Текст книги "Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные( СИ)"

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Репетировали мы долго, Толик никак не хотел меня отпускать, Саша сказал, что тоже хочет. Уплясали меня до упаду. Я действительно упал на диван, и снял парик.

–Нет-нет, – запротестовали ребята, – надевай!

–Сейчас, только пойду, умоюсь, вы меня совсем замучили. Сами – то по очереди, а меня заставили одного…– Я, ворча, ушёл в ванную, разделся, смыл весь пот, вытерся и снова оделся. Натянул парик, тщательно поправил, чтобы естественней выглядел и вышел… прямо перед мамой.

–Здравствуйте, – присел я, и, повернувшись, отправился к ребятам, которые стояли с каменными лицами. Я подошёл к Толику, взял его за руку, и повернулся к маме.

–Вы кто? – спросила нас мама.

–Мы тут репетируем, – пропищал я.

–А где Саша?

–Пошёл за шампанским, будем репетировать встречу Нового Года! – тем же голосом ответил я.

–Саша, брось маму разыгрывать, – вышел из прихожей Юрик.

–Ну вот, Юрик, взял и всё испортил! – огорчился я.

–Саша?! – только сейчас узнала меня мама, – я должна была догадаться…

–Мамы всегда узнают своих детей, – прошептал я, обнимая маму и уткнувшись носом в её плечо.

Мама отстранила меня, осмотрела, потом посмотрела на моего Сашу, ничего не сказала и ушла на кухню.

–Мы расстроили её? – опасливо спросил Саша.

–Скорее удивили, – ответил Юрик. Пойдём, маме надо переодеться.

В своей комнате маленько посидели, мы втроём на моей кровати, Юрик на стуле, молча разглядывая меня.

–Классно выглядишь, – наконец-то сказал он, – ты так будешь на Новый Год танцевать?

–Да, мы с Толиком будем ламбаду плясать, Саша будет аккомпанировать с оркестром, а может, подхватит меня у Толика. Мы сейчас так плясали.

–Сейчас немного отдохнём и покажем вам с мамой.

–Что-то мама не в восторге от твоего вида, – произнёс Юрик.

–Зато я в восторге! – сказал Саша.

–И я, – добавил Толик.

–Ну, вы в восторге всегда! – засмеялся Юрка, – вы и сейчас сияете, как два медных котелка.

Я взял ребят за плечи и притянул к себе:

–А сейчас?

–Осторожнее, Саша, они сознание теряют.

–С трудом в себя пришла, – призналась мама, заходя к нам в комнату, – Надо же, какая у нас Саша!

–Антонина Павловна сказала, надо привыкать и соответствовать, – сказал я, – хотя мы с Толиком так оделись для Новогоднего бала. Да и пригодится для разучивания вальса. Саша, народ хочет, чтобы мы порадовали их вальсом. Мама, научи…

–Мне рассказывали, что вы танцевали так, что могли бы и меня научить.

–Это была встреча, шок, так сказать. В шоковом состоянии чего только не сделаешь. Надо сознательно.

–Удивил, – созналась мама, – присаживаясь на второй стул. – Хорошо, заканчивайте сегодня свой танец, завтра будем учить другой.

–Я предложил станцевать либертанго, но почему-то моё предложение было сурово отвергнуто, – пожаловался я.

–Всё равно я не умею его танцевать, – призналась мама, а так было бы красиво, только тебе надо переодеться в бальное платье.

–У меня будет платье Ледяной принцессы, в нём можно и танго, и вальс.

–Да, – согласилась мама, в этом платье можно всё. Скоро папа придёт. Будете ещё репетировать?

– Можно ещё разок, – согласился я, – мы уже отдохнули.

Мы выбрались в большую комнату и ещё поплясали. Мама с Юриком сидели на диване и хлопали в ладоши, мы с ускорением кружили с Толиком по ковру, и, при крике «ай я яй, Ламбада!», зашёл отец. Мы сделали вид, что не заметили его, и продолжали выступление. Папа, молча, прошёл и сел на диван. Он тоже начал хлопать в такт мелодии, а когда мы закончили, папа сказал: – Замечательный номер, вот бы ещё мою дочь заставить так одеться!

–Спасибо, папа! – воскликнул я, кланяясь.

–Сашка! Ты?! – вскочил папа, хватая меня за плечи и осматривая со всех сторон с улыбкой. Потом притянул к себе и поцеловал. Я вздрогнул и отстранился: – прости папа, у тебя щека колючая.

Папа ничего не сказал, молча, ушёл на кухню.

–Но у него действительно колючая щека! – капризно сказал я.

Мама тоже ушла на кухню, Юрик укоризненно посмотрел на меня и ушёл в нашу комнату. Ребята засобирались домой, я никого не задерживал, мы тихо попрощались, и я закрыл за ними дверь.

В своей комнате я переоделся, сел в угол своей кровати, подтянул к груди коленки и бездумно уставился в окно.

Юрик включил компьютер, и, толи играл, толи что-то искал в интернете.

–Ребята, кушать! – позвала нас мама. Я не пошевелился.

–Пошли? – предложил Юрик.

–Не хочу, – ответил я, – может, позже.

–Ну что ты, как маленький, надулся? Это, между прочим, ты папу обидел.

–Ты, Юрик, кое-что не знаешь, и лучше тебе этого не знать, меньше знаешь,

крепче спишь.

–Ты что-то вспомнил?

–Напомнили открытым текстом. Иди, я посижу, настроение, глядишь, поднимется.

–Да, жди, – Юрик ушёл.

Я сидел, уткнувшись носом в коленки, и лениво размышлял.

Правильно говорит Юрик, мы не принадлежим себе, мы принадлежим семье. Почему меня так обидели слова отца о том, что он меня ненавидит?

Ведь он сказал тому Саше, а меня – то он совсем не знает? Но резануло прямо по душе, даже след остался, теперь, когда он идёт на сближение, у меня сами собой вырастают колючки. А какая у него тяжёлая рука! По больной голове… Как только жив остался. От жалости к самому себе закапали слёзы, и я зашмыгал носом. Вставать за носовым платком было лень, и я вытер лицо подолом майки.

Вошла мама, села возле меня, притянула к себе, я начал хлюпать носом.

–Что у вас опять с отцом? Он молчит, ты плачешь. Зачем ты его обижаешь? Он ведь любит тебя.

–Он любит себя, – пропыхтел я, – Я не собираюсь жаловаться, ты и так всё видишь и знаешь.

–Я ничего не знаю и не вижу.

–Это хорошо, тебе нельзя волноваться, – я снова вытер лицо подолом майки и сказал: – прости, я спать лягу.

–Хоть покушай.

–Извини, никого не хочу видеть.

–Даже меня?

–Так бывает.

Утром мобильник разбудил меня.

Я нашёл его под подушкой, выключил, но напрасно я боялся разбудить Юрика: рядом никого не было.

Ну что же, подумал я, бойкот, так бойкот. Ещё не то переживали!

Я побежал в ванную, ледяной водой смыл сон, почистил зубы, посидел на унитазе, и пошёл к своим снарядам. Делая утреннюю гимнастику, старался думать о школе, друзьях, домашних заданиях…

Домашние задания я игнорировал, надо пораньше прийти в школу, почитать, учебники. Письменные? Списать у Толика, если он делал.

Друзья называются! Сбежали в самый трудный момент! Хотя в семейные разборки вмешиваться вряд ли кто решится.

Саша будет в нашей семье?

Будет или нет, это ещё вопрос! Толик и так почти брат мне, хотя он не горит желанием быть братом, а кем хочет? Правильно… Кем-кем? Ерунда какая-то получается. Какой из него муж?! Как и я жена. Какая ерунда в голову лезет! Вот Саша, здесь вопросов нет, при мысли о нём внутри всё сжимается от счастья, от того, что он есть.

Я прокрутил «велосипедик» и сел в позу лотоса, делая дыхательные упражнения.

Скоро, очень скоро я с ним встречусь! Я поднялся, легко запрыгнул на турник, и подтянулся пять раз, накачивая в мышцы радость.

«Надо бы велотренажёр выплакать» – подумал я, делая упражнения на растяжку. Растяжка давалась легко, даже на шпагат почти сел, ещё немного, и можно будет удивлять партнёров по самбо уходом от захвата. Отжимание от пола – десять раз. Маловато, будем наращивать. Зачем я всё это делаю?

Я ведь почти отказался быть мальчишкой. Но нет, пока я ребёнок, меня никто не защитит, а мир подростка суров, жесток и опасен, пожалуй, намного опасней взрослого мира, ведь взрослые, начиная разбираться между собой, детей уже не замечают. В азарте они избавляются от этих мелких помех, походя. Пройдя по головам детей, потом ужасаются, какой же враг оказался коварным!

Внутри подростков свои законы, куда взрослым нет доступа, здесь царит своя справедливость, первобытная и жестокая. Поэтому надо уметь защитить себя самому. На помощь взрослых можно рассчитывать, если угроза идёт от взрослых.

К примеру, меня чуть не убили, а может, и убили, кому это было интересно? я сказал: «не вмешивайтесь» и никто не вмешался.

С этими чёрными мыслями я и закончил зарядку.

На кухне я по – привычке сделал завтрак на четверых, найдя вчерашние котлеты, разогрел их на сковородке, добавил четыре яйца, и, разделив всё это на четыре части, решил никого не дожидаясь, позавтракать, чтобы раньше успеть в школу.

Не успел я приступить к завтраку, вошла мама, потрепала меня по голове, и спросила, куда я тороплюсь.

–Вчера не сделал домашние задания, надо перед уроками почитать, да списать, если кто даст.

–Тебе-то дадут, ещё и очередь выстроится, но это будет честно?

–Честно! Когда я списываю, то разбираю примеры, и всё понимаю.

–Тогда списывай. Юра сегодня с нами спал. Вернее, со мной, жалеет, что тебя до сих пор не научил какому-то там видению, говорит, тебе легче будет следить за мной.

–Странно, – сказал я, не донеся вилку до рта, – ничего такого мне он не говорил.

–Это ваши дела, спросишь у него сам. Папа сегодня будет дома, Юрик тоже.

–Ура! – шёпотом крикнул я, забирая вторую порцию со сковородки.

–А что мужчины будут есть? – укоризненно покачала головой мама.

–Двое мужчин не помрут возле полного холодильника! – вскинул я кулак над плечом. – Так что, не стесняйся, забирай тоже ненужную порцию, что-то маловато я сегодня приготовил.

Расправившись с завтраком, я позвонил Толику.

–Толик, привет! Письменные сделал? Ура! Приходи в школу пораньше, мне списать надо! Почему-почему… Лень было.

Быстро одевшись, я осмотрел себя со всех сторон в зеркале. Вроде всё сидит на мне хорошо, ладненько. Волосы вот опять отросли, когда меня последний раз стригли? Осенью. Может, отрастить? Да ну их! Голова чешется, ухаживай за ними! Я взял гребешок и поправил свою причёску.

Волосы наэлектризовались и слиплись. Я раздражённо взлохматил их ладонью и надел спортивную шапочку.

–Не замечала раньше за тобой… – Незаметно подошла мама.

–Да вот, смотрю, стричься пора, или нет.

–У Саши спроси.

–Да ему, хоть налысо…

–Не скажи, его совет, хоть и не решающий для тебя, но много значит, ты можешь узнать его ещё лучше.

–Ещё лучше? В этом что-то есть! Ладно, мамочка, я побежал! – я чмокнул маму в щёчку и побежал в школу.

Сегодня я прибежал рано, и Саша не ждал меня, как прежде, у дверей.

У турникета сидел наш охранник дядя Витя и читал газету.

–Дядя Витя! – окликнул я его, – скажешь Саше, что я в кабинете математики!

Дядя Витя важно кивнул: – Что-то ты сегодня рано?

–Домашние задания вчера забыл сделать!

Дядя Витя снова важно кивнул: – Бывает!

Толик уже сидел в классе, раскрыв тетрадку с математикой.

Я быстро достал свою и быстро начал скатывать примеры, а то сейчас набегут желающие.

Переписав почти всё, я почувствовал сладкое томление в груди, щёки запылали, губы сами собой растянулись в улыбку. Не поднимая головы, я спросил Толика:

–Давно он наблюдает за мной?

–Минут пять.

Я не выдержал и поднял голову. Саша стоял возле двери и тоже улыбался.

Поняв, что его раскрыли, он подошёл ко мне.

–Что, списываем? – съехидничал он, поцеловав меня.

Я вздохнул: – Заленился вчера, наверно устал.

Саша не стал обвинять меня во лжи, только спросил, во сколько мы сегодня будем репетировать.

–Саша, а что, если провести репетицию у тебя дома? – задумчиво произнёс я, – Сегодня папа в отгуле, отдыхать будет.

–Сегодня мои родители будут поздно, но ужинать нечем.

–Приготовим что-нибудь. Курица есть, картошка есть?

–Не знаю.

–На месте разберёмся, не будет, купим. Деньги есть?

–Деньги есть. Тысячи две.

–Тебя балуют.

Саша покраснел:

–Мама положила мне, сказала, чтобы я тебя чем-нибудь угостил, а я всё не решаюсь.

–Какой ты робкий. Но это к лучшему, потратим с пользой, зайдём в ближайший магазин, купим что-нибудь, пожарим курицу с картошкой.

–Ты умеешь?

–Научимся, – рассмеялся я.

–Здравствуйте, Саши, – мы не заметили, как вошла Антонина Павловна.

–Здравствуйте! – мы подскочили.

–Скоро звонок, – сообщила Антонина Павловна, – прощайтесь по-быстрому.

Уроки кончились успешно, меня вызывали, но я успел подготовиться, отвечал даже лучше, потому что прочитал только что.

После уроков я подошёл к Антонине Павловне и намекнул, что пора бы порепетировать со школьной группой, распеться, расплясаться, а то группа даже не знает, что играть. Антонина Павловна пообещала поспособствовать.

Перерывов в тренировках не было, потому что занимались на улице.

Проделав все положенные нагрузки, мы отправились домой к Саше.

По пути мы зашли в магазин, и я выбрал бройлера, а так – как Саша не знал содержимое холодильника, пришлось взять всё остальное, и картошку, и масло, даже соль, лук и сметану.

Разложив всё это на кухне, я поинтересовался, что будем сначала делать.

Мои поклонники сразу закричали, что умирают с голоду. Я не стал после уроков заходить домой, и ребята никуда не пошли.

–Саша курицу разделывает, Толик картошку чистит, я ищу сковородку.

Сковородку я нашёл самую большую, глубокую, прикинул по руке и спросил: – Как я выгляжу?

Ребята мельком взглянули и отвернулись, пожав плечами. Мальчики не поняли.

–А если со скалкой? – ага, начало доходить.

–Так встречают загулявших мужей, но мы-то не такие, – проговорил спокойно Толик, после чего шутить мне расхотелось.

–Ты что молчишь, Саша? Ты хоть понял, что сказал Толик? – спросил я.

–Да понял я. Толик согласен быть твоим вторым мужем.

–А что, – задумчиво сказал Толик, – Саша станет моряком. Не знаю, военным, или капитаном дальнего плавания. Вечно будет в море, а тут я. Послушный, красивый, нежный, и никакой ревности, никакого тягостного ожидания…

–Ты… Ты… – не мог подобрать я слов.

–Вот так, Саша, оказывается, и тебя можно поставить в тупик, – спокойно сказал Саша, заканчивая разделывать курицу.

–Ах, так! – воскликнул я, размахивая сковородкой, – сговорились, за это обедать будете в ужин! Картошка почищена?

Я поставил сковородку на плиту, выложил на неё курицу и задумался, нарезая картошку.

Пацанов я отправил в большую комнату, чтобы сыгрались на гитарах, сейчас они наигрывали что-то мелодичное, не серенаду ли они собирались спеть под дверьми кухни?

Если подумать о будущем, Саша действительно пойдёт или в военное училище, или в МГУ, в смысле, Морской Государственный Университет.

Уйдёт в море… Да и до моря. Училища закрытые, МГУ во Владивостоке, или в Питере. Какова моя роль в его дальнейшей судьбе?

Кухня – кровать отменяется. Начинаются долгие расставания и короткие встречи.

Вот и вся романтика. Так что, как ни абсурдно предложение Толика, в этом что-то есть. Надо набирать гарем. Матриархат, так матриархат.

Заносит тебя что-то, Сашка, сказал я сам себе, ишь, размечтался. Может, не ограничишься двумя? Мечтать не вредно, а эти… Кстати, а что это они спелись? Очень подозрительно. Не делят меня, вернее, делят, когда вместе целуют, и я не скажу, что это мне неприятно!

Я засыпал картошку в сковородку, потому что курица уже обжарилась с двух сторон, распространяя одуряющий аромат. А как аромат действует на моих будущих мужей?

Я тихонько приоткрыл дверь, и у меня отвалилась челюсть: они устроились друг напротив друга, и очень мирно о чём-то беседовали, обняв свои гитары. Я закрыл дверь и пошёл помешать картошку. Невероятно. Они что, серьёзно?

Порезав лук, я развёл сметану, чтобы потом всё залить.

Ох, и вкусна же хрустящая картошечка! Я попробовал на соль, слегка подсолил, засыпал лук. Сейчас! Сейчас! Через несколько минут я всё залил сметаной и закрыл крышкой, пусть створожится.

Опять приоткрыв дверь, я посмотрел на ребят. Они что-то наигрывали, похоже, что вальс.

Наконец картошечка приобрела готовый вид, я разложил примерно одинаковые порции по тарелкам, воткнул ложки и нарезал хлеб.

Мальчишки всё музицировали.

–Мальчики, кушать, – позвал я. Это я опрометчиво. Меня чуть не сбили с ног, еле увернулся.

Горки картошки с курицей уничтожались с непостижимой скоростью, косточки хрустели под крепкими зубами. Я был напрочь забыт. Даже обидно. Я тут накрутил, невесть что, а они – жрать!

Наконец они отвалили, причём только после добавки, я налил всем чаю и поставил вазочку с печеньем. Ребята увлечённо захрустели печеньем. Прямо какой-то праздник живота.

–Что вы обсуждали, какой танец будем разучивать? – спросил я.

–Да какой сейчас танец… – Отдуваясь, сказал Толик, Саша кивнул, – накормил до одурения, теперь танцуй.

– Не груби э-э, хозяину гарема!

– И правда, не груби, – сказал Саша, а то вместо небольшого отдыха, мы будем плясать до упаду.

–Сколько времени? – спросил я, – пять уже есть?

–Да какие пять! – воскликнул Толик, – ещё четыре!

–Нам ещё уроки учить, теперь– то кто нам поможет?

–Ну маленько, Сашенька!

–Я согласен немножко прилечь.

–Да, пошли, в моей комнате отдохнём, потом здесь потанцуем.

Судя по блеску в их глазах, мне сейчас достанется немало ласк.

–Саша, у тебя найдётся, во что переодеться? Валяться в школьном костюме на кровати? Хорошо, на кухне фартук был.

–Тебе всё будет велико.

–Да, не подумали, танцевать тоже было бы легче в шортах и майке. В следующий раз обязательно возьмём сменку.

–Сейчас посмотрим в моём шкафу! – побежал Саша в свою комнату.

–Во! – уже бегает! – сказал я, значит сейчас потанцуем, – у Толика вытянулось лицо.

–Саша! – позвал меня мой Саша, иди, посмотри!

Я пришёл на его зов. Саша держал довольно миленький голубой костюмчик, шортики и лёгкую рубашечку, причём моего размера.

Я взял костюмчик и пошёл в ванную мерить.

Мы сегодня достаточно побегали, вспотели, поэтому я залез в ванну, хорошо отмылся, вытерся чьим-то полотенцем и оделся, не забыв заменить прокладочку.

Костюмчик пришёлся мне впору. Из зеркала смотрел симпатичный мальчик, и я представил, что таким, должно быть, выглядел Саша, год или два назад. В дверь постучали. Какие нетерпеливые! Погодите у меня! Вот вырасту… Будете ждать по часу, или два, пока макияж наведу!

Я вышел.

–Кто этот мальчик? – спросил Толик у Саши – Он прятался в твоей ванной?

–У меня в ванной ещё и девочки водятся! – заявил Саша, беря меня на руки.

–А вы не будете мыться? – спросил я, – мне не нравятся потные мужики.

–Толик уже залез, я ему тоже нашёл одёжку, потом и я ополоснусь, действительно, какая хорошая идея, давно надо было так сделать! – он всё-таки не удержался, и поцеловал меня в губы. Я чуть не растаял.

Саша убежал в ванную, откуда скоро раздались возмущённые вопли и радостный хохот. «Вот дурни», подумал я, забираясь с ногами на кровать.

Мой взгляд привлёк портрет девочки, похожей на меня. Где Саша мог видеть её? В прошлом году, в Петербурге? Саша сказал, что видел меня во сне. Наверно, всё-таки где-то он с ней встречался, потом показалось, что видел чудный сон…

Мама что-то сказала по этому поводу, что, не помню.

Долго мальчики не плескались, скоро появились, вытирая на ходу волосы одним полотенцем.

–Нельзя одним полотенцем вытираться, поругаетесь! – сказал я, поворачиваясь к ним.

–Нам некогда ругаться, мы спешим к тебе! – воскликнул Саша, пристраиваясь на кровати у меня с правой стороны, Толик, тоже с ногами, залез слева. Перехватил мой взгляд, опять брошенный на рисунок, тоже заинтересовался.

–Это ты нарисовал? – спросил он Сашу.

–Да, – ответил он, – в прошлом году увидел во сне.

Я внимательно посмотрел на него: – Точно во сне? Может, где-то встречались?

–Может, и встречались, – легко согласился Саша, – ухватив губами моё ушко. Толик тем временем улёгся мне на колени и заставил гладить его влажные волосы.

Как ни странно, присутствие Толика было сглаживающим фактором, мне уже не хотелось наброситься на Сашу, как в прошлый раз, однако было чертовски приятно от их ухаживаний.

Казалось, прошло минут пятнадцать, когда вдруг в прихожей послышалось движение. Мы замерли. Потом Саша бесшумно вскочил на ноги, перехватил Толика за талию и поставил рядом.

Я посмотрел на них, и закрыл лицо, трясясь от смеха: их шортики имели совсем неправильную форму.

–Где ваши рюкзаки? – прошипел Саша.

–В прихожей! – шепнул я, успокаиваясь и вставая с кровати.

Саша быстро заправил кровать и вышел из комнаты.

–Саша, у тебя гости? – спросил женский голос.

–Да, у меня Саша и Толик, я рассказывал тебе о них. А что ты так рано?

–Не так уж и рано. Уже шесть часов. – Я ахнул.

–Мы поужинали, там осталось ещё тебе с папой, а нам ещё надо приготовить домашнее задание, а если останется время, порепетировать.

–Что вы будете танцевать?

–Вальс.

–Хорошо, ты познакомишь меня со своими друзьями?

–Да, проходи ко мне в комнату, они там прячутся.

Мама Саши вошла к нам в комнату.

–Дай угадаю, – попросила мамина Саши и замолчала в нерешительности.

Я посмотрел на Толика, и понял её сомнения.

Толика мы красили в негра, но за несколько умываний он осветлился, и стал цветом кожи, почти как я.

Сейчас, почти в одинаковых костюмчиках, я в голубом, Толик в красном, мы были действительно, похожи друг на друга.

Толик был даже больше похож на девочку.

–Не подсказывай, я должна сама разобраться!

–Тогда давай по поведению угадаешь, мы постараемся не называть друг – друга по имени, а ты следи за нами!

–Да, это хорошая игра на сообразительность, а то представляет мне двух хорошеньких мальчишек, и говорит: один из них – моя невеста. Угадай с одного раза! – Толик почему-то порозовел. «Сейчас выберут Толика в невесты!» – хихикнул я про себя, а вслух сказал: – Саша, принеси наши рюкзаки, время уже позднее, надо успеть хоть письменные задания сделать.

Саша умчался за рюкзаками.

–Ну вот, ты себя и выдала! – сказала мама Саши, подходя ко мне, – только твои просьбы он так охотно будет выполнять. Ну, здравствуй, Саша, меня зовут Елена Владимировна, – она подала мне руку. Я осторожно взял её в свою, не зная, как поступить.

–Боишься раздавить? – засмеялась мама Саши, – я наслышана о ваших успехах в футболе и самбо, ты уверена, что девочке это необходимо?

–Сам себя не защитишь, никто не защитит, – немного хрипло ответил я, – Мужчины не так часто оказываются рядом.

–Как быстро ты угадала! – с досадой в голосе сказал Саша.

–Ты так умчался за её вещами, что сомнений больше не осталось.

–Мог попросить и Толик.

–Мог. Попросить.

–Всё ясно, в подкаблучники меня записала, – уныло сказал Саша.

Я слушал их и счастливо улыбался, мне было невероятно хорошо. Я взял Сашу за шею, слегка наклонил к себе и поцеловал, со словами: – Самый любимый подкаблучник! – после этого Саша был готов на всё.

–Ну ладно, молодёжь, – засмеялась Елена Владимировна, – я пойду, поужинаю, а вы займитесь уроками.

Мы расселись у стола и занялись решением задач.

После этих, довольно утомительных занятий, решили размяться ламбадой.

Пока настраивались, вошла мама Саши.

–Кто приготовил ужин? Саша? Как я тебе завидую, Саша! Как же теперь вас называть? Можно, я буду называть тебя Шурой? – спросила она меня.

–Можно. Только лучше Шуркой или Шуриком.

–Согласна, для такого сорванца больше подходит Шурка. Рецептом поделишься?

–Что там делиться! Одна курица, килограмма два картошки, лук, сметана, всё это жарится на сковородке.

Елена Владимировна рассмеялась: – Действительно, ничего сложного!

–Всё сложное сделали Саша и Толик, разделали курицу, почистили картошку, мне только осталось найти сковородку.

–Повезло тебе с друзьями.

–Несказанно, – согласился я.

–Вы собрались здесь устроить танцы? Здесь тесно, проходите в большую комнату, я тоже хочу посмотреть и на гитаре могу, жаль, пианино пришлось оставить.

С удовольствием посмотрев наши зажигательные танцы, Елена Владимировна принялась обучать меня вальсу.

Я не спускал глаз с Саши, и все па выполнялись сами собой.

–Ну и чему мне тебя учить?

–Механической отточенности, а не импровизации.

–На это времени не хватит, идите, с Сашей потанцуйте.

Но мы с Сашей уже соскучились, и вместо танцев начали целоваться.

Услышав возмущённые крики, пришлось, всё-таки танцевать, и, чем больше длился танец, тем летучее он был, мы опять никого не замечали.

И ничего. Время бежало, мы веселились.

–Ого! – сказала мама Саши – уже десять часов! – надеюсь, вы предупредили родителей? – это было для меня, как ушат холодной воды. Я опрометью кинулся к своему рюкзаку, достал телефон, открыл… Десять звонков!

Лихорадочно нажав вызов, с замиранием стал ждать ответа, и мне ответили:

– Где шляешься, безобразник? Почему не отвечаешь на звонки?

–Но, мама! Телефон в рюкзаке, мы репетировали у Саши, нам мама его аккомпанировала, было очень шумно…

–А самому позвонить? СМС скинуть? Ты – маленький негодяй. Тебя бы стоило посадить под домашний арест на все каникулы!

Сказать мне было нечего. Я только покаянно сопел.

–Ладно, одевайтесь и выходите, папа вас уже ждёт.

–Откуда вы…

–Не считай нас глупее себя. Всё, выходите.

Мы с Толиком молниеносно переоделись и пошли обуваться.

–Что, Шурка, попало? – сочувственно спросила мама Саши, – это я виновата, увлеклась с вами танцами.

–Ну что вы, Елена Владимировна! Хотя, вы правы, мы все здорово увлеклись, мне показалось, прошёл час!

Мы с Толиком раскланялись и побежали на улицу. Возле входа стоял папин джип. Мы торопливо уселись на заднее сиденье, и папа молча повёз нас по домам.

–У тебя дома как дела? – спросил я Толика. Тот показал мне большой палец.

Дома, когда я переоделся и помылся, решил немного покаяться перед мамой. Мама стояла на кухне. Я попробовал полезть ей под руку, но она отстранилась от меня и отвернулась, подойдя к окну.

Я сел за стол и разрыдался, размазывая слёзы и сопли по лицу, и был прощён. Мысленно. На самом деле я стоял столбом, и понимал, что хитростью выпрошенное прощение – не прощение, его надо заслужить.

Поэтому я пошёл к себе и стал раздеваться.

Юрик сидел за компьютером, и даже не посмотрел в мою сторону. Похоже, меня ждёт настоящий бойкот, а не придуманный.

Я уже лежал в постели, когда Юрка выключил компьютер и ушёл.

Ну что же, вздохнул я, заслужил сегодня опять лечь спать на голодный желудок.

Почему-то вспомнил, как специально не звонил домой, если задерживался на работе, как жена звонила мне и сердито приказывала бросать свою дурацкую работу, и ехать домой, и я, счастливый, как мальчишка, радостно возвращался к той, кто меня любил и ждал… Хорошо ли тебе сейчас, любимая? Вспомнилось уже без горечи, со светлой грустью. Она отпустила меня, и велела прожить новую жизнь счастливо.

Я вспомнил Сашу, и с радостной улыбкой быстро уснул.

Утром я опять проснулся в одиночестве. Потянувшись изо всех сил, решил сегодня опять прийти в школу пораньше. Быстро вскочив с кровати, принялся её заправлять. Вот ещё один минус отсутствия Юрки, тот любил поваляться, и постель за ним заправляла мама. Ах, мама…

Зарядку я провёл опять с мыслью о Саше, не заметил, как все упражнения кончились. Пошёл смывать пот и думал, что до Нового Года осталась неделя, надо успеть отрепетировать со школьной группой, а мне ещё не ответили, утверждён ли мой план мероприятий. Разошёлся! Не утвердят, так не утвердят, зато, сколько радости доставили репетиции!

Но каковы мальчишки! Я прыснул, зажимая рот, чтобы не расхохотаться в голос: от горшка два вершка, а туда же! Нет, общение с ними мне тоже доставляет немалую радость, и даже сладость, так что нечего смеяться над больными людьми. Сам хорош!

Одевшись, я прошёл на кухню. Так, чем мама вчера баловала мужчин?

О! Фаршированные перцы!

Напевая, я наложил себе три больших перца, и поставил разогреваться. Обернулся, и увидел маму. Мама сидела за столом и грустно смотрела на меня. Настроение медленно упало. Я стоял, опустив голову, и молчал. Молчала и мама, наверно, придумывала наказание.

Тут запищала микроволновка, и я, достав тарелку, поставил тарелку на стол. Но есть я не мог, пока мама не разрешит.

–Почему вы вчера пошли к Саше?

–Ну не всегда же у нас дома толкаться. У них квартира, больше, я им курицу с картошкой пожарил, а то кушать было нечего, родители поздно приходят. Мы так увлеклись, что и Елена Владимировна не заметила, как время пролетело.

–А мне кажется, ты просто сбежал из дома, потому что у папы был отгул.

–Ну и… Зато Юрик с ним целый день общался, никто им не мешал. А то припёрлась бы опять целая кодла, начали бы песни орать, да пляски плясать. Чего хорошего?

–Н-да, – наверно, представила себе картину мама, – тогда, почему ты не позвонил, что задержишься?

– Ну, мама! Я же говорю: заигрались мы!

–Не мы, а ты. Саша был дома, Толик всем позвонил, только ты забыл.

Я опустил голову, чтобы блеск в глазах не выдал мою радость, но широкую улыбку не смог скрыть: я прощён!

–Посмотри на меня! – засмеялась мама. Я поднял голову со своей широкой улыбкой.

–Какие щёчки! – восхитилась мама, – наконец-то наел себе щёчки, да с ямочками! Саша, наверно, любит за них держаться! – мама взяла меня за щёки.

–Нет, они любят их целовать.

–Кто это они? – удивилась мама.

–Саша с Толиком. Саша – правую, Толик – левую. Знаешь, что они вчера учудили? Сговорились, и развели меня, как ребёнка. Сказали, что Толик согласен быть моим вторым мужем! Я подумал, что это хороший вариант.

–Да, весёлая у вас компания! Так что с Новым годом? Пригласил их?

–Нет, мамочка, папы не было, да и забыл я…

–А папу Толика?

–Мама, надо нам собраться всей семьёй, и решить, кого, сколько, или вы всё уже решили? А то я приглашу, а вы не готовы. Да и согласятся ли на моё приглашение?

–Родители Саши разве не захотят познакомиться?

–Они военные, и могут дежурить. Папа Толика ничего не может пить, Яна тоже.

–Мы тоже не алкоголики. По бокалу шампанского.

–Я думаю, лучше пригласить взрослых на первое число, а с ребятами мы встретим Новый Год вместе. Вот увидишь, как будет весело! Мы отработаем новогоднюю программу, для Юрика тоже номер придумаем.

–Что-то в этом есть. Ты завтракать-то будешь? Остыло уже всё!

В школе я подошёл к своей классной руководительнице, и спросил, когда мы сможем репетировать свои танцы с группой.

Антонина Павловна вздохнула. – Очень они загружены, старшие классы репетируют, заказы от директора, завуча.

–Ясно, – сказал я, – дети опять никому не нужны…

–Ну что ты опять говоришь?

–Что не так? Вы же говорите! Старшие, взрослые, они важнее. Ну и хорошо, пусть празднуют сами, мы и дома побудем.

–Саша!

–Что Саша? То придумай номер, потом оказывается, что всё время занято. Нам это надо? Надо. Мы неплохо провели время, и проведём ещё.

–Ну что ты обижаешься?

–Почему я обижаюсь? Я прыгаю от радости, разве не заметно.

–Заметно. Твой вальс с Сашей почти на первом месте, на остальное действительно нет времени, тем более что вальс группа может сыграть и без репетиции.

–Вы не знаете, от чего отказываетесь.

–Я верю, что это был бы гвоздь программы.

–Вот именно, что был бы. А вальс мне не хочется танцевать, его могут все, кто желает, танцевать, мне не жалко.

–Саша, ну перестань, успокойся, не злись на меня.

Но я уже надул губы. Толик до сих пор почти чёрный ходит на уроки, а им всё равно. Теперь, если даже разрешат, уже не хочется веселить народ.