Текст книги "Кровавое шоу"

Автор книги: Александр Горохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Надя схватила ключи и зажала их в кулаке. Потом поспешно запихала в стол вывалившиеся бумаги, развалившийся ящик засунула под диван. Она сразу поняла, что ключи эти – дубликат от всех дверей дома, наверняка среди них есть ключ от кабинета. Только не надо торопиться…

Она даже засмеялась от удовольствия.

В дверях снова послышалась возня, появился Станислав с японским транзистором.

– Ты же без музыки жить не можешь. Держи, слушай сколько хочешь. Вечером, может быть, и телевизор принесем. А что это ты лыбишься, словно у тебя завтра праздник? – спросил он подозрительно.

Надя поняла, что чуть не выдала себя, нужно выглядеть мрачной узницей, а не ликовать от радости.

– Да так, смотрю на тебя и думаю, что такого клоуна в жизни не видела! – нашлась она.

– Ну, смотри… А может, ты выпить хочешь? Николай сказал, что если хочешь, то можно бутылку хорошего вина принести.

– Обойдусь! Убери свою гнусную рожу.

– Не идет тебе ругаться, – огорчился Станислав. – Ты все-таки выглядишь порядочной девушкой.

– Порядочная! Много ты понимаешь в порядочных!

Станислав ругнулся невнятно и снова ушел, тщательно заперев дверь.

Наде нестерпимо хотелось опробовать ключи, но сейчас это было невозможно, надо дождаться вечера, а еще лучше ночи.

Надя забралась в туалетик, чтобы рассмотреть ключи. Их было семь штук, один из них доложен подходить к ее темнице, очевидно, настоящий владелец кабинета отдал свои ключи ее тюремщикам, а запасные оставил в тайнике.

Все-таки у нее не хватило терпения ждать до вечера. Девушка подошла к двери, прислушалась. Было тихо.

К замку подошел третий ключ. Механизм мягко щелкнул. Надя нажала на ручку и чуть-чуть приоткрыла двери.

Из коридора слышался чей-то сдавленный голос:

– Теща, тесть-гад, вы права не имеете меня сюда тащить! Что это вы тюрьму устроили? Плевал я на своих родственников, будто по их желанию здесь, это же арест, и прокурор вас посадит!

Возмущенный голос доносился с лестничной площадки, и остальных слов Надя не разобрала. Кричащего кто-то терпеливо уговаривал, слышалась тихая возня.

Надя вновь заперла двери.

Куда же это меня засунули, попыталась понять она. Значит, я здесь не одна? Что это, тюрьма какая-то на общественных началах? Бежать отсюда надо… А вдруг там внизу охрана с автоматами, как в больнице?

Надя выдернула из общей связки нужный ей ключ, остальные хотела было забросить в стол, но, поразмыслив, решила оставить себе: может, на пути к свободе будут еще какие-то двери. Она засунула связку в диван, между подушками и сиденьем.

На душе стало спокойно и радостно. Она включила транзистор, но батарейки были на последнем издыхании, и слышно было только «Маяк» да первую программу. Но никаких развлечений Наде уже не требовалось. Она прикинула возможный распорядок дня. В полдень должны принести обед, к вечеру – ужин, подкрепить свои силы не мешает, а весь тоскливый день лучше всего проспать, чтобы ночью со свежими силами вырваться отсюда к Джине. Правда, тут возникала некоторая проблема – наученная горьким опытом, Надя уже не собиралась гулять по Москве поздней ночью, а ранним вечером Джины могло не оказаться дома – мало ли куда может умчаться в поисках счастья! Так что бежать следовало в час, когда стемнеет – около десяти лучше всего.

Она уже совсем было собралась заснуть, но вспомнила, что оставила в письменном столе полный разгром, и решила прибраться.

Прислушиваясь к тишине за дверью, она снова села в кресло и открыла ящик. Все снова вывалилось на пол; Надю заинтересовали бумаги с прикрепленной к ним карточкой из глянцевого картона. На ней затейливой вязью было написано:

ПРИГЛАШЕНИЕ

Уважаемый господин(жа)…

Фирма «Граммофон XXI век» совместно с журналом «ШОУ РОССИИ», а также рядом заинтересованных фирм и лиц имеет честь пригласить Вас на трехдневный круиз, который имеет быть на известном Вам объекте в известное Вам время.

Данное приглашение является пропуском и не может быть передано другому лицу.

Форма одежды по Вашему усмотрению.

Про фирму «Граммофон XXI век» Надя знала, а «ШОУ РОССИИ» был ее любимым журналом, который она уже два года читала от корки до корки, выписывая имена; настоящая лоция в эстрадном мире.

Но на приглашении не указано никаких данных, скорее всего, это тусовка.

Подробности могли оказаться в письме. Оно было отпечатано на машинке с четким, красивым шрифтом.

«Дорогая Татьяна Васильевна!

Я и вся наша семья безмерно благодарны Вам за все, что Вы для нас сделали. Вы не только вернули к жизни Александра, но вдохнули веру и в нас, его родителей. Хотя считается, что от наркомании вылечиться почти невозможно, теперь мы верим, что Александр вернется к нормальной жизни и с его талантом музыканта его еще ждут светлые дни.

А сейчас позвольте вручить Вам приглашение на трехдневный круиз по каналу имени Москвы. Это полутайная, закрытая встреча деятелей нашей эстрады высшего класса. Мы знаем, что Вас с профессиональной точки зрения интересует быт современных музыкантов, а еще больше увлекается эстрадой Вера, ваша племянница. Поэтому не вписано имя. Невозможно было достать два приглашения, извините. Круиз, или, как его вульгарно определяет Александр, «тусовка на водах», состоится на борту теплохода «Любовь». Отходит из Южного порта 22-го числа этого месяца в час ночи. На борту судна состоятся презентации новых музыкальных альбомов, журналов и много чего еще весьма интересного. Как сказал Александр, все будут «петь, плясать и потихонечку раздеваться». На обратной стороне приглашения написан номер Вашей каюты. Это отдельный полулюкс, и Вы сможете хорошо отдохнуть. На назойливые вопросы, а их не будет, объявите себя менеджером рок-группы «Торнадо» из Хабаровска. Есть такая, но на теплоходе ее не будет. Питание бесплатное, вернее – оплачено. Платить придется только за особые деликатесы и горячительные напитки, но у Вас и Веры к этому тяги нет. Уверен, что приглашением воспользуется Вера, это ей интересно и нужно для работы в газете.

Прощаюсь с Вами. Тысяча, миллион благодарностей. Этот наш жалкий подарок – всего лишь попытка как-то отблагодарить Вас за все, что Вы сделали для нашей семьи.

Всегда Ваш».

Подпись была неразборчива. У девушки затряслись руки. Если это приглашение не написано в прошлом году, то случай даровал Наде бесценное сокровище. Тусовка! Настоящая, профессиональная тусовка для избранных!

В бумагах на полу она нашла календарь. Приглашение было действительно. До двадцать второго июня оставалось два дня!

Через два дня в час ночи теплоход с названием «Любовь» отвалит, набитый теми, чьей жизни так завидовала Надя.

Она перевернула карточку, на обороте фломастером было четко выведено: «Каюта № 32». Оставалось только после слов «Уважаемая госпожа…» вписать свое имя! Это дело плевое, если удастся выбраться из заточения. Надя готова была в окно выпрыгнуть и знала, что выпрыгнет, если никакого другого способа безопасней не подвернется.

Тысячи и тысячи мальчиков и девочек по всей России, десятки, а может, и сотни тысяч фанов отдали бы за такое приглашение все, а Надя платит за это лишь переломом руки да всей этой дурацкой историей!

Она поспешно привела в порядок стол. Сложила бумаги, кое-как собрала тайный ящик с двойным дном, уложила в него ненужные ей папки и бланки.

Следовало спокойно обдумать дальнейшие действия, чтобы каким-нибудь глупым и неосторожным поступком не сорвать все дело.

Во-первых, письмо, кроме всего прочего, определило место заточения Нади – клиника лечения наркоманов! Наверное, частная фирма, поэтому и орал в коридоре мужик. Во-вторых, владелица кабинета – врач, Надя здесь потому, что Николай знаком с этой докторшей. Одна медицинская шайка! Сведения эти ничего конкретно не давали, но позволяли ориентироваться в обстановке.

В-третьих, у нее на побег около сорока восьми часов, стоит ли торопиться удирать прямо сегодня? Надю или ее труп действительно могли искать по Москве – она исчезла как заложница.

Дура ты, подумала про себя Надя, никому ты не нужна, ты в этом мире пока недостойна того, чтобы тебя вся московская милиция искала, даже усилий какого-нибудь участкового милиционера не стоишь! ОМОН! Собаки! Много о себе возомнила!

От всех своих переживаний Надя так устала, что ее сморил сон.

Проснулась она в сумерки, Станислав накрывал ужин, а Николай негромко окликал.

– Надежда! Проснись… Спать ты сильна, но надо же и повечерять.

От родного слова «повечерять» повеяло чем-то домашним. Тюремщики уже не вызывали в душе злости, тем более что к утру она уже будет на свободе.

– Телевизора нам тебе не удалось достать, – виновато сказал Николай. – Ты уж извини, тебе, конечно, здесь скучно. Но я тебе принес очень хорошую книгу. И кстати сказать, если хочешь, я могу снять гипс.

– А можно?

Он улыбнулся и уверенно сказал:

– Можно. Я… Проконсультировался.

Надя поняла, что лишние вопросы неуместны, и вытянула руку:

– Снимай тогда, а то она так чешется, словно вши там завелись.

– Так бывает, – ответил Николай и вытащил из кармана длинные ножницы. – Рука поначалу неродной покажется. Сейчас я тебе массаж сделаю и завтра тоже. А потом будешь разрабатывать сама. Недельки через две про это забудешь. Но на старости лет перед ненастьем будет болеть. Приготовься. Если, конечно, собираешься дожить до старости.

– С вами доживешь…

Он очень умело и быстро освободил руку от гипса, родная конечность действительно, показалась Наде не своей – какая-то красная, сморщенная и очень противная.

Руки у Николая были теплыми и сильными. Когда он принялся массировать Надино плечо и кисть, ее переломанная рука стала оживать.

– Сейчас поужинаешь, – закончил Николай массаж. – Утром позавтракаешь… Ну, а обед у тебя будет уже далеко отсюда. Обижайся не обижайся, но мы решили тебя все-таки отсюда увезти! Не хочешь надолго, не надо. Но месяца два-три, до осени скажем, ты в Москву не вернешься.

– Ладно, черт с вами, – сказала Надя. – А куда вы меня сейчас запихнули, в дурдом, что ли? Люди у вас в коридорах орут.

– Нет. Не дурдом, – улыбнулся Николай. – Это просто клиника моего друга. Наркологическая. Как, кстати, у тебя с этим делом? Травку не курила? Колеса не глотала? Вены у тебя здоровые.

– Еще чего! Меня на дурь никогда не тянуло.

– И удержись на будущее. Наркота – это конец всему. Постареешь и истреплешься за год.

– Знаю.

– Ешь. А потом почитаешь книгу, она тебе понравится.

Они ушли, не забыв, однако, запереть двери.

Надя с удовольствием съела еще теплые гамбургеры, несколько бутербродов с сыром, запила все тем же «пепси», прикинула, что до рассвета, когда наметила побег, еще много времени, взяла книжку и бросилась на диван.

Поначалу книга ей не понравилась, речь шла о какой-то ерундовине в старой Москве, про какие-то потусторонние силы и всякую литературу. Но потом она наткнулась на фразу:

«В белом плаще с кровавым подбоем, шаркающей кавалерийской походкой ранним утром четырнадцатого числа весеннего месяца нисана, в крытую колоннаду между двумя крыльями дворца Ирода Великого вышел прокуратор Иудеи Понтий Пилат. Более всего на свете прокуратор ненавидел запах розового масла…»

Надя вдруг уловила упругий музыкальный ритм фразы, ее летящую, пронзительную силу, которая вливалась в душу как хорошая песня… Она проглотила всю главу про Понтия Пилата и доброго человека Иешуа и вернулась к началу книги. Теперь и оно стало понятным.

Летел час за часом; прочитав роман, Надя с сожалением закрыла книгу, ничего она более не сможет узнать про Маргариту, про Мастера или странного человека Воланда, которого непонятно к кому нужно причислять – к положительным героям или отрицательным. Спроси Надю сейчас учительница литературы Валентина Георгиевна, Надя бы ответила: Воланд отрицательный, хотя черт его знает, почему он много положительного делает, может, потому, что дьявол?

Надя выглянула в окно. Наступил тот час рассвета, когда по пустым улицам слоняются бродячие собаки да кошки мяукают на крышах.

Кругом было тихо.

Надя положила книгу на середину стола, хотя очень хотелось взять ее с собой, чтобы перечитать в спокойной обстановке. Но неудобно перед Николаем – он, судя по всему, тоже любил Воланда и Мастера с Маргаритой, да и дурного Наде ничего не сделал.

Девушка надела кроссовки, накинула кофту. Рука пока плохо слушалась, но это Надю не пугало.

Самым скверным было отсутствие денег. Хотя бы на метро. Надя даже приблизительно не знала, где она находится, и спасти ее могло только метро со своей четкой схемой. Лишь бы пройти турникет, а дальше она найдет эту «Новослободскую», где в новой квартире ее ждет Джина.

Она проверила еще раз свое имущество – пригласительный билет, ключи. Присела на дорожку, потом осторожно открыла двери и выглянула в коридор.

Тихо и пусто. Лифтом не стала пользоваться, опасно. Двери на лестницу оказались заперты. К ним подошел один из ключей на связке.

На первом этаже она поняла, что попала в западню. Сквозь стекло в дверях она видела холл и за ним заветный выход. Но в холле у столика с горящей лампой сидела немолодая сторожиха. Кроме того, ни один из ключей к дверям в холл не подходил.

Была бы я мужиком, со злостью подумала Надя, сейчас бы выбила стекло, двинула кулаком этой сторожихе, отняла у нее ключи и была б такова! Но…

По-кошачьи бесшумно Надя поднялась на площадку второго этажа и выглянула в окно. Поначалу ей показалось, что это высоко, но, осторожно открыв окошко, она обнаружила, что внизу над крыльцом нависает козырек.

Спортсменкой Надя не была. Занятия бальными и современными танцами спортом не назовешь, но владеть своим телом она умела.

Прыжок прошел, как она и намечала, в два этапа. Правда, едва Надя рухнула на козырек, как внизу что-то запищало, а потом завыла сирена.

Не обращая на нее внимания, Надя повисла на козырьке, держась здоровой рукой, а затем упала на асфальт и мягко перевалилась на правый бок, держа сломанную руку над головой, словно крыло.

Сирена продолжала надрываться, но беглянка вскочила на ноги и кинулась бежать. Здесь главное – не удирать по прямой: сворачивай за ближайший угол, виляй на всех перекрестках, сбивай преследователей со следа.

Минут через двадцать девушка перевела дыхание. Она оказалась среди типовых высоких домов. В некоторых редких окнах горел свет.

Шагах в пятидесяти от Нади ежился от утренней прохлады немолодой мужчина, а громадная веселая овчарка бегала между чахлых кустов.

Собака метнулась к Наде, раскрыв чудовищную пасть и дружелюбно помахивая хвостом.

– Она не кусается? – крикнула Надя.

– Без команды нет.

– Скажите, а до метро далеко?

– До какого метро?

– До ближайшего.

– Одинаково примерно. «Медведково» направо, а «Алтуфьевская» вон туда! – Мужчина махнул рукой, указывая направление.

Ни той, ни другой станции Надя не знала.

– А сколько времени, не скажете?

Мужчина скорчил укоряющую рожу: юным дамам не следовало бы таскаться по улицам, не зная ни места, ни часа своего моциона, но оставил свое мнение при себе.

– Мы с Русланом встаем ровно в пять!

– Спасибо.

Надя двинулась в сторону «Алтуфьевской» и добралась до нее как раз к открытию.

Без долгих размышлений она подошла к контролерше:

– Тетенька, я забыла деньги и проездной дома, а на работу надо! Пусти, пожалуйста!

– Не на работу ты едешь, а с работы! – с презрением сказала тетка. – Просвистала небось все денежки с кавалерами? Иди, лахудра, пользуйся моей добротой!

Тетка была права, она демонстрировала высшую доброту в московском понимании – облай человека, коль у тебя настроение хреновое, но помоги, если тому еще хуже.

Вот и все. На станции было тепло, а в пустом вагоне подлетевшей электрички и вовсе уютно. Схема метрополитена подсказала Наде, что она забралась на самую окраину города, но до «Новослободской» добраться было совсем несложно.

Минут через сорок Надя нашла адрес своего нового дома, позвонила, сонная Джина протерла глаза и завизжала:

– Надька! Это ты?!

Подруга сразу оценила чумазый вид Нади и вместо стонов и расспросов кинулась наливать ванну. Приехала, облегченно подумала Надя, дома!

Квартира была скудно и небрежно обставленной, типичное жилье мужика, который в доме своем только ночует, даже приличного зеркала нет.

Джина прибежала из ванны и радостно сообщила:

– А нас с тобой по Москве милиция ищет! Сам папа Штраус!

– Что еще за папа? – поморщилась Надя.

– Опер тухлый из МУРа! Он уже лет пять пасет центровых путан. Всех знает в лицо, ну и его тоже. Мужик не злобный, но лапши ему на уши вешать нельзя – озвереет.

– А при чем тут я и ваш папа? – пренебрежительно спросила Надя.

– Ты же исчезла из больницы с бандитами! И я там засветилась, когда к тебе приходила. Свалить бы нам на юга, месяца на два… Приглашают нас тут два немолодых, но бодреньких козлика…

– Да за кого ты меня принимаешь, черт тебя дери! – зарычала Надя. – Ну, да, всякое бывало. После десятого класса мы на озерах гуляли, так утром у меня был один парень, а вечером – другой. Но я же обоих любила!

– Ой-ой-ой! – со смехом застонала Джина. – Так уж и любила?

– Они мне нравились, во всяком разе! Они меня в Челябинске, провожали и плакали оба. И я плакала!

– Му-у! – задразнилась Джина. – Поплакали и разошлись!

Слегка поругавшись, они вышли позавтракать, поспали, а ближе к вечеру решили Наде выбрать псевдоним для сцены и для жизни, чтобы поменьше светиться перед милицией и всеми нажитыми врагами.

– Назовем тебя Надия Казанова! С ударением на «о»! – весело сказала Джина. – Был такая блуда Джакомо Казанова, а ты получишься его родственницей! Сила?

Надя обиделась, и еще часа полтора они перебирали бездну всяких имен, наконец Джину осенило:

– Давай спросим совета у Господа Бога!

– Это как? – не сразу поняла Надя.

– А возьмем Библию, откроешь в любом месте и ткнешь пальцем! Какое имя выберешь, такая у тебя и судьба! Только учти, что надо с первой попытки, а если вторая, то получится, что ты с Богом торгуешься, а это уже грех.

– Да вообще-то я неверующая, – опять усомнилась Надя. – В церковь не хожу, была, правда, икона, от отца осталась, когда он от нас сбежал, да и икона эта где-то в милиции хранится…

– Я тоже пол в поклонах лбом не расшибаю, но думаю, нам такие грешки простятся!

На полках Афанасия нашлась не только Библия, но и книжка толкований Корана, так что и его решили пустить в дело.

– Подожди! – вдруг опомнилась Надя. – В любом случае получится, что у меня имя или еврейское, или турецкое!

– Ну и что? – удивилась Джина. – В том-то и весь изюм будет!

– Да какой же тут изюм? – осерчала Надя. – Я же русская певица буду! Я и по-английски петь не собираюсь! Для начала, во всяком случае.

– Брось ты выкобениваться! Половина наших имен греческие, а те их у евреев взяли! Давай, не смущайся.

По Библии Наде выпало звучное имя – Илия.

Коран, а вернее, какое-то пособие по его изучению посоветовало начать эстрадную карьеру под именем Хадиджа.

Но оказалось, что хорошо звучащее имя Илия – мужское. А Хадиджа все-таки слишком восточное и может неверно ориентировать зрителя.

– Тогда, – решила Джина, – Боженька еще раз подумает. Имеешь право на вторую попытку.

– Нет, – твердо сказала Надя. – Если решил Всевышний дать мне мужицкое имя, значит, буду Илия.

– Илия Казанская? – засомневалась Джина.

– Нет. Казанская – Корецкая, нас путать будут. Илия Казанова. Черт с ним, буду внучкой этого блудника. Может, повезет, как и ему.

– Заметано! – обрадовалась Джина. – Устраиваем крестины! Пошли в казино, тут рядом, там в полночь самая игра! У нас еще и деньги есть! Что их, солить, что ли? Или продуем, или огребем капитал!

– Да ты же сама решила в центре не появляться! – закричала Надя. – Тебя твой папа Штраус разыскивает! Ты на юга собралась, а сейчас готова все деньги просвистать в первой же грабиловке!

– По телевизору видела вчера землетрясение? – озабоченно спросила Джина.

– Где?

– А черт его знает. Где-то у китайцев или японцев, на островах каких-то. Полторы тысячи человек погибло. Тоже, как ты, думали – в казино не пойдем, водку пить не будем, деньгу будем копить – а их, трах! И накрыло! Тю-тю все великие планы! Ты как хочешь, а я сейчас делаю топи-топи, шлепи-шлепи в казино!

– Одна? Да тебя же опять на кладбище затащут!

– Поедем на пару. Все веселей на могилках будет.

– Пошла к черту. Делай свои топи-топи куда хочешь!

Весело напевая, Джина вытащила из шкафа ярко-красное узкое платье, ноги сунула в туфли на высоченных каблуках – роста они ей, конечно, добавили, но ходила она словно на ходулях. Потом уселась к телефону, выхватила из сумочки записную книжку и набрала номер.

– Казино «Нежданное счастье»?.. Вы как сегодня, публику раздеваете?.. Ага, я тоже приду!.. Есть фанера, не волнуйся!

Через пять минут Джина умчалась, беззаботная и веселая, как рыбка в аквариуме.

Надя поплескалась под душем и легла спать. Перед тем как заснуть, подумала, что у нее началась другая жизнь, жизнь Илии Казановы.

Под утро, когда окна уже заметно посветлели, раздался телефонный звонок:

– Илия, это ты?

– Кого вам надо? – сердито спросила Надя. – Нет таких!

– Илия, это я, Джина. Слушай, сделай что-нибудь. Я выиграла кучу денег, но меня с ними отсюда не выпустят, – шептала она, трясясь от страха и хихикая.

– Отдай им башли и рви домой!

– Да ты что, Илия! Не хочешь помочь, тогда завтра поставь за упокой моей души!

– Подожди, – Надя пыталась придумать какой-то выход и одновременно поклялась завтра же навсегда расстаться с сумасбродной подругой. – Значит, так, минут через пятнадцать-двадцать около казино твоего поганого начнется шум. Беги под это дело.

– Какой шум?

– Не знаю еще! Услышишь!

Она бросила трубку и быстро оделась. Джинсы, кроссовки, ветровка.

Как спасать подругу, она не знала. Первое, что пришло в голову, – вызвать в казино милицию или пожарную команду, будто бы в вертепе начался пожар.

Она кинулась к телефону, но сообразила, что теперь в Москве чуть ли не у всех аппараты с определителем номера, а уж в милиции и пожарной службе такие штучки давным-давно. Да и не поедут они по вызову, пока пять раз не перепроверят, потому что нынче полно ложных звонков. В записной книжке Джины у телефона детским почерком было выведено: «Казинуха «Нежданное счастье» и номер.

Что-то прояснилось. Но и в гадюшнике мог стоять аппарат с определителем.

Надя схватила записную книжку и бросилась в двери.

Казино «Нежданное счастье» было совсем рядом, Надя увидела два электрических шара над его центральным входом, шеренгу сверкающих автомашин у тротуара и большие темные стекла витрины. Плотные шторы не пропускали свет.

Телефон-автомат оказался рядом. По счастью, в кармане ветровки нашлась и пара жетонов. «В Москве можно ходить голодной, но метрончики и жетончики для телефона всегда должны быть в запасе!» – говорила Джина, и этот урок теперь должен спасти ее саму.

Кого все-таки вызывать, милицию или пожарных? Пожар в казино или перестрелка и с дюжиной окровавленных трупов в рулеточном зале?

Надя набрала телефон казино.

– «Нежданное счастье»! – ответил бодрый утренний голос.

– Будет вам счастье! – быстро сказала Надя. – Хозяина, живо!

– В чем дело? – строго спросили ее.

– Облава! Облава на ваше заведение! Легавые уже выехали!

Пройдет – не пройдет?

Собеседник спросил жестко:

– Лиза, это ты?

– Я, я! Приготовься заплатить мне за сообщение по отдельной таксе! Спешите, они уже едут.

Она бросила трубку и отошла от автомата. В Челябинске при таком сообщении разом началась бы паника. Даже если бы не очень поверили – вертепы на законных правилах игры существовать не могут, в этом Надя была убеждена.

Здесь тоже началась паника, но упорядоченная, организованная.

Двери казино распахнулись во всю ширь, и торопливые, но не взволнованные шикарно одетые дамы и господа поспешили к своим лимузинам.

Надя подошла к дверям почти вплотную, набралась духу и закричала:

– Милиция, девки! Папа Штраус едет!

Как ей пришел на ум этот папа Штраус, которого она никогда не видела, Надя не знала. Но в дверях казино послышались женские крики, вместо упорядоченного отступления началась давка.

В общей суматохе Надя видела, как Джина змеей выскользнула из толпы, сбросила туфли на длиннющих каблуках и босиком побежала по улице, прижимая пухлый пакет к груди.

Она резко свернула в первую же подворотню, и дай-то Бог, чтобы двор был проходной.

Через несколько секунд выскочили следом за ней двое парней. Один выхватил на ходу длинную дубинку, оглянулся и ринулся к Наде:

– Куда эта стерва побежала?

– Какая? – с независимым видом спросила Надя.

– Мартышка маленькая, волосатая, в красном платье!

– Ты меня что, сторожем нанял?

Парень, не рассуждая, взмахнул дубинкой, и от сильного удара по голове Надя упала, но ярость не дала ей потерять сознание. Она вскочила и заорала:

– Ну, падла, сейчас мой мужик выйдет, и ты получишь пулю в брюхо! – Она повернулась к дверям казино и заорала: – Миша, помоги, меня убивают!

Мимо к автомобилям бежало стадо перепуганных любителей рулетки и «блек джека», и никто на Надю внимания не обращал. Мифический Миша тоже не спешил на помощь.

– Миша, я здесь! – из последних сил крикнула Надя.

– Заткнись! – рявкнул парень с дубинкой, но решительности в его голосе не было.

Второй быстро сказал:

– Слушай, обезьяна, плевали мы на твоего Мишу! Получишь десять баксов, куда эта стерва побежала?

– Зад подотри своими баксами! – выкрикнула Надя. – Я сама тебя куплю с потрохами!

– Оставь эту курву, Паша! – крикнул парень с дубинкой. – Беги налево, я направо, далеко эта коротышка не смоется! В подворотню, во двор загляни.

Они разбежались. Парень с дубинкой, топоча ногами, как носорог, исчез в молочных сумерках рассвета.

Второй повторил маневр Джины – свернул в подворотню и тоже исчез.

Из дверей казино густым потоком валила публика, рассаживаясь по машинам и заводя моторы.

Надя перешла на другую сторону улицы, укрылась за ларьком и не сводила глаз с подворотни.

Черт знает что! Из-за угла вылетел бело-синий «форд» с гербом на борту, сверкнул синими огнями на крыше и почти въехал в казино. Из машины вылетели трое рослых парней в красивых фуражках! Этих-то сюда каким ветром надуло?

Тех бедолаг, кто не успел бежать, муниципальные менты загнали обратно, и хотя их было всего трое, с этой работенкой они справились без хлопот.

Через десять минут подкатила еще одна машина, из нее вышли парни в пятнистой форме, масках, с короткими автоматами в руках.

На них-то и напоролись охранники из казино, пустившиеся ловить Джину; их тоже втолкнули в родное заведение.

Стеклянные шары над входом погасли.

В пролете узкой улочки появилась поливальная машина, скупо побрызгала на тротуары и проехала мимо Нади.

Девушка направилась к темной подворотне, вошла во двор. Здесь было еще темно – высокие дома образовали глухой колодец, небо светилось наверху, как стеклянная крыша.

Двор оказался глухим. В одном углу белела рассыпанная гора упаковочных коробок и ящиков, три переполненных с горкой мусорных бака жались к глухой стене, посреди двора покосились две ветхие скамейки и кривилось засохшее дерево.

Надя неторопливо обошла четыре двери, выходящие во двор. Все заперты, около каждой укреплен небольшой пульт кодового замка – жильцы оборонялись от скандальной публики казино.

Неужели Джина заранее узнала код одной из дверей и сейчас отсиживается где-нибудь на лестничной площадке? Нет, предусмотрительность была не в ее характере.

– Джина! – негромко позвала Надя, остановившись у чахлого дерева.

Никто не ответил.

– Джина! – уже в полный голос окликнула Надя. – Это я!

Опять ее зов оказался напрасным, и девушка пошла к арке.

– Илия! – послышалось за ее спиной, Надя обернулась и увидела, как одна из мусорных гор зашевелилась и оттуда показалась голова Джины, потом вывалился на землю яркий пакет, а следом за тем выкарабкалась и подруга – в грязи и ошметках, но целая, бодрая и радостная, будто вынырнула из волн теплых морей.

– Как мы их сделали, придурков, а? Они же одну рулетку закрыли, на другую меня перебросили, а мне и там перло!

Жидкая грязь стекала по ее шее, но Джина этого и не замечала.

– Ведь они тебя убить могли, Джина!

– Еще чего! Дали бы по черепу дубиной и башли отняли! Завтра я с ними разберусь!

– Как разберешься? С ума сошла!

– Да так! А чего тут такого? Выиграла и свалила! Все путем! Они мне еще шампанского поставят за красивую игру! Сегодня был мой день, а завтра им повезет. Это уж так водится!

Она схватилась за ворот своего платья, разодрала его и швырнула в мусорный бак.

– Дай мне свою куртенку, как раз будет по колени! Воняет от меня небось, как от помойной крысы! А этот придурок – не глупый, гад, он какой-то палкой в мусор потыкал, да я на самом дне закопалась!

Надя протянула ей свою ветровку, которая действительно сошла Джине за короткий плащ.

Она влезла в туфли и подхватила пакет.

– Денег у нас теперь, Илия, не мерено! Пошли делить!

– Так ведь ты выиграла, не я.

– Ай, брось!

До дому добрались без приключений и поделили добычу поровну.

– Пополам кровать, пополам и доходы! – подвела итог Джина и пошла в ванну.

Проснулись за полдень. Джина нашла рекламную газету, позвонила, через час привезли завтрак: вежливый парень в белой куртке умело и быстро расставил на столе горячие и холодные закуски, на кухне сделал кофе, подал его в очень красивом кофейнике, отказался от рюмки коньячка и шампанского, сказал, что за посудой и расчетом приедет через два часа, пожелал приятного аппетита и укатил.

Массажист по телефонному звонку явился после завтрака. Крепкий, загорелый старик так изломал девчонкам кости, что Надя чувствовала себя избитой, но во всем теле блаженно пела сладкая истома. Надину руку он отмассировал нежно и тоже со знанием дела, не хуже, чем Николай.

Надя едва сдерживала стон, глядя, как Джина лихо расплачивается за изысканные услуги.

В конце концов и она, увлеченная игрой в этот на все способный телефон, схватилась за рекламную газету и стала звонить.

– Мастерская?

– К вашим услугам, мадам?

– Можно срочно заказать визитные карточки?

– Сколько угодно, мадам.

– До вечера привезти успеете? Пятьдесят штук.

– Лучше сразу сто, мадам, – галантно ответил голос с легким кавказским акцентом.

– Пусть сто.

– Я вас слушаю, мадам.

– Простым, строгим шрифтом… – медленно принялась диктовать Надя. – Фамилия… Казанова Илия… Певица… Рок-ансамбль «Торнадо»… Хабаровск. Больше ничего.

– На обороте по-английски, мадам?

– Не надо.

Она продиктовала адрес, и предельно услужливый человек пообещал, что до девяти часов визитки будут доставлены. Так и произошло – глянцевые, на жестком картоне визитные карточки сообщали, что обладательница их – Илия Казанова и никто другой. Ох, как прекрасна жизнь, и при чем тут какие-то деньги?!