Текст книги "Сверхновые религиозные звезды"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)
–
…
6. Китайский космос. Обратная сторона Луны.
Дата/Время: 18-19.11.24 года Хартии.
Атолл Донг-Ша (Восточная колония Терра-Илои).
Туамоту. Элаусестере. Атолл Руго.
=======================================
Летательный аппарат был похож на обычный поплавковый реактивный истребитель конфигурации «canard», но чрезмерно пузатый. И шесть ракет под крыльями на вид казались слишком большими для этой машины. А в общем, самолет как самолет…
…Зажигание... Две из шести ракет, закрепленных под крыльями, с оглушительным гудящим свистом выбросили назад факелы бледного, почти бесцветного пламени.
…Старт!... Машина разбежалась по спокойной воде лагуны и свечкой ушла в черное ночное небо, быстро превратившись в слабый мерцающий огонек, а потом вообще затерялось среди блестящих белых точек звезд.
Лейтенант Тино Кабреро положил ладонь на плечо невысокой изящной чернокожей девушки, ерзавшей в кресле около одного из мониторов.
– Лвок, пожалуйста, не надо вибрировать. Думай об этом, как просто об еще одном тренинге. Ничего такого, верно? Идет плановая работа. Вот, посмотри на Гвен...
– Я тоже нервничаю, – заметила суб-лейтенант Гвен Нахара, занимавшая позицию за другим монитором.
– Ты нервничаешь, – согласился Кабреро, – но ты себя контролируешь.
– Я тоже себя контролирую, – проворчала Лвок, – Просто, я более эмоциональная, это этнически обусловлено, и не надо акцентировать на этом внимание. Ты – командир, и обязан поддерживать в нас позитивный боевой настрой. Давай, блин, поддерживай!
– ОК! – лаконично ответил лейтенант, возвращаясь к своему монитору, – Девчонки! Вы самые замечательные в мире! На вас сейчас смотрит полтора миллиарда китайцев, не считая примерно двухсот менее крупных народов…
В динамике монитора дальней связи громко зашуршало, потом изображение на экране стало четким и появилась спокойная физиономия старшего лейтенанта Линси Ли.
– Тон-тон! «Taikobao» вызывает «Fenua-hinda».
– «Fenua-hinda», слышу и вижу тебя, «Taikobao», – мгновенно ответила Гвен.
– Докладываю, – сказал Линси Ли, – полста секунд, полет нормальный, высота 14 тысяч метров, горизонтальная скорость 610 в секунду, вертикальная 280, при ускорении 15.
– Привет, «Taikobao», – включилась Лвок, – Твои данные совпадают с телеметрией, ты приближаешься к островам Нор-и-Сот-И-Ами, слышны ли их позывные?
– Позывные Нор-и-Сот-И-Ами слышны. Уточняю свой курс: сто два и два от норда.
– Верно, «Taikobao». Курс подтверждается телеметрией. Корректировка не требуется.
– «Taikobao», – сказала Гвен, – что с температурой в контрольной точке подвесов?
– Проверяю. Температура 323, динамика повышения до четверти градуса в секунду.
– ОК, «Taikobao», данные совпадают.
Лейтенант Кабреро, продолжая смотреть на оперативный монитор, прикурил сигару и произнес в микрофон.
– Алло «Taikobao», у тебя остается три минуты до сброса первой пары бустеров. Для контроля, проведи тест магнитных держателей.
– Понял тебя «Fenua-hinda», тест включен.
– Далее, – продолжил Тино, – над И-Ами на высоте 80 тысяч ты пройдешь недалеко от нашего «Eretro» XF. Ты окажешься в плюс полста тысяч над ним, и тогда он сможет визуально определить, как прошел сброс. Пусть твой помкэп держит с ним связь.
– Понял тебя «Fenua-hinda». Мы видим сигнал от XF, его позывные «Run-sunrise».
– Точно, «Taikobao». Вот что еще: на скорости от 1500 метров в секунду постоянно отслеживай динамику и распределение температуры фронтальной зоны машины, до подъема в эшелон 120 тысяч метров. Это на всякий случай.
– Понял тебя. Мы это отслеживаем.
– Деривация элементов движения в пределах трех нулей, – сказала Гвен, – и. если кто-нибудь притащит кофе, то это будет классно.
– Кто-нибудь, это я? – прощебетала Скек.
– Ага, – суб-лейтенант кивнула, – И тогда моя благодарность не будет знать границ в разумных пределах.
Девушка-буньип хихикнула и пожала плечами.
– Мне не понять, что ты сказала, но кофе я принесу.
– Извините... – осторожно произнесла оператор киностудии, до этого момента молча сидевшая в дальнем углу ком-пункта вместе со своим техником, – А нельзя ли…
– Можно, – коротко ответил Тино, – если Лвок готова пообщаться. Ты готова?
– Не вопрос, – ответила та, – если Йвви меня подменит.
– E-o, – отозвался парень-буньип, мгновенно оказываясь рядом, – Я все помню. Если картинки зеленые и медленные, то хорошо, если где-то желтое, или если где-то очень быстро прыгают цифры, то я кричу: «Joder! Hamani e te aha!». Правильно?
– Абсолютно, – подтвердила Лвок, уступая ему место у монитора, – Ну, Минсо, я три минуты в твоем распоряжении. Давай, спрашивай, viti-viti.
Омтон Минсо, второй оператор бригады гонконгской медиа-группы «Wizard-Portal» нервничала, вероятно, больше, чем все остальные присутствующие на ком-пункте. Во-первых, это было ее первое самостоятельное задание. Во-вторых, образование у нее, разумеется, было гуманитарное, так что ей было сложно разобраться в происходящем.
– Э… мисс Лвок, если это не трудно, расскажите, как проходит полет?
– Называй меня просто «Лвок», так быстрее. Полет проходит, типа, нормально. Я так понимаю, что для кино нужны подробности но не слишком подробные, e-oe?
– Да, в общем, так, – подтвердила молодая гонконгская китаянка.
– Ага! Тогда я излагаю популярно. Взлет ракетоплана ты видела. Ничего особенного. Взлет, как взлет. Те два бустера… Ну, ракеты на подвесах… Вот. Те, которые самые крайние, работают первые пять минут, и сбрасываются. К этому моменту ракетоплан набирает скорость 4500 метров в секунду и высоту 80 километров. Дальше он уже выходит из зоны поддержки атмосферы, и на второй паре бустеров разгоняется, как обыкновенная бескрылая ракета. В смысле, до этого он, как бы, крылатая ракета.
– Э… Лвок, а как наши астронавты выдерживают перегрузки?
– Ничего такого. Сейчас там два «g», как на карусели в луна-парке. Максимум будет на третьей паре бустеров: пять «g», как на русских горках. Древние астронавты летали с перегрузками более семи «g». Это, конечно, экстрим, но такое было время.
Минсо радостно улыбнулась, поскольку тема была ей близка.
– Да, я смотрела документальные фильмы про начало космической эры. И про первый полет на Луну в 1969-м. А какая скорость нужна, чтобы долететь до Луны?
– Ну, если это пассивный баллистический объект, типа как у Жюля Верна в книге «Из пушки на Луну» то его надо будет разогнать до скорости, больше второй космической, равной для Земли 11200 метров в секунду. Тогда объект уйдет по параболе, и полетит, удаляясь от Земли, и теряя скорость на преодолении земной гравитации. Если хорошо прицелиться и выстрелить то можно попасть точно в Луну. Так был запущен первый аппарат, долетевший до Луны: советский «Luna-2». Его отстрелили не из пушки, а из ракетной установки, но это детали. Короче: главная особенность древних космических кораблей в том, что после первого импульса, аппарат летел, как болванка.
Скек, как призрак возникла около стеклянного столика, поставила на него поднос с кофейником, чашками и шоколадками, и невозмутимо отбарабанила:
– «Luna-2» летела 33 часа 30 минут и врезалась в Луну 13 сентября 1959 года по евро-календарю. Сейчас так же летают строллеры в лунной регате к Морю Облаков, но они маленькие, как карандаш, и у них есть тормозной микро-движок и надувной демпфер, чтобы не разбиться. А если строллер разбился, то результат не засчитывается.
– Э… – оператор изумленно посмотрела на девушку-буньипа. Китаянка, прибывшая на атолл Донг-Ша всего несколько часов назад, полагала, что эти изящные низкорослые абсолютно чернокожие молодые ребята, одетые только в декоративные ярко-пестрые шнурки на бедрах, являются разнорабочими или, возможно, охранниками, а тут…
– …Младший лейтенант Юн Чун, – продолжила Скек, – два года назад была в команде «Хэилун» по лунной регате. Она тогда была на стажировке в Меганезии, в Тувау, на атолле Фунафути, в Технологическом Университете. Она мне рассказала. Вот так.
Куай Энлай, ассистент оператора, работавший сейчас с видеокамерой, сообразив, что ситуация интересная, заснял крупным планом рассказывающую Скек, и сидящего за рабочим монитором Йвви. Хороший ассистент понимает шефа – оператора без слов.
– Давай, Скек, крути дальше, – поощрила Лвок, и стала разливать кофе по чашкам.
– Вы родственники? – осторожно поинтересовалась Омтон Минсо, переводя взгляд с девушки-буньипа на меганезийку, и отмечая явное сходство внешности.
– Нет, – Лвок качнула головой, – я родом с островов около Новой Гвинеи, а Скек – с Северного Лусона. А фенотип похож, хотя я крупнее размером. Типа, игра генов.
– Йох-йох, бустер мигает! – негромко крикнул Йвви.
– Меняемся, – лаконично ответила ему Лвок и добавила для китаянки, – Ты спокойно продолжай, Скек тебе много чего может загрузить.
– Э… – произнесла Минсо.
– Тогда, я буду грузить, – сказала девушка-буньип, – Про самые древние космические корабли было. Потом появились продвинутые корабли с разгонным бустером и еще с ракетами для корректировки. Это корабли «Apollo», на которых янки летали в начале космической эры. Но на них лететь до Луны второе дольше, чем на самых древних аппаратах. Ведь, надо не врезаться, а надо… (Скек показала руками движение Луны и корабля)… закрутиться у Луны и послать лунный модуль, он прицеплен к большому кораблю. Это долго и дорого, а нам надо быстро и дешево, потому что прогресс…
…
Это же время. Небо над островами Нор-и-Сот-И-Ами, на юге Лусонского пролива.
Легкий «Eretro» XF шел 1100 узлов на высоте 30.000, курсом ост пол-румба к сауту. Молодой парень, похожий на филиппинца, но реально – меганезиец (а формально – гражданин Терра-Илои – Северный Чагос) управлял любительской сверхзвуковой машиной с кажущейся небрежностью, говорившей о значительном летном опыте.
Тандзи Хуфао, первый оператор бригады медиа-группы «Wizard-Portal» старался не отвлекать пилота по пустякам, но сейчас дело шло к ключевому моменту и…
– Слушай, Пири, а мы не пропустим это событие?
– Не пропустим, – ответил пилот, – Я же объяснил: радар подразделения карабинеров, базирующихся на И-Ами, даст нам сигнал, у нас запищит зуммер, а наш борт-комп покажет на фонаре кабины подсветку сектора цели. Это будет такое тонкое кольцо диаметром шесть дюймов… Шоу Чаян, держи видеокамеру наготове.
– Я держу, – ответил ассистент оператора, и для убедительности щелкнул ногтем по корпусу камеры, которую, и правда, держал наготове, – Только, я не понимаю, Пири, откуда на островках И-Ами меганезийские карабинеры с военным радаром?
– Типа, прилетели, – лаконично пояснил пилот.
– Но, – заметил Шоу Чаян, – я читал в «Cook-Tour-Guide», что островки И-Ами купило рыболовное партнерство с Палау в прошлом году, у правительства Филиппин.
– По ходу, так, – согласился Пири.
– Вот! А ты сейчас говоришь: там карабинеры с радаром.
Ни капли не смущенный меганезиец слегка пожал плечами.
– Ну, как бы, такое рыболовное партнерство. Рыболовная флотилия там тоже есть. На маркете всегда свежий тунец, акула, макрель и всяко-разно.
– А я читал в газете, – вмешался Тандзи Хуфао, – что рыболовное партнерство вообще подставное, а в действительности, ваши вояки купили И-Ами во время прошлогодней Лусонской войны, чтобы охотиться за британской военной подлодкой в проливе.
– Как бы, да, – ответил Пири, – Прошлой осенью какая-то субмарина торпедировала транспорт, на котором наши бизнесмены везли вьетнамцам эквипмент для АЭС. Это пиратство, и меры против этого ясные. Потом кто-то назвал это Лусонской войной.
– Но никто ни в чем не признался, – напомнил гонконгский оператор.
– Не было смысла признаваться, – сообщил пилот, – история по-любому дерьмовая.
В этот момент тонко и пронзительно запищал зуммер, а на прозрачном фонаре кабины, практически в центре потолка, вспыхнуло тонкое алое кольцо лазерной подсветки. Шоу Чаян мгновенно прицелился своей видеокамерой в очерченный этим кольцом кружок звездного неба. В прекрасную оптику стала видна быстро ползущая по черному фону мерцающая черточка. Несколько секунд ничего не происходило, а потом эта черточка погасла, и на ее месте, возникли две разлетающиеся в стороны светящиеся точки. Еще несколько секунд, и черточка снова появилась, продолжая двигаться по небу, а эти две точки отстали от нее, потускнели и погасли. Пири проворчал что-то одобрительное, и ткнул пальцем значок рации на сенсорном экране борт-компа.
– Тон-тон! «Run-sunrise» вызывает «Fenua-hinda».
– Это «Fenua-hinda», слышу тебя, «Run-sunrise», – ответил голос Гвен из динамика.
– Ага! – сказал Пири, – короче: я видел отсечку пары диков у «Taikobao», и включение второй пары. Так, визуально, все ОК.
– Гости успели это заснять? – спросила Гвен.
– Сейчас выясню, – сказал он и, повернувшись, похлопал Шоу Чаяна по колену. Тот утвердительно кивнул и показал двумя пальцами «Victory».
– Ага! – снова сказал Пири, – Типа, все попало в анал к историкам.
– В анналы истории, – фыркнув, поправила суб-лейтенант.
– Короче, куда надо, туда и попало, – подвел итог пилот.
– Отлично, «Run-sunrise». Возвращайся на базу. До связи.
– ОК, возвращаюсь, отбой, – сказал он, снова ткнул значок на экране, уходя с активной линии связи, а потом немного уменьшил тягу турбины и повернул штурвал… Легкий самолет начал выполнять вираж, чтобы лечь на обратный курс к атоллу Донг-Ша.
Тандзи Хуфао, шумно выдохнул воздух и вытер пот со лба.
– Вот ведь как! Всего несколько секунд. Но мы успели снять! Мы сделали это! Пири, а теперь, ты не мог бы продолжить ту популярную лекцию…
– Ну, какой из меня лектор? – возразил пилот, – Я так, чисто по-дилетантски...
– Мы дошли до X-prize, – напомнил оператор.
– Да, точно, – подтвердил Пири, – Так вот: в начале века государственные космические программы оказались так обвешаны коррупцией и запретами, что отстали по скорости развития от эры 1-й Холодной войны. И тогда одна частная команда янки организовала любительский космический конкурс без государства. Это была революционная идея! Считалось, что без государства такую тему невозможно поднять. Слишком трудоемко, дорого и сложно. А вот и нет. Оказалось, что все было слишком трудоемко, дорого и сложно именно из-за участия государства… ОК, Хуфао, я увидел твой укоризненный взгляд, поэтому прекращаю политические новеллы и перехожу к технической стороне вопроса. С архивной полки взяли японский проект «Shinryu-canard» 1944-го: дешевый военный планер с ракетным движком, и в 2001-м эта штука, несколько продвинутая и сделанная не из фанеры и тряпки, а из пластика-композита, отлично полетела. Вообще, японские планеры-камикадзе это золотое дно. Модели «Tente» и «Ohka» тоже пошли в серию, но уже позже, в Меганезии, Фри-Конго и Папуа. А ракетоплан «Taikobao», это классика. Прямой потомок «Shinryu-canard» и первой генерации «X-prize».
– Надо же… – произнес Хуфао, – А на вид он такой суперсовременный.
– Типа, диалектика, – констатировал меганезиец, – а теперь: ТТХ. Пустой ракетоплан «Taikobao» весит около тонны. Загрузка – еще тонна. А взлетная масса – сорок тонн, из которых 75 процентов – это подвесные бустеры, 20 процентов – внутреннее топливо в маневровом движке, и 5 процентов – все остальное: планер, движок, груз и экипаж.
Шоу Чаян, ассистент оператора, почесал в затылке.
– Wow… Этот космический корабль устроен как пластиковая бутылка кока-колы.
– Ага, – подтвердил пилот, – у космических кораблей всегда так. Теперь, смотрим на кинетику. Первая пара бустеров разогнала корабль до 4500 метров в секунду. После отсечки этих бустеров, масса осталась 30 тонн. Вторая пара разгоняет корабль, уже полегчавший на четверть, и поднимает скорость на 6000 метров в секунду, а в сумме получается 10500. Третья пара бустеров разгоняет уже половинную массу. Скорость вырастает на 9000. После третьей пары скорость 19.500 метров в секунду, а до Луны 400.000 километров. Расстояние делить на скорость получается 6 20.500 секунд или 5 часов 40 минут. Я считал грубо, и много чем пренебрегал, но итог примерно такой.
– Подожди! – воскликнул Тандзи Хуфао, – Ведь нужно еще торможение и посадка!
– Ага. Для этого на корабле есть маневровый движок и 8 тонн внутреннего топлива.
– Стоп-стоп-стоп! А как корабль вернется с Луны, если израсходует все топливо?
– По инструкции, – ответил Пири, – ребята возьмут на лунном складе шесть подвесных бустеров и картридж с топливом для маневрового движка, и установят на ракетоплан. Дальше, как с Земли, но проще. На Луне нет атмосферы и гравитация в 6 раз слабее.
– На лунном складе?! – переспросил гонконгский оператор.
– На лунном складе, – подтвердил меганезиец.
– А откуда на Луне склад?
– Это элементарно, Хуфао. Склад мы сделали еще до того, как сделали фабрику.
– Что?! Там еще и фабрика есть?
– Ага. – Пири улыбнулся и кивнул, – Я сейчас объясню подробно, но сначала свяжусь с радарным постом карабинеров на Туамоту. Скоро «Taikobao» пройдет над ними, и мы проверим, что все бустеры сброшены и элементы движения соответствуют расчету.
– Туамоту? – переспросил Шоу Чаян, – И там тоже ваши карабинеры с радаром?
– Да, а почему бы им там не быть?
– Э… Просто, я уточнил. А почему эти войска у вас называют «карабинерами»?
– Хер знает, – пилот пожал плечами, – По ходу, для маскировки…
…
Это же время. Туамоту. Элаусестере. Атолл Руго.
(из-за смещения на четверть суток к востоку, здесь 4 часа утра).
16-летний ординар-карабинер Иржи Влков почти бесшумно (приблизительно так, как учили) вышел к площадке у резервного причала и, оставаясь под прикрытием кустов, присмотрелся к трем фигурам, расположившимся на краю настила. В предрассветных сумерках опознать человека с дистанции сорок шагов – непростая задача. Но, эти три персоны непрерывно болтали, пусть и негромко, но достаточно разборчиво, поэтому карабинер уже через пять секунд догадался, кто это. В следующие пять секунд он двигался через площадку, намеренно не следя за бесшумностью шагов. Более того, он поправил ремень пистолет-пулемета на плече с таким шорохом, что, казалось бы, это невозможно было не услышать… Однако, не услышали. А дистанция сократилась до дюжины шагов, и пришлось «оповещать голосом».
Он почесал в затылке, громко вздохнул и, по возможности ласково, произнес.
– Девчонки! Шли бы вы досыпать. А то, торчите на терминале объекта…
– Ой!
– Блин!
– …Уф…
– …Нах…
– Вчера всех предупредили, – продолжая шагать к причалу, ответил он на эту серию реплик, – с трех до пяти утра у полувзвода режим прямой готовности к спасательной спецоперации на море. Пожалуйста, не занимайте этот терминал без звонка…
– А мы не занимаем, и вообще!... – перебила 14-летняя туземка Чеди.
– Мы сидим на краешке, – добавила Тиатиа Хаамеа, ровесница Иржи.
– …На фиг ты напугал Лианеллу! – договорила туземка, картинно взмахнув руками практически перед носом у молодого карабинера.
– Хэх… – он снова почесал в затылке, – Лианелла, извини, но обход проводится по инструкции, и я должен был, как бы, тебя окликнуть…
– Ничего такого, Иржи, – сказала француженка, ровесница Чеди, – я не испугалась.
– Ты вздрогнула, – возразила Тиатиа, – это было заметно.
– Девчонки, – произнес карабинер, – Не надо давить мне на этику! Я серьезно говорю: случись что, и терминал понадобится через секунду. Вам надо, чтобы вас пихнуло автопогрузчиком? Мне кажется, вам это на фиг не надо, особенно, на ваших шести месяцах пуза. Лианелле это тоже не надо, хотя она и без пуза.
Чеди опять возмущенно взмахнула руками и сделала огромные глаза.
– Нет, вы это слышали? Такой замечательной девушке говорят, что у нее нет пуза! И в третьем лице, как будто в упор ее не видят. Между прочим, у Лианеллы реально очень изящный спортивный плоский животик, как у фотомодели, и даже лучше!
– De puta madre! Чеди, что ты до меня докопались, а? – спросил он.
– Потому, что ты хороший парень, а ведешь себя как зануда. У тебя на лице написано «сейчас я позову офицера, и еще, пожалуюсь доктору Гракху».
– У меня ничего такого на лице не написано, но идея, по ходу, неплохая.
– Не будь вредным, Иржи, – вмешалась Тиатиа, – Лучше, давай посидим и выкурим по сигарете. За это время прилетит Гоген, и мы отсюда свалим. Мы только его ждем. Он, кстати, договорился с суб-лейтенантом Зигерт про лэндинг в интервале 4:00 – 4:15. Ты покажешь Гогену, куда надо парковать флайку, чтобы не было посторонней техники у резервного терминала. Так по инструкции, e-oe? Короче: угости девушек сигаретами.
– Сигареты, – возразил он, – Это уже будет не по инструкции. Доктор Гракх и военмед Деркето меня растерзают, если что.
– Не гони волну! – заявила Чеди, – Весь атолл знает, что ты куришь чисто для понта, и сигареты у тебя из листа специальной GM-кукурузы, безвредного заменителя табака.
– А может, ты просто жадничаешь? – ехидно поинтересовалась Тиатиа.
– Вы две засранки! – возмутился карабинер.
– Ага! Ты сердишься, значит, ты неправ!
Иржи Влков посмотрел на часы (было 4:03), подумал секунду, потом пожал плечами, вытащил из кармана пачку «Salute flame» и протянул девушкам.
– Ну! – воскликнула Чеди, – Это меняет дело! Знаешь, Иржи, ты классный, ты такой тактичный, и такой сексуальный! Честно! Провалиться мне сквозь небо, если вру!
– Правильный канак всегда выручит канака сигаретами, – сообщила Тиатиа.
– Мерси, – лаконично добавила Лианелла, которая тоже взяла сигарету – за компанию (почему бы и нет, если эта кукурузная сигарета безвредна даже для беременных).
За две недели пребывания на атолле Руго, юная француженка многое начала делать за компанию. К этому множеству относились даже такие необычные (с позиции среднего европейца) занятия, как профилактическое чесание боков морским коровам (домашним ламантинам – «scow») на ферме в лагуне соседнего атолла Тепи. От Руго до Тепи всего дюжина миль, 20 минут на обычном глиссере… Ламантины очаровали Лианеллу с первого знакомства. Трудно представить, что существа, размером с бегемота, могут оказаться такими милыми и трогательными. Они паслись на подводных лугах (или окультуренных водорослевых джунглях), занимавших большую часть лагуны, около полтораста гектаров. Туда несложно было донырнуть в обычной маске с трубкой, и поплавать вместе с ламантинами около полминуты. А около поверхности можно было играть с ними сколько угодно. Правда, существовал риск случайно получить тяжелый шлепок хвостом или толстым ластом, или тычок носом, но это мелочи, не так ли…?
Помимо аграрной экзотики, на Руго и Тепи имелась экзотика промышленная. Юная француженка, благодаря маминой аэрокосмической профессии, имела очень неплохое представление о том, как организована типичная европейская авиа-верфь. Но на этих атоллах все здорово отличалось. Модерновые верфи-фабберы, которые во Франции с огромным трудом втискивались в экономический цикл (преодолевая ожесточенное сопротивление псевдо-левых иммигрантских профсоюзов и старого индустриального лобби), здесь, в сердце Французской Полинезии, были основным типом предприятий. Стремительные переходы от 3D модели в компьютере к физической конструкции из металла и пластика завораживали… И провоцировали нарушать рекомендованное биомедициной соотношение времени работы и отдыха. А «нешгайские технологии»? Правда, выращивание машин находилось еще на стадии псевдо-живых игрушек (типа «ктулхианских мух-цветов»), но воображение уже разыгрывалось на всю катушку…
Бытовая экзотика (жизнь практически без домов) для Лианеллы была психологически неприемлема, в этом никто не сомневался с самого начала, так что Доминика Лескамп договорилась заранее, что ее дочка будет обитать в одной из «кают» военного микро-городка на моту Ниаунуи. Комнатка на двоих, как в студенческом кампусе в южной Европе. Второй персоной была военмед-капрал Деркето. Отличная соседка, правда, подобно практически всем молодым меганезийкам, предельно раскованная в смысле разговоров о сексе. Влетев в комнату в прекрасном настроении и насвистывая на ходу какую-нибудь песенку наподобие: «Tals nois kane-kane e la motu-motu te Tonga» (такие горячие парни на островах Тонга), Деркето запросто делилась с юной француженкой причинами своего эмоционального подъема: «Прикинь: я тут покувыркалась с одним мальчишкой из Вотулева, ваще здоровый конь, вот такие плечи и вот такой хрен…».
Здешний секс в разных конфигурациях (парный, групповой, коллективный и даже спортивный) выглядел для Лианеллы странно. Она быстро стала воспринимать это, просто, как элемент местной экзотики, но сама не участвовала. Она была совсем не уверена, что ей этого хочется, и абсолютно уверена, что ей не хочется вот так. Она опасалась, что такая «странность» (с местной точки зрения) приведет к проблемам в коммуникации – но, ничего подобного. Ответ «у меня нет настроения» оказался тут приемлемым, универсальным и не вызывал вопросов. Как не вызывала вопросов и привычка юной француженки к одежде. Точно по предсказанию Гогена, она быстро нашла свой стиль. Она его придумала и сразу реализовала на лабораторном школьном фаббере. По фасону это был гибрид закрытого купальника и короткой облегающей туники, а по физике – труба из эластичной мелкоячеистой сетки с карманом на боку. Туземцы, считая, что Лианелла создала свой шедевр по мотивам этнических традиций родины предков, назвали эту модель: «Languedoc-style», или (для краткости): «Ng-do». Термин получился какой-то индокитайский, зато оригинальный, как и сама вещь…
В области отдыха, сердце Лианеллы завоевали местные танцы под открытым небом: невообразимая, эклектичная, но гармоничная смесь гавайских, папуасских, китайских, латиноамериканских и центральноафриканских стилей… Ацтекская игра в мяч менее привлекала, а местный вариант виндсерфинга привлекал, но выглядел страшновато. Сноркелинг Лианелле нравился до умопомрачения (не в последнюю очередь из-за ламантинов), но здесь это не считалось спортом – как в Европе не считается спортом хождение по лестнице. Просто, элемент жизни канака. «Наша земля это море»…
…Лианелла, неосмотрительно затянулась тонкой «кукурузной» сигаретой, получила непривычную порцию дыма в носоглотку, и громко чихнула.
– Сигареты хорошие, но чуть-чуть щекотные, – заметила по этому поводу Чеди.
– Зачетные, – с видом знатока подтвердила Тиатиа, и повернулась к Иржи. – Хэй, бро, объясни, что за спасательная спецоперация, из-за которой такой тарарам?
– Китайские китайцы полетели на обратную сторону Луны, – ответил он.
– Которые? – спросила Чеди, – континентальные или островные?
– По двое тех и других, – уточнил молодой карабинер.
– Прикольно… – оценила туземка, – А мы тут каким боком?
– У них старт-трек такой, – ответил он, – С терра-илоиского полигона Донг-Ша, потом, севернее Лусона, и дальше через Каролины и Кирибати, как бы, к нам. После нас, они пролетят через вертикаль Рапа-Нуи, там их увидит радар-пойнт Тангата-Ману, но это получится на большом удалении от Земли. Они уйдут по параболе, к первой вершине обще-китайского космоса. Скоро они будут над нами. Если трек пойдет криво, то они эвакуируются по суборбитальной траектории, а мы будем вылавливать их из океана.
Лианелла вытащила коммуникатор из кармана своего «ng-do», потыкала пальцем в сенсорный экран, удивленно почесала кончик носа и поинтересовалась:
– Иржи, а какой болван сочинил, что китайцы нашли на обратной стороне Луны базу инопланетян? На «global-blogger» эта фигня вошла в «ten-top».
– По ходу, сами китайцы сочинили, для PR, – предположил он, – А реально, у них там прототип роботизированной фабрики. Что-то на солнечной энергии.
– У них, это у инопланетян или у китайцев? – ехидно уточнила Тиатиа.
– Угадай с трех раз, гло, – не менее ехидно ответил карабинер.
Наследница полинезийских морских королей громко фыркнула, и подмигнула ему, в смысле, что шутка оценена. А Чеди осторожно затянулась сигаретой и сообщила:
– Про инопланетян на обратной стороне Луны уже что-то такое уже встречалось.
– Ага, – Иржи кивнул, – Есть две арки в районе кратера Кинг, есть великая треугольная пирамида в Море Москвы, есть супер-машина восточнее моря Смита, есть гигантский радиотелескоп инопланетян в центре кратера Дедал. Кстати, я думаю, что китайцы не случайно выбрали для своего проекта именно Дедал.
– Типа, – предположила Чеди, – они хотят хапнуть инопланетянский радиотелескоп?
– Про радиотелескоп, это фигня, – сказал Иржи, – Но, кратер Дедал находится почти в середине того полушария Луны. На 5-м градусе Южной широты и 180-м Восточной долготы. Есть мнение, что это будет китайская заявка на все то полушарие.
– Joder! А они не лопнут при таком аппетите?
– Это просто мнение, – повторил карабинер, – А пока, официальная версия выбора: удачный относительно ровный рельеф в этом кратере диаметром полста миль.
– Пока… – эхом отозвалась Лианелла, – А вдруг, потом будет такая заявка? И что?
– Ничего особенного, – Иржи пожал плечами, – просто, еще один, сто первый повод устроить на Луне драку за золотые жилы и алмазоносные кимберлитовые трубки.
– Там нет ни того, ни другого, – возразила француженка.
Молодой карабинер улыбнулся ей и снова пожал плечами.
– Nadie no jodo esta basura.
– Иржи! Ты хочешь сказать, что никого не волнует, есть ли там что-то ценное?
– Ага. Главное: в больших государствах у оффи есть, как бы, хватательный инстинкт.
– …Патологический, – уточнила Тиатиа, – по ходу, у этих оффи было трудное детство. Чугунная кроватка без матраца, деревянные конфеты, каменный мячик…
– Это открыл Орквард, – добавила Чеди, – тот, который гренландский НФ-автор.
– Что – это? – спросила Лианелла.
Туземка собралась что-то объяснить ей, но тут запищал зуммер рации Иржи Влкова. «Faaroo, – ответил он, поправив динамик-микрофон на ухе, – Ясно, шеф. Гражданский «Ifrit» по лучу 97 градусов... E hamani. Я уже прикинул, куда его парковать. Aita pea».
– Что? – спросила Тиатиа, – Гоген летит?
– Он в дюжине миль с востока, скорость двести узлов, – сказал карабинер и вынул из кармана тактический бинокль, – вот, посмотри, если хочешь.
«Ifrit» (продвинутый римейк знаменитого истребителя «Mustang-51» образца 1944-го) зашел на свободную хорду с востока на север лагуны, приводнился, проехал на паре поплавков до пирса резервного причала, и заглушил движок.
– Зачетно, – оценил Иржи, направляясь к причальному маркеру.
– Iri! – крикнула Тиатиа, когда фонарь кабины открылся и…
– …Гоген привез мелкого, – пояснила Чеди специально для Лианеллы.
– Мелкого? – переспросила француженка, глядя, как Поэле Ваэохо Гоген вылезает из кабины, аккуратно держа одной рукой маленького мальчишку лет около двух.
– Да. Это Хаирао Хаамеа-Покер, сын Тиатиа.
– Покер? Странно…
– Ничего странного. Я тебе расскажу. Только, давай, слиняем, чтобы не мешать, а?
