали под облучение "нулевого элемента", биотические импланты прямо в мозг. Ничего хорошего, на мой взгляд, наличие куска металла в башке не даёт. Тот же лейтенант завсегдатай медотсека, устаревший имплант временами глючит, и регулярная головная боль, это только самая малая из проблем.

   И это притом, что базироваться на стелс-фрегате должно не простое отделение десанта, а диверсионная группа спецназа c литерой "N" на рукаве.

   Вообще, десантом укомплектовываются все боевые корабли Альянса, в зависимости от класса на них может находиться до усиленного батальона десанта и до трёх рот БМД М29 "Гризли", как средств доставки и поддержки, оснащённых различными средствами вооружения, но штатно вооружёнными 150-мм орудием.

   Фрегаты старых типов укомплектовывались взводом десанта, усиленным расчётами УРО и группой войсковой разведки. Как средства доставки шли два БМД М29 "Гризли" и три десантных дропшипа типа "УТ-47А" – ласково прозванные в войсках "Утюгом". Однако концепция стелс-фрегата, как жёсткими требованиями к габаритам и внутреннему пространству, так и к сфере применения, потребовала серьёзного пересмотра боевых сил и средств на борту. Изменения коснулись бортового вооружения: оставив без изменений систему лазерного огня ПОИСК, сократили количество орудийных батарей корабельных ускорителей с трёх до одной, правда, вооружив спаркой ускорителей промежуточного класса, так что удельный вес залпа почти не поменялся, а поражающая способность только выросла, и убрали обе пусковых ракето-торпед "Рапира", которые просто не вписывались в новый корпус. Кардинально пересмотрели и состав десантной группы. Сократили численность до одного отделения, в виду жёстких ограничений по жилому пространству, а в рамках концепции разведывательно-диверсионной деятельности, изменили качественно, сменив общевойсковое подразделение на группу спецназа "N".

   Однако затык произошёл при укомплектовании средствами доставки, ладно, дропшип сообразили на подъёмнике убирать под потолок ангара, но как не крутили "Гризли", тот решительно отказывался хоть как-то вписываться во внутренний объём фрегата. В итоге, плюнув, под новый класс фрегатов выдали техзадание на проектирование нового БМД, подходящего по габаритно-весовым характеристикам.

   Вот тогда и наступил звёздный час Уральского танкового завода в Нижнем Тагиле. До ГАУ ВКС Альянса смогли, наконец, достучаться оружейники, давно доказывающие, что "Гризли", с более чем тридцатилетней историей использования, давно морально и технически устарел. Они обоснованно указывали на перетяжелённость конструкции, слабую способность листовой брони держать выстрел орудийного ускорителя, низкую маневренность и слабую проходимость, а также невозможность десантирования с воздуха. Представленный на суд комиссии проект пятилетней давности почти идеально подошёл под выданное техзадание. Вес новой БМД кардинально уменьшили за счёт использования масс-ядра и тотального уменьшения толщины бронирования, которую компенсировали постановкой кинетического щита. Снижение веса позволило применить совершенно новый тип подвески, что вкупе с интегрированной системой десантирования "Реактавр" позволяло сбрасывать БМД с низкой орбиты с экипажем внутри!

   Так родился БМД М35 "Мако". Экипаж боевой машины уменьшили с четырёх до трёх человек, объём десантного отделения уменьшился с семи до трёх мест десанта, однако жертвы эти были не напрасны. Взамен десант получил машину, которая в прямом смысле слова валилась противнику на головы и с ходу начинала вести огонь. Вооружённая новым 155-мм орудийным ускорителем, "Мако" в полтора раза перекрывала по мощности "Гризли". Кинетический щит выдерживал неоднократные попадания тяжёлого пехотного вооружения и однократный выстрел орудия корабельного калибра третьего класса. Скорость, маневренность, всё было на высоте. Практически идеальная разведывательно-диверсионная машина, которая вряд ли пойдёт в большую серию, но под нужды диверсионных подразделений разведки подходящая в самый раз.

   Однако, как я уже упоминал, вместо слаженной диверсионной группы, у меня на борту было два больших недоразумения, а всё от того, что вышли мы в поход на неделю раньше положенного срока из-за этого задания особой важности. После того как на борт взошёл, иного слова и не подобрать, СПЕКТР Найлус, окутанный ореолом таинственности, "Нормандию" просто выпнули из дока. Плюнув на субординацию, я тогда потребовал приказ в бумажном виде на выход в поход в нарушение Устава без десантной группы. Это чуть проняло тыловых крыс, и они мне запихнули находившегося на базе Кайдена, на тот момент из-за сбоя в работе импланта отстранённого от выхода со своим экипажем и отставшего от своей группы, и ждущего распределения для участия в практическом походе Дженкинса. После чего они отписались, что группа частично укомплектована, сославшись при этом на пункт Устава, который гласил, что в исключительном случае допускается частичный недокомплект. Я-то в курсе, что данный пункт касается, вообще-то, кораблей участвующих в боевых действиях, где, ввиду потерь в личном составе и обстановки на конкретном ТВД, бывает невозможно полностью доукомплектовать подразделение и тогда в поход идут с тем, что есть. Однако не бунт же мне подымать. Плюнув на всё, и мысленно, по возвращении, пообещав набить морду тому полковнику из штаба, который нас так подставил, я схоронил приказ понадёжнее, после Иден Прайм, достану и покажу кому следует, то-то трибунал обрадуется. А пока осталось только смириться, что слаженную группу диверсов мне не видать, и за время похода попытаться слепить из Кайдена с Дженкинсом, хоть какое-то её подобие. Вот и сейчас я по максимуму нагружал подчинённых. Кайдена меньше, он поопытней, да и жизнь его била, стоит молча, не суетится, знает прекрасно, что он не боец первой линии, его основная задача поддержка. А вот Дженкинс перед высадкой вёл себя совершенно безобразно, как щенок несмышлёный, только что хвостом не вилял, пришлось рявкнуть:

   – Курсант Дженкинс, смирно! Смирно – я сказал! По команде "смирно", военнослужащий должен принять строевую стойку и не шевелиться!

   Выпучив глаза, тот застыл оловянным солдатиком. А я, для пущей убедительности, поднёс к его носу кулак. Кулак в броневой перчатке смотрелся внушительно, особенно настолько вблизи. Постарался сказать как можно более веско:

   – Там, сейчас, идёт бой. В районе астропорта наши войска скорее всего уничтожены и надежды на поддержку нет. Значит двигаться придётся по территории занятой противником. Как Устав предписывает осуществлять передвижение в этом случае?

   – Максимально скрытно!

   – Правильно. А ещё он предписывает проводить тщательную разведку местности, особенно по предполагаемому маршруту движения! И никаких забегов с винтовкой наперевес! Понял меня?!

   – Так точно!

   Парня вроде проняло, я увидел, как дебильно-весёлое выражение сползает с его лица. Успокоившись, обратился ко всем:

   – А теперь ещё раз по порядку движения. Я иду первым, следом Дженкинс, Аленко замыкающий. Идёте за мной след в след, я остановился – вы остановились. Дженкинс осматриваешь левую сторону, Аленко – правую. Без разрешения говорить запрещаю, условные знаки вам известны! Снаряжение подогнали? Попрыгали!

   Вот что мне нравится в этой броне, так это продуманные крепления под оружие, всё надёжно крепится и легко снимается, и самое главное не брякает друг об друга. Лично моим выбором была снайперская винтовка и пистолет, ещё в той жизни срочную снайпером в разведроте отслужил, на Кавказ четыре раза заносило, пришлось повоевать слегка. Даже в своё время в охоте на снайпера, что блокпосту житья не давал, поучаствовать просился, однако комбат не разрешил. Может и правильно, что не разрешил, что я там – пацан двадцать лет, на одном азарте и, как говорят: энтузиазизьме, а комбату, что случись, на меня похоронку отправлять, а он мужик правильный был, за солдат душа болела, да и были там поматёрей меня охотники, спецы из конторы глубокого бурения.

   Дженкинс-то по будущему ВУС командир взвода десанта, у них там штурмовая винтовка основное изучаемое вооружение. А Аленко, как ходячее не пойми что поддержки, прилично стрелял только из пистолета. Дрюкал я их не зря, ничего не бренчало, не стукалось, броня была подогнана, все крепления надёжно защёлкнуты, даже шейные пояски – соединяющие шлем с кирасой. За это Дженкинс был бит ещё в первый же день. Есть такое досужее мнение, что при нормальной атмосфере шлем сцеплять вот этим пояском нет особой необходимости, якобы это обеспечивает большую подвижность – короче говоря башкой вертеть свободнее можно. Всю пагубность этого я показал на самом курсанте. Простым приёмом съёма часового. Воспользовавшись тем, что Дженкинс отвлёкся, я подбежал сзади, пнул его под коленку, и когда тело рефлекторно запрокинулось назад, я разворачиваясь, спиной, подсел, подставляя под голову плечо и заведя ладонь под подбородок запрокинутой головы, чуть привстал, заставляя курсанта встать на цыпочки. Отпустил.

   – Ну что? Теперь понял? Жёсткая сцепка не даст тебе шею сломать, а поясок и от удушения и от гарроты спасёт.

   Дженкинс понял. И был теперь исключительно по Уставу. Это я тоже с самого начала вбивал ему в голову. Что Устав не для задрочки и задрючки нерадивых солдат. Устав написан кровью, особенно Боевой Устав и Устав караульной службы. Его соблюдение – лишний шанс выжить и сохранить подразделение.

   По внутренней связи прорезался голос Джокера:

   – Группе высадки, подходящую площадку нашёл, готовность пять минут.

   – Джокер.

   – Да?

   – Что с орбитальной группировкой? – задал я мучавший меня вопрос.

   – Я связался с местным гарнизоном, – тут пилот тяжело вздохнул. – Прикрытие осуществляли два крейсера "Курск" и "Варшава", но с ними связи нет, видимо уничтожены, наземная аппаратура зафиксировала две мощных вспышки похожие на детонации ядра. Ещё выбито до трети орбитальных орудийных платформ – это те, что были в секторе атаки.

   – Что гарнизон?

   – Те, что прикрывали астропорт выбиты подчистую. С группой с археологической площадки тоже связи нет. Да и группа там была, одно название, неполный взвод, только чтобы особо любопытных местных отгонять. Все кто есть, обеспечивают эвакуацию гражданских с ближайших поселений. Численность противника неизвестна, планетарная администрация в панике: они сейчас трясутся, что с астропорта волна десанта пойдёт дальше, так что о контратаке даже не помышляют. Нам тоже ничем помочь не могут.

   В общем-то, я другого и не ждал. Что ж со стороны местного гарнизона вполне разумное решение. Хоть мне от этого и не легче.

   Высадили нас на горном плато, километрах в пяти от археологического посёлка. Успели или нет они перенести маяк в астропорт было неизвестно. Да и приближаться к астропорту, когда там маячила махина Жнеца, даже с нашей стелс-системой, было неразумно.

   Посёлок располагался в низине и сейчас мы, стараясь не шуметь, пробирались по поросшему лесом склону. Наша броня всем хороша, практически не даёт теплового излучения, использует мимикрирующий камуфляж, подстраивающийся под окружающую цветовую гамму, всячески гася нашу заметность, но вот звук шагов и человеческую речь она скрыть не в состоянии. А у охранных дроидов звуковые датчики крайне чувствительные.

   Увидев просвет между деревьев, я жестом остановил группу, ползком подобрался к крайним деревьям, оглядывая окрестности. Мы вышли на край небольшого обрыва, открывавшего вид на посёлок, чьи прямоугольные передвижные "вагончики" хаотичными группками располагались примерно в километре. От некоторых вился чёрный дымок. "А вот и дроиды", – мысленно отметил я, засекая движение левее, в лощине на границе леса. Оглянувшись, я жестом показал группе передвигаться ползком и подозвал к себе. Расположение у нас было достаточно удачное, мы находились чуть выше, с удалением до двухсот метров. Дженкинс залёг метрах в пяти сбоку, Аленко за нашими спинами, его задачей была постановка биотического барьера, лишняя защита не помешает, да и на таком удалении биотика бесполезна, эффективная дальность биотических умений, по моим прикидкам, метров двадцать-двадцать пять.

   Я же, аккуратно разложил винтовку, приник к окуляру, отмечая неподвижно парящие на антиграве цели: дроиды – пять единиц. Сейчас они неподвижны, сканируя датчиками всё вокруг, но стоит им засечь хоть что-то напоминающее человека, как они мгновенно срываются в атаку, активно маневрируя и координируясь между собой. И это очень неприятное свойство, согласно заложенной в них программе, один из дроидов берёт на себя командные функции и координирует всех остальных. Даже если его выбить, по аналогии с человеческим подразделением, это не даст особого результата, координацию тут же возьмёт на себя другой дроид, а той долей секунды, когда программы определяют приоритет командования, просто не успеешь воспользоваться.

   Удостоверившись, что все готовы, я достал и положил рядом пистолет, чтобы потом за ним не тянуться. Молча показал Дженкинсу взять на себя двух левых, сам, выцелил центрального. Перекрестье навёл чуть ниже орудийной башенки, туда где под бронёй расположено энергетическое ядро, плавно с выдохом выжал спусковой крючок, на мгновение задержав дыхание – есть! Дроид рванул разлетаясь осколками, а я уже ловил в перекрестье следующего. Рядом рявкнули частые очереди курсанта, краем сознания я одобрительно отметил, как ещё один дроид задымив рухнул в траву. Заплясали перед глазами зеленоватые всполохи, ответные очереди принял на себя биотический щит, а я смог зацепить второго дроида, повредив маневровые движки. Отбросил винтовку, подхватывая пистолет и рывком поднялся на колено, открывая частую стрельбу – два последних вспыхнули разваливаясь прямо в воздухе.

   Слава богам, на нашу заварушку не подтянулось подкрепление, всё было тихо, похоже дроиды были в дальнем заслоне.

   – Ну, что, с боевым крещением тебя, курсант, – подойдя я хлопнул Дженкинса по плечу. Парень сработал как надо, обе цели уничтожил, да и вообще показал себя молодцом. – Молодец, отлично стреляешь.

   Дженкинс поднял на меня глаза, почти по-детски, доверчиво улыбнулся.

   – Сэр, у меня второе место курса по стрельбе, восемьдесят девять из ста, – было видно, что моя похвала много для него значит.

   Я одобрительно кивнул:

   – Давай и дальше так.

   Ещё раз убедившись в отсутствии противника, двинулись дальше, часики-то тикают неумолимо.

   Стрельбу мы услышали ещё на подходе к посёлку, резкие очереди дроидов перемежались автоматными очередями. Успели только-только залечь в укрытия, как на нас вынесло шатающегося десанта в закопчённой и изгвазданной броне. Сбив подножкой, я рывком вдёрнул его за собой в укрытие, а Аленко с Дженкинсом открыли ураганный огонь по гетам, наступавшим десанту на пятки. Хорошо ещё, что их было немного. А то с, без пяти минут инвалидом, биотиком, и недоучившимся курсантом много не навоюешь. А я занялся спасённым.

   Мда, словно кольнуло что-то, когда из прорези шлема на меня глянули большущие глаза с накрашенными ресницами. Подумалось: "Вот и первая ласточка, сержант Эшли Уильямс". Одно было плохо, эти глаза были пусты и безжизненны. Тяжёлое дыхание с хрипом вырывалось наружу, она безвольно сидела прислонившись к камню, еле удерживая валявшуюся на земле штурмовую винтовку за рукоять. Я скрипнул зубами: "Первый бой, мать их, первый бой, она же сейчас в полном ступоре". Надо было срочно приводить её во вменяемое состояние, тут "или-или". Или переборешь себя, или сломаешься психологически. Я такое уже видел там, на Кавказе. Так вот она мне нужна была боеспособной. Зло оскалившись, я схватил её за кирасу, тряханул:

   – Звание, имя! – ещё раз тряханул. – Звание, имя! – видя что не приходит в себя, долбанул раскрытой ладонью по шлему, заставив голову мотнуться в сторону:

   – Звание, имя!

   – Сержант Эшли Уильямс, сэр, – с запинкой проговорила она, фокусируя свой взгляд на мне. Уже хорошо, а я, продолжая давить на вбиваемые инструкторами в учебке рефлексы, рявкал:

   – Капитан Шепард, спецназ Альянса. Приказываю доложить обстановку, сержант Уильямс!

   – Сэр, мой взвод, сэр...

   Я про себя выматерился, как же тяжело с бабами. Ох, не по душе мне все эти заигрывания с правами человека. Ладно, вспомогательные подразделения, складское хозяйство, да всякие там прачечные комбинаты и т. д. и т. п., но в десант, десант-то на кой хрен баб брать. Чуть было вслух не произнёс: "Вы! Самое слабое звено!".

   – Вы что, сержант, забыли как доклад делается? Вы кто, десант или студентка педучилища?

   – Нет, не забыла, – она наконец-то пришла в себя, я аж отшатнулся от волны накатившей на меня злобы. Внутренне усмехнулся, а ведь только поставил под сомнения её качества из-за её половой принадлежности. Злость она такая, разум проясняет здорово.

   – Двести двенадцатый взвод, сэр, – это "сэр", она прошипела сквозь зубы. – Обеспечивали охрану археологической экспедиции и места раскопок, были обстреляны десантным кораблём гетов, с последующей высадкой десанта. В связи с большими потерями и численным превосходством противника, удержать оборону не представилось возможным.

   – И вы бежали, – я констатировал факт.

   Она с вызовом посмотрела на меня:

   – Да, взвод был уничтожен.

   – Уверены? – я встал с колен, подле неё, глядя сверху вниз. – Уверены, что там не оставалось раненых?

   Она промолчала.

   – Напомните мне ещё раз, какова была ваша задача?

   – Охрана археологической экспедиции.

   Мой голос был сух и холоден.

   – Вы не смогли удержать оборону и бежали, пустив противника на территорию посёлка. А значит, те, кто не успел укрыться – уничтожены. Уничтожены те, кого вы должны были защищать, сержант. Вы на сто процентов уверены, в том, что если бы вы не задержали гетов ещё хотя бы на пару минут, не спасся бы ещё кто-нибудь? – я почувствовал, как подошли Аленко с Дженкинсом. Пускай, курсанту будет полезно послушать, розовые очки моментально спадают, и вся романтика сдувается как воздушный шарик.

   – Гипотетически, вы, сержант, бросили раненых товарищей и не выполнили свой боевой долг. Подумайте, сержант, для чего вы пошли в пехоту: для удовлетворения семейных амбиций или защищать?

   – Отдадите меня под трибунал? – она ещё пыталась язвить, но по побледневшему лицу было видно, с каким трудом ей это далось.

   – Нет. Не отдам. Но запомните это раз и навсегда – воинский долг выше вашей жизни.

   Я протянул руку:

   – А теперь вставайте. Этот бой ещё не закончен.

   Посёлок чадил, "вагончики" были изрешечены попаданиями, в воздухе резко воняло жжёным пластиком, то там, то здесь лежали тела. Уильямс, закусив губу, бросила на меня затравленный взгляд. Я подумал с мрачным ожесточением: "Смотри, смотри, кошмары мучить будут, но ты справишься – упрямая. И в следующий раз ты уже не побежишь". Всхлипнул Дженкинс. "И ты смотри, и учись ненавидеть, курсант, а потом выкуй из своей ненависти ледяной клинок, потому что это война на уничтожение".

   Тут одно из тел начало шевелиться.

   – Стой! – рявкнул я дёрнувшейся было к нему Уильямс. "Хаски" забилась мысль, и точно. То, что вставало, уже мало походило на человека. Иссушенное тело, какие-то металлические с виду наросты, светящиеся глаза и никаких шипов, на которые бы их насаживали. Похоже, геты просто делали инъекции нанороботов в тела, а те уже подсаживались на не успевшие омертветь нервные волокна, перехватывая управление моторикой, но это можно выяснить позже. Сдёрнув с пояса гранату, я резко метнул её в скопление тел, встававших вслед за первым.

   – Огонь, огонь!

   Взрыв вывел группу из ступора. Застучали автоматные очереди. Почти подбежавшего ко мне хаска, вдруг отбросило метров на десять, оглянувшись, я увидел Кейдена. Ещё раз уверился в мысли, что биотика хороша в обороне. Примерившись, метнул ещё гранату. Хорошо, что с собой только наступательные, осколков не дают, а без гранат никак, похоже: почти весь посёлок к нам сбежался. Пара взрывов прогремела справа, Дженкинс с Уильямс отсекли зашедших с боку, я махнул Кайдену:

   – Давай к ним.

   Хаски-то, по сути, псевдоорганические роботы с небольшим набором управляющих программ, да и опасны только вблизи, но их действительно было много, и уничтожить их было трудно. Каждый внедрённый наноробот, абсолютно самодостаточный механизм, поэтому даже оторванная от тела рука продолжала, подчиняясь генерируемым импульсам дёргаться и извиваться. То, что в голову стрелять бесполезно я понял сразу:

   – Стрелять по ногам!

   Двигательный аппарат-то, остаётся тот же, и двигаются хаски благодаря мышечным сокращениям, стоит повредить, перешибить мышцы и связки ног, как хаск уже неопасен, а ползать они не умеют. Всё-таки геты, создавая управляющие программы для человеческих тел, возможность движения ползком не учли. Последних добивали из пистолетов, из-за критического перегрева винтовки пока использовать было нельзя.

   Устало прислонившись к "вагончику", глядя на вымотанную боем, когда несколько раз доходило чуть ли не до рукопашной, группу, я понял, что ситуацию надо кардинально менять, иначе следующий бой может стать для нас последним.

   – Джокер, – вызвал я "Нормандию".

   – Коммандер?

   – Посёлок зачистили, есть один выживший, – я покосился на Уильямс. – Вернее одна. Ситуация такая: вчетвером нам не пробиться, поэтому сбрасывай "Мако". Здесь есть подходящая площадка, да и от посёлка дорога уже более-менее. Иначе я только без толку людей положу.