Текст книги "Скандал в Дуате (СИ)"
Автор книги: Алекса Богунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)
Часть 6
От отеля тянуло свежей выпечкой. Кухня готовилась накормить уйму народа вкусняшками. Там вовсю гремели посудой. На волнующий запах горячих слоек с корицей к ресепшн стягивались постояльцы, и все с набитыми доверху пакетами в руках.
Впрочем, к ресепшн стягивались не только постояльцы.
В холле я заметила Асика. Сюрприз, причем не по расписанию. Соскучился?
Как всегда, появился без предупреждения. Около его ног стояла огромная дорожная сумка. Другая сумка, с компьютером, отягощала плечо. Муж грыз ногти и хмурился, что-то доказывая менеджеру с ресепшн. Менеджера звали Бишр. Для простоты общения с русскими туристами иногда он представлялся Борей.
Увидев меня, Асик панически, с отчаяньем утопающего замахал руками. Для контакта с реальным миром Асику опять потребовался спасательный круг, то есть я. Он героически справлялся только с элементарными бытовыми ситуациями и формальным общением с обслуживающим персоналом. Любой отход от шаблона или нетривиальные проблемы вызывали у него панику, преодолевая которую Асик поедал свои ногти. Он мечтал избавиться от этой подлой привычки и периодически обращался к специалистам. История болезни Асика дала материал для двух кандидатских диссертаций и шести научных статей, однако мой муж так и не вылечился.
Что только с ним ни делали! В ходе одного из курсов лечения, согласно предписанию очередного специалиста, Асика колотили линейкой, оскорбляли и посыпали ногти стрептоцидом. Лично мне этот курс понравился, я в него поверила. Но Асик (с помощью приятеля, не сам же) подал на специалиста в суд. Вышла вполне себе смешная история. По крайней мере, это был тот единственный раз, когда нам вернули деньги. Остальные светила даже не почесались это сделать. Они только разводили руками и всегда находили убедительные аргументы, почему в провале терапии виноват Асик, а не их шарлатанские методы.
При виде меня у менеджера Бишра/Бори на лице появилось плаксивое выражение, и он также хаотично заработал руками, то ли призывая меня на подмогу, то ли отмахиваясь от кровососущих насекомых.
Вроде менеджер Бишр со мной уже познакомился и понял, что связываться не стоит…
− Надо платить! − закричал менеджер на весь холл. − Если мужчина хочет спать женщина один комната, надо платить!
− Вы с ума сошли, − равнодушно процедила я. − Это мой муж. Номер на двоих. Все давно оплачено. Чем нас позорить, лучше загляните в ваучер и договор.
Бишр разочарованно поплелся трясти архив отеля.
− Не мог сразу сказать, что ты мой муж? − обратилась я к Асику.
− Он с порога начал топать ногами и требовать деньги, − пожаловался Асик.
Он с подозрением изучал холл, по-сиротски оформленный драными ориентальными ковриками и пластиковыми цветочками.
− Они всегда и со всех требуют деньги. Как только увидят свежего человека, начинают требовать. На всякий случай. А вдруг? У них это рефлекторное, профессиональная реакция на туристов, − объяснила я.
− И как ты поступаешь в таких случаях? − испуганно поинтересовался Асик.
− Как правило, не даю денег.
− А они?
− Они отвечают, что нужных мне номеров или услуг нет в наличии, и не будет еще год. Все разобрали только что.
− А ты? − Асик все плотнее въезжал в тему.
− Я демонстрирую им ваучеры, квитанции, справки, договора с подписями и печатями. Угрожаю, что пожалуюсь министру туризма и в журнал «Форбс».
− А…
− А они говорят, что номера или услуги, или что там еще мне над,о появятся через два-три дня, но не сейчас.
− И тогда ты…
− И тогда я говорю, что все брошу, только ими займусь. Иногда обещаю сглазить их и всю их родню до седьмого колена. Обычно это работает. Мне предлагают на выбор три номера с видом на море без доплаты и личные бонусы от управляющего отеля в благодарность за то, что я вообще к ним приехала. Кстати, у нас номер с видом на море.
− Вот, значит, как? − Асик озадаченно почесал свою компьютерную маковку.
Наша встреча не была похожа на свидание влюбленных после долгой разлуки. Однако неожиданно я обрадовалась, что Асик объявился раньше времени.
В номере Асик выпотрошил дорожную сумку, раскидал на мебель свои шмотки в той последовательности, к которой привык дома. Обо мне он тоже не забыл. Протянул гробастую коробку швейцарского шоколада из магазина беспошлинной торговли и орешки. После этой прелюдии Асик деловито и добротно позанимался со мной любовью. Этого у него не отнимешь. Мой муж не из тех, кто бросает женщину на полпути. Затем Асик осведомился, когда и где здесь кормят, записал в телефон номер российского консульства и страховой компании, а потом, как всегда, засел за компьютер.
Пакет с сувенирами из магазина загадочного Шенти остался погребенным под пирамидой носков и маек Асика. Я не вспомнила о пакете, да и о самом магазине до отъезда из отеля.
Через сутки к нашим с Асиком лежакам на пляже прибрела несколько похудевшая, но вполне довольная отдыхом Ира. Она жеманно поцеловала в щечку Асика, который в это время рассматривал планшет, хлебал горячий кофе, кутался в полотенце и бормотал нечто среднее между «привет» и «отвали».
На море поднималась приличная качка. Долговязый паренек-спасатель воткнул в песок красный флажок и пропал с концами, по принципу «мое дело − предупредить». Все, кто приехал с твердым намерением получить полноценный морской отпуск, наперекор стихии барахтались у берега. Их никто не останавливал. Музыка в пляжном баре не так сильно била по ушам, как все предыдущие дни. Сегодня ветер сносил в сторону поднадоевшие ритмичные вопли.
Ира обняла меня за шею и поправила сережку в ухе. Ой, дурной признак.
− Ты не могла бы вернуть мою карточку и наличность?
Голосок, как у девочки, выпрашивающей мороженое.
− Карточку? А в чем дело? Хочешь пройтись по магазинам? − я сделала вид, что ничего не понимаю.
− Ой, ты знаешь, Бронечка такой няша. Он на самом деле очень ранимый. У него множество комплексов. Ему всегда ужасно не везло с женщинами, − детский лепет Иры не тронул меня.
− Ему не везло с женщинами − вот как? − я покачала головой и поцокала языком на восточный манер. − Что из этого следует? Из этого следует, что Ире срочно надо воспользоваться карточкой. Чтобы Бронечке, наконец, повезло. С женщинами.
− Фу, какая ты, фу, − Ира шутливо толкнула меня. − Ты циничная и злая.
− Я не злая, я реалистичная. Выкладывай, что задумала?
Под неодобрительным взглядом Асика Ира для тепла натянула на себя его кардиган, взяла его же колу, расположилась поудобнее, вытянула идеальные ноги и принялась рассказывать, как проводила время в своем номере с Брониславом. Без лишних подробностей, но и не кратко. Я продолжала читать книгу, слушала ее вполуха, так как приблизительно представляла, к чему все клонится.
Бронислав пришел на свидание с дыней.
Отели «все включено» − просто дар небес для таких ухажеров, как он. Отель заваливал постояльцев арбузами и дынями. Когда выпито было заказанное Ирой вино и съедена дыня, два одиночества познали радости плотских практик. Затем наступило время формирования духовной близости, и наши герои переместились в круглосуточный бар в главном корпусе, где сближались до полуночи, пока бармен не заявил, что все спиртные напитки закончились и остались только те, которые за деньги. Хотя они тоже случайно могут оказаться спиртными. Бронечка вспомнил, что ему надо срочно позвонить в мэрию и для этого необходимо вернуться в номер Иры.
Что было дальше, Ира, на мой взгляд, нечетко помнила. Из ее восторгов я ничего не поняла. Обычно такими восторгами маскируют провалы в памяти. В памяти подруги провалилось, по моим подсчетам, не менее суток.
− Я хочу купить ему подарок. Ведь у нас Новый год? Во-от. На Новый год надо делать подарки, − неожиданно выпалила Ира.
Она долго готовилась и все подводила к этому тезису.
− Это у вас Новый год, − уточнила я, не отрываясь от книги. − А у нас подругу в очередной раз сносит с катушек. Надеюсь, ты подаришь ему открытку и свечку в виде Санта Клауса? Сейчас индустрия наловчилась делать очень приличные свечки на все случаи жизни.
Асик ухмыльнулся и окончательно зарылся в планшет. Ира могла не беспокоиться. Теперь Асик перестал нас слышать. Но Ира все равно перешла на шепот.
− Ты обещала, что я не станешь шутить по поводу Бронислава, − свистящий шепот Иры был громче, чем ее крик.
− Признаю, я действительно обещала не шутить по поводу Бронислава. Но с тех пор он стал Бронечкой. Вот от шуток про Бронечку я не зарекалась. Что этот альфонс из сыктывкарской мэрии успел у тебя выпросить?
Ира решила временно сменить и тему, и накал нашего обмена мнениями.
− Что читаешь? − спросила она с глубокой заинтересованностью, потыкав пальчиком в мой планшет.
− Флобер. «Воспитание чувств».
− А, Флобер! − заискивающе обрадовалась Ира. − «Мадам Бовари», как же. Интересно?
− Поучительно. Особенно про воспитание. Так что ты собралась подарить Бронечке?
− Бронечка потерял на пляже часики.
Так я и думала, что он в Египте что-то потерял. Все пройдохи на курортах такие рассеянные.
− Наверняка это были дорогие часики, − подсказала я Ире.
− Это были дорогие часы, − храбро согласилась Ира. − Брендовые. Бронечка не носит дешевку.
− Кто бы сомневался! Послушай, подруга, напротив нашего отеля я видела магазин, где представлены практически все пафосные бренды часов. Двадцать баксов за штуку. В китайском исполнении. Есть даже Ролекс. Сделано один в один. Даже умеют показывать время. Может быть, Бронечку устроит такой Ролекс в качестве временного, пляжного варианта? А когда вы узнаете друг друга получше, и станут понятны перспективы ваших отношений, вот тогда… Все равно самый дорогой подарок ты ему уже сделала. Я имею в виду твое общество.
Ира пожевала губами.
− Нет, все не так, − настойчиво сказала она. − Бронечка знает в Хургаде магазин, где продают настоящие бренды. Только до магазина очень сложно добраться. Надо долго ехать, потом идти пешком. Он не хочет меня утруждать. Мы договорились, что я дам ему деньги на часы, а уж он сам купит себе подарок.
− Полина, пожалуйста, будь другом, отдай Ире ее «пластик» и наличные, − вдруг громко сказал Асик. − Иначе я сейчас пойду и набью Бронечке морду. Хотя я его совершенно не знаю.
− А я его тебе покажу! − оживилась я.
Мне понравился и сам поворот сюжета, и реакция моего мужа. Не ожидала. Не думала, что Асик решается на столь близкие контакты с реальностью.
− Полина, − поморщился он. − Девочки, вы мне очень мешаете, если честно.
Ах, вот в чем дело.
Я сделала знак Ире. Мы молча поднялись и отправились в наш семейный номер за Иркиными деньгами. По дороге Ира объяснила мне, что Бронислав собирается отмечать Новый год вместе с нами, за нашим столиком. В отеле по случаю Нового года, как водится, затевался праздничный ужин, перетекающий в шоу. Я приблизительно знала, как это выглядит, потому что несколько раз пришлось поучаствовать в подобных мероприятиях в других отелях.
Гости рассаживаются за заранее забронированные столики с номерами. Им раздают всякую клоунскую дрянь − колпачки, дудки, маски, мишуру, с помощью которой надо будет радоваться всю ночь. В полночь открывают шампанское, затем отель несколько часов кормит постояльцев от пуза тем же самым, что и в обычные дни с редкими вкраплениями деликатесов. В это же время на сцене разворачивается шоу, в котором принимают участие приглашенные актеры. А уж какие они, эти актеры − профессиональные или все те же перелицованные аниматоры − зависит от класса отеля. В шоу непременно будут танец живота и дервиши с юбками. Большинство постояльцев выдерживают часа три такого необузданного веселья, а потом либо заваливаются спать, либо празднуют по собственной программе около телевизора или в круглосуточном баре. Особо голодные или неопытные дожидаются десерта, который никогда не оправдывает тех ожиданий.
Мы забронировали столик на четверых прямо напротив сцены с тем расчетом, что отель сам определит нам компаньона на вакантное место, либо тот прибьется к нам стихийно в последний момент.
Не скажу, что я обрадовалась компании Бронечки, но и сопротивляться не было смысла. Если Бронислав так любезен Ирине, пусть. Пусть станет украшением новогоднего стола. Если начнет напрягать, я немотой не страдаю. Он этот праздник запомнит на века. И внукам расскажет.
− Он обещал, − говорила Ира, заглядывая мне в глаза в поисках поддержки. − Он стесняется. Говорит, что ты очень строгая. Но потом согласился.
Она его еще и уговаривала.
− Как Новый год встретишь, так и весь год проведешь. Есть такая примета, − горячо продолжала Ира. − Я хочу встретить этот Новый год с мужчиной. Мне надоело, что все в праздники по парам, а я − одна, как последняя. Тебе не понять! У тебя есть Асик. Вон как он из Москвы прискакал − заранее, чтобы Новый год отметить с женой. Поэтому я хочу, чтобы со мной рядом тоже был мужчина. Ты с Асиком, я с Бронечкой, две пары. Правда здорово? Я всегда хотела именно так встречать Новый год.
Я оставила ее мечту без комментариев. С карточкой и наличностью в коготках Ира на некоторое время пропала. Вечером она рассказала, что Бронечке удалось купить именно те часики, которые хотелось. Он показывал ей эти часы и очень благодарил.
Полагаю, что подарок самому себе Бронечка приобрел как раз в упомянутом магазине подделок напротив отеля, а разницу положил в карман. Я не стала разочаровывать Иру, тем более что Бронислав твердо обещал ей вместе встретить Новый год. Под Новый год мы все становимся сентиментальнее, чем обычно. В нас просыпается альтруизм, сговорчивость. Мы готовы умиляться всякой ерунде. Нормальные люди не хотят портить настроение и праздник остальным. Вот и я не стала портить настроение подруге.
Свое обещание Бронислав подтверждал вплоть до тридцатого декабря. Тридцатого декабря в отель заехала новая порция постояльцев, среди которых затесались две «самарские шалавы». Это не мое определение. Так их назвала Ира.
На мой взгляд, это были обычные разбитные девахи, которым палец в рот не клади. Cлегка за двадцать. Хорошенькие, как картинки из календаря для дальнобойщиков. Кровь с молоком. Одна плотная блондинка с тонкой розовой кожей, с хорошими формами, в бриджах и укороченном джемпере, открывающем гладкий животик. Вторая − нервная, горластая, подвижная брюнетка в шортах и с татухами на лодыжках. Минимум вещей, максимум активности. Дамы прибыли на промыслы. С первого шага в отеле они принялись прицельно стрелять глазами по всем углам и столикам. Они приметили Бронислава, а он их. Скоро Бронислав потащил их на променад по магазинам, где накупил девчонкам бездну побрякушек. Говорили, что одной из них он даже подарил часы.
Новый год Бронечка отмечал тоже с девочками из Самары. За их столиком не утихали шутки и смех. Бронислав сдувал с новых подруг пылинки, и страшно гордился соседством с молодежью. Его щеки от удовольствия полыхали как маков цвет.
Застывшая от унижения Ира оделась на выход с особенным шиком, она это умела. Лаконичное и дорогое красное платье отменно подчеркивало все достоинства фигуры подруги и ее материальный статус. Бронечка, случайно столкнувшись с моей подругой, отвел глаза в сторону и даже не поздоровался.
Четвертой в нашей компании стала грустная Валентина, которую в этот день покинул возлюбленный Виктор. В отличие от готовой в любую минуту сорваться в истерику Иры, Валентина вела себя вполне пристойно и не нагнетала обстановку. Она прилежно поддерживала светскую беседу, в нужные моменты расцветала улыбкой, произносила оптимистические тосты. Полагаю, ей часто доводилось отмечать Новый год с малознакомыми людьми, и Валентина разработала некий сценарий, комфортный для всех.
Асик не прилагал усилий к спасению женской компании. Он притащил к столу ноутбук и периодически чокался с экраном, поздравляя через скайп очередных приятелей, которых я даже не знала. В два часа ночи все захотели спать.
В день вылета в Москву, собирая вещи, Асик откопал из-под груды своих носков и маек пакет из магазина «Сувениры Шенти». Он озадаченно продемонстрировал незнакомый предмет мне.
− Не трогай пакет. Аккуратно, не разбей. Это мое, − сказала я. − Я положу пакет в свой чемодан.
Объяснять происхождение пакета, как и делиться впечатлениями о связанном с ним небольшом приключении, мне категорически не хотелось.
Если принять на веру примету Иры по поводу новогоднего праздника, мне предстояло целый год смиренно провести в компании с подругами, с равнодушным и молчаливым Асиком под боком. Все как всегда.
Я ошибалась.
Часть 7
«Господин Директор,
В ответ на Вашу Директиву довожу до Вашего сведения, что в настоящее время я планирую провести серию тренингов для воспитания у продавцов-стажеров интереса к покупателям и элементарных навыков продаж. Тестирование выявило, что новые сотрудники не располагают ни тем, ни другим. Даже не в курсе, что это такое.
Вы совершенно справедливо указали, что я провожу такие тренинги каждый месяц, и это слишком часто. Я не отрицаю необходимости разнообразить тематику тренингов и внедрить в практику продаж какие-нибудь новаторские методы психологической обработки наших клиентов. Однако напоминаю, что текучка кадров в сети магазинов «Шубка и шапка» зашкаливает. Соответственно люди, прошедшие тренинги, все время уходят, а на их место приходят те, кто этих тренингов в глаза не видел. Поэтому мне и приходится крутить одну и ту же пластинку по сто раз в год.
Если Вы найдете возможность несколько поднять зарплату продавцов, то это повысит их мотивацию, сократит текучку кадров, соответственно уменьшится и число названных выше тренингов, а появятся какие-то другие, более продвинутые.
Пока зарплата будет оставаться на нынешнем уровне, число тренингов указанной выше тематики сокращать нецелесообразно. Я бы даже увеличила.
Поэтому я не стану вносить изменения в план проведения тренингов. Считаю план нормальным в сложившихся условиях.
С уважением,
Бизнес-тренер
Полина Нарышкина
P.S. Кстати, еще полгода назад Вы обещали повысить и мою зарплату. Жду и надеюсь».
Иногда я думала, что с такой фамилией могла бы найти работу поинтересней.
Я планировала это сделать. Просто пока не представляла, в каком направлении копать в поисках лучшей судьбы. Менять шило на мыло не хотелось.
Я еще раз перечитала электронное письмо, адресованное директору по развитию Богдану Акоповичу, которому меня подчинили в местной замороченной иерархии.
В этой иерархии одна я затесалась случайным образом. Я не состояла, как большинство менеджмента компании, в родственных или дружеских отношениях с кем-либо из местной царствующей фамилии владельцев. Структуру собственности здесь тоже было не разобрать. По некой темной причине основной владелец − коротышка с заносчивой и вечно недовольной физиономией − официально никаких постов не занимал и ничем не владел. Он иногда проныривал по залам, останавливаясь ненадолго, чтобы дать наставления сотрудникам, и снова, воровато озираясь, скрывался в задние двери. Этот человек распылил свою собственность по множеству компаний, которые на бумаге принадлежали его родственникам. Но так хитро это сделал, что все равно всем владел сам. Словом, мутная компания. Я перестала в это вникать.
Я пришла сюда, что называется, «с улицы». Откликнулась на размещенную в интернете вакансию. Думаю, они искали бизнес-тренера через Интернет просто потому, что все родственники или друзья владельца отказались проводить тренинги, либо не знали, с чем эти тренинги едят.
Я тоже хороша: с порога обо всем догадалась, и свою точку зрения до сих пор не изменила. Но мне было лень тащиться на новые собеседования. В торговом зале висело столько симпатичных норковых шуб, что я решила некоторое время потусить здесь. Помнится, подумала, вдруг заодно и хорошую шубку себе подберу, пока работаю?
Уже через полтора месяца поняла, что шубку буду подбирать в другом месте. Если вообще впредь решусь носить норку. Я успела узнать, как оптом забивают бедных зверьков, чтобы милые дамы обзавелись престижной вещицей. Информация не для слабонервных. Так что единственный мотив работать в компании к настоящему моменту отпал. Я то и дело спрашивала себя − я все еще здесь? Почему я все еще здесь?
В деловом письме меня не устроило ничего − ни мой стиль, ни грамотность, ни логика, ни экстремальная попытка сказать правдусамодовольному начальнику, по совместительству племяннику владельца. Все деловые общения Богдан (в интерпретации подчиненных − Боня) начинал с наезда. Чуть что Боня принимался орать так, что сотрясались стены офиса. Воплями он маскировал кромешную некомпетентность и постоянное напряжение от возложенной на него ответственности за дело, в котором ничего не понимал. Вдобавок он изнывал от зависти к доходам владельца сети.
Зря я сочинила это письмо. И правду говорить не следовало. Правда всегда злила начальника. Правду Боня и без меня знал. Здесь без привлечения виски и Фрейда не разобраться, но я попробую. Как психолог, авторитетно заявляю: из зависти к дяде Боня подсознательно делал все, чтобы развалить его бизнес. Сознание хотело быть эффективным менеджером, а вот подсознание делало все ровно наоборот. Впрочем, со временем сходные проблемы я обнаружила почти у всей семьи.
Отсутствие мотивации у продавцов было прямым результатом усилий Бони. Он скорее готов был ввести в практику компании расстрелы, чем мотивировать продавцов повышением зарплаты. Снизить − в любой момент. Повысить − никогда. Штрафовал в целях профилактики, то есть без причины. Законные премии и бонусы надо было клянчить на коленях месяцами.
В этой компании прижимистость воспринимали как уникальное конкурентное преимущество. Это была семья патологических скупердяев. Они производили шубы и продавали их лет десять. При этом, изготавливая шубы, плакали над каждым куском меха, над каждой катушкой ниток. Про форнитуру я молчу. По моим ощущениям, форнитуру они где-то воровали.
Откровенно говоря, воровать у семейства получалось лучше, чем делать нормальные шубы. Половина членов семьи имела проблемы с законом, либо напрашивалась на таковые. Возможно, поэтому поперек логики их бизнес процветал, то есть приносил солидный доход владельцу и его родственникам, а у всех остальных нечто отнимал. Лично у меня их бизнес отнимал пресловутую веру в человечество.
У семейства меховщиков экономия побеждала здравый смысл во всем. Прежде всего, экономили на качестве меха и зарплатах персонала. Я не раз прикидывала на глазок количество нормальных шуб в торговых залах компании − от двух до пяти процентов, не больше. Такие уникумы присутствовали на вешалках специально для наиболее продвинутых покупателей, которые разбираются в мехах. Знающих клиентов, признаться, не много. Многие считают себя практически экспертами, начитавшись в сети статей в стиле «как правильно выбрать шубу». Подлинному знатоку достаточно запустить руку в шубу, чтобы понять, как она собрана − по уму ли, жестко или мягко, не хрустит ли под пальцами, не пересушен ли мех, сколько швов и какие они? Если шуба хрустит и гремит, а швы торчат как скелет динозавра в музее, такую красоту надо немедленно бросать. Хорошо бы и на подшерсток дунуть, чтобы понять, красили мех или нет и какой он давности? Продавцам предписывалось, как только они видят знающего клиента, рассматривающего подшерсток, сразу тащить его к нормальным шубам, а обычные показывать только в том случае, если покупатель сам в них вцепится мертвой хваткой. Мне казалось, что продавцы специально время от времени делали наоборот.
Я была на стороне продавцов. Они должны как-то развлекаться, когда зарплата мизерная, дисциплина гестаповская, проводить на ногах приходится до двенадцати часов подряд, штрафов полно, менеджмент покрикивает, а торговать приходится форменным гнильем. И попробуй не продай.
И ведь покупали. А в сезон больших скидок к кассе время от времени даже выстраивалась очередь. Я протирала глаза − нет, очередь на месте. Значит, слепы клиенты, а не я. Возможно, я слишком много знала. Мне казалось, убожество товара компании «Шубка и шапка» бросается в глаза. Похоже, покупателям бросалось в глаза совсем другое − скидки. Скидки, гипнотизирующие сознание скидки… Маркетинговый ход, переживающий века. Даже со скидкой цена этих шуб была значительно завышена, если разбирать именно качество товара. Большинство шуб привозили с самых захудалых китайских производств. Потом группа проворных гастарбайтеров на складе нашивала на товар новые этикетки, где фигурировали и придуманные от фонаря, и громкие мировые бренды.
Впрочем, шубы с собственных производств компании и под собственным брендом были и того краше. Все какие-то растянутые, клокатые, как их собаки трепали, пересушенные, собранные из копеечного сырья, воняющие запрещенным формальдегидом или откровенной плесенью. Продавцы часами, чертыхаясь и кашляя, парили эти шубы, чесали, придавали им товарный вид. В пользу шуб работали только бодрые фасончики, да постоянные скидки. С другой стороны, много ли проку от скидки на шубу, которую вообще покупать не стоит?
Мне не было стыдно за местный репертуар, когда приходила дама прикупить соболя, так как три норки, пять каракулей и две лисы у нее уже есть. У такой дамы деньги не последние, шуба тоже не последняя. Пусть тренируется, не дает продавцам скучать. Рано или поздно при таких оптовых закупках она начнет разбираться в мехах, найдет нормальный магазин, и все у нее сложится. Но когда появлялась скромная труженица, которая на свою первую и последнюю в жизни норку копила несколько лет, мне становилось не по себе.
Именно поэтому я не то чтобы не могла обучить продавцов новейшим иезуитским методам психологической обработки клиентов…
Я не хотела.
И с этой точки зрения, была довольно не классическим бизнес-тренером.
Замечают или не замечают владельцы бизнеса, что я развожу у них под носом махровый оппортунизм, меня не слишком интересовало. Они совершенно не разбирались в тренингах. Они наняли бизнес-тренера, потому что у конкурентов тоже были бизнес-тренеры. Если бы у конкурентов появились в торговых залах шапито с клоунами, компания «Шубка и шапка» и здесь не стала бы отставать.
На мое письмо я получила от Богдана Акоповича быстрый и лаконичный ответ − «Разрешаю».
Это в его стиле. Что именно он разрешает? Когда разрешает? Где и как разрешает? Вот его знаменитое руководство. Он все разрешает. Только потом орет, что вокруг бардак, все ему не так. Однако за год своей работы здесь я ни разу не услышала, а как надо делать правильно?
Я собрала материалы тренинга в папочку и отправилась в зал посмотреть, чем занимаются продавцы.
Скромные (ради экономии) офисные помещения занимали задворки с расточительной роскошью оформленного, если принять во внимание прижимистость владельца, торгового зала флагманского магазина компании. Пустить пыль в глаза покупателей − также было в привычках менеджмента.
Зал был огромен, как океан, только меховой, потеряться можно. Ослепительно ярко освещен − известный прием, помогает скрыть недостатки шуб. При визуальном контакте с этим убожеством покупатель начинает думать, что имеет дело с дорогой штучкой. Пока ее не понюхает. А вот от этой напасти каждые пять минут в зал впрыскивался приятный грейпфрутовый аромат. Не будь его, все покупатели падали бы замертво у порога. Впрочем, у покупателя еще оставался шанс понять, куда попал − пощупать шубу. А вот это была моя проблема − научить продавцов отвлекать внимание покупателей от тщательного исследования шубы, но так, чтобы эту шубу в итоге купили.
В дальнем углу зала кипела работа. По всей видимости, со склада подняли новую партию товара. Теперь продавцам предстояло вытряхнуть из этой партии плесень и пыль, улучшить внешний вид, затем распределить изделия по залу. Покупателей в первой половине дня пока не было, поэтому продавцы себе ни в чем не отказывали: громко потешались над шубами.
− Получили новую партию сухих погремушек, − весело доложила мудрая, как черепаха Тортилла, продавец Марина, ветеран еще советской торговли.
Нацепив очки на нос, она поливала шубы влагой из отпаривателя, как из огнемета.
− Еще два ведра воды, и шубки станут не сухими, а мокрыми погремушками, − заметила я, залюбовавшись процессом. − Марин, заплесневеют ведь.
− Ниче-ниче, − Марина выключила отпариватель. − А мы плесень высушим, вытряхнем и снова отпарим.
− Тренинг по новой партии продукта надо проводить? − на всякий случай осведомилась я.
Я всегда советовалась с опытной Мариной, источником сокровенных знаний о подоплеке мехового бизнеса.
− Зачем? Эта партия шуб лет пять из магазина в магазин кочует, чтобы покупатели ее не запомнили. Мы эти шубы без тренинга знаем, как облупленные. Все дырочки на них пересчитали. Если понадобится, наболтаем что-нибудь. Только этим «гэ» давно никто не интересуется. Сбрасывать надо от цены процентов восемьдесят. Тогда появится шанс избавиться от них.
− Ну да, ну да. А ведь это были симпатичные, живые зверьки. Никого не трогали. И такая судьба.
− Ой, Полина, прекратите. Опять вы про свой «Гринпис». Вы так душевно об этом говорите… Мне сейчас плохо с сердцем станет.
− Не станет, Марина. Не выдумывайте. Вы всю жизнь продаете изделия из шкур бедных зверей. Я скорее Дарта Вейдера разжалоблю, но не вас. Через полчасика поднимайтесь, девочки, в аудиторию. Буду проводить тренинг продаж. Для тонуса.
− Ой, хорошо! − обрадовалась Марина. − Хоть продышусь. А то от аромата этой роскоши здесь можно сдохнуть. Умаялась.
Аудитория была крохотной комнаткой с доской, двумя столами для девчонок и компактным столиком для меня. Шесть человек − половина смены − сидели, подперев кулачками подбородки, и внимательно следили, как я прохаживаюсь туда-сюда у них перед носом.
Скептически настроенные продавцы предпочитали не злить меня. Я приносила пользу. Время от времени мне удавалось выбить из руководства небольшие подарки для персонала − какие-никакие премии, надбавки, респираторы для работы с заплесневевшим «ассортиментом», бутылку шампанского и коробку конфет на Новый год. На то, чтобы выманить у руководства крупные бонусы, моих возможностей не хватало. Топ-менеджмент провожал злобными взглядами каждый рубль, уплывающий от них в карманы сотрудников.
Мы повторили навязшие в зубах пять шагов продаж, разобрали несколько конфликтов с покупателями, которые произошли в мое отсутствие, потренировались правильно говорить клиентам комплименты. От отведенного на тренинг времени еще осталось минут двадцать.
− Ой, Полина, вы лучше расскажите, как отдохнули в Египте? Какие тряпочки привезли? − спросила Марина, та еще шмоточница. − Когда я была в Египте, купила там золотую подвеску «Нефертити». До сих пор ношу, не снимаю.
