Текст книги "Процесс Лунного Зайца"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)
Ледфилд пожал плечами и улыбнулся.
– Китайцев на Токелау я видел. В городке Фале китайский ресторан, маленький, но отмеченный большим дирижаблем в виде надувного красного дракона. Туземцы мне объяснили, что это для привлечения клиентов. Основной транспорт там – маленькие гидропланы, и рекламная вывеска должна быть видна издалека с моря и с воздуха. А коммунистов я не заметил. Может, они законспирированные?
– А по TV, – возразил сержант, – говорили, что китайцы привезли туда революцию.
– Вероятно, не довезли, – Ледфилд снова улыбнулся, – Туземцы говорили, что у них недавно была революция, но, судя по описанию, явно не китайского образца. Что-то ближе к Исландской революции. Большая часть взрослых жителей приезжают к дому правительства, достают охотничьи ружья, и кричат: «Вы ворье! Ну-ка отдавайте наши деньги и идите в жопу отсюда!». Отцы отечества отвечают им: «Если вы так ставите вопрос, то мы уйдем, но деньги уже тю-тю». Дальше как-то разбираются. Чем меньше страна, тем проще. А океанийские страны на порядок меньше даже чем Исландия.
Оззи поставила на стол кружку и сдула челку со лба.
– Черт с ними, с коммунистами и революциями. Но я могу взять в толк, как работает международное сотрудничество, если везде, кроме Океании, эта методика незаконна.
– Очень просто, – сказал Ледфилд, – для этого давно придуман эзопов язык. В штате Калифорния, женщина, жертва сексуального насилия, обращается к полицейскому эксперту по реабилитации, а тот говорит: «Мэи, мне страшно жаль, но эффективные методы реабилитации несовместимы с нашими законами, поэтому, я не имею права рекомендовать вам процедуру, применяемую полицией Токелау, хотя вы не связаны данными законами, и можете пользоваться этой процедурой через интернет, так как конституция нашей страны защищает вашу свободу получения информации».
– А у нас тоже можно так делать? – спросила Оззи.
– Да. В этой части наша конституция аналогична конституции янки.
– Тогда, – сказала она, и взяла в руку мобайл, – продиктуй мне эту жуткую фразу. Я запишу, и буду юзать. Мне надоело, что приходят девчонки с такими проблемами, а помочь просто нечем. Если что, объяснишь мне потом, как отмазаться?
– Запросто, – подтвердил Лейв, – фраза придумана как раз, чтобы потом отмазаться.
…
ОШИБОЧКА ВЫШЛА…
32. Снова рыбный фастфуд самообслуживания
На песчаной отмели тени моста «Серебряная Арка» сидели двое бродяг с удочками.
– Знаешь, Вальтер, – сказал один из них, – Мне вспомнился старый афоризм: ни одно доброе дело не остается безнаказанным.
– К чему это в данном случае? – спросил другой.
– К тому, что, передавая предложение службы наших южных соседей, я помог вам закамуфлировать узкое место в операции прикрытия «Фаворитов Луны», а кто-то реализовал это предложение так, что получилась огромная куча проблем.
– Ты драматизируешь, Ян. История с Холлторпом, его женой, и банком при казино с сомнительной репутацией, это никак не куча проблем. Обычный скандал.
– При чем тут казино Холлторпа? Я говорю не о нем, а о коробке с сюрпризом.
Шеф службы собственной безопасности АГАС удивленно сложил губы трубочкой…
– О коробке с сюрпризом? Насколько я понимаю, коробка попала именно в те руки, в которые ее хотела негласно передать служба наших южных соседей. Все сделано без засветки, никто из передаточных звеньев ни с кем не знакомился, никаких паролей и инструкций, просто мерные золотые слитки в оговоренном количестве.
– Да, Вальтер, – контрразведчик кивнул, – Но эти слитки привезли не те люди.
– По моему, Ян, это не наше дело. Если южные соседи напутали что-то в своих играх с дружественными и враждебными нелегалами, то это их проблемы.
– К сожалению, это не путаница, а утечка информации, так что проблема общая.
– Утечка? Иначе говоря, коробка с сюрпризом попала вообще не к тем людям, так?
Ян снова утвердительно кивнул.
– Я расскажу общую схему, и попробуем распутать этот клубок вместе. Турецкие киприоты прилетели на Бермуды, чтобы покататься на туристической яхте. Отдых богатых туристов. Вполне надежная легенда. Им следовало подойти к Пупырчатому острову, и поменять у Сплэша коробку с золотом на коробку с сюрпризом. Если все прошло без засветки, то они никогда не ходили к Саргассовым островам. А если их случайно засек какой-то непредвиденный патруль, то ничего страшного. Туристы интересуются чудесами Саргассова моря. Реально случилось вот что. Яхта в режиме радиомолчания выдвинулась от Бермуд на юго-запад, чтобы пройти до Пупырчатого острова и обратно, и выйти в эфир через 40 часов. Когда она не вышла в эфир, наши соседи бросились искать каких-то объяснений у меня, но я ничем не мог им помочь, поскольку мы договорились, что даем Сплэшу с командой уйти. Соседи попытались разыскать Сплэша, но его типичный тримаран за это время успел затеряться среди множество таких же малых судов. Тогда соседи, с риском засветить всю операцию, задействовали морскую авиаразведку, чтобы отследить маршрут потерявшейся яхты киприотов по серии фото со спутника. Они нашли место гибели яхты вчера вечером.
– Она на дне, без золота и без экипажа? – предположил Вальтер.
– По крайней мере, она на дне. В остальном, я полагаю, ты тоже прав, но точно это выяснится только когда там поработают водолазы. Теперь – другая линия. Около полуночи я пообщался с Ледфилдом, который, как ни в чем не бывало, прилетел с Северных Антильских островов, конкретно – с островка Игуана где нет нормальной телефонии и откуда летают только жестянки с крыльями, медленные, как улитки.
Вальтер дернул удочку, вытащил маленькую рыбешку, бросил ее в бидон и, поменяв наживку, забросил удочку снова.
– Ты хочешь сказать, что у Ледфилда четкое алиби, почему он не выходил на связь?
– Можно сказать и так. Хотя, он, как дважды два, объяснил мне, что не нуждается ни в каком алиби. Он не обязан был никому звонить, он был заложником. Его отвезли на Игуану и отпустили. Он сел в первый подвернувшийся самолет и полетел домой. Мне нечего было возразить на это. Я мог бы попытаться давить на него, но он адвокат и прекрасно знает, где пределы полномочий контрразведки. Он бы послал меня на…
– Но ты его подозреваешь, не так ли, Ян?
– Да, но только как стороннюю фигуру, разыгранную, преимущественно, в темную.
– Почему? – спросил Вальтер.
– Он, как свойственно любому адвокату, путал следы, но путал совсем не там, где это делал бы фигурант, знающий нюансы. А Ледфилд их не знал, и легко сообщил мне то единственное обстоятельство, которого мне не хватало для понимания сценария.
– Да? И какое же?
– Мини-субмарина, – ответил Ян, – Покупатели коробки-сюрприза пришли на ней к Пупырчатому острову, чем здорово удивили Сплэша и Форфейна. Но, покупатели привезли оговоренную сумму золотом, так что никто не задавал лишних вопросов.
– Тогда, – констатировал Вальтер, – понятно, как погибла турецко-кипрская яхта.
Ян слегка наклонил голову в знак подтверждения, прикурил сигарету и продолжил.
– Но неясно, откуда пришла и куда ушла мини-субмарина с коробкой-сюрпризом. По описанию, которое дал Ледфилд, это шведская «Proteus» либо ее пиратский клон. В любом случае, батарей такой подводной мотоколяски хватит максимум на сутки при скорости около дюжины узлов. Значит, ее запас хода меньше трехсот миль.
– Так-так. А какие у тебя предположения на этот счет?
– Пока я слишком мало знаю, – нехотя ответил контрразведчик, – В Швеции «Proteus» считается мини-субмариной двойного назначения. В военном варианте предлагается доставлять его в оперативный район на борту надводного судна или, как вариант, по воздуху, на борту летающей лодки. Так же и эвакуация после выполнения задачи. Из этого исходят спецслужбы наших южных соседей. Они установили, какие летающие лодки, способные быть носителями такой мини-субмарины, приводнялись в это время в оперативном районе. Результат нулевой. Сейчас они устанавливают подозрительные корабли из Карибского бассейна проходившие через тот же район.
– Почему только эти корабли? – спросил шеф ССБ АГАС.
– Это очевидно, – заметил Ян, – Из более удаленных точек было невозможно успеть. Разумеется, первое подозрение – на кубинцев.
– Какая наивность, – Вальтер вздохнул, – В спецслужбах южных соседей множество талантливых людей, но их портит вера в их собственные политические мифы.
– У тебя есть принципиально иное подозрение? – спросил Ян.
Вальтер улыбнулся, выдернул удочку, поменял наживку и забросил снова.
– Я не люблю быть голословным. Ледфилд видел эту мини-субмарину вблизи?
– Да. Он не называл дистанцию, но я полагаю, это было меньше полста метров.
– Замечательно. А он не говорил, что на мини-субмарине было навесное устройство, похожее на, скажем так, хобот большого игрушечного слона?
– Нет. Он описал размер и конфигурацию, и мне стало ясно, что это «Proteus». Я не расспрашивал его подробно обо всех деталях. А что, если это устройство было?
– Это многое меняет. А если еще по углам корпуса торчали вверх четыре кольца, вроде креплений сильно нагруженных тросов, то это вообще все меняет.
– Гм, – произнес контрразведчик, глянув на часы, – Интересно, если я позвоню Лейву Ледфилду в половине седьмого утра, он пошлет меня к черту, или нет?
– Я думаю, что он слишком любопытен, чтобы просто послать тебя к черту и бросить трубку. Скорее всего, он обругает тебя и всех твоих родичей до пятого колена, но не откажется выслушать твой вопрос, а выслушав, попробует ответить.
– Будем надеяться, что тебя не подвело знание психологии, – сказал Ян, вынимая из кармана трубку и набирая номер, – Я включу громкую связь, чтобы ты мог слышать.
– Весьма предусмотрительно, – одобрил Вальтер…
…Из динамика трубки донесся чудовищно заспанный мужской голос:
– Алло, кто это?
– Извините, Лейв, это Ян. Мне не хотелось вас будить, но…
– …Однако, вы это сделали! У вас мало сотрудников, над которыми можно вот так издеваться? Или они уже научились не спать, наподобие китообразных? Вы знаете, китообразные это единственные высшие животные, которые никогда не спят.
– Я не знал, – ответил Ян, – спасибо, это интересная информация.
– …А, может быть, – продолжал Ледфилд, – Вы замаскированный кит? У вас в роду случайно не было китов? Ваша мама могла пойти в дельфинарий, и из любопытства, попробовать секс с дельфином. Хлоп, и получились вы. Я не хочу вас обидеть, но я стараюсь понять причины вашего свинского отношения к спящим людям.
– Лейв, кто это? – послышался такой же заспанный женский голос.
– Это один субъект из контрразведки, – ответил Лейв, – он человеко-китовый метис, поэтому он сам не спит, и другим не дает. Такая вот игра природы.
– Лейв, – сказал Ян, – Я еще раз приношу свои извинения вам и вашей подруге…
– Что там про секс с дельфином? – почти бодро спросил женский голос.
– Ваш приятель так шутит, – пояснил Ян.
– А-а… – женский голос мгновенно утратил интерес к теме, – Ну, тогда можете секретничать, а я пошла в ванную.
Послышалось тихое шлепанье босых ног по полу.
– Лейв, я третий раз извиняюсь, – Ян вздохнул, стараясь выразить глубочайшую искренность извинений, – …но мне чертовски важно прямо сейчас выяснить у вас некоторые детали вашего приключения на Саргассовых островах.
– Блин! Вы что, не могли спросить это в начале ночи, когда мы сидели в кафе?
– Не мог. Я не знал, что этот вопрос важен.
– Ладно, дьявол с вами. Только, подождите, я возьму сигарету и выйду на балкон.
– Да, конечно, Лейв, как вам удобнее…
Опять прошлепали по полу босые ноги. Потом раздался щелчок зажигалки, и еще секундой позже, ворчание:
– Ну, так что за вопрос?
– Лейв, вы хорошо помните, как выглядела та мини-субмарина?
– Отлично помню. Это была интересная штука, и я ее внимательно рассмотрел, но с расстояния шагов сорок. Ближе я подходить не стал по понятной причине.
– Да, конечно… Скажите, Лейв, а что было по углам у этой мини-субмарины и что из элементов выступало на самом корпусе?
– Так… Дайте подумать, Ян… По углам… Вот! Там были гимнастические кольца. В смысле, кольца, похожие на гимнастические. Они торчали вверх. Может быть, для причальных канатов, или якорей, не знаю. А на корпусе… Ну, во-первых прозрачная кабина. Очень модный колпак, как у самолета, но пошире. Во-вторых, рули на корме. Тоже немного похожие на самолетные. В-третьих, на носу было нечто. Может быть, прожектор, а может быть, маленькая пушка. Еще, торчала довольно длинная ерунда, похожая на тонкую пароходную трубу с блямбой на конце. Я еще подумал, что для перископа она слишком кривая, и блямба совсем не похожа на объектив. Потом, я подумал, что эта труба гибкая. По-моему, она была гофрированная. Возможно, это воздушный шланг, вроде трубки для сноркелинга, а блямба – просто крышка. И на верхушке кабины, там, где она раскрывалась, был пластиковый диск. Тоже крышка. Наверное, оттуда-то и выдвигается перископ. Не знаю. Вот, пожалуй, все.
– Огромное спасибо, Лейв! Это именно то, что я хотел выяснить.
– Не надо мне никакого спасибо, – буркнул Ледфилд, – лучше станьте гуманистом и избавьтесь от этой отвратительной привычки будить людей ни свет ни заря.
Ян шумно выдохнул, убрал трубку в карман и повернулся к Вальтеру.
– Оба названных вами признака присутствовали. И что это значит?
– Это значит, что данная мини-субмарина действительно является клоном шведского «Proteus», причем вполне конкретным клоном. Это таитянская «Remora». Она уступает шведскому оригиналу по всем, кроме трех особенностей. Первое: ее можно сбросить на параплане с обычного среднего транспортного самолета. Те кольца – это крепления для строп. Второе: при ее буксировке, гребной винт вращает ротор электродвигателя, заряжая батареи. Третье: хобот позволяет присосаться к днищу попутного судна и поехать на нем, как рыба-прилипала. Отсюда и название. «Remora» это разновидность рыбы-прилипалы.
– Черт! – Ян ударил кулаком по колену, – Значит, Таити? Океанийцы? Меганезия?
– Да. Вероятно, это они.
– Черт! Тогда, надо снова рассматривать Ледфилда, как центрального фигуранта.
Шеф ССБ АГАС сделал ладонью условный жест, означающий отрицательный ответ.
– Вряд ли ты ошибся, отбросив его кандидатуру в первый раз. Давай попробуем найти другого центрального фигуранта старым дедовским методом. Помолчим четверть часа, соберемся с мыслями, а потом, независимо друг от друга, напишем на листке его имя и краткое обоснование подозрений. Если все совпадет, то…
– …Принято, – ответил контрразведчик, – Но, сначала, если не возражаешь, прокачаем один вопрос, который иначе будет меня отвлекать.
– Какой вопрос?
– О «Фаворитах Луны». Как ты выкрутишься? Как АГАС выкрутится?
Вальтер очередной раз сложил губы трубочкой, демонстрируя удивление.
– А в чем проблема? По-моему, сейчас все уже идет нормально.
– А, по-моему, наоборот, – сказал Ян, – В ночной программе CNN уже в лоб заявили: северные соседи потеряли всех шестерых астронавтов во время землетрясения, или лунотрясения, на третий день экспедиции, а потом несколько месяцев скрывали этот печальный факт, самым непотребным образом выдавая сетевых роботов за людей.
– Ну, и что? Это будет не первый раз, когда CNN с размаху шлепнется в кучу своего собственного…Э… Массового информационного продукта.
– Вальтер, по-моему, ты не учел того, что, что материалы дела «Народ против Лейва Ледфилда» доступны в суде практически любому желающему. А там, в технических документах, черным по белому сказано: для построения дубля нужно специальное оборудование и месяц работы с оригиналом! Я специально поговорил на эту тему с Ледфилдом, и он это подтвердил. Он поднял на смех версию о том, что астронавты построили свои дубли в момент аварии. Что будет, если в суде всплывет реальная последовательность? Построение дублей еще на Земле. Гибель астронавтов на Луне. Подмена астронавтов дублями. Раскрутка процесса Ледфилда. Получение нужного вердикта. Имитация второй лунной аварии и экстренной киборгизации экипажа.
– Ничего не будет, – твердо сказал Вальтер.
– Я уверен, – предупредил Ян, – что когда дело дойдет до суда, обвинитель потребует предъявить видеозапись гибели экипажа. Может быть, пора зачистить хвосты?
– Зачистить хвосты? – переспросил шеф ССБ АГАС.
– Да. Как минимум, стереть записи, которые могли бы создать у суда предубеждение против АГАС. Прежде всего, это записи гибели астронавтов.
– Ян, этих записей не существует.
– Ну, значит, мы поняли друг друга, – констатировал контрразведчик, – а что вы будете делать с «Селенатором»? По графику он должен через двое суток стартовать к Земле.
– Не к Земле, а сначала к околоземной орбитальной станции «Транс-Хаб», – уточнил Вальтер, – Кстати, «Селенатор» стартовал вчера, поздно вечером.
– Что? – изумленно произнес Ян, – Черт! Я думал, АГАС наоборот, отложит старт!
– Зачем? – спросил шеф ССБ АГАС, – Миссия выполнена с некоторым опережением графика. Такой вариант был предусмотрен, под него делался расчет стартового окна, траектории и стыковок. Какой смысл еще чего-то ждать?
Контрразведчик, еще не придя в себя от глубокого удивления, развел руками.
– Ну, чтобы лучше подготовиться к… Ты же понимаешь: реакция будет острой.
– Ты совершенно прав, Ян. Но дело в том, что нам как раз нужна острая реакция.
– Гм… По-моему, Вальтер, ты что-то недоговариваешь.
– Да. Ты опять прав. Но, поверь, эта информация тебе сейчас только помешает.
– Ладно, – контрразведчик пожал плечами и вздохнул, – Если так, то давай вернемся к коробке-сюрпризу и к личности подозреваемого. Четверть часа тишины, и пишем?
– Четверть часа тишины, и пишем, – подтвердил Вальтер.
ПАРАНОЙЯ, КАК ХОББИ
33. В любой ситуации можно найти позитив
После разговора с контрразведчиком, Ледфилд докурил сигарету, и вдохновленный примером Оззи, которая насвистывала что-то сквозь шум воды, двинулся во вторую, маленькую «голландскую» ванную в мансарде. Это была кабинка размером с чулан, приспособленная, однако, для всех гигиенических процедур (если вы достаточно проворны, чтобы принять душ стоя в углу на пятачке полметра по диагонали между раздвижной дверью и крышкой унитаза). В мансарде иначе не получалось: она вся, (включая спальню, кухонный уголок, и ванную) была размером с кузов хлебного автофургона… Лейв накинул на плечо полотенце, отодвинул дверь, вышел и начал энергично вытираться, стоя почти посреди мансарды (чтобы не задеть рукой стену).
Именно в этот момент снизу из открытой горизонтальной двери (а точнее, из люка) появилась голова и плечи Оззи.
– Упс… Это что, секретное убежище?
– Ответ не верный. Поднимайся, осмотрись, и попробуй угадать еще раз, что это.
– Так… – произнесла она, выходя в середину мансарды (Лейв отступил ближе к наклонному окну, врезанному в скат крыши), – …Так. По-моему, это что-то вроде обычной секции чердака, освоенной бомжами. Правда, отделка дороговата.
– Снова не верно, – ответил Ледфилд, – Третья попытка.
– Тогда надо подумать… – Оззи поправила на себе японский халат, – Кстати, ты не обижаешься, что я немножко присвоила эту симпатичную тряпочку?
– Наоборот! Наблюдать свой любимый халат на своей любимой девушке гораздо интереснее, чем смотреть в зеркало и наблюдать этот халат на себе.
– О! Я, оказывается, любимая девушка! Вот как?
– Да. Я полагаю, что этот термин в данном случае наиболее…
– Стоп, стоп! – перебила она, – ты не в суде, так что не надо оправдываться.
– Я не оправдываюсь, а аргументирую свою позицию по…
– Стоп! Ты сейчас закрутишь мои мозги, и я снова не угадаю, а во всех TV-играх на эрудицию третья попытка считается последней… Так.
Оззи медленно повернулась по кругу, осматривая интерьер внимательным и цепким взглядом полицейского офицера, и вынесла заключение:
– По-моему, это результат какой-то денежной аферы.
– Точно! – Ледфилд похлопал в ладоши, – это результат кредитной аферы. В исходном архитектурном проекте, здесь боковое пространство технического чердака над линией квартир, но в проекте фирмы-застройщика в этом пространстве появляются маленькие условные квартирки. В проекте таунхауса не сто квартир по 100 квадратных метров, а двести квартир средней площадью 55 квадратных метров. Долгосрочный банковский кредит под застройку зависит и от площади, и от количества квартир. Под двести 55-метровых квартир кредит в полтора раза больше, чем под сто 100-метровых. Но, кроме того, 55-метровая квартира считается малогабаритной, ниже среднего класса, поэтому застройщик получает кредит в полтора раза больше, и под очень низкие проценты.
– Но ведь в итоге проданы сто 110-метровых квартир, – заметила Оззи, – и комитет по контролю за льготами должен был взять застройщика за задницу.
– Конечно! – воскликнул Ледфилд, – Если бы не одно «но». Застройщик неаккуратно составил экономический план, оказался под угрозой банкротства, и заявил об этом в комиссию по финансовому оздоровлению. Комиссия пригласила аккредитованного девелопера, и тот написал заключение, где было сказано: банкротства можно избежать, если провести перепланировку и продать сто 110-метровых двухуровневых квартир.
– Вот, черт… – задумчиво протянула Оззи, – и никто, вроде, не виноват…
Ледфилд отрицательно покачал головой.
– Виноват избиратель. Он проголосовал за кабинет, создавший эти социальные льготы, чтобы пилить деньги налогоплательщика. Ведь разницу между рыночным и льготным кредитом банку возмещает госбюджет, за счет налогов. Поскольку избиратель обычно является и налогоплательщиком, то он, в общем, сам себя наказал на эти деньги. По учению кришнаитов это называется: ухудшить свою политэкономическую карму.
– Ты имеешь отношение к кришнаитам? – удивилась она.
– В какой-то мере, да. Я был их адвокатом, когда здешний филиал FECRIS выдвинул против них обвинение в деструктивной псевдо-религиозной деятельности.
– Филиал чего? – переспросила Оззи.
– FECRIS, – повторил он, – это «Европейская федерация центров по исследованию и информированию о сектантстве». Они аккредитованы при Парламентской Ассамблее Евросоюза. А у нас они появились по старой памяти. Знаешь, иногда кто-то в Европе забывает, что мы полтораста лет назад перестали быть их колонией.
– Да, – она улыбнулась и кивнула, – это кое с кем случается. И как прошел процесс?
– Элементарно. Эмиссар истца рассказал суду, как кришнаиты насаждают среди своих адептов противоестественный образ жизни и принуждают к абсурдным взглядам на природу и общество. Я, в свою очередь, поинтересовался: выдвигала ли FECRIS те же обвинения по тем же основаниям против католицизма, протестантизма и ислама? Он ответил, что не видит для этого оснований. Я приобщил к делу парочку катехизисов и шариат, и занялся выборочным цитированием наиболее ярких мест.
Оззи тряхнула головой.
– Черт! Это, наверное, было веселое шоу!
– Кому как, – ответил Ледфилд, – Эмиссару было невесело, поскольку суд отказался прервать мое выступление, когда я заговорил о непорочном зачатии, о монашестве, о превращении хлеба и вина в мясо и кровь при литургии. Когда я перешел к раю, аду и спасению, эмиссар не смог сдержаться и поймал штраф за неуважение к суду. В итоге FECRIS был оштрафован за заведомо-ложный донос. А у меня теперь есть дисконт 50 процентов в том кафе, которое открыли кришнаиты на углу 34-й и 41-й улицы.
– Там хоть съедобно? – с подозрением, поинтересовалась Оззи.
– Да, и даже вкусно, если знаешь, что выбирать. Мы можем там позавтракать.
– Интересная мысль… А во сколько они открываются?
– Кажется, в 10 утра. А пока можно попить кофе с чем-нибудь. Не обязательно прямо сейчас. В смысле, это на твое усмотрение…
Она окинула взглядом фигуру Ледфилда, прикрытую только полотенцем на плече.
– По-моему, Лейв, разговоры о судебных спорах тебя сексуально возбуждают.
– Ну… – произнес он, – видимо, это нормально. Секс и здоровая агрессивность…
– А давай, без агрессивности, – предложила Оззи, – Нежно и ласково, как утреннее солнышко. Интересная идея, а?
– Я никогда не был утренним солнышком, – признался он, – Но здесь, в мансарде, существует специфически-романтичная аура…
– …Финансового авантюризма, – весело договорила она.
– При чем тут это? – возразил Ледфилд, – Мансарда это архетип! Художник и его прекрасная натурщица. Каждый дюйм ее тела выражает эротический призыв.
– О! – воскликнула Оззи, – Правда, выражает?
– Мне виднее, – авторитетно ответил он.
…
Эротический призыв (и адекватная реакция на него) действовали ярко, эффектно и длительно, так что второй (уже совместный поход под душ), завершился тогда, когда вполне можно было выдвигаться в сторону угла 34-й и 41-й улицы. Ледфилд нашел в своем гардеробе, футболку, куртку-ветровку и бриджи-бананы, которые пришлись примерно по размеру Оззи… А дальше – легкая прогулка до кафе «Гопи».
– Первые посетители! Харе Кришна! – позитивно улыбаясь, констатировал парень в широких штанах и рубашке навыпуск (и то и другое – апельсинового цвета).
– Ктулху фхтагн! – так же позитивно улыбнувшись, ответил ему Ледфилд, – Оззи, это Мохандас. Мохандас, это Оззи.
– Мы знакомы, – сообщила Оззи и, метнув быстрый взгляд на трехколесный грузовой мотороллер с квадратным коробом, украшенным эмблемой кафе, добавила, – Мистер Вудфарм, вы снова оставили ключ в гнезде. Вы обещали не делать этого. Помните, по итогам предыдущего угона, я вам объясняла: подростки обожают кататься…
– Ой! – выдохнул Мохандас, – Лейтенант Коул! Я вас не узнал без униформы.
Пробежавшись несколько шагов, он выдернул ключ и вернулся.
– Вот так-то лучше, – одобрила Оззи, – а то ведете себя, как в Буркина-Фасо.
– Почему в Буркина-Фасо?
– Потому, – сказала она, – что в переводе: «Страна честных людей».
– Они там действительно такие честные? – поинтересовался кришнаит.
– Нет. На самом деле, обычные люди, как везде. Просто название такое.
– Мы тоже обычные люди, – добавил Ледфилд, – и хотим кушать.
– Мне хотелось бы, – уточнила Оззи, – попробовать что-нибудь экзотическое и запоминающееся, но не слишком опасное для организма обычного человека.
– У нас, – авторитетно заявил Мохандас, – все вкусное, немного экзотическое, запоминающееся, и полезное для здоровья. Это научный факт из Аюрведы.
…
Через несколько минут, Оззи и Лейв уже сидели на пуфиках за невысоким фигурным столиком, осторожно пили остро-терпкий горячий имбирный напиток в ожидании так убедительно разрекламированной еды, и краем глаза смотрели NCN-TV… В смысле, смотрели краем глаза, пока там шел репортаж о конкурсе «Grate pizza», но потом…
* Новость дня: Организация «Репортеры без границ» публично обвинила руководство Агентства по Астронавтике (АГАС) в грандиозном обмане. По словам сопредседателя «Репортеров без границ», АГАС скрывает факт гибели команды из шести астронавтов миссии «Фавориты Луны» при аварии на станции в районе кратера Эратосфен. «Мы располагаем неопровержимыми доказательствами того, – сказал сопредседатель, – что астронавты были тайно похоронены, просто зарыты в лунный грунт. Дирекция АГАС старалась создать иллюзию нормального продолжения проекта. С родными и близкими уже мертвых астронавтов общались роботы, кибер-дубли. Широкая общественность узнала о кибер-дублях на недавнем процессе «Народ против Лейва Ледфилда». Такие роботы имитируют конкретных людей, и для выявления подмены нужна специальная экспертиза».
* Официальная реакция АГАС. Директор агентства, Алан Ортус заявил: «сообщение о гибели астронавтов и об их имитации кибер-дублями, это грязный прием в борьбе за первенство в освоении Луны. Авторы этой фальшивки представляют группу, которая проиграла нам в честной конкуренции». Ортус пояснил, фраза «Им удалось спастись, только прибегнув к киборгизации» (о шести астронавтах при аварии на «Эратосфене» несколько дней назад), означала специальные биомедицинские процедуры, которые позволяют человеку длительное время переносить космический холод и вакуум. На вопрос, применялась ли данная процедура при первой аварии, в самом начале миссии, Ортус ответил утвердительно. Напомним: ранее АГАС не сообщало, что в начале этой миссии применялась «киборгизация». Ортус добавил, что миссии «Фавориты Луны» завершается не по базовому графику, а по короткому варианту. Вчера поздно вечером мобильный модуль доставил астронавтов с Луны на космический корабль «Селенатор», который находился на лунной орбите. Затем «Селенатор» стартовал к Земле, и сейчас выполняет 30-часовой полет до околоземной орбитальной станции «Транс-Хаб». Там астронавты перейдут в шаттл-ракетоплан, который доставит их на аэродром Бербэй.
* Дополнение к новости дня. Инициативная группа по расследованию аферы вокруг проекта «Фавориты Луны» представила документальные материалы в парламентский комитет по технологии, в прокуратуру, и в комиссию ООН по безопасности космоса. Некоторые материалы переданы в mass-media. В частности, это интервью с одной из сотрудниц АГАС, которая была на связи со станцией «Эратосфен». Ее имя пока не сообщается. На записи, которую вы увидите, ее лицо закрыто, а голос искажен. Это сделано в целях безопасности свидетельницы. Смотрим фрагмент записи.
Корр.: Как развивалась ситуация вокруг миссии «Фавориты Луны»?
Неизвестная.: В начале все было прекрасно. Когда мобильный модуль «Селенатора» прилунился, Алан притащил ящик шампанского в операторский зал. Все целовались. Понимаете, это первая такая миссия для АГАС и для нашей страны. Никто не уходил домой, ждали выгрузки блока. Когда блок надулся, все снова целовались…
Корр.: Что значит: «блок надулся»?
Неизвестная.: Надувной жилой блок. Обычная технология для космических баз.
Корр.: А когда начались проблемы?
Неизвестная.: Они начались уже через час. Проблемы со связью. Она стала не очень устойчивой, и мы все время теряли волну. По экрану бежали полосы. Но тогда этому никто не придал особого значения. Просто извинились перед телезрителями. Для служебных целей качество связи было удовлетворительное. Потом мы поняли, что неустойчивость была, наверное, первым звоночком перед толчками.
Корр.: Перед толчками, которые произошли на третьи сутки?
Неизвестная.: Да. На третьи земные сутки. Изображение на экранах вздрогнуло, и появилась рябь, потом изображение вернулось, и мы увидели, что все безнадежно.
Корр.: Вы сразу поняли, что все астронавты погибли?
Неизвестная.: Да, блок лопнул и вышел весь воздух. Мы были в шоке, и тогда Алан сказал: это не фатальная проблема, миссия продолжается, обойдемся без людей.
Корр.: Он сразу так сказал?
Неизвестная.: Да. А он такой человек, что спорить с ним нельзя. Появился Вальтер и провел со всеми инструктаж. Очень жесткий.
Корр.: Вальтер Инсберг, шеф собственной безопасности Агентства?
Неизвестная.: Да. Это страшный человек. Я просто боюсь о нем говорить.
Корр.: Не волнуйтесь пожалуйста… А что было дальше?
