Текст книги "Пути стражей (СИ)"

Автор книги: Александр Гарин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 44 страниц)

   – Клан наш до самого начала этого Мора обитал в землях Коркари в Ферелдене, – не дожидаясь вопросов пришельца, пояснила Маретари, протягивая руку и касаясь головы явившегося на ее зов зверя. Впрочем, у Дайлена даже мысленно не поворачивался язык называть зверем того, кто стоял сейчас перед ним. – Однако порождения тьмы пришли и вырезали почти всех наших эльфов. Лишь немногим удалось бежать сюда, в землю, которую когда-то даровала нашим предкам сама ваша человеческая пророчица Андрасте. Мы спрятались здесь, в ущелье между холмов, где почти нет дичи, зато и человеческих охотников не встречается тоже. Мы надеялись, что здесь мы в безопасности. Что нас не найдут. Но мы ошибались. Нас все-таки нашли.

   Она улыбнулась.

   – Они пришли к нам в первую же ночь. Последние из своего клана, как и мы. Они разрешили нам жить на этой земле и взамен не попросили ничего. Но бывает так, что им нужна помощь. И тогда они приходят и я и Мерриль помогаем им. Иногда помощь нужна нам. Здесь нет понятия о долге. Они просто приходят тогда, когда они нужны.

   Глаза двух пришельцев встретились. Дайлен ощутил прикосновение к своему разуму – без запрашивания разрешения и без сомнений в таком праве. Белоснежный конь пытался соприкоснуться с ним так, словно по-другому не могло быть. Решать, впускать ли его, нужно было теперь, в сей же момент.

   Неслышно вздохнув, Амелл усмирил силу крови, что препятствовала вторжению – и тут же растворился в чужих сине-фиолетовых глазах. На несколько мгновений мир вокруг померк, виски словно сдавило невидимыми обручами и – отпустило. Схватившись за голову, Дайлен некоторое время пережидал последствия отзвуков тонкой песни в ушах – невнятной и, одновременно, чарующей. Белый конь спокойно переступил огромными – гораздо больше обычных – копытами по снегу. Потом обернулся к Маретари.

   – Это вожак племени единорогов, давних союзников и последнего наследия павшего Арлатана, – голос Маретари посуровел. – Он обязался доставить тебя, Страж, и сына моего клана Терона Махариэля в человеческий город Монтсиммар за два восхода. Но ты должен пообещать, что никому не откроешь его тайны и приложишь все усилия к тому, что после исполнения им обещания он сможет уйти и никто не задержит его.

   Взгляды гостей клана эльфов снова встретились. И, как и в прошлый раз, они поняли друг друга без слов.

Часть 60

   Старший Страж и первый секретарь Стража-Командора Герод Карон отошел от узкого окна и, вернувшись к Командорскому столу, со вздохом опустился в кресло. Долгий зимний день уже клонился к закату, но город не думал ложиться спать. День последнего солнцестояния, издревле празднуемый в Монтсиммаре с большим размахом, не был обойден вниманием горожан и в этом году, несмотря на все чаще доходившие сообщения о Море, начавшемся в землях соседнего Ферелдена. Даже из Крепости были видны мелькавшие огни факельных шествий и взрывы цветных фонариков, слышались звуки музыки, песен и доносились дымы, мешавшие в себе запахи серы от хлопушек и пряный дух жареного мяса. Город гулял и праздновал, но настроение заместителя уехавшего в Вал Руайо Стража-Командора было далеким от праздного.

   Пятый Мор, в начало которого не верил никто, кроме самих Стражей, зимой притих, словно затаившийся зверь, но никто из слышавших проснувшегося дракона не верил в его миролюбие. Уртемиэль что-то затевал – настолько темное, что сам до конца не мог понять своих замыслов, а через это – и отчаянно слушавшие его в своих снах Стражи. Положение ухудшало то, что собирать силы и идти навстречу Мору не было никакой возможности, поскольку не было возможности проверить состояние дел в Ферелдене, ровно как и просто направить туда разведчиков. После мутной истории с внезапной смертью лояльного к делу Стражей короля Ферелдена, по приказу королевского регента отрядам из Орлея категорически запрещался въезд в Ферелден и императрица Селина, во избежание ненужного ей сейчас конфликта, вынуждена была поддержать этот запрет. И, хотя Орден Стражей не подчинялся даже действующей императорской власти, нарушение приказа было крайне нежелательным. Зная об этом, Страж-Командор дневал и ночевал в императорском дворце Вал Руайо, пытаясь воздействовать на Селину с тем, чтобы найти разумные рычаги влияния на резко и небезосновательно настроенного против помощи из Орлея ферелденского регента Логейна, но пока безрезультатно.

   Распахнувшаяся дверь отвлекла заместителя отсутствовавшего Командора от дальнейшего погружения в мрачные мысли. В кабинет быстро вошла стройная узкобедрая эльфийка с очень длинной талией. Решительно прошествовав к заложенному бумажными стопками столу, она коротко кивнула.

   – Старший Страж. Вернулся отряд Страуда.

   Карон, отрешенно пропускавший через ладонь ворох пустых кожаных папок, в изумлении поднял светлые брови.

   – Отряд Страуда? Так внезапно? Они должны были вернуться не раньше, чем через три недели.

   – Только что въехали в ворота. Страуд просил передать – с ними раненый претендент. Он болен скверной. Может умереть с минуты на минуту.

   Тут уж действительно появился повод для настоящего изумления.

   – Оскверненный претендент? Страуд хорошо знает правила. Что заставило его притащить осквернённого претендента – сюда?

   Эльфийка пожала плечами.

   – Я не успела расспросить, Старший Страж. Страуд просил подготовить все для посвящения – как можно скорее. Мне нужно твое подтверждение.

   После мгновенного размышления, Карон медленно кивнул.

   – Начинайте подготовку. Страуд не из тех, кто поддается минутным порывам и делает что-то просто так. Если он прервал свою миссию и вернулся с претендентом – значит, на то были веские причины. Где они сейчас?

   Эльфийка мотнула головой назад.

   – Должно быть, все еще возле ворот. Раненого нужно нести прямо к месту посвящения. Или, если нет, то тогда сразу на костер. Даже вашу Преподобную позвать не успеем.

   Заместитель Командора глубоко вдохнул.

   – Готовьте все для посвящения, Сидона, – еще раз напомнил он, поднимаясь из-за стола. – Я пойду к воротам. Проверю лично этого... претендента.

   Спустившись во двор, заместитель Командора досадливо поморщился на начавший снова падать снег и поднял ворот куртки. Зима постепенно шла на убыль, но так просто сдавать позиций не торопилась. Герод Карон поставил у входа взятый из приемного покоя светильник на длинной металлической ножке и направился в сторону ворот, где пришлые и встретившие их в Крепости Стражи продолжали разгружать фургоны так заранее вернувшейся экспедиции.

   Тем не менее, проверять здесь оказалось особо нечего. На низкой крытой повозке, в которой Стражи перевозили провиант, действительно лежал высокий юноша, по возрасту едва ли могущий называться мужем. Он был укрыт двумя плащами почти до подбородка, но его угадывавшееся под отороченной мехом тканью тело казалось сильным и крепким, каким и должно быть у воина-Стража. Судя по наморщенному лбу и зажмуренным глазам, юноша оставался в сознании. Он плотно стискивал губы, видимо, чтобы не стонать. Карон, играя желваками, оценивающе рассмотривал пятна скверны на его лице, руках, и видимой коже шеи. Они были глубокими и черными. Опытный с подобным Страж мог убедиться, что дежурная эльфийка не преувеличила. Болезнь у претендента действительно вошла в последнюю стадию и нить его жизни могла оборваться в любой миг.

   Командир экспедиции на Глубинные Тропы Страуд был тут же. Он отдавал распоряжения, временами нервно дергая себя за усы и покусывая их кончики, что было признаком немалого волнения. Заметив подошедшего, усатый Страж коротко склонился перед заместителем Командора, как того требовала субординация.

   – Может, объяснишь..? – не здороваясь, Карон кивнул в сторону жевавшего губы по-прежнему не открывавшего глаз претендента, который, по-видимому, сильно страдал от жгущей его скверны. – Где вы его встретили? И почему просто не прервали мучений? Он не пройдет посвящение в таком состоянии, это тебе известно не хуже меня. Только переведем на него зелье Стражей.

   – Может, в таком случае, дашь мне объяснить? – тем не менее, дождавшись окончания обращенного к нему неприветливого приветствия, ворчливо проронил Страуд, также носивший звание Старшего Стража в своем отряде. – Мы нашли его на тропах с отрядом марчан, которые демоны ведают что там делали, хотя, судя по их набитым сумкам, что-то они там, все же, делали. Марчане перепоручили его нам, а сами вышли на поверхность где-то ближе к границам Виммаркских гор. Мы вынужденны были свернуть экспедицию и спешно идти сюда, чтобы успеть. По дороге наш маг Валтис сам едва не ушел к Создателю, до последнего пытаясь поддержать в нем жизнь. И если после всех наших усилий, ты полагаешь, что посвящение будет напрасной тратой зелья...

   – Погоди, Страуд, – рассказанное ничего не прояснило а наоборот, еще больше запутало Карона. Впрочем, объяснять Страуд никогда и не умел. – Отчего этот парень так важен? И почему ты, все же, уверен, что он переживет посвящение?

   Усатый Страж мрачно усмехнулся, поправляя угол отогнувшегося плаща, которым был укрыт страдающий от скверны гость.

   – Во-первых, вчера была неделя с тех пор, как он заразился, а парень все еще жив. У него сильная кровь, в этом можно не сомневаться. А во-вторых... Во-вторых, это сын Малкольма Хоука.

   Несколько мгновений длилось молчание.

   – Сын... кого? – не сразу понял Старший Страж, однако, через миг до него дошел смысл сказанного. – Малкольма Хоука? Того самого мага, чьей кровью мы... Но откуда тебе про то известно? К тому же, Малкольм Хоук не был марчанином. Если верить слухам, его семья жила в Ферелдене.

   – Он и есть ферелденец, – Страуд вздохнул, поймав невидящий взгляд распахнувшихся синих глаз сына знаменитого среди Стражей мага. – Его семья бежала в Марку от Мора. Потом они за каким-то демоном, только сбежав от порождений тьмы, снова отправились к ним же на Глубинные Тропы. И там уже этот... Карвер Хоук заразился скверной. Он был плох, когда его брат... дай, Создатель, памяти, кажется, по имени Гаррет, уговорил нас забрать его с собой. И теперь...

   – Там все готово, месье Стражи, – к воротам быстрыми шагами подошел длинноволосый тощий гном с умным и трезвым лицом. Щеки на его худом лице ввалились, из-за чего нависший над верхней губой крючковатый нос казался еще больше, а один из глаз скрывался под многослойной стекляшкой на кожаных ремешках. – Зелья вышло больше одной порции – на случай, если мальчик... парень не сможет проглотить сразу. Можно нести.

   Стражи переглянулись. Разговор между ними был не закончен, но временно отложен – и они это поняли без слов.

   – Закрывайте ворота, – гаркнул заместитель Стража-Командора, давая знак дежурным. – Сегодня уже посетителей не будет. Вы, – он кивнул топтавшимся вокруг утомленным Стражам из группы Страуда. – Заносите претендента в Зал. Нужно как можно скорее провести обряд посвящения... Если ты, Страуд, настолько уверен, что есть в этом смысл.

   Носилки с едва дышавшим и тискавшим одеяло в крепких кулаках потомком Малкольма Хоука вытащили из повозки. Однако, не успели двое усталых и двое свежих Стражей, встречавших отряд Страуда в Крепости, в сопровождении Старших дойти с ними до дверей в главное здание, что было всего в трех десятках шагов от стены, когда в уже закрытые обитые железом внешние ворота раздался новый громкий и решительный стук.

   – Месье Карон! – Герод с неудовольствием обернулся на голос дежурного, судя по всему, очень внимательно разглядывавшего кого-то у ворот со стороны улицы. – Здесь человек. Он просит разрешения войти!

   Герод Карон проследил взглядом за захлопнувшейся за процессией с носилками дверь и, подавив раздражение, вновь направился к воротам.

   – ... пустите или нет, в конце концов?? – хрипло донеслось до него из-за створок окончание чего-то, вне всяких сомнений, грозного, и с резким ферелденским акцентом. – Долго мне еще ждать? Я – Страж Амелл, Амелл, Серый Страж Ферелдена! Со мной претендент, он болен скверной! Пустите, гарлоки вас забери, а то сейчас высажу эти проклятые ворота к демонам!

   – Не так он и долго ждет, этот горлопан, – проворчал оставшийся рядом с заместителем Стража-Командора гном, сдвигая шапку на затылок и вытирая лоб рукавом. – Мы ж эти ворота только что закрыли. Видно, случилось что-то серьезное.

   – Впустить Стража из Ферелдена! – не смея поверить в такую удачу, проорал временный командующий Крепости Стражей Монтсиммара в ответ на обращенные к нему слова дежурного. По-видимому, за воротами его услышали тоже, потому что новоявленный Страж Амелл умолк. – Живей!

Часть 61

   Грифон был величествен. Он был грозен и красив. Передние орлиные лапы с острыми когтями переходили в гибкое львиное тело. Два огромных сильных крыла были широко раскрыты, словно диковинный зверь готовился взлететь, и точно в этот миг его запечатлел неведомый скульптор. Несмотря на то, что беседа велась уже не первый час, все это время ферелденский гость простоял рядом с изваянием и взгляд его то и дело соскальзывал с лиц говоривших с ним орлесианских Стражей на хищно изогнутый орлиный клюв, острые перья и необычные глаза этого исконного союзника людей, которым неизвестный мастер сумел придать выражение неживотного ума и проницательности.

   – Несмотря на их состояние, оба претендента пережили посвящение. Это хороший знак, – Карон потер переносицу и обратился к ферелденцу, единственному из присутствовавших в кабинете, кто не сидел, а стоял подле статуи грифона, положив руку на его спину. – Страж Амелл, мы все слышали твой рассказ о событиях в Остагаре, ровно как и о позиции тейрна Логейна относительно помощи с нашей стороны. Теперь нам бы хотелось услышать твое мнение.

   Пришлый ферелденский Страж и маг Дайлен Амелл, до недавнего говоривший и отвечавший на вопросы более часа, тяжело вздохнул и снял руку со спины статуи.

   – Я, как и все присутствующие здесь, знаю – к великому нашему несчастью, природа архидемона такова, что убить его может только Страж, – он обвел взглядом обращенные к нему лица. – В Ферелдене Стражей нет. Троих недостаточно, чтобы остановить дракона. Моей основной целью прибытия в Монтсиммар было получение официального признания статуса Командора для одного из оставшихся Стражей Ферелдена. Как я уже не раз упоминал, Айдан Кусланд – из высшей знати, происходит из одной из наиболее влиятельных семей и к нему прислушиваются. Назначение его Командором будет способствовать делу Стражей в Ферелдене.

   Герод Карон покачал головой.

   – Этого мы не можем решить без Стража-Командора и распоряжений из Андерфелса. Или... хотя бы Стража-Командора. Я уже направил ему птицу. Он вернется в Крепость через несколько дней.

   – Хорошо, если этот вопрос будет решен, – гость из Ферелдена прислонился к стене рядом с грифоном, складывая руки на груди. – Думаю, излишне будет говорить о том, что назначение орлесианца на эту должность окончательно подорвет доверие к нашему Ордену в моей стране?

   Между присутствующими Стражами произошел короткий обмен взглядами.

   – Нам это понятно, парень, – все тот же тощий гном хмыкнул, поигрывая скрепленными между собой камнями для высечения искр. – Непонятно другое. Как вы, трое, пусть даже с нашим зельем и Правом Призыва, рассчитываете набрать Стражей за такое короткое время? Мы понимаем не хуже вас – это теперь затишье. А весной они попрут так, что мало не покажется. И после того, как сметут ваш Ферелден, Орлей – следующий на их пути.

   – А потому нужно задавить заразу, пока ее еще можно задавить малыми жертвами, – подал голос Страж, самый пожилой из сидевших в кабинете. – Без нашей помощи вы не справитесь. Думай, малый, думай, как нам можно было бы попасть в твой Ферелден!

   – Все наши разведчики, которых мы отправляли через Герлен, не возвращались, – пальцы Карона отстукивали дробь по поверхности командорского стола. – Мы подозреваем, что все они сделались жертвами заслонов тейрна Логейна. Но ты, Дайлен Амелл, сумел пройти живым. Быть может, ты подскажешь способ...

   Амелл с силой протер лицо.

   – У меня были грамоты эрла Эамона, – неосознанно он снова коснулся статуи, что красотой хищных черт притягивала его. – И... сами обстоятельства сложились так, что никто не мог заподозрить во мне Серого, в противном случае меня бы не выпустили из Ферелдена. На выходе в Ферелденскую сторону стражи вдвое больше, чем при воротах Орлея, и среди них рыцарей с гербом Мак-Тиров – весомая часть.

   – Рыцари на воротах – это малая беда, – Карон откинулся на жесткую спинку кресла, сплетая пальцы в замок на поджаром животе. – При нужде мы сможем убрать охрану всей крепости без потерь. Но что будет потом? Когда, да поможет нам Создатель, мы все-таки остановим Мор? Логейн не применит воспользоваться случившимся. Что до ее величества императрицы, при всей благосклонности, что она выказывает Стражам теперь, реакцию на подобное предсказать будет непросто.

   Некоторое время между Стражей царило молчание.

   – С вашего позволения, подведем итог, – Дайлену Амеллу думалось не в пример легче, нежели до того, когда он вынужден был каждую минуту жизни вырывать у самых разнообразных смертей. – Стражи Орлея готовы в любой миг направить помощь в Ферелден. Это так?

   Карон склонил голову.

   – Для начала похода необходимо подтверждение Стража-Командора. Однако решение такое было принято задолго до того, как ты пришел в нашу крепость, брат Страж. Мы уже пытались, как тебе известно, направить большой отряд в поддержку армии вашего короля Кайлана, да примет его Создатель. Но нас не пустили через Герлен. И теперь не пустят. А если направиться по морю... Теперь конец зимы. Время для мореходства непростое, тем более, с встречными течениями с востока, что усиливают ветра. Мы потеряем много времени и не успеем в...

   – Редклиф, – кусая щеку изнутри, мрачно подсказал Амелл.

   – В Редклиф к сроку. Кроме того, если страже отдан приказ не пускать нас через Герлен, я крайне сомневаюсь в том, что тейрн Логейн позабыл отдать такие приказы в каждом порту Ферелдена. Не по воздуху же нам пробираться в ваши земли. Можно было бы и по воздуху, останься у нас хоть малое племя... – он не договорил, мотнув головой в сторону статуи грифона.

   Гость тоже посмотрел на статую и сдвинул брови.

   – В Ферелден можно попасть не только через Герлен.

   Взгляды присутствовавших в комнате обратились к молчавшей доселе эльфийке. Худая и длинная остроухая Страж чему-то поморщилась.

   – Да, не только, – продолжая морщиться, проговорила она. – Есть еще один перевал. Не знаю, где он проходит и существует ли до сих пор. Но я точно знаю одно – если он есть, и если, по воле Творцов, нам удалось бы его найти – зимой он непроходим. Его существование ничем не поможет нам.

   Стараясь ступать тихо, Амелл проскользнул в комнату и прикрыл дверь. Однако тут же понял, что предосторожности были излишни. Оба соседа, с которыми приходилось делить отведенное ему жилье, не спали. Один из новопосвященных Стражей полусидел, прикрыв одеялом ноги и, водя пальцем по строкам, читал потрепанную книгу. Второй, обняв себя за плечи, лежал на неразложенной постели, отвернувшись лицом к стене. Глаза его, однако, были широко раскрыты, а кончики острых ушей подергивались как от слишком напряженно сжимаемых челюстей.

   – Вечер добрый, – поздоровался Амелл, поймав взгляд одного из парней. Мгновением позже он, ровно как и новопосвященный, испытали изумление, сходное, разве что, с близким ударом молнии.

   – Я п...помню тебя, Страж, – высокий темноволосый юноша, сильно похожий лицом на пришлого мага, но крепче телом и выше на пол-ладони, уже был на ногах, по ферелденскому обычаю протягивая руку. – Ты ведь сражался при Лотеринге. Когда на него напали порождения тьмы. Моя семья бежала у тебя на глазах от преследования храмовников! А вас, Стражей, там было трое. Ты – и твои товарищи. Не сочти за дерзость, но... я хорошо запомнил твое лицо.

   Дайлен шагнул вперед, кладя руку поверх протянутой руки.

   – Я тоже запомнил тебя и твою семью, – не сдержавшись, он усмехнулся. – Пришлось потрудиться, взывая к земле, чтобы дать вам скрыться без потерь.

   Юноша замер. Затем, совсем неожиданно, без удивления улыбнулся, с сердечной признательностью положил вторую руку поверх руки Амелла и крепко пожал.

   – Не изумляйся, но мы догадывались, что это был кто-то из вас, – продолжая улыбаться, он кивнул. – И прими мою искреннюю благодарность! Мы потом не раз говорили об этом. Брат с сестрой так и решили, что могущий воззвать к земле мог быть только из Стражей. Моя семья жила в Лотеринге несколько лет, и мы могли догадаться, обитай там другие маги.

   Дайлен отпустил руку новопосвященного Стража и, обойдя его кровать, присел на свою, берясь за шнуровку сапог.

   – Вместо гостевой комнаты отправили меня сюда, – без перехода ворчливо пожаловался он новому знакомцу, имени которого все никак не мог вспомнить, хотя точно знал, что слышал его ранее. – Говорят – дескать, уведенные против воли и по Праву Призыва долийцы «в группе риска». И что ответственными за посвященных Стражей из долийцев по первости назначается тот, кто сделался инициатором призыва такого проблемного нового члена нашего Ордена. Придется мне наблюдать за ним до самого похода...

   – Прости мою настырность, друг, – новопосвященный присел напротив, отталкивая собственное одеяло к краю кровати. – Мое имя – Карвер Хоук. А тво... что?

   Замерший с нестянутым сапогом в руках Амелл медленно опустил ногу обратно на пол.

   – Карвер Хоук, – это имя Дайлен помнил хорошо, но услышать его здесь и теперь сделалось для него полной неожиданностью. – Ты Карвер, а... а твоего старшего брата зовут Гаррет? Верно ведь, что у твоей семьи два имени?

   Младший из братьев Хоук с недоумением мотнул густой черной шевелюрой.

   – У отца это было не имя. Скорее – прозвище, которые дают особо отличившимся простолюдинам, чтобы походить на благороднорожденных. А вот у матери всегда было два имени. Она – урожденная Амелл, из киркволльских Амеллов. Мы... постой, – внезапно до него дошел смысл сказанного. – Ты... запомнил моего брата в Лотеринге? Прости меня, если я ошибаюсь, но мне показалось, ты заговорил так, словно знаешь что-то большее о моей семье?

   Дайлен снова взялся за сапог и, расшнуровав его, поставил у кровати.

   – Несколько недель назад ты и твой брат убили одного знатного орлесианца – герцога Проспера де Монфора, – он поднял голову, исподлобья глядя на встревоженного собеседника. – Если не ошибаюсь, за ваши головы его сын Сирил даст два таких камня, какой вам тогда удалось унести из хранилища его замка в Виммаркских горах.

   Карвер Хоук вскочил на ноги. Задетая его локтем книга слетела с прикроватного столика, со стуком и шелестом упав на пол. Лежащий к стене лицом эльф шевельнулся на своей постели.

   – Но ведь... Стражи не выдают Стражей!

   – Стражи Стражей не выдают, – успокоил его Дайлен, снимая второй сапог и ставя его рядом с первым. – А вот похожие имена могут появиться из небытия, когда их меньше всего ожидаешь. Мое второе имя также Амелл. Дайлен Амелл. Дед мой прибыл в Ферелден откуда-то из Марки. Похоже, я происхожу из той же семьи, что и твоя матушка. И имел неосторожность упомянуть об этом при де Монфоре.

   – Так ты – Амелл? – в порыве чувств только что выказывавший опасения юный Хоук бросился вперед. Не успевший опомниться Дайлен почувствовал себя в чужих медвежьих объятиях. – Ну конечно! Это многое объясняет. И наше сходство, и... Твоего деда звали Андреа Амелл?

   – Андреа, – подтвердил Дайлен, с трудом вдыхая в стиснутую сильными руками нового родственника грудную клетку.

   – Мать рассказывала о его побеге из семьи... когда пыталась оправдаться перед самой собой за собственный побег, – Карвер еще раз стиснул его напоследок и, сияя, с маху сел обратно на свою кровать. – Выходит, ты – мой троюродный брат! Или, как еще говорят в Орлее и Марке – кузен. О, Создатель! Кто бы мог подумать!

   Радость нового родственника была такой искренней, что Дайлен невольно улыбнулся сам.

   – Перед тем, как пожелать исполнить обряд кровной мести за смерть своего отца, что пал от вашей руки, де Монфор рассказал мне о нашей семье. Многого из того, что он мне поведал, я раньше не знал. И все равно – это поразительно. Увидеть тебя – здесь, – Дайлен хмыкнул, расстегивая верхний камзол, под которым виднелась черненая сталь переделанного храмовничьего доспеха. – Из того, что я узнал, мне думалось, что вы с братом должны были вернуться в Киркволл.

   Улыбка медленно сползла с лица Хоука. Нагнувшись, он подобрал лежащую на полу книгу и аккуратно вернул ее на стол.

   – Все было не так... кузен.

   – Сколько помню мою семью – мы постоянно переезжали, – глядя в лицо брата, точно в свое улучшенное зеркальное отражение, рассказывал Карвер. Скрестив ноги, он сидел на самом краю кровати. Дайлен устроился напротив, положив локти на колени, и подавшись вперед. Между братьями, оплывая, догорала последняя свеча, но они ничего не замечали, кроме друг друга. По словам Карвера, его призвание в Стражи состоялось так внезапно, что он оказался оторван от близких и всех, кого знал, слишком быстро и едва сумел опомниться. Встреча с родственником, пусть дальним и узнанным только теперь, совсем неожиданно успокоила и заметно порадовала его. Он усмотрел в ней хороший знак начала своей службы для дела Стражей, ровно как и Дайлен, который был по-настоящему рад узнать, что у него оставались еще родичи по крови. Облик Карвера был достаточно убедителен – даже если они оба могли ошибаться относительно происхождения Амеллов, к которым принадлежали, фамильная схожесть их лиц говорила за себя. К тому же приязнь, что сразу же возникла между ними, по мнению обоих не могла быть ничем иным, кроме зова крови, которому они не преминули последовать.

   – Про отца я знаю мало. Точнее, он мало о себе рассказывал. Мама – даже она почти ничего о нем не знала. То есть, о его прошлом, – сбивчиво продолжал, тем временем, юный Хоук, по-видимому, не зная толком, с чего начать рассказ, и желая сказать все и одновременно. – Его имя – Малкольм, он был маг, родом из Ферелдена. Но, отчего-то, воспитывался в Киркволльском Круге Магов. Он... бывало, когда Гаррет и Бетани не слушались его, он пугал их храмовниками, которые придут – и утащат в Круг... Ты... был в Круге, брат Дайлен?

   Очнувшийся Амелл с усилием заставил себя отвести взгляд от лица Карвера и ответить на его вопрос.

   – Я был в Круге девять лет, – он сотворил тусклый шарик лучистого света и, осторожно подцепив его пальцами, положил на ладонь троюродного брата. – Вот, примерно, все, чему меня там научили, если говорить о магии. Когда я только попал туда... проклинал каждый день своей жизни. Но теперь, когда меня уже там нет – начинаю думать, что не все там было плохо. Если не считать... особенностей тамошней жизни, они дают хорошее образование. Вряд ли самые знатные семьи в столицах... хотя бы в Денериме, так же заботятся о просвещении своих детей.

   – Значит, тебе виднее, брат, – дождавшийся рассеивания летучего света Карвер катал в ладонях кусок снятого со свечи грязно-желтого воска, но почти на него не смотрел, во все глаза глядя на внезапно обретенного нового родича. – Но, как бы там ни было, отец пугал этим Кругом – и Гаррет и Бетани действительно боялись храмовников... Боятся до сих пор. Мать моя – Лиандра, урожденная Амелл. В отличие от отца, она часто говорила о прошлом – о том, какое видное положение занимала наша семья в городе Киркволл и о всей той роскоши, в которой она раньше жила. Бетани всегда слушала ее с удовольствием, а Гаррет – с интересом. Им... им нравились такие рассказы. Под их влиянием Гаррет и стал часто говаривать о том, что наше происхождение давало нам право надеяться на больше, чем то, что мы имели.

   Собеседник переменил положение, всем видом показывая заинтересованность.

   – Наша семья действительно так знатна?

   – Была, – Карвер вытянул воск и снова смял его между ладоней. Дайлен поднял брови.

   – Если, как ты утверждаешь, мать твоя происходила из знатной и богатой семьи, а отец был беден, да, к тому же, маг – каким образом...

   – Мы тоже часто спрашивали их об этом, – новопосвященный Страж улыбнулся, и улыбка его была невеселой. – Это была... романтическая история. Они встретились случайно, но очень сильно полюбили друг друга. С рождения мать жила в роскоши и очень мало знала о жизни таких, как отец. Встреча с ним словно открыла для нее новый, неведомый раньше мир, – Карвер смущенно кашлянул. – Все это я знаю с ее слов. Когда она поняла, что ее родные никогда не согласятся на их союз, мать бежала с отцом в Ферелден. Мы все трое – Гаррет, а потом я и Бетани – родились уже там.

   Огонь догоравшей свечи затрещал. Дайлен отвлекся, снимая оплывший воск.

   – Бетани очень любила слушать историю родителей – опять и опять. Ее привлекали любовь, преодолевавшая все опасности и приносившая жертвы, а Гаррета больше интересовали почет и знатность Амеллов, – Карвер потер щеку. – Ну, и, конечно, золото... Мы всегда жили бедно. Отец и мать старались вовсю, но как только, казалось, жизнь начинала налаживаться, как нам вновь приходилось переезжать, часто – в спешке, теряя все, что было нажито.

   Дайлену не пришлось изображать сочувствие – оно было искренним.

   – Это случалось из-за твоих сестры и брата? Они... чем-то выдавали себя?

   – Вам, магам, не нужно объяснять, верно? – юный Хоук скомкал свой воск, прокручивая его между пальцев. – Отец... чувствовал себя виновным за то, что они родились магами. Он все время занимался с ними, изо дня в день, даже в ущерб работе и благосостоянию семьи. Гаррет – старший, мы с Бетани родились следом. Если верить матери, когда отец узнал, что и Бетани также не суждено остаться в стороне от... от всех этих проблем, что преследуют магов, он едва не обезумел от чувства вины. И – проводил с ними долгие часы в то время, как мать билась по хозяйству. Он все обучал их – скрывать то, кем они родились, кем были. Но у них обоих дар магии проявился очень рано, и они то и дело показывали его вне дома. Наша жизнь была... очень непростой. Но, прости, наверное, тебе не интересно знать так много о делах нашей семьи.

   Амелл мотнул головой.

   – Брат, мне интересно все. Ты представить себе не можешь моего теперешнего изумления и радости, когда, после долгих лет одиночества, я узнал, что у меня есть родичи. Я хочу знать больше. Прошу, продолжай.