Текст книги "Процесс Лунного Зайца"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
ТЕРАКТ
21. О пользе непоседливых кошек
… Все-таки есть свои минусы в работе локальной полиции. Каждая бабуся знает твой сотовый телефон и дни твоего дежурства. Вот, пожалуйста: Милдред Проув, милейшая старушка, не спится ей в 6 утра:
– Оззи, привет, как дела?
– Спасибо, отлично. Как у вас миссис Проув?
– Неплохо. Ноги пока ходят… Оззи, тебе не будет очень сложно заехать? Наша кошечка застряла в чердачной решетке и не может выбраться.
– Кошка? Та, серенькая с белым?
– Да. Она так плачет. Прямо слева от моего окна.
«Мне бы ваши проблемы, – подумала лейтенант Коул, – хотя, если подумать, кошку жалко. Ну, разве она виновата, что глупые люди делают узкие чердачные решетки? Да, к тому же, здесь рядом: пять кварталов».
– Не беспокойтесь, миссис Проув, я сейчас буду.
– Спасибо, Оззи. А хочешь, заходи на чашку чая.
– Я бы с удовольствием, но я ведь дежурю…
Лейтенант Коул, со вздохом, сунула трубку в карман и сообщила коллегам:
– Любимая кошка бабушки Проув снова в опасности. Я съезжу.
– Опять в водосточной трубе застряла? – поинтересовался Клюг.
– Нет, теперь в чердачном окне. На редкость непоседливая зверюга.
– Не забудь зачитать ей ее права, – сказал Бенджи.
– Иди в жопу.
Через 10 минут Коул подъехала к дому на углу 20-й и 42-й. Ну и где тут кошка? Ничего не слышно. Чердачное окно – вот, над третьим этажом. Подняться что ли?
В этот момент ожила рация в машине.
– Внимание, всем патрульным, по 20-й от центра движется фургон «тойота», цвет светло– зеленый. Срочно перекрыть движение по 20-й, принять меры к задержанию. Осторожно, за рулем может находиться опасный преступник.
Черт, это уже не кошки… Оззи тут же вернулась в машину:
– Бенджи, это Коул, я на углу 42-й, где фургон?
– В районе 35-й…
– Попробую его задержать.
– Подожди, он свернул на 37-ю.
– Еду за ним, – Коул включила сирену и ударила по газам.
Два выстрела, почти слившиеся в один, она услышала на подъезде к углу 37-й. Крикнула в микрофон «на 37-й перестрелка» и повернула. Фургон с разбитым лобовым стеклом стоял, уткнувшись смятым радиатором в бетонный столб уличного фонаря, задняя стенка были раскрыта, а на дороге валялось десятка два выпавших из кузова брусков, похожих на маленькие кирпичи.
Она подъехала, выключила сирену и затормозила в нескольких метрах, и сказала в микрофон: «фургон врезался в столб у дома 7».
Одновременно с тем, как она вышла из машины, дверь кабины фургона открылась и наружу высунулась нога в тяжелом ботинке.
– Это полиция! – крикнула Коул, выдергивая из кобуры пистолет, – Выйти из машины, с поднятыми руками.
Из кабины показалась вторая нога, а затем на дорогу медленно сползло тело. Крупный молодой мужчина арабской внешности, уселся на асфальт, прислонившись спиной к колесу. Его руки висели вдоль туловища, по обоим рукавам от плеч растекались темные пятна.
Лейтенант Коул подошла ближе, продолжая держать его на мушке.
Сзади послышался вой сирен, и на 37-ю выехали еще две полицейские машины. Свет фар скрестился на разбитом фургоне.
– Привет, Оззи! Что это за хрень тут?
Это, конечно, Джем, Клюг и Тирелли, а следом за ними – Торвальд и Банни.
– Понятия не имею, – сказала она, не оборачиваясь, – даже не успела разглядеть, кто открыл огонь.
– По-моему, вот этого сильно зацепили, – заметил Клюг, подходя к водителю, который так и сидел у колеса, глядя на полицейских бессмысленным взглядом, – Джем, вызывай «скорую», у парня обе руки прострелены.
Торвальд подобрал один из лежащих на дороге брусков, затем заглянул в фургон через открытую заднюю стенку.
– Оззи, знаешь, что это?
– Ну?
– Это тротил. Сраный фургон набит взрывчаткой, мать его!
– Ребята, мы тут все не взлетим на воздух? – спросила Банни.
– Звони в отдел, – сказала Коул, – пусть пришлют саперов.
– Клюг, давай оттащим этого красавца подальше, – предложил Джем.
– Не надо, – вмешался Тирелли, – а вдруг он подключен к взрывателю? Это же бомбер-камикадзе. Помните, нам учебное кино показывали?
– Верно, – поддержал его Торвальд, и, направив пистолет в голову сидящему, громко добавил: – Если ты хоть шевельнешься без разрешения, я мигом снесу тебе башку!
Бомбер окинул полисмена безразличным взглядом, пробурчал что-то по-арабски и выразительно плюнул на асфальт, стараясь попасть поближе к ботинкам Торвальда.
– Гнида сраная, – сказал полисмен, – погоди, я с тобой поговорю…
В начале улицы вспыхнул свет фар.
– Бля, еще фургон… – выдохнул Клюг, и они с Джемом синхронно развернулись, поднимая пистолеты, – Стоять, полиция!
Машина, оказавшаяся при ближайшем рассмотрении не фургоном, а микроавтобусом, разукрашенном эмблемами теленовостей, резко затормозила, оттуда вылезли четверо с поднятыми руками. Один закричал:
– Парни, только не стреляйте, мы просто пресса.
– Классно, – сказал второй, – постойте так секундочку, я возьму камеру.
– О! Это же лейтенант Коул! – закричал третий, – привет, как дела, я – Хью, помните? Вы меня еще назвали придурком!.. Мы расчлененку здесь снимали, а Барни поскользнулся в луже крови… Эй, Линда, ну что ты опять копаешься? Нам крупный план нужен!
– Не погоняй, я работаю, – огрызнулась девушка, которая в прошлый раз снимала квартиру Ледфилда с подъемной площадки.
– И откуда это на нашу голову, – задумчиво пробормотала Коул, только сейчас сообразив, что вся сцена снова разворачивается рядом с домом Лейва Ледфилда.
– Сейчас я им испорчу настроение, – хмуро сказал Тирелли, подбирая с дороги брусок тротила и направляясь к микроавтобусу, – эй, ребята, угадайте, что у меня в руке?
– Динамит! – радостно ответил Хью, – а парень, которого вы подстрелили, это террорист из «исламского джихада»?… Барни, террориста сними поближе… Линда, дай всю улицу, во всю ширину, чтобы разбросанный динамит вошел вместе с фургоном и террористом.
– Не динамит, а тротил, – поправила Коул, – а взрыватель где-то внутри.
Она махнула рукой в сторону фургона.
– Крутизна! – восторженно воскликнул Хью, поднося к уху сотовый телефон, – Эй, Винкл, тут вообще, такое, это сходу в эфир надо… Тут короче квартал заминирован, в любой момент может быть бэмс… Ну да, я тебе клянусь… Что? Ага, попробую… Лейтенант, пару слов для эфира… Барни, камеру…
– Слушайте, Хью, мы тут не шутки шутим, – рассердилась Оззи, – эта срань… я имею в виду тротил, запросто может бабахнуть. Мы только минуту назад вызвали саперов.
– А как велика опасность для жителей окружающих домов?
– Сами подумайте. Там тонны две взрывчатки, не меньше. Если взорвется, то нас тут всех можно будет хоронить в одном пакетике из-под чипсов. Здесь вообще будет натуральная Хиросима, понятно, нет?
– Понятно, лейтенант. А когда можно рассчитывать на приезд саперов?
– Надеюсь, что через 10–15 минут.
– Этот человек… он был за рулем фургона? Это террорист-смертник?
– Наверное. Вряд ли он рассчитывал остаться в живых при взрыве… (ее слова прервал рев сирены) … так, похоже, прибыли саперы! – крикнула она.
Рядом с полицейскими машинами затормозил открытый армейский джип. Двое парней в камуфляжной форме выпрыгнули прямо через борта и побежали к фургону. Один на ходу крикнул:
– Военно-техническая служба! Всем отойти на полста шагов!..
… В студии 11 международного телеканала – суета и дым коромыслом. Деррик Винкл, директор программы «криминальная хроника», заняв место комментатора, гонит текст в прямой эфир, стараясь успевать за событиями, разворачивающимися на мониторе.
«… Похоже, военные взяли дело в свои руки… Надеюсь, они знают, что делают, потому что от этого зависит судьба жителей квартала и наших ребят из съемочной группы…
Раненного террориста оттаскивают к полицейским машинам, вокруг заминированного фургона образуется пустое пространство… отважные парни лезут внутрь…. Один в кабине, другой – в кузове… Там полно взрывчатки… Так, теперь уже оба военных в кузове, они что-то кричат, не могу разобрать…
А, они кричат: «быстро убираем тротил!»…
Я не понимаю, что происходит… Вы видите, как полицейские строятся в цепочку и военные начинают быстро передавать им бруски… Да, они выгружают взрывчатку, передают по цепочке и выбрасывают на газон…
Из дома появляются трое жителей и присоединяются к ним. Наверное, это наши зрители, узнавшие о событиях рядом с их жильем. Там же наши ребята из съемочной группы: Хью, Барни и Зен… В две цепочки работа пошла гораздо быстрее.
Мы не видим Линду, она продолжает снимать, перемещаясь с камерой… Смотрите, она показывает нам внутренность кузова … Ох, черт, сколько же там тротила… на газоне уже валяется жуткое количество взрывчатки, а выгружены только первые несколько рядов…
Военным, наверное, тоже страшно, но они кажутся абсолютно спокойными. Сейчас они уже в глубине фургона, а с подножки бруски передают двое полицейских сержантов…
С другой стороны улицы подъезжает еще одна полицейская машина, отчаянные ребята, сразу бегут на помощь… Линда показывает нам газон, он теперь весь усыпан брусками тротила, кажется, его тонны…
Что-то изменилось, все бегут в разные стороны и падают на асфальт… изображение идет снизу, это видимо Линда с камерой тоже залегла… Кажется сейчас что-то произойдет…
Это взрыв!..
Что там, я не вижу…
Мне кажется, никто не пострадал. Линда уже стоя снимает горящие остатки фургона… наших ребят из съемочной группы… Полицейских… Военных…
Да, все целы, улыбаются, хлопают друг друга по плечам и по спине…
Сейчас мы видим, что террориста-смертника сажают в полицейскую машину… Надеюсь, этот ублюдок и его хозяева получат по заслугам…
Камера показывает нам добровольцев из местных жителей, женщина и двое мужчин… О, знакомое лицо, это ведь Лейв Ледфилд! Как он здесь оказался? Он оживленно болтает с девушкой – полицейским лейтенантом и одним из военных… Хью мне подсказывает, что эта девушка, Оззи Коул, и задержала террориста…
А Ледфилд живет в этом доме.
Неужели это было покушение на него?…
Ледфилд получил прозвище «палач консерваторов» из-за сенсационных показаний об отвратительных сексуальных извращениях, в которых замешаны функционеры партии парламентского большинства…
Мы снова видим на экране горящие остатки фургона… «исламский джихад» пытался устранить человека, неудобного консерваторам? Это плохо укладывается в голове, но…
А вот Хью мне говорит, что сообщили военные. В фургоне было три взрывателя: кнопка в кабине, таймер в кузове и растяжка, из-за которой было невозможно убрать несколько последних брусков тротила, соединенных прямо с взрывателями. Наши парни в погонах четко сделали свою работу, распознав этот хитрый замысел террористов. В результате сработало немногим больше килограмма взрывчатки, а вся та гора тротила, которую вы видите на своих экранах, не причинила вреда…
Мы еще вернемся в эфир, чтобы сообщить о расследовании этого теракта… С вами был Деррик Винкл, криминальная хроника 11 канала».
Коул подошла к Ледфилду
– Пройдемся, поболтаем?
– С удовольствием. В кафе?
– Нет, вон к тому дому. Одна пожилая леди позвонила, там кошка застряла в чердачном окне.
– Кошка? – удивленно переспросил Лейв.
Она кивнула.
– Кошка. Серенькая с белым. Поможете вытащить?
– Конечно.
Они двинулись по пустой улице.
– Знаете, что меня больше всего поразило? – спросила она через минуту.
– То, что меня опять хотели шлепнуть? – предположил Ледфилд.
– Нет. Меня поразила ювелирная работа снайпера, который сквозь лобовое стекло всадил этому арабу две пули в правое и левое плечо и буквально положил его мне в руки.
– Я думал, это вы стреляли.
– Вы что, смеетесь? Из пистолета так не смог бы выстрелить даже терминатор-3. А этот снайпер зачем-то хотел отдать нам террориста обезвреженным, но живым и пригодным к немедленному допросу. Сейчас из него много чего вытрясут, ручаюсь.
– Хотите сказать лейтенант, что кое-что здесь подстроено.
– Не «кое-что», а много чего. И это уже второй такой странный случай вокруг вас, верно?
– Третий, – поправил он, – еще один был не на вашем участке.
Коул кивнула.
– Тем более. Что за чертовщина происходит, а, Ледфилд?
– У меня есть некоторые догадки, лейтенант. Могу поделиться.
– Буду весьма обязана. Кстати, для друзей я просто Оззи. Мы сегодня пережили кое-что вместе, верно?
– Да, – согласился он, – никогда бы не подумал, что буду в компании с вами разгружать грузовик тротила под собственными окнами.
– Вы обещали поделиться какими-то соображениями, – напомнила она.
– Соображения у меня простые. Кто-то хочет свалить консерваторов, и сделать вид, будто это я, как боевой слоник, затоптал их насмерть своими маленькими ножками.
– Для этого мало иллюстрированных рассказов о художественной гребле с 3d куклами на порносайтах, – заметила Коул, – два года назад эти козлы вляпались в педофилию, и что? Пожертвовали парочкой шестерок, и вышли чистенькими.
Ледфилд улыбнулся.
– Вот именно, Оззи. Мало. А вот «исламский джихад» и бомбер в жилом квартале это в самый раз. Что если бы весь этот тротил взорвался?
– Думаю, пол-квартала снесло бы на хрен. Но при чем тут консерваторы?
– Если я прав, то, через пару дней, хвостик от этого джихад-мена протянется к ним. Понятно, что тогда будет?
– Вы серьезно так думаете? – удивилась она.
– Вполне. По-моему, этот вариант лежит на поверхности.
Коул сдула челку со лба.
– Если вы правы Лейв… Да, если так, их одномоментно вышибут из председательской ложи и линчуют прямо у Дома Конгрессов. Все-таки политика – на редкость говняное дело, верно?
– Не то слово, Оззи.
– А у вас сегодня суд?
– Да. Через три с половиной часа. За это время мы успеем спасти целое стадо кошек, застрявших в окнах.
Кошку, впрочем, спасать не пришлось. Она не застревала ни в какой решетке, а сладко спала в углу мансарды на старом листе пенопласта.
Лейв присел рядом и почесал ей за ухом.
– Позвоню бдительной старушке, успокою ее, – сказала Коул, доставая телефон… – миссис Проув? Это Оззи Коул. С кошечкой все нормально… С той, про которую вы звонили, на счет чердачной решетки… Не вы?… Да, да, конечно я могла обознаться… Что? Вы про этого террориста?… Меня по телевизору?… А, ну да, там же были репортеры… Спасибо, миссис Проув. Мы просто делаем свою работу… И вам доброго дня.
Коул уселась на пол и спросила:
– Лейв, я похожа на маразматичку?
– По-моему нет, а что?
– Я точно помню, что мне звонила именно эта старушка. А она уверяет, что не звонила. Я бы, возможно, подумала, что у нее склероз, что она позвонила и забыла. Но эта кошка, она любимица всех местных пенсионеров и вечно умудряется угодить в какие-то истории. Так вот, в эту историю она угодить не могла. Посмотрите на решетки в окнах, она никак бы там не застряла. Там две такие кошки пролезут.
– Странно, – согласился Ледфилд.
– То есть, – продолжала Коул, – кто-то позвонил мне голосом миссис Проув, и вывел меня ровно к месту событий и точно в нужное время. И ведь если я об этом доложу, черта с два мне поверят… Вы-то мне верите, Лейв?
Он кивнул.
– Я вам верю, Оззи.
– Знаете, Лейв, я не трусиха. Когда мы таскали этот гребаный тротил, мне, конечно, было страшно, но я себя держала в руках. А сейчас… Сейчас мне кажется, что, как в старом фильме, мы влипли в матрицу, в чью-то насквозь фальшивую реальность, где все деланное, где каждое событие подстроено… Я чувствую себя шахматной фигуркой, которую переставляют с одного поля на другое, а она, дура, думает, будто сама решает, куда идти… А может, я просто схожу с ума? Есть такое безумие, когда человеку кажется, что им управляют… Ладно, черт с ним, не хочу об этом думать… Лейв…
– Да, Оззи?
– Забейте на все, что я сейчас наговорила, ОК?
Он удивленно приподнял брови и, глядя ей прямо в глаза, спросил:
– А разве вы что-то говорили?
Возникла короткая пауза.
Коул задумчиво погладила кошку.
– С этим Лейвом очень удобно иметь дело, верно, зверюга? Но, с другой стороны, ты никогда не догадаешься, говорит он правду или врет и, хоть в лепешку расшибись, не поймешь, что он думает на самом деле. Иногда это может быть проблемой, верно?
Лейв откашлялся, и мурлыкающим голосом произнес.
– С моей кошкиной точки зрения, вы, мэм, напрасно грузите себя неконструктивными фантомами, в то время, как вас приглашают на вполне реальный кофе со сливками.
– Правда? – спросила она.
– Кошки никогда не врут, – с достоинством ответил Ледфилд.
ОТМЕЛЬ ПОД МОСТОМ
22. Рыбный фастфуд, где самообслуживание
В тени знаменитого моста «Серебряная Арка» сидели двое бродяг с удочками.
– Знаешь, Вальтер, – сказал один из них, – по-моему, ты очень рисковал. Шоу вышло на славу, но что если бы Али Фархад случайно нажал кнопку или если бы какой-нибудь взрыватель сработал раньше времени?
– Никакой взрыватель не мог сработать раньше времени, – ответил другой, – потому что взрывателей там не было. Разумеется, кроме того, который мои ребята положили в угол фургона, перед тем как выскочить наружу.
– Вообще не было? Как-то неаккуратно…
– Нет, Ян, муляжи, конечно были. Омар Рахал установил их собственноручно, как и должен делать лидер группы, отправляя на задание смертника. Они были совсем как настоящие, только с оборванными контактами внутри.
– Я с самого начала подозревал, что Рахал – твой человек, – сказал контрразведчик.
– Вот как? – удивился шеф ССБ АГАС, – Где я прокололся?
Контрразведчик покачал головой:
– Ты не прокололся. Просто у тебя не было вариантов для оперативного разнообразия. Халид Бахри должен был порекомендовать Мейнарду надежного и хорошо знакомого человека. Таким человеком здесь является только Нидаль Аббас. Но у него проблема: агенты сидят на хвосте у обоих его доверенных посредников. И вдруг очень кстати появляется Рахал, у которого за спиной впечатляющий список акций в Афганистане и Сомали. Здесь его никто не знает, и у него есть мюриды. Фанатичные, не рассуждающие, не сомневающиеся. В частности, Фархад. Какая удача… И Аббас попался на эту удочку.
– Я бы на твоем месте подумал не на Рахала, а на Фархада, – заметил Вальтер.
– А я знаю, что ты на своем месте постараешься не подставлять своего агента под пули. Даже если речь идет о неопасном ранении. В твоей комбинации имелось только одна позиция для подставной фигуры: шейх мюридов. Я понял, что это твоя игра, когда Рахал смылся за час до того, как группа захвата влетела в его апартаменты, и оставил указатель на Аббаса. Кстати, оставил очень грубо. Адрес явки на закладке в коране на тумбочке.
– Да, наверное, – согласился Вальтер, – У меня не было времени придумывать что-нибудь этакое. Зато прессе понравилось.
– Это точно, – подтвердил Ян, – Пресса была в экстазе. Где, по мнению прессы, исламский террорист должен держать свои главные записи? Конечно в своем коране! А вот Аббас не поверил, и до сих пор считает, что его сдал не Рахал, а кто-то другой. Это хорошо, у тебя сохранилась главная фигура инфильтрации. Думаю, ты на это даже не надеялся.
– Да, я готовился прятать эту фигуру в убежище. А как вы так быстро раскололи Аббаса?
– Хочешь знать подробности? – спросил контрразведчик.
– То есть, вы вообще не церемонились? – уточнил Вальтер.
– Да. Вообще. Третья степень. Мы имели на это право по закону о терроризме.
Шеф ССБ АГАС покивал головой.
– Понятно… Кстати, почему ты позволил Мейнарду улететь в Триполи, а не взял сразу?
– Потому, что пресса. Нужен драматизм, напряжение, интрига. Ты же понимаешь, мы ничем не рисковали, ливийцам Мейнард был даром не нужен. Они одели его в браслеты прямо на трапе, и не отправили назад тем же рейсом только из-за маленького хобби полковника Джамала. Он, конечно, не упустил такой возможности лишний раз покрасоваться на TV в парадном мундире и сказать речь о единстве Востока и Запада в деле борьбы против международного терроризма. Мы подыграли из вежливости, отправили за Мейнардом спецсамолет. Делегация с целым генералом ВВС во главе. Полковник Джамал радовался, как тинэйджер, прошедший в финал реалити-шоу.
– Да, я заметил, – сказал Вальтер, – В дневных новостях показали церемонию передачи Мейнарда. Это было весьма трогательно.
– Весьма, – подтвердил Ян, – но, к сожалению, это был не тот теракт, который нам нужен. Я имею в виду по времени. К целевому моменту он уже перестанет быть темой верхних заголовков. Он не сможет создать пассивное информационное прикрытие. А легенда требует инфо-разрыва между делом о секс-куклах и темой с астронавтами.
Вальтер снова покивал головой и спокойно произнес.
– Возможно, это был не последний теракт сезона.
– Именно об этом я и говорю, – поддержал Ян, – у службы наших южных соседей есть интересное предложение. Отдельные детали у них не доработаны и остаются на наше усмотрение. Мы можем решить ряд задач информационного прикрытия, включая и ту, которую обсуждаем сейчас. При комплексном подходе меньше торчат уши каждого интересанта. Операция элегантная, и при корректном исполнении – бескровная.
– Так-так. Комплексный элегантный бескровный подход – это то, что надо.
– Я придерживаюсь того же мнения, поэтому и предложил. Тем не менее, я не совсем понимаю, как пассивное информационное прикрытие поможет закамуфлировать ту огласку, которую получит ситуация с астронавтами. Теракт будет достаточно ярким и отодвинет эту ситуацию на вторые полосы, но это временный камуфляж, не так ли?
– Разумеется, в этом ты прав, – Вальтер кивнул, – однако, особенности ситуации с «Фаворитами Луны» таковы, что нам достаточно недолгого отвлечения внимания.
– Вальтер, а ты не хочешь объяснить мне эти особенности? – спросил контрразведчик.
– Я не хочу отнимать у тебя слишком много времени, Ян. Если в двух словах, то это сложные технические детали, которые, будут представлены массовому зрителю в позитивном аспекте. Для этого уже найдены подходящие средства mass-media.
– Гм. А ты учитываешь, что оппоненты тоже подключат mass-media?
– Я не только это учитываю. Я рассчитываю на это, Ян. Это важное звено…
