Текст книги "Поющие клинки (СИ)"

Автор книги: Александр Иванушкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Изумрудные листья

Изумрудные листья ивы уже не казались прекрасными. Из них просвечивал кошмарный аквариум и я ничего не мог с этим поделать. Кроха подошла, подняла на меня изумрудные глазёнки и погладила по руке.

– Не тоскуй так сильно, хиз. Ты там, где ты.

– А где я?

– Сейчас здесь.

– А моё тело…

– У тебя много тел. И у каждого свой блок. Один ты снял сам. Второй тебе сняла я. Третий ты только что видел. Сколько их еще там дальше, не знаю. Может сто? Или тысяча?

– Это обнадёживает. Каждому лорду такое показываешь?

– Нет. Был один до тебя, но его забрали очень, очень давно.

– Куда забрали?

– Не знаю. Вытащили из аквариума и промыли мозги. Я его потеряла.

Дитя отвернуло личико. Похоже слёзки. Пришлось присесть на колени рядом, развернуть лицом к себе и эти слёзки вытереть.

– Значит я на него похож?

– Ни капельки. Он был синий, четырёхрукий, с огненной гривой. И звали его Убьювсех. Я… Я являлась ему кошкой…

И кроха горько-горько заревела. Вот дела, кошкой она являлась. Как утешать детей я не знал, потому просто усадил к себе на колени и гладил всхлипывающее чудовище по голове.

– Мум тса. От тса тах.

Сообщило дерево.

Да знаю, что пора уходить. Рейд, чужие замки, все дела. Рыжая кроха пригрелась и уже почти не хлюпала носом.

– Ну всё, хватит слякоти. Ты же крутой пупсик. У тебя в кулачке судьбы вселенной.

Дитя слезло с моих колен.

– Кретин. Но никого более подходящего сейчас в аквариуме нет, к несчастью. Еще поговорим. Только не помри там, пупсик.

Я проснулся. Значит из аквариума могут «достать и промыть мозги». Вот что сейчас единственно важно. Очень хотелось впасть в изумрудную тоску, но я себе не позволил.

Первое – нельзя умирать. Интересный вывод, а раньше значит можно было? Второе – третий блок снимается извне при определённых, пока неизвестных мне, условиях. Каких?

В следующий раз малышка должна мне рассказывать только о этом синем Убьювсех. Из неё необходимо вытащить все, даже мельчайшие подробности, чтобы понять «за что вытаскивают из аквариума живыми». И крайне занимательно, кто именно вытаскивает?

Единственный нежелательный момент вот это: «и промыли мозги». Значит мне нужно сделать так, чтобы не промыли. Как это сделать?

Светало. Птички свистели и чирикали. Это тело окружал чудесный пейзаж. Ну и что, что оно (это тело) не одно у меня? Здесь пока приятнее всего. Пора прятать светляков в горшок.

В этот раз не было никакого желания тратить время на тренировки. Наверное зря. Мы быстро перекусили и собрались. Замок Будугава обнаружился через два часа на просторной равнине. На вид вокруг него не было ничего необычного. Поля, дороги, крестьяне с телегами и без.

Мы чуть уменьшили скорость и приблизились к воротам. Надо признать, что крестьяне этого лорда не выглядели голодающими. Не такие сытые и наглые морды, как у меня, но и не истощенные оборванцы. Значит Будугав не давил их податями насмерть. Молодец, хоть и помер.

Я представил, как выглядела его смерть в аквариуме, и мне стало нехорошо.

Стража у ворот насторожилась, но я достал лисий хвост (ярлык) и они потеряли к нам интерес. Какая беспечность. Вооружённый до зубов отряд вошёл в замок через распахнутые ворота, и никто не поднял тревоги.

Похоже весть о смерти лорда сюда еще не дошла. Или дошла, но эти сироты продолжают исполнять повседневные обязанности не решаясь что-либо изменить? Ну да. У них же нет имён. И героев в замке тоже нет. Да и что им еще делать? Уходить, становиться беженцами? Зачем?

Быт налажен, государственная машина производит пищу, одежду, оружие, поддерживает законность сама по себе и без лорда. Делить власть – не их забота. А если кто придет сюда забрать эту власть, то разрушать ничего не станет. Зачем разрушать то, что делает тебя сильнее и богаче?

Может потому меня так легко и впустили. И отводят глаза, стараясь не замечать. Прямо сейчас можно объявить себя их лордом, но какое-то неясное соображение мешало это сделать. Я же хотел иметь «карманную орду», то есть здесь нужен лорд марионетка. Самому впрягаться в развитие этого места никакого желания не было.

Стены двадцатого уровня впечатляли. Однако воинов на них было немного. Арбалетчики и витязи. Людей внутри тоже было очень мало. Крестьяне, слуги и редкая стража. В самом замке меня интересовали строения, которых у меня еще нет. Рынок, Посольство, Мастерская осадных машин.

Вот рынок 15 уровня. Маленький дворец с плоской крышей. Казаки расположились вокруг строения, а я вошёл в расписанные сложными узорами двери.

Внутри было прохладно и пусто. За стойкой, по типу барной, стоял толстяк восточного вида. Уровень его не определялся. Из этого зала вела еще одна дверь. Толстяк увидел меня и расцвёл.

– Великий лорд! Мамука счастлив видеть вас на рынке! Как прекрасно, что до постройки своего вы решили заглянуть сюда!

– В моём рынке тоже будет сидеть Мамука?

– Конечно! Я и буду сидеть! Я сижу во всех рынках! Я знаю всё! Что у кого есть и что кому надо!

– Как зовут лорда с ближайшим отсюда рынком? Какого он уровня? Опиши его героев.

– Какой чудесный выбор! Великий лорд желает купить информацию? Только воистину великие правители ценят информацию больше ресурсов, оружия, эликсиров и женщин!

– Сколько?

– Все три лота в наличии. Как зовут, какого уровня, какие герои. 1000 золотых, 3000 золотых и 5000 золотых. Сумма – 9000 золотых. Берёте?

Вот как. Этот весёлый Мамука и мои позиции сольёт за золото любому интересанту.

– Нет. Золота нет.

– Это не препятствие для торговли между умными людьми. Великий лорд может заплатить и другой валютой.

– Чем же?

– Оружие, эликсиры и рабы! Три опоры мирового рынка! Вот ваш кинжальчик с камешком является артефактом с неясными свойствами. Если позволите присмотреться, я его оценю.

Еще чего. Мне, разумеется, очень интересно, что за свойства наковал в этот кинжал Лютик, но делиться такого рода информацией с «мировым рынком» я не желаю категорически.

– Нет.

– Очень жаль. Кузнецы-артефакторы встречаются редко. И сами по себе очень дорогой товар. Если конечно этот кинжальчик создан вашим кузнецом, а не является трофеем.

– Нет.

Мамука не стал уточнять, что именно «нет» и без паузы продолжил:

– Тогда, великий лорд, эликсиры определённого рода. Знаете, такие которые поднимают характеристики. Если ваш алхимик способен произвести их в достаточном количестве, то мы договоримся.

У моего алхимика довольно нетривиальные задачи, а делиться с «мировым рынком» наработками своего научного отдела – чистое самоубийство.

– Нет.

– Ну что же, остаются рабы. Особенно ценятся молодые красивые девки!

Мамука перегнулся через стойку и склонил голову набок так, что вперёд на меня смотрел только один его глаз. Большой и чёрный как слива.

– Могу предложить оценочный каталог. От пышек до худышек всех цветов строго по стандартам «бёдра, талия, грудь»! Шикарные иллюстрации! Всего 12 золотых!

Почему мне хочется воткнуть кинжал Лютика в этот скользкий глаз? Интересно, можно ли убить Мамуку, уровень которого не определяется. И умрёт ли он только здесь? Или во всех рынках сразу?

Мамука что-то разглядел в моём лице и вернулся в исходную позицию.

– Великий лорд, оценка девок – сложная работа. Цены гуляют в диапазоне от 50 до 5000 золотых. Я помню экземпляр проданный за 15000, но это была воистину исключительно редкая, божественная красота. Однако собрать табун девок, отмыть их и продать на рынке может каждый. И вы. Договоримся?

– Нет. Скажи, Мамука. Тебя уже пытались убить?

– О, разумеется! Меня регулярно пытаются убить малоопытные лорды. Совсем безголовые, те, кто думает что золото хранится вот здесь под прилавком. Представляете? Я накладываю на таких штраф. И они его платят! Да! Мир стоит на безопасной торговле. Исключительно на ней, великий лорд!

Определённо, торговля – это мрак и плесень.

– Спасибо за экскурсию по мировому рынку. Мне нечего тебе продать, Мамука. Будь здоров.

– Я всё равно здесь и всегда рад вам, великий лорд. Всё меняется. Нищие лорды взлетают и приходят ко мне. И вы придёте, когда вам понадобится раб ювелир, или скульптор. Или артефакт с определёнными свойствами. Или информация, когда вы сможете за неё заплатить. Или какие-нибудь эликсиры, ресурсы, особенное оружие. Мамука дождётся!

Ну-ну.

– А это что за дверь?

– Телепорт. Всего 200 золотых и вы можете попасть в любой замок с рынком. Условие – вы в этом замке уже бывали раньше и купили там у меня всё равно что. Хоть свинца на две серебрушки.

Понятно. По идее телепортироваться в чужой замок могут только союзники, которые там уже побывали и лорд позволил им зайти к Мамуке. Однако союзы распадаются. Так бывает. Не хочется иметь в своём замке такую небезопасную дыру.

Впрочем, достаточно никого из союзников не пускать на свой рынок. Но вот то, что любой может купить у Мамуки информацию о лорде, его героях и замке, мне совершенно не нравилось. Я вышел на воздух.

Стражники шептались с казаками. Увидев меня, отошли в сторону. Арт доложил.

– Подходили спрашивать, правда ли, что вы убили их лорда и возьмёте ли замок под свою руку.

– Зови их старшего.

Арт просто махнул рукой и усатый дядька, наверное комендант, осторожно подошёл.

– Я не буду брать ваш замок себе. Я найду сюда другого лорда. Если найдётся подходящий. Но я вас ограблю.

Это заявление его немного огорчило. А кому такое понравится?

– Где сокровищница?

– В подвале под тронным залом, лорд. Может вы нас к себе возьмёте служить? По виду вы лорд крепкий и спокойный.

– Может и возьму. Но вначале мы большой костёр устроим. Вот это строение надо сжечь дотла. А площадку под ним разровнять и фруктовый сад насадить.

– Рынок?

– Да. Рынок. У вас всё будет как раньше, только рынка у вас не будет. Торговля – зло для слабых.

– Не могу приказы чужого лорда исполнять. Примите нашу присягу и все сделаем.

– Сколько вас?

– Тридцать витязей и двадцать арбалетчиков. Конных нет, все ушли с лордом и не вернулись пока.

– Ладно. Беру вас себе. Но служить будете здесь на стенах гарнизоном. Будете оккупантами. Но с местными, чтобы как родные обращались. Ясно?

– Так точно! Они нам родные и есть.

– Задание уничтожить рынок понятно?

– Так точно!

– Приступайте немедленно.

И они приступили. Весело и быстро подожгли рынок. Если Мамука един во всех рынках, потеря одной точки ему не особо повредит. А вот мне слепая зона необходима. Вопрос выживания.

В посольстве никого не было. Похоже на гостиницу средней роскоши с трёхкомнатными номерами. В каждом номере большой белый фарфоровый телефон. Какая прелесть. Я снял трубку с одного и приложил к уху. Тишина. Похоже послы, если они здесь были, разбежались. Посольство – это средство связи.

Казаки поймали горничную. Белая от ужаса дева долго не могла сложить двух слов, но всё же поведала, что она тут прибирает и её нельзя снасиловать, у неё тётка ворожея, всем письки отсушит.

Мирные, до последнего сообщения, казаки начали рассуждать громко между собой, что при таком раскладе надо сперва тётку на кол, обязательно на осиновый, а там уже и эту можно. И прочее типа как, в каких позициях, и в какой очереди.

Я бы посмеялся вместе с ними, но дева вообще потеряла цвет. Такой ужас в очах, что не место ему под солнцем. Горничную аккуратно посадили на диванчик, и мы покинули здание.

Рынок весело пылал. Вторая составляющая идеального государства уже сформировалась в моей голове – никакой бесконтрольной торговли. С осадными машинами разберусь потом. Нас ждёт сокровищница.

Зал оказался заперт. Из башенок над его воротами в нас полетели арбалетные болты. Казаки прикрылись щитами и отступили.

Личная гвардия Будугава, те самые витязи с бляхами на груди и красными султанчиками на шлемах, хотела умереть сражаясь. Эти бляхи и султанчики для них что-то значили. Надо взять на заметку – знаки отличия повышают стойкость.

– Коней на конюшню.

Казаки спешились и отдали коней абсолютно миролюбивым местным в большую конюшню 2 уровня. Здесь мы, уходя, сменим коней и все обучимся обязательно.

Насколько я помнил по своему сну, гвардии в этом дворце столько же, сколько и нас. Так что, близко не подходя, мы подожгли ворота. Двух зажигалок, пущенных из пращи Матвеем, хватило.

Пока горели ворота, несколько казаков работали приманкой для арбалетчиков. Прикрывшись двумя щитами подбегали и отбегали. Остальные крутили пращи с камнями. Арбалетчика высунувшего между зубцов своё оружие тут же подбрасывало каменными шипами и сносило камнем.

Хорошая тактическая связка. Казаки сами ее придумали. Наличие ясной цели и крестьянской смекалки для её реализации – что еще нужно в бою?

Не знаю, остались ли ещё во дворце арбалетчики, но стрельба прекратилась. Оплавленные, чадящие чёрным дымом створки ворот упали с петель. Мы ворвались внутрь.

Вся гвардия Будугава собралась за воротами и ждала нас прикрывшись щитами. Казаки даже не подумали тормозить, а с рёвом врезались в этот строй и развалили его на части.

Я успел только отрубить руку с саблей одним клинком и проткнуть горло под шлемом другим. Меня отнесло к стене за спину Арту. Он скосил на меня бешеный глаз и рявкнул: «Не лезь, лорд!» А затем прыгнул обратно в кашу рукопашной.

Вот как. Они меня берегут. Очевидно я у них прохожу по статье «безбашенный самоубийца». Ну, этого и следовало ожидать после нескольких моих последних приключений.

На галерее, над залом, возник арбалетчик, и я его успокоил десятком магических стрел. На девятом уровне магическая стрела уже чего-то стоила.

Бой входил в последнюю фазу. Пятеро ощерившихся гвардейцев, перепачканные в крови и зажатые в углу, скандировали: «Бу-ду-гав! Бу-ду-гав!», казаки же отступили от них, ржали, свистели и выкрикивали непристойности. Интересный обычай обмена эмоциями.

У нас были раненые и двое убитых. Стоит ли их смерть сокровищницы Будугава? Нет. Однако их смерть стоит боевого опыта и единства тех, кто остался в живых.

– Зачем они моего быка зовут?

– Кто их, девочек, знает, мой лорд. Что за трубы у них сзади?

Это Арт. Он шутил, но как-то не весело.

– Дозвольте забить камнями уродов.

– Дозволяю. Но не сразу. Ману восстановите.

– Это да. Вернусь живым, Дёмычу в ножки поклонюсь за «сгинь» и «тресни».

Я успел заметить в этой скоротечной схватке, что мои бойцы кричали, то «сгинь», то «тресни» нанося удары, что сбивало и ранило противника. Без этих неожиданных для витязей колдунств, строй щитов так легко бы не развалился.

Почему я не использую магию в бою? Потому что тупой.

Засвистели раскручиваемые пращи. Гвардейцы попытались вырваться из своего угла, но были быстро и беспощадно убиты.

– Всех раненых в лазарет. Кто погиб?

– Матвей и Бром. Там один резался дюже крепко. Но от камня в башку это его не упасло.

– Сжечь. Пепел доставить семьям. Выдели команду, Арт, врагов тоже обезглавить и сжечь на площади перед дворцом.

– Всё сделаем, мой лорд. А сокровища те где?

– Дай двух казаков порезвее. Я схожу поищу.

– Семён! Кабан! С лордом.

Семён, что обматывал повреждённую руку тряпкой и сильно испачканный в крови, но совершенно целый Кабан, пошли за мной.

Подвалов здесь было несколько. Из обширного погреба мы вытащили трёх поваров. Их я отправил на кухню не зарезав, и потому в коридорах и на лестницах стала появляться прислуга. Челяди в этом дворце было больше чем охраны.

Всё это бывшие крестьяне, что с ростом данного строения превращались в его персонал. Они стояли потупив глазки возле стен и в проходах.

Второй подвал оказался тюрьмой. Вонь стояла невыносимая. В длинном ряду клеток две были заняты. В одной сидел на мокром полу скрестив ноги слепой маг десятого уровня. А в другой обнаружился лорд. Истощённый мужик в лохмотьях, «Лорд Нунаконецто уровень 3», блестел на нас глазами из-за ржавых прутьев и молчал.

Кабан вытащил из каморки за маленькой дверью толстого тюремщика.

– Кто у тебя здесь?

– Узники, вашество лордство.

– Какие их преступления?

– То одному лорду Будугаву покойному ведомо, вашество лордство.

Достать из этого трясущегося дурня инфу наверное не получится.

– Помыть, накормить, вывести на улицу, посадить под стеной дворца и сторожить пока не приду. Вопросы?

– Благодарствую, что взяли в дружину, вашество лордство, всё исделаю как вы расписали!

Кабан отпустил чучело и оно зазвенело ключами опирая камеру с лордом. Тот отбежал к дальней стене и тоненько завизжал. Что за заморочь?

– Стой. Чего он визжит?

– Так боится, вашество лордство. Он здесь у меня давно. И за собаку, и за бабу, и душу отвести. Маг-то молчит и не шевелится. Деревяха деревяхой. Хоть бей его, хоть топи, хоть души. А этот отзывчивый. Делать-то, вашество лордство, тута больше нечего…

Тюремщик булькнул распоротым горлом и осел на вонючий пол. Совершенно спонтанное действие. Я отёр кончик клинка о рукав и вернул меч в ножны.

Головной мозг скупо похлопал в ладоши, одобряя действия спинного. Такую тварь может и стоило содержать где-нибудь подальше от солнца для устрашения потенциальных узников, но нет.

Семён подобрал ключи и открыл ими обе клетки. Затем кивнул на мёртвого толстяка и вопросил:

– И кто таких рожает?

– Мамочки их рожают.

Ответил Кабан заходя в клетку с магом.

– Мой лорд, у этого слепого и язык отрезан, и все пальцы на руках. Наверное чтобы не наколдовал чего.

И что с ними делать?

– Нунаконецто!

Позвал я.

Поломанный лорд встал на четыре кости и звонко залаял. Ясно.

Мы покинули тюрьму и её вонь долго не отпускала нас. Такие места нужно заливать бетоном. А где держать преступников? Преступников милосерднее убивать, чем обрекать на подобное.

Третий подвал встретил нас абсолютной темнотой. Мой горшок со светляками остался на Будугаве в местной конюшне. Кабан побежал искать факелы. Я спустился на пару ступеней вниз, чтобы глаза хоть немного привыкли к темноте.

– Пароль!

Хриплый голос из тьмы. Хотелось ответить: «на горшке сидел король», но я сдержался. Вместо этого я благословил говорящую темноту. Серебряный свет вырвал из нее на две секунды привязанного к столбу дедушку. И снова упала тьма.

– Кто тебя здесь привязал, старик?

– Пароль неверный!

Заявил сторож и где-то наверху, в покоях лорда, ударил гонг, а в меня полетела ледяная стрела. Я её увидел, но ни отразить клинком, ни увернуться на узких ступенях не смог. Острая трехгранная сосулька вошла мне в живот прямо сквозь кольчугу, не повредив её.

Я сел на ступени. Двигаться не было сил. Это колдунство забрало всю мою выносливость, как будто я сутки без остановки рубил носорогов с каменной шкурой.

Мимо меня пролетел Семён. Он просто прыгнул мимо ступеней вниз. Несколько раз свистнула сабля. Казак рубил темноту поперечными ударами вокруг себя одновременно с шагом вперёд и в сторону. Как на тренировке. Затем всё стихло.

Мана у меня была, и я благословил темноту еще раз. Семён стоял всматриваясь в то место, где его сабля снесла голову дедушке. Дедушка без головы молчал и больше ледяными стрелами не кидался. Иногда выучка решает всё.

Прибежал Кабан с двумя факелами. Я с большими усилиями поднялся и сделал еще один шаг вниз. Дико хотелось есть. Сожру здесь все на кухне, как выберемся. Но пока я благословил сам себя десяточкой, забрал один факел у Кабана и опираясь о стену всё же спустился вниз.

– Семён, спасибо. Чётко сработал.

– Само собой вышло, мой лорд. Был бы этот хрен не привязан, и не знаю что было бы.

Тут он прав. Зачем привязывать сторожа?

В оранжевом свете факелов за столбом с обезглавленным дедушкой мы увидели деревянную дверь. Кабан саданул в нее ногой и отскочил. Мало ли. Однако она распахнулась и мы увидели сокровища.

Сокровищ было мало. Сундук и бочка. В сундуке было оружие, а бочка на четверть заполнена золотыми монетами. Казаки вытащили обе ёмкости наверх, в коридор.

В коридоре толпились нарядные девы. Больше десяти. В разноцветных шелках, браслетах и ожерельях. Эти шелка их по разному обнажали больше, чем прикрывали. Лица в боевой раскраске.

Гарем Будугава, что ли? Прибежали по гонгу вора своей красотой задушить? Хотя вор после ледяной стрелы должен мирно лежать на ступенях. И даже зрачками не шевелить. Так что могли бы и задушить. Я гаркнул на них.

– Пароль!

Большая часть мгновенно убежала. А четверо остались. Причем одна впереди, а три за ней веером. Ага. Иерархия.

Передняя типа неловко оглянулась на убегающих и в этом движении показала мне свой зад в нескольких ракурсах. Затем взмахнула гигантскими ресницами, таких не бывает, и упала на коленки:

– О владыка! Я знаю пароль и прибежала вам его сообщить. Но я вижу, что вы и сами уже взяли то, что хотели.

И протянула руки так, как будто собиралась расстегнуть мне штаны.

Ладно. Каждый выживает как может. Эти тёлки были крестьянками, которых Будугав выдрессировал вот в это жалкое подобие женщин. Правильно я его убил.

– Что умеете?

– Всё!

Честно ответила «любимая жена», и склонив мордочку, приоткрыла рот, показывая между алых губ кончик бледного языка. Да твою же приёмную комиссию!

– Шить? Готовить еду? Доить коров? Коз? Лечить травами раны и хвори? Делать сыр? Колбасу? Корзины плести? Детям зубы заговаривать? Спрашиваю, что вы умеете вообще?

Она смотрела на меня, как на идиота. Надо бы продать их Мамуке, да рынок сжёг. Хотя они же не девственницы, потому много не стоят. Вроде симпатичная дева, а меня от неё тошнит. От того, что на ней Будугав ездил? Или от того, что ей всё равно кто на ней ездит? Да какая разница.

– Наверх в покои шагом марш. Будете служить лорду, которого я сюда пришлю.

Может найдётся любитель шлюх среди данников. Я оставил слепого мага и лорда-собаку в тюрьме, просто убив тюремщика и открыв клетки. А дальше пусть сами вошкаются. Так и эти дуры – не моя забота.

Мы выволокли сундук и бочку из дворца. Казаки, целые и легко раненые, уже прибрали трупы и запалили два костра. Маленький и большой.

Я отдал Арту трофеи и вернулся на кухню. Там три повара и какие-то девы, дети и старухи бегали вокруг меня, приседая, но всё-таки накормили холодным мясом, сыром и даже вина нашли белого, как я просил. А хлеб у них дрянной. Ксюнчик гораздо вкуснее печёт.

Как там она, моё золотце? Как там вообще всё?

– Сейчас сюда станут приходить голодные воины, а вы их будете вкусно и быстро кормить.

Повара дружно закивали, и я покинул кухню.

В лазарете находились только раненные казаки. Три девы и доктор уже перебинтовали всех. Мне объяснили, что тяжёлые выйдут отсюда через неделю, остальные завтра. Придется оставить раненых под охраной гарнизона.

А пока заглянем в гильдию магов и алхимическую лабораторию. Оба эти строения здесь третьего уровня.

В гильдии магов было пусто. Будугав с магами не церемонился. Не знаю сколько их тут должно быть на третьем уровне строения, но одного я нашёл в тюрьме, а второму снёс голову Семён.

Нижний зал был как у меня, с тремя точно такими же заклинаниями. На втором этаже я обнаружил еще три: «Ускорение», «Ледяная стрела», «Каменная кожа». К каждому из них я честно прикоснулся. На третьем этаже обнаружились: «Чума», «Исцеление», «Точный выстрел». Эти я тоже потрогал.

Ледяная стрела, после приключения в сокровищнице, нравилась мне гораздо больше магической. Исцеление тоже вещь крайне полезная. А связку ускорения с каменной кожей вообще необходимо сделать казачьим боевым стандартом. Я еще не попробовал ни одно из этих заклинаний, но даже по названиям они мне очень нравились.

В алхимической лаборатории сидел гоблин. Я первый раз видел эту расу. Небольшого росточка, большие уши торчат в стороны, зелёный, маленькие клыки смотрят снизу вверх по углам рта, хламидка и шапочка. Он поднялся с табуреточки и доложил:

– Великий лорд, алхимик готов служить вам.

И поклонился. Это первый встреченный здесь мною, вроде вменяемый, интеллигент. Потому я сказал ему:

– Стой не шевелись.

И сгонял на конюшню за трупом красной ящерицы.

Будугав был рассёдлан. Вся снаряга и торбы культурно сложены в отдельный отсек при загоне. Бык жевал ароматное сено, а местная дева чесала его бока большой щёткой. Благодать. Когда вернулся к алхимику, он добросовестно стоял выполняя приказ.

Я вручил ему свёрток.

– Разверни и расскажи что это.

Гоблин расчистил место на столе, уложил на него свёрток, аккуратно развязал верёвочки и развернул. Шпион потемнел и уже не был красным, скорее чёрно-коричневым.

– Ну?

– Великий лорд, это похоже на детёныша горного варана. Очень вкусный. Позволите попробовать кусочек?

– Нет. Горные вараны носят пояса с ножиками?

– Не носят. Они неразумны. Наверное это какая-то шутка.

– Он был собакой, выслеживал меня на ночёвке. Мой боец проткнул его пикой. И собака превратилась в красную ящерицу с ножиком на поясе. Сейчас он потерял свой цвет.

Гоблин задумался.

– Есть одна старая легенда. Можно мне сесть?

– Садись, рассказывай.

– Это охотничья легенда. А охотникам и рыбакам гоблины не верят.

– Давай выкладывай.

– Один охотник был сильно ранен в горах далеко от дома. Его ударил лапой неожиданный медведь. От этого удара охотник перелетел ущелье, через которое никто никогда не ходил, потому что незачем.

Хорошее начало. Я представил, как вынырнувший из подлеска мишка пинает маленького зелёного неудачника, и тот летит кувыркаясь через ущелье с отвесными стенами.

– Ещё в полёте охотник понял, что умрёт. Но упал он не на скалы и в дерево не врезался. Он упал на мягкий живот большой лесной свиньи, которая как раз кормила своих поросят.

Я уже понял, почему гоблины не верят охотникам и рыбакам, но перебивать алхимика не стал.

– Удар по свинье был такой ужасной силы, что она очень сильно брызнула из сосков молоком и один поросёнок от этого захлебнулся и умер. Охотник, хоть был сильно ранен, сразу же начал сосать свиное молоко вместо этого поросёнка.

И где же мои красный ящерицы?

– Охотник был умный. Он понял, что этого поросёнка сделали мёртвым вместо него и теперь он должен служить свинье, как своей матери. Он ходил за ней по оврагам, копал для неё в рыхлой земле вкусных личинок, а она поила его и других своих детей молоком.

Гоблин замолчал и склонил голову в шапочке набок. Как бы погрузился в воспоминания. Я подождал немного и вопросил:

– И что дальше?

– Ничего, мой лорд. Это был я.

– Ты издеваешься?

– Нет, мой лорд. Когда гоблины рассказывают легенды они всегда заканчивают так: «Это был я». Ритуальная фраза. Можно сказать – закон жанра.

– А где в этой легенде красные ящерицы?

– Этот охотник и есть красная ящерица. Разве не очевидно?

Первобытный символизм слишком сложный вид искусства.

– А легенды конкретнее у тебя нет?

– Конечно есть. Гоблины – лучшие рассказчики, мой лорд. Вот послушайте…

– Нет. Хватит.

Неожиданно я нечто понял. Или мне показалось, что понял. Точнее, я подумал: «А если проткнуть этого гоблина пикой, не превратится ли он в красную ящерицу»? И еще я подумал: «Атас!» Наверное эти мысли отразились на моём лице.

Гоблин сморщил мордочку, скатился с табуреточки и попытался выскользнуть в дверь. Но я его поймал за шею.

– Не извивайся, дружище. Просто всё про себя расскажи без всяких легенд. Обещаю не убивать.

Однако потерявший свою шапочку зелёный карлик продолжил извиваться и шипеть. Да, слишком сильно шею сжимаю. Я ослабил хватку.

– Не бойся. Мне нужна информация, а не твоя кровь.

– Отпустите, лорд. Пожалуйста.

– Только после исповеди.

– Ладно. Можно я снова сяду?

– Садись.

Я отпустил его, и гоблин снова присел на табуретку. Он очень тяжко вздохнул и поведал:

– Нас так мало, но я так устал притворяться поросёнком.

И закинул что-то себе в рот. Тело его вспухло и разлетелось ошмётками. Меня конкретно обляпало. Всё здесь конкретно обляпало мокрыми кусками гоблина или ящера, уже не определить.

Вот невезуха. Слишком я его перепугал. Дипломатия уровень минус ноль. И всю эту гадость с себя еще счищать. Я вышел на воздух.

Что я выяснил? Ничего. Красные ящеры – есть. Притворяться могут кем пожелают. И этот был в три раза больше, чем ящер-собачка. Рыбы растут всю жизнь. А ящеры?

Время за полдень. Пора сворачивать балаганчик.

Арта я оставил в замке, подчинив ему коменданта. Казаки должны были охранять раненых и замок в случае чего. А как все на ноги поднимутся, доставить домой сундук и бочку. Еще он должен был разобраться с производством осадных машин. Меня интересовали такие, которые могли метать со стен большие зажигалки.

Кроме того, все казаки прямо сейчас прошли через гильдию магов. Арту было поручено тренировать «ускорение» и «каменную кожу» в комплекте с прочим. То есть заменить остающимся казакам Дёмыча. Арт принял назначение без удовольствия. И даже спорил немного.

Его не устраивало, что я беру с собой только Семёна и Кабана. Но ему пришлось смириться.

Кстати, кузнецом здесь была женщина, причем с чёрной кожей. Арт с ней ругался выбирая сабли получше, но со стороны было больше похоже на подкат. Большая дама с молотом и монументальными формами сверкала чёрными очами и скалила на Арта белые зубы. Какое имя бы ей подошло? Не суть. С этим разберёмся позже.

Комендант показал мне дорогу к самому близкому замку, и мы выступили. Бык и два коня шли галопом. К вечеру они сильно устанут.

Я висел на штанге в изумрудном аквариуме и нёсся на быке к далёким снежным вершинам. И еще два моих тела болтались где-то рядом. Одно в пейзаже, который гасит светляков, другое в пейзаже с говорящими деревьями.

Значит «неожиданный медведь» пинком их через «ущелье, через которое незачем ходить» к нам сюда забрасывает. И этот заброс сопровождается смертью «поросёнка», которого потом приходится имитировать. Почему мне это показалось сложным символизмом? Такая простая и чёткая схема.

Что за медведь на той стороне ущелья, и что это за ущелье вообще? И как сделать, чтобы эти приёмыши падали не на свинью, а на острые скалы? И стоит ли это делать? Эти вопросы нужно задать одной моей маленькой рыжей знакомой.

Замок восьмого уровня появился перед нами в сумерках. Наверное это первый из замков покорённых Будугавом. Самый близкий. Ворота были наглухо закрыты. Понятно, день закончился. А ну, Будугавище, разбуди этих сонь.

И бык заревел. На стенах забегали, но ворота не открывались. Сжечь их, что ли? Добавь угрозы в свой рёв, мой дорогой бык. И Будугав добавил. Наконец со стены кто-то замахал руками. Ага. Отставить сигнал. Бык замолчал.

Кто там на стене было не очень видно, себя они факелами не освещали, и я открыл волшебный горшок. Светляки вышли роскошной лентой и закружились над стеной. Там, рядом с лучниками, стояли два героя. Ариноплека, маг 17 уровень, и Тарапогала, скрытник 10 уровень.

Скрытник – это по настоящему опасно. Я приклеил к ней десяток светящихся пылинок. Так, на всякий случай.

Скрытница попыталась стряхнуть с себя салатовый свет, но он не стряхивался. Кажется она разозлилась. Магиня же невозмутима. Она была в белоснежной хламиде и в чём-то вроде золотой короны. Целительница?