Текст книги "Чужаки"

Автор книги: Алекс Мак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Дверь открылась, и в нее, согнувшись в три погибели, вошел не давешний парень, а толмач. Сайлас воспринял это как благоприятный знак, хотя и насторожился.

– Пошли, – коверкая язык, сказал вошедший. – Воевода хочет говорить с тобой.

Они вышли на двор, и лорду пришлось остановиться и простоять несколько мгновений с закрытыми глазами, яркий свет после тьмы погреба буквально ослепил его. Толмач покорно ждал, пока Бонсайт придет в себя, но один из стражников нетерпеливо подтолкнул лорда в спину.

Поднявшись по широкой каменной лестнице, Сайлас в сопровождении стражи и толмача очутился в прохладном полутемном помещении. Очередная смена света и тени привела к тому, что он опять почти ослеп. Он чувствовал, что они поднимаются по лестнице и проходят по длинному коридору. Сайлас немного освоился с освещением, только когда они достигли конечной цели своего путешествия. Он находился в большой богато убранной зале. Вдоль стен стояли деревянные лавки и сундуки. На них сидели богато и тепло, несмотря на жаркую погоду, одетые бородатые люди. На широких подоконниках, покрытых парчовыми и бархатными тканями, были расставлены золотая и серебряная посуда, драгоценные безделушки и прочая дребедень. За столом, уставленным блюдами с разнообразными кушаньями, восседал сам воевода. Несмотря на свой страх и нервное напряжение, Сайлас почувствовал, что у него забурчало в животе. Он уже и не помнил, когда последний раз ел. А уж если иметь в виду нормальный завтрак или обед – так и вообще.

Воевода хмуро посмотрел на лорда, продолжая что-то методично пережевывать.

– Ну что, мил человек, не надумал правду рассказать? – спросил он, проглотив кусок. – Я думаю, что судьба твоего земляка должна была тебя чему-нибудь научить.

Толмач затараторил, переводя.

– Мне нечего сказать, кроме того, что я уже говорил, – сглатывая слюну, отозвался Сайлас. – Я говорил правду.

Воевода, выслушав перевод, потемнел лицом, но, сдержавшись, сказал:

– Что ж стоишь? Садись за стол, откушай со мной, чем Бог послал.

Сайлас хотел отказаться, но подумав, что на сытый желудок и умирать легче, сел на предложенное место. Подскочил расторопный парень и поставил перед лордом тарелку.

– Бери, не стесняйся, – еще более хмуро предложил Шуйский. Этого толмач переводить не стал, а желая выслужиться, сам положил на тарелку Бонсайта кусок жареной птицы. Лорд оглянулся в поисках столовых приборов, но, не обнаружив таковых, начал есть руками.

Воевода наблюдал за ним тяжелым взглядом, было видно, что в голове у него созрела какая-то мысль и он ждет момента, чтобы обрушить ее на своего пленника.

– Ну что, наелся, что ли? – не выдержав, спросил он.

Сайлас послушно ополоснул руки в поданной полоскательнице и приготовился слушать перевод расположившегося у него за спиной переводчика.

– Ты не можешь не знать, что войска презренного Батория расположились почти под самыми стенами нашего города и готовятся напасть день ото дня. Они пожгли и уничтожили множество наших пригородов и сел. Люди голодают, пороха и фуража не хватает. – Воевода уставился в стол и, будто забыв о собеседнике, говорил сам с собой. – Баторий похваляется, что возьмет Псков за один день! С налету! Если падет город, то проклятому прямой путь дальше – в глубь Руси, до самых южных морей! – Шуйский поднял больные глаза на Сайласа. – Если ты скажешь правду о войске Баториевом – я пощажу тебя! Я осыплю тебя золотом и посажу за свой стол, как кровника! Я вижу, ты не простой воин. Я должен знать правду о грозе надвигающейся! Говори, прошу тебя!

Бонсайт посмотрел на воеводу, он не мог даже убедительно солгать, поскольку очень приблизительно знал этот отрезок истории, тем более русской. Лорд мучительно пытался найти выход, но ничего не мог придумать и молчал. Шуйский ждал, но неожиданно вспыхнул, как порох.

– Молчишь, сволочь! – заорал он. – Заговоришь! У меня и не такие говорили! В подвалы его!

Шуйский так хватил кулаком по столу, что один из кубков опрокинулся, и красное вино залило скатерть. Сайласа схватили и вытащили на двор. Перед ним распахнулись окованные железом двери, и лорд очутился в огромном подвале со сводчатыми потолками. В пыточной, то ли по случаю утра, то ли по случаю войны, царила простая, почти будничная обстановка. Жаровни не пылали, пленники не корчились на дыбе, их крики не доносились к небесам. Ворота, клещи, палачи – все отдыхали после тяжелой ночной работы. Пахло потом, кровью и грязью. К ним вышел усталый палач, равнодушно отер руки о заляпанный кровью передник, переговорил о чем-то со стражником, оглядел Сайласа и, ни слова не говоря, ударил его в лицо. «Какой удивительный народ, – успел подумать Бонсайт, падая на грязный пол, – они даже зверствуют без энтузиазма. Пытка для них превратилась в скучную, давно надоевшую работу». Палач не дал ему упасть, подхватив и нанеся новый удар в лицо. Кровь залила лицо Сайласа, забила дыхательные пути, от чего он мучительно закашлялся. Его опять били, а когда он почти потерял сознание, бросили на скользкую от человеческих выделений лавку лицом вниз. Ремни охватили его руки и ноги, а палач, размяв руку в плече, протянул по ладони плетенный ременной кнут. Сайлас, каменея от ужаса, дернулся, но ремни держали крепко. Он увидел мощный замах руки с кнутом, и все вокруг исчезло.

Бонсайт стоял на вершине холма, а перед ним бесконечным ковром расстилались высокие шелковистые травы. Ветер гнул их, наполняя воздух пряными ароматами. Высоко в небе стояло полуденное солнце. «Сейчас появятся всадники», – подумал лорд и сам удивился своей мысли. Он не понимал, куда и как он попал, но наслаждался ароматом травы и стрекотанием неутомимых кузнечиков. Он вдохнул свежий воздух полной грудью и, не справившись с головокружением, упал в летние травы. Ему снился пони, он ходил среди высокой травы, позвякивая сбруей. Пони поднял голову, посмотрел на Бонсайта и фыркнул мягкими ноздрями. Лорд очнулся, когда солнце уже клонилось к горизонту. Полежав еще немного и ощущая боль каждой клеточкой тела, Сайлас с трудом поднялся и оглядел расстилающиеся кругом просторы. То, что он увидел на расстоянии нескольких километров от себя, повергло его в шок. Не веря собственным глазам, лорд вглядывался в нечто сверкающее, пока от напряжения слезы не потекли у него по щекам.

Перед ним лежал, сверкая, как драгоценный камень, Город.

«Неужели я вернулся? – задавал сам себе вопрос Сайлас. – Но как?! Челнок остался под стенами этого чертова русского города, где мне чуть не переломали ребра и не оторвали голову… Или это опять Эллина? Или это бред, а я на самом деле лежу на окровавленной лавке под кнутом палача?» Он крепко зажмурился, но когда открыл глаза, Город никуда не делся, он по-прежнему вызывающе сверкал в лучах заходящего солнца. Как помешанный, Бонсайт двинулся вперед, не отрывая взгляда от блеска зеленого с рыжиной стекла.

Он долго шагал на негнущихся ногах, боясь моргнуть, боясь, что тогда чудное видение исчезнет. Неожиданно он споткнулся и, скатившись по склону, упал на дно небольшой ложбинки, по которой тек ручеек с чистейшей родниковой водой. Холодная вода привела Сайласа в чувство. Он старательно умылся, напился воды, такой холодной, что заломило зубы, и решил подняться на склон, чтобы подыскать место для ночлега. Над головой уже начали проявляться крупные звезды. Стараясь не думать о голоде и ломоте во всем теле, Бонсайт пытался придумать хоть одну мало-мальски приемлемую версию о том, как он смог опять оказаться в будущем. Но голова на все попытки отзывалась только болью и головокружением. Он уже почти добрался до верха, как, подняв глаза, увидел две фигуры на конях, чернеющие на фоне закатного неба. «А вот и всадники», – подумал лорд и расхохотался, как сумасшедший.

Он все еще смеялся, когда добрался до самых копыт переступающих на месте лошадей. Сайлас поднял голову и в затухающем свете разглядел мрачные, суровые лица всадников.

– А вот и я, ребята, – истерически прохихикал он. – Не ждали?

Всадники промолчали в ответ на его ерническую выходку.

– Опять какой-нибудь владетель всех окрестных земель? – продолжал веселиться Бонсайт. – Или инопланетяне?

При слове «инопланетяне» всадники заметно вздрогнули.

– Что ты знаешь о чужаках? – спросил один из них. Его голос был такого странного тембра и свойства, как будто человек говорил очень редко, мало и только в случае крайней необходимости. Голос казался заржавленным.

– Всё! – радостно заявил Бонсайт, истерика не отпускала его. – Мы с ними просто не разлей вода! Куда я, туда и они, куда они, туда и я!

– Что ты здесь делаешь? – спросил второй из всадников, его голос также звучал со скрежетом.

– Понятия не имею! – отозвался Сайлас. – Я даже не знаю, где я нахожусь. Даже не знаю, нахожусь ли! Вот вы мне и объясните, где я и что здесь делаю.

– Может, он вышел из Города? – спросил один из мрачных людей на конях другого.

– Ты знаешь, что из Города никто не может выйти, – сказал второй.

– Я слышал, что когда-то давно один человек прошел через Город и вышел из него.

– А это я и был, – заплетающимся языком заявил лорд, чувствуя, как рассудок оставляет его. – Давно-о-о…

Всадники с подозрением посмотрели на лорда.

– Отвезем его, – наконец решил один. – Пусть с ним там разбираются.

– Поехали! – сказал второй, подхватывая Сайласа, когда тот уже был готов свалиться в траву, как мешок с картошкой. Последнее, что он запомнил, были сильные руки, поднимающие его на коня, и жесткость луки седла под боком.

Заночевали они в чистом поле, где всадники умело развели костер, практически не дающий дыма, который мог выдать их неизвестным врагам. Сайласа связали и усадили поближе к огню, ночь обещала быть холодной. Развязали его лишь однажды, когда старший из его сторожей поделил на всех какую-то недавно пойманную и зажаренную тут же на костре дичь. Лорд, который последний раз ел в гостях у «доброжелательного» Шуйского, поужинал с завидным аппетитом. В остальном он чувствовал себя предельно уставшим и больным. Он попытался заговорить со своими спутниками, но они как будто не слышали его. Оставив эти бесплодные попытки, Бонсайт свернулся калачиком в оранжевом от света костра круге и уснул. Проснулся он от непочтительного толчка в ребра. Один из всадников протянул ему кружку горячего кофе и кусок хлеба с холодным вчерашним мясом. После завтрака они опять отправились в путь.

Дорога шла полями, прежних лесов нигде не было видно. Зато Сайлас успел заметить яркое свечение, которое исходило от Городов, подобных первому. Засомневавшись в том, что он правильно понял то, что видит, Бонсайт обратился к старшему всаднику:

– Это все Города? Я не ошибся?

– А то ты не знаешь, – хмуро усмехнулся тот. – Это все проклятые инопланетные Города, где люди исчезают бесследно. Говорят, что чужакам нужна жизненная энергия этих несчастных. Хотя что я тебе рассказываю. Ты же, наверно, и сам из этих. Конечно, не сам чужак, того мы никогда бы не взяли голыми руками. Но ты и не наш. А значит, ты один из мерзких прихвостней чужаков, которых столько развелось в последнее время.

– Скажи, чем они тебя купили? – вступил в разговор другой всадник. – Деньги, власть, женщина? Что они пообещали тебе взамен предательства своей расы, своего вида? А?

– Ничего они мне не обещали, – устало возразил Бонсайт. – Я, наоборот, пытался им помешать, прыгая из одного времени в другое, как блоха… Надеюсь, вы везете меня к своему начальству и они не инопланетяне.

– Да ты! – задохнулся от ярости молодой парень, замахиваясь на Сайласа. – Чтобы я с этими тварями… Да я…

– Тише, Элвин, тише, – удержал его руку пожилой. – Отвезем его в Центр, там решат.

Дальнейший путь проходил в полном молчании, прерываемом только возмущенным бормотанием более юного всадника, который все никак не мог прийти в себя после оскорбительного подозрения Бонсайта, время от времени бросая яростные взгляды на последнего. На последнем отрезке пути лорду завязали глаза, причем молодой Элвин явно затянул повязку туже, чем следовало. Его куда-то везли, потом вели. В голове у Сайласа от насыщенности последних дней и усталости шумело. И в этой самой голове никак не укладывалось, каким образом он без Челнока смог переместиться и опять оказаться в будущем, которое, судя по всему, сильно изменилось за время его отсутствия.

Теперь Бонсайт стоял в неизвестном помещении и пытался угадать, кто эти люди, которые его сюда доставили, и чем они занимаются; какие планы вынашивает их неведомое начальство и кто такое это их начальство. Когда с него сняли повязку, он сначала крепко зажмурился, а потом, собрав волю в кулак, резко открыл глаза. Перед ним стоял немного постаревший, поседевший, украшенный немного большим количеством шрамов и еще более грозный, чем раньше, Чао Тай.

– Предводитель, – обратился к нему старший всадник, – мы нашли этого человека около Северного Города, он…

Но тут даже до говорившего дошло, что происходит что-то необычное. Сайлас и Чао Тай стояли друг напротив друга и молчали.

– Вот и свиделись, – наконец проговорил Бонсайт. – А ты возмужал, еще немного, и тебя можно будет отпускать гулять без присмотра взрослых.

– Я даже думаю, мне доверят присматривать за малышом Сайласом, – не остался в долгу китаец. Оба рассмеялись и крепко обнялись.

– Вот, – с гордостью произнес Чао Тай, обнимая лорда за плечи и поворачиваясь к своим людям, – вот тот самый легендарный лорд Сайлас Бонсайт, который ушел в глубину веков, чтобы попробовать остановить чужаков. Он вернулся!

Зал, в котором они находились, вздрогнул от восторженных криков присутствующих. Только у Бонсайта стало гадко на душе. Его приветствовали, как героя, а что он мог предъявить в ответ? Он не только не смог помешать пришельцам, но и помог им, остановив чуму. Он потерял Челнок и не принес с собой ничего, кроме рухнувших надежд и пары синяков.

– Послушай, Тай, – пытался он привлечь внимание друга. – Нам нужно поговорить…

– Наговоримся еще! – перебил его китаец. – Язык еще заболит от разговоров! Ты вернулся – это главное! Сейчас закатим пир горой, хоть с припасами у нас не очень, но ради такого случая… Эй, Хорас, отведи лорда в свободную комнату и посмотри, чтобы он ни в чем не нуждался, – обратился Чао Тай к пожилому человеку с искалеченной рукой. – А ты отдохни, приведи себя в порядок, и встретимся здесь часика через два, будем пировать и разговоры разговаривать! – Он со всей силы хлопнул Сайласа по плечу. – До чего же я рад тебя видеть!

С этими словами Тай отправился куда-то, отдавая на ходу распоряжения и оставив лорда на попечение престарелого Хораса. Сайлас чувствовал себя лишним и никчемным в этом новом для него мире, где, казалось, каждый знает свое место и обладает собственной целью и смыслом существования. Он покорно поплелся за своим проводником, почти не различая, где они идут и куда направляются.

Комната, в которую они добрались после длинного путешествия по всевозможным ходам и переходам, оказалась светлым помещением, вырубленным прямо в скале. И вообще, все обиталище «повстанцев», или, как они его называли, «Центр», располагалось в огромной скале, где были обустроены жилые помещения, арсенал, машинный зал, склады и прочее, прочее. Это поведал Сайласу его спутник, решивший, что если Бонсайт является личным другом предводителя и персоной вообще легендарной, то скрывать от него информацию не стоит. Он показал лорду небольшую, но удобную и замечательно оборудованную ванную комнату, спальню и даже небольшую кухоньку. Все это произвело на гостя потрясающее впечатление.

– Я и забыл, что на свете существуют такие вещи, как автоматический душ! – в полном восторге сказал он.

Выполнив свою миссию, его провожатый с достоинством поклонился и указал на стену, где располагались экран монитора и кнопочная панель.

– Когда вы будете готовы, вызовите меня, я провожу вас в обеденный зал. Мой номер 887763. – Он еще раз слегка поклонился и вышел из комнаты. Пневматическая дверь с легким шумом закрылась за ним.

Сайлас оглядел свое новое жилище, потом с наслаждением скинул с себя заскорузлые тряпки, которые до последнего времени служили ему одеждой, и отправился под душ. Он бесчисленное множество раз намыливался, смывал мыло, нежился под упругими струями воды и ионным душем, пытаясь избавиться от пыли веков, которая, как ему казалось, осела на его плечах. В последний раз ополоснувшись и вытершись мохнатым полотенцем, Бонсайт, испытывая блаженство, сбрил спутанную, запущенную бороду и усы, вышел из ванной комнаты и накинул на себя халат, обнаружившийся тут же за дверью. Он упал на кровать, давая отдых измученным мышцам, вытянулся во весь рост, ощущая, как каждая клеточка его тела расслабляется, и неожиданно для себя самого моментально уснул.

Проснулся лорд от того, что кто-то довольно непочтительно тряс его за плечо.

– Просыпайся, соня, – сказал знакомый голос. – Я непременно должен как следует обнять тебя после стольких лет! Где тебя носило, бродяга ты этакий?!

Сайлас с трудом разлепил веки и увидел как всегда по-дурацки веселого рыжего.

– Алекс! Друг! – Бонсайт соскочил с кровати и тут же попал в медвежьи объятья приятеля.

– Ты, я смотрю, тут несколько подкачался, – просипел он, когда рыжий стиснул ему ребра в порыве радости. – Но я все равно жутко рад тебя видеть! – добавил он, когда рыжий его отпустил.

– Ты бы прикрылся, – утирая выступившие слезы («По-прежнему сентиментален», – прокомментировал Бонсайт), усмехнулся рыжий, указывая на коротенький халат лорда. – А то войдет кто-нибудь, и нас неправильно поймут.

– Ну, рассказывай, как, что, когда? – продолжил он. – Нет, хотя, постой, расскажешь потом. Не хочется в такой славный день говорить о делах и неприятностях.

Сайлас все же было открыл рот, чтобы поведать о своей неудаче, но так и не смог вот так с ходу признаться, что ничего не смог добиться.

«Расскажу попозже, – решил он. – Действительно, не все же говорить о делах».

– А как вы здесь? Прошло довольно много времени с нашей последней встречи, хоть и не для меня, – вместо этого сказал он.

– Ну, всякое бывало, – вставая с кресла и начиная копаться в объемистой сумке, ответил Алекс. – Генерал погиб в одной из первых крупных стычек с чужаками. Постепенно мы стали консолидироваться, изучали привычки пришельцев, искали их слабые места. Как ни странно, сложнее всего пришлось с местной «знатью». Народ до того разленился, им все казалось, что ничего не может произойти в их затхлом мирке. Но потом… Знаешь, это как волны прилива. С каждой новой волной ситуация менялась. Менялось время, – рыжий замолчал и отвернулся, делая вид, что никак не может найти нужную вещь. – С каждой волной число населения Земли возрастало, а значит, появлялись новые и новые Города. Нужной им энергии становилось все больше, становилось больше и чужаков. Сейчас можно сказать, что практически вся планета под их властью. Мы собрали всех оставшихся на свободе. Организовали небольшое войско. Кстати, все единогласно избрали вождем и предводителем нашего китайца. И он доверие оправдывает на все сто!

Он замолчал.

– Это я… Я виноват… – прошептал Сайлас, опускаясь на кровать.

– Глупости, – повернулся к нему Алекс. – Запомни, ты не виноват. Никто не виноват. И хватит о делах. Завтра утром военный совет. Там все и расскажем, и выслушаем, и решим. А сейчас – веселиться! Вот – примерь.

Он бросил Бонсайту что-то похожее на военный мундир, подобный тому, в котором ходил он сам. На плечах мундира обнаружились металлические звездочки.

– А это зачем? – поинтересовался Сайлас. – Какое-то особое устройство?

– Да нет, – рассмеялся рыжий. – Это моя задумка. Из моего времени. Называется «знаки отличия». Ну у нас здесь вроде как армия. Это чтобы знать, кто кому должен подчиняться.

– А-а-а, – протянул Бонсайт. – А почему у тебя три звездочки, а у меня одна, но большая?

– Потому что я – полковник, а ты – генерал.

– И в чем разница? – продолжал расспросы Сайлас.

– В том, что ты старше меня по чину и можешь мне приказывать, а я должен твои приказы выполнять, – разулыбался русский. – Ты же все-таки герой как-никак. Так что меньше генерала никак нельзя.

Сайлас не стал больше спрашивать, а покорно натянул мундир. В этот момент в дверь вежливо постучали.

– Войдите, – крикнул рыжий, судя по всему, догадываясь, кем был новый посетитель.

В комнату вошла удивительно красивая, стройная девушка в военной форме. Она с улыбкой смотрела на Сайласа, который ее явно не узнавал.

– Да, – произнесла она мелодичным голосом, – я и не надеялась, что ты меня узнаешь.

Бонсайт в растерянности смотрел то на нее, то на рыжего, к которому девушка подошла и нежно положила руку на плечо.

– Ну, так и не догадался? – хитро смотрел на лорда Алекс.

– Неужели Алина? – вдруг догадался Бонсайт. – Та девочка-аборигенка?

– Ну наконец-то, – рассмеялась Алина.

– Так вы теперь вместе? – спросил Сайлас. – Поздравляю. Вы прекрасная пара.

– Да, как-то так получилось, – засмущался рыжий.

– Ладно, хватит разговоров, – выручила его из неловкой ситуации подруга. – Столы накрыты и нас ждут. Идем.

Бонсайт наспех пригладил изрядно отросшие за время путешествия волосы и отправился вслед за «сладкой парочкой».

«Как это удивительно, – думал он, – кругом все рушится, человечество на грани исчезновения. А люди продолжают любить, радоваться жизни. Того и гляди, начнут детей рожать!» Он улыбнулся себе под нос и, решив не думать о неприятном, а радоваться сегодняшней встрече, насвистывая, продолжил путь по бесконечным коридорам Центра. Пиршество было накрыто в одном из самых больших залов пещерного города, но и тот с трудом вместил всех желающих. На столах, ломившихся от всякой снеди, стояли элегантные светильники. Блюда в основном были из синтетических продуктов, однако было и много зелени и овощей. Это несколько удивило Бонсайта, но Алекс рассказал, что, как только они решили уйти в горы и начали строительство пещерного города, Святой предложил развести на нижних уровнях огороды. И теперь эти маленькие поначалу грядки дают довольно приличный урожай.

– Да, кстати, а где сам Святой? – спросил Сайлас, невольно вспоминая свою первую встречу с отшельником.

– Никто не знает, – с сожалением и тревогой ответил рыжий. – Он ушел вскоре после тебя. Потом приходил несколько раз, советы давал. Но затем исчез, и вот уже много лет его никто не видел.

Тут к ним подошел Чао Тай, и, после дружеских приветствий и объятий, друзья уселись за стол. Вечер проходил шумно и очень весело. Все время провозглашались тосты, раздавались восторженные выкрики, пелись песни, которых Сайлас не знал, мелькали незнакомые лица. Ему показалось, что праздники – такая редкость в это суровое время, и люди радуются возможности хоть ненадолго забыть о своих бедах. Подавали прекрасное вино. («Из собственного винограда, – похвастался рыжий. – А еще я научил их гнать самогон!») Сайлас не помнил, как добрался до своего жилища. Хотя он подозревал, что один точно заблудился бы в бесконечных коридорах и переходах. Может, какая-то добрая душа позаботилась отнести его? Но наутро он, к своему удивлению, не чувствовал ни малейшего недомогания, свойственного похмелью.

– Буду напиваться только на радостях! – заявил он своему отражению в зеркале, пока брился. – Куча удовольствия и никаких последствий.

Но волна бодрости, которая накрыла его во время пробуждения, быстро сменилась унынием. Вяло пережевывая завтрак, он предавался горьким размышлениям. На утро был назначен военный совет, и Сайлас понимал, что он должен в подробностях все рассказать своим товарищам. Он не столько переживал, что придется признаться в собственных неудачах, сколько боялся, что своим рассказом нарушит какие-либо планы повстанцев. Вполне вероятно, что они рассчитывали на какие-то важные данные или реальные результаты его путешествия. А что он мог им предоставить? Только отчет о своей полной несостоятельности. О, нет! Не только. Еще сведения, что это именно он помог чужакам. Что благодаря ему они теперь так комфортно себя чувствуют на Земле.

В дверь постучали, и в комнату вошел его вчерашний провожатый.

– Добрый день, – вежливо произнес он. – Я пришел, чтобы проводить вас на совет.

– Да, я уже готов, – отозвался Бонсайт.

Вместе они вышли и, немного поплутав по переходам, очутились перед солидной дверью. Здесь спутник лорда оставил его, и Сайлас постучал. Из-за дверей раздалось «Войдите!», и он вошел в небольшой зал, заполненный людьми. Они расположились вокруг стола, где светилась трехмерная компьютерная модель. Сейчас она отображала территорию вокруг пещерного города. Бонсайт мог видеть, как во все стороны направляются разведчики, как отряды обороны занимают свои места на замаскированных постах и укрепленных рубежах.

– Приветствую тебя, друг, – сказал Чао Тай, который занимал свое место на небольшом возвышении на противоположном конце зала. – Найди себе место и присоединяйся к беседе. Сегодня у нас расширенный совет, поскольку наши «друзья» не оставили нам выбора. Мы должны дать решительное сражение.

В отличие от вчерашнего вечера лица присутствующих были серьезны и сосредоточенны. Казалось, одна общая задача наложила на них свой отпечаток.

– Давайте еще раз взвесим все «за» и «против», – предложил Тай, пока лорд пробирался к своему месту, которое предусмотрительно занял для него Алекс.

– Наше положение критическое, – продолжил китаец. – Рост Городов, требующих все новых и новых человеческих ресурсов, привел к сокращению сил повстанцев. Нас отлавливают, как дичь. Нет ни одного места на Земле, где человек мог бы чувствовать себя в безопасности. В то же время увеличивается число чужаков. Должно быть, изобилие энергии приводит каким-то образом к их размножению. К сожалению, мы практически ничего о них не знаем. Попытки внедрить своих людей под видом предателей в ближайшее окружение пришельцев ни к чему ни привели. Наши разведчики просто растворились в общей массе приспешников инопланетян. По крайней мере ни о ком из них мы больше никогда не слышали. Несмотря на то что нас становится все меньше, нам уже сейчас не хватает пищи. Для ее генерации требуется энергия, которой у нас тоже практически не осталось. Поэтому Малый совет пришел к решению выдвинуть на голосование один вопрос. Или мы уходим в леса и прячемся, пока нас всех не переловили или мы не умерли с голоду, или дать последний, решительный бой захватчикам. Должен сразу предупредить, что, скорее всего, мы не добьемся успеха. И, что еще вероятней, никто не вернется из этой битвы. Но мы должны попробовать. У нас есть один небольшой плюс и одна уж совсем небольшая надежда. Плюс заключается в том, что нам удалось вычислить их «Центр».

Тут речь Чао Тая была прервана радостными возгласами.

– А надежда заключается в том, что, – продолжил он, когда аудитория несколько успокоилась, – если мы сможем уничтожить его, то, возможно, этим нанесем сокрушительный удар по всей армии чужаков. Вот, собственно, и все. Мы должны проголосовать здесь, на совете, и, в зависимости от результата, вынести этот вопрос на всеобщее голосование.

Люди в зале возбужденно зашептались.

– А где находится этот самый «Центр» пришельцев? – раздался вопрос.

– Позвольте пока сохранить это в секрете, – ответил Тай. – Это не от недоверия, а просто из предосторожности, пока решение не принято. Я уверен, что среди вас найдется немало горячих голов, которые попробуют его уничтожить, даже если решение по нашему вопросу окажется отрицательным.

Чао Тай выждал еще какое-то время, пока присутствующие деятельно обсуждали полученную информацию, а потом предложил провести голосование. Неожиданно со своего места поднялся мрачный человек, через всю щеку которого змеился уродливый багровый шрам.

– Прежде чем мы приступим к голосованию, я хотел бы убедиться, что среди нас нет предателей, – сказал он таким хриплым голосом, что всем показалось, будто бы прокаркал ворон.

– Ты подозреваешь кого-то из своих товарищей в вероломстве? – изумился Алекс.

– Я не подозреваю своих товарищей, – вновь каркнул мрачнолицый. – Я подозреваю этого человека, который явился невесть откуда и заявил, что он путешествовал во времени. А нашли его около Города. И никто не знает, откуда на самом деле он появился. Может, все это время он провел в теплой норке у чужаков. А если и впрямь отправлялся в глубь столетий, то вполне мог и там с ними снюхаться!

– Да ты думай, что говоришь! – начал подниматься со своего места Алекс, его рука потянулась к поясу с оружием. – Если ты обвиняешь его, то обвиняешь и нас!

Сайлас схватил рыжего за рукав и заставил опуститься на место.

– Не надо. Он прав, – тихо сказал он. – Я бы на его месте тоже не стал доверять человеку, который пропадал много лет, а потом объявился и заявил, что гонялся за инопланетянами по времени. Позвольте, я все расскажу, а вы уж сами решайте, верить мне или нет.

Он прошел к возвышению, и Чао Тай уступил ему свое место. Стараясь быть кратким, Бонсайт рассказал все, что помнил из своего путешествия. Его слушали внимательно, но нельзя сказать, что очень доброжелательно.

– Вот, в сущности, и все, – заключил он. – В результате можно сказать, что моя миссия оказалась неудачной. И если вы сочтете, что мне не место на вашем совете, я пойму и приму это.

– Брось, приятель, – высказался со своего места рыжий, – ты сделал все, что мог. Вряд ли кто-нибудь мог добиться большего.

– Да, но потеря Челнока? – выступил кто-то с места. – Он еще мог бы нам пригодиться. Мы могли бы сделать еще одну попытку.

– Неизвестно, как бы ты поступил на его месте, – парировал кто-то из зала.

– Паршиво, что так с чумой получилось, – вступил в разговор некто третий. – Но, с другой стороны, кто мог знать. Они всё так убедительно обставили…

– Ладно, что тут говорить, – заключил Чао Тай, – предлагаю сначала проголосовать за присутствие Сайласа Бонсайта на Совете и за его право принимать участие в решениях. А потом вернуться к основному вопросу.

– А я все же хотел бы узнать… Если все, что он рассказал, правда, то каким таким образом он без помощи Челнока смог вернуться в наше время? – Снова поднялся на ноги мрачнолицый, но его уже никто не слушал. Проголосовали по первому вопросу, и Сайлас практически единогласно был оставлен в членах Совета.

– Прежде чем мы приступим к голосованию по основной проблеме, я должен еще раз остановиться на некоторых моментах, – сказал лорд. – Я хочу еще раз напомнить, если кто-нибудь не обратил серьезного внимания на это в моем рассказе: пришельцы обладают способностью к телепортации и трансформации, и не только в людей. Это важно. Они нечасто этим пользуются, и я не знаю, сталкивались ли вы с этими их способностями. Мне показалось, что это требует от них дополнительных затрат энергии. Но при таком изобилии, которое они имеют сейчас, они вполне могут рискнуть. Есть ли у вас способы проверки людей «на настоящесть», что ли?