Текст книги "Оперативник"

Автор книги: Александр Золотько

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Можно было попробовать гранату, но ее у Токарева с собой явно не было.

Они поднялись на второй этаж, вышли в коридор.

Стены были ободраны, светильники демонстрировали проржавевшие внутренности и повисшие обрывки проводов.

В стенах по обе стороны коридора были дверные проемы, в некоторых даже сохранились двери.

Токарев дотащил Ивана до одной из уцелевших дверей, достал из кармана ключ, замок щелкнул, и дверь открылась.

– Входи, – выдохнул Токарев, оглядываясь назад, на противоположный конец коридора.

Иван тоже бросил туда взгляд – багровый свет начинал наполнять темный выход на лестницу.

– Быстрее, – Токарев втолкнул Ивана, вошел следом и захлопнул дверь.

Иван споткнулся и упал, Токарев торопливо повернул ключ в замке, грохнул здоровенным железным засовом.

А дверь не просто так, сообразил Иван. Бронированная дверка. Демон может и не проломить.

Собственно, можно было попытаться бежать, мертвое тело поначалу двигалось неуверенно, но шансов убежать было немного – демон мог преследовать выбранную жертву до тех пор, пока либо не настигал, либо кто-то демона не останавливал.

Первое случалось чаще.

Иван осмотрел комнату. Небольшая, метров шесть на четыре. Окон нет, только панель кондиционера под потолком.

Несколько металлических шкафов вдоль стены, больше похожие на оружейные сейфы.

Пара табуретов и небольшой стол.

– Не слишком роскошно, – сказал Иван, прикидывая, сможет встать или лучше остаться сидеть на полу.

Решил, что лучше сидеть. Сердце колотилось, как бешеное, но дышать было легко, и мир больше не казался вязким комом из страха и безысходности.

Токарев прислонился спиной к стене и дышал, закрыв глаза. Пытался успокоиться.

– Откуда демон… – пробормотал Токарев. – Какого… Откуда он взялся?

– Не знаю, – ответил Иван. – Мне кажется, что Круль знал о нем с самого начала. Как только мы пришли в себя, он все смотрел на трупы. Теперь понимаю, что ожидал, когда же придет демон…

– Он не мог все подготовить заранее… – не открывая глаз, сказал Токарев. – Не мог. Демоном нельзя управлять. Если эта тварь вырывается из ада, то захватывает первое попавшееся тело, живое или мертвое. Лучше – живое. А тут…

В дверь ударилось что-то тяжелое.

Токарев вздрогнул, оглянулся на дверь, потом посмотрел на свой пистолет. Снова удар.

Ивану показалось, что стена дрогнула. Еще удар, Иван присмотрелся и облегченно вздохнул – показалось, стена стояла неподвижно.

– Не повезло, – сказал Иван.

– Не повезло? – Токарев ударил кулаком в стену. – Не повезло? Все, Ваня, я приплыл. Все.

Токарев сел на табурет.

Удары в дверь следовали один за одним, Иван попытался представить себе, что происходит сейчас там, в коридоре, но не смог.

– Они меня достали, – пробормотал Токарев. – И теперь в Иерусалиме их сдерживать некому…

– Так уж и некому…

– Я надеюсь, что есть еще кто-то… Надеюсь, но время будет потеряно… Они получили паузу… паузу… Как же я так попался?

– Ничего, Никита, – сказал Иван. – Всем нам когда-то умирать.

Токарев поднял пистолет и прицелился Ивану в лицо.

– Хочешь умереть?

– Не хочу, – ответил Иван, не отводя взгляда от дула. – Хотя, с другой стороны, ты же сам знаешь – у меня тяга к саморазрушению. Вы же на этом меня вербовать собирались? Так что – стреляй, если нужно.

Пистолет чуть подрагивал, Токарев вытер левой рукой пот с лица. Опустил оружие.

– Тебе Фома ничего так и не сказал?

– Нет. Только попросил, чтобы я…

– Обряд пожирания грехов, – кивнул Токарев. – Классная штука. Это я выкопал его в старых книгах. Понимаешь…

В дверь снова ударили, Токарев оглянулся на нее, передернул плечами, как в ознобе.

– Если кто-то ведется, потом с ним можно работать… – сказал Токарев, сглотнув слюну. – Можно предложить вариант…

– Ты мне об этом варианте хотел сообщить?

– Нет, – покачал головой Токарев. – Был еще один, непроверенный. Мы… Я прикидывал, как его проверить и не подставиться…

– Не придумал…

– Нет. А ты откуда знаешь?

– Ты же меня убить пытался, забыл? – Иван засмеялся. – Если бы вариант придумал – убивать бы не стал. Так?

– Так, – кивнул Токарев и снова вздрогнул, когда очередной удар обрушился на дверь. – Но вышло по-другому…

– Почему? У тебя пистолет. Ты можешь меня грохнуть, отправить в ад. Хотя бы за то, что я тебя сюда заманил. Ты знал, что Ян – Охотник на демонов? – спросил Иван.

– Какой Ян? А… Этот… Не знал. Они держат в секрете своих парней. Может, из-за этого… Из-за этого появился демон? Об охотниках разное говорят… Даже врали, что иногда демона на мертвого охотника ловят. Что демон не может пройти мимо своего врага… Твою мать! – Токарев ударил кулаком по колену. – Если бы я знал… Твою… Нужно было просчитать… Можно было просчитать. Это Круль все придумал или его хозяин. Они это специально… Думаешь, они хотят галат уничтожить или отринувших?

Токарев вдруг упал с табурета на колени, лицо его оказалось перед лицом Ивана, рука сжала шею.

– Ни хрена подобного! Если бы они действительно хотели уничтожить галат, то давно нашли способ. Это просто – убивать одного за другим и допрашивать в аду. Убил, уточнил, двинулся дальше, снова убил и снова пошел дальше… Полагаешь, понадобится больше недели, чтобы вычистить Иерусалим? Только им это не нужно. Им нужно, чтобы галаты… и мы, чтобы мы взрывали и убивали, чтобы… Им хорошо в любом случае, выгода появляется всегда…

Глаза Токарева косили, говорил он торопливо, сглатывая слова.

Ивану захотелось оттолкнуть прочь своего бывшего начальника, но он сдержался.

– Если мы есть – то являемся угрозой для обычных людей, убиваем славных добрых Администраторов, взрываем клиники, убиваем ни в чем не повинных людей… Да еще именем Бога… Нас ненавидят… и идут в Службу Спасения. Если нас не будет – аду еще лучше, никто не будет мешать их делишкам. Никто…

– Вы действительно хотели спровоцировать ввод войск в Иерусалим? – тихо спросил Иван.

– Что? А, да, хотели. Готовились. Теперь, наверное, не получится. Не выйдет теперь, наверное. Но не поэтому все закрутилось вокруг тебя. Не поэтому… нет, – Токарев потряс головой, отпустил шею Ивана и сел на пол. – У них другой план, совсем другой. Они… Дьявол не врет, понятно, но и всей правды не говорит. Он мастер лжи, он ее Князь.

Токарев положил пистолет на пол, потер ладони, будто было холодно, перехватил взгляд Ивана на оружие и засмеялся:

– Не дергайся, не нужно. Можешь вообще его забрать. Ты теперь вообще сам можешь решать… Можешь все решать сам. Вот, возьми пистолет.

Токарев подтолкнул пистолет по полу к Ивану.

Удары в дверь не прекращались. Иван осторожно взял пистолет, подержал его в руке и положил в сторону, так, чтобы Токарев не дотянулся, если вдруг придет ему в голову такая мысль.

Но Токарев, похоже, думал не об этом.

– Фома… – проговорил отринувший. – Фома это затеял… Или даже нет, не затеял, первым попал в эту кашу. Через Игольное Ушко к нам приходят послы с тех Земель. Я не знаю, зачем это допустил Бог, но они приходят для того, чтобы провести переговоры. Предложить обмен…

– Какой обмен? – механически спросил Иван, прислушиваясь к ударам в дверь – они становились все сильнее.

– Простой. Взаимовыгодный. Господь не разделил Землю между иноверцами. Он сделал три Земли, для каждой веры – свою. Не знаю как. Не знаю зачем. И не уверен, что только три… Это для трех религий Иерусалим святой город, а ведь еще были буддисты, язычники, синтоисты – много всякой всячины. И боюсь, что каждая из религий получила свою Землю… Да, но не в этом дело. Мы все получили Земли одинаковые, со всем, что было на них и в них тоже… Все месторождения, все клады – все в трех экземплярах… В трех… Например, мусульмане открыли новое месторождение нефти у себя… Это значит, что нам достаточно пойти у себя в то же самое место, чтобы его заполучить. Его – точно такое же – не знаю, как это назвать правильно. Знаю, что так делали. И не один раз… Религиозные войны ведь не только у нас шли, и Смута тоже… Все люди одинаковы… С пейсами, в тюрбанах, с тонзурой – одинаковы, к сожалению… Вот и горели священные книги, исчезали иконы или свитки… Я сам видел у мусульман «Мону Лизу», а у нас ее нет, сгорела вместе с Лувром на третий год после Возвращения. Стоит Айя-София, которую мы у себя сгоряча взорвали, а вот иерусалимской церкви Святого Петра у них нет, и Ватикан не сохранился. Библиотека конгресса в Америке куда-то исчезла, зато сохранилась у нас и иудеев… Три Алмазных фонда в трех Кремлях, три храма Гроба Господня… Понимаешь, почему об этом не рассказывают людям? Ни у нас, ни у них. Иудеи пришли к нам – просить какие-то свитки, которые у них сгорели. Предложили взамен любую из икон Андрея Рублева на выбор из тех, что у нас после Возвращения были уничтожены…

Токарев поднес палец к губам:

– Можно меняться, нельзя только брать дубликат. Это может вредно сказаться на вере слабых и убогих… Только если у нас погибло, то можно брать у них… Ты ведь слышал, как сгорели два из четырех «Черных квадрата» пару лет назад? Нет? В общем, чушь, можно было обойтись и без них, но подумали, провели переговоры и вдруг среди руин нашли чудом уцелевшие полотна Малевича…

Следующий удар, обрушившийся на дверь, оказался необычно сильным, гораздо сильнее всех предыдущих. По стене с шуршанием осыпалось что-то с притолоки.

– Разогревается, – пробормотал Иван. – Ты видел когда-нибудь полностью разогретого демона?

– Нет, я ведь еще живой, – Токарев мельком глянул на дверь и снова уставился на Ивана. – Времени у нас еще меньше, чем я думал… Обидно. Ладно, я постараюсь успеть…

Интервалы между ударами в дверь стали больше, но сила их увеличилась.

– Эти послы… Они могут ходить в город. Тайно, так, что Конюшня не знает. Так договорились. Наши на это смотрят сквозь пальцы, сами пользуются такой возможностью… Мы проморгали первую встречу с Фомой. Возможно, мы проморгали сотню встреч Фомы с кем-то из мусульман, а может, они и не встречались вовсе, провернули старый трюк – передали информацию через другого человека. А потом назначили встречу в «Трех поросятах». Скорее всего не для обмена ценностями, а для того, чтобы сообщить друг другу места их расположения. Через Ушко ничего не пронесешь незаметно. Ну, может быть, что-то очень маленькое. Скорее всего, Фоме предложили информацию о месте, где нечто важное хранится. А он, в обмен, информацию о чем-то другом… Не знаю точно… Никто не знает. Мы понимали, что в тот день была последняя встреча, засекли их вместе, решили, что нужно брать посла. Фому списать, а посла – вывести и расколоть, что ему нужно и зачем. И что он предложил Фоме.

Удар – явственно лязгнул засов в петлях.

– Убить Фому, забрать мусульманина, но Фома как-то умудрился… Смог как-то… А потом вызвал тебя, мы не успели вмешаться. Нельзя было светиться… нельзя… А Фома… Фома использовал Обряд, чтобы вывести тебя из-под удара… Если бы не это, до общаги ты бы не добрался… нет, не добрался бы. Тебя бы выкрали, все выпытали бы и отправили в Рай. А так… Так с тобой нужно было вести себя осторожнее до тех пор, пока точно не станет понятно, сказал тебе что-то Свечин или нет. Включили программу с посылкой, тоже с ходу, без подготовки, Джек к тебе обратился в последний момент. Чтобы ты не стал проверять посылку, послали галат на акцию возле бара с приказом тебя и Хаммера не трогать, но ты чуть не нарвался на пулю, разозлив боевиков до полной потери дисциплины.

Ты должен был отвезти посылку, а потом неизвестный сообщил бы на выездное КПП, что ты привез взрывчатку и работаешь на галат, тебя бы взяли на совершенно законных основаниях…

– И выпотрошили бы еще и на предмет разговора с Фомой, – устало подсказал Иван.

Ему все надоело. Даже вздрагивающая под ударами дверь вызывала не ужас, а раздражение. Все суетились, все дергались, подставляли друг друга, норовили обмануть и убить, и только он, идиот-идеалист, что-то там пытался для себя оправдать, добиться, заслужить. Подставился…

Или не подставился, а благодаря Фоме выжил в безвыходной ситуации? Фома не струсил, а спасал его, пусть таким странным способом, но спасал? Спасал жизнь, угробив душу? Странный поступок. Или не странный, а совершенно логичный, если то, за чем приходил Фома в руины, было действительно важным.

Фоме было наплевать не только на душу Ивана, но и на свою собственную душу, он был готов на все, чтобы… Чтобы что? Чтобы получить нечто? Узнать нечто?

Дверь начала раскачиваться под ударами, пока еще несильно, на сантиметр-полтора, но это значило, что скоро она не сможет сдерживать демона. И тогда…

– Посольство ушло в тот же день, – сказал Токарев. – И мы стали догадываться, что они либо получили что хотели, либо Фома ничего не успел им сказать. И тебе, значит, ничего не сказал. А после твоего отъезда, просматривая записи с камер слежения, обнаружили, что тот самый мусульманин разговаривал с одним из предавшихся…

– С Крулем?

– Нет, иначе мы бы Круля и тебя не пытались мочить в пустыне, а постарались взять аккуратно и выпотрошить. Но если Дьявол все знал, то твоя информация для него ничего нового не дает.

– И я могу спокойно умирать – так, на всякий случай…

– На всякий случай, – подтвердил Токарев. – Но все пошло не так…

– Не так как хотели… Вы хоть знаете, из-за чего все разгорелось?

– Нет, – ответил Токарев. – Представляешь, как обидно? Знаем, что это важно для Дьявола…

– И для вас этого достаточно.

– И для нас этого достаточно. Совершенно достаточно. И знаем, что Фома искренне верил в Бога, был одним из тех, кто ради Него готов пойти почти на все… И который не хотел попасть в ад и рассказать, о чем с ним договаривались, и как он хотел это использовать.

Дверь явственно качнулась, что-то хрустнуло в замке, в комнату потянуло смрадом: смесью паленого и гнили.

– Они придут к тебе, Иван! – сказал Токарев. – К тебе. Обязательно придут. Мусульманин или иудей – не предавшийся, а кто-то из них. Они придут и расскажут, сделают предложение… Обязательно сделают, я чувствую. Это предложение будет выглядеть очень привлекательно, чисто, благородно и красиво…

Удар – дверь повисла на петлях и засове, разодранная в кровавое мясо рука протиснулась в образовавшуюся щель. Токарев вскочил, Иван тоже.

– Это за мной, тебя он не тронет. За мной… Я прошу тебя… Прошу, если они придут, если придут и расскажут что-то очень правильное, значимое для судеб миллионов – помни, Дьявол знает об этой сделке, Дьявол стоит за ней, а это значит, что это нужно сорвать. Не допустить…

– Они не придут, – сказал Иван и, спохватившись, поднял с пола пистолет. – Ты не расскажешь им об этом разговоре…

– Они все равно придут. Они уверены, что смогут тебя убедить… Они смогли убедить Фому… Они…

Дверь рухнула, то, что когда-то было Яном, ввалилось в комнату. Токарев оттолкнул Ивана в сторону и бросился на демона.

– Уходи! – крикнул Токарев. – Уходи…

Они упали, Токарев бил кулаком в разбитое пулями лицо, но руки мертвеца сомкнулись вокруг его шеи.

Иван вскинул пистолет.

– Уходи – прохрипел Токарев. – Ты сможешь…

Он еще что-то хотел сказать, но шея хрустнула, тело отринувшего выгнулось, ноги дернулись и ослабли.

Иван выбежал в коридор.

Они придут к тебе, билось в голове. Ты сможешь… Это нужно сорвать… Они придут… Иван прошел по коридору, спустился на первый этаж. Возникла мысль сходить за Крулем, но Иван вышел на улицу. Сел на ступени крыльца.

Посмотрел немного удивленно на пистолет в своей руке, положил его на ступеньку рядом с собой.

Они придут. Обязательно придут. Они выбрали тебя, Иван Александров. Они попытались сделать это через искренне верующего Фому Свечина, но Токарев, погрязший в гордыне Токарев смог им помешать.

Им нужен кто-то из Конюшни, понятно. Иван лучший кандидат.

Нет, они не станут ему ничего предлагать. Не станут. Сейчас душа Никиты Токарева, корчась в адском огне, рассказывает все, о последнем разговоре – тоже.

Токарев мог убить Ивана. Мог, но не убил. Он искренне верил в то, что Иван сможет остановить… остановить то, чего сейчас даже и не знает. И для этого Токарев подарил Ивану жизнь.

Но еще был Фома. Был Фома, который поверил. Фома, искренне верующий, ненавидящий Дьявола и слуг его, поверил посланцам иной веры, выходцам с другой Земли, действующим вкупе с Дьяволом. И умер Фома ради этой своей веры.

Кто из них прав? Кто?

– Здравствуй, Иван, – прозвучало рядом.

Иван поднял голову. Правая рука дернулась, но даже не попыталась схватиться за оружие.

– Здравствуй, Анджей, – сказал Иван.

Квятковский держал в руках «призрак», палец лежал на спусковом крючке, а дуло смотрело в грудь Ивану.

– Токарев погиб? – спросил Квятковский.

– Да.

– Я его предупреждал…

– Ты? – удивился Иван. – Ты знал, что он…

– Конечно, знал. У меня были свои причины стать отринувшим. В моей семье всегда верили в Бога, даже когда это было смертельно опасно. Мои прадеды шли ради веры на муки и смерть…

– Я понял, – кивнул Иван. – Я понял. А ты решил принести самую большую жертву вере. Так?

– Так. А что?

– Ничего. Это ты убил Марко?

– Я. У меня был приказ, я его выполнил. Я должен был убить всех, но вы куда-то пропали… – Квятковский переступил с ноги на ногу и посмотрел на вход в здание, не сводя с Ивана оружие. – Как ты умудрился?

– Не я, – покачал головой Иван. – Демон.

Что-то в лице Квятковского дрогнуло.

– А почему ты жив?

– Так решил Токарев.

– Он все-таки нашел возможность воплотить свой бред, – покачал головой Анджей. – Как может быть отринувший таким идеалистом?

– Только идеалистом и может. Такое совершать ради идеи… Ты бы бежал, шляхтич! – сказал Иван, продолжая прикидывать, успеет схватить пистолет или нет. – Сейчас Токарев тебя уже сдал. И даже назвал все явки и пароли. У тебя есть шанс уйти. Спрятаться. И даже отмолить свой грех.

– Не смогу, – снова покачал головой Квятковский. – И не захочу. Мы спорили с Токаревым, я доказывал, что нужно просто всех уничтожить. Всех, кто знает о деле Фомы Свечина. И взорвать, наконец, Игольное Ушко. Чтобы никогда ничего не выползло на свет…

– И тебе даже не интересно? – спросил Иван и чуть-чуть подвинул руку вправо, к оружию.

– Мне неинтересно. Я хочу, чтобы ничего не ворвалось в мой мир, чтобы никто не смел охотиться на души людей, сбивать из с пути истинного. Разве это плохая цель в жизни?

– Токарев просил меня…

– А мне плевать, что тебя просил Токарев. Только кто-то из Конюшни нужен Дьяволу. Фома был крепок в вере, но не устоял перед соблазном. Думаешь, ты сильнее? Никто не сможет перехитрить Дьявола. Нужно отсекать заболевшую ветку дерева, пока болезнь не распространится на остальные. Я тебя отсеку. И не нужно двигать руку, все равно не успеешь схватить пушку. Я выстрелю скорее.

– Я верю, – сказал Иван.

Он не мог тянуть этот разговор бесконечно. Был шанс, что из ада уже связались с дедом Круля, и сюда несется подмога. Если дед выжил во время штурма. Слишком маленький шанс.

– Ничего нельзя опирать на веру одного человека – рухнет. Человек слаб, но всегда берет на себя слишком много, слишком тяжелый крест выбирает для себя. Токарев думал, что они придут к тебе…

– Он так и сказал.

– Он ошибся. Им не к кому будет идти, – палец Квятковского начал давить на спуск.

Все замерло, стих ветер, не было слышно ни звука. Весь мир исчез. Исчезло все, кроме оружия в руках Анджея Квятковского, пальца на спусковом крючке, пуль, готовых броситься вперед и отобрать жизнь.

Иван не зажмурился, когда прогремела автоматная очередь.

С десяток пуль влетели в грудь, выбрасывая алые фонтанчики, и отбросили тело на землю.

Иван успел удивиться, что «призрак» так грохочет. Потом сообразил – не сразу, с трудом, как в бреду, что это не в его грудь ударялись пули, не его тело корчится сейчас в пыли и что не «призрак» только что отобрал у человека жизнь. У Анджея Теодора Квятковского.

Круль спустился по ступенькам с крыльца и сел рядом с Иваном.

– Задолбался я тебе жизнь спасать, – сказал Круль.

– Пошел в жопу, – ответил Иван.

– Нет, серьезно. Это сколько раз я тебя спасал? – Круль отстегнул у «калашникова» магазин, посмотрел на патроны и снова пристегнул магазин на место. – Ты хоть считаешь?

– Ты как отвязался? – спросил Иван.

– Пришел демон, разорвал скотч и отвалил.

– Куда отвалил?

– Оставил тело и вернулся в Ад. Знаешь ли, мы, слуги Дьявола, имеем некоторые преференции в отношениях с демонами и другими порождениями Ада.

– Ты мог его остановить сразу?

– Мог, а зачем? Токарев мог сбежать, мог убить тебя…

– Он и так мог меня убить.

– Но не убил?

– Не стал.

– Такой благородный мужик! – вскричал Круль и чуть не уронил с колен автомат. – Сохранил жизнь Ивану Александрову! Зачем?

– Он полагает, что я смогу помешать козням ада, – сказал Иван.

– Он был дурак, – подумав, ответил Круль. – Козням ада никто помешать не может. И если ад решил, что ты…

– Рот закрой.

– Уже, – тяжело вздохнул Круль. – Закрыл и ухожу. Мне еще нужно выяснить, как там все вышло у деда. Понятно, что нападавшие умылись кровью, но подробности! И записать количество душ, которые с моей подачи попали в Ад. Вы тут за веру бьетесь, а нам достаточно только ваших душ.

Круль встал со ступеней, отряхнулся. Что-то бросил к ногам Ивана.

Опухшее лицо его было похоже на красно-сине-черную маску какого-то языческого божества.

– Пошел я, наверное. Надеюсь, ты сможешь прожить без моей опеки минут двадцать, пока не приедут из Конюшни. А я пойду, что-то мне хреново, – Круль забросил автомат на плечо. – Отчитаюсь перед начальством, напишу отчет и свалю в отпуск. Надеюсь, ты больше мне на глаза не попадешься.

– Я тоже на это надеюсь, – сказал Иван.

Круль переступил через тело Квятковского и пошел вдоль по улице, в сторону Старого города.

Ничего нельзя опирать на веру одного человека, сказал Квятковский. Введи нас в искушение, пронеслось в голове Ивана. Они придут.

«Они не придут», – сказал Анджей Квятковский.

Они никогда не имеют дел с теми, кто убил Администратора, всплыло в голове. Замечательный способ сделать так, чтобы его минула чаша сия.

Иван посмотрел вниз и увидел, что на камне лежат те самые четки.

Иван взял пистолет, поднял его и прицелился в спину медленно идущего Круля.

Не введи нас во искушение. Не введи. Слаб человек. Выбирает крест слишком тяжелый.

Не придут.

«Я не хочу решать за всех, – подумал Иван. – Я не хочу! И у меня есть только один выход».

Иван перевел пистолет на автоматический режим стрельбы и нажал на спуск.

– Сколько раз я тебе спасал жизнь? – спросил Круль.

Пули ударились в стену дома на противоположной стороне улицы, выбивая красную крошку. Иван не отпустил спуск, пока пистолет не опустошил весь магазин.

Круль, не останавливаясь, поднял над головой правую руку с выставленным средним пальцем.

Иван хотел что-то крикнуть ему вдогонку, обидное и злое, но не смог.

Наклонился, поднял четки.

Издалека донесся звук патрульных сирен.

«Введи нас во искушение», – подумал Иван и спрятал четки в карман.

Ты сам выбрал свой крест. Ты сам его выбрал.