Текст книги "Полусредний мир"
Автор книги: Александр Дон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)
– Фто иффем, папафа?
Голос показался Древниру каким-то… пыльным, что ли… суконным. Это было так неожиданно, что Древнир едва не сверзился с лестницы.
– Кто тут? – спросил он, вглядываясь в темноту.
– Угадай ф трех раз, – сказал голос. – Руфалка? Нет. Гном? Тофе не угадал!
– Волшебная шляпа! – воскликнул пораженный Древнир.
– Тофно! – удовлетворенно сказал голос. – А ты фообрафительный!
– А что ты тут делаешь? – спросил Древнир. И сразу понял, что задал глупый вопрос.
– Фто делаю? – переспросила шляпа оскорбленно. – Фто я тут делаю? Офень умный вопроф! Пофле того, как фто лет нафад какой-то юный балбеф притаффил меня фюда и фабыл на фердаке! Конефно, вы там внифу рафлекаетефь, а я вфефо лифь фтарая фляпа! Меня мофно вообфе не принимать в раффет!
Древнир смутился. Ч-черт! А ведь шляпа права! Теперь он все вспомнил. Он был тогда первокурсником, и они с Тай Али, Иядом и Сохрабом затеяли игру в прятки. Древнир надел шляпу и спрятался на чердаке… А потом его позвали к ужину. Он еще хотел забрать шляпу после ужина, но старая ведьма Маци, их классная наставница, погнала всех спать… Помнится, он собирался незаметно выскользнуть из спальни, чтобы пробраться на чердак, но тут Тай Али стал рассказывать ужасно страшную историю про черный-пречерный замок, в котором была черная-пречерная комната, где жила черная-пречерная рука… А утром они сразу побежали играть в лобтуфф. В общем, он напрочь позабыл про эту шляпу!
Древнир смущенно кашлянул и сказал:
– Послушай… э-э-э… Я рад, что в конце концов это недоразумение уладилось… У меня к тебе есть дело. Не согласилась бы ты поучаствовать в одной важной магической церемонии?
– Ага, опять выборы Главы Волфебного Ордена, – сказала шляпа. – Так я и фнала. Ладно, валяй. Бери меня, только осторофно, тут полно летуфих мыфей.
Древнир, спотыкаясь об обломки старой мебели, пробрался к шляпе, взял ее и стал спускаться по лестнице. С самого начала шляпа показалась ему подозрительно скользкой и влажной. Спустившись с чердака, волшебник поднес шляпу ближе к окну и вгляделся внимательнее.
– Проклятые крысы! – проворчал он, тщательно обтирая руку о полу мантии.
– Ага! – подтвердила шляпа. – Думаефь, мне было приятно? А ефе тут ефть мыфи, фмеи, и фабы.
Древнир ничего не ответил. Он аккуратно, стараясь не запачкаться снова, взял шляпу под мышку и отправился в Малый зал.
Через полчаса все волшебники собрались вокруг шляпы. Бумажки с их именами были помещены в шляпу и тщательно перетасованы. Доставать бумажку единогласно поручили глухому волшебнику как наиболее беспристрастному и не принадлежащему ни к одной волшебной партии.
Волшебники стояли вокруг шляпы, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу и глядя в шляпу волчьими глазами.
– Ну, – сказала шляпа. – Фего фдем?
– Сигнала, – ответил знаток древних законов. – Вот тут сказано, что Высшие Силы должны подать сигнал.
– Ах да, ифвини! – сказала шляпа. Она набрала в поля побольше воздуха и завопила дурным голосом:
– Фигна-а-а-ал!
Глухой волшебник вздрогнул и решительно протянул руку к шляпе.
– Ну фто? – нетерпеливо спросила шляпа. – Фто там?
Глухой волшебник достал из шляпы бумажку, развернул ее и провозгласил:
– Злорн Воль-де-Леб!
* * *
Ровно в полночь эхо раскатило над морем звук пушечного выстрела. Звук достиг стен старого замка и мелким горохом запрыгал по гранитным глыбам.
Злорн вздрогнул и открыл глаза. Он задремал в большом высоком кресле у камина. Рядом, на низеньком столике лежала Волшебная Книга Всевластия.
Злорн сладко потянулся и пробормотал:
– Полночь… Однако, я проспал. Пора навестить нашего пришельца!
Он поднял руку, и тут же откуда-то из глубин замка прилетел маленький хрустальный шарик и послушно лег в руку.
Злорн провел рукой над шариком. Поверхность хрусталя затуманилась, пошла синими и розовыми разводами, а потом постепенно стала проясняться. Злорн вгляделся в таинственно мерцающую глубину шара. Несколько мгновений он всматривался в светящееся хрустальное ядро, потом нахмурился, распрямился и щелкнул пальцами. Хрустальный шарик погас, плавно поднялся к потолку и полетел обратно в кладовую.
Злорн запахнулся в черный плащ. Через мгновение послышался негромкий хлопок и он исчез. Какое-то время в воздухе плавал синеватый дымок, но вскоре растаял и он.
* * *
Старый гоблин Цапгкорн как раз убирал со стола остатки пиршества, когда почувствовал спиной неприятный холодок. Он быстро обернулся. За дальним столом восседала одинокая фигура в черном плаще с капюшоном.
Цапгкорн был твердо уверен, что ему совершенно не хочется вновь пообщаться с незнакомцем в капюшоне, но ноги сами понесли его к дальнему столику. Он как раз размышлял, под каким предлогом уклониться от этой встречи, когда обнаружил, что стоит почтительно согнувшись прямо перед черным плащом.
– Только что здесь был чужестранец. Где он? – слова эти, казалось, тяжелыми глыбами падали на Цапгкорна. Каждое слово отзывалось мучительной мигренью.
– Да мой, господин, – торопливо ответил Цапгкорн. – Здесь был чужеземец. Вначале он играл в кости с Долговязым Лисом, Коротышкой Су и Рубраном, а потом его увел работорговец Лигус.
Цапгкорн был совершенно уверен, что говорить этого не следовало. Основной причиной долголетия гоблинов было то, что они никогда не совали нос в чужие дела и всегда старались оставаться в стороне от чужих проблем. Тем не менее, Цапгкорн с ужасом обнаружил, что слова вылетают из него как бы сами собой, без всякой помощи с его стороны.
– Полагаю, – добавил он, прекрасно понимая, что это уже совсем лишнее, – Лигус повез его на Гарбарский рынок.
Человек в капюшоне откинулся на скамье. Глаза его сверкнули, но тут же погасли.
– Ничего, – сказал он вполголоса. – От меня они не уйдут.
Он взмахнул рукой и Цапгкорн почувствовал, как в его голове внезапно образовалась странная пустота. Гоблин начисто забыл, о чем он только что говорил с незнакомцем, и не смог бы вспомнить, даже если бы очень постарался.
А человек в капюшоне тем временем снова обратился к нему:
– Пинту эля и холодной телятины.
И когда гоблин повернулся, чтобы со всех ног бежать выполнять заказ, добавил – будто булыжником между лопаток:
– Телятины! А не водяных крыс!
* * *
Глухой волшебник достал из шляпы бумажку, развернул ее и провозгласил:
– Злорн Воль-де-Леб!
В зале повисла мертвая тишина. Волшебники пытались осмыслить услышанное. Это удавалось с трудом. Даже сам глухой волшебник смотрел на собратьев с недоумением, будто хотел спросить: «Что же это я, братцы, сморозил?»
Первым очнулся владелец книги. Он вырвал у глухого бумажку и сам прочел вслух вписанное в нее имя:
– Злорн Воль-де-Леб!
Волшебники загалдели. Они вырывали друг у друга бумажку, и каждый смог убедиться, что в бумажке зеленым по желтому написано «Злорн Воль-де-Леб».
– А кто такой этот Злорн Воль-де-Леб? – поинтересовался у Капонира волшебник-одуванчик. Тот лишь недоуменно пожал плечами. Выяснилось, что ни один из членов Большого Круга никогда слыхом не слыхивал о Злорне Воль-де-Лебе и даже приблизительно не представлял себе, кто это такой.
– Это какая-то дурацкая шутка! – взвизгнул Древнир. Он обернулся к владельцу книги законов:
– Это была ваша идея – с шляпой! Мы целый день торчим здесь, мы излазили все закоулки замка в поисках шляпы, порвали балахоны, извалялись в пыли, а теперь нам заявляют, что Главой Ордена должен быть какой-то Зморн!
– Злорн, – поправил его одуванчик.
– Неважно! – отмахнулся Древнир. – Важно то, что все это время нас дурачили как последних олухов! Вместо того, чтобы избрать Главой Ордена мен… самого достойного из нас, мы поверили какой-то старой шляпе! Это что же получается, мы должны признать главой Ордена этого Злорна?!
– Так и ефть, – подтвердила шляпа. – Ефли в бумафке напифано: «Флорн», фнафит, Главой Ордена будет Флорн. Это как пить дать. Я вфе-таки волфебная фляпа.
– Нет! – взвизгнул Древнир. – Чушь! Ерунда! Я не знаю, кто такой этот Злорн, но я знаю точно, что этот проходимец никогда не будет главным волшебником!
– Пофмотрим! – пожала полями шляпа. – Ты, конефно, мофефь не верить, но ефли Выффые Филы фкафали «Флорн», фначит, именно Флорн – фамый могуффефтвенный волфебник Полуфреднего мира. И фпорить ф этим мофет только пофледний дурак! А тебе, фтарина, я вообфе бы не фоветовала куда-нибудь баллотироватьфя, потому фто фегодня вефером ты…
Древнир побагровел и затопал ногами:
– Вон!!! На чердак! Еще на сто лет!
Двое волшебников подхватили шляпу и поволокли прочь из зала.
А Древнир никак не мог успокоиться:
– Фетровое отродье! Суконная бестолочь! Выродок безумного шляпника!
После этого вопрос о Главе Ордена был практически решен. Оскорбленные в лучших чувствах волшебники единодушно признали идею с привлечением к выборам Главы Ордена Высших Сил глупой, вредной и попахивающей опасной ересью. Древнир даже сгоряча предложил изгнать знатока законов из Большого Круга, но поостыв, ограничился требованием немедленно сжечь вредоносную книгу, что и было проделано волшебниками с большим воодушевлением.
После этого члены Большого Круга десятью голосами за при одном против и одном воздержавшемся избрали Главой Волшебного Ордена Древнира. Против был Косой Капонир, а воздержался тощий волшебник. Он не хотел портить отношений с новым Главой, но и Капонир представлялся ему не окончательно потерянным вариантом.
* * *
Банкет после избрания Древнира Главой Волшебного Ордена был в самом разгаре. Волшебники уже были достаточно пьяны, так что никто не заметил, что за столом стало одним гостем больше. Длиннющая худая фигура, с головой укрытая покрывалом, скрывавшим какие-то угловатые конструкции, расположилась как раз рядом с Древниром. Тот был уже порядком навеселе. Весь вечер Древнир пил за троих, пытаясь заглушить непонятную, невесть отчего нахлынувшую тревогу, а когда захмелевшие волшебники пустились в пляс, он даже прошелся круг вприсядку. И совершенно напрасно, потому что после особо сложного коленца Древнир вдруг почувствовал, как сердце его пронзила тупая боль – как будто в грудь вогнали осиновый кол. Древнир упал. Волшебники, решившие, что новый Глава Ордена на радостях хватил лишку, подняли его и усадили за стол. Прошло полчаса, и Древниру как будто полегчало. Он даже тяпнул еще пару стаканов, а потом выпил на брудершафт с бородатым Гайду.
Заметив подле себя странную фигуру, Древнир попытался сфокусировать на ней взгляд:
– Ты чего?
– Жду, – коротко ответила фигура замогильным голосом.
– Чего? Горячее уже подавали.
Вместо ответа неизвестный вытащил большие песочные часы. Это были довольно странные часы: стеклянные колбы располагались в массивном деревянном корпусе, по ободку которого тянулась надпись старинной вязью: «Древнир, Глава Волшебного Ордена». В верхней части песка почти не осталось.
Но не часы привлекли внимание Древнира. Его поразила рука, которая держала часы. Рука, лишенная плоти. Рука скелета.
Последние песчинки упали в нижнюю часть часов. Незнакомец откинул покрывало, и Древнир увидел оскаленный череп. Над черепом взметнулась острая как молния коса.
Сердце волшебника, в котором уже полчаса разрастался обширный инфаркт, в последний раз трепыхнулось и остановилось.
– О нет! – выдохнул волшебник.
– О да! – сказала Смерть.
* * *
Лигус как раз пересчитывал денежки, вырученные от продажи Вована, когда перед ним появился человек в черном плаще с капюшоном.
– Опоздал, папаша, – сказал Лигус, не поднимая головы. – Весь товар распродан.
– Меня интересует чужеземец, которого ты привез из Сам-Барова. Где он?
– Чтоб ему пусто было, твоему чужезем… – Лигус поднял голову и осекся. Ему никогда не приходилось видеть такого бледного лица, такого острого носа и такого большого и яркого рубина в перстне. А главное – ему никогда не приходилось видеть таких глаз. По правде говоря, Лигус предпочел бы встретиться с доброй сотней разбойников, пиратов или королевских стражников, чем еще разок взглянуть в такие глаза.
Но Лигус был работорговцем. А это означало, что он не привык отступать. И сейчас он избрал старую добрую тактику, не раз подтверждавшую свою эффективность во всевозможных базарных спорах, кабацких разборках и тому подобных светских мероприятиях.
– Чего тебе нужно, бродяга? – грубо спросил он, тесня незнакомца плечом. При этом он, однако, старательно избегал встречаться с ним взглядом.
– Кажется, я ясно сказал, что мне нужно! – спокойно ответил тот. Голос у него был тяжелым и низким, и Лигус чувствовал, как с каждым словом его будто придавливает к земле. – Где чужеземец?
И тут Лигус совершил роковую ошибку. На какое-то короткое мгновение он поднял глаза и встретился с незнакомцем взглядом. Сейчас же ему показалось, что из глаз незнакомца брызнули два луча света и лучи эти проникли в самые темные уголки его, Лигуса, темной души. Это длилось не больше секунды, но человеку в плаще этого оказалось вполне достаточно.
– Так, значит, его забрал плантатор Гилю, – сказал он. – И увез на банановые плантации…
– Не твое… – начал было Лигус с нарастающей злобой. Но закончить фразу он не успел.
Незнакомец взметнул вверх правую руку. Перстень на указательном пальце налился кровавым светом, вспыхнул, раздался оглушительный грохот и Лигус упал.
Человек в капюшоне спокойно посмотрел на мертвого работорговца.
– Шар. Нужен хрустальный шар, – задумчиво произнес он. – Где тут можно его достать?.. Ага, Калич, Магическая Академия. Совсем рядом, каких-то полчаса лету. Прекрасно…
Сбежавшиеся на грохот люди увидели, как незнакомец неторопливо запахнулся в плащ и растворился в воздухе.
* * *
Прошло три часа с той ужасной минуты, когда волшебники обнаружили, что в течение одного дня они лишились сразу двух Глав Волшебного Ордена. Тем не менее, паника среди волшебников и не думала уменьшаться. Более того, с каждой минутой она нарастала, так что возникло подозрение, что скоро она перестанет умещаться в Малом зале и волшебникам придется перейти в Большой, чтобы продолжить паниковать там.
– Это ужасно! – говорил, весь дрожа, волшебник-одуванчик. – Сначала пропал Керамир. Потом это ужасное несчастье с Древниром! Говорю вам, братья-волшебники, это не случайность!
– А может, это предзнаменование? – робко сказал кто-то. – Помните, что сказала шляпа?
– Ага! – торжествующе заявил посрамленный Древниром знаток старинных законов. – Вот что значит прогневать Высшие Силы!
Среди волшебников воцарилось уныние.
– Что же нам теперь делать? – испуганно спросил одуванчик.
Знаток законов открыл было рот, но в это время в зал вернулся Капонир. Он был занят хлопотами в связи с кончиной Главы Волшебного Ордена. Необходимо было сделать несколько важных распоряжений, утвердить меню для предстоящих поминок, высчитать необходимое количество окорочков, куриных грудок, мармеладных мишек, а также каперсов и бумажных салфеток, сложенных гармошкой, для украшения стола.
– Вам не кажется, господин Капонир, что исчезновение Керамира и ужасная смерть нашего нового любимого Главы Волшебного Ордена Древнира не случайны? – робко сказал одуванчик. – Вы не находите здесь вмешательства Высших Сил?
– Чушь! – презрительно фыркнул Капонир. – Ерунда! Керамир наверняка поперся прямиком через Черный Лес, и попал в лапы Галлеану, а старик Древнир просто хватил на радостях лишку, вот его и разбил паралич! В его возрасте даже воду следует пить с осторожностью – не больше чайной ложки в день, а он за вечер выкушал целую пинту тролль-грога!
– Но, господин Капонир…
– Вздор! Уж не хотите ли вы сказать, что нам следует избрать Главой Ордена этого Зморна… Здорна…
– Злорна, господин Капонир.
– …ну да, Злорна – только потому, что этого захотелось какой-то безмозглой шляпе! Вы знаете, кто такой этот Злорн? Нет? А может, вы знаете, господин Гайду? Тоже нет? И я не знаю. И не желаю знать! Злорн! Подумаешь, Злорн! Плевать я хотел на этого Злорна! – расхрабрился Капонир. – Покажите мне этого Злорна, я хочу взглянуть на него! Подайте его сюда!
И тут вдруг внезапно потемнело, по залу пронесся вихрь, сверкнула молния, загрохотал гром, а когда испуганные волшебники вылезли из-под стульев, их взглядам предстал человек в черном плаще. Лицо незнакомца было скрыто капюшоном.
– Шар мне! – приказал незнакомец, и в ту же секунду большой хрустальный шар, украшавший зал, поднялся в воздух и плавно подлетел к незнакомцу. Тот вскинул руку и шар послушно лег в нее. При этом волшебники успели заметить на указательном пальце незнакомца старинный золотой перстень с большим кроваво-красным рубином.
Незнакомец брезгливо поморщился:
– А пыли-то сколько! – сказал он.
Волшебники потупились. Вообще-то хрустальный шар предназначался для гаданий, но с этим искусством у волшебников издавна были нелады, и последний раз шар использовали по прямому назначению лет двести назад. С тех пор он на него пару раз вешали шляпы, один раз его брали на кухню для раскатывания теста, а все остальное время он мирно покоился в пыльных глубинах Малого зала.
Незнакомец провел рукой над шаром. Раздался нежный хрустальный звон и шар осветился голубоватым светом. Волшебники застыли.
Человек в черном плаще напряженно вглядывался в шар, покусывая тонкие губы. Один из волшебников осторожно подкрался к нему и заглянул через плечо.
В матовой глубине волшебного шара была отчетливо видна спокойная поверхность океана. Изображение было таким отчетливым, что волшебник разглядел даже пенные барашки на волнах. Потом в шаре показался корабль. Он шел на всех парусах, на палубе суетились люди. Мелькнуло свирепое лицо какого-то человека, и сейчас же в шаре появился другой корабль. Он несся наперерез первому, и на мачте его бился, трепетал черный пиратский флаг. Пиратский корабль окутался дымом, и волшебник увидал летящее ядро. Первый корабль выстрелил в ответ. Полетели обломки. Потом пиратский корабль снова выстрелил, все заволокло дымом, а когда поверхность шара прояснилась, волшебник увидел кувыркающегося в воздухе человека. Через мгновение человек рухнул в воду, и зеленые волны сомкнулись над ним. На мгновение в шаре появились глаза утопающего – холодные, мертвые, бессмысленные – и шар погас.
Лицо незнакомца в черном плаще исказилось яростью. Волшебники в ужасе полезли обратно под стулья. Незнакомец же в гневе размахнулся и швырнул хрустальный шар на каменный пол. Брызнули осколки. Волшебники замерли, ни живы ни мертвы от страха.
Когда самый храбрый из них решился наконец открыть глаза, человека в черном плаще в зале уже не было.
Волшебники начали осторожно вылезать из укрытий.
– Что это было? – спросил одуванчик.
– Ничего не было, господа волшебники! – заявил Капонир, торопливо разбрасывая ногой осколки шара так, чтобы они скрылись под столом. – Вам все это просто показалось! На самом деле ровно ничего не произошло! Все отлично, все под контролем!
– Да-да, все нормально, – подтвердил бледный как смерть Гайду. – Ничего не произошло!
– Все нормально, господа волшебники, – проблеял тощий волшебник, нервно пощипывая жидкую бородку. – Никаких проблем!
– Ничего не произошло! Все нормально! – нестройно загалдели волшебники, избегая смотреть на осколки шара. – Все замечательно! Никаких проблем!
Воспользовавшись всеобщим замешательством, Капонир пробрался к креслу Главы Ордена, прыгнул в него и затаился, как паук в центре паутины.
– Все отлично, господа волшебники, – повторил он. – Все под контролем!
* * *
Итак, посланец миров погиб! Он утонул, а вместе с ним отправился на дно океана Амулет Всевластия Мервина.
Такого удара Злорн не ожидал. Этого просто не могло произойти! Но Злорн видел все своими глазами в хрустальном шаре. Корабль, на котором везли посланца миров, был атакован пиратами, а сам посланец трагически погиб в пучине. Все пропало. Ничего нельзя было изменить.
Злорн не помнил, как он добрался до замка. Три дня и три ночи он просидел в старом кресле, неподвижный, безмолвный, похожий на мертвеца.
Потом у него вдруг мелькнула слабая надежда. Злорн подумал, что пришелец, возможно, каким-то чудом спасся. Может быть, его спасли дельфины. Злорн знал, что иногда такое случается.
Злорн вскочил. Если удастся настроиться на мысли пришельца, уловить движение его разума – значит, он жив.
Злорн сконцентрировался. Самый могущественный волшебник Полусреднего мира в эту минуту использовал все свои умения, всю свою силу, весь свой опыт. Злорн собрал все внимание, всю волю, весь дух и целиком сосредоточился на мыслях пришельца. Даже малейший проблеск мысли, даже крохотная искра разума не ускользнули бы от его внимания.
Но все было напрасно. В ментальном пространстве стояла мертвая тишина. Ни единой мысли, ни малейшего, даже самого незначительного, признака разума.
Пришелец был мертв.
* * *
Самый могущественный волшебник Полусреднего мира Злорн чрезвычайно удивился бы, если бы узнал, что объект его поисков жив-здоров и в этот самый миг находится всего в двадцати милях, на южной оконечности Сам-Баровского мыса. В тот момент, когда Злорн безуспешно пытался поймать мысли Вована, сам Вован удобно растянулся в большой луже и пожирал перезрелый банан, похрюкивая и повизгивая от удовольствия.
Вован не был мертв. Просто у него не было мыслей. Для Вована это было вполне привычное состояние. Даже во время самых напряженных умственных усилий Вована те бедные мысли, которым все-таки удавалось прорваться в его голову, обычно кончали жизнь самоубийством от одиночества и безысходной тоски. А после кораблекрушения в Вовановой голове воцарился такой штиль, что по сравнению с ним стоячее болото в морозный зимний день показалось бы бушующим океаном.
Но Злорн этого не знал. Он решил, что все потеряно.
Он заперся в замке. Свет в башне больше не загорался по вечерам, и лишь изредка случайные прохожие слышали доносящиеся из-за высоких стен странные звуки – что-то похожее на сдавленные рыдания.
Так прошло два года.
И вдруг однажды, дождливым октябрьским утром, дверь замка распахнулась. На пороге стоял Злорн – похудевший, осунувшийся, но спокойный и сосредоточенный.
Он запахнулся в плащ и исчез.
