Текст книги "Пути стражей (СИ)"

Автор книги: Александр Гарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 44 страниц)

   Лелиана медленно вынула палец изо рта и прищурилась.

   – Странно... если все так, как ты говоришь – зачем ребенок с такой магической силой понадобился твоей матери?

   Лесная ведьма взялась поправлять шнурок, охватывавший ее лодыжку.

   – Не говорила мне она. Быть может, за тем же, что и мне. А может, дурное замыслила. Но спрячу я дитя. Убежище есть. Она не найдет.

   Лелиана охватила голову руками, упершись локтями в колени.

   – Ну, пусть так. Если я помогу тебе... Ни Айан, ни Алистер никогда не согласятся на такое, если узнают, что душа древнего бога... прости меня, Создатель, возродится. Пусть даже очищенной от скверны. Они не согласятся, Морриган. Это великий грех... нет, никто из них на это не пойдет.

   Ведьма оставила плетение и, выпрямившись, поймала синий взгляд бардессы.

   – А зачем кому из них об этом говорить?

Часть 76

   – Значит, это ловушка? И выхода нет?

   Алистер кивнул, точно ему подрубили шею. Некоторое время Айан смотрел на него, потом принялся дергать крепления нагрудника.

   – Зачем..?

   – Если это моя последняя ночь – не хочу проводить ее в латах.

   Его величество король Ферелдена неловко покосился на собственный доспех, сложенный у стены шатра.

   – Может так получиться, что завтра архидемона убью я, – наблюдая, как Кусланд отсоединяет сегмент брони, предположил Тейрин. – И тогда...

   Он так и не договорил. Спустя некоторое время Айан снял всю верхнюю часть доспеха, оставшись в плотной шерстяной рубахе, и взялся за поножи.

   – Я догадывался о чем-то подобном, – проговорил Командор, когда Алистер уже смирился с тем, что новость подействовала на друга удручающе и тот не желает продолжения беседы. – Еще там, при Остагаре. Помнишь, когда мы нашли Дайлена? В ту ночь ты начал открывать мне тайны Стражей. Я еще тогда почувствовал – ты сказал мне не все. Должно быть, худшее приберёг напоследок. И действительно – куда уж хуже. Если убить архидемона могут только два человека во всей армии, и то – ценой своей жизни. При том один из этих воинов – король.

   Он сложил доспех в одну груду у походного королевского ложа, которое было собрано из прелых листьев и накрыто одеялом. Кое-как утвердив нагрудник, чтобы добиться ровной поверхности, поставил сверху плоское деревянное блюдо с кусками жареного мяса и хлеба.

   Алистер присел на ложе по одну сторону от импровизированного стола. Айан уселся напротив прямо на землю, подстелив под себя сброшенный плащ.

   – Создатель милостив, – завершая так и не случившийся разговор, проговорил он, забирая с блюда сочащийся кусок кабанятины. – Главное – убить завтра эту тварь. А какой ценой... все в его руках.

   Алистер положил мясо на хлеб. Он был голоден, но аппетит не приходил. Что до побратима, не было похоже, чтобы Айан жаловался на отсутствие желания поесть. В несколько минут блюдо опустело.

   – Сейчас бы морсу – запить это дело. Или вина, – Алистер откинулся на ложе, наблюдая, как товарищ обгладывает кость. Айан кивнул, собираясь ответить, но в этот миг полог распахнулся, являя взглядам Стражей взлохмаченную, возмущенную Лелиану.

   – Ваше величество! Скажи этим... возле входа! Чтобы они меня пропустили!

   Алистер опомнился, подхватываясь на ноги.

   – Пропустить ее! Проклятье... Ну, что хорошего в том, чтобы быть королем, если собственные друзья должны пробиваться ко мне с боем?

   Лелиана, наконец, прорвалась в шатер. В ее ногах путалась черная кошка. Одной рукой бардесса поправляла волосы, в другой у нее был плотно закрытый кувшин.

   – Фух, – она улыбнулась Кусланду и отвесила королю шутовской поклон. – Ну, вы тут закрылись. «Сказано тебе – никого не велено пускать, кроме прочих генералов», – явно передразнивая кого-то, доложила бардесса. – А мне вот тут удалось добыть кое-что у наших друзей долийцев. Найдутся у твоего величества кубки? Или чашки? Или что-нибудь?

   Черная кошка, явившаяся в шатер вместе с девушкой, прыгнула на королевское ложе и свернулась на нем в кольцо, обвернув себя хвостом. Алистер полез в мешок и добыл две чашки из тонкой меди.

   – Больше нет, – покаялся он. Лелиана отмахнулась, разливая на двоих.

   – Буду прямо из кувшина, – она подняла сосуд с остатками жидкости. – За победу!

   Принесенное бардессой оказалось вином настолько превосходного качества и изумительного вкуса, которого не доводилось пробовать даже сыну тейрна. Оторвавшись от своей доли, Айан с изумлением поднял брови.

   – Откуда ты это взяла?

   – Что, вкусно? – бардесса улыбнулась. – Ну так говорю же – долийцы угостили. У них обычай... вроде бы – распить такое перед боем. Говорят, что это укрепляет дух.

   – Никогда не слышал, – Алистер отпил еще, чувствуя, как по телу разливается тепло.

   – Лелиана, ты пришла только, чтобы нас угостить?

   Голос Командора звучал буднично, даже учтиво, но что-то в его тоне заставило бардессу посмурнеть. Однако мигом позже она снова улыбнулась.

   – Вообще-то, не совсем. Ваше величество, – она кивнула Алистеру, – не будет возражать, если я ненадолго похищу у тебя Стража-Командора? Нам... нужно поговорить.

   Айан с трудом сдержался от горестной гримасы.

   – А может, потом? – решился схитрить он. – После боя?

   – Я тебе удивляюсь, – почувствовав тычущуюся под ладонь голову кошки, король погладил зверя по гладкой темной шерсти. – Красивая женщина вызывает тебя на... разговор, а ты хочешь ночь перед битвой посвятить горестным вздохам в палатке зануды-Алистера?

   – Айан, прошу тебя, – Лелиана поставила кувшин рядом с деревянным блюдом, на котором были сложены кости. – Это ненадолго!

   Командор бросил взгляд в сторону друга. Тот, однако, не внял его безмолвной мольбе.

   – Иди, Айан, – Алистер встретился взглядами с Лелианой, которую еще со времени памятного похода к долийцам научился понимать с полуслова, и понимающе подмигнул. – Мое величество попытается поспать. Иначе завтра всю битву буду клевать носом. И доклююсь, не приведи Создатель.

   Под двойным напором Кусланд не смог устоять.

   – Ладно, – сдался он, поднимаясь. Стряхнув сор со своего плаща, Командор набросил его на плечи. – Только недолго.

   – Как получится, – обрадованная своей победой, Лелиана благодарно подмигнула Алистеру в ответ. – Пойдем, Айан!

   Дождавшись, пока сияющая Лелиана и недовольный товарищ покинули его шатер, Алистер еще раз погладил заурчавшую кошку. Потом, поднявшись, дотянулся до светильника и убавил тлевший в нем огонь. Не остановившись на этом, король отодвинул доспех Айана, который по-прежнему возвышался посреди палатки, и стоявшую на нем посуду, к груде своих лат. Оглянувшись вокруг, как будто кто-то, кроме оставшейся в палатке кошки, мог его видеть, Алистер полез в походный мешок и достал малый королевский венец.

   Внезапно проснувшаяся жажда деятельности на этом не закончилась. Потерев шею, точно ему стало жарче, король запрокинул голову, несколько раз глубоко вдохнул и опять прибавил огня в светильнике. Выудив из груды металла свой щит, он водрузил венец на голову и, вытянув перед собой щит обеими руками, посмотрелся в него, как в зеркало. Воровато оглядевшись, поправил венец на голове и попеременно скорчил сперва серьезную, после грозную, а потом и глупую рожи. Дернув щекой, он сбил венец набок. При этом немного развернулся к светильнику, поймав на его бронзовое окаймление яркий блик. Щит отразил его лицо со сдвинутой набок короной, укрытый одеялом ворох листьев и обнаженную женщину на этом походном ложе.

   Алистер выронил щит. Тот с глухим стуком упал прямо на королевскую ногу, застав Тейрина скорчиться, выпучив глаза и натянув жилы на шее, чтобы удержаться от крика. Женщина мгновенно оказалась рядом и, упав на колени, пробежала пальцами по больному месту. Почувствовав облегчение, Алистер отпустил сапог и, столкнувшись лицом к лицу со своей гостьей, резко отвернулся, заслоняясь рукавом.

   – Во имя Создателя, Морриган! Как ты... я... о, Создатель!

   Он сорвал с себя плащ и, сильно зажмурившись, наощупь поймал женские плечи и укутал их в плотную ткань. После чего осмелился, наконец, открыть глаза. Руки Морриган легли поверх его рук, по-прежнему стягивавших на ней края плаща. Желтые глаза горели каким-то глубинным светом, какого раньше он в них никогда не замечал. Хотя, раньше он и не стоял так близко от нее.

   – Здравствуй, Алистер, – полные губы девушки улыбнулись и улыбка эта, против обыкновения, не содержала насмешки.

   Алистер резко вырвал руки и, просочившись мимо ведьмы вдоль стены шатра, поспешно отскочил к своему ложу. Его щеки и даже лоб покраснели.

   – Как ты сюда попала? Создатель, охрана там что, уснула?

   Морриган переступила босыми ногами по холодной земле.

   – Кошкой прошла. Не стали они зверя задерживать. На рыжую отвлеклись.

   Алистер уже пришел в себя от потрясения, вызванного неожиданным появлением обнаженной ведьмы в его шатре. Он глубоко вдохнул сквозь стиснутые зубы и, не сдержавшись, вновь потер шею, оттянув ворот рубахи.

   – Говори, зачем ты здесь. И уходи. Завтрашний день может стать для меня последним. Сегодня я хочу покоя.

   Морриган снова улыбнулась и шагнула в его сторону. Алистер попятился.

   – Верно говоришь. Пришла оттого, что последним день стать может. И для тебя. И для меня, – она сделала еще шаг и, оказавшись вплотную к Тейрину, положила руки ему на грудь. Полы плаща распахнулись, вновь позволяя видеть ее тело. – Ночь эту провести с тобой хочу я.

   – Что??

   Алистер снова сделал попытку отскочить. Под его ногу попался край одеяла и король, оступившись, припал на колено. Попытавшись подняться, он вновь почувствовал на себе прикосновение. Отчаянный всегдашний страх перед Морриган придал ему сил. Алистер вскочил, сбрасывая руки ведьмы.

   – Я... не желаю выслушивать твои насмешки. Уходи, не то тебя выведет моя охрана.

   Улыбка Морриган погасла. Но вместо того, чтобы послушаться приказа, она присела на одеяле, подобрав ноги. Отчего-то Алистеру вспомнилась желтоглазая кошка, которая обворачивает себя хвостом.

   – Не насмехаюсь я. Пришла потому, что завтра убить и тебя, и меня могут. Сжалься, Алистер. Того сдержать не могу больше, что душу мою давно грызет, как зверь терзает жестокий добычу. Не гони, прошу!

   Тейрин сдвинул брови. Едва заметно родившийся в глубине его естества жар разгорался все сильнее. Рука потянулась тереть шею.

   – Я не понимаю, о чем ты толкуешь, – стараясь удерживать голос спокойным, медленно проговорил он. – Я не понимаю твоей игры. Ты... о, Создатель, ты говоришь, что ты... Но ты же всегда меня презирала. «Дурак ты, Алистер, ты уж извини», – передразнил он, вновь возвращая себе часть уверенности. – Какого демона теперь ты делаешь в моем шатре? Или ты изменила свое мнение теперь, когда я стал королем?

   Морриган слегка переместилась на одеяле. Ее желтые глаза сверкнули.

   – Дурак ты, Алистер, как был, так остался, уж ты извини, – глядя в темнеющие от гнева глаза Тейрина, она неожиданно грустно усмехнулась, качая головой. – Гневаться погоди. Выслушай сперва.

   Она оперлась рукой об одеяло. Плащ полураскрылся, показав немного, но достаточно, чтобы заставить Алистера закусить губу и отвернуться.

   – Говори, – после размышления, разрешил он и сам удивился своему решению.

   Морриган повела головой. Ее густые темные волосы змеей скользнули по груди и плечам.

   – Когда брат твой Кайлан-король войска привел к Остагару, вы, Стражи, в его пришли сопровождении, – заговорила она, ловя взгляд Тейрина, который он волей-неволей к ней обращал. – Тогда мать моя, Флемет, велела – найди Стража среди них белобрысого. Алистера. И смотри за ним. Короля он сын незаконнорождённый. Большая ему уготовлена судьба.

   Алистер сглотнул. Жар в его теле разгорался. Он снова оттянул ворот рубахи. Голос ведьмы звучал успокаивающе и обволакивал, словно свивальники младенца.

   – Повинуясь матери, в Остагар направилась я в птицы малой облике, – продолжала меж тем Морриган, вновь меняя положение на ложе. – Стражей шатры быстро нашла. И среди них белобрысого. Тебя, Алистер.

   Король не заметил, как ведьма вновь оказалась на ногах. Морриган медленно приблизилась к нему. Оставленный светильник у ложа зажигал вокруг волос и фигуры девушки словно огненный ореол.

   – С того дня самого покой был у меня отобран навеки. Каждый день и ночью наблюдала за тобой я. Как говоришь и смеешься. Как ешь и спишь. Видела я миг тот, когда с Кусландом ты повстречался. И всю дорогу по землям диким следила. Как твари напали. Как в болоте утонуть вы пытались. Как развалины нашли. Помогала, как могла я Стражам.

   Рука ведьмы легла на его грудь и, помедлив, скользнула под рубаху. Алистер хотел отстраниться, но вдруг понял, что у него не хватает сил. Жар в теле стал горячее, вспыхивая в тех местах, где его кожи касались пальцы Морриган.

   – Долго понять не могла. Верить отказывалась, – другая рука девушки, оглаживающая спину онемевшего короля, надавила чуть сильнее, и Алистер вдруг осознал, что обнаженное горячее тело Морриган уже тесно прижимается к его горевшей коже под задранной рубахой. – И потом... когда с вами я пошла... Нельзя ведьме гордой чувств иметь. Любовью телесной соблазняют ведьмы, но не любят сами. Оттого насмешничала я. Оттолкнуть пыталась. Не хотела, чтобы догадался ты и посмеялся над чувствами моими...

   Алистер почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он опомнился оттого, что на землю упала его рубаха. Губы Морриган ласкали его тело, ее руки обвивали, прижимая к себе с почти неженской силой. Жар сделался невыносимым, изыскивая выход и мешая думать. Алистер запрокинул голову, глотая холодный воздух весенней ночи, но это не принесло облегчения.

   – Я... все равно не понимаю, – собрав все силы, он уклонился от губ ведьмы, которые уже были готовы накрыть его губы, поднимая лицо. – Не могу... поверить. Ты... почему сейчас..?

   Морриган прижалась всем телом, вжимая щеку в ложбину на его груди. Теряя разумение, Алистер коснулся ее тяжелых темных волос, жадно вдыхая аромат просыпавшегося весеннего леса, пьянившего воздуха просторов Диких Земель и запах женщины – впервые так близко от себя.

   – Пусть убьют завтра. Но ночью этой хочу твоей быть, – Морриган на миг отстранилась, взглянула в глаза. – Не любишь меня, знаю. Боишься. Не веришь. Завтра прогнать можешь, презрением облив. Но сегодня... сегодня не гони меня, Алистер. Не гони... мой король!

   Горячие пальцы ведьмы вцепились в его запястье. И веря, и не веря ей, и едва понимая, Алистер опустился вслед за девушкой на ложе. Морриган распустила завязки королевского плаща. Поймав дрожащую руку Стража, она прижала ее к своей груди.

   Их губы встретились. Алистер почувствовал под другой ладонью бедро прильнувшей к нему Морриган и уже не обратил внимания на руку ведьмы, которая сорвала с его головы королевский венец и отбросила далеко в сторону.

   Айан Кусланд подхватил привалившуюся к нему Лелиану и бережно уложил головой на дорожную сумку. Прикрыв девушку плащом, он неслышно поднялся. Он стыдился того, что сделал, но оправдывал себя тем, что применил магию крови интуитивно, и это получилось едва ли не против его воли. Командор не понимал, что требовалось творить, он просто чувствовал, как – и отпускал свою магию, которая оказалась в нем сколь неожиданно сильна, столь и непонятна.

   По его воле едва начавшая говорить Лелиана уснула – и он знал, что девушка будет спать до утра. Быть может, в другое время он бы не отказался от ночи любви – но не теперь. Образ Сигрун, не отодвинувшийся, мучивший его днями и ночами, едва оставалось хотя бы немного времени на размышления, делал все попытки Лелианы сблизиться ненужными и раздражающими. Теперь же, когда от смерти его отделяли всего несколько временных мер, любовь с нелюбимой женщиной – было последним, чего ему хотелось. В пользу Лелианы не заговорил даже странный жар, разгоревшийся в нем после того, как он выпил принесенное бардессой вино. Гнетущее состояние было слишком велико, чтобы думать о женщине – иной, чем веселая, синеглазая гномка. Да и Сигрун теперь едва ли смогла его зажечь – впрочем, на месте Лелианы она бы вряд ли пыталась. Отсроченная близкая смерть была не лучшей любовной приправой. Айан это чувствовал, и то, что этого не чувствовала Лелиана, будило в нем лишь глухое недовольство.

   Убедившись, что девушка в безопасности, Айан прошел мимо нее и направился обратно к королевскому шатру – мимо спящих в палатках, на одеялах, а иногда – и просто на земле людей и гномов, укрытых плащами. Долийцы и маги, как он знал, расположились в другой части лагеря. Айан был уверен, что Алистер еще не лег и хотел провести остаток ночи в его шатре.

   Королевский шатер еще светился изнутри – по-видимому, Алистер действительно не спал. Охрана на входе гляделась усталой, но носом не клевала. Стража-Командора никто задерживать не стал и Кусланд, зевая, мягко шагнул в палатку, задергивая за собой полог.

   Мигом позже он оказался снаружи раньше, чем успел понять причину. Лишь спустя мгновение память услужливо проявила перед ним картину. Алистер действительно не спал. Кусланд успел заметить обнаженную, покрытую испариной, несмотря на холодную ночь, спину короля, к которой прижималась светлокожая женская нога. Шею Алистера обхватывали тонкие руки, и его лица, которое он прятал у груди своей гостьи, видно не было. Но вот лицо самой гостьи с высоты своего роста Айан различил более, чем хорошо – и оно повергло его в смятение. Большее, чем гибель родителей. Большее, чем посвящение в Стражи, полет на архидемоне и встреча с Сигрун. Пожалуй, самое сильное смятение в его жизни.

   Кусланд повернулся спиной к недоуменно поглядывавшей на него охране и сделал несколько шагов от шатра. Он не знал толком, где ночевал Фергюс, а потому, не мудрствуя, решил вернуться к Лелиане. Однако почти сразу натолкнулся на фигуру, которая вынырнула из-за леса палаток, стремительно и многоопытно пробираясь сквозь спящие тела так, чтобы ни на кого не наступить.

   – Страж-Командор, – сэр Бьорн склонил голову в приветствии. – Знаю, мы на вечернем совете уже приняли план завтрашней атаки. Но есть кое-что, что я хотел бы еще раз обсудить с тобой и королем.

   Айан оглянулся на шатер и качнул головой.

   – Король занят. Но я готов тебя выслушать. Королю я обязательно передам... потом.

   Сэр Бьорн тоже посмотрел на шатер и поднял бровь.

   – Хорошо. Прошу в мой шатер. У меня с собой нет карты. Нужно еще раз уточнить по ней.

Часть 77

   – Строиться! Выходи строиться!

   Разбуженный Алистер резко сел на постели. Хотя назвать постелью то, на чем спал король, было нельзя. Он провел ночь в груде разбросанных по шатру листьев, завернувшись в одеяло. Мгновенно припомнив вчерашнее, Тейрин с беспокойством огляделся.

   Морриган исчезла.

   – Подъем! Строиться!

   Снаружи было еще темно, но уже не тихо. В звуках просыпавшегося лагеря слышалось бряцание сбруи, треск, звон оружия и голоса из множества десятков глоток.

   – Подъем!

   Голос – смутно знакомый, отодвинулся в сторону. Неведомый призывальщик пошел дальше по лагерю, поднимая всех, кто еще не поднялся. Однако на смену ему пришел тяжкий, нарочито громкий топот, раздавшийся прямо у входа в королевский шатер. Топот, отметившись на пороге, замер. Полог откинулся. Алистер дернулся, но вместо кого бы то ни было, вовнутрь осторожно, словно чего-то опасаясь, шагнул Командор. Оглядевшись и как будто не обнаружив какой-то опасности, он вздохнул, как показалось Алистеру, с едва заметным облегчением. В предрассветных сумерках лицо друга казалось деловитым и спокойным.

   – Милостью Создателя, доброе утро, – предпочитая не заметить наготы короля, Кусланд прошел мимо него к сложенному с вечера доспеху. – Давай, я помогу облачиться твоему величеству, а потом ты поможешь мне. Рассвет будет меньше, чем через временную меру. Мы выступаем... уже сейчас.

   Зарево можно было увидеть еще издали. Рассвет уже наступил, но небо было затянуто облаками и солнце не показывалось. На северо-востоке облачная хмарь отливала багрянцем. Но не светом первых лучей зари, а гарью огромного пожарища. С пригорка, на котором приостановились первые ряды конного войска защитников Тедаса, уже были видны самые высокие башни Денерима. Над городом стоял темно-сизый дым. И в этом дыму, то взмывая под темно-багровые облака, то вновь пикируя вниз, носился...

   – Архидемон! – выдохнул рыцарь-командор Грегор, который оказался в непосредственной близости от короля. – Спаси нас Создатель!

   – Какой огромный, – Лелиана, сидевшая за спиной Командора, и державшаяся за его доспех, прикрыла губы кончиками пальцев. – О, благая Андрасе, какой же он огромный!

   Кусланд поднял забрало, всматриваясь во взмахи исполинских крыльев, которые были видны даже с их места. Каждый взмах словно раздувал пламя над крышами Денерима, заставляя его вздыбаться вверх, посылая в небо пласты жирной копоти. Армия Стражей встревоженно шевелилась, прикладывала ладони к глазам, приподнималась на стременах.

   – Они уже в городе.

   Алистер сцепил зубы. Он понял, что эта короткая фраза, заставившая смерзнуться его потроха от чего-то более глубокого, чем страх, вырвалась у него самого. Кусланд покосился, но ничего не ответил. Зато ответил Бьорн Хосек, незаметно подъехавший со стороны.

   – Хорошо.

   Забыв даже изумиться, король обернулся к нему.

   – Что же тут хорошего?

   Храмовник простер руку, указывая на дымы.

   – Смотрите, ваше величество. Огни. Видно, что они загорелись только теперь, потому что горит ярко и высоко. Ничего не могло гореть с такой силой целую седмицу. А значит, твари взяли город сегодня ночью, а может, вчера. Но не раньше. Мы успели.

   – Действительно, Ал... ваше величество, – осмелилась влезть в разговор Нерия Сурана, которая сидела в седле за капитаном и крепко обнимала его за талию. – Судя по дымам, горит только та часть, которая ближе к нам. Значит, не весь город еще взят!

   – Узковатое место, – вмешался Грегор, имея в виду дорогу к Денериму. Несмотря на то, что дорога и вырубка вокруг нее были широки, с обеих сторон их стискивали молодые деревца, к холмам переходившие в более старые, между которыми невозможно было пройти конникам.

   Алистер поморщился.

   – Если, помоги нам Создатель, удастся отстоять Денерим, прикажу вырубить вокруг него деревья до самого этого холма.

   – Давно нужно было так сделать. При Мэрике этого безобразия не было.

   – Мудрая политика королевы Аноры – украсить окрестности столицы рощей из молодых деревьев, которые цветут весной, дабы восхищать их видом гостей Ферелдена, – Кусланд бросил вопросительный взгляд на Грегора.

   Тот понял правильно невысказанный вопрос.

   – Из-за узости дороги мы не можем развернуть полноценный строй... если он понадобится, – рыцарь-командор кивнул на храмовников, которые стояли в авангарде правильными рядами. – Придется делать клин уже. Это... скажется на его ударной силе.

   Алистер оглянулся на ожидавшую приказов армию защитников Тедаса. Первыми удерживала отдохнувших за ночь коней бронированная шеренга рыцарей Церкви. За некоторыми из храмовников в седлах сидели маги, как те, что были узниками Круга, так и отступники. Позади множественных рядов всадников в блестящих доспехах и алых плащах перетаптывались, поводя тонкорогими головами, долийские галлы. Эльфы на их спинах в последний раз проверяли луки и короткие мечи. Ополчения людей и гномьей пехоты не было видно из авангарда – по замыслу полководцев, пехота должна была войти в город после того, как дорогу расчистит конница.

   – Верное решение, – коротко согласился присутствовавший на военном совете Дюран Эдукан, который уже справился с поразившим его на поверхности недугом. – Гномы – скверные наездники. Наша битва – на земле.

   – ... Еще долго ждать?

   Кусланд мотнул головой. Его смуглое лицо по-прежнему хранило ровное спокойствие.

   – По уговору, он уже должен появиться.

   Все слышавшие его единовременно посмотрели на дорогу. И – словно по магическому действу, через несколько мгновений на ней действительно показалась размытая фигура.

   Идущий приближался быстро, почти бегом. Спустя какое-то время уже можно было разглядеть завернутого в плащ невысокого человека. Когда же он подошел на расстояние менее четверти меры, стало очевидным, что это был все-таки эльф. Оценив направление, эльф свернул к королевскому стягу и скоро уже стоял напротив командующих армией, переводя дыхание. Из-под сброшенного с головы капюшона показались растрепанные светлые волосы.

   – Говори, – потребовал Тейрин, вглядываясь в перекошенное лицо бывшего ассасина. Тот еще раз глубоко вздохнул, и выпрямился, держась за грудь.

   – Почти поймался, вашества, – он прочистил горло и заговорил уже спокойнее. – Но не заметили, нет.

   – Ты был в городе?

   Зевран поднял брови, но удержался от всегдашнего сарказма.

   – В город не попасть, ваше величество. Он окружен тварями. Мерзкие создания и воняют хуже, чем... – некоторое время он молчал, видимо, подыскивая сравнения. Так и не найдя, сплюнул и продолжил. – Главные ворота высажены, но, похоже, они еще не рассредоточились по улицам, судя по тому, что большая часть все-таки стоит под стеной.

   – Много их под стеной?

   Антиванец дернул плечами.

   – Я полмеры времени считал. Насчитал около пяти... да, пяти тысяч. Но, может, больше. А может, и меньше. Было бы удобнее, не приходись мне прятаться, и если бы они не копошились.

   По рядам воинов пробежал короткий шепоток. Даже совместно в армии Стражей не набралось бы и двух тысяч воинов.

   Мрачный король кивнул, приглашая лазутчика подойти поближе.

   – Расскажи, на что похож их строй.

   Выслушав антиванца, Алистер повернулся к храмовникам. Рыцарь-командор Грегор пожал плечами.

   – Значит, клин все-таки выстроим, – он досадливо прицыкнул щекой. – Хотя для него здесь и очень узко. Но, как бы то ни было, при везении он разорвет их передние ряды. Если ударить конными, мы сможем их рассечь. Я предупредил магов. Они будут наготове помочь нам.

   Бьорн Хосек промолчал. Лица его под закрытым шлемом видно не было.

   Король обернулся в другую сторону. Кусланд указал взглядом на город и на миг прикрыл глаза.

   – Пора, – неслышно подсказал он.

   – Ваше величество, храмовники готовы, – раздалось из-за плеча. – Прикажете начинать?

   Тейрин мотнул головой, трогая коня и выезжая вперед. При виде развернувшегося к строю короля, негромкие разговоры утихли. Над всей огромной армией повисла тишина. Слышно было, как кричат переполошенные птицы и отдаленно гудит погибающий Денерим.

   Алистер еще раз долгим взглядом окинул откликнувшихся на зов Стражей воинов. Рыцари Церкви, немногие из уцелевших рыцарей и стражников Редклиффа и нескольких сопредельных баннорнов, немногочисленная конница Денерима, непокорные долийцы, маги и отступники, и гномьи воины Орзаммара – все они пришли победить или умереть. Пришедшая на ум мысль о том, в скольких семьях после этой битвы не досчитаются отцов, сыновей и дочерей, братьев и сестер, на миг поселила в груди молодого короля холод. Но Алистер тут же укрепился. Если защитники, что были теперь в его армии, не отдадут свои жизни в этой грядущей битве, они все равно погибнут позже – и уже вместе с семьями и всем миром.

   А значит, это была не жертва. Ферелден стоял во главе защитников – защитников всех земель, сколько их было под солнцем Тедаса.

   – Воины! – он направил коня вдоль рядов ожидавших атаки всадников. – Перед нами встала во всей своей мощи орда порождений тьмы. Глядите же на них, но не поддавайтесь страху! Пусть их больше – но мы сильнее! Потому что дух наш силен! И правда – на нашей стороне! Мы, люди, гномы и эльфы, позабыв все свои разногласия и преодолев множество трудностей, пришли сегодня сюда вместе! И это уже великая победа – победа единства! Мы объединились во имя благой цели, лучше и благороднее которой не было, нет и никогда не будет!

   Он выхватил меч и вздел его над головой. Ряды бойцов взорвались ответным ревом. Алистер несся крупной рысью, и десятки лиц перед его глазами сливались в сотни.

   – Нет более благородной битвы, чем битва за свою землю! Нет большей чести на земле, чем пасть в бою, защищая своего товарища, свою семью, и весь мир! Я говорю – победа! Мы победим! И мир запомнит нас героями!

   – Победа!!!

   Кусланд опустил забрало, заворачивая в сторону. Хосека рядом с ним уже не было – он занял свою позицию на противоположном фланге. По предварительному уговору в центре остался рыцарь-командор Грегор, который возглавлял атаку.

   – Во имя Тедаса! – в последний раз проорал король и взмахнул мечом. По его сигналу передние ряды храмовников тронулись малой рысью, постепенно увеличивая скачку с пологого склона холма. От громоподобного рева сотен глоток кружившие над их головами птицы прыснули во все стороны.

   – За Тедас!!!

Часть 78

   Денерим был обречен.

   Теган понял это раньше других, раньше, чем дело стало совсем плохо. Он держал город вторую неделю – вторую неделю ферелденцы защищали столицу силами малого гарнизона и самих горожан против многотысячной орды тварей. Оружие взяли даже женщины, а тем, кому его не досталось, швыряли с горевших стен камни – которые подкатывали путавшиеся под ногами подростки и дети. Камни брали из близлежащих домов, многие из которых уже лежали в руинах. Прилетавшие из-за стен в ответ огромные горючие шары, которые сотворяли маги-эмиссары, крушили все, от построений до попадавшихся под них защитников и скотины.

   Теперь было не до розней – и ничтожные городские эльфы бились бок о бок с людьми и оказавшимися в столице гномами, по мере своих слабых сил помогая отбивать атаки подступавших чудовищ. Порождения тьмы вырубили рощу вокруг Денерима и по сделанным ими же кривым, кое-как сколоченным стремянкам, лезли на стены без передышки, день и ночь. Защитники спали урывками, и почти не ели. Теган распорядился выстроить несколько линий баррикад, таких же, при помощи которых удалось спасти Редклифф. Однако, то, что было удобно на вотчине Эамона, в столице оказалось сложнее – город был куда больше, улицы – заковырестее, и о многих ходах через трущобы не знали даже их обитатели. Перекрыть все было невозможно.

   И все же, город держался. Полубезумные от усталости, страха, голода и отчаяния горожане живой силой сдерживали порождений тьмы у внешней стены. За неделю Теган потерял у этой самой проклятой стены больше трети населения Денерима. Такой лютой осады – и самоотверженной, ожесточенной обороны, Тедас еще не знал. Банн Геррин мрачно подозревал, что и не узнает, ибо вот-вот все разумные свидетели этого запредельного противостояния падут перед все пребывавшими новыми ордами чудовищ.