Текст книги "Код нового мира (СИ)"

Автор книги: Алекс Тайлер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

2.

У Киры не было под рукой ни календаря, ни часов, а потому ее представление о времени постоянно менялось. Вчера она спрашивала у медсестры, какой сегодня день, но получила в ответ лишь лаконичное: «Суббота». Она много спала, совершенно сбилась с режима, о чем не знал лечащий врач. Просыпаясь по ночам, Кира не издавала ни звука, а лишь думала, уперев взгляд в потолок. Ей снова вернули капельницы, и встать с кровати пока не представлялось возможным. Кира понимала, что это – временная мера, и рано или поздно доктор Андерсон зайдет в палату и предложит подняться – так что, это был всего лишь вопрос времени.

В палате, за которой круглосуточно велось наблюдение, она чувствовала себя, словно в клетке. Несмотря на то, что еще живя в России, она выходила из дома только по крайней необходимости, она ценила свободу передвижения. Сейчас ее лишили и этого, что вызывало досаду и обиду. Но она терпела – а ничего больше и не оставалось.

Головные боли периодически возникали, и Кира применила хитрость. Таблетки ей давали самые разные, но не особо следили за тем, как старательно она выполняла указания врачей. Она быстро выяснила, что те самые, слегка удлиненные таблетки розоватого оттенка и помогали ей бороться с болью, и иногда позволяла себе припрятать полученную дозу. Медсестры придерживались графика, в то время, как боль приходила, когда ей заблагорассудится. Поэтому под простыней у Киры накопилась уже не меньше двух десятков таблеток.

Она представляла, что будет, если об этом узнают, но ее не слишком это заботило. Ее голова была забита иными мыслями – начиная от новых идей программных кодов и заканчивая визитом Оливии Венли. Кира прочитала ее письмо, пока медсестры совершали обход по другим палатам – эта женщина сообщила, что Виктор взялся за устранение свидетелей. Сержант Райвер, хозяйка квартиры, что сдавалась этажом выше от Сары Саммерс, и способы убийств были весьма изощренны и безжалостны. Про взрыв Кира краем уха слышала от медсестер, которые переговаривались между собой по ночам, но не придала значения.

Несколько раз перечитав о взрыве на Бейсуотер-роуд, Кира задумчиво закусила губу. Она никогда не видела Виктора, не слышала его голоса, но почему-то ей казалось, что взрыв был приготовлен для кого-то другого. В том, что место он «обустроил» заранее, не оставалось сомнений. Ее смутила девочка, через которую он наблюдал за происходящим. Ребенок, кто его заподозрит? Наверняка и сам Райвер не обратил на нее должного внимания. «Умно», – подумала Кира, и уголок ее губ дернулся в усмешке.

Специалисты из Агентства работали над картой памяти Сары, но Кира не ждала новостей на этот повод, будучи уверенной, что их труды напрасны. Защиту файлов не обошел хваленый Флоренсом «Дешифратор», а это что-то, да значило. Кира понятия не имела, какими методами пользуются в Агентстве, но считала, что той команде, что по вечерам собиралась в чат-комнате через Snake Browser, под силу составить им конкуренцию.

Вспомнив о друзьях, Кира поняла, что соскучилась по ним. Ей не хватало того странного юмора, тех шумных сборищ в конференц-звонках, их подтруниваний и поддержки. Особенно ей хотелось поговорить с Линдой и Флоренсом, несмотря на то, что последний покинул их группу. Хотелось сказать ему, что он поддонок, негодяй, а затем вместе посмеяться над переписками какого-нибудь крупного чиновника, который не брезговал сексом по телефону, что вполне можно было прослушать, записать и выложить запись в открытый доступ. Кира никогда не была охотливой до живого общения, компенсируя его общением в Сети, но сейчас она чувствовала себя отрезанной от мира. Пару раз она попыталась завести беседу с медсестрами, но уже через две минуты замолкала и теряла к ним интерес, как к собеседникам.

Кира испытывала голод – информационный голод. Он не ощущался физически, никак не проявлялся внешне, но это неприятное чувство, схожее с никотиновой ломкой, Кире было знакомо. Оно возникало всегда, когда она лишалась связи – телефона или Интернета. Она знала, что в больнице проходит сеть Wi-fi – в любом подобном заведении должен быть доступ к Сети, вероятно, даже открытый. Эта мысль не давала ей покоя.

Сейчас ей требовалась Паутина не только для того, чтобы перекинуться парой слов со старыми друзьями – тем более, что без специальной программы это не было возможным. Блоги жителей Лондона могли помочь ненавязчивой подсказкой – блоггеры всегда пользовались возможностью высказать свое мнение по поводу происходящего. Сайты новостей сообщили бы о той версии, которую сочли более подходящей. Наконец, электронная почта.

Оливия Венли просила ничего не предпринимать. Нет, не просила – приказала. Кира подумала бы на этот счет, будь это просьба, но приказ ставил перед ней правило, твердое указание, что делать, а Кира с детства не умела выполнять приказы. Сложив лист с посланием Оливии, она сунула его обратно в конверт и спрятала под матрац, где покоились таблетки. Задержав там руку, Кира немного помедлила, размышляя, и все же вынула одну из них. Воды не нашлось, и ей пришлось разжевать таблетку, пересиливая желание все тут же выплюнуть от невыносимой горечи.

В коридоре послышались шаги, и Кира тут же закрыла глаза, сделав вид, что крепко спит. Сквозь плотно сжатые веки она увидела, как свет проник в палату. Медсестра вошла в палату, немного постояла у кровати, видимо записывая показания приборов – они занимались этим по нескольку раз на дню – и отправилась к двери. Кира рискнула приоткрыть один глаз.

В кармане медсестры пискнул телефон, и она остановилась. Кира внимательно следила за ее движениями. Вот девушка полезла в карман, звякнули ключи, и наконец, в ее руке показался сенсорный телефон. Кира, позабыв про маскировку, уже во все глаза смотрела на этот черный предмет в пластмассовом корпусе, который казался ей чуть ли не чудом современной техники. Медсестра прочитала сообщение и выбежала из палаты, осторожно и неплотно прикрыв дверь. Видимо, срочный вызов, решила Кира.

Она снова закрыла глаза и чуть улыбнулась. Доступ в Сеть она нашла, оставалось лишь им завладеть.

Наутро в палату зашел доктор Андерсон собственной персоной.

– Ну, привет, – сказал он, совершая уже обыденные для Киры действия – посветил фонариком в глаза, осмотрел, потрогал повязку на голове и сверил показания приборов с записями медсестры. Кира ждала, пока ритуал закончится.

– Есть хорошие новости, – наконец изрек он. – Ты практически в норме.

– Отлично. Когда меня выпишут?

– Несколько дней все равно придется подержать тебя здесь. И потом, ты же не хочешь ходить на костылях? – Он убрал трубки капельниц и помог Кире сесть. – Ты готова на большее?

– Что? Да… – пробормотала Кира, не сразу поняв, о чем он говорил. Она ожидала наказания в виде нескольких бесконечных дней без передвижений, но доктор Андерсон в очередной раз подтвердил свою благосклонность к своим пациентами. Кира уже успела убедиться, что этого человека можно было назвать… гуманным.

– Давай, я тебе помогу, – с готовностью предложил доктор, встав перед Кирой, и взял ее за руку. – Опирайся на меня.

Она хотела отдернуть руку, тем самым показав, что вполне может обойтись без помощи, но не стала этого делать. Когда она попыталась встать в прошлый раз, вернулась боль, которая сопровождала ее еще несколько часов. На этот раз следовало быть более осторожной.

Кира взялась за руку доктора и поднялась. Как только она пошатнулась, Андерсон подставил ей для опоры свое плечо. Видя, что глаза девушки светятся, он не удержался от улыбки.

– Я слышал, ты уже проделывала такое. Видишь, тебе уже проще. Сможешь сделать шаг?

Кира не ответила, предпочтя словам действия. Она попробовала шагнуть вперед, но острая боль снова полоснула ножом по ноге, и она, охнув, схватилась за доктора. Тот покачал головой.

– Так дело не пойдет. Тебе нужно лежать. Я назначу еще один препарат – попробуем послезавтра.

Он собирался было усадить ее на постель, но Кира вцепилась теперь в металлический столик.

– Нет, – прошептала она, и лицо ее скривилось от боли. – Я хочу… попробовать еще раз.

– Тебе больно, вернись в постель!

Доктор Андерсон попытался отцепить ее руку от угла стола, за который она держалась, но ее хватка была стальной. Он вздохнул и оглянулся в сторону двери.

– Ладно.

Его свободная рука нырнула в карман больничного халата и вынула оттуда шприц. Кира с опаской покосилась на него и приготовилась отбиваться, хотя прекрасно знала, на чьей стороне перевес.

– То, что я сейчас сделаю, должно оставаться между нами, хорошо? – негромко сказал Андерсон. Кира чуть отстранилась от него. – Не бойся. Это не успокоительное. Позволь-ка…

Он задрал рукав ее больничной сорочки и взялся за предплечье.

– Будет неприятно. Терпи.

Когда незнакомая прозрачная жидкость начала неумолимо вливаться в ее кровь, Кира почувствовала жжение в месте укола, но оно быстро расползлось и превратилось в бодрящее тепло. Стены словно поплыли перед глазами, ее настигло страшной силы головокружение, и ей понадобились все силы ослабленного тела, чтобы устоять и не упасть. Доктор встревожено наблюдал за пациенткой, затем торопливо спрятал пустой шприц и спустил задранный рукав. Кира пыталась оставаться в сознании, что удавалось ей не слишком хорошо.

– Эй! – услышала она голос Андерсона. Он заглянул ей в лицо. – Сейчас это пройдет.

Эти слова оказались правдой. Вскоре к Кире вернулись четкость зрения, ясность мышления, сердце стучало чаще, чем обычно, его ритм гулким звоном отдавался в ушах и висках. Она снова оперлась на плечо доктора, и, к своему удивлению, не испытывала и капли волнения.

– Ну давай же, шагай, – нетерпеливо попросил Андерсон. Кира кивнула и выставила ногу вперед, уже ожидая новый взрыв боли.

Но его не последовало. Кира перенесла весь вес на травмированную ногу и поражалась эффекту введенного препарата – она словно и не чувствовала собственной тяжести. От боли не осталось и следа, тело послушно отзывалось на каждый рефлекс, каждый мысленный посыл. Она сделала еще один шаг по направлению к окну. Доктор Андерсон молчал, следуя параллельно с ней. После третьего шага он приказал ей остановиться. Кира вопросительно на него посмотрела, но вместо ответа он просто убрал плечо, взял ее за руку и чуть отошел в сторону. От неожиданной потери опоры Киру повело в сторону, но он удержал ее.

– Попробуй так.

Крепко сжимая его ладонь, Кира уже увереннее двинулась вперед. От окна ее отделяли каких-то два метра, но ее шаги были не такими широкими – их длина едва достигала полуметра.

Солнце било ей в глаза, и она уже видела крыши домов, верхушки деревьев, даже обрывок Темзы. Обрывок города казался ей незнакомым, как, впрочем, и все вокруг, начиная с момента ее выхода из комы. Она прищурилась – вдалеке виднелся противоположный берег реки.

От так манящей свободы ее разделяло лишь стекло.

Она провела у окна несколько минут, замерев, пока доктор Андерсон не взял ее за плечи.

– Все. На сегодня хватит. Мы и так поторопили события.

Киру переполняло от восторга, она была готова бегать и кричать, если бы могла, но врач выглядел обеспокоенным. Пока Кира осторожно шагала к кровати, он о чем-то напряженно думал, то и дело поглядывая на ее лицо. Она не придала значения виду доктора, списав это на обычную заботу о ее состоянии, которое смело можно было охарактеризовать, как отличное. Мышцы ног слегка тянуло, но самое главное – исчезла боль, и теперь она регулярно будет вставать, ходить, возможно, ей разрешат даже выйти на свежий воздух, которого ей не хватало не меньше, чем общения.

Она села на постель, но не ложилась – ей надоело горизонтальное положение. Доктор Андерсон взял ее за запястье и нащупал пульс.

– Учащенный, но укладывается в норму. У меня к тебе есть просьба. – Кира направила на него свои блестящие глаза с расширенными зрачками. – Если вдруг почувствуешь какой-то дискомфорт – затруднения с дыханием, активность нервных рефлексов, или еще что-то – сразу же дай знать.

– Само собой, – ответила Кира. Дышала она часто, и доктор Андерсон это видел, и раз проигнорировал, значит это не являлось признаком затруднения.

– Через час завтрак, – напомнил он. – Как всегда, еду принесут сюда.

– Я не голодна.

– Советую тебе поесть. Это твой последний завтрак здесь, – он пальцем описал круг, указывая на помещение. – Пора переводить тебя в обычную палату. И помни – твоя «прогулка» должна оставаться в тайне.

– Договорились.

Он хотел еще что-то сказать, но передумал и молча покинул палату.

– Неплохое начало, – пробурчал генерал Виррет, рассматривая принесенные Оливией бумаги поверх тонких стекол очков. – Нью-Джерси, значит. Конечно, это не гарантированный успех, но уже что-то.

– Я посмотрела по карте, – возразила Оливия. – Улица небольшая. Опросят жителей. Отметут детей и стариков – еще не припомню, чтобы хакеру было меньше семнадцати и больше тридцати пяти лет. Если потребуется – проведут обыски в каждом доме, который попадет под подозрение.

– И что должно быть в таком доме, чтобы полиция Штатов имела право задержать его хозяина?

– Компьютер, обязательно с выходом в сеть. Телефон исключается – я проверила этот адрес, и он принадлежит Интернет-провайдеру, а не сотовой компании. Изымут компьютер, осмотрят жесткий диск…

– А что, если преступник за это время скроется?

– На тот случай уже будут известны его настоящие фамилия и имя, внешность, а объявить в розыск – дело нескольких минут. За час-другой он никуда не денется, а больше и не потребуется. Мне кажется, что интересующая нас информация будет на поверхности, и копать не придется. Вредоносные файлы, список контактов с именем Виктора…

– Хорошо, я передам это американским службам. – Генерал вернул бумаги Оливии и снял очки. – Хотел сообщить, что Виктор объявлен в международный розыск вместе с Тори Икидзара по подозрению в терроризме и убийствах. Как только он снова объявится, им это будет известно. – Виррет показал пальцем вверх, что, очевидно, означало, что речь шла об Интерполе.

– Как знать. Он уже две недели, как не совершает проникновений. Предположительно, работает над каким-то проектом, условно названным «Новый мир».

– Что это может быть?

– Не знаю. Компьютерный вирус, новейшая программа для атак на сети, взлом крупных баз данных… Да мало ли!

– Почему ты считаешь, что это связанно именно с программами? – поморщился генерал. – Может быть, это очередная террористическая акция.

– Думаю, в таком случае он бы связывался с террористами, а не с хакерами, – невозмутимо ответила Оливия.

– Как он выходит в Сеть? Можно ли его отследить?

– Теоретически – да. Но на это могут уйти месяцы, а то и пара лет. Он не использует свой компьютер – подключается через цепочку адресов. В такой цепи может быть всего два-три компьютера, а может – десятки. И все они расположены в разных концах света. Представляете, каково это – отследить такую цепь?

– Представляю. – Виррет кашлянул. – Но если нам ничего не останется?

Оливия вздохнула.

– Могу вас заверить в одном. Мы его обязательно возьмем. Вопрос лишь во времени, и что он успеет натворить за это время.

3.

Очередной рабочий день подходил к концу. Ник разложил карты пациентов в алфавитном порядке, аккуратно собрал их в ровную стопку и поставил ее на угол стола, после чего терапевт разрешил ему уйти – на сегодня работа была окончена. Ник впервые освободился раньше положенного, о чем решил уведомить Дану. Девушка обрадовалась и попросила скорее направляться домой – пришло очередное письмо на почтовый ящик Ника, пароль от которого он не стал скрывать от близкого человека.

На протяжении нескольких дней он переписывался со странной личностью, к которой советовала обратиться Кира. Она просила называть себя Линдой, долго не верила, что Ник – друг Киры и не представляет для нее опасности, не очень охотно шла на контакт, но, в конце концов, согласилась помочь. Ник сообщил ей обо всем, что произошло в Лондоне за прошедший месяц – не без участия Киры, разумеется. Линда пообещала разузнать по неким «своим каналам» – и это было ее последнее письмо. О каких именно каналах шла речь, таинственная незнакомка не сказала, только велела ждать и больше никому ничего не говорить. Весь вчерашний день Линда молчала, как и сегодняшний. И вот, Дана обнаружила ответ. Она призналась, что ей не терпится прочитать его, и Ник сказал, что не обидится, если она его не дождется.

«Если Кира права, и Линда действительно поможет нам, то получается, что я буду обязан ей жизнью», – пронеслась в голове отчаянная мысль, пока Ник переодевался.

Он вышел из служебной раздевалки и быстрым шагом прошел по вестибюлю, попрощавшись по пути с охранником. Но его остановил звук входящего сообщения, который издал его телефон. Ник приостановился и принялся рыться в карманах, забыв, куда он сунул мобильник после разговора с Даной.

Номер был ему незнаком. Ник открыл сообщение.

«Четвертый этаж, левое крыло, женский туалет.» Ник растерянно хлопал глазами, пытаясь понять суть написанного. Ошиблись номером? Или какая-то медсестра подсмотрела его номер в книге персонала и теперь навязывалась на свидание? Ник прикинул, что путь до четвертого этажа и обратно займет не больше двух минут – ответ Линды мог подождать. Ник воздержался от ответного SMS, не желая терять времени, и развернулся в обратном от выхода направлении.

Достигнув указанного места, он понял, что это сообщение – розыгрыш. Женский туалет на четвертом этаже оказался закрыт. Ник для пущей убедительности подергал ручку.

– Что вы там делаете? – раздался возмущенный голос со стороны. Ник обернулся. Из ближайшей палаты вышла женщина, опирающаяся на трость. Она с подозрением уставилась на Ника, требуя немедленных объяснений.

– Все в порядке, мэм, я здесь работаю, – сказал он, показав пропуск в больницу, которые выдавали лишь персоналу. Лицо женщины преобразилось. – Давно туалет закрыт? Насколько мне известно, ремонтные работы на этой неделе не планировались.

Ник выдумывал на ходу. Он и понятия не имел о ремонтных работах, выдавая себя за осведомленного человека.

– Не знаю, доктор, полчаса назад я заходила туда, и все было в порядке.

Дама потеряла интерес к разговору, Нику, запертому туалету и вернулась в палату. Ник еще раз оглянулся на закрытую дверь, и тут его слух уловил какой-то звук – новый, его не было в тот момент, когда он подошел. Ник прислушался – кто-то включил воду.

За дверью кто-то был. Ник хотел крикнуть, позвать – быть может, замок в двери заклинило, и человек таким образом взывал к помощи. Но стоило ему открыть рот, как щелкнула задвижка с внутренней стороны двери. Ник подскочил к ней и потянул на себя. Дверь поддалась.

– Кто здесь? – спросил он, не особо стремясь перешагнуть порог женского туалета. В узком помещении пахло сигаретным дымом. – Вам плохо?

– Войди и закрой дверь. Быстро! – прошипел кто-то из кабинки. Ник, по-прежнему ничего не понимающий, сделал так, как просил голос. Из крана сбоку от входа лилась вода.

– Здесь нельзя курить! – сказал он в попытке прервать тягостное молчание.

Вместо ответа дверь кабинки открылась, и оттуда, сильно хромая, вышла худая бледнокожая девушка с короткими черными волосами. Она доковыляла до окна, с трудом залезла на подоконник и сунула в рот наполовину стлевшую сигарету. Бинтовая повязка с ее лба съехала почти на глаза. Ник стоял, словно вкопанный, ожидая, чем кончится действие.

– То, что здесь не проходит пожарная сигнализация, еще ничего не значит. Запах просочится в крыло, и пациенты сообщат медсестре. Что вам от меня понадобилось?

Девушка проигнорировала его замечания.

– Я думала, здесь принято здороваться с больными, – съязвила она, и Нику показался знакомым этот резкий тон и грубоватый акцент. Он тщательнее вгляделся в истощенный силуэт.

Этого не может быть. Мне просто показалось.

Он медленно двинулся к ней, не отводя взгляд. Стены, что окружали его, покачнулись, а пол постепенно уходил из-под ног. Ник зажмурился, отгоняя наваждение, видение, призрак – чем бы оно не являлось. Он снова очутился на вокзале, жара, духота на улице, кафе с вовсю работающими кондиционерами, и красная челка, выбивавшаяся из черноты зачесанных за уши волос.

Подойдя к девушке почти вплотную, он внимательно рассматривал ее остриженные волосы. Там, где когда-то была та самая непослушная челка, виднелись красные края. Нику показалось, что его сердце остановилось, превратившись в огромный ком, который застыл в горле и лишил его способности говорить.

– Что ты уставился? – Ее лицо было непроницаемо. Впрочем, как и всегда.

– Ты… – только и удалось выдавить Нику.

– Я, – подтвердила она. – Заранее отвечу на пару твоих вопросов – нет, ты не сошел с ума, и у тебя не галлюцинации. Вот, видишь? – Она ущипнула его за щеку, и Ник потряс головой.

– Что… Но как?

– Давай обойдемся без пустой траты времени хотя бы сейчас. Да и потом, у нас мало времени – скоро сестра закончит обход и увидит, что у нее пропал телефон.

Сначала Ник молчал, словно обдумывая услышанное, а затем не выдержал и расхохотался. Кира хмуро наблюдала за ним. Он сделал несколько попыток что-то сказать сквозь смех, но они не увенчались успехом. Ему захотелось обнять ее, и он применил усилие, чтобы не сделать этого.

– Ты стащила телефон у медсестры? – наконец удалось проговорить ему. – Даже после смерти ты не изменилась.

– Это верно. Мне нужна связь с миром.

– Но телефон придется вернуть. Так что связь будет недолгой.

– Именно поэтому мне пришлось раскрыть свою тайну тебе, – с фальшивым горестным вздохом сказала Кира.

– Где ты достала мой номер?

– Твой вопрос звучит оскорбительно.

– Хорошо, не отвечай. Что от меня требуется?

Кира затушила окурок о стену и бросила его в кабинку через перегородку.

– Мне нужен телефон. Обязательно с доступом в Интернет, с тонким корпусом и легкий. Неплохо было бы, чтобы к нему шли наушники – я напишу тебе список музыки, которая мне нужна…

– Нет, ты точно сумасшедшая, – с усмешкой перебил ее Ник. – Пациентам запрещены телефоны.

– Ну и что?

Кира искренне не понимала, что он пытался до нее донести, судя по ее лицу. Ник обратил внимание, что щеки девушки порозовели – это резко выделялось среди всеобщей бледноты.

– Если телефон найдет кто-то из персонала больницы, у тебя будут проблемы.

– Не найдут. Я уверена, половина больных пользуется мобильниками.

– Им это ни к чему. Есть больничный телефон, с которого можно позвонить, если это срочно…

– Да? – Кира удивленно подняла брови, отчего повязка снова сползла. – Впервые слышу. В любом случае, это ничего не меняет. И еще, прихвати с собой газеты – все, которые найдешь дома. Мне надо знать, что происходило в городе, пока я находилась здесь.

– Стоп, а зачем тебе информация о… Ты что, лежа в больнице, будешь искать себе приключений? Тебе мало, что ты чудом выжила? Черт, я своими глазами видел твою могилу… Я читал твое прощальное письмо!

– Надо же, какая глупость. – Кира щелкнула языком и досадливо поджала губы. – Линда уже в курсе?

– Конечно! После того, как… – Ник вовремя себя остановил. Он не планировал просвещать Киру о последних событиях, о которых уже третий день писали в газетах. – В общем, мы с Даной подумали, что нам угрожает опасность, и хотели уехать из города. Но она вовремя наткнулась на твое послание. И мы написали на тот адрес, что ты указала.

– Ладно. У меня к тебе еще одна просьба. Никому не говори, о том, что ты сегодня видел. Даже Линде.

– А Дане? Ей можно сказать?

– Нет. Но ты же все равно скажешь.

Ник не удержался от улыбки.

– Ты работаешь здесь, и тебе не составит труда перед уходом забежать ко мне и передать нужные вещи. Главное, чтобы доктора Андерсона не было поблизости.

– Я сделаю это, но не бесплатно.

– Напиши Линде. Она переведет тебе деньги…

– Я не о деньгах говорю, – протянул Ник, изобразив обиду. – Завтра же ты мне расскажешь, что было после того, как ты… Ну, думаю, ты поняла.

– Поняла. Идет.

Снаружи послышались возмущенные голоса. Кира осторожно слезла с подоконника.

– Похоже, мы слегка задержались. Я бы на твоем месте не торопилась выходить.

– Все в порядке, я же здесь работаю. – Ник подставил ей руку, чтобы она могла за нее взяться – ходила Кира с трудом. – Скажу, что помогал тебе умыться, к примеру…

– Нет, Ник. – Кира покачала головой. – Долго объяснять, но и у тебя тогда будут неприятности. А мне кажется, тебе хватило того, что пришлось перенести из-за меня.

– Да, и поэтому я и прошу тебя – успокойся! – внезапно сорвался Ник и преградил ей дорогу, глядя в ее серые глаза. – Забудь про то, что было. Ты исчезла, телефон Сары Саммерс тоже пропал. Об этом деле нужно забыть. Если что-то понадобится – ты можешь рассчитывать на меня, я готов помочь. Ты выйдешь отсюда – и мы переедем на другую квартиру. Но только при условии, что ты не станешь связываться с убийцами и террористами!

Кира встретила его взгляд, и тут он заметил, что зрачки девушки были чересчур расширены. Он взял ее за руку и положил указательный палец на запястье. Ее кожа горела огнем, температура явно повысилась.

– Тебе нужно в постель, – проговорил он. – Я провожу тебя.

– Ты должен остаться, – упрямо сказала Кира, вырывая руку из его пальцев. Он успел заметить учащенный пульс. – Пожалуйста. Выйдешь, когда все утихнет. Никто здесь не должен знать, что мы с тобой виделись.

– Хорошо. – Ник сдался – спорить с Кирой было выше его сил, это он понял уже давно. – Но пообещай мне, что ты не возьмешься за старое! – добавил он ей вслед.

– Обещаю. – Она остановилась у двери и обернулась. – Спасибо тебе, Ник.

Положив украденный телефон на край раковины, Кира вышла из туалета. Ник прислушивался к звукам, доносившимся из крыла – голоса, переполненные гнева и возмущения, постепенно удалялись. Неожиданно зазвонил его собственный телефон – Дана. Он же сказал ей, что уже освободился, а сам до сих пор не вышел из здания.

– Ну и где ты пропадаешь? – спросила она.

– Я… в общем… – Он упорно пытался найти подходящие слова. – У меня есть новость, которую ты обязана знать.