Текст книги "Скандал в Дуате (СИ)"
Автор книги: Алекса Богунова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)
Часть 26
Откинувшись в шезлонге, я удерживала на согнутых коленях планшет и прилежно читала «Воспитание чувств» Флобера.
«Я принадлежу к отверженным, я угасну, владея сокровищем, и не буду знать, поддельный ли это камень или бриллиант…»
Я подняла глаза от экрана.
Да, я уже была здесь однажды.
Лучи солнца уверенно пробивали облака, ветер играл с песком, водой, с привязанными к деревянным навесам шарфами и полотенцами. Волнение на море усиливалось. Однако постояльцы отеля смело барахтались у берега, не желая пропустить ни единого аттракциона из стандартной программы короткого новогоднего отпуска. Мальчишка-спасатель, напевая, прошлепал мимо, чтобы выставить на видном месте у воды красный флажок − предупреждение об опасности.
Садовники огромными ножницами проворно выстригали из цветущих кустов и деревьев шарики и кубики. Так уже происходило. Однажды этот ленивый мир существовал. Острый аромат свежесрезанной зелени вперемешку с корицей и ванилью, это от выпечки. Запахи беззаботности и покоя, который не хочется нарушать. Даже надвигающийся шторм кажется игрушечным. Достаточно завернуться в полотенце, углубиться в чтение в ожидании обильного и вкусного ужина, отхлебнуть кофе − и нет в душе тревоги, мир, как прежде, не смотря на небольшие огрехи понятен и прост.
Гид в белых джинсах и желтой рубашке-поло, с пластиковой папкой подмышкой слоняется между шезлонгами, призывая постояльцев записываться на экскурсии. В этом понятном мире даже приключения необременительные, с обязательным перерывом на обед.
Если это копия, то невероятно внимательная к деталям, не отличить от оригинала, воспроизведено тютелька в тютельку.
На соседнем лежаке, уткнувшись в планшет, маялся невысказанной ревностью Асик. Мрачная тень пробегала по лицу. Вряд ли он понимал, что на самом деле беспокоит его. Асик все же немного разозлился из-за рассказа Иры. Его раздражала история с Бронечкой из сыктывкарской мэрии. Ира, несколько потеснив Асика, пристроилась на его лежаке. Ее прикосновения были приятны Алику, но пока мой муж не хотел признаваться себе в этом, тянул с констатацией факта, мысли не допускал.
Я видела то же, что и прежде. Только теперь сменила ракурс, и в глаза полезли детали, которые раньше уходили от внимания. Как много начинаешь замечать, когда наверняка знаешь, что стоит за этими ужимками и мимоходом брошенными словами. Немного тех самых знаний, преумножающих скорбь, и лица людей − открытая книга. Ты понимаешь их больше, чем они сами себя.
− Бронечка знает в Хургаде магазин, где продают настоящие бренды, − настаивала Ира в стремлении выудить из меня свою карту и наличность, чтобы сделать прохвосту Бронечке достойный подарок на Новый год. − Только до магазина очень сложно добираться. Надо долго ехать, потом идти пешком. Он не хочет меня утруждать. Мы договорились, что я дам ему деньги на часы, а уж он сам купит себе подарок.
− Полина, пожалуйста, будь другом, отдай Ире ее карту и наличные, − громко сказал Асик. − Иначе я сейчас пойду и набью Бронечке морду. Хотя я его совершенно не знаю.
Солнце сядет часа через три. Пожалуй, даже раньше. Не будем тянуть.
Я выключила планшет.
− Вот что, ребята, у меня появилась идея, − сообщила я им. − Ирка, завязывай ты со своими «бронечками». Ведь ты просто хочешь заставить Асика ревновать. Сколько можно? Тебе замуж пора. В данный момент рядом с тобой сидит, то есть лежит мужчина, которому ты небезразлична. Он тебе тоже не безразличен. Вам давно следует быть вместе. Не надо прятать от мира свои чувства. Вы созданы друг для друга. Это я тебе как жена Асика говорю.
− Полина, белены объелась? Что ты несешь? − приподнялся Асик.
− Я не несу, а предлагаю, − сказала я, энергично укладывая в пляжную сумку свои вещи. − Я сейчас пойду, у меня наклевывается одно срочное дело. А вы останетесь вдвоем. Вам есть, о чем поговорить. Я уверена в этом. Присмотритесь друг к другу. Выпейте коктейль, съешьте пиццу, сходите вместе на массаж, запишитесь на экскурсию, то се… Честное слово, вы отличная пара. Чудесно друг другу подходите.
− Полина, тебе кто-то успел доложить про нас, да? Какие бывают злые люди! Дозвонились из Москвы и рассказали, да? − плаксивым голосом принялась клянчить Ира. Она даже схватила меня за руку. − Это было всего два, ну… три раза! Просто Асик находился в таком ужасном моральном состоянии… И я… тоже состояние было не очень. А тогда он… Мы почувствовали притяжение. Это было всего три раза!
Я кинула ей шанс, а Ира блестяще им воспользовалась.
Я осторожно сняла ее руку со своей. Ира пыталась поймать мой взгляд. Я не видела, но скорее чувствовала, что влаги в глазах подруги нет ни капли, да и сама ситуация ей в целом нравится. Ира не ожидала, что я сделаю ей такой подарок, вот и растерялась от счастья.
− Ира, избавь меня от подробностей. Я спешу. Я ничего не имею против ваших отношений, честно. Ты хорошо понимаешь Асика, а ему именно сейчас необходимы твоя забота, ласка и поддержка. Вы − идеальная пара. Идите уже по жизни рука об руку, плодитесь и размножайтесь. Я только за. И правоохранительным органам будет меньше работы…
− При чем здесь правоохранительные органы? − захлопала ресничками Ира.
− Теперь совершенно ни при чем. Ведь никто не умер?
− Вроде того… Никто не умер. Вроде. Полина, ты о чем?
− И больше никто не умрет. Значит, все замечательно. Я пойду.
Это боги привыкли рисковать людьми, а я могу рискнуть только собой.
Асик, до сего момента беззвучный, как египетская скала, отбросил планшет и вскочил с лежака.
− Полина, успокойся, сядь. Сядь немедленно! Поговорим, − он пытался сохранить выдержку и рассудительность, а скорее защищал свою обычную тягуследовать инерции жизни. − Нельзя так вдруг вскакивать и уходить!
− Асик, я уже это сделала. Карту и наличность отдашь Ире сам. Я спешу. Дела. Пожалуйста, не задерживайте меня. Мне пора.
− Ничего не понимаю…
А в глазах крупными буквами написано, что прекрасно понимает. Просто сейчас придется как-то реагировать на мою выходку, нечто изобретать, предпринимать, решать. Оторвать задницу и поменять жизнь, в конце концов, − вот это действительно для Асика проблема. Он предпочитает, чтобы все происходило само собой, мелкими перебежками, без радикальных потрясений и его активного вмешательства. Но больше это не моя забота, дружище.
Я подхватила сумку и быстрым шагом, не оглядываясь, двинулась напрямик к ресепшн.
− Полина, подожди! − донесся с пляжа слабый голос Асика.
Впрочем, никто не бросился меня догонять.
За стойкой ресепшн Бишр с вниманием рентгенолога рассматривал на свет желтую купюру. Заметив, что я направилась прямо к нему, Бишр сложил губы уточкой. Потом подумал и сменил конфигурацию на угодливую улыбку.
− Проблем? − спросил он с деланным радушием.
− Проблем, проблем. Бишр, мне нужны ножницы. Такие хАрошие, большие ножницы.
Бишр обрадовался, что у меня мелкая проблема, а не крупный наезд. Он пошуровал под стойкой, затем выложил передо мной маникюрные ножнички, словно специально сконструированные для гномов.
− Мне нужны настоящие ножницы, которые разрежут пятьдесят слоев скотча и плотный картон. Я непонятно говорю?
Бишр вновь поискал среди многочисленных коробочек папочек, карандашей, мятых квитанций. На этот раз он предложил мне канцелярский нож для разрезания бумаг, которым можно было обезглавить и корову. Зато ручка с инкрустацией, и вид почти антикварный. Вряд ли им когда-либо пользовались для канцелярских нужд, разве только для ритуальных убийств.
− Отлично! Пусть будет нож. То, что доктор прописал. Потом верну.
С ножом в руках я отправилась в номер. Встречные пляжники предпочитали обходить меня по кустам.
В номере одним движением сбросила с кресла на пол майки и носки Асика. Все равно такие расцветки мне никогда не нравились.
Из-под горы одежды мужа откопала пакет из магазина «Сувениры Шенти». Десять минут аккуратной работы ножом − и все сувениры были освобождены из плена упаковки. Я выложила на столик пантеру, скарабея с птицей на спине и браслет Маат. Браслет сразу надела на руку, где ему и положено находиться. Затем поднесла к свету статуэтку Анубиса, чтобы еще раз рассмотреть ее. Меня преследовала мысль, что в новом издании реальности некоторые детали могут поменяться до неузнаваемости.
Выразительные глаза, словно наблюдающие за каждым моим движением. Светлый нефрит с чудесной молочной подсветкой, на которую я так повелась в магазине. Это та самая статуэтка.
С предосторожностями, словно это живой и даже говорящий предмет, я завернула голову Анубиса в шелковый шарф, затем вместе с остальными сувенирами уложила в сумку. Туда же отправился нож с ресепшн. Пригодится.
Я переоделась и экипировалась к выходу в свет. В последний раз окинула взглядом наш семейный номер, затем без сожаления хлопнула дверью.
В баре у бассейна, за столиком с напитками и закусками заседала вся наша компания, кроме Бронечки, Асика и Иры. Судя по взрывам смеха, они весело коротали время перед ужином. Не позволяли себе проголодаться ни на минуту. Железнодорожник Женя с буденовскими усами рассказывал очередную байку о невыносимом характере жены. Жена Катя в цветастом парео, повязанном на манер сари, сидела нога на ногу тут же, хихикала и трескала булочки. Влюбленные и пока не разлученные Валентина и Виктор держались за ручки. Они жались друг к другу, как трепетные зверьки в стужу. Трогательно кормили друг друга виноградом. Влюбленным вообще много кушать не положено. Зато железнодорожник с наслаждением уничтожал приличный кусок пиццы и запивал колой, чтобы не подавится. При этом не прерывал рассказ о недавних приключениях ни на секунду. Виртуоз. Значит, супруги вернулись со своей экскурсии в Каир со свежими впечатлениями.
За столом все непрерывно жевали. То, что надо.
− Только прилег на диванчик. Наконец, думаю, полежу, отдохну. Одна мечта − хоть бы никто не трогал. А эта полоумная влетает в номер и начинает орать про какой-то Каир. А я и не пойму ничего спросонья. Где Каир? Какой Каир? Где я вообще? Оказывается, она успела нас на экскурсию в Каир записать. Опять двадцать пять. Ну, думаю, чтоб тебе пропасть. Мне еще с прошлого раза этот их Каир в страшных снах снится. Одни нищие и ворье − держи карманы. Какие еще пирамиды? Какой Сфинкс? Да чтоб они провалились. Древние египтяне сгребли камушки в кучки, как детишки в кубики поиграли. Потом поставили рядом какого-то каменного болвана, Сфинкса своего. Небось на помойке валялся, вот у него нос и отбит. А шуму-то вокруг этого, шуму напустили! И главное − почему мне теперь обязательно надо вставать с дивана и ехать на все это смотреть? − железнодорожник увлеченно излагал пролог к их экскурсии в Каир. − Не, говорю, дорогая супружница. Сама катись любоваться на свои древности. Тогда эта полоумная мне и говорит…
Влюбленные деликатно хихикали в правильных местах темпераментного рассказа. Супруга Катя сопровождала заливистым смехом каждый тезис мужа. Она первая заметила меня и призывно помахала рукой.
− Полина, где же вы ходите, пока ваш муж с вашей подругой лежат на пляже и воркуют? − кокетка Катя погрозила мне пальчиком. − Ой, вы рискуете. Такая смелая женщина. Знаете, чем такая свобода заканчивается? Вы с курорта едете одна, а вот ваша подруга − уже не одна.
Она скрасила колкость новой порцией добродушного смеха.
− Полина, посидите с нами. Где вы ходите? − Катя похлопала ручкой по свободному стулу.
− У вас тут пир горой, − намекнула я, так как компания с моим появлением прекратила жевать.
− Ой, да, вкусности всякие, − Катя вернулась к булочкам. − Будете?
− Не, не сейчас. А вы кушайте, кушайте, − поощрила я.
− Так где же вы ходите? − включился в допрос железнодорожник Женя.
− Прогулялась до магазина сувениров. Купила там одну вещь.
Я достала из сумки статуэтку Анубиса, под столом освободила ее от шарфа и выставила на всеобщее обозрение.
− Что это за урод? − не оценил железнодорожник. − Псина какая-то?
− А мне нравится. Сделан из нефрита − значит, вещь дорогая, − возразила его супруга.
− Милый, милый, − покивали влюбленные. − Собачка…
− Я бы купила такую фигурку на кухню, − задумалась Катя. − Где брали? Почем?
− Да недорого. Покупала в магазине не променаде. Когда пойдем гулять, покажу, − соврала я. – Вы кушайте, кушайте, совсем ничего не едите.
− А я вот про нашу экскурсию в Каир рассказываю, − продолжил железнодорожник, и, к моей радости, с чувством откусил большой кусок пиццы. − Ну и экскурсия была! Я чуть не умер.
Все вернулись к трапезе. Спустя четверть часа я решила, что Анубис уже достаточно насмотрелся на пирующих людей. Первое правило нарушено. Отлично. Я завернула статуэтку в шарф, запихнула в сумку и откланялась, сославшись на срочное дело.
Часть 27
Водитель такси, которое я тормознула перед входом в отель, выслушал адрес с легким удивлением. Он оценивающе осмотрел меня с ног до головы, потом удивился. Названный адрес и я не совмещались в голове опытного деляги. Это был чисто выбритый, положительный дядя с темной, лоснящейся кожей и крупной шеей жизнелюбивого здоровяка.
Таксист переспросил − точно ли мне надо в Саккалу, в Мину? Вдруг на самом деле мне надо в торговый центр или на рынок за фруктами? Я должна хорошо подумать, определиться. Он также знает отличный рыбный ресторан в районе Дахара. Недорого и такие деликатесы − язык скушаешь, не заметишь. Полжизни будешь друзьям рассказывать, как было вкусно. Такие деликатесы в отелях не подают. Можно также заехать в популярное рок-кафе, посмотреть на местный бомонд. А «Тысяча и одна ночь»? Вот где развлечений завались. Но это вечером. А пока можно прокатиться, скажем, на улицу Шератон, там магазины на все вкусы, если мадам желает купить отличное золото и сувениры. У его друга как раз есть собственная ювелирная торговля, и он наверняка сделает для мадам отличную скидку. Нет? Как это − нет? Мадам не пожалеет о потраченном времени и деньгах. Тогда есть другой друг, он торгует папирусами. Кто знает толк в этом деле − все к нему. Самый настоящий папирус во всей Хургаде! Глаз не отвести. Папирусы у других торговцев − так, подделка. Если не пользоваться советами знающего человека, в Хургаде хороших вещей не купить. Вокруг одни мошенники. Так жаль. Очень много мошенников. На папирус также будет специальная скидка, если он, таксист, хорошо попросит друга.
Я заметила, что сервис в Хургаде прежде, чем сделать то, о чем вы их просите, предложит массу других услуг, вам совершенно не нужных. Местные таксисты, лавочники, официанты, горничные, менеджеры в отеле, портье и кто угодно еще всегда лучше знают, что вам надо, а что не надо. Турист чувствует себя дрессированной собачкой, которая обязана сразу прыгать через кольцо, как только местному таксисту или официанту взбредет в голову сказать «ап». Надо иметь крепкие нервы, чтобы не сбиться с пути.
Я ответила, что именно сейчас мне надо именно в Мину, не сворачивая в магазины или рестораны.
Но это такой прекрасный город, чудесный курорт, здесь столько развлечений, воскликнул таксист. Развлекайтесь! Зачем вам в Мину?
Я пригрозила, что поймаю другое такси.
Разве, опять удивился он, где вы видите другое такси?
Вокруг я не увидела ни одной свободной машины. Странно. Обычно здесь в надежде перехватить клиентов всегда дежурят машины. Только и ждут, когда ты махнешь им рукой.
Нет, конечно, мадам может ехать, куда пожелает, любезно согласился таксист, но его долг предупредить, что район Мина – так себе, не туристический. Сложно представить, что в этом районе будет делать такая красивая девушка. Жители района Мина − добрые, гостеприимные люди, только совсем не любят чужих. У них своя жизнь.
Не надо вмешиваться в установленный порядок и чужие дела. Он сделал многозначительную паузу.
− Если ты отдашь мне пантеру, скарабея с птицей и браслет Маат, для тебя все закончится, − вдруг четко произнес таксист. − Эти предметы сейчас в твоей сумке, как и голова бедняги Анубиса. Отдай мне их. Голову Анубиса тоже можешь отдать. Это даже весело. А потом развлекайся, отдыхай, живи! Если Маат тебя отпустила − так тому и быть. Никаких проблем. Скоро сядет солнце. Наступит чудная египетская ночь. Возвращайся к мужу. Еще не поздно. Или − хочешь? − я подкину тебе такого сладкого мальчишку, что голова закружится от любви. Решайся.
В его глазах мелькнул так хорошо знакомый мне озорной, но и стальной огонек. Я выпрямилась, сделала шаг назад и крепко прижала к груди сумку.
Таксист выскочил из машины, но не стал ко мне приближаться. Так и застыл около своей тачки, облокотившись на капот. Он держался игриво и уверенно, а говорил с легкой издевкой, будто наслаждался моей реакцией на каждую произнесенную им угрозу.
Милашка Сет. Соблазнитель Сет.
− Куда же ты? − сказал таксист, поигрывая ключиками от машины. − Ах, в отель! Вот в чем дело. Тебе страшно. Бедная девочка, ты боишься. Правильно, у нас с тобой случилась размолвка в прошлом. Или теперь получается, что в будущем? Не бойся, дело прошлое. Детка, я тогда весь был на нервах. Как ты хотела? Какому воину понравится, когда в твои дела лезут гражданские? Путаются под ногами? Срывают твои планы? Любой нормальный бог поневоле разозлится. Но теперь прошло время, мы оба хорошо подумали, не так ли? В прошлый раз я взял с тобой неверный тон, вот что. Думаю, ты из тех, с кем следует говорить спокойно и напрямик. Сейчас ты отдашь мне пантеру, скарабея, браслет, голову Анубиса − и все неприятности закончатся. Можно отдыхать, веселиться. Потом вернешься домой и все позабудешь. До чего ты себя довела? Вместо того, чтобы спокойно отдыхать, носишься с чужими проблемами. Неужели ты поверила, что мир действительно рухнет? Ты видела, как он рушится? Нет. Это Маат запудрила тебе мозги. Маат − красивая девчонка, и голос приятный. Однако в Дуате с ней никто не считается, вот Маат и доказывает всем подряд, какая она важная птица. Никаких устоев и принципов Маат не существует. Это сказка¸ которую она выдумала, чтобы запугивать людей. А я хочу освободить их от глупых предрассудков.
Таксист все-таки сделал ко мне один шаг.
Я тут же на шаг отпрыгнула от него, и оглянулась на двери отеля. Если станет горячо, я в любую минуту готова сбежать туда. Надеюсь, Сет не собирается, размахивая копьем, гнаться за мной через весь холл?
Таксист рассмеялся и поднял руки в жесте, который обычно означает «Сдаюсь!»
− Не бойся. Давай все обсудим, я готов заключить сделку, − произнес он тоном, с каким уговаривают несмышленого малыша скушать утреннюю кашку.
− Я не боюсь, − храбро ответила я. − Ты не можешь отнять у меня сувениры. Убить меня ты тоже не можешь, у меня на руке браслет Маат, ключ от власти над Дуатом.
− Не могу убить, − охотно согласился он. − Но из отеля ты не выйдешь никогда. Такси или какую другую машину, чтобы уехать в Мину, тоже не найдешь. Никто не повезет тебя. Соберешься дойти до «Сувениров Шенти» пешком − поверь, на твоем пути возникнет столько препятствий, что мало не покажется. Ты заперта в этом отеле. Тебе некуда деваться. Сегодня до заката ты совершенно точно не попадешь в Мину.
−Еще не вечер, − сказала я, развернулась и пошла назад в отель.
Теперь Бишр не рассматривал на свет желтую купюру, а любовно разглаживал ее.
− Госпожа вернулась? − позевывая спросил он, в который раз за сегодняшний день увидев меня перед стойкой ресепшн. − Госпожа что-нибудь забыла в отеле?
− Бишр, мне нужен катер. Я вижу, около отеля есть небольшая пристань. Там всегда стоят катера. Мне нужен один из них.
Бишр ожил, посмотрел за окно и динамично, с выражением принялся расписывать мне прелести индивидуальной морской прогулки, скажем, от отеля до острова Гифтун. Когда море успокоится − возможно, завтра или послезавтра − Бишр обещал устроить для меня катер. По доступной цене.
− Бишр, − остановила я его. − Ваш Гифтун − кусок песка в море с синей бочкой для мусора посередине. Но это не важно. Мне сейчас нужен катер. Прямо сейчас. Плачу две цены.
− Нет, катер нету, − менеджер отрицательно покачал головой и развел руками. − На море плохо, шторм. Никто не хочет потерять катер. Бум. Будет «бум». Когда шторм, Гифтун нету.
− Нету Гифтун − значит, нету, − обозлилась я. − Мне нужен не ваш Гифтун, а катер. Только катер, и человек при катере, который отвезет меня в Морской порт. Отсюда до порта рукой подать. Мне срочно надо в район Мина, который около порта. По морю ехать десять минут, не больше. Да и шторм − так, средней паршивости. Не утонем.
− В Мину? Катер в порт нету. Есть такси. Пожалуйста. Я сейчас найду для вас такси, − просиял Бишр.
Он с готовностью указал рукой в сторону выхода из отеля.
У дверей действительно стояло несколько машин. Целый парк такси: не то, что десятью минутами раньше.
Некоторое время я потратила на то, чтобы разъяснить менеджеру, насколько мне нужен и важен именно катер и ничего, кроме катера.
Бишр с недоумением вглядывался в мою активную жестикуляцию. На лице было написано, что загадочная русская душа отныне стала для него еще на порядок загадочней. Бишр все выслушал, согласился со всеми аргументами и… предложил найти такси.
Я ушла на диванчик в глубине холла, где в этот момент никого не было. Постояльцы не хотели пропускать последний солнечный часок. Из-за ветра на пляже стало неуютно. Гости отеля потянулись в закрытые бары, кофейни, кто-то отправился в баню и на массаж, на прогулку по городу, или решил вздремнуть перед ужином в номере. На фоне других развлечений неказистый холл отеля не котировался.
Оставалось одно средство. Я выставила на столик Анубиса. Хороший знак: нефрит потемнел, однако где-то внутри, в глубине сердца статуэтки, если оно есть у камня, бились сполохи молочного света.
Не подведи, Анубис. Без тебя никак.
Я собиралась сделать это несколько позднее, но если нет другого выхода, к чему тянуть? Я нащупала в сумке выданный Бишром антикварный нож. Зажмурилась, три раза выдохнула и быстро провела по лезвию пальцем.
− Мне не больно, − повторяла я, пока разрисовывала нефритовую статуэтку собственной кровью.
Погуще, чтобы наверняка нарушить второе правило.
Хорошо, что служащие отеля не обращали на меня внимания. Уверена, я производила впечатление не самого здорового человека.
Я пристально смотрела на статуэтку, чтобы не пропустить тот момент, когда камень впитает кровь. Отключилась лишь на мгновение − будто кто-то нажал и тут же отпустил кнопку паузы в моей голове. Этого оказалось достаточно: крови на статуэтке больше не было, нефрит потемнел, а глаза Анубиса потухли. Из них ушла вся жизнь. Передо мной стоял обыкновенный каменный болван, каких в лавочках Хургады − тысячи.
Как он это делает?
Очевидно, надо немного подождать. Если ничего не произойдет (хотя я не знала, что именно должно произойти), я отправлюсь к пристани.
К дивану подошел Бишр.
− Господин менеджер, − раздраженно сказала я. − Если не можете помочь с катером, лучше уйдите. Не до вас.
− Идем, у нас мало времени, − произнес он.
− Бишр? А…
− Полина, вставай, живо. Нам надо на пристань.
Два раза просить не пришлось. Бишр схватил меня за руку и потянул за собой − из холла на территорию отеля. По газонам, по аккуратным клумбам цветов и любовно постриженной травке, мимо шариков и кубиков, баров и столиков мы понеслись к пристани.
Пожиратели булочек и пиццы все еще сидели за столиком.
− Полина, куда же вы?! − крикнул мне вслед железнодорожник Женя.
Я на ходу неопределенного махнула рукой в сторону бунтующего моря.
У пристани как раз швартовался симпатичный овернайтер с полноценным камбузом, в данном случае заваленным дайверским снаряжением. Других катеров не было, кроме потертого спортивного буксировщика, который предназначен для лыжников или вейкбордистов. Парень в шортах и замызганном белом джемпере, который рулил овернайтером, в голос критиковал качку, из-за которой он никак не мог укрепить трос.
− То что надо! Прыгаем! − скомандовал Бишр.
Мы пронеслись по мосткам и заскочили в овернайтер. Я мельком успела заметить сумасшедшие глаза хозяина катера. В следующую секунду Бишр столкнул парня за борт, включил зажигание и вывернул руль. Мы резко пошли перпендикулярно к берегу в море. Нас обдало водопадом брызг. Я перекинула длинный ремень сумки через шею, для страховки закрепила с помощью застежки на поясе. Если суждено утонуть, то вместе с сувенирами. Никогда больше с ними не расстанусь.
− Я знаю хорошую стоянку рядом с Миной! − прокричал Бишр.
− Ты − Анубис? − громко спросила я.
Бишр что-то ответил мне, но шум двигателя и вой ветра заглушили его слова.
− Ты Анубис, я знаю, − я обняла его сзади и прижалась лбом к спине
− Не мешай, − не слишком вежливо отшил меня Бишр
Вскоре я заметила, что за нами устремился спортивный буксировщик.
Я не могла разглядеть, кто управляет машиной, но догадывалась. Бишр прибавил скорость и слегка оторвался от преследователя. Море под нами и вокруг нас кипело, как в адских котлах, и плевалось водой. Я промокла, словно побывала под тропическим ливнем. Катер болтало из стороны в сторону. Бишр виртуозно маневрировал, чтобы придерживаться нужного направления.
Спортивный буксировщик шел по волнам гораздо легче. Правда, из-за меньшей мощности пока не мог нас достать. Когда справа показались сооружения порта, Бишр свернул к городу и вынужденно сбросил скорость.
Напротив порта буксировщик нас нагнал. Незнакомый мне египтянин с перекошенным лицом направил машину прямо на нас. Бишр попытался прижать катер ближе к берегу. Однако, не позволяя нам улизнуть, буксировщик ударил в борт, подпрыгнул и перевернулся. Я не успела понять, куда подевался человек, который так упорно стремился нас задержать.
Для начала нас накрыло мощной волной, а затем выкинуло из катера в море. Пустой овернайтер продолжил свой путь к горизонту. Я лихорадочно заработала руками и ногами. Вода была холодной. Волны гуляли над моей головой во все стороны. Я сжала зубы и поклялась самой себе, что ни за что не утону сегодня, не просите. Выплыву на одном энтузиазме. Бишр, которому шторм был нипочем, подхватил меня под руку, чтобы транспортировать к берегу. Долго плыть не пришлось. Довольно скоро навстречу нам вылетел, разрезая волны, катер спасателей, который и доставил утопленников к пристани.
Задушевные беседы с разъяренными спасателями Бишр взял на себя: они на него здорово насели. Трясли перед его носом своими документами, орали, что-то требовали. Улучив момент, Бишр подал мне знак, который мог означать только одно − отличный момент сбежать. Что я и сделала.
Я почти не замечала, что промокшая в море одежда скребет по телу, в кроссовках хлюпает, и от холода зуб на зуб не попадает. Я пробиралась между домами, все дальше и дальше от берега, вглубь квартала, двигаясь в правильном направлении, скорее по наитию, чем по здравому рассуждению.
Молоденькая девушка в покрывале, спрятавшим и лицо и фигуру, вдруг остановила меня, когда я застыла не перепутье, выбирая между двумя улочками.
− Ты опять заблудилась, − укоризненно произнесла она, над кромкой покрывала сверкнули миндальные очи восточной красотки. − Тебе не надо на эти улицы. Вот короткий путь. Он выведет тебя к Шенти.
Девушка уверенно указала на узкий и темный проход между домами, который выглядел опасным тупиком. Сама бы я туда ни за что не сунулась
− Ты − Анубис?
− Анубис-Саб. Если не сложно, в следующий раз называй меня так. Чего ты ждешь? Иди!
− А вдруг ты − Сет?
− Тебя не поймешь, − девушка убрала край покрывала с юного, почти детского лица. − То начинаешь обниматься, как только что на катере, то не веришь ни одному слову. Если будешь топтаться на месте, Сет действительно нагонит тебя. Всему свое время − и сомнению, и доверию. Иди же! Быстро! А я попробую задержать Сета.
С ее одежд сорвалась хорошо знакомая нефритовая дымка, которая свернулась в сверкающий зеленый жгут и, как нить Ариадны, устремилась в проход между домами, приглашая за собой. Я без лишних слов побежала за ней в хитро заверченные лабиринты этого опасного района.
Ветер вдруг резко усилился, а небо почернело. За моей спиной как будто загудела огромная турбина. Окна и двери домов мелко затряслись. Послышался чудовищный треск. Я обернулась. Между домами образовалась огромная трещина, которая уже подбиралась ко мне. Из дверей домов выскакивали люди, мужчины и женщины, вооруженные кто чем − ножами, кольями, даже сковородками. Их лица были искажены ненавистью.
Девушка одним движением сорвала с себя покрывало и сбросила его в образовавшуюся трещину, которая − о, чудо − остановилась буквально в метре у моих ног. В руках девушки блеснул короткий меч. Разъяренная толпа подбиралась к моей спасительнице.
− Не оглядывайся! Беги! − крикнула она. − Я удержу их! Даже не думай возвращаться!
Я повиновалась. За спиной я слышала затухающий металлический лязг. Очевидно, развернулась нешуточная битва на мечах и сковородках.
− Эй, Сет! − звонко подначивала врагов девушка. − Что же ты насылаешь на меня всех грешников побережья, а сам прячешься? Выходи, поговорим! Мне твои грешники на один зуб. Жду не дождусь отведать, каковы на вкус их черные сердца!
Даже представлять не хотелось, какая кровавая баня сейчас начнется.
Сгибаясь под порывами ветра, я не бежала, но упорно шла вперед, вслед за светящейся зеленой нитью. В какой-то момент нить растаяла в воздухе. Мне показалось, что я перешла незримую границу между двумя мирами. В одном мире дома ходили ходуном, засвистывал ветер, носились тучки, где-то вдалеке выли обезумевшие люди, которым Анубис пообещал вырвать сердца. В другом мире − предзакатном и неспешном − ничто не нарушало тишину, дома не тряслись, люди выглядели обычно, ветер стих, а небо расчистилось.
Я узнала улицу и фальшивый фасад, за которым притаился пустырь с головешками и мусором − все, что осталось от магазина «Сувениры Шенти».
Напротив фальшивого фасада, подпирая спиной стену дома, прямо на тротуаре сидел старик в изношенных одеждах. Его можно было принять за нищего, который заснул, не дождавшись подаяния. Голова старика, прикрытая бесформенной темной шапочкой, безвольно упала на грудь. Узловатые пальцы сжались в кулаки.
Он сидел в позе абсолютной отрешенности. Лишь время от времени старик вскидывал тяжелую голову, чтобы проследить взглядом очередного прохожего. Но большей частью смотрел в землю и шевелил губами, однако ни звука не издавал. Сердце заболело от мысли, что старик, возможно, давно утратил рассудок. О чем я буду говорить с ним? Поймет ли он хоть слово?
− Шенти…
Я позвала его по имени − раз, другой, в третий − настойчиво и громко. Наконец, старик, пробудившись от своих грез, поднял на меня удивительно ясные и печальные глаза. Я молча протянула ему браслет. Некоторое время он вглядывался в украшение, пока, наконец, по его морщинистой щеке не сбежала слеза.
