Текст книги "Мир-Чаша (СИ)"

Автор книги: Александр Барей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

– Здесь мы в безопасности, – прокомментировал Саньфун.

– Что-то я не пойму, – сказал Олег. – Почему молния не ударила в нас?

– Она бьет только в гессов и дессов. Древнейшие, зная о нравах местных жителей, лишили их возможности пользоваться точками прокола. Так что мы в безопасности.

– А если они начнут стрелять по нам из луков?

– Не начнут. Каждая точка прокола для них священна. Они не посмеют осквернять ее своими стрелами. К тому же, мы сейчас отсюда уберемся.

Только теперь Олег смог внимательно рассмотреть пять кругов метрового диаметра. Один из них располагался в центре, а остальные примыкали к нему с четырех сторон, как лепестки цветка. На каждом из “лепестков” было нарисовано по стрелке. Олег понял, что они указывают направления: север, юг, восток, запад. Средний круг был пустой, без рисунка.

Саньфун начал объяснять:

– Вступив в любой круг со стрелкой, вы переместитесь в ближайшую точку прокола в направлении, указанном стрелкой. Там вы окажетесь в среднем кругу. Переступив с него в любой другой, вы снова переместитесь и так далее.

– Но как мы найдем крепость? – спросил Олег.

– Ремул подарил мне кое-что, – ответил Саньфун и показал друзьям черный браслет на левой руке. – Он будет нашим компасом. По объяснениям Ремула, если мы будем приближаться к крепости, то браслет будет подавать звуковой сигнал.

– Смотрите, – отозвался Майкл, – наши первые преследователи не спаслись.

Мужчины увидели, что дессы ведут пятерых связанных гессов. Людоеды бросали голодные взгляды на пленников. Они разделились на пять групп, каждая из которых стала выбирать себе гесса. Некоторые громко спорили о том, кому должна достаться жертва пожирнее. В конце концов, людоеды разделили пленников и взяли ножи в руки. Началось кровавое пиршество, от вида которого у Олега по спине побежали мурашки, а Майкла чуть не вырвало. Жертвы издавали душераздирающие крики.

– Почему Ремул не прекратит подобные ужасы на своей планете? – спросил Олег.

– Он много раз пытался, – ответил Саньфун, – но ничего не выходило. Эти сволочи не хотят удовлетворяться одними животными. К каким только мерам не прибегал Ремул, но все напрасно. Тогда он махнул на них рукой и с тех пор не вмешивается в их дела. Кто может запретить людям перегрызать друг другу глотки?

– Лучше нам убраться отсюда в более приятное место, – предложил Олег.

– Давно пора, – проворчал Майкл.

– Тогда попробуем на север, – сказал хаджуй. – Перемещаться нужно по очереди. Точки прокола рассчитаны на одного человека за раз. Первым пойду я, за мной Майкл, а последним ты, Олег. В круг становитесь точно по центру, чтобы никакая часть тела не выступала за черту, иначе он не активизируется.

– А что случится, – спросил Майкл, – если я стану в круг здесь, а ты еще не выйдешь из круга там?

– Ничего. Когда я из него выйду, цепь замкнется, и ты окажешься на том месте, где стоял я.

Они перескочили через несколько точек прокола и остановились в тихом безлюдном месте. Войт-Рэйдэр уже клонился к закату. Друзья ощущали страшную усталость. Невдалеке они увидели животное величиной с ягненка, которое неторопливо пережевывало траву. Несмотря на усталость, мужчины заставили себя пробежаться и подстрелить зверька. Внутри защитного круга они разожгли костер и стали поджаривать мясо. Вокруг стемнело. Хаджуй, всматриваясь в танцующие языки пламени, затянул песню:

1

|Dm| |A#|

Никто мне песен не поет,

|F| |C|

Не провожает и не ждет,

|Dm| |A#| |F|-|C|

Я думаю, что это навсегда.

|Dm| |A#|

Зато есть ветер и простор,

|F| |C|

И белые вершины гор,

|Dm| |A#| |F|-|C|

Зато есть восходящая звезда.

ПРИПЕВ:

|Dm| |Gm| |C| |Dm|

Я одинокий странник, меня влекут

–

Неведомые дали, к себе зовут.

–

Я не имею крыши над головой,

–

Зато моя надежда всегда со мной.

2

Пути-дороги позади,

Пути-дороги впереди,

Иду из ниоткуда в никуда.

И я не знаю до сих пор

Судьбы суровой приговор,

Мне светит восходящая звезда.

3

На протяжении всех дорог

Я много истоптал сапог,

Куда в конце дороги я приду?

Надеюсь, что гроза пройдет

И теплый ветер принесет

Мне в руки восходящую звезду.

– Что это за песня? – спросил Олег.

– Это песня галактических бродяг. Ее мне пел Фарлеон.

– Горланить – занятие, конечно, приятное, – пробурчал Майкл, – но как нам уберечься от диких зверей?

– Здесь мы сможем безопасно переночевать, – сказал Саньфун. – Звери нас не тронут. На них распространяется тот же запрет, что и на гессов с дессами.

– Почему же тогда молния не ударила в зверька, которого мы едим? – спросил американец.

– Молния бьет только в живых.

– Древнейшие все предусмотрели, – сказал Олег.

– Да, они хорошо поработали над этой планетой.

– Можно взглянуть на браслет, который подарил тебе Ремул? – попросил Майкл.

– Держи, – ответил хаджуй, протягивая ему браслет.

Американец с интересом стал разглядывать тэйтэльскую диковинку.

– Одно меня беспокоит, – вздохнул Олег. – Почему я снова потерял способность пользоваться перстнем?

– Вот об этом-то я и хотел с тобой поговорить, – сказал Саньфун. – Я все взвесил и пришел к немыслимым выводам. Когда я сообщу тебе свою новость, то думаю, ты будешь поражен. Поэтому сразу приготовься услышать нечто невероятное. Я не хочу, чтобы тебя хватил удар.

Как только я с тобой познакомился, ты сразу же напомнил мне одного человека, о котором не раз рассказывал Великий Учитель. Описание его внешности совпадало с твоей. Но ты назвал себя Олегом Луком и я подумал, что ошибся. Потом меня поразили твои необычайные способности в Искусстве. Но я старался думать, что у тебя просто прирожденный талант. Затем появились некоторые совпадения, исходящие из летописи Менока. Но и тогда я старался заверить себя, что мысли, приходящие мне на ум, нелепы. Последним ударом, разбившим скалу моих сомнений, было то, что произошло сегодня с перстнем на твоей руке. Все перечисленное ведет к одному человеку. Ты не догадываешься, о ком идет речь?

– Понятия не имею.

– Так знай, исходя из сказанного, ты совсем не Олег Лук и уж совсем не уроженец Земли. Ты – основатель Искусства, непревзойденный Сахишот!

– Что?! – у Олега глаза полезли на лоб.

– Я же говорил, чтобы ты приготовился услышать что-то невообразимое.

– Но не настолько же!

– Я смотрю, тебя сейчас хватит удар.

– Мне кажется, удар хватил тебя, если ты несешь такую чушь.

– Так я и знал, что ты не поверишь. Но посмотрим, что ты скажешь, когда я выложу свою версию. Ты, наверное, думаешь: “Как я могу быть Сахишотом, если я знаю, что я – Олег Лук, родившийся на Земле двадцать пять лет назад и до недавнего времени не имевший ни малейшего представления о других мирах?” Как бы не так! Когда ты был Сахишотом, тебя захватил в плен какой-то тэйтэл, думаю, что Рикс. С помощью своей аппаратуры он заблокировал твою память, и ты все забыл. Затем он поселил тебя на Земле и ввел в твой мозг специальную информацию, согласно которой ты стал отождествлять себя с Олегом Луком, который родился на Земле.

– Если тебя послушать, – ухмыльнулся Олег, – то можно с уверенностью указать на любого человека и сказать: “Ты не тот, за кого себя принимаешь”. Почему, к примеру, Майкл не Сахишот? Ведь ему тоже могли заблокировать память и так далее.

– Но на тебя указывают все перечисленные мною совпадения и одно неопровержимое доказательство.

– Какое?

– Ты обладаешь даром, которым не обладал никто, кроме Сахишота.

– Каким таким даром?

– Расскажу все по порядку. Потерять способность пользоваться перстнем из-за стресса можно только один раз. Ты потерял ее дважды. Следовательно, стресс здесь не причем. Напрашивается другой вывод: способности пользоваться перстнем Галлиена тебя лишил Рикс, применив специальную аппаратуру.

– Лишил? Как же мы тогда перемещались?

– Благодаря дару Сахишота, которым ты обладаешь.

– Не пойму.

– Если отобрать у любого человека способность пользоваться перстнем, применив аппаратуру тэйтэлов, то возобновить ее можно только с помощью последней. Сахишот – исключение. Даже лишенный этой способности он обретал ее на некоторое время в экстремальных ситуациях, в минуты большого перенапряжения, потрясения, стресса. Не знаю, откуда у него такой дар, может быть, потому, что он – основатель Искусства, а может быть, по другим причинам, но, в любом случае, только он им обладал. Так что делай выводы.

– Ты меня заставил задуматься, – сказал Олег, чувствуя, как мурашки побежали у него по коже. – Я вспомнил некоторые свои странные сновидения. В одном из них я летел на космическом корабле и у меня был перстень Галлиена. Меня кто-то преследовал. Он подбил мой корабль, и я катапультировался, отправив перстень по произвольно набранному коду. Враг захватил меня в плен, усыпив газом.

– Еще одно подтверждение. Сон был прорывом твоей заблокированной памяти из подсознания. Теперь понятно, почему тебя захватил Рикс. Он хотел завладеть перстнем. Все совпадает. Лет пятьдесят назад Сахишот куда-то исчез. В то же время на Нартулле появилось кольцо. Продолжу свою мысль дальше: когда Рикс поселил тебя, то есть Сахишота, на Земле, он преследовал определенную цель. Возможно, он думал, что ты каким-то образом выведешь его на кольцо или просто хотел выместить на тебе свою злобу. Он имел свой перстень, тот, который у него сейчас, и знал, по крайней мере, еще об одном. Но оказалось, что существует еще и третий, с помощью которого ты, собственно, и попал на Нартуллу. Майкл, Джерри и Алексей тоже замешаны в эту историю. Они не случайно оказались тогда в лаборатории. Не пойму только, кто вживил перстень в прибор. Алексей не мог знать о его назначении, будучи простым землянином.

– Я вспомнил еще один сон. Мне снилось, что я иду по коридору военной базы с перстнем на руке. Потом я вошел в лабораторию и начал его подсоединять к прибору.

– Но где ты его достал?

– Не знаю, но догадываюсь. Помнишь, я упоминал о перстне княгини Ольги?

– Да.

– Наверное, он и был тем третьим перстнем Галлиена, о котором никто не знал. Можно предположить, почему он исчез из музея.

– Почему?

– Если верить в то, что я Сахишот, то, работая в музее, я мог в неосознанном порыве украсть его, где-то спрятать, а потом пронести на базу. Другого объяснения я не нахожу.

– Все может быть. Представляю, как взбесился Рикс, когда узнал, что кольцо было почти у него в руках и ускользнуло из-под самого носа, когда вы переместились на Нартуллу. Я уверен, что именно Рикс засадил тебя в тюрьму. Он в твоей стране, видно, большая шишка.

– Я вообще не пойму, кто он. Филлоя описывала его мужчиной лет сорока, с усами и кучерявыми волосами, а вы с Майклом говорите, что он лысый и выглядит лет на пятьдесят.

– Рикс мог изменить лицо с помощью органической маски. Такими масками располагает любой тэйтэл. С их помощью лицо семидесятилетнего старика может стать лицом двадцатилетнего юноши и наоборот. Единственный недостаток органической маски в том, что после месяца ношения она начинает разлагаться и ее нужно менять. Нет ничего удивительного в несходстве наших описаний. Рикс прибыл на Нартуллу в органической маске, которая потом сгнила и открыла его истинное лицо.

– С этими тэйтэлами не соскучишься, – вздохнул Олег.

– Теперь ты поверил в то, что ты – Сахишот? – спросил Саньфун.

– Почти.

– Чтобы ты окончательно убедился, я могу назвать все случаи, когда у тебя проявлялся дар Сахишота. Впервые это произошло, когда я, рассказывая о своей миссии, показал тебе перстень Галлиена. Ты испытал шок, поразившись тому, что единственное во всей Галактике кольцо, как мы тогда думали, находится у меня. Благодаря потрясению, у тебя проявился дар Сахишота. Когда я надел на твой палец перстень, он зажегся фиолетовым светом. Даю сто процентов, что если бы ты надел его несколькими днями позже, то он бы не засветился. Но я больше тебе его не примерял. Потом, когда я подарил тебе перстень, ты не надевал его, а сразу спрятал в свой пояс и не вынимал до тех пор, пока не встретился с Филлоей. Когда она призналась тебе в любви, ты был поражен, и дар Сахишота снова проявился, когда ты надел кольцо. В следующий раз ты примерил его только в Пэйфите. Тогда оно зажглось из-за того, что ты испытал стресс, встретив после долгой разлуки меня и одновременно потеряв Филлою. Следующим твоим потрясением была молитва просвещенцев. И в последний раз перстень засветился на твоей руке после шока на ринге. Так что все говорит об одном: ты – основатель Искусства, непревзойденный Сахи…

Саньфун вдруг осекся. Он пытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Он уставился в одну точку, выкатив глаза.

– Эй, дружище, с тобой все в порядке? – забеспокоился Олег.

– Что случилось? – недоумевал Майкл.

Хаджуй, наконец, обрел дар речи и выдавил:

– Перстень.

– Что перстень? – не понял Олег и, взглянув на свой перстень, не увидел ничего особенного.

– Мой.

Когда Майкл и Олег взглянули на кольцо Саньфуна, то настала их очередь терять дар речи и таращить глаза. Перстень на руке хаджуя… загорелся фиолетовым сиянием! Все трое застыли и уставились друг на друга с открытыми ртами. Американец от неожиданности выронил браслет в костер. Опомнившись, он выхватил его из огня, но обжегся и отшвырнул его в сторону. Браслет упал в траву в нескольких метрах от костра, и Майкл полез его искать. Увидев, что Олег и Саньфун продолжают сидеть, заворожено глядя на перстень, он, шаря в траве, крикнул:

– Эй, придурки! Хотите навечно здесь остаться? Саньфун! Набирай скорее код Нартуллы! Давайте убираться с этой проклятой планеты!

Хаджуй спохватился и начал лихорадочно набирать код. Затем он хотел набрать радиус действия, но камень на перстне вдруг начал меркнуть.

– Жми на белое углубление! – заорал Майкл.

– Но еще ведь радиус, – начал было Саньфун.

– Жми скорее! – прервал американец.

Саньфун нажал.

Глава 10

Яркий свет ударил мужчинам в глаза. Снова из ночи они попали в день. Привыкнув к свету, они увидели, что находятся в Эльфире, буквально в десяти милях от Пэйфита. На радостях друзья обнялись, заметив, что обнимаются только вдвоем.

– Слушай, Саньфун, а где Майкл?

Они огляделись, но никакого Майкла не увидели.

– Проклятие! Он не попал в радиус действия и остался на Безе! – воскликнул хаджуй. – Хорошо, что у него есть браслет. Он сможет добраться до крепости Ремула и тот ему поможет, если, конечно, Майкл додумается сказать обо мне.

– Додумается. Куда он денется? Меня волнует другое. Ты знаешь, что именно?

– Еще бы мне не знать! Я поражен не меньше твоего. Не знаю, как объяснить мое неожиданное обладание даром Сахишота, но я точно не Сахишот. Когда Великий Учитель встречался с ним на Земле, я был на Нартулле. Так что основатель Искусства, без сомнения, ты.

– После произошедшего у меня ни в чем нет уверенности. Твое обладание даром Сахишота просто непостижимо. С тобой тоже связана какая-то тайна. Хотел бы я знать, кем ты был до того, как тебя нашли в горах Сен-Шана.

– Все вспомнить мы сможем лишь с помощью аппаратуры тэйтэлов, которая разблокирует наше подсознание. Ближайший пункт, где она имеется – дворец Филлои.

– Дворец никуда не убежит. Меня больше интересует, где его владелица и где Рикс.

– Давай рассуждать логически. Куда может направиться Филлоя, сбежав из плена? Где она может быть в наибольшей безопасности?

– Думаю, во дворце.

– Вот и я так думаю. И с ней, наверное, Джерри и Алексей. Теперь насчет Рикса. Захватив Филлою в плен, он узнал все, что ему было нужно и, конечно же, выпытал, как пробраться в крепость. Как ты думаешь, куда мог отправиться тэйтэл, утратив всех своих пленников?

– Тоже во дворец. Ты прав, все дороги ведут в Рим. Наша – тоже. Тем более, если туда направился Рикс. Он, наверное, себе локти кусает. Уже год находится на Нартулле и никаких сдвигов: колец – не добыл, пленники – разбежались.

– Но если Рикс доберется до дворца раньше Филлои, нам придется очень туго, – заметил Саньфун.

– Нужно купить в Пэйфите лучших лошадей.

– За что мы их купим? Доллары здесь не в ходу.

– Я продам алмаз, который мне подарила Филлоя.

– Где ты найдешь покупателя? Камень слишком дорог.

– Продам дешевле. Лишь бы поскорее отправиться за любимой. Если бы ты знал, как я соскучился по ней за прошедшие дни!

– Я тоже, – буркнул хаджуй.

Друзья шли в Пэйфит. Над ними сияло жаркое белое светило Войт. За время их отсутствия на Нартулле звезды в очередной раз поменялись местами. Луга Целло снова зазеленели, равнины Кахилы стали желтыми, а кайма лесов Гакала – темно-зеленой. Снег оставался только на вершинах гор у края Эльфира.

Добравшись до Пэйфита, спутники узнали, что Рикс два дня назад, после окончания Большой Ночи, с сотней солдат отправился в путь.

Друзья обменяли алмаз на шестерку лучших лошадей и на несколько мелких бриллиантов. Хорошо отоспавшись, они помчались вслед за Риксом. Проскакав двенадцать часов почти без передышки, они, наконец, сделали привал.

– Послушай, Саньфун. Нам до края Эльфира скакать более шести с половиной тысяч миль. Неужели нет никакого способа их сократить?

– Был бы у нас летательный аппарат тэйтэлов, мы быстро решили бы свою проблему. Набрести бы на один из тайников Филлои.

– Ты же знаешь местонахождение одного.

– Но аппарата-то там нет.

– Почему ты так уверен? Филлоя могла поставить его на место. Ведь она не знает, что ты открыл тайник.

– Действительно. Как я раньше не подумал?

– Далеко он отсюда?

– Не очень. Миль шестьсот от нас. Правда, если мы туда отправимся, то еще столько же потеряем.

– А если не отправимся, то можем потерять все. Вдруг Филлоя – действительно коварная тэйтэлла, использовавшая меня в своих целях? Ведь она ничего не говорила мне о тайниках. В таком случае, становится ясно, куда она сейчас держит путь. И нам нужно ее опередить.

– А я чуть было не поверил, что она изменилась, – вздохнул Саньфун.

– Все покажет время.

– Я думаю, у нас есть шансы ее догнать.

– Интересно, что мы будем делать с летательным аппаратом, добравшись до тайника? Я лично не летчик.

– Чтобы водить аппараты тэйтэлов, не нужно быть летчиком. Они очень просты в обращении. С их управлением справится и ребенок.

– Тогда наши дела не так уж плохи.

Через два дня путники въехали в леса Гакала. Это были непроходимые чащи, в которых даже днем было темно. Кроны гигантских сорокаметровых деревьев закрывали небо. Друзья отыскали узкую дорогу, по которой двинулись вглубь леса. Больше всего здесь поражала глубочайшая тишина, настолько ощутимая, что казалось, ее можно потрогать рукой. Лес давил на психику, давил всем, что в нем находилось. Громадные деревья с грубыми, вылезшими из земли корнями стояли не шелохнувшись. Они были настолько грандиозны, что мужчины на своих лошадях ощущали себя маленькими и ничтожными. Почти в каждом дереве зияло дупло. Иногда из дупла на всадников пялились чьи-то глаза, большие и немигающие. Друзья невольно пришпоривали коней. Порой тишину нарушали таинственные вкрадчивые шорохи, гулко раздающиеся по всему лесу. То они напоминали звук осторожных шагов, то какое-то зловещее перешептывание. Временами совсем близко раздавались чьи-то вздохи и стоны, непонятно откуда исходящие. Путникам казалось, что сзади к ним кто-то подкрадывается. Они то и дело оглядывались, и мороз пробегал у них по коже. Чем дальше друзья продвигались, тем мрачнее становился лес. Трепет нарастал у них в душе. Что-то пугающее, зловещее висело в воздухе. Стемнело. Сгустились сумерки. Какие-то странные силуэты появились между деревьев. Всадники поняли, что едут по кладбищу. Его границы терялись где-то в глубине леса. В полумраке маячили темные могилы, окутанные туманом, зияли склепы, покрытые паутиной. Гнетущее спокойствие царило вокруг.

– Сколько раз бывал в лесах Гакала, но никогда не попадал в такое жуткое место, – прошептал Саньфун, как будто боясь разбудить мертвецов, лежащих в склепах. Его шепот раздался так гулко, что у Олега мороз побежал по коже. Больше никто не подавал голоса. Лошади под всадниками дрожали и пряли ушами, но не издавали ни звука, словно их тоже приворожила мертвая тишина. В воздухе витал призрак страха. Он был невидим, но мужчины явственно его ощущали. Казалось, десятки скрытых глаз наблюдают за ними и сама темная глубина кладбища взирает на них голодным взглядом.

Олег, наконец, не выдержал. Обращаясь неизвестно к кому, может быть, к призраку, таящемуся в склепах, может, к собственному страху, а возможно, и к дремучему лесу, он крикнул:

– Эй, ты! Что, думаешь, запугал нас? Кишка тонка!

Крик Олега раздался скорее испуганно, чем бесстрашно в этом мертвом пространстве. Гробовая тишина кладбища поглотила его как бездонный колодец. На несколько секунд все замерло, замерли даже сердца друзей…

Внезапно кладбище ожило. Из склепов стало слышно какую-то медленную возню, начали раздаваться тяжелые вздохи и стоны, заскрипели полы. Спутники испуганно переглянулись.

– Что ты наделал? – процедил хаджуй. – Кажется, ты разбудил тех, кому лучше никогда не просыпаться.

– Этого не может быть.

– До недавнего времени я тоже так считал.

Впереди что-то замаячило. Лошади остановились и застыли. Как друзья ни пытались их растормошить, все было напрасно. Они слезли с лошадей и стали оглядываться по сторонам. Вздохи и стоны в склепах обогатились звуками тяжелых шагов. В полумраке стали появляться темные фигуры, лиц которых не было видно. Выставив вперед руки, стонущие существа потянулись к путникам.

– Я не верю в нечистую силу, – сказал Олег, но на всякий случай перекрестился. Это не помогло. Фигуры продолжали надвигаться со всех сторон.

– Что им от нас нужно? – пробормотал Олег.

– Да уж наверняка не деньги, – сказал Саньфун.

– Сейчас посмотрим, – гневно процедил Олег и, выбежав вперед, вонзил меч в ближайшую фигуру. Лезвие с чавкающим звуком вошло в тело по самую рукоять. Олег выдернул его и увидел, что на клинке осталась какая-то подозрительная субстанция, совсем непохожая на кровь. Не успел он поднести меч к глазам, как в нос ему ударил омерзительный запах разлагающейся плоти.

– Они все-таки мертвецы! – прошептал Олег голосом, переходящим в крик.

Пронзенный мертвяк подставил руку под свою рану, набрал полную горсть гноя и, протянув ее к самому лицу Олега, хрипло рассмеялся, вея на него смрадом. Его смех подхватили остальные трупы, и по всему лесу разнесся нелепый звук, исходящий из мертвых глоток.

– Кажется, им не чуждо чувство юмора, – заметил Саньфун.

Покойники снова двинулись вперед.

– Сейчас мы посмотрим на них при свете, – сказал Олег и зажег спичку.

Когда огонек вспыхнул, они увидели десятки отвратительных существ со следами гниения на посиневших лицах. Друзья невольно вскрикнули. Мертвецы подхватили их крик многоголосым воплем и стали пятиться назад.

– Неужели мы страшнее их? – удивился Олег, чувствуя, как поднимается настроение и улетучивается страх.

– По-моему, им понравился свет зажженной спички.

– Так давай устроим им фейерверк.

Мужчины быстро собрали кучу сухого хвороста, и кладбище осветило яркое пламя костра. Мертвяки в страхе начали разбегаться по своим склепам. Через несколько минут кладбище опустело.

– Хух! Ну и натерпелся же я страху! – выдохнул Олег.

– Чтоб еще раз его не натерпеться, давай-ка убираться отсюда поскорей.

Друзья вскочили на лошадей, которые неожиданно взбодрились. Их не нужно было пришпоривать, они сами резво бежали, ощущая освобождение от страха. Через несколько минут всадники выехали за пределы кладбища. Проскакав на всякий случай еще пару миль, они остановились на ночлег. Лес теперь не казался таким страшным и зловещим. Под треск костра напряжение спало, и они окончательно развеселились.

– Ну, Саньфун, ты просто гений! Такую тропинку выбрал!

– А что? По-моему, мы познакомились с веселыми ребятами.

– Чтобы назвать мертвецов веселыми ребятами, – усмехнулся Олег, – нужно обладать своеобразным чувством юмора.

– Не знаю как ты, но я лично чуть не упал со смеху, когда тот красавец сунул тебе под нос горсть гноя, запах которого наверняка вызвал у тебя приятные воспоминания о вкусной еде.

– Тебе смешно, а я чуть не обделался, когда тот тип, после того как я проткнул его насквозь, начал выкидывать такие номера.

– Скажи спасибо, что он не ляпнул гноем тебе в лицо.

– Лучше я скажу спасибо, что они нас не сожрали.

– Ты что, насмешничаешь? Когда они нас увидели, то разбежались словно тараканы. Мы для них, должно быть, дьявольски отвратительны и ужасны. А сейчас они, скорей всего, сидят в своих склепах и благодарят бога за то, что отделались лишь легким испугом.

– С каких пор ты стал таким ярым защитником гнойных трупов?

– Очень даже приличные ребята. Надо будет как-нибудь наведаться к ним в деревню, погостить, посидеть в склепе, выпить по рюмочке, поговорить о жизни.

– С мертвецами – о жизни?!

– Почему бы и нет? Мы ведь разговариваем о смерти.

– А если серьезно? Что ты о них думаешь?

– Если они действительно умершие, то живущие – гораздо страшнее.

– А объяснить этот феномен ты никак не попытаешься? Ведь то, что мы увидели, переворачивает все законы природы, все утверждения науки!

– Эх, Олег. Что ты знаешь о науке, а тем более о законах природы? Все возможно в этом мире. Вселенная безгранична и безгранично ее разнообразие. Если ты будешь пытаться все на свете объяснить, то, в конце концов, сойдешь с ума. Привыкай принимать все таким, каким оно есть. Я, например, за свой век столько всего перевидал, что не удивлюсь, если вон та птица на ветке сейчас заговорит.

– Так уж ли не удивишься? – раздался вдруг скрипучий голос.

Мужчины ошарашено переглянулись.

– Кто это сказал? – настороженно спросил Саньфун.

– И ежу понятно, что не твой друг, – раздался тот же голос. – Это я, птица.

– Но птицы не могут разговаривать, – удивленно промолвил хаджуй.

– Болван, даже попугаи могут разговаривать, а тем более я, – ответила птица и, сердито хлопнув крыльями, улетела.

Саньфун с открытым ртом смотрел на ветку и, похоже, не собирался его закрывать. Олег, увидев лицо хаджуя, так и покатился со смеху.

– Ты, Саньфун, хоть рот закрой, а то муха влетит.

– Какова наглость! Если птицы станут называть меня болваном, то как же назовут люди?

Олег веселился до упада. Саньфун, который так рьяно, с такой гордостью и достоинством отстаивал свои взгляды, так позорно потерпел фиаско!

– Ты таки прав, Саньфун, тебя ничем не проймешь, – подкалывал Олег.

– Ну, хорошо, твоя взяла. Попробуй тут не удивись, когда сначала оживают мертвецы, а потом птицы начинают ругаться, подслушивая чужие разговоры. Куда, в конце концов, смотрит Филлоя, наша хваленая любимая?

За последующие несколько дней, прошедшие без особых событий, друзья преодолели пятьсот миль. Через день они рассчитывали прибыть на место. Они полным ходом неслись по лесной тропе, когда увидели впереди человека, преградившего им путь. Приструнив лошадей, друзья остановились. Усатый мужчина с длинным шрамом на щеке, выглядящий лет на сорок, оценивающе разглядывал их.

– Хорошие у вас лошади, – сказал он. – Зачем двум парням шесть лошадей? Несправедливо. У некоторых нет ни одной. Например, у меня и у моих братцев. Пешком ходить трудно. Может, поможете нам?

– Конечно, – ответил Саньфун. – Отчего же не помочь добрым людям? А сколько же у тебя братцев?

– Достаточно для того, чтобы вы нам помогли. Но мы к тому же испытываем денежные затруднения и голодаем. Если вы будете так добры, что поможете бедным, несчастным, обездоленным нищим денежным подаянием, то мы не посмеем больше задерживать таких добрых и щедрых людей.

– Что за вздор он несет? – спросил Олег на хаджуйском языке.

– Его слова имеют примерно такой смысл: “Слезайте с лошадей, выворачивайте карманы и валите отсюда, пока целы”. Я пытаюсь выведать, сколько с ним братцев-разбойников, которые наверняка сейчас глазеют на нас из зарослей.

– Ах, вон оно что! – стукнул себя по лбу Олег, чувствуя нарастающую в душе ярость. – Но зачем вся эта комедия?

– Видно, она ему приносит удовольствие.

– Сейчас мы посмотрим, кто из нас останется доволен.

Олег поднял руку, ссучил здоровенную фигу и сунул ее разбойнику под нос. Тот заинтересованно рассмотрел ее со всех сторон и сунул Олегу такую же. Олег онемел. Он попробовал любимый жест Майкла, выпрямив средний палец кулака, но жест не возымел никакого эффекта. Разбойник тупо уставился на палец Олега и, видимо, поняв его значение по-своему, сказал:

– Вы меня не поняли. Одной лошади будет мало. На всех ее не хватит.

Разбойник явно терял терпение.

– Значит, вам нужны все лошади? – спросил Олег.

– Ты поразительно догадлив, – ответил бандит и заржал во весь голос. Его хохот подхватило с десять глоток в зарослях.

– Они сделали ошибку, – сказал Саньфун на хаджуйском. – Ты заставил их выдать свое количество.

– Дорогой друг, – обратился Олег к разбойнику. – Не будешь ли ты так любезен принять от меня в подарок золотую звездочку?

– Не откажусь, но знай, что, вручив подарок только мне, ты обидишь моих друзей. Так что не забудь о подарках и для них, – он снова засмеялся, а братия в зарослях подхватила его смех дружным ржанием.

– Не забуду, – сказал Олег и метнул в разбойника звездочку маров, хоть и не золотую, но зато в корне меняющую дело. Она воткнулась бандиту в лоб. Саньфун натянул лук и одну за другой выпустил три стрелы в крону ближайшего дерева. Оттуда с гулким стуком свалилось три трупа. Друзья хлестнули лошадей и помчались. На дорогу выскочило восемь разбойников, размахивающих мечами. Олег на полном скаку, держась одной рукой за узду, метнул еще две звездочки. Ни одна не миновала цели. Потом он резко остановил коня, поставив его на дыбы, и, взмахнув мечом, снес одному из бандитов голову. Олег соскочил с лошади и отбил удар напавшего разбойника с такой силой, что меч вылетел у того из рук. В следующий миг враг упал, пронзенный насквозь. Олег вовремя успел обернуться, потому что один из противников занес меч над его головой, собираясь нанести коварный удар сзади. В последний момент Олег отскочил в сторону и выставил вместо себя лезвие своего меча. Враг не успел затормозить удар и, вместо того чтобы сразить противника, обрубил свои руки о его меч. Он издал страшный вопль и упал. Саньфун тем временем, метнув нож в одного и проткнув копьем второго, зарубил третьего, переломив мощным ударом его меч.

– Кажется, все получили свои подарки, – сказал хаджуй, вытирая пот со лба.

– Кажется, никто не остался в обиде, – согласился Олег.

Через день друзья стояли среди беспорядочного нагромождения гор и скал, раскинувшегося на многие десятки миль. Вокруг было тихо и безлюдно. Лишь эхо откликалось на их голоса.

– Интересно, как ты собираешься среди такого огромного беспорядка найти то, что нам нужно? – хмыкнул Олег.

– Положись на мою интуицию.