Текст книги "Полусредний мир"
Автор книги: Александр Дон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 29 страниц)
На столе вырос небольшой гриб с плотной белой шляпкой.
– А он съедобный? – поинтересовался волшебник, любуясь грибом.
– Сомневаюсь, – ответил ученый, наблюдая, как гриб всасывает в себя остатки медного тигля. – Я так думаю, это и не гриб вовсе.
– А что же? – удивился Романчиш.
– Облако.
Романчиш недоверчиво посмотрел на изобретателя. Похоже, пары ртути сделали свое дело, подумал он, – ученый совсем спятил. Грибное облако – это первая стадия. Вторая начинается когда у вас в голове поселяются крохотные синие человечки и начинают руководить вашими мыслями.
Гриб постоял немного и стал опадать. На столе поднялась туча пыли.
Романчиш с удивлением обнаружил, что в полумраке лаборатории его рука, которой он неосторожно смахнул пыль с камина, светится. Он быстро вытер руку о полу мантии. Свечение перешло на мантию.
– Что это? – спросил он.
– Не знаю, – задумчиво ответил ученый. – Полагаю, все дело в распаде вещества…
И он снова погрузился в раздумья, бормоча что-то себе под нос и рисуя грязным пальцем в воздухе какие-то загадочные знаки.
– Послушайте! – отчаянно сказал волшебник. Он уже понял, что единственным способом удержать внимание ученого было говорить на тему его изобретения. – А что вы собираетесь делать со всем этим дальше? Попробуете выращивать грибы, которые живут не пару минут, а хотя бы сутки?
Ученый, поглощенный размышлениями, посмотрел сквозь него пустым взглядом, но все же ответил:
– Я давно уже провожу опыты с небольшим количеством распадающегося вещества, – он показал на стол, где среди остатков медного тигля и светящейся пыли высились какие-то уродливые оплавленные конструкции. – Но эффект чересчур слабый. Я хочу сделать реактор в сотни раз больший, чем этот. Я взял пустую чугунную бомбу из тех, которыми рыбаки глушат рыбу, – ученый указал на железную грушу на верстаке. – В одну половину я поместил примерно полфунта обогащенной руды, содержащей вещество, обладающее свойствами распада… В другой половине – еще полфунта такого же вещества. Если их соединить, теоретически должна начаться реакция. – Ученый взял с верстака большую кувалду. – Сейчас я стукну по бомбе, части соединятся, и…
– Э-э-э… Одну минуту, – прервал ученого Романчиш, искренне надеясь, что обещанная изобретателем реакция не начнется прямо сейчас. – А зачем вам это нужно?
– Зачем? – задумался ученый и недоуменно посмотрел на волшебника. – Не знаю, – честно признался он и пожал плечами. – Я об этом как-то не задумывался. Я ученый, и мое дело открывать новые явления и производить эксперименты…
– Так умоляю вас, проведите эксперимент! – возопил волшебник. – Откройте новое явление! Помогите решить проблему!
– Это как-то связано с распадом вещества? – осведомился ученый.
– Нет, это скорее связано с распадом личности. Дело в том, что…
Но не успел волшебник поведать изобретателю о своих злоключениях, как тот прервал его:
– Все ясно. Это не имеет никакого отношения к проблеме распада вещества.
И не успел волшебник и рта открыть, как ученый вернулся к столу и принялся ковыряться в чугунных внутренностях бомбы, бормоча:
– Создавая критическую массу, следует предусмотреть условия для быстрого сближения субкритических масс вещества… Боюсь, кувалды будет недостаточно… А что, если использовать энергию обычного взрыва?
Отчаявшийся волшебник уже собрался было уходить несолоно хлебавши, но тут на улице послышался шум, и через минуту в подвал ввалилась дебелая тетка с потным злым лицом и красным носом.
Не обращая на волшебника никакого внимания, тетка уперла руки в боки и заорала визгливым голосом:
– Господин изобретатель! Мне надоели ваши эксперименты! Соседи жалуются, что вы опять взрывали свою адскую машину! Вы провоняли весь квартал! Ваши взрывы мешают спать господину бургомистру! Меня только что вызывали в мэрию!.. О боже, что это?! – тетка нагнулась.
– Вот! – воскликнула она, демонстрируя прожженный половичок. – Вот к чему приводят ваши опыты! Мало того, что вы задолжали мне за квартиру почти за полгода, так вы еще и портите мои вещи! Нет! Решено – я отказываю вам в квартире! Выселяйтесь немедленно!
– Но госпожа Фабри, – забормотал ученый. – Ведь вы обещали не выселять меня… Пока…
– Обещала! Но и вы мне кое-что обещали! Третьего дня вы обещали получить золото из свинца и даже заняли у меня полреала якобы на покупку свинцовых болванок! Так?
– Так, – вынужден был признать волшебник. – Но…
– И где же ваше золото? – ехидно прервала его тетка. И внезапно рявкнула так, что Романчиш подпрыгнул:
– Обманщик!
– Но госпожа Фабри, условия эксперимента…
– Не желаю ничего слушать! – отрезала тетка Фабри. – Немедленно освободите помещение!
И видя, что ученый не торопится выполнять распоряжение, а растерянно топчется на месте, схватила его за шкирку и поволокла на улицу. Ученый слабо упирался и бормотал что-то о грядущем великом открытии и связанными с этим временными трудностями.
Романчиш последовал за ними. У него родилась замечательная идея.
Тетка выволокла изобретателя на улицу. Там уже собралась небольшая толпа. При появлении тетки с изобретателем толпа радостно зашумела. Похоже, предстояло интересное зрелище.
– Господин ученый! Я требую немедленно уплатить мне долг за квартиру! – закричала тетка, держа изобретателя за шкирку и время от времени встряхивая как щенка. Ученый, беспомощно болтая в воздухе ногами, полузадушено хрипел и силился вырваться из железных тисков Фабри.
– Ах, ты не желаешь платить по-хорошему?! – взревела хозяйка. – Ну, тогда я отведу тебя в тюрьму! Будешь сидеть в темнице, пока не заплатишь все сполна!
И она потащила несчастного изобретателя вверх по улице. Толпа одобрительно зашумела.
– Мои эксперименты! – пищал ученый, суча ногами. – Моя бомба!
На его лице появилось выражение отчаяния.
– Послушайте, почтеннейшая! – остановил хозяйку Романчиш. – Сколько вам задолжал этот человек?
– Тридцать реалов, чтоб ему пусто было!
– Я заплачу вам тридцать реалов! – и волшебник достал кошелек.
На мгновение тетка растерялась, но замешательство ее длилось недолго.
– Тридцать реалов – это только за квартиру! – быстро сказала она. – А еще стирка белья, глажка, и еще… еще я два раза готовила ему обед! В общем, добрый господин, если ваша воля, все вместе будет стоить… будет стоить… девяносто… нет, сто сорок… нет, сто пятьдесят реалов!
– Хорошо. Вот вам сто пятьдесят реалов. Более того, – обратился Романчиш к ученому. – Я оплачу вашу квартиру за год вперед. И вы сможете спокойно закончить свои эксперименты.
– Благодетель! – ученый едва не расплакался. Он смотрел на Романчиша как на доброго ангела, спустившегося с небес.
– Но!.. – строго сказал Романчиш. – Только при одном условии! Вы оставите все дела и немедленно займетесь моей проблемой!
Ученый посмотрел на него. В его взгляде появилась тоска. Он с сожалением посмотрел на недоделанную бомбу, потом на волшебника, потом – уже с отчаянием – на бомбу, потом снова на волшебника. На его закопченном лице появилось выражение безнадежной покорности судьбе.
– Заходи! – буркнул он, пропуская волшебника в лабораторию.
В захламленном помещении Романчиш поискал глазами стул, но стула в лаборатории не оказалось. Равно как и кресла, дивана, табуретки или скамеек. Волшебнику пришлось излагать свои мысли стоя. Впрочем, это заняло не слишком много времени. Не успел Романчиш толком объяснить, что ему нужно, как ученый прервал его на полуслове:
– Хорошо. Я все понял. Приходи завтра утром, – и тут же потерял к нему всякий интерес.
Волшебник постоял какое-то время, переминаясь с ноги на ногу и соображая, что ему дальше делать. В конце концов он пожал плечами и вышел из подвала.
Ночью волшебник спал плохо. Он ворочался, вздыхал, то и дело прикладываясь к графину с коньяком. К утру отчаявшийся волшебник решил, что судьба его решена и самоубийства не избежать.
Тем не менее перед смертью он решил навестить изобретателя.
* * *
Ученый смахнул со стола светящийся порошок и выложил перед волшебником три крохотные пилюльки – коричневую, белую и красную.
– Ну и что это? – с подозрением спросил волшебник. Он уже не сомневался, что ученый его дурачит.
Вместо ответа ученый взял со стола стакан, налил в него воды из ржавого чайника и бросил коричневую пилюльку.
Послышался негромкий хлопок, над стаканом поднялось синеватое облачко, и пилюлька с шипением растворилась, выпустив сноп пузырьков. Жидкость в стакане окрасилась в янтарно-коричневый цвет. По комнате распространился аромат отборного коньяка.
Ученый подал стакан волшебнику.
Романчиш недоверчиво принял стакан и осторожно понюхал.
Напиток действительно благоухал коньяком. Но это еще ничего не значило. В стакане могло оказаться все, что угодно.
Волшебник с опаской сделал небольшой глоток.
Это был коньяк. Потрясающий двенадцатилетний коньяк марки «Жюрби», любимый коньяк волшебника.
Волшебник готов был визжать от восторга. Но ученый не дал ему насладиться божественным напитком. Он бесцеремонно вырвал стакан из рук волшебника, и не успел тот опомниться, как коньяк был выплеснут в очаг. Последовала короткая вспышка, и «Жюрби» исчез в пламени.
Волшебник, который при виде столь варварского обращения с драгоценным напитком едва не умер, теперь стоял, не в силах вымолвить ни слова и только хватал воздух широко открытым ртом.
Ученый тем временем взял освободившийся стакан, снова налил в него воды и бросил белую пилюльку.
Снова раздался хлопок, побежали пузырьки, но на этот раз жидкость осталась бесцветной.
Ученый вручил стакан Романчишу.
– Вот, – сказал он. – Это новый напиток. Я открыл его сегодня ночью. Эта жидкость обладает удивительными свойствами. Внешне она похожа на воду, но заставляет попробовавшего ее человека в восторге воскликнуть: «Еще налей-ка!», поэтому я назвал ее вод-ка.
– Вод-ка… – нежно повторил волшебник. Название ему чрезвычайно понравилось.
Он отхлебнул. Жидкость горячей волной скользнула в желудок и сразу же по телу волшебника растеклось приятное тепло. Комната слегка качнулась, и Романчиш почувствовал, что ноги его стали мягкими, как воск. В голове зашумело, и волшебник с изумлением уставился на пустой стакан. Напиток был потрясающим.
– А ну, еще налей-ка! – в восторге закричал он.
Ученый же, не обращая на Романчиша внимания, продолжал объяснять:
– По ходу решения твоей задачи мне удалось получить новое вещество. Оно содержится в пиве, вине, коньяке – правда, в разных количествах. Мне удалось получить это вещество в чистом виде, точнее в виде девяностошестипроцентного раствора. Я назвал его спиритом – потому что оно летучее, как дух. Пить его можно, но не особенно приятно – оно вызывает сухость во рту и сильную изжогу, так что лучше разводить его водой. Попутно я вывел идеальную формулу соотношения спирита и воды. Самая совершенная пропорция – это сорок частей спирита на шестьдесят частей воды. Именно такая пропорция содержится в этой белой пилюльке… А теперь попробуем красненькую…
Волшебник был наверху блаженства. Он с восторгом наблюдал, как ученый бросает красную пилюльку в стакан, как та с шипением растворяется, и радостно осязал распространяющийся по комнате божественный аромат замечательного кумбаровского порт-вина.
Счастливый Романчиш аккуратно упаковал в рюкзак волшебные пилюльки и сердечно распрощался с изобретателем, поинтересовавшись напоследок:
– А из чего сделаны эти замечательные пилюльки?
– Белые – из дубовых опилок, коричневые и красные – из компоста, – ответил изобретатель.
Волшебник не вполне представлял себе, что такое компост, но подозревал, что он сильно отличается от компота. Все же он решил воздержаться от выяснения подробностей. Еще раз поблагодарив ученого, Романчиш направился к выходу. Однако у него оставалось ощущение, что он забыл еще о чем-то спросить изобретателя, и это чувство не давало ему покоя. У самого выхода он наконец вспомнил.
– А правда, что тебе удалось добыть философский камень? – спросил он с интересом.
Изобретатель непонимающе уставился на него.
– Ну, вчера эта толстая тетка, госпожа Фабри, говорила, будто ты обещал ей превратить свинцовые болванки в чистое золото…
– Ах, это! – сказал изобретатель нетерпеливо. – Ну должен же я был что-то ей сказать, чтобы она отвязалась и не мешала моим экспериментам! А получить золото из свинца невозможно – это знает каждый младенец. Только идиоты могут верить в существование философского камня! – и ученый презрительно отвернулся.
Волшебник, относившийся как раз к таким идиотам, пожал плечами, поправил на плече увесистый рюкзак с пилюльками и пошагал домой.
Когда волшебник уже был довольно далеко за городом, небо вдруг озарила яркая вспышка. Все вокруг залил белый, неестественно яркий свет. Померкло солнце. Потом свет погас так же внезапно, как и вспыхнул, и волшебник почувствовал, как зашаталась земля под ногами. Через мгновение до волшебника долетел жуткий грохот, будто разом ударили тысячи барабанов. Романчиш увидел, как деревья вдоль дороги дружно пригнулись. Жаркая волна обдала его – он словно почувствовал на своем затылке горячее дыхание великана.
Волшебник оглянулся.
На месте квартала ученых медленно вырастал гриб – точно такой же, как Романчиш видел на столе у изобретателя, только в тысячи раз больше.
Ученому все-таки удалось реализовать свою мечту.
Бомба получилась на славу.
Глава 23
ЗАГАДКИ И ОТГАДКИ
На следующее утро Вован и его спутники покинули разбойничий замок.
Выезд был обставлен чрезвычайно торжественно.
Вован, гарцевавший на великолепном белом жеребце, был великолепен. Следом за ним на породистом пятничанском муле гордо вышагивал Нунстрадамус. Мул был без меры увешан всевозможными бубенчиками, погремушками, кружевными попонами, а также серебряными и позолоченными безделушками.
Позади на гнедой кобыле ехал счастливый волшебник. Он нежно прижимал к груди рюкзак с пилюльками. Всю ночь он дегустировал пилюльки, переходя от коньяка к водке и к вину и обратно, и никак не мог решить, что ему нравится больше. Все пилюльки были великолепны. Одного крохотного коричневого или белого шарика было достаточно, чтобы превратить целую пинту отвратительной безвкусной воды в великолепный марочный коньяк или превосходную водку. По самым скромным подсчетам пилюлек должно было хватить года на три – даже при условии, что волшебник ежедневно устраивал бы званые обеды на сто персон и раз в неделю брал коньячные ванны.
Провожать Вована вышли все разбойники. Огромная толпа растянулась на несколько миль по лесной дороге. Проводив Вована и его спутников до границы леса, разбойники троекратно прокричали «Ура!» и махали платочками, пока путешественники не скрылись за поворотом. Далее друзья продолжили путь в сопровождении эскорта повитух. Путь до границы королевства можно было преодолеть за полдня, но у Вована он занял около месяца, поскольку сопровождался пышными многодневными банкетами в каждом встреченном по дороге кабаке. Наконец наступил день, когда путники увидели огромный каменный щит с выбитой на нем надписью: «Лабрийская империя. Королевство Тоил». Чуть пониже было приписано от руки неровными буквами: «Аварийно опасный участок. Ограничение скорости 40 миль в день».
Перед путниками открылась величественная панорама. Среди высоких холмов, покрытых непроходимым лесом, среди топких болот и быстрых рек с острыми каменными зубьями порогов, среди зыбучих песков стелилась ровное полотно дороги. Вдали в знойном мареве дороги маячили два высоких столба.
Широкая, мощеная крупным булыжником дорога, казалось, приглашала путников ступить на нее и ехать, ехать, ехать до тех пор, пока они не достигнут самого края земли.
Вован решительно взмахнул рукой:
– Ну, братва, айда! – и пришпорил коня.
Повитухи в последний раз отсалютовали им секционными ножами, и повернули назад, в замок. Дальше путники двинулись втроем.
– Для того, чтобы попасть в Фелифанию, необходимо преодолеть множество трудностей и опасностей, – рассказывал волшебник, покачиваясь в седле и потягивая коньяк из походной фляжки. – Путь в Фелифанию пролегает через королевство Тоил, королевство Сугак, королевство Малу, королевство Зудан, королевство Сибур, королевство Другак, королевство Марфур, королевство Рефил, королевство Бедрак, королевство Тоглу, королевство Агапия, королевство Лупур и княжество Сетли. В каждом из королевств путников ждут разнообразные опасности. Так, королевство Тоил славится своими непроходимыми лесами, в которых водятся злобные гнолли, коварные дриады, свирепые великаны и безжалостные людоеды. В королевстве Сугак растут ядовитые растения Сквоу высотою с Сам-Баровскую башню. В мгновение ока оплетают они неосторожного путника своими гибкими корнями и впрыскивают в него ужасный яд. Человек, пораженный ядом Сквоу, теряет способность двигаться, но сохраняет рассудок, и растение медленно высасывает из него все соки. Королевство Малу известно зыбучими песками, через которые невозможно пройти. Стоит путнику отступить хотя бы на шаг от дороги, и пески пожирают его вместе с лошадью. В королевстве Зудан живут хитрые и жестокие русалки. Своим пением они заставляют путника бежать, не разбирая дороги, прямо навстречу гибели.
– Что, так классно поют? – поинтересовался Вован.
– Наоборот, – ответил волшебник. – Ни одной верной ноты, и мотивчик совершенно невозможный. Так вот, я продолжаю. В королевстве Сибур…
– Послушай! – взмолился оракул. Рассказы волшебника о предстоящих испытаниях повергли его в уныние. – А нет ли какой-нибудь другой дороги, пусть даже и дальней, но не такой опасной?
– Нет, – важно ответил волшебник. – Дорога в Фелифанию только одна, и всякого, кто отступит с нее хотя бы на пядь, ждет ужасная смерть. И потом, эта дорога не такая уж и короткая.
– А сколько примерно отсюда до Фелифании? – замирая спросил Нунстрадамус.
Волшебник подумал, произвел кое-какие расчеты, шевеля губами, и ответил:
– Думаю, года два ходу!
Оракул совсем приуныл. А волшебник невозмутимо продолжал:
– Но прежде, чем путник встретится со всеми трудностями и опасностями королевств Лабрийской империи, ему предстоит первое, самое простое испытание. Видите те два столба?
Нунстрадамус в ужасе кивнул.
– Так вот, это два великана-людоеда – Боб и Мабоб, охраняющие вход в королевство Тоил. Каждому, кто пытается пройти через охраняемые ими врата, великаны загадывают три загадки. Если путник отгадывает все три загадки, его пропускают.
– А если нет? – холодея от ужаса пискнул оракул.
– А если нет – набрасываются на него и съедают. Даже костей не остается, – пояснил волшебник.
Вован рассеянно слушал этот диалог. Все, что он понял из него – это то, что предстоит небольшая разборка. А к подобным событиям Вован относился с истинно сократовским спокойствием.
Тем временем два столба, маячившие милях в десяти по дороге, по мере приближения путников к ним все больше становились похожи на людей. Еще через два часа пути стало ясно, что волшебник прав. По обеим сторонам дороги возвышались жуткого вида великаны, каждый размером с девятиэтажный дом. Великаны свирепо вращали глазами и время от времени кровожадно щелкали огромными челюстями. В руках у каждого была устрашающего вида алебарда. С помощью такой алебарды вполне можно было нарезать наподобие колбасы железнодорожный состав.
– Стой, кто идет? – проревели великаны хором и ударили алебардами о землю так, что в садах до самого Сам-Барова посыпались груши.
Вованов жеребец испуганно заржал, встал на дыбы и попятился.
– Тпру, падла! – успокоил его Вован.
– Мы путники, идем в страну Фелифанию! – прокричал волшебник. – Мы люди мирные, правила знаем. Вы загадки загадываете, мы отгадываем. Вы нас в Фелифанию пропускаете. Ферштейн?
– Слушайте, путники! – проревели в ответ великаны. – Слушайте и внимайте! Вы вступаете в пределы священной Лабрийской империи. Согласно древнему закону, каждый путник, который следует по этой дороге, должен отгадать три загадки. Тот, кто отгадает три загадки, сможет пройти через Врата Учености и достичь границ Королевства Тоил. Того, кто не отгадает, ждет ужасная смерть! Так велит закон! Готовы ли вы проявить мудрость и знание, блеснуть остроумием и находчивостью, показать сообразительность и осведомленность?
– Валяйте, загадывайте ваши загадки, – сказал волшебник. – Сейчас мы их все перещелкаем как орешки!
– Испытание начинается! – проревели великаны.
– Слушай, а ты уверен, что сможешь отгадать их загадки? – с сомнением спросил Нунстрадамус. Волшебник небрежно отмахнулся:
– Конечно! Я был лучшим студентом на курсе. А по фееведению у меня вообще были сплошные «плюсы».
– Неужели твои знания были столь велики, что для них не придумали достойной оценки? – поразился оракул.
– Да нет, просто преподаватель на мне сразу крест поставил. Но это не важно… Ну что они там, думают свои загадки загадывать или нет? А то нам надо засветло до харчевни добраться.
Великаны стукнули алебардами о землю и проревели:
– Загадка первая! Что это:
Сто одежек,
И все без застежек!
– Какой ужас! – прошептал Нунстрадамус. – Это же невозможно отгадать! Какая сложная загадка!
– Ерунда! – отмахнулся волшебник. – Когда-то мы изучали такие. Кажется это… э-э-э… кажется… э-э-э…
– Время вышло! – проревели великаны. – Отвечайте!
– Э-э-э… я полагаю… – сказал волшебник и беспомощно оглянулся на Вована с Нунстрадамусом. – Э-э-э… Мы полагаем, – исправился он. – Мы полагаем, что загаданный вами предмет…э-э-э… Явление…э-э-э… Так сказать, настоящей действительности…э-э-э… Представляет собой…э-э-э… Возможно…э-э-э… Некоторые соображения по этому поводу…э-э-э… Совокупность…э-э-э… Так сказать, пространственно-временной континуум…э-э-э… Неких сущностей…э-э-э… Вероятно…э-э-э… Имеющих специфическую природу…э-э-э…
– Отвечай, чужеземец! – проревели великаны. – Отвечай, или умрешь страшной смертью!
– Э-э-э… В общем, в данный момент я не вполне готов… Давайте как-нибудь в другой раз… Может быть, на следующей неделе?.. Или через неделю?.. Ай! Ай! Что вы делаете?! Ай-ай-ай!!!
Последние выкрики объяснялись тем, что великаны разом занесли свои алебарды и приготовились рубить волшебника.
– Ответ неправильный! – проревели они. – Готовься к смерти, чужеземец!
От страха у волшебника душа ушла в пятки. Он едва не грохнулся в обморок. В глазах у него потемнело, и волшебник кулем сверзился с лошади.
– Это не гуманно! – закричал он, дрожа от ужаса. – Ай-ай-ай! Прекратите! Ай!!!
Великаны разом ударили алебардами, целясь по Романчишу. Волшебнику каким-то чудом удалось выскользнуть, он бросился к Вовану и вцепился в его ногу как клещ. Вован, не ожидавший нападения, не удержался и с грохотом покатился с лошади.
Барахтаясь по земле и отчаянно матерясь, Вован силился освободиться от волшебника, но тот совершенно обезумел от страха и впился в вованову ногу мертвой хваткой. Наконец, с третьей или четвертой попытки Вовану все же удалось принять вертикальное положение, но облегчения ему это не принесло. Напротив – поднявшись, Вован обнаружил, что над ним нависла страшная опасность.
Великаны, до этого не обращавшие на Вована внимания и целиком сосредоточенные на волшебнике, теперь переключились на Вована. Разом взлетели тяжелые алебарды. Вован едва успел отскочить, и огромное лезвие просвистело в воздухе в миллиметре от вованового носа.
– Отвали, аллигатор! – взвыл Вован, силясь отодрать намертво вцепившегося волшебника.
Снова взлетели алебарды. Вован каким-то чудом ухитрился вывернуться и опять уцелеть, но было понятно, что долго так продолжаться не может.
Вован отчаянно дрыгал ногами, пытаясь стряхнуть волшебника, и вдруг…
– Наши кони! – отчаянно завопил Нунстрадамус.
Вован обернулся. Их транспорт – две лошади и мул – находился теперь примерно в миле отсюда, и стремительным галопом удалялся в сторону синевших вдали гор. О том, чтобы догнать беглецов, не могло быть и речи.
– Бежим! – закричал оракул.
Вован оценил идею и рванул. Волшебник не удержался на его ноге и наконец-то скатился на дорогу. Но залеживаться ему не приходилось. Мелькнула зловещая тень и волшебник едва успел откатиться в сторону. Кончик острой как бритвы алебарды отсек изрядный кусок балахона, и сзади образовалась внушительная дыра. Но волшебнику было не до подобных мелочей. Подхватив уцелевшие полы, он вскочил и стремглав бросился догонять Вована.
Друзья неслись со всех ног. Подгоняемый страхом волшебник вырвался вперед и резво перебирая ногами, устремился по дороге. Обрывки его балахона с хлопаньем развевались по ветру. Следом за ним бежал Вован, проклиная Полусредний мир, его обитателей и их дурацкие порядки чуть что рубить мирных путников алебардами. Рядом с Вованом тяжело пыхтел Нунстрадамус.
Друзьям казалось, что они слышат приближающийся топот тяжелых ног и свист алебард, но оглянуться они не смели.
Не останавливаясь, они неслись до самого Сам-Барова. Пулей пролетев через городские ворота и пробежав по инерции еще пару кварталов, Вован и его спутники в изнеможении рухнули под дощатой будкой, выкрашенной в зеленый цвет и увенчанной ярким плакатом над полукруглым окошечком.
– Ну, ты, блин, козел! – только и смог сказать обессиленный Вован волшебнику.
Тем временем оракул, едва отдышавшись, ринулся в атаку. Он обвинил волшебника в злодейской попытке умертвить Золотого Рыцаря, в заранее спланированной коварной акции, имевшей целью уничтожение цвета Полусреднего мира в лице оракула с Вованом, в преступном сговоре с великанами Бобом и Мабобом, а также в подготовке и осуществлении террористического акта.
Волшебник в долгу не остался. Он припомнил Нунстрадамусу и герцогскую мантию, перелицованную в меховой лифчик, и растление разбойников, и коллекцию гномьих подвязок. Но оракул не отступал.
– Все пропало! – громко плача, причитал он. – Все из-за тебя, идиот! Теперь нам никогда не попасть в Фелифанию!
– Эй, мужички! – послышался вдруг откуда-то сверху женский голос. – Хватит горланить, а то уже голова от вас трещит! Если вам в Фелифанию надо, то так и скажите. Вам отдельное купе или вторым классом поедете?
Путешественники дружно подняли головы. В окне зеленой будки красовалась дородная баба в серой форменной блузке с серебряным значком «Семимедийские Ч.Д.».
– А что такое «Ч.Д.»? Чокнутые друиды? – поинтересовался оракул, разглядывая значок.
– Ты что, дикий? – удивилась баба. – «Ч.Д.» – это чугунные дороги. Чугунные дороги Семимедья – самый быстрый, надежный и комфортный способ передвижения. Путешествуйте нашими чугунными дорогами!
Вован перевел взгляд на плакат, украшавший будку. На плакате был изображен большой серебристый паровоз, летящий сквозь ветер и вьюгу. Надпись на плакате гласила: «Фирменный поезд «Серебряная стрела»! Прямые рейсы в сто двадцать городов Семимедья! Цены втрое ниже, чем у волшебников!».
– И загадок никаких не будет? – поразился оракул.
– Да на кой мне ваши загадки? – удивилась баба в будке. – Платите по два реала и берите билеты. Поезд девяностый, отправляется в час тридцать пять, в Фелифании завтра в шесть пополудни.
К Вовану наконец вернулся дар речи, и волшебник, заметивший грозную перемену в лице своего шефа, попытался свернуть разговор на другую тему. Он открыл было рот, но Вован опередил его:
– Билет?!! – заревел он. – Просто купить билет на поезд?! Ах ты, падла! А как же великаны?! А загадки?! Да меня чуть не замочили из-за тебя!
Он бросился на несчастного волшебника и принялся тузить его с такой яростью, что Нунстрадамус в ужасе закрыл глаза. «Пропал волшебник!» – подумал он. Хотя оракул и недолюбливал волшебника и ссорился с ним чуть ли не ежеминутно, но в этот момент даже почувствовал к нему что-то вроде жалости.
Волшебник не сопротивлялся. Он только жалобно кряхтел, пока Вован вымещал на нем перенесенный стресс:
– Загадки, блин! А тут поезд, в натуре! А тебе загадки, гнида!
Наконец он отпустил волшебника, который сразу же постарался отползти как можно дальше от разгневанного босса. Вован же все никак не мог успокоиться, и потрясал кулаками, повторяя:
– Загадки, блин! А?! Загадки!
– Этот поезд не по правде! Это научный обман! – хныкал волшебник, ползая по мостовой на четвереньках и собирая рассыпавшиеся пилюльки. – Никакого поезда на самом деле не существует! Это обман зрения!
– Я тебе покажу обман! Вставай, сволочь! – и Вован яростно пнул волшебника.
Приобретя три билета в первый класс и выяснив у словоохотливой кассирши дорогу к вокзалу, друзья отправились в путь. Вован все никак не мог успокоиться, и по дороге то и дело пинал волшебника, повторяя:
– Загадки, блин! Ах, ты падла! Загадки!
* * *
К счастью, вокзал был неподалеку. Не успели путешественники разместить багаж, как поезд тронулся.
Волшебник категорически отказавшийся признать существование поезда, залез на вторую полку и отвернулся к стене, чтобы не видеть несуществующих пейзажей, мелькающих в несуществующем окне. Впрочем, в существование завтрака, принесенного проводником, он поверил сразу и безоговорочно, несмотря на то, что самого проводника считал обманом зрения.
После завтрака уставший Вован сразу же завалился спать, а оракул с волшебником отправились исследовать поезд. Волшебник, твердо стоявший на своем, утверждал, что и паровоз, и вагоны, и рельсы, и пассажиры – не более чем иллюзия, оптический обман, и на самом деле они по-прежнему сидят под зеленой будкой, а поезд им только кажется. В запальчивости Романчиш заявил, что берется разоблачить научный подлог. Нунстрадамус, чья вера в способности волшебника сильно поколебалась после истории с загадками, побился с ним об заклад на бутылку губернаторского коньяку.
Пройдя весь состав и задержавшись по пути часа на три в вагоне-ресторане, друзья, покачиваясь несколько сильнее, чем этого требовало движение поезда, дошли до последнего вагона. В стеклянное окошечко двери было видно, как убегает из-под колес чугунное полотно и теряется в туманной дали.
Волшебник, который ухитрился уничтожить в вагоне-ресторане недельный запас спиртного, совершенно утратил осторожность и заявил, что сейчас докажет Нунстрадамусу, что этот так называемый поезд – не более чем оптический обман.
– Сейчас я вылезу из этого кажущегося вагона, и ты увидишь, что этот кажущийся поезд на самом деле стоит на месте и никуда не едет! Я буду стоять рядом с ним и держать его одним пальцем! – хвастливо сказал он.
Волшебник открыл заднюю дверь и полез на полотно. Он говорил так уверенно, что оракул начал сомневаться. А вдруг Романчиш прав, и этот поезд действительно всего лишь оптический обман? И они на самом деле до сих пор сидят под зеленой будкой?
– А-а-а-а-а!!! Помогите!!!
Отчаянный крик вывел Нунстрадамуса из задумчивости. Он посмотрел вниз и завыл от ужаса.
