Текст книги "Отклонение от нормы, Или приключения томбоя, обыкновенные и невероятные( СИ)"

Автор книги: Александр Машков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)

На площадке уже шёл нешуточный бой. Я быстро переобулся и ринулся на помощь своим. Толик уже был здесь. Как и в футбол, в хоккей Толик играл, полностью отдаваясь процессу, здесь для него не было авторитетов, даже мне он как – то крикнул, что мне что-то мешает для хорошей игры.

Помню, все игроки, кроме меня, остолбеневшего, валялись на льду.

Когда отыграли первый тайм, я увидел Сашу. Он стоял у бортика, и с счастливой улыбкой смотрел на нас.

–Ты без коньков? – спросил я, подъехав к нему.

–Я к тебе в гости, не думал, что ко всему прочему, ты ещё и в хоккей гоняешь.

–Я разве не говорил?

–Не помню, я не всё слышу, когда вижу тебя.

Я радостно засмеялся и попросил подождать, пока мы не разгромим противника. Перерыв кончился, и мы снова кинулись в атаку. Подумаешь, не разгромили! Зато сколько удовольствия и криков.

Скоро выйдут наши «замшелые старички» – пацаны лет 30-40 и пойдёт такой хоккей!.. который нам не нужен.

Сначала выходили мужчины. Послышались восторженные маты, слышимые даже сквозь пластиковые окна. Тогда начали выходить их жёны.

Так мы стали оставаться по вечерам предоставлены сами себе.

Прихватив с собой Толика и Сашу, я отправился домой.

–Чур, я первый в душ! – закричал я.

–Чур, я с тобой! – закричал Толик, – и мы с хохотом умчались в нашу комнату. Взяв там чистое бельё, я вернулся в прихожую, где растерянно стоял Саша.

–Что стоишь? Раздевайся и проходи. Сейчас мы одни, будь, как дома. Проходи в ту комнату, там сейчас Толька. А я пока смою пот, – я побежал в ванную. Вымывшись наскоро, и надев бельё, вспомнил, что, конечно, забыл верхнюю одежду.

–Толик! – заорал я! – принеси мне одежду!

–Какую тебе сегодня? – услышал я крик Толика.

–Красную!

Через пару минут прибежал Толик, принёс шорты и майку.

–Неужели стесняешься Сашу? – удивился он. – Я думал…

–Меньше думай, особенно о таком. Где, кстати, твой розовый костюмчик?

Толик сам порозовел: – Яна постирала. Она что-то подозревает.

–Ещё бы. У мальчика девичий костюм.

–Да. Я сказал, что это ты мне подарил просто на память, и она больше ничего не спрашивала.

Я оделся, и мы пошли на кухню разогревать еду. Позвали Сашу.

–Я хорошо поел! – заотказывался Саша.

–Ничего, за компанию! – мы с Толиком никогда не отказывались лишний раз набить живот, и думали, что все такие.

–Ну, ты, Саша, кушать! – восхитился мой возлюбленный, увидев, как я работаю ложкой.

–Если бы ты увидел и попробовал, как он готовит, то не ковырялся бы сейчас в тарелке, а ел, как мы. – Отозвался Толик.

–Ты ещё и готовишь чудесно?! – восхитился Саша. – Такая жена нужна всем!

–Он ещё дерётся классно…

–Это я и сам знаю.

Не спеша, попив чаю, пошли делать уроки.

–Я уже сделал, – сказал Саша, взяв гитару, которую оставил Толик ещё с осени. Стал наигрывать переборами какую-то мелодию.

Мы с Толиком переглянулись.

–Будет нам с кем репетировать, – сказал я.

–Что репетировать? – перестал играть Саша.

–Скоро Новый Год, опять будет бал-маскарад, будем готовить костюмы, придумывать песенки, беситься, одним словом, – объяснил я.

–Я буду Ледяной Принцессой, Толик ещё не придумал. А ты?

–Костюм гардемарина тебя устраивает?

–Есть к нему шпага?

–Есть. В прошлый раз мне некогда было её искать, я спешил к тебе.

–Ну вот, готовый персонаж. Будешь меня завоёвывать.

–У кого?

Я засмеялся: – уж поверь, найдётся от кого!

–Когда я тебя рисовал, думал, ты одинока и несчастна, ждёшь, кто бы тебя отсюда вытащил, а ты вожак волчат, за тобой ходят поклонники…

–Когда ты рисовал меня, так всё и было, но я взял себя в руки, и переиначил судьбу. И не только себе, – я посмотрел на Толика. Тот важно кивнул:

–Было дело. Саша провернул такое дело! Никому не удавалось, а ему удалось играючи.

–Ну, уж и играючи. Я был мокрый, и едва стоял на ногах от страха. Вот надавал бы твой папа мне по окаянной шее…

–Не надавал бы. Он детей любит.

–Не буду спорить, но мне тогда было жутко. Помнишь, Саша, тренера Максима Сергеевича? Это папа Толика.

–Мне почему-то показалось, что его папа – дядя Коля.

–Не, это его сосед, так, попал под раздачу.

–Под какую ещё раздачу?

–Это Саша придумал. Он сделал антиалкогольный коктейль, и напоил им моего папу, дядю Колю и тётю Яну. Теперь они не могут пить ничего, крепче чая и кофе, – Толик уже не дичился Саши, и общался с ним, как с новым нашим другом. Пришлось ему дарить часть поцелуев. В щёчку.

–Здорово! Ты умеешь делать такие коктейли?

–Получилось случайно. Когда все прибежали на кухню, – тут Толик прыснул, вспомнив скандал, – появился Юрик и захотел прогуляться с нами. Вот он-то и доделал начатое, – с ним я и хочу тебя познакомить.

–Не с родителями? – уточнил Саша.

–Родители – само собой. Юрик хочет что-то тебе сказать.

–Вы, наверно, очень любите друг – друга.

Мои губы сами собой разъехались в радостную улыбку:

– Почти как тебя, Саша, когда нет вас с Толиком, я радуюсь Юрику, маме…– я запнулся.

Выручил меня шум в прихожей, я сорвался с места и полетел туда.

Первыми всегда приходят мама с Юриком, я уже узнавал их по шагам.

–Мама! – крикнул я, бросаясь ей на шею.

–Тихо ты! – смеялась мама, при этом целуя меня, – возьми вот сумки, отнеси на кухню.

–Мама, у нас в гостях Саша! – прошептал я.

–Неужели мы увидим таинственного Сашу? – обрадовалась мама.

Я ласково прижал к себе уже раздевшегося Юрика и понёс на кухню пакеты с покупками, радостно улыбаясь.

Когда на кухне появилась мама, Саша встал и представился:

–Александр Белов!

–Курсант Навигацкой Школы?

–Да, был им одно время, когда жили в Петербурге. Сейчас вот живу здесь.

–Вы часто переезжаете?

–Нет, не очень. В Петербурге прожили почти пять лет.

–Это хорошо. А мама кем работает?

–Она военный медик. Работает в госпитале.

Я мельком подумал, что даже не поинтересовался, где работают мои родители, но тут же забыл об этом.

–Она, наверно, очень красива? Только у красивых женщин могут рождаться такие сыновья.

–Мамы все красивы, но вы ещё прекрасней. Когда Саша рассказывала о вас, я даже ревновал её к вам. Неудивительно, что я с первого взгляда влюбился в вашу дочь.

–Он позволяет тебе называть себя девочкой?

–Да. Она сказала, что я единственный, кто может это делать.

–Очень приятно было познакомиться, освободите, пожалуйста, кухню, мне надо приготовить ужин. Саша, – обратилась она ко мне, – ты мне поможешь?

–С удовольствием, мамочка! – понял я её, – а Сашу займёт Юрик.

–Да, – сказал Юрик, вот только немного перекушу.

Мы решили потушить картошку с мясом, тем более что мама купила неплохую вырезку. Я занялся мясом, мама картошкой, хотя меня так и подмывало занять этим делом мужчин-бездельников. Но мама мне сказала, чтобы я никого сюда не звал, тем более что я должен теперь привыкать к обязанностям женщины. Я так возмутился, что не мог сказать ни слова.

Это что же, вместо любви, я буду только и стоять у плиты, а в перерывах – услаждать мужчину в постели?! Да будь он хоть трижды любимый!..

Но при воспоминании о Саше, сердце почему– то сладко заныло, а нож ещё ловчее стал нарезать аккуратные кусочки мяса.

Поставив его тушиться, я помог маме с картошкой.

–Мама, ну скажи…

–Тебя разве интересует моё мнение? Мне кажется, что ты всё решил. Или надо говорить – решила?

–Ах, мама, я и сам не знаю. Я просто люблю.

–Но голову терять, тоже не стоит. Твой Саша очень хорош. Даже неприлично хорош. Как-то мне даже страшно, потому что получается слишком складно.

–Не совсем складно, мама, слишком рано.

–Да, Сашенька, слишком рано, ты не наделаешь глупостей?

–Не наделаю, – вздохнул я, – хотя очень хочется. Я даже снова сходил к Марии Борисовне, и она мне всё объяснила.

–Мне даже не вериться, что ты стал такой практичный.

–Сам себе удивляюсь, поболтал там с девочками…

–Ты – с девочками?

–Что тут удивительного? У меня в классе много подружек.

–В чём ты ходил к гинекологу?

–Как всегда. По-моему, девочки мне не поверили. Даже не представляю, что подумали их мамаши.

–Ты ходил к гинекологу, как мальчик?

–Да, ты бы видела их лица! – засмеялся я, – они подумали, что я их разыгрываю!

–Обалдеть! В прошлом году я пыталась тебе на это намекнуть, так чуть не лишилась твоего уважения!

–Очень уж доктор хорош! Не только осмотрит, но и объяснит и расскажет, что к чему. Приятно к ней прийти. Хотя в первый раз я чуть не хлопнулся в обморок при виде кресла.

–Да… – задумчиво произнесла мама, – ты очень изменился.

–Хоть в лучшую сторону?

–Надеюсь. Я рада, что у тебя появилась куча друзей, что поклонники ходят за тобой по пятам, но что – то меня в этом настораживает. Я не узнаю своего ребёнка.

–Если расскажешь, как мне себя надо вести, чтобы тебе угодить, я это сделаю, мама.

–Я тебе верю, сынок, но это будет уже игра.

Я покраснел от стыда и обиды и шмыгнул носом.

–Ты там, не желаешь ли сырость пустить? Опять мама обидела?

–Почему ты всё обо мне? – постарался я увести разговор в сторону, – для чего я привёл Сашу?

–Сашу ты привёл для того, чтобы Юрка с ним поговорил.

–Да, Юрик сказал мне, что наша с Сашей любовь почему-то опасна, – я покрошил морковь и бросил в сковородку с мясом, помешал лопаткой, – говорит, что мы идеально подходим друг к другу. И ещё он доказал, что я ребёнок, и не принадлежу себе.

Мама помолчала.

–Юрик, как всегда, прав. Так влюбляться в твои годы очень опасно. Можешь перегореть.

–Я понимаю. Только это уже случилось, и случилось каким-то невероятным образом, как будто кто – то специально это сделал, для каких– то неведомых нам целей. Такое я видел только в кино: «Алые паруса», например. Тем более у Саши есть мой портрет, который он нарисовал в прошлом году.

–Не может быть!

–Сам видел. На портрете, правда, нарисована девочка, очень похожая на меня. Саша сказал, что увидел эту девочку во сне.

–Сестра – близнец? – непонятно и тихо сказала мама.

–Что ты говоришь? – но тут закипела картошка, и я потерял нить разговора.

Пока мы готовили, пришёл папа. Он сразу зашёл к нам и спросил, кто у нас в гостях, не мой ли возлюбленный.

Мы всё объяснили, и папа пошёл переодеваться.

Наконец у нас всё было готово, и я пошёл звать за стол.

Зайдя в свою комнату, я обнаружил Толика, сидящего за учебниками, а на моей кровати сидели Юрик и Саша. Саша был бледен, с крепко сжатыми губами.

–Вы закончили разговаривать? – спросил я.

–Да, – ответил Саша, – надеюсь. Ну, у тебя и брат!

–А то! – с гордостью сказал я, – это ты ещё мало его знаешь!

–Надеюсь не расставаться с вами никогда! По его словам, мы просто обязаны жить все вместе!

–Пошли за стол, пришёл папа, познакомитесь.

–Опять за стол?! – вскрикнул Саша, – мы же только поели.

–Кто-то ел, кто-то нет, всё равно надо знакомиться, так что не увиливай.

Я взял Сашу за руку и потащил на кухню, где уже сидели папа с мамой. Я завёл Сашу и представил его папе.

–Что встали? – вздохнул папа, – садитесь, раз пришли. – Мы сели, мама нам наложила тушёной картошки, положила ложки и хлеб, но мы не заметили этого, не сводя глаз с главы семьи. Глава семьи думал.

–Ешьте! – приказал он, – я ещё не обдумал речь.

Мы ели, не ощущая вкуса. Саша, несмотря на то, что притворялся сытым, съел всё и старательно вычистил кусочком хлеба тарелку. Видно было, что он сильно волнуется. Ужин проходил в полном молчании. В другое время мы отпускали шутки, смеялись, в основном доставалось нам с Толиком. Правда и я в карман за словом не лез. А сейчас…

Папа, наконец, отложил ложку и попросил чай.

–Я долго думал, – признался папа, – я и не представлял, что у нашей Сашки будет такой друг. Эту сорвиголову может терпеть только Толик. Он давно уже попал ей под каблук. Но такой парень! Ты хоть понимаешь, с кем ты собираешься иметь дело?

–Так точно, Иван Дмитриевич! – отчеканил Саша, – Я имею счастье иметь дело с Александрой уже более двух месяцев, и действительно, готов выполнять все её приказы. А попробовав сейчас её стряпню, я готов хоть сейчас поселиться у неё на любых условиях! Даже моя мама не готовит так вкусно!

–Да, Сашка у нас умеет удивить. Но характер у неё! Наплачешься ты с ней. Честно говоря, я хоть завтра бы вас поженил, если бы не ваш возраст. Что вы так торопитесь? Все нормальные люди влюбляются минимум в 15 лет, а вы? Сколько лет ждать? Не менее трёх лет, и это в то время как выяснено, что любовь и длится года три-четыре…

–У нас особый случай! – вякнул я

–Помолчи, папа ещё не закончил. Дружить вам я не запрещаю, да и глупо было бы запрещать дружбу, тем более Сашка у нас – пацан. Так в дальнейшем и поступайте ближайшее время, ясно, Саша? – обратился он ко мне сурово.

–Да, я уже проконсультировался с кем надо, – скромно ответил я.

–И не обижай Александра, а то он сейчас влюблённый и глупый, будет во всём тебя слушать, и ходить за тобой, как бычок на верёвочке, – обратился он к Саше, – Все они любительницы вить из нас верёвки. Тебе, Саша, далеко? Давай я тебя отвезу, да и Толика прихвачу, хорошо?

Толик скорчил недовольную рожицу, но не стал протестовать.

Мы, молча, допили чай, и стали прощаться. Мы с Сашей мысленно поцеловались, и он вышел вместе с папой и Толиком. Я шумно вздохнул и поплёлся на кухню, слушать Юрика. Честно говоря, его заключения я боялся больше, чем папиного. Папа пусть сам меня боится.

Юрка с мамой, молча, ждали меня на кухне.

Я налил себе трясущимися руками чаю и сел за стол, чувствуя, как отливает кровь от щёк.

–Что побледнел? – спросила мама. Как влюбляться, он не бледнеет, как отвечать за свои поступки, так: пожалейте меня, бледного…

–Не печалься пока, братец мой любимый, – пропел Юрка, – будущее твоё темно, но предсказать можно. Ваши жизненные потоки начали срастаться, что значит, не увлечение это, всё слишком серьёзно. Вот это уже плохо. Лучше было бы минутное увлечение, даже с глупостями.

–Что-то мне уже становиться плохо, – простонал я.

–Не до шуток. Если вы расстанетесь, ваши души будут истекать кровью…

Мне показалось, что меня ударило током:

–Почему мы должны расстаться?

–Вот и я говорю: постарайтесь не расставаться. Это я уже объяснил Саше, и, кажется, он понял.

–Ты пугаешь меня, Юрик.

–Лучше напугаться заранее, и быть готовым ко всему.

Мне расхотелось пить чай.

–А если…

–А если вы не расстанетесь, вам не будут завидовать только камни.

–Спасибо на добром слове, – сказал я уныло, – к сожалению, жизнь вся состоит из встреч и разлук, боюсь, нам не избежать этого.

–Я рад, что ты это понимаешь.

–Мама, можно, я пойду? – спросил я.

–Иди, Сашенька, мне тоже надо подумать.

Я лежал на кровати и смотрел в потолок. Что нового сказал мне Юрик?

Мне и сейчас хотелось, чтобы Саша сейчас лежал рядом со мной, мы бы обнимались и целовались, и не могли бы насытиться друг другом. Я потянулся к нему всей душой, и мне показалось, что я слышу ласковый ответ, успокаивающий меня: я рядом, я с тобой, успокойся, малышка!

Я счастливо улыбнулся и моментально уснул.

Утром запищал будильник, который я положил с вечера под подушку.

Быстро задушив его, обнаружил под боком свернувшийся клубочек братика.

Нежно поцеловав его в макушку, отправился в ванную. Сделав все дела, я начал утреннюю гимнастику. Я уже подтягивался на перекладине пять раз!

Ну, почти пять. Ладно, не дадите соврать, но три раза – это точно!

И допрыгивал уже раза со второго – третьего, мягко приземляясь на цыпочки, чтобы никого не разбудить грохотом своих костей.

Прозанимавшись до пота, побежал принимать душ, потом приготовил завтрак на всех. Несмотря на грозные предупреждения нашего оракула, настроение моё было превосходно. Я даже напевал какую-то песенку: сейчас я пойду в школу, там меня ждут друзья, любимые учителя, Толик…

И сердце сладко заныло: Саша будет ждать меня на входе. Так, с глупой мечтательной улыбкой и закрытыми глазами меня и нашли на кухне мама с папой. Папа, как всегда, нёс сонного брата.

На физкультуре ребята стали спорить, в какой команде мне играть: с девочками, или с мальчиками. Спросили меня.

Я ответил:

– Пока ничего серьёзного у меня с Сашей не произошло, я буду принадлежать обеим командам, и разыгрывать буду с помощью монетки.

Установившаяся после моих слов мёртвая тишина удивила меня. Я поднял голову от монетки. Ребята и девчата смотрели на меня с открытыми ртами.

–Вы чего? – испугался я.

Ленка Бузыкина, моя ровесница, но уже начавшая сформировываться, сказала за всех: – Так вы ещё с Сашей… не того?

–Чего – того? – насторожился я.

Ленка беспомощно посмотрела на ребят.

–Все думали, что вы уже, как муж и жена, – разрешил сомнения Борька Гуревич, протирая очки. Все вам завидуют. Белой и чёрной завистью.

Я вздохнул.

–К сожалению, мне ещё слишком рано. Я специально ходил к гинекологу, проконсультироваться. – Почему-то здесь словосочетание «ходил к гинекологу» не вызвало ни у кого, даже у физрука, ни тени улыбки.

–Бедная Саша… – Пронёсся вздох.

–Девочки, не надо драматизировать, да, не скрою, очень хочется, но наши неокрепшие тела не готовы к этому. Мальчики – да, но они слишком нетерпеливы, и могут на всю жизнь оставить нас, да и себя тоже, несчастными. Потому что своему любимому надо доставлять радость, а не боль. Сегодня девочка уступит мальчику, а потом тот же мальчик скажет: – «я у тебя, оказывается, не первый» забыв, что первым был именно он.

–Что же касается нас, то, поверьте, ласковые взгляды, объятия, просто возможность быть друг с другом приносят нам огромную радость, ни с чем несравнимую. Любовь должна начинаться с ухаживаний, робких прикосновений, свиданий и только потом, с бьющимся от радости сердцем, можно попытаться поцеловать любимую. Смею вас заверить, это невероятное счастье, гораздо лучше, чем просто тупой секс, от которого останутся только неприятные воспоминания о перенесённой боли.

Наш физрук только головой покачал:

– Любовь творит чудеса, – сказал он, – чтобы от такого малыша такое услышать…

Новый год.

-Тебя мы нарядим чертёнком! – воскликнул я, – чёрная водолазка, чёрные колготки, чёрные шорты, чёрный хвост. На голове – чёрные рожки!

–А ты и дома будешь Ледяной принцессой? – ехидно спросил Юрка.

–Я не против! – быстро проговорил Саша.

–Это моя мечта! – с придыханием прошептал Толик.

Я с подозрением посмотрел на своих друзей.

–Вы что задумали?

–Новогодний карнавал! – заорали трое мерзавцев.

Ответить на это мне было нечего, мы действительно готовили новогодний маскарад. В школе мы решили одеться, как и планировали, а дома начали с Юрика. Юрик – чертёнок, папу нарядим дедом – морозом, маму – Снегурочкой… у мамы уже чуть-чуть был виден животик.

Или меня Снегурочкой. Саша – гардемарин. А кем будет Толик?

–Толик будет Каем, – придумал я.

–Кай должен искать Герду, – задумчиво сказал Саша, – кто будет Гердой?

–По всей видимости, это должен быть я.

–Мне это не нравится, – заметил Саша, – Кай с Гердой тогда должны танцевать!

–Ты плохо знаешь сказки, – перебил я его, – Кай и Герда – брат и сестра!

Юрка фыркнул: – Саня точно оторвался от детства! Кай – соседский мальчишка, друг Герды.

–Ладно, – примирительно согласился я, – Тогда кто подруга Гардемарина?

–Ягужинская, конечно!

–На роль Ягужинской я точно не гожусь. Скорее, я похож на Кая, Толик – на Герду, Саша – на принца…

–Там слишком много персонажей, нам придётся постоянно переодеваться. Ещё там была маленькая разбойница… – мечтательно произнёс Саша, закрыв глаза. Я посмотрел на него, и из головы вылетели все дельные мысли.

Саша сидел на диване, мы расположились на ковре. Я встал на четвереньки, подошёл к Саше и положил голову ему на колени. Саша ласково гладил меня по голове, играя моими отросшими волосами, я млел, мурлыкая, забыв обо всём на свете.

–Саша, ты же обещал… – ревниво начал Толик, но Юрка дёрнул его за майку и сказал: – пойдём, мы с тобой, без этих сумасшедших быстро распределим роли, и тебе достанутся все танцы с нашим Сашей, а другой Саша будет спасаться от чёрта!

Я готов был оставаться в таком положении сколько угодно долго, но пришла мама, и мне с горестным вздохом пришлось убираться в свою комнату. Там сидел и дул губы Толик. Пришлось взять его с собой на кровать и, положив его голову себе на колени, перебирать ему волосы. Тогда Саша сел рядом и стал меня целовать. Юрик фыркнул и пошёл встречать маму.

–Мама, туда сейчас не надо ходить, – услышал я. Ну их с их дурацкой любовью. Пойдём лучше, разберём твои покупки.

–Что они там делают? – поинтересовалась мама.

–Ну что могут делать влюблённые? Целуются.

–Втроём?

–Как ни странно. Я с удовольствием стал бы четвёртым, но думаю, ночь у меня никто не отнимет.

–Это так, мой милый. Как ты считаешь, у меня всё нормально?

–Пока – да. Срок ещё маленький.

–Спасибо, Юрик, как я тебе благодарна…

Больше я ничего не слышал, потому что Толик перевернулся и упёрся носом мне в живот, а Саша залез мне под майку.

–Что ты там хочешь найти? – тихонько засмеялся я, – или хочешь пересчитать мои рёбра? Кстати, это мысль! У мужчин одного ребра не хватает!

–Да, это интересно. У твоих ровесниц уже есть, за что подержаться…

Мне в грудь будто вбили кол. Я вцепился в волосы Толика, но тот не пикнул, только дёрнулся и затих.

Саша отодвинулся от меня, его глаза ещё лихорадочно блестели, но уже виден был испуг.

…Если бы я был ребёнком Сашей, я сказал бы то, что вертелось на языке: «Иди, обжимайся с грудастыми и почеши об них то, что чешется!». Но опыт взрослого человека не давал выплеснуться сладкому гневу.

Гнев похож на неконтролируемый секс: несколько секунд сладости, и много дней раскаяния и ползания на брюхе перед любимым человеком.

Поэтому я опустил глаза на замершего Толика (не придушить бы), ласково погладил его мягкие волосы, убирая из глаз праведный гнев, глубоко вздохнул и посмотрел на Сашу нормальным взглядом: -Давайте приведём себя в порядок и пойдём, встретим маму, – я даже улыбнулся, а Толик поднялся и поцеловал меня куда– то под ухо. С другой стороны, это сделал Саша, пряча глаза.

–Саша… – начал он хрипло.

–Не надо ничего говорить, я прекрасно понимаю, что ты не хотел меня обидеть, сравнивая с другими девочками. Не хочу я гнаться за их формами, меня своя фигура устраивает, да и детство своё я не хочу торопить.

–Саша, я понял сейчас, не обижайся на нас, мы просто глупые волчата, которые с задранными хвостами носимся за молодой волчицей, в надежде хоть прикоснуться к ней, и за все вольности волчица имеет право цапнуть волчат. Цапни меня, – и он подставил свой затылок. Я легонько треснул по шее недрогнувшей рукой.

–Воу! – радостно взвыл Саша.

–И мне! – заорал Толик, и, получив свою порцию, радостно взвыл и кинулся на меня.

–Что это за вой? – услышал я папин голос.

–Этот вой у нас песней зовётся! – ответил Юрик, ворвался к нам, и я почувствовал, как на нашу кучу малу свалилось ещё одно маленькое тельце.

Приведя себя в порядок, мы уселись за стол поужинать.

–Ну что, распределили роли? – спросил папа.

–Ты будешь, конечно, Дедом Морозом. На роль Снегурочки мы выдвигаем маму, Юрик будет чертёнком, похищающим месяц, Саша – или прекрасным принцем, или, не менее прекрасным, гардемарином, покоряющим сердце Ледяной принцессы, Толика нарядим в костюм гусара!

–Замечательно придумано! Хм… Ледяная принцесса. А вы не думали, что можно пригласить гостей? Родителей Александра, Толика?

–Думали, но на это необходимо ваше с мамой разрешение.

–Мы сами это предлагаем, так что готовьтесь.

–Чую своим тощим задом, к чему! – сказал я, – мужчины от 14 и ниже поступают в моё распоряжение. И без воплей! Маму надо пощадить.

И все посмотрели на маму. Та зарделась, как девочка: – Мне совсем нетрудно! Срок ещё маленький.

–Саша! – восхитился мой Саша, у тебя скоро будет ещё один брат?!

–Мы с папой девочку хотим…– сказала мама.

–Что мешает девочке быть хорошим братом? – удивился непонятливый Саша.

Папа закашлялся. Когда справился с кашлем, он отозвался:

–Ещё одного такого я не переживу!

Папа опять начал собираться отвезти гостей, ворча, что надо бы купить пару раскладушек, тогда все будут довольны. Я ему почему-то верил.

В школе я предложил Антонине Павловне устроить в спортзале, отданном под ёлку, не только зимнюю сказку, можно сделать и уголок бразильского карнавала, тогда мы с Толиком спляшем ламбаду, румбу, или ещё что-нибудь. Причём Толик будет негритёнком. Как быть с гусаром? Гусара будут звать Ибрагим Петрович… Ламбада? По-испански означает: удар палкой. Никого я не буду бить палкой! Это меня после танца будете бить палкой, да, такой зажигательный танец.

–Вы с Сашей должны танцевать вальс! Прорвалась, наконец, сквозь мои рассуждения – предложения Антонина Павловна.

–Но мы не умеем танцевать вальс! – удивился я.

–Не скромничай, все видели осенью.

–Это был случайный вальс…

–Не случайный, а осенний. Сейчас будет зимний…

–Мы лучше станцуем либертанго! – я изобразил несколько движений, от которых у нашей классной руководительницы чуть не случился приступ. – Ну, Антонина Павловна! – взвыл я, – Новый Год, все должны веселиться!

–Боюсь, за такое веселье я получу выговор с занесением в личное дело!

–Выговор за веселье?

–Саша, ты ведь знаешь нашу директрису! – я пожал плечами:

– Молодая женщина, можно сказать, девушка. Почему она будет против?

–И откуда только берутся эти твои идеи? Прямо фонтанируют!

–Я люблю и любим.

–Любима. Тебе надо привыкать говорить: любима, а то получается неприлично.

–Я буду стараться, – скромно ответил я, царапая паркет ножкой.

Антонина Павловна прижала меня к себе и поцеловала в макушку: – Ну, всё, беги к своему любимому, насчёт твоих предложений я выскажусь на педсовете. Действительно, очень свежо, «девушке» это должно понравиться, особенно твоё замечание о её возрасте…

Но я уже не слушал: в коридоре появился Саша, и я, забыв о приличиях, помчался и прыгнул к нему на шею, едва не сбив с ног. Облапил его руками и ногами, как меня, бывало, Юрик.

–Неси-неси, своя ноша не тянет! – слышались вокруг насмешливые крики.

Саша донёс меня до окна и посадил на подоконник.

–Саша, принеси сегодня к нам домой гитару! Будем репетировать новую программу, почти утверждённую. Я люблю и любима, – повторил я несколько раз, обняв Сашу за шею.

Теперь, когда спортзал отдали под ёлку, мы тренировались в парке.

Бегали довольно длинные кроссы, бегали на лыжах, боролись в снегу, с криками и воплями, моя стая, добежав до леса, училась красиво петь песни на разные голоса, а не выть, как одичавшие волки-одиночки.

Сегодня бегали по парку и добежали до пляжа, где мы с Вовчиком когда-то, кажется, в прошлой жизни, сошлись в смертельной схватке…

Сейчас они в моей стае и считаются моими самыми крепкими друзьями – ближниками.

Со смехом мы повспоминали эпохальное сражение, честно говоря, если бы не оно, не было бы сейчас ничего: ни команды, ни веселья, ни стаи.

Толик с Сашей, может, и были бы, а может, неведомый кукловод, дёргающий нас за ниточки, распорядился бы по – иному.

Но сейчас – морозец. Солнце, хоть и низкое, искрящийся снег, смеющиеся лица друзей, Толика, любимого Саши!

Дома я раздел Толика до пояса, критически осмотрел его:

–Не зажимайся! – прикрикнул я на него, пресекая его попытки обхватить себя руками, – штаны снимай!

Толик удивлённо вскинул глаза, Саша тоже непонимающе посмотрел на меня.

–Где-то я видел белые бриджи, – проворчал я, – раздевайся, будем негра из тебя делать! Можешь догола, чтобы пятен не было, а то будешь, как мулат: – по пояс чёрный, ниже – белый.

Не обращая на его свекольный вид, я достал банку крема, придающего коже тёмно-ореховый вид.

–Ты обещал мне костюм гусара, – заныл Толик, стягивая, между тем штаны.

–И как я буду ходить в школу?

–Во-первых, костюм гусара можно будет носить и, будучи негром, будешь у нас белым арапом, – нелогично закончил я.

–А во-вторых, после того, как ты спляшешь со мной ламбаду, ты забудешь всё на свете.

–Я буду плясать с тобой? – обрадовался Толик, хватаясь за резинку трусов.

–Эй, эй! – остановил я его, – там ты будешь мазать в ванной!

Я отправил его с Сашей в ванную, а сам после недолгих поисков, вытащил всё – таки белые бриджи. Потом из своей девичьей половины вытащил белую мини-юбку и кофточку в мелкую, бело-синюю, полоску.

Сбегав к маминому шкафу, достал оттуда парик с прямыми волосами.

Надев всё это, я посмотрел в зеркало. На меня смотрела незнакомая испуганная девочка. У меня задрожали руки и ноги.

В это время с хохотом вывалились из ванной Саша с чёрным Толиком.

появившись в комнате, замолчали и заоглядывались.

–А… а… – сказал Толик, – а где Саша?

–Чё уставились? – спросил я.

–Саша! – опомнился Саша, кинулся ко мне и подхватил на руки.

Он вглядывался в моё лицо, как будто впервые увидел.

–Сашенька! Моя! – прошептал он, ещё крепче прижимая меня к себе.

–Отпусти меня! – задушено проговорил я, – нам репетиро… – рот мне закрыли поцелуем.

Наконец Саша пришёл в себя, опустил на пол мою тушку, но долго не мог успокоиться, поворачивая меня и разглядывая со всех сторон.

–Обалдеть! – сказал Саша.

–Вы там не забыли про меня? – закапризничал Толик, – Я, между прочим, танцую с Сашей!

Я, только сейчас разглядел Толика и хмыкнул: Ну и где вы видели блондинистого негра? Красить!

–Нет! – испугался Толик, хватаясь за свои кудри.

–Да!! – крикнули мы хором и кинулись ловить чёрного Толика.

Минут через пятнадцать беготни мы всё-таки изловили его и силой, и уговорами поволокли опять в ванную.

К сожалению, чёрной краски мы не нашли, пришлось отпустить нашу жертву на свободу.

Мы решили, что купим краску накануне праздника, пока наш негритёнок и так выглядит неплохо.

Отдышавшись, начали разучивать мотив ламбады. Саша и Толик, которому я пока запретил одеваться, чтобы подсохла краска на теле, стояли и бренчали на гитарах, не сводя с меня восторженного взгляда.

Я тоже иногда бросал на себя взгляды в зеркало и думал, что не зря я скрывался в мальчишеских одеждах. Сейчас я выглядел, как обычная девочка, которых сотни, но контраст получился потрясающим. Самого проняло до дрожи.

–Ну вот, – сказал я, – что-то получается. – Теперь будем разучивать танец.

Танец должен быть быстрым, моя юбка должна взлетать выше пояса, поэтому под неё я пододел белые трусики, на Толика надели белые бриджи.

Когда я прижался к Толику животом и бёдрами, заставляя при этом быстро двигаться, мне казалось, что он сейчас хлопнется в обморок, потому что его глаза закатились, но ничего, стойкий оказался наш Толик, правда, некоторую твёрдость я всё-таки ощутил…

–Саша, тебе не кажется, что это слишком? – спросил меня вспотевший не менее нас Саша.

–Это же бразильский танец! У них все танцы зажигательные, тем более…

Я замолчал.

–Что? – забеспокоился Саша.

–Поспешили мы с Толиком. Вот был бы сюрприз!

–Ничего! – махнул рукой Толик, придумаем что-нибудь, потом покрасим мне волосы, а Сашу пока показывать никому не будем, пусть гадают, кто это со мной пляшет.

–В том-то и дело, что с тобой кроме меня никого не увидишь! – заметил я. – ну ладно, сейчас немного отдохнём и ещё потанцуем.