Текст книги "Нечестивый (СИ)"

Автор книги: Алекс Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Изюм

Иван быстро засунул изюм в рот и довольно зачавкал, не обращая внимания на недовольное бурчание братьев.

– Что за аппарат четыре? – поспешно спросил я, помахав изюмом.

Сзади зацокали каблуки медсестры, как обычно, в самое неподходящее время.

На лицах братьев отчетливо читалось противоборство между желанием съесть изюм и привычной нелюдимостью.

– Используется для визуализации потока сознания объекта, – проговорил со стеклянными глазами Иван, сидящий слева, – Доктор нельзя использовать всех подряд. Но какой любопытный случай, Кудряшов, их сознания полностью идентичны, сам посмотри. Я все равно против доктор…

– Если поели, идем обратно, – прервала его медсестра, злобно смотря на меня, – откуда этот изюм?

Я пересыпал изюм в протянутую ладонь Ивана и пожал плечами. Такая наглость далась мне совершенно спокойно.

– Быстро доедайте и пойдем обратно в палату, – прошипела она, – доктор освободится займется твоим поведением.

Я почувствовал раздражение. Как смеет эта пучеглазая стерва с криво намалеванной рожей отчитывать меня. Выйдя из-за стола, я встал напротив девушки.

– Я буду жаловаться врачу на ваше поведение, – сказал я.

Голос с непривычки, получался тонким, будто цыпленок пропищал. Медсестра разинула рот, как рыба, и с размаху влепила мне пощечину.

Злость захлестнула меня, горячо ударив в голов и заставляя кулаки крепко сжаться.

– И что, ударишь женщину? – усмехнулась медсестра, презрительно смотря мне в глаза.

Я заскрипел зубами от злости, девушку я не могу ударить. Да и мужчину тоже. Ударишь, а он умрет или милицию вызовут, потом проблемы. Мама всегда говорила, что споры нужно решать цивилизованно, а дерутся только дураки.

К моей груди на секунду словно приложили раскаленный металл. Я вскрикнул от боли и прижал руку к сердцу. Боль почти сразу прошла, как и в тот раз, с таблетками. Я отодвинул край пижаму и понял, что боль ощущалась в месте татуировки. Когда мать увидит, что у меня на груди набита эта клякса, точно выдерет ремнем.

– Хватит притворяться, – испуганно спросила медсестра, – я же легонько ударила.

Все обедающие отодвинули тарелки, с интересом наблюдали за нашей ссорой. Один старик даже взял котлету, намереваясь швырнут в нас. Но его сосед быстро вырвал у него котлету и сразу же засунул себе в рот.

– Еще раз так сделаешь, уродливая сука, я вырежу твой язык и скормлю псам – вырвались слова из моего рта.

Губы словно сами шевелились, выплевывая оскорбление, даже голос изменился, стал гораздо ниже и клокотал от злости.

Медсестра отступила назад и заплакала, будто готовилась заранее. Что-то мягкое прилетело мне в спину и шлепнулось на пол. Все же кто-то бросил котлету.

– Нельзя так с девушкой, пацан, – прокричал высокий, с блестящей лысиной, мужчина, – сопли на бороде, а он язык распустил.

Медсестра вылетела из столовой, хлопнув дверью. На шум высунулась голова поварихи, макнувшей меня лицом в каша. Ее крупное лицо напряглось, щеки раздулись и она громко гаркнула, чтобы все закрыли рты. Мужчина швырнувший котлету, торопливо сел, остальные уткнули лица в тарелки. Я остался стоять посреди столовой, в палату возвращаться одному нельзя, а садиться обратно как-то неудобно. Мои сомнения разрешили два медбрата, быстро поваливших меня на пол. Один ощутимо ударил меня кулаком по спине.

– Еще раз Маринку тронешь, я с тебя шкуру спущу, – прошептал другой прямо мне в ухо, обдав запахов лука и вареного мяса.

– Не трогал ее никто, – прохрипел я, задыхаясь от боли, наверняка в печень попал.

– А это что? – сказал медбрат и задрал мне голову.

Медсестра стояла в дверях и вытирала слезы. Ее правая скула покраснела и подпухла. Заметив мой взгляд, она едва заметно улыбнулась.

Неужели, сама себя стукнула и побежала жаловаться, насколько же надо быть стервозной сукой.

Прилетел еще один удар и я закашлялся.

– А это за твою мамашу, – сказал, навалившейся сверху медбрат.

Вдвоем они отнесли меня в палату и привязали жгутами к койке. Спина болела после ударов, вдобавок жутко зачесался нос. Я отчего-то не ощущал никакой обиды, только пустое безразличие. Скользя взглядом по потолку, я наткнулся на здорово разросшийся комок черного мха. Когда мы уходили его точно не было, получается, что он вырос буквально за полчаса. Я не особо разбирался в ботанике, но растения не растут так быстро. Да и черт с ним, это не самое главное, сперва нужно выяснить, что аппарат четыре, как он связан с братьями и изюмом. Сыщики в сериалах обычно легко выстраивают гипотезы, но мне в голову абсолютно ничего не приходило.

Я попытался достать языком до носа, чтобы его почесать. Никогда не умел так делать, неудивительно, что и сейчас не вышло. Я попытался думать о важных вещах, вроде существа из снов или цели пребывания в том мире, но ощущение жуткой щекотки не оставляло. В отчаянии, я принялся щелкать пальцами.

Болото

После десятка щелчков резкий холод пронесся по палате, и я оказался в небольшой комнате. Стоял все тот же стул, выхваченный слабым светом. Мальчик перебирал длинные волосы и что-то напевал. Тихий и тонкий голос проникал в мозг, выстуживаю все ощущения и чувства. Я попытался кашлянуть, что привлечь его внимание, но тело застыло, заколдованное мелодией. Появилось ощущение, что непотные слова из песни, высасываю из меня душу. Я понял, еще пара секунд и мне конец.

– Смертный, тебе стоит поторопиться, – прервался мальчик, – я устал ждать… Все ведь просто. Ищи костры и разноси тьму.

Он едва слышно просвистел новую мелодию. Прошло кратчайшее мгновение, прежде чем звук достиг уха, проник в мозг и разнесся по нейронам. Предыдущее наказание показалось мне ласковым щекотанием перышка. Усиленные в невыразимом масштабе тоска, отчаяние, страх слились в одно целое, непрерывно терзая сознание. Продлись пытка на миллисекунду дольше, я собственноручно разбил бы голову о пол.

Раздался щелчок и я рухнул в песок возле костра. Исступленно катаясь по мягкому песку, я пытался стереть все отголоски чудовищной мелодии. Я засмеялся, потом зарыдал, набрал полный рот песка и выплюнул. Ощущение сухих песчинок во рту отвлекло. Нужны новые ощущение, чтобы скорее забыть это. Я встал и засунул руку в костер. Пламя не жгло, но было горячим, как чуть остывший чай.

Он словно выплыл из стены. Я жадно впился глазами в высокую фигуру, затянутую в черное, ощупал взглядом каждую складочку. Вонзился взглядом в белое лицо и худую руку, обронившую на песок лист бумаги. Несомненно, это существо, что я видел, когда разбилось зеркало в больнице.

Похоже, что когда оно щелкает пальцами, то я переношусь сюда. Оно медленно втянулось обратно в песчаные глыбы стен. Я подползя на четвереньках, схватил бумажку.

«Ты подвел хозяина. Вернись назад»

Написано очень неразборчиво, будто чиркал маленький ребенок. Получается, я пошел не туда, пер вперед как бык.

Я схватил уже привычный меч и пошел назад. Жутко не хотелось возвращаться к скелетам, но существо на арене куда хуже. Обдумывая свои действия сейчас, я понял, что двигаюсь вперед, как заведенный, пойти назад и мысли не было.

Опять торчали огромные красноватые камни. Я осторожно приближался к повороту, судорожно сжав меч. Остановился, я попытался унять дрожь в коленях. Ну порубят тебя на кусочки, в конце концов, воскреснешь вновь. Я бы мялся куда дольше, но ветер едва слышно просвистел, оживляя воспоминания.

Заорав, я выскочил за угол, выставив вперед меч, но никого не увидел. Место где стоял скелет пустовало. Зато я увидел небольшой проход в стене. Два камня образовывали крупную щель, а снизу была подрыта земля. Будь я таким же толстым, как и месяц назад, то наверняка застрял бы. Получается, что скелет охранял именно это место.

Я оглянулся по сторонам и медленно подошел к проходу. Едва втиснувшись в щель, я продвинулся вперед, обдирая живот о шероховатый камень. Услышал звук шагов позади, я резко задергался и получил крупную, сочащуюся кровью царапину на плече.

Попал я в такой же лабиринт, как и тот, откуда пришел. Сбоку глухая стена из обросшего коричневым мхом кирпича. Раньше я видел только стены из камней, а вот рукотворное сооружение впервые. Вспомнив опыт из видеоигры, я подошел к стене и начал ощупывать каждый кирпич, надеясь, что откроется тайный проход. Но ничего не открылось, только зря времени потратил.

Я пошел по дорожке, окруженной привычными скалами, только заросшими темным мхом в основании. Прошло не меньше часа. Трава поднялась выше, почти до щиколоток, а голые ступни ощущали влажную почву.

Нога внезапно ушла вниз и по колено погрузилась в ямку, наполненную грязью. Я чертыхнулся, совсем под ноги не смотрю. Грязь была теплой и липкой, даже приятно стало. Но внутри могло скрываться что-угодно. После черных карликов отпиливших мне ноги, я бы не удивился, вытащи просто обрубок. Нога вышла наверх с глухим чавканьем, полностью облепленная грязью.

Всегда будучи неуклюжим, я даже удивился, почувствовав, что заваливаясь назад. Что-то острое воткнулось пониже спины, заставляя меня заорать от испуга и боли. Потрогал рану, я обнаружил на пальцах немного крови. Наверняка, просто кожу содрало. Я раздвинул траву в месте падения и увидел круглый черный рог, выглядывающий из земли. Любопытство взяло верх и я ухватился за рог, с трудом вытащив покрытое грязью ведро. Рог находился сверху, параллельно ему торчал обломок другого. Я выбил налипшую изнутри землю и обнаружил посредине ведра два квадратных отверстия. Выходит, что это шлем, но огромных размеров. Сюда легко поместится три человеческих головы. Но как ни крути, для меня вещь бесполезная.

Размахнувшись, я швырнул шлем вперед. С глухим шлепком он приземлился в траву и начал медленно погружаться вниз.

Я вспомнил найденное мной болото в лесу, когда собирал грибы вместе с дедом. Грибов я не нашел, зато с увлечением кидал палки и камни в мелкое болото, наблюдая, как они медленно исчезают внутри зеленой жижи. Чуть позднее, пришла мысль проверить, выдержит ли зыбкая поверхность меня. Я уже опустил одну ногу вниз, почувствовав холодную пленку воды, как вернулся дед и выдернув меня, надавал тумаков.

Тогда поверхность болота выделялась среди овражков и устланной ковром иголок земли, не представляя опасности Я в замешательстве замер. Назад возвращать нет смысла, впереди есть вероятность утонуть в болоте.

Я пошел вперед, нащупывая вытянутой ступней твердость почвы. Через несколько шагов, пальцы погрузились в липкую холодную грязь. Я взял левее и прошел еще несколько метров. Промелькнула мысль, что стоит забраться на камни, обзаведшиеся неровными выступами, но там можно словить стрелу. Все равно лучше держаться к ним поближе и попытаться ухватиться за них, в случае чего.

Нащупывая дорогу и держась стены, я прошел довольно приличное расстояние. Кирпичная стена осталась едва видным пятном позади, впереди только бесконечное болото и камни. Но вскоре трава начала редеть и относительно сухие участки закончились. Безуспешно обследовав пространство между стенами, я вступил в воду и побрел дальше.

Впереди виделись только блики воды. Самое отстойное, что я совсем не умею плавать. Меня всегда пугала темная поверхность воды, в которой могло скрываться, что угодно. Если в наше мире это беспричинная фобия, то здесь вполне могла скрываться злобная тварь.

Неожиданно я увидел, что впереди прозрачная водичка с мягким светлым песком на дне. Словно одним щелчком переменили картинку. Обрадованный этой переменой, я быстро пошел вперед, плеская ногами и поднимая тучи брызг. Позади раздался громкий всплеск и я быстро повернулся, готовый бежать.

На самой границе болота и чистой воды алела раскрытая пасть рептилоидной твари, недовольно бьющей хвостом по воде. Именно удар тяжелого, темно-зеленого хвоста я и услышал. Больше всего оно напоминало большого крокодила, с тонким змеевидным телом и беззубой пастью. Оно нервно дернулось вперед, но едва короткие зеленые лапы вступили в чистую воду, как рептилия дернулась обратно и скрылась в болоте.

Даже не хочу представлять, чтобы оно со мной сотворило, задержись я там подольше. Да и весьма странно, что такое большое существо осталось незамеченным, прячась в небольших участках болота.

Стены из камней закончились и куда не кинь взгляд, везде только блики воды, сливающиеся в синее полотно у горизонта. Едва различимыми желтыми пятнами, впереди виделись какие-то строение, но слишком далеко, чтобы отчетливо разобрать. Зато в метрах пятидесяти по прямой расположилась небольшая песчаная насыпь. Вода стала еще теплее, мне даже захотелось окунуться.

Встав на четвереньки, я ополоснул лицо и плюхнулся в воду. Невероятное блаженство валяться в теплой прозрачной воде, оставив позади скелетов, существо из арены и болотную рептилию.

Я ощутил легкое скольжение по ноге. Испуганный, я мгновенно подорвался, но тут жуткая боль пронзила уретру. Скинув повязку, я увидел, как маленькая игловидная рыбка пытается пробраться внутрь моего члена. Она была практически прозрачной, едва различимой в воздухе. Я схватился за кончик хвоста и рванул на себя. Тут же брызнула кровь, окрасив воду в бледно-розовый цвет. Отшвырнув извивающаяся тварь, я попытался пальцами зажать рану. Но кровь непрерывно сочилась, окрашивая воду вокруг меня.

Я с ужасом понял, что отвлеченный своим хозяйством, я пропустил всплески воды, с тучей выпрыгивающих рыбок. Они приближалась довольно медленно, но едва почуяли кровь, вода буквально вскипела.

Я побежал к островку впереди. Бежать по мелководью оказалось чертовски трудно, ноги сильно увязали в песке. Запыхавшись, я обернулся, чтобы посмотреть насколько я оторвался. Вода позади была спокойной, разве что немного мутной, от поднятого при беге песка. Правда, тянулись небольшие красные пятнышки от моего истекающего кровью прибора.

Вода внезапно вспенилась и тысячи рыбок, словно выстрелили из воды, вонзаясь крохотными зубками в незащищенное тело. Эти тварь успели обогнать меня. Смахивая их с лица, я изо всех сил побежал к островку. Все тело жгло от боли, когда сотни тварей разрывая плоть, пытались проникнуть внутрь. Вторая волна рыбок вылетела слева, сбивая меня с ног. Я закричал, когда одна рыбка, яростно извиваясь, попыталась пролезть в ухо.

Преодолев последние метры, я рухнул на островок и покатился по песку сминая тварей. Убедившись, что они вцепились слишком крепко, я с трудом поднялся. Вырывал их, я оставлял глубокие кровоточащие дырки в своем теле. Глаза залило кровью, но внутри билось ощущение, что рядом костер. Я смахнул кровь, пытаясь что-нибудь разглядеть. Кострище. Справа. Почти обезумев от животного страха, я вдобавок увидел, как прозрачное тельце полностью скрылось внутри бедра, оставив бугорок под кожей.

Накатила слабость и жуткий холод, зубы непроизвольно застучали и меня швырнуло на песок. Только смутное черное пятно костра заставило меня ползти вперед, чувствуя, как выжившие твари вгрызаются еще глубже. Нужно доползти и зажечь огонь.

Внутри только острая боль, но я отчетливо понял, что это лишь слабый отголосок от наказания сереброволосого мальчика. Я закричал, выплевывая багровую слюну и коснулся нагретого солнцем камня, опоясывающего кострище. Острое наслаждение растеклось по венам, мгновенно перебивая боль от копошащихся внутри тварей. Я выгнулся дугой, повизгивая от накатившего наслаждение.

Метаморфоза

Я почувствовал, что тело стягивают ремни и открыл глаза в своей палате. Пижама насквозь промокла и прилипла к телу. Иваны столпились в углу палаты и испуганно смотрели на меня. Они явно боялись, то и дело отворачивая побелевшие лица и дрожа.

– Скажите медсестре, чтоб меня развязали, – попросил я братьев, – в туалет хочется.

При одном взгляде на их тупые, приплюснутые лица меня наполнила тупая злоба.

– Быстрее, блять, – закричал я, – тупые уроды, чтоб вы..

Я осекся, поняв, что матерю ни в чем не виноватых людей. За последнее время я нагрубил больше, чем за всю прошлую жизнь. Они же просто больные люди, а я ору как оглашенный.

– Простите, – начал я, но братья расталкивая друг друга локтями вылетели из палаты. Заталкивала их обратно уже медсестра. Марину, поставившую себе синяк, заменила низенькая старушка, с кудряшками седых волос. Самым примечательным было ее лицо – немного узкие глаза, кожа смуглее обычного, сразу веяло чем-то восточным.

– Ну хлопцы, заходите, – сказала она деревенским говорком, – чего брыкаетесь.

Иваны недовольно мычали и топтались около входа. Но под напором медсестры все же зашли в палату. Двое сразу запрыгнули в постель. Третий присел возле окна, опасаясь подходить к койке, стоящей рядом моей.

– И этот глист вас напугал? – усмехнулась она, прищурившись.

От глаз старушки расходилась сетка морщин, придавая лицу очень доброе и теплое выражение.

Меня часто называли пончиком или жиробасом, но не глистом. Я покосился вниз, но торчащего живота на месте не было, да и ноги стали совсем тонкие. Я пробовал садиться на диету, но продержался всего двое суток, а здесь за две недели кило тридцать скинул.

– Соколик, чего расшумелся? – спросила она у меня.

– В туалет хочу, – ответил я.

Она вздохнула и полезла под койку отвязывать ремни, ворча про дураков-санитаров.

Я размял затекшие мышцы и подал руку, помогая старушке встать. Ладонь у нее оказалось приятно гладкой, несмотря на возраст. Она торопливо засунула ладонь в халат и повела меня в туалет. Зашли мы вместе. Я смущенно оглянулся через плечо. Бабка невозмутимо смотрела на меня.

– Ну хочешь, можешь в утку сходить, – предложила она.

– Спасибо, не нужно, – сказал я, пристраиваясь к туалету.

Не могу ссать при посторонних, даже в школе терплю, а потом бегу домой или отпрашиваюсь на уроке. Но позывы оказались сильнее, и я с удовольствием облегчился.

Я обернулся и увидел, как молодая девушка торопливо снимает с себя одежду. При этом ее лицо выглядело немного помятым, но разглаживалось на глазах. Оно скинула халат и осталась в растянутых старых панталонах. Выглядело это несколько комично, но возбуждающе. Лицо девушки сохранило налет восточности, как у бабки.

– Иди ко мне, – просто Кончики пальцев нала она низким грудным голосом, – я опустушу тебя досуха.

Она с треском разорвала старушечьи панталоны. Я словно загипнотизированный, сделал шаг вперед. Девушка дернулась навстречу и схватив мою руку, прижала к небольшой, но упругой груди. Кончики пальцев сразу нагрелись, я почувствовал, как слабею. Другой рукой она рванула ворот моей пижамы, вырвав три верхние пуговки, заскакавших по полу туалету.

– И правда ты, – прошептала, проводя пальцем по татуировке, – такая красивая.

Я замер, совершенно не знаю, что делать дальше. От страха все внутри скукожилось, а ноги начало трястись. Я никогда не был с женщиной, да и это произошло так внезапно.

Она впилась губами в мою шея, а я неуверенно сжал ее грудь, чувствую ладонью как затвердел сосок. Шею кольнуло и девушка навалилась на меня сверху прижимая к туалету. По телу разлилось тепло и я почувствовал влагу мокрое на своей груди. Кровь тонкими полосками стекала по ключицам и исчезала под пижамой. Я попытался ее оттолкнуть, но понял, что полностью вымотан и обессилен.

– Я высосу тебя досуха, – возбужденно сказал она, запрокидывая голову, – вся сила перейдет ко мне.

Ее подбородок был выпачкан в крови, а зрачки настолько расширились, что глаза напоминали черные провалы.

– Какая сладкая и густая кровь, – прошептала девушка, облизнув мокрые от красной влаги губы, – никогда не пила такой.

Она снова присосалась к моей шее. Ноги ослабели, и я пошатнувшись, рухнул на унитаз, почти провалившись задницей в дырку. Девушка недовольно посмотрела на меня, раздосадованная прерванной трапезой и влепила пощечину. Моя голова дернулась, как у болванчика, ударяясь о стену.

– Что же так неаккуратно, – сказала она, наморщив носик.

Девушка вцепилась в мои отросшие волосы и приподняла безвольно повисшую голову. В ярком белом свете ламп, я увидел лицо старухи. Можно заметить едва уловимые моменты, когда лицо растекалось, обвисая.

– Отпусти меня, – сказал я, едва размыкая от слабости губы, – я сделаю все, что хочешь.

Она визгливо засмеялась и снова отвесила мне оплеуху.

– Еще чего, – сказала девушка, – ты просто сосуд. Никчемный, но очень вкусный.

Самое забавное, что в последние моменты, я не мог отвести взгляда от ее подпрыгивающих грудей, с торчащими от возбуждениями сосками. Все же человек, по сути, обычное животное. Я мог думать о матери, самых светлых и радостных моментах своей жизни, но две голых сиськи разом перечеркнули все благие побуждения.

Голова закружилась, когда она припала к моей шее. Я устало прижал щекой к ее шелковистому плечу. Такая смерть лучше, чем бесконечная цепочка перерождений в мире полном смертоносных тварей. Но татуировка сильно обожгла грудь, мгновенно отрезвляя меня. Я схватил палец девушке и резко дернул вверх. Девушка заорала и быстро отскочила от меня.

– Ах, ты глупый щенок, – прошипела она, – я вырву твои кишки и сожру их.

Если и бывает странные стечение обстоятельств, то по иронии судьбы они становятся настолько удивительными, что кажется, будто все подстроено, специально. Белая фигура возникла в зеркале, медленно высунув голову сквозь стеклянную гладь. Черт возьми, это ведь то существо из снов.

Татуировка на груди пульсировала, посылая горячие волны по телу. Мое сознание будто отодвинулось в сторонку, предоставляя контроль сущности внутри меня. Оно растет внутри, внезапно осознал я Проникает везде, выпуская тонкие черные нити.

Я с удивлением наблюдал, как рванул вперед. Кулак врезался девушке в живот, второй удар в челюсть. Я наносил удары, пока перебинтованное существо пыталось затянуть девушку внутрь зеркала. После моих ударов на теле девушки сразу же вспухали красные пятна, позднее надувавшиеся изнутри плотью. Похоже она перестала контролировать уловку, позволяющую молодеть.

Я понял, что получаю удовольствие от избиения живого существа. Пусть тело двигается на автомате, но ощущение остались предельно острыми. Я понял, что сущность внутри меня защищается. Но отчего, в том мире, оно бездействует?

Существо из зеркала высунулось почти наполовину. Сильным рывком оно затащило девушку в покрывшееся зыбью отражение.

Надеюсь, что они оба исчезнут в зеркале. Тогда я сразу свалю из больницы, не дожидаясь комиссии и докторов. Сущность внутри меня решила, что опасность миновала и я ощутил полный контроль над телом.

Девушка громко закричала и в последний момент успела ухватиться за мою кисть. Меня потащило вперед в расплывающуюся серебристую рябь. Невозможно сопротивляться, будто бульдозером тащат. Я вцепился двумя руками в пальцы девушки и зарычал. Вот сейчас мне стало по-настоящему жутко. Люди так не рычат, не с такой злобой и ненавистью. Мышцы на моих руках вспучились и выступили крупные синие вены. Почти отодрал, осталось совсем немного.

Резкий рывок бросил меня вперед. Мои руки настолько свело, что вряд ли разожмешь тисками. Меня втащило в полную темноту. Ощущение, будто оказался в теплом и влажном киселе. Я попытался вдохнуть, но вместо воздуха в рот полезла густая слизкая масса.